— Нет, тебе нельзя лгать. Отец, без сомнения захочет встретиться с Мак-Кинноном, и что, если тот признается? Почему, собственно говоря, он вообще делает из этого тайну?— Его мучает стыд, что его захватили в плен.— О, Господи! Я все-таки не понимаю мужчин и их странные взгляды. Ему следует радоваться, так как теперь его скорее отпустят на свободу. Отец не рискнет держать в заточении самого лэрда Мак-Киннона.В дверях показался слуга и сообщил, что отец ждет Найала в зале.— Ты пойдешь со мной, Шиина? — спросил Найал, с мольбой глядя на девушку.— Да, если ты обещаешь не оставлять Вильяма наедине с отцом, когда я уйду. Отец, как всегда, попросит меня покинуть комнату, когда они начнут обсуждать план действий. Но я должна знать, что будет предлагать Вильям. Поэтому ты должен остаться с ними.— Я останусь, если они мне позволят, Дугалд Фергюссон был еще более расстроен, чем предполагала Шиина. Вильям не сводил с нее глаз, как только она вошла в зал. У него был самодовольный вид, который не предвещал ничего хорошего. Найал подошел к отцу.— Значит, это правда, что ты спускался к темнице?— Да.— И ты знаешь, что тебе там было нечего делать?— Да.— Правда ли то, что ты сказал своей сестре?Действительно ли в темнице сидит Джеймс Мак-Киннон?Найал на секунду помедлил с ответом, и Дугалд ударил его наотмашь, Шиина от неожиданности вздрогнула и встала рядом с Найалом, ее глаза сверкали от гнева.— Не было никакой необходимости бить его, — закричала она на отца. — Он не совершил ничего ужасного.— Он знал, что у нас в плену Джеймс Мак-Киннон и не сообщил мне об этом. — Он бы рассказал.— Когда? После того как я получил бы за него выкуп в полной уверенности, что он простой фермер? Дева Мария! — взорвался Дугалд. — Мой родной сын скрывает от меня такую тайну, а моя дочь защищает его!— Какую тайну? — прервала его Шиина. — Если бы вы спустились в темницу и поговорили с пленником, вы бы без труда выяснили, кто он такой.Дугалд гневно посмотрел на нее, но в ее словах была неоспоримая правда. И он лишь терял время в бесполезных пререканиях. При мысли, что у него в темнице сидит сам Джеймс Мак-Киннон, у него стыла кровь в жилах. Ибо по имеющимся у него сведениям, как раз в эту самую минуту Мак-Кинноны готовились к атаке его замка.— Мне придется его отпустить, — устало сказал Дугалд, как бы признавая свое поражение.— Не стоит проявлять поспешность, — заявил Вильям. — Он был ранен нашими людьми и испытал стыд плена. Вряд ли он это забудет. Скорее всего, уже сейчас он замышляет месть и сразу начнет мстить, как получит свободу.— Но я не могу держать его в темнице.— А почему бы и нет? Несколько лишних дней ничего уже не решат, а у вас будет время подумать, как обезопасить себя.— У вас есть какие-нибудь предложения?— Да, я знаю, как можно навсегда положить конец вражде.Шиина оцепенела.— Не слушайте его, отец! Просто отпустите пленника на свободу. А за это возьмите с него слово, что он не будет продолжать набеги.— Мак-Киннону нельзя верить на слово, — спокойно перебил ее Вильям.— Откуда вы это знаете? — Шиина резко обернулась к нему, ее глаза метали молнии.— Хватит болтать вздор, — сердито оборвал ее Дугалд. — Это тебя не касается, Шиина. Иди и займись своими делами.— Но…— Иди! Сегодня вечером приезжает твой жених, чтобы обсудить, как будет проходить свадьба, поэтому иди готовься.Он подождал, когда она вышла из зала, а затем посмотрел на сына.— С тобой разговор тоже окончен, Найал.И запомни, если ты еще раз подойдешь к темнице, то я тебя уж точно отошлю к английскому двору.