– отозвался водитель, достав пачку из перчаточного ящика.
– Возьму одну. Убери остальные. Если этот сучий дождь начнется снова, не хочу, чтоб и остальные сигареты пропали.
Закурив, оба снова сели в «лендровер». Темба давно ушел вперед. Добравшись до вершины подъема, он стоял и ждал своих спутников.
Когда они подъехали к нему, негр сделал Кену жест остановиться. Кен и Лю посмотрели на дорогу, видневшуюся позади Тембы. Оказалось, что они находятся на вершине горы. Дорога резко сузилась. По одну сторону ее тянулся пологий склон, поросший колючей травой и кустарником, по другую сторону – крутой обрыв.
Встав в машине во весь рост, Феннел разглядывал уходившую вдаль дорогу. Высоты он побаивался, и при виде долины, расстилавшейся далеко внизу, и узкой тропинки взмок от пота.
– Ну и вляпались! – неуверенным голосом произнес медвежатник. – Дальше нам не проехать.
Кен резко повернулся в сторону говорившего. Однако, увидев его посеревшее лицо и трясущиеся руки, он понял, что Феннел не переносит высоту, и ему стало его жалко.
– Послушай, Лю. Ты должен вылезти из машины. Думаю, я справлюсь и один. Дорога узковата, но проехать можно.
– Не валяй дурака! Разобьешься к чертовой матери!
– Как, я проеду? – крикнул туземцу Кен. