Двинулись.
Оба молча вышли в коридор. Постояли, прислушиваясь, затем, пройдя главный вход, направились к потайной двери. Пилот пошарил под подоконником. Отыскав кнопку, нажал на нее. Панель стены скользнула вбок. Оба переглянулись, затем, жестом велев Гее оставаться на месте, Гарри подошел к лифту. Двери бесшумно открылись. Войдя в кабину, он нажал на красную кнопку, которая, по словам Така, отключала сигнализацию, затем на зеленую. Двери закрылись, и лифт стал опускаться. Достигнув подвального этажа, пилот снова нажал на зеленую кнопку, и лифт Поехал вверх. Выйдя в коридор, он поставил панель стены на место.
Взяв молодую женщину за руку, вместе с ней, неслышно ступая, побежал по коридору.
– Лифт работает, – проговорил он, закрыв за собой дверь гостиной. – Теперь все зависит от того, сумеет ли Феннел войти сюда, и, разумеется, от того, удастся ли ему открыть дверь в музей.
Четверть часа спустя Гарри включил рацию. Феннел ответил немедленно. Объяснив ситуацию, Гарри Эдварде сказал ему, что свет горит в двух крайних концах дома.
– Справа мое окно, – продолжал юноша. – В противоположном конце квартира Каленберга.
– В левом крыле свет погас, – доложил медвежатник. – Горит только у тебя.
– Лю, Каленберг сказал, что территория не охраняется, – отозвался Гарри, – но я ему не верю. Когда будешь идти сюда, не торопись, используй малейшее укрытие. Должно быть, где-то спрятаны охранники-зулусы.
– Буду начеку. Сейчас выхожу. Доберусь до тебя не раньше чем через полчаса. Джонс останется здесь, будет ждать нашего сигнала.
– Понял. Конец связи, – ответил пилот. Повернувшись к Гее, сказал ей:
– Он сейчас в пути. Во всех окнах, кроме наших, свет погас. – Подойдя к кушетке, включил ночник, свет на потолке выключил. Приблизился к окну и стал вглядываться в темноту. Полная луна пряталась за облаками. Некоторое время спустя глаза его привыкли к полумраку, он смог различить мебель, стоявшую на террасе, поодаль – цветочные клумбы.
– Может быть, через пару часов мы полетим в Мейнвилль, – проговорила молодая женщина. – Я переоденусь.
Зайдя в спальню, она сняла сари и надела рубашку и шорты. Вернувшись в гостиную, увидела, что ее спутник тоже успел переодеться. Сев на кровать, оба стали вглядываться в темноту.
Минуты тянулись невыносимо медленно. Прошла, казалось, целая вечность, когда Гарри коснулся руки молодой дамы:
– Он здесь. – С этими словами пилот подошел к окну.
Остановившись снаружи, Феннел кивнул. Опустив сумку с инструментами на землю, подошел к дверям террасы. Осветил точечным фонариком замок. Взглянув на Гарри, поднял вверх большой палец и протянул руку к сумке.
Несколько минут спустя двери на террасу открылись. Захватив с собой инструменты, медвежатник вошел в гостиную. Не обращая внимания на Гею, словно ее тут и не было, сказал:
– Неплохо устроились. – Оглядевшись кругом, добавил:
– Не то что мы с Кеном.
– Да, уж вам досталось, – согласился Гарри. Затем с улыбкой добавил:
– Ничего, оклемаетесь.
Бросив на него злобный взгляд, Лю отвернулся. Увидев, в каком он настроении, Гея лишь наблюдала за ним, но не произнесла ни слова.
– Где лифт? – спросил медвежатник. – Может быть, придется часа три или четыре провозиться с замком.
– Раз на это уйдет столько времени, – обратился к Гее Гарри Эдварде, – то тебе лучше остаться здесь.
– Хорошо, – кивнула молодая женщина.
– Как насчет телекамер? – поинтересовался взломщик.
– В музее они есть, но где находится контрольный пункт и дежурит ли кто-нибудь ночью, не имею представления.
Побагровев от злости, Феннел прорычал:
– Ваше дело было выяснить это!
Подойдя к двери, Гарри открыл ее и жестом подозвал к себе Лю:
– Взгляни. В этот коридор выходит тридцать пять дверей. Операторская может находиться за любой из них. Не можем же мы заходить в каждую и проверять. Кого-нибудь из зулусов в саду заметил?
– Нет. А какое это имеет значение?
– Если они днем не охраняют территорию, то, возможно, не дежурят и ночью у телемонитора.
– Если это не так, то мы погорим.
– Уж это точно. Как это можно проверить, не знаешь?
Феннел подумал, потом пожал плечами:
– Монитор может находиться где угодно. Даже в какой-нибудь из лачуг вдали от главного здания. – Помолчав, он сказал:
– Риск чертовски большой.
– Придется рискнуть или убраться отсюда не солоно хлебавши.
– А ты пойдешь на риск? – спросил его Лю.
– Конечно, если ты пойдешь.
– Тогда двинулись в путь.
Оставив Гею в гостиной, оба молча вышли в коридор. Через несколько минут они уже спускались в лифте. Добравшись до сводчатого помещения, Гарри ткнул пальцем в потолок:
– Вон телекамера.
Приблизившись к объективу, Феннел внимательно разглядел ее.
– Камера не работает.
– Уверен?
– А как же иначе.
Вытерев о штаны потные руки, Гарри продолжал:
– Остается заняться дверью в музей. Я тебе нужен?
Подойдя к двери, Феннел осмотрел кодовое устройство и замок.
– Нет. Предоставь все мне. На это понадобится время, но я его открою. – Разложив на полу инструменты, он принялся за дело. Гарри уселся в кожаное кресло и закурил, чтобы успокоить нервы.
Тихонько посвистывая, Лю продолжал работать. Он закрывал корпусом замок, и Гарри, которому надоело разглядывать его плотную спину, встал и принялся ходить взад и вперед. Он выкуривал сигарету за сигаретой, то и дело поглядывая на часы. Прошел уже час. Остановившись, пилот поинтересовался:
– Как успехи?
– Реле времени я отключил, – отвечал Феннел. Сев на корточки, он вытер лоб ладонью. – Самое трудное позади. Теперь надо будет заняться самим замком.
Гарри снова сел и стал ждать.
Прошел еще один час, тянувшийся словно вечность. Вдруг Феннел издал нечленораздельный звук.
– Я его открыл! – воскликнул он.
– Быстрее, чем ты думал, – отозвался Гарри, подойдя к Лю.
– Просто повезло. В прошлый раз я провозился с одним таким замком целых пять часов. – Поднявшись, он открыл дверь. – Где перстень, знаешь?
– Сейчас отведу тебя туда.
Лю поспешно сложил свои инструменты в сумку, и оба направились в картинную галерею. Гарри первым вошел во второй зал и кинулся к освещенной нише. И, пораженный, замер. Подставка стояла на месте, но ни стеклянного футляра, ни перстня там не было.
– В чем дело? – спросил Феннел.
– Он исчез! – облизав сухие губы, отозвался Гарри. – Перстень был здесь. А теперь его нет! Я подумал…
Юноша умолк на полуслове. Он увидел, что у Феннела задергалась щека. Медвежатник повернулся к арке, соединяющей помещение с первым залом.
Под аркой стояли четыре верзилы зулуса, одетые в одни лишь леопардовые шкуры. Держа в руках зловещего вида копья с широким наконечником, они впились своими горящими, как угли, глазами в непрошеных гостей.
– Пойдемте с нами, – гортанным голосом произнес один из них.
– Вежливые парни, – буркнул Гарри и направился к зулусам.
Феннел постоял, не зная, что делать, но затем понял, что с четырьмя великанами ему не справиться. Вполголоса выругавшись, он поднял с пола свою сумку с инструментами и двинулся следом за напарником.
Время тянулось нестерпимо медленно. С каждой минутой Гея все больше волновалась, не находя себе места. Она бродила по роскошной гостиной, ломая голову над тем, выходит ли что-нибудь у Феннела. С тех пор как мужчины ушли, прошло уже два часа. Молодая женщина успокаивала себя: ведь Лю сказал, что на работу может уйти часа четыре. Она уже пожалела, что не ушла с ними вместе. Долгое ожидание действовало ей на нервы.
Вдруг раздался легкий стук в дверь. Решив, что это Гарри, она кинулась к ней. В двери стоял высоченный зулус. В свете люстры сверкали его кожа и наконечник копья.
Она глухо вскрикнула и отступила назад, закрыв ладонью рот. Зулус сверкнул на нее антрацитовыми глазами.
– Идите со мной, – прорычал он и шагнул в сторону.
– Что вам нужно? – охрипшим от неожиданности голосом спросила молодая женщина.
– Хозяин вас зовет!
Гея не знала, что ей делать. Неужели Гарри оказался прав и они попали в ловушку? Успев оправиться от испуга, она поняла, что ей остается лишь повиноваться. Высоко подняв голову, она вышла в коридор.
Наконечником копья зулус указал на двустворчатые двери в дальнем конце коридора. Зная, что пытаться бежать бессмысленно, молодая женщина, сопровождаемая чернокожим стражем, пошла туда, куда ей велели.
Когда они приблизились к дверям, они открылись автоматически. Не глядя на зулуса, Гея вошла в кабинет Каленберга. Сердце у нее стучало, во рту пересохло.
За столом в дальнем конце просторного помещения восседал Каленберг. В пальцах сигарета, рядом с ним – гепард.
– Это вы, мисс Десмонд, – подняв на нее глаза, проговорил калека. – Прошу, входите, составьте мне компанию. Я как раз наблюдал очень интересный сюжет.
Обойдя его письменный стол, она увидела небольшой телевизор. Он был включен. Каленберг жестом пригласил даму сесть в кресло подальше от Гинденбурга, который не сводил с гостьи глаз с той самой минуты, как она вошла в кабинет.
– Присаживайтесь. Взгляните сюда. Гея села, положив руки на колени, и посмотрела на экран. У нее екнуло сердце: опустившись на колени, Феннел возился с замком входной двери в музей.
– Полагаю, в данный момент он открывает мой чудесный замок, – проронил инвалид. – А его изготовители уверяли меня, что его никому не открыть.
Неожиданно Феннел отпрянул от двери.
– Я его открыл! – вырвалось у Лю. Хотя и несколько приглушенный, голос его был слышен отчетливо. Затем в поле зрения оказался Гарри.
– Ваш друг знает свое дело, – заметил Каленберг. Хотя голос его звучал миролюбиво, в глазах сверкнул сердитый огонек. – Я не верил, что ему это удастся, но, как вы сами видели, замок он открыл.
Гея промолчала.
– Лифт мы обычно отключаем, – продолжал Каленберг, откинувшийся на спинку кресла, не отводя взгляда от экрана. – Но мне было любопытно узнать, сумеет ли этот мастер декодировать замок. Придется серьезно поговорить с изготовителями. Это никуда не годится.
На экране было видно, как Феннел и Гарри входят в музей. Каленберг, подавшись вперед, нажал на клавишу на пульте управления. Изображение оказалось под другим углом.
– Я не хотел спугнуть ваших друзей, поэтому включил монитор лишь после того, как они решили, что он не работает, – продолжал владелец виллы. – Боюсь, их ждет разочарование и изумление.
На экране было видно, как оба злоумышленника разглядывают подставку, помещенную в нишу с подсветкой. Гея услышала вопрос медвежатника:
– В чем дело?
Наклонившись, Каленберг выключил монитор.
– Через несколько минут, мисс Десмонд, они будут здесь. – Протянув ей золотой портсигар, калека произнес:
– Курить не хотите?
Поблагодарив его, Гея взяла сигарету и закурила от предложенной ей зажигалки.
– Кстати, как поживает мистер Шейлик? Если Каленберг рассчитывал изумить гостью, то он ошибся. Гея с бесстрастным лицом ответила:
– В последний раз, когда я его видела, он чувствовал себя хорошо.
– Он по-прежнему затевает свои мелкие пакости?
– Этого я не знаю. По-моему, он всегда при деле, но чем он занимается, не имею представления.
– Пора бы ему раз и навсегда прекратить свои подлости. – При виде глаз калеки, вспыхнувших огнем. Гея вспомнила слова Гарри о том, что у Каленберга поехала крыша. – Он становится помехой людям.
– Вы так думаете? А по-моему, он мешает людям не больше, чем другие, – холодно проронила молодая женщина. – Ведь вы с ним одного поля ягода, мистер Каленберг.
– Почему вы так полагаете, мисс Десмонд? – сузив глаза, спросил Каленберг.
– По словам мистера Така, в вашем музее хранятся лишь оригиналы. Не могу себе представить, чтобы флорентийские власти могли продать вам панель, выполненную Гиберти, или же «Давида» Бернани. Мне точно известно, что вы похитили перстень Борджиа. Вы такая же помеха для кураторов разных музеев, как и мистер Шейлик – для вас.
– Признаюсь, – усмехнулся калека. – Все, что хранится в этом музее, украдено. Но на это есть причина. Я ценю красоту. Мне необходима красота. Я слишком занят, чтобы бывать в Европе, поэтому предпочитаю иметь красивые вещи здесь, где я могу любоваться ими, как только у меня появляется такое желание. Что же касается Шейлика, то он строит свои козни ради денег. Он живет ради денег, а я живу ради красоты. И я намереваюсь положить конец его гнусной деятельности – А может, ему нужны деньги, – возразила Гея. – У вас их больше чем достаточно. Если бы у вас не было денег, то, возможно, и вы стали бы таким, как Шейлик.
Каленберг примял сигарету о пепельницу. Видно, он лишь с трудом сдерживал свой гнев.
– Вы умеете убеждать, мисс Десмонд. Уверен, мистер Шейлик был бы тронут, услышав, как вы его защищаете.
– Я его не защищаю. Я только говорю, что не вижу разницы между ним и вами, – спокойно отозвалась молодая женщина.
В этот момент двери отворились, и вошли Гарри и Феннел.
Четыре зулуса остановились в дверях. Жестом Каленберг отпустил их. Чернокожие воины отступили назад, и двери закрылись.
– Входите, джентльмены, усаживайтесь, – произнес инвалид, указав на кресла напротив его бюро. – Как видите, мисс Десмонд уже здесь.
Пилот подошел к креслу и с удобством расположился в нем. Медвежатник же продолжал стоять, свирепо уставясь на Каленберга.
– Прошу садиться, мистер Феннел, – радушным тоном сказал хозяин кабинета. – Позвольте вас поздравить. Я не верил, чтобы кто-либо сумел открыть дверь в мой музей. Однако вам это удалось. Блестящая работа.
– Хватит мне мозги стебать! – рявкнул Феннел. – Мы пришли сюда за перстнем, но у нас ничего не выгорело. Так что мы убираемся отсюда к чертовой матери, и ты с нами ничего не сделаешь!
– Ну, разумеется, вы оставите мой дом, – согласился Каленберг, – но сначала мы должны кое-что обсудить.
– Не о чем нам с тобой говорить! – оборвал Каленберга медвежатник. Он даже побледнел от гнева и разочарования. Посмотрев на Гею и Гарри, он сказал им:
– Пошли, пусть только посмеет остановить нас. – Он двинулся к двери, взялся за ручку, но убедился, что дверь заперта. Круто обернувшись назад, он загремел:
– Открой дверь, а не то я тебе шею сломаю к чертовой матери!
Каленберг изумленно поднял брови.
– Это может быть опасно для вас, мистер Феннел, – проговорил он, щелкнув языком. Гепард тотчас поднялся с пола и медленно направился к медвежатнику, не спуская с него глаз. При виде его оскаленной пасти Феннел отшатнулся назад. – Уверяю вас, – продолжал Каленберг, – если я ему прикажу, мой котик разорвет вас в клочья. Садитесь!
Перепуганный, Феннел уселся рядом с приятелем.
– Благодарю вас, – сказал хозяин виллы, добавив:
– Я не хочу, чтобы старания вас троих достать перстень оказались напрасными. Как справедливо отметила мисс Десмонд, я не являюсь законным владельцем перстня. Поскольку все вы проявили столько инициативы, то я решил отдать вам перстень, но на определенных условиях. – Выдвинув ящик стола, он достал оттуда стеклянный футляр, в котором находился перстень. Футляр поставил на стол, чтобы все трое могли как следует разглядеть его.
Сверкнув глазами, Феннел перевел взгляд на Гарри.
– Он самый? – спросил он Эдвардса. Тот кивнул, и Лю поинтересовался у Каленберга:
– О каких условиях идет речь?
– Мисс Десмонд, – обратился к Гее хозяин кабинета. – Хотя я утопаю в роскоши и я очень занятой человек, бывают минуты, когда я сам себе надоедаю. Как вы видите, я калека. Я прикован к этой коляске. В молодости я был снедаем желанием стать охотником. Ничто не доставляет нам такое удовольствие, как сафари. Но поскольку я инвалид, я не могу охотиться, и меня это, должен признаться, угнетает. Всякое же разочарование для такого человека, как я, наделенного властью и богатством, просто невыносимо.
– Чего вы там несете? – нетерпеливо оборвал его медвежатник. – Что это за условия, о которых вы говорите?
Не обращая на Феннела внимания, Каленберг продолжал:
– Вот вам перстень Борджиа. – Открыв футляр, он протянул драгоценность молодой женщине. – Насколько мне известно, каждый из вас получит девять тысяч долларов, после того как вы отдадите перстень Шейлику. – Криво усмехнувшись, калека добавил:
– Как видите, у меня превосходная система осведомителей. Девять тысяч долларов – это большие деньги для вас, что послужит стимулом доставить ювелирное изделие Шейлику.
– Хотите сказать, вы отдадите нам этот перстень? – настойчиво допытывался Феннел.
– Он уже у мисс Десмонд. А сейчас вы получите дополнительный стимул… стимул гораздо более важный – вручить перстень Шейлику. Однако, хотя у вас и имеются два стимула, вам еще нужно вынести перстень за пределы моих владений.
– Ах вот оно что, – сузив глаза, произнес взломщик. – Ваши дикари нас схватят. Так ведь?
– Если сумеют, то схватят. Я хочу затеять охоту. Вы трое и мистер Джонс, который ожидает вашего возвращения, будете добычей, а мои зулусы – охотниками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
Оба молча вышли в коридор. Постояли, прислушиваясь, затем, пройдя главный вход, направились к потайной двери. Пилот пошарил под подоконником. Отыскав кнопку, нажал на нее. Панель стены скользнула вбок. Оба переглянулись, затем, жестом велев Гее оставаться на месте, Гарри подошел к лифту. Двери бесшумно открылись. Войдя в кабину, он нажал на красную кнопку, которая, по словам Така, отключала сигнализацию, затем на зеленую. Двери закрылись, и лифт стал опускаться. Достигнув подвального этажа, пилот снова нажал на зеленую кнопку, и лифт Поехал вверх. Выйдя в коридор, он поставил панель стены на место.
Взяв молодую женщину за руку, вместе с ней, неслышно ступая, побежал по коридору.
– Лифт работает, – проговорил он, закрыв за собой дверь гостиной. – Теперь все зависит от того, сумеет ли Феннел войти сюда, и, разумеется, от того, удастся ли ему открыть дверь в музей.
Четверть часа спустя Гарри включил рацию. Феннел ответил немедленно. Объяснив ситуацию, Гарри Эдварде сказал ему, что свет горит в двух крайних концах дома.
– Справа мое окно, – продолжал юноша. – В противоположном конце квартира Каленберга.
– В левом крыле свет погас, – доложил медвежатник. – Горит только у тебя.
– Лю, Каленберг сказал, что территория не охраняется, – отозвался Гарри, – но я ему не верю. Когда будешь идти сюда, не торопись, используй малейшее укрытие. Должно быть, где-то спрятаны охранники-зулусы.
– Буду начеку. Сейчас выхожу. Доберусь до тебя не раньше чем через полчаса. Джонс останется здесь, будет ждать нашего сигнала.
– Понял. Конец связи, – ответил пилот. Повернувшись к Гее, сказал ей:
– Он сейчас в пути. Во всех окнах, кроме наших, свет погас. – Подойдя к кушетке, включил ночник, свет на потолке выключил. Приблизился к окну и стал вглядываться в темноту. Полная луна пряталась за облаками. Некоторое время спустя глаза его привыкли к полумраку, он смог различить мебель, стоявшую на террасе, поодаль – цветочные клумбы.
– Может быть, через пару часов мы полетим в Мейнвилль, – проговорила молодая женщина. – Я переоденусь.
Зайдя в спальню, она сняла сари и надела рубашку и шорты. Вернувшись в гостиную, увидела, что ее спутник тоже успел переодеться. Сев на кровать, оба стали вглядываться в темноту.
Минуты тянулись невыносимо медленно. Прошла, казалось, целая вечность, когда Гарри коснулся руки молодой дамы:
– Он здесь. – С этими словами пилот подошел к окну.
Остановившись снаружи, Феннел кивнул. Опустив сумку с инструментами на землю, подошел к дверям террасы. Осветил точечным фонариком замок. Взглянув на Гарри, поднял вверх большой палец и протянул руку к сумке.
Несколько минут спустя двери на террасу открылись. Захватив с собой инструменты, медвежатник вошел в гостиную. Не обращая внимания на Гею, словно ее тут и не было, сказал:
– Неплохо устроились. – Оглядевшись кругом, добавил:
– Не то что мы с Кеном.
– Да, уж вам досталось, – согласился Гарри. Затем с улыбкой добавил:
– Ничего, оклемаетесь.
Бросив на него злобный взгляд, Лю отвернулся. Увидев, в каком он настроении, Гея лишь наблюдала за ним, но не произнесла ни слова.
– Где лифт? – спросил медвежатник. – Может быть, придется часа три или четыре провозиться с замком.
– Раз на это уйдет столько времени, – обратился к Гее Гарри Эдварде, – то тебе лучше остаться здесь.
– Хорошо, – кивнула молодая женщина.
– Как насчет телекамер? – поинтересовался взломщик.
– В музее они есть, но где находится контрольный пункт и дежурит ли кто-нибудь ночью, не имею представления.
Побагровев от злости, Феннел прорычал:
– Ваше дело было выяснить это!
Подойдя к двери, Гарри открыл ее и жестом подозвал к себе Лю:
– Взгляни. В этот коридор выходит тридцать пять дверей. Операторская может находиться за любой из них. Не можем же мы заходить в каждую и проверять. Кого-нибудь из зулусов в саду заметил?
– Нет. А какое это имеет значение?
– Если они днем не охраняют территорию, то, возможно, не дежурят и ночью у телемонитора.
– Если это не так, то мы погорим.
– Уж это точно. Как это можно проверить, не знаешь?
Феннел подумал, потом пожал плечами:
– Монитор может находиться где угодно. Даже в какой-нибудь из лачуг вдали от главного здания. – Помолчав, он сказал:
– Риск чертовски большой.
– Придется рискнуть или убраться отсюда не солоно хлебавши.
– А ты пойдешь на риск? – спросил его Лю.
– Конечно, если ты пойдешь.
– Тогда двинулись в путь.
Оставив Гею в гостиной, оба молча вышли в коридор. Через несколько минут они уже спускались в лифте. Добравшись до сводчатого помещения, Гарри ткнул пальцем в потолок:
– Вон телекамера.
Приблизившись к объективу, Феннел внимательно разглядел ее.
– Камера не работает.
– Уверен?
– А как же иначе.
Вытерев о штаны потные руки, Гарри продолжал:
– Остается заняться дверью в музей. Я тебе нужен?
Подойдя к двери, Феннел осмотрел кодовое устройство и замок.
– Нет. Предоставь все мне. На это понадобится время, но я его открою. – Разложив на полу инструменты, он принялся за дело. Гарри уселся в кожаное кресло и закурил, чтобы успокоить нервы.
Тихонько посвистывая, Лю продолжал работать. Он закрывал корпусом замок, и Гарри, которому надоело разглядывать его плотную спину, встал и принялся ходить взад и вперед. Он выкуривал сигарету за сигаретой, то и дело поглядывая на часы. Прошел уже час. Остановившись, пилот поинтересовался:
– Как успехи?
– Реле времени я отключил, – отвечал Феннел. Сев на корточки, он вытер лоб ладонью. – Самое трудное позади. Теперь надо будет заняться самим замком.
Гарри снова сел и стал ждать.
Прошел еще один час, тянувшийся словно вечность. Вдруг Феннел издал нечленораздельный звук.
– Я его открыл! – воскликнул он.
– Быстрее, чем ты думал, – отозвался Гарри, подойдя к Лю.
– Просто повезло. В прошлый раз я провозился с одним таким замком целых пять часов. – Поднявшись, он открыл дверь. – Где перстень, знаешь?
– Сейчас отведу тебя туда.
Лю поспешно сложил свои инструменты в сумку, и оба направились в картинную галерею. Гарри первым вошел во второй зал и кинулся к освещенной нише. И, пораженный, замер. Подставка стояла на месте, но ни стеклянного футляра, ни перстня там не было.
– В чем дело? – спросил Феннел.
– Он исчез! – облизав сухие губы, отозвался Гарри. – Перстень был здесь. А теперь его нет! Я подумал…
Юноша умолк на полуслове. Он увидел, что у Феннела задергалась щека. Медвежатник повернулся к арке, соединяющей помещение с первым залом.
Под аркой стояли четыре верзилы зулуса, одетые в одни лишь леопардовые шкуры. Держа в руках зловещего вида копья с широким наконечником, они впились своими горящими, как угли, глазами в непрошеных гостей.
– Пойдемте с нами, – гортанным голосом произнес один из них.
– Вежливые парни, – буркнул Гарри и направился к зулусам.
Феннел постоял, не зная, что делать, но затем понял, что с четырьмя великанами ему не справиться. Вполголоса выругавшись, он поднял с пола свою сумку с инструментами и двинулся следом за напарником.
Время тянулось нестерпимо медленно. С каждой минутой Гея все больше волновалась, не находя себе места. Она бродила по роскошной гостиной, ломая голову над тем, выходит ли что-нибудь у Феннела. С тех пор как мужчины ушли, прошло уже два часа. Молодая женщина успокаивала себя: ведь Лю сказал, что на работу может уйти часа четыре. Она уже пожалела, что не ушла с ними вместе. Долгое ожидание действовало ей на нервы.
Вдруг раздался легкий стук в дверь. Решив, что это Гарри, она кинулась к ней. В двери стоял высоченный зулус. В свете люстры сверкали его кожа и наконечник копья.
Она глухо вскрикнула и отступила назад, закрыв ладонью рот. Зулус сверкнул на нее антрацитовыми глазами.
– Идите со мной, – прорычал он и шагнул в сторону.
– Что вам нужно? – охрипшим от неожиданности голосом спросила молодая женщина.
– Хозяин вас зовет!
Гея не знала, что ей делать. Неужели Гарри оказался прав и они попали в ловушку? Успев оправиться от испуга, она поняла, что ей остается лишь повиноваться. Высоко подняв голову, она вышла в коридор.
Наконечником копья зулус указал на двустворчатые двери в дальнем конце коридора. Зная, что пытаться бежать бессмысленно, молодая женщина, сопровождаемая чернокожим стражем, пошла туда, куда ей велели.
Когда они приблизились к дверям, они открылись автоматически. Не глядя на зулуса, Гея вошла в кабинет Каленберга. Сердце у нее стучало, во рту пересохло.
За столом в дальнем конце просторного помещения восседал Каленберг. В пальцах сигарета, рядом с ним – гепард.
– Это вы, мисс Десмонд, – подняв на нее глаза, проговорил калека. – Прошу, входите, составьте мне компанию. Я как раз наблюдал очень интересный сюжет.
Обойдя его письменный стол, она увидела небольшой телевизор. Он был включен. Каленберг жестом пригласил даму сесть в кресло подальше от Гинденбурга, который не сводил с гостьи глаз с той самой минуты, как она вошла в кабинет.
– Присаживайтесь. Взгляните сюда. Гея села, положив руки на колени, и посмотрела на экран. У нее екнуло сердце: опустившись на колени, Феннел возился с замком входной двери в музей.
– Полагаю, в данный момент он открывает мой чудесный замок, – проронил инвалид. – А его изготовители уверяли меня, что его никому не открыть.
Неожиданно Феннел отпрянул от двери.
– Я его открыл! – вырвалось у Лю. Хотя и несколько приглушенный, голос его был слышен отчетливо. Затем в поле зрения оказался Гарри.
– Ваш друг знает свое дело, – заметил Каленберг. Хотя голос его звучал миролюбиво, в глазах сверкнул сердитый огонек. – Я не верил, что ему это удастся, но, как вы сами видели, замок он открыл.
Гея промолчала.
– Лифт мы обычно отключаем, – продолжал Каленберг, откинувшийся на спинку кресла, не отводя взгляда от экрана. – Но мне было любопытно узнать, сумеет ли этот мастер декодировать замок. Придется серьезно поговорить с изготовителями. Это никуда не годится.
На экране было видно, как Феннел и Гарри входят в музей. Каленберг, подавшись вперед, нажал на клавишу на пульте управления. Изображение оказалось под другим углом.
– Я не хотел спугнуть ваших друзей, поэтому включил монитор лишь после того, как они решили, что он не работает, – продолжал владелец виллы. – Боюсь, их ждет разочарование и изумление.
На экране было видно, как оба злоумышленника разглядывают подставку, помещенную в нишу с подсветкой. Гея услышала вопрос медвежатника:
– В чем дело?
Наклонившись, Каленберг выключил монитор.
– Через несколько минут, мисс Десмонд, они будут здесь. – Протянув ей золотой портсигар, калека произнес:
– Курить не хотите?
Поблагодарив его, Гея взяла сигарету и закурила от предложенной ей зажигалки.
– Кстати, как поживает мистер Шейлик? Если Каленберг рассчитывал изумить гостью, то он ошибся. Гея с бесстрастным лицом ответила:
– В последний раз, когда я его видела, он чувствовал себя хорошо.
– Он по-прежнему затевает свои мелкие пакости?
– Этого я не знаю. По-моему, он всегда при деле, но чем он занимается, не имею представления.
– Пора бы ему раз и навсегда прекратить свои подлости. – При виде глаз калеки, вспыхнувших огнем. Гея вспомнила слова Гарри о том, что у Каленберга поехала крыша. – Он становится помехой людям.
– Вы так думаете? А по-моему, он мешает людям не больше, чем другие, – холодно проронила молодая женщина. – Ведь вы с ним одного поля ягода, мистер Каленберг.
– Почему вы так полагаете, мисс Десмонд? – сузив глаза, спросил Каленберг.
– По словам мистера Така, в вашем музее хранятся лишь оригиналы. Не могу себе представить, чтобы флорентийские власти могли продать вам панель, выполненную Гиберти, или же «Давида» Бернани. Мне точно известно, что вы похитили перстень Борджиа. Вы такая же помеха для кураторов разных музеев, как и мистер Шейлик – для вас.
– Признаюсь, – усмехнулся калека. – Все, что хранится в этом музее, украдено. Но на это есть причина. Я ценю красоту. Мне необходима красота. Я слишком занят, чтобы бывать в Европе, поэтому предпочитаю иметь красивые вещи здесь, где я могу любоваться ими, как только у меня появляется такое желание. Что же касается Шейлика, то он строит свои козни ради денег. Он живет ради денег, а я живу ради красоты. И я намереваюсь положить конец его гнусной деятельности – А может, ему нужны деньги, – возразила Гея. – У вас их больше чем достаточно. Если бы у вас не было денег, то, возможно, и вы стали бы таким, как Шейлик.
Каленберг примял сигарету о пепельницу. Видно, он лишь с трудом сдерживал свой гнев.
– Вы умеете убеждать, мисс Десмонд. Уверен, мистер Шейлик был бы тронут, услышав, как вы его защищаете.