Шиина ждала Найала на лестнице. Как она ни напрягала слух, чтобы разобрать, что же Вильям говорит ее отцу, ничего не могла расслышать — слишком велико было расстояние. Но она знала и без этого.— Да поможет мне Бог, Найал. Я не знаю, что сделаю, если меня отдадут лэрду Мак-Киннону.— Не говори так, — упрекнул он ее.— Я ненавижу Вильяма! Клянусь, я бы убила его, если бы не боялась гореть за это в аду.— Ты изводишь себя раньше времени, Шиина. Я не думаю, что на этот раз отец будет слушать Вилли. Ведь ты уже обручена. Тогда пришлось бы разрывать помолвку, а это означало бы вражду с Мак-Донау.— Ты думаешь, это имело бы какое-нибудь значение, если бы стал возможен союз с Мак-Кинноном?Найал нахмурился.— Я понимаю, но все равно еще рано волноваться. К тому же не известно, захочет ли Мак-Киннон взять тебя в жены. С какой стати ему желать этого брака?— Я то же самое сказала Вильяму, но он заявил, что, увидя меня, любой мужчина захочет взять меня в жены, — ответила девушка печальным голосом. — О, Господи! Ну почему у меня такая внешность!У Найала упало сердце. Он вспомнил, что лэрд Мак-Киннон видел Шиину и действительно желал обладать ею. Она приходила в ужас при одном упоминании его имени, и Найал не мог винить ее за это. Но что мог он сделать, чтобы помочь ей?— Он еще не знает, что как раз тебя и хочет, — попытался успокоить сестру Найал. Ее брови вздернулись от любопытства.— Интересно, что ты имеешь в виду?— Я… Я имею в виду, что он еще тебя не видел, и поэтому не знает, хочет тебя в жены или нет.— Да, но если отец покажет меня ему?— Тогда я тебя спрячу, — импульсивно заявил Найал.Шиина подумала, что он еще ребенок.— Я бы хотела, чтобы это было так, Найал, но разве возможно спрятаться? Ни один фермер не пойдет против своего лэрда и не станет прятать меня.— Я что-нибудь придумаю. Не бойся. Чтобы его окончательно не расстраивать, она улыбнулась.Ловлю тебя на слове, братишка. Ибо я клянусь, не пойду замуж за Джеймса Мак-Киннона.Я уж лучше умру. Глава 7
Джеми прикрыл глаза от внезапно появившегося света. И затем тоже неожиданно через дверь на потолке ему сбросили какой-то узел. Что это?Постель? Неужели даже подушка? Джеми нахмурился. С чего это вдруг с ним такое особое обращение? Луч света исчез, а затем появился снова, и через отверстие на потолке свесилась веревочная лестница. Какой-то человек начал спускаться по ней вниз. У него через шею была перекинута веревка, на которой с обоих концов висело по большому мешку. Спустившись, он опустил их на землю и повернулся к Джеми.— Ваш обед, — сказало он, указывая на мешки. — Здесь вино, свеча и еще кое-какие необходимые вещи.Лицо Джеми оставалось невозмутимым.— Вы со всеми вашими пленниками обращаетесь так радушно?— Послушайте, молодой человек, я буду говорить с вами без обиняков. Мне известно, кто вы. Нам раньше не доводилось встречаться, но я — Дугалд Фергюссон.Джеми поднялся на ноги. Этого требовали элементарные правила вежливости.— И кто же я, по вашему мнению? Одна из рыжеватых бровей Дугалда удивленно приподнялась.— Вы отрицаете, что вы Джеймс Мак-Киннон?Джеми вздохнул.— Нет, я не буду отрицать. А разве это меняет дело, Фергюссон?— Я не больше вас испытываю удовольствие от того, что вы здесь. Но коли уж так случилось, что вы мой пленник, я был бы глупцом, если бы не попытался извлечь выгоду из этого.— Естественно, — Джеми еще раз вздохнул. — Значит, вы уже связались с моим кланом?— Нет, — ответил Дугалд после некоторого колебания. — Я хочу иметь дело не с вашими людьми, а лично с вами.— Со мной? Что вы имеете в виду?— Мне посоветовали, чтобы вы сочетались браком с одной из моих дочерей.Джеми напрягся, стараясь не показывать своего изумления. Этого он ожидал услышать меньше всего.— И кто же так ненавидит ваших дочерей, чтобы дать вам подобный совет?Дугалд нахмурился. Это не приходило ему в голову. Вильям говорил именно о Шиине, а не просто об одной из его дочерей. Может быть, Вильям действительно ненавидел Шиину? Эта мысль сбивала его с толку. Дугалд был в ужасе, что Вильям назвал имя Шиины, но не возражал против самой идеи, ибо он об этом давно подумывал и в рассуждениях Вильяма видел здравый смысл.— Мне не понравился ваш тон, Мак-Клиннон.— А мне не понравилось ваше предложение? — отрезал Джеми. — Если я когда-нибудь и соберусь снова жениться, а это пока не входит в мои планы, могу заявить со всей определенностью — моя жена не будет из рода Фергюссонов.— Не думайте, что я с радостью готов отдать вам свою дочь, — резко прервал его Дугалд.— А зачем тогда об этом говорить?— Я хочу мира, молодой человек.— Неужели? — сухо заметил Джеми. — Вам бы следовало о нем подумать прежде, чем вы возобновили вражду.— Это не я нарушил мир'. Это сделали вы!Джеми был готов рассмеяться, уж очень нелепо все выглядело. Он прав в отношении Дугалда Фергюссона. Тот безумец, без всяких сомнений. И спор с человеком, чей рассудок помутился, не приведет ни к чему.Он вздохнул.— Если вы действительно хотите мира, я обещаю прекратить вражду. Даю вам свое слово.— Я искренне хотел бы поверить вам на слово, молодой человек. Но я был бы глупцом, если бы сделал это.— В таком случае, вы остаетесь ни с чем.— Не правда. Это вы остаетесь в темнице, причем навсегда, если только не согласитесь жениться на одной из моих дочерей и не дадите слово больше нас не беспокоить.— Послушайте. — В голосе Джеми появились стальные нотки. — Вы очень рискуете, держа меня здесь. Надеюсь, вы это понимаете?— Я в этом не уверен. Не думаю, что замок будет атакован, если нападающие узнают, что в результате штурма будет угрожать опасность вам.Джеми чуть не взорвался.— Если вы посмеете угрожать мне смертью, мои люди снесут, ваш замок до основания!— Тогда вы умрете! — закричал Дугалд, тоже больше не в силах сдерживать гнев. Разговор сложился по-другому, нежели предсказывал Вильям. И все же он не собирался отступать, и именно при помощи брака дочери Фергюссон собирался заключить мирный договор.— Вы заговорите по-иному, когда посидите здесь подольше, — сказал Дугалд, однако в его голосе уже не было уверенности. Эти слова зародили в душе Джеми некоторое смятение. Он понял, что старый Дугалд сделает все, чтобы его люди подольше не узнали, где он находится. Он решил испробовать другую тактику.— Хорошо, Фергюссон. Я женюсь на одной из ваших дочерей, если примете мои условия.Дугалд удивился, но подозрительность не покинула его.— Не в вашем положении настаивать на условиях.— Тогда нам больше не о чем говорить. Дугалд пристально посмотрел на него.— Какие условия? Хорошо, я их выслушаю.— Я уже был однажды женат.— Это известно почти всем. Джеми пожал плечами. Многие слышали, что его брак закончился трагически, но мало кто знал правду.— Ни я, ни моя жена не знали друг друга до свадьбы, — продолжал Джеми ледяным тоном. — Я никогда не говорю на эту тему и сейчас не буду вдаваться в подробности. Достаточно сказать… тот брак был ошибкой.— Какое это имеет отношение к моей дочери?