– Я его не защищаю. Я только говорю, что не вижу разницы между ним и вами, – спокойно отозвалась молодая женщина.
В этот момент двери отворились, и вошли Гарри и Феннел.
Четыре зулуса остановились в дверях. Жестом Каленберг отпустил их. Чернокожие воины отступили назад, и двери закрылись.
– Входите, джентльмены, усаживайтесь, – произнес инвалид, указав на кресла напротив его бюро. – Как видите, мисс Десмонд уже здесь.
Пилот подошел к креслу и с удобством расположился в нем. Медвежатник же продолжал стоять, свирепо уставясь на Каленберга.
– Прошу садиться, мистер Феннел, – радушным тоном сказал хозяин кабинета. – Позвольте вас поздравить. Я не верил, чтобы кто-либо сумел открыть дверь в мой музей. Однако вам это удалось. Блестящая работа.
– Хватит мне мозги стебать! – рявкнул Феннел. – Мы пришли сюда за перстнем, но у нас ничего не выгорело. Так что мы убираемся отсюда к чертовой матери, и ты с нами ничего не сделаешь!
– Ну, разумеется, вы оставите мой дом, – согласился Каленберг, – но сначала мы должны кое-что обсудить.
– Не о чем нам с тобой говорить! – оборвал Каленберга медвежатник. Он даже побледнел от гнева и разочарования. Посмотрев на Гею и Гарри, он сказал им:
– Пошли, пусть только посмеет остановить нас. – Он двинулся к двери, взялся за ручку, но убедился, что дверь заперта. Круто обернувшись назад, он загремел:
– Открой дверь, а не то я тебе шею сломаю к чертовой матери!
Каленберг изумленно поднял брови.
– Это может быть опасно для вас, мистер Феннел, – проговорил он, щелкнув языком. Гепард тотчас поднялся с пола и медленно направился к медвежатнику, не спуская с него глаз. При виде его оскаленной пасти Феннел отшатнулся назад. – Уверяю вас, – продолжал Каленберг, – если я ему прикажу, мой котик разорвет вас в клочья. Садитесь!
Перепуганный, Феннел уселся рядом с приятелем.
– Благодарю вас, – сказал хозяин виллы, добавив:
– Я не хочу, чтобы старания вас троих достать перстень оказались напрасными. Как справедливо отметила мисс Десмонд, я не являюсь законным владельцем перстня. Поскольку все вы проявили столько инициативы, то я решил отдать вам перстень, но на определенных условиях. – Выдвинув ящик стола, он достал оттуда стеклянный футляр, в котором находился перстень. Футляр поставил на стол, чтобы все трое могли как следует разглядеть его.
Сверкнув глазами, Феннел перевел взгляд на Гарри.
– Он самый? – спросил он Эдвардса. Тот кивнул, и Лю поинтересовался у Каленберга:
– О каких условиях идет речь?
– Мисс Десмонд, – обратился к Гее хозяин кабинета. – Хотя я утопаю в роскоши и я очень занятой человек, бывают минуты, когда я сам себе надоедаю. Как вы видите, я калека. Я прикован к этой коляске. В молодости я был снедаем желанием стать охотником. Ничто не доставляет нам такое удовольствие, как сафари. Но поскольку я инвалид, я не могу охотиться, и меня это, должен признаться, угнетает. Всякое же разочарование для такого человека, как я, наделенного властью и богатством, просто невыносимо.
– Чего вы там несете? – нетерпеливо оборвал его медвежатник. – Что это за условия, о которых вы говорите?
Не обращая на Феннела внимания, Каленберг продолжал:
– Вот вам перстень Борджиа. – Открыв футляр, он протянул драгоценность молодой женщине. – Насколько мне известно, каждый из вас получит девять тысяч долларов, после того как вы отдадите перстень Шейлику. – Криво усмехнувшись, калека добавил:
– Как видите, у меня превосходная система осведомителей. Девять тысяч долларов – это большие деньги для вас, что послужит стимулом доставить ювелирное изделие Шейлику.
– Хотите сказать, вы отдадите нам этот перстень? – настойчиво допытывался Феннел.
– Он уже у мисс Десмонд. А сейчас вы получите дополнительный стимул… стимул гораздо более важный – вручить перстень Шейлику. Однако, хотя у вас и имеются два стимула, вам еще нужно вынести перстень за пределы моих владений.
– Ах вот оно что, – сузив глаза, произнес взломщик. – Ваши дикари нас схватят. Так ведь?
– Если сумеют, то схватят. Я хочу затеять охоту. Вы трое и мистер Джонс, который ожидает вашего возвращения, будете добычей, а мои зулусы – охотниками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22