— Если бы я попробовал свою невесту до свадьбы, то понял бы, что она панически боялась мужчин и не выносила даже мужского прикосновения. Я поклялся, что никогда впредь не женюсь, не переспав сначала с невестой. Согласны ли вы, чтобы я опробовал всех четырех ваших дочерей, прежде чем выберу одну?Джеми не успел даже договорить, как лицо Дугалда побагровело.— Не будет никакого опробования моих дочерей, как и не будет никакой предварительной помолвки. И к тому же я позволю вам сделать выбор только из трех дочерей, а не из четырех!К Джеми вернулась его насмешливость, и он не мог удержаться, чтобы лишний раз не уколоть Фергюссона.— Но ведь у вас четыре дочери, Фергюссон, и все незамужние? Чем же не подходит для этой сделки четвертая, которую вы мне не предлагаете?— Она обручена.— Вы меня удивляете, старина. Думаете, я не в курсе того, что у вас здесь происходит? Что за последние месяцы вы договорились о замужестве трех дочерей? Я даже знаю, с какими кланами. Если вы не хотите выдавать за меня младшую дочь, то почему бы прямо так и не сказать?— Вы можете жениться на моей младшей, хотя, если у вас есть хоть капля совести, то не выберете ее. Она еще слишком молода для замужества, — ответил Дугалд. — Я вам не предлагаю как раз свою старшую дочь.— Почему? Она выходит замуж по любви?— Нет. Она единственная, кто вообще пока не хочет выходить замуж, и, если бы у нас был мир, ей бы не пришлось идти на этот брак.— Ага… теперь я понимаю. Она ваша любимица, не так ли? Вы считаете, она слишком хороша для дикаря Мак-Киннона?Дугалд промолчал.— Когда вам надоест сидеть в этой дыре, молодой человек, я покажу своих дочерей, и вы сможете сделать свой выбор.Веселость Джеми пропала, и он заявил с холодной категоричностью:— Я не шутил, когда сказал, что должен опробовать свою жену до свадьбы.— Посидев здесь, вы перемените свое решение.Немного погодя Джеми остался один. Он весь кипел от ярости. Подумать только! Он боялся, что ему придется терпеть насмешки своих сородичей! Ему и в голову не могло прийти, что его не выпустят.И даже сейчас у него не было бы повода для беспокойства, если бы его клан знал, где он находится. Старый Дугалд просто пудрил ему мозги. Если бы замок Фергюссона действительно начали атаковать, у него не было бы другого выбора, как отпустить Джеми. Но кто сможет сообщить его клану, что он здесь?Многие часы Джеймс обдумывал месть, и скоро у его ног лежала уже пустая винная фляга. Но гнев не давал ему опьянеть. Он придумывал бесчисленное множество способов, как можно заставить страдать нежеланную жену. И самая сладкая месть заключалась в том, что он не убьет Дугалда Фергюссона, а захватит его в плен и будет ежедневно докладывать ему о тех пытках, которым подвергается его дочь. Жалко только, что ею не может быть любимая дочь.Гнев переполнял все его существо. Он еще никогда не испытывал такого чувства безысходности. Даже когда без его участия был организован, его первый брак, он не ощущал себя как в ловушке. Джеми не хотел жениться на девушке из рода Макинтошей. Она была хорошенькой, но он ее не знал. Его отец добивался этого брака, а потому свадьба состоялась. Ему даже в голову не приходило пойти против воли отца. Впоследствии и сын, и отец горько сожалели об этой женитьбе. Вместо ожидаемых союзников они приобрели новых врагов, так как лэрд Макинтош обвинил их в смерти своей дочери.Скрип двери дал Джеми знать, что к нему кто-то идет. Он был слишком ожесточен, чтобы желать нового разговора с лэрдом.— Если это опять вы, Фергюссон, я попрошу оставить меня в покое. Я еще не закончил обдумывать все те способы, при помощи которых буду мучить вашу дочь, когда она станет моей женой.Джеми услышал вздох, похожий на стон, и подался вперед, чтобы получше рассмотреть посетителя.— Если это не вы, Дугалд, тогда кто это?— Я.— Кто это — я? — проворчал Джеми.— Найал Фергюссон.— Неужели? — презрительно усмехнулся Джеми, прислонясь спиной к твердой стене. — Тот самый, который в состоянии держать свое слово не более нескольких минут? Вы пришли позлорадствовать, что вам удалось обмануть Мак-Киннона, заставив его поверить, что клятва дана порядочным человеком?— Я не хотел выдавать вас, — пролепетал Найал слабым, испуганным голосом.— Теперь вы оскорбляете меня своей ложью. На свете не существует такого понятия, как полупредательство.— Но я рассказал только своей сестре, — запротестовал Найал. — Она бы сохранила тайну.— Значит, эта сука…— Не смейте так называть ее! — Найал оборвал его с такой яростью, что это удивило их обоих. Минуту спустя, немного овладев собой, юноша продолжил:— Она никому не сказала. Это другая сестра подслушала мой рассказ и побежала к отцу. Мне не удалось остановить ее. Но все равно это моя вина. Поэтому я и пришел сюда еще раз, чтобы сказать вам, что я очень извиняюсь и сожалею, что так получилось.— Вы даже представить не можете, как сожалею я. — В словах Джеми звучала горечь. — И клянусь, если бы я мог дотянуться до вашей шеи, вы бы увидели, как я плачу тем, кто предает меня.Найал с трудом перевел дыхание, словно руки Мак-Киннона действительно уже сомкнулись на его шее.— Что мог такого сказать мой отец, чтобы привести вас в такую ярость?— Не болтайте вздор и не прикидывайтесь, что вы ничего не знаете! — прошипел Джеми.— Но он, правда, мне ничего не говорил. Он зол на меня, что я ему не сказал, кто вы.— В таком случае имею честь сообщить, что в скором времени мы породнимся, — с мрачным сарказмом объявил Джеми.— Я вам не верю! Он не отдаст вам ее! Она его любимица!Джеми в задумчивости нахмурился.— Вам не нравится, что я женюсь на вашей сестре?— А почему вы должны на ней жениться?— Потому что иначе ваш отец не выпустит меня из этого погреба.Найал шумно втянул в себя воздух.— Но тогда придут ваши люди.— Он намерен сдерживать их, угрожая моей жизни. Он все распланировал и все продумал, чтобы заставить меня жениться на вашей сестре.— Но она скорее согласится умереть, чем стать вашей женой, — простонал Найал.Джеми рассмеялся. Было очевидно, что любимица отца одновременно и любимица брата. Он решил его не разубеждать. Пусть думает, что Джеми должен жениться именно на его любимой сестре. Он заслужил душевные страдания, пусть даже и ненадолго.— Как только она будет в моей власти, то действительно будет мечтать о смерти… Но я позабочусь, чтобы она не покончила с жизнью, — угрожающе пообещал Джеми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
Джеми прикрыл глаза от внезапно появившегося света. И затем тоже неожиданно через дверь на потолке ему сбросили какой-то узел. Что это?Постель? Неужели даже подушка? Джеми нахмурился. С чего это вдруг с ним такое особое обращение? Луч света исчез, а затем появился снова, и через отверстие на потолке свесилась веревочная лестница. Какой-то человек начал спускаться по ней вниз. У него через шею была перекинута веревка, на которой с обоих концов висело по большому мешку. Спустившись, он опустил их на землю и повернулся к Джеми.— Ваш обед, — сказало он, указывая на мешки. — Здесь вино, свеча и еще кое-какие необходимые вещи.Лицо Джеми оставалось невозмутимым.— Вы со всеми вашими пленниками обращаетесь так радушно?— Послушайте, молодой человек, я буду говорить с вами без обиняков. Мне известно, кто вы. Нам раньше не доводилось встречаться, но я — Дугалд Фергюссон.Джеми поднялся на ноги. Этого требовали элементарные правила вежливости.— И кто же я, по вашему мнению? Одна из рыжеватых бровей Дугалда удивленно приподнялась.— Вы отрицаете, что вы Джеймс Мак-Киннон?Джеми вздохнул.— Нет, я не буду отрицать. А разве это меняет дело, Фергюссон?— Я не больше вас испытываю удовольствие от того, что вы здесь. Но коли уж так случилось, что вы мой пленник, я был бы глупцом, если бы не попытался извлечь выгоду из этого.— Естественно, — Джеми еще раз вздохнул. — Значит, вы уже связались с моим кланом?— Нет, — ответил Дугалд после некоторого колебания. — Я хочу иметь дело не с вашими людьми, а лично с вами.— Со мной? Что вы имеете в виду?— Мне посоветовали, чтобы вы сочетались браком с одной из моих дочерей.Джеми напрягся, стараясь не показывать своего изумления. Этого он ожидал услышать меньше всего.— И кто же так ненавидит ваших дочерей, чтобы дать вам подобный совет?Дугалд нахмурился. Это не приходило ему в голову. Вильям говорил именно о Шиине, а не просто об одной из его дочерей. Может быть, Вильям действительно ненавидел Шиину? Эта мысль сбивала его с толку. Дугалд был в ужасе, что Вильям назвал имя Шиины, но не возражал против самой идеи, ибо он об этом давно подумывал и в рассуждениях Вильяма видел здравый смысл.— Мне не понравился ваш тон, Мак-Клиннон.— А мне не понравилось ваше предложение? — отрезал Джеми. — Если я когда-нибудь и соберусь снова жениться, а это пока не входит в мои планы, могу заявить со всей определенностью — моя жена не будет из рода Фергюссонов.— Не думайте, что я с радостью готов отдать вам свою дочь, — резко прервал его Дугалд.— А зачем тогда об этом говорить?— Я хочу мира, молодой человек.— Неужели? — сухо заметил Джеми. — Вам бы следовало о нем подумать прежде, чем вы возобновили вражду.— Это не я нарушил мир'. Это сделали вы!Джеми был готов рассмеяться, уж очень нелепо все выглядело. Он прав в отношении Дугалда Фергюссона. Тот безумец, без всяких сомнений. И спор с человеком, чей рассудок помутился, не приведет ни к чему.Он вздохнул.— Если вы действительно хотите мира, я обещаю прекратить вражду. Даю вам свое слово.— Я искренне хотел бы поверить вам на слово, молодой человек. Но я был бы глупцом, если бы сделал это.— В таком случае, вы остаетесь ни с чем.— Не правда. Это вы остаетесь в темнице, причем навсегда, если только не согласитесь жениться на одной из моих дочерей и не дадите слово больше нас не беспокоить.— Послушайте. — В голосе Джеми появились стальные нотки. — Вы очень рискуете, держа меня здесь. Надеюсь, вы это понимаете?— Я в этом не уверен. Не думаю, что замок будет атакован, если нападающие узнают, что в результате штурма будет угрожать опасность вам.Джеми чуть не взорвался.— Если вы посмеете угрожать мне смертью, мои люди снесут, ваш замок до основания!— Тогда вы умрете! — закричал Дугалд, тоже больше не в силах сдерживать гнев. Разговор сложился по-другому, нежели предсказывал Вильям. И все же он не собирался отступать, и именно при помощи брака дочери Фергюссон собирался заключить мирный договор.— Вы заговорите по-иному, когда посидите здесь подольше, — сказал Дугалд, однако в его голосе уже не было уверенности. Эти слова зародили в душе Джеми некоторое смятение. Он понял, что старый Дугалд сделает все, чтобы его люди подольше не узнали, где он находится. Он решил испробовать другую тактику.— Хорошо, Фергюссон. Я женюсь на одной из ваших дочерей, если примете мои условия.Дугалд удивился, но подозрительность не покинула его.— Не в вашем положении настаивать на условиях.— Тогда нам больше не о чем говорить. Дугалд пристально посмотрел на него.— Какие условия? Хорошо, я их выслушаю.— Я уже был однажды женат.— Это известно почти всем. Джеми пожал плечами. Многие слышали, что его брак закончился трагически, но мало кто знал правду.— Ни я, ни моя жена не знали друг друга до свадьбы, — продолжал Джеми ледяным тоном. — Я никогда не говорю на эту тему и сейчас не буду вдаваться в подробности. Достаточно сказать… тот брак был ошибкой.— Какое это имеет отношение к моей дочери?— Если бы я попробовал свою невесту до свадьбы, то понял бы, что она панически боялась мужчин и не выносила даже мужского прикосновения. Я поклялся, что никогда впредь не женюсь, не переспав сначала с невестой. Согласны ли вы, чтобы я опробовал всех четырех ваших дочерей, прежде чем выберу одну?Джеми не успел даже договорить, как лицо Дугалда побагровело.— Не будет никакого опробования моих дочерей, как и не будет никакой предварительной помолвки. И к тому же я позволю вам сделать выбор только из трех дочерей, а не из четырех!К Джеми вернулась его насмешливость, и он не мог удержаться, чтобы лишний раз не уколоть Фергюссона.— Но ведь у вас четыре дочери, Фергюссон, и все незамужние? Чем же не подходит для этой сделки четвертая, которую вы мне не предлагаете?— Она обручена.— Вы меня удивляете, старина. Думаете, я не в курсе того, что у вас здесь происходит? Что за последние месяцы вы договорились о замужестве трех дочерей? Я даже знаю, с какими кланами. Если вы не хотите выдавать за меня младшую дочь, то почему бы прямо так и не сказать?— Вы можете жениться на моей младшей, хотя, если у вас есть хоть капля совести, то не выберете ее. Она еще слишком молода для замужества, — ответил Дугалд. — Я вам не предлагаю как раз свою старшую дочь.— Почему? Она выходит замуж по любви?— Нет. Она единственная, кто вообще пока не хочет выходить замуж, и, если бы у нас был мир, ей бы не пришлось идти на этот брак.— Ага… теперь я понимаю. Она ваша любимица, не так ли? Вы считаете, она слишком хороша для дикаря Мак-Киннона?Дугалд промолчал.— Когда вам надоест сидеть в этой дыре, молодой человек, я покажу своих дочерей, и вы сможете сделать свой выбор.Веселость Джеми пропала, и он заявил с холодной категоричностью:— Я не шутил, когда сказал, что должен опробовать свою жену до свадьбы.— Посидев здесь, вы перемените свое решение.Немного погодя Джеми остался один. Он весь кипел от ярости. Подумать только! Он боялся, что ему придется терпеть насмешки своих сородичей! Ему и в голову не могло прийти, что его не выпустят.И даже сейчас у него не было бы повода для беспокойства, если бы его клан знал, где он находится. Старый Дугалд просто пудрил ему мозги. Если бы замок Фергюссона действительно начали атаковать, у него не было бы другого выбора, как отпустить Джеми. Но кто сможет сообщить его клану, что он здесь?Многие часы Джеймс обдумывал месть, и скоро у его ног лежала уже пустая винная фляга. Но гнев не давал ему опьянеть. Он придумывал бесчисленное множество способов, как можно заставить страдать нежеланную жену. И самая сладкая месть заключалась в том, что он не убьет Дугалда Фергюссона, а захватит его в плен и будет ежедневно докладывать ему о тех пытках, которым подвергается его дочь. Жалко только, что ею не может быть любимая дочь.Гнев переполнял все его существо. Он еще никогда не испытывал такого чувства безысходности. Даже когда без его участия был организован, его первый брак, он не ощущал себя как в ловушке. Джеми не хотел жениться на девушке из рода Макинтошей. Она была хорошенькой, но он ее не знал. Его отец добивался этого брака, а потому свадьба состоялась. Ему даже в голову не приходило пойти против воли отца. Впоследствии и сын, и отец горько сожалели об этой женитьбе. Вместо ожидаемых союзников они приобрели новых врагов, так как лэрд Макинтош обвинил их в смерти своей дочери.Скрип двери дал Джеми знать, что к нему кто-то идет. Он был слишком ожесточен, чтобы желать нового разговора с лэрдом.— Если это опять вы, Фергюссон, я попрошу оставить меня в покое. Я еще не закончил обдумывать все те способы, при помощи которых буду мучить вашу дочь, когда она станет моей женой.Джеми услышал вздох, похожий на стон, и подался вперед, чтобы получше рассмотреть посетителя.— Если это не вы, Дугалд, тогда кто это?— Я.— Кто это — я? — проворчал Джеми.— Найал Фергюссон.— Неужели? — презрительно усмехнулся Джеми, прислонясь спиной к твердой стене. — Тот самый, который в состоянии держать свое слово не более нескольких минут? Вы пришли позлорадствовать, что вам удалось обмануть Мак-Киннона, заставив его поверить, что клятва дана порядочным человеком?— Я не хотел выдавать вас, — пролепетал Найал слабым, испуганным голосом.— Теперь вы оскорбляете меня своей ложью. На свете не существует такого понятия, как полупредательство.— Но я рассказал только своей сестре, — запротестовал Найал. — Она бы сохранила тайну.— Значит, эта сука…— Не смейте так называть ее! — Найал оборвал его с такой яростью, что это удивило их обоих. Минуту спустя, немного овладев собой, юноша продолжил:— Она никому не сказала. Это другая сестра подслушала мой рассказ и побежала к отцу. Мне не удалось остановить ее. Но все равно это моя вина. Поэтому я и пришел сюда еще раз, чтобы сказать вам, что я очень извиняюсь и сожалею, что так получилось.— Вы даже представить не можете, как сожалею я. — В словах Джеми звучала горечь. — И клянусь, если бы я мог дотянуться до вашей шеи, вы бы увидели, как я плачу тем, кто предает меня.Найал с трудом перевел дыхание, словно руки Мак-Киннона действительно уже сомкнулись на его шее.— Что мог такого сказать мой отец, чтобы привести вас в такую ярость?— Не болтайте вздор и не прикидывайтесь, что вы ничего не знаете! — прошипел Джеми.— Но он, правда, мне ничего не говорил. Он зол на меня, что я ему не сказал, кто вы.— В таком случае имею честь сообщить, что в скором времени мы породнимся, — с мрачным сарказмом объявил Джеми.— Я вам не верю! Он не отдаст вам ее! Она его любимица!Джеми в задумчивости нахмурился.— Вам не нравится, что я женюсь на вашей сестре?— А почему вы должны на ней жениться?— Потому что иначе ваш отец не выпустит меня из этого погреба.Найал шумно втянул в себя воздух.— Но тогда придут ваши люди.— Он намерен сдерживать их, угрожая моей жизни. Он все распланировал и все продумал, чтобы заставить меня жениться на вашей сестре.— Но она скорее согласится умереть, чем стать вашей женой, — простонал Найал.Джеми рассмеялся. Было очевидно, что любимица отца одновременно и любимица брата. Он решил его не разубеждать. Пусть думает, что Джеми должен жениться именно на его любимой сестре. Он заслужил душевные страдания, пусть даже и ненадолго.— Как только она будет в моей власти, то действительно будет мечтать о смерти… Но я позабочусь, чтобы она не покончила с жизнью, — угрожающе пообещал Джеми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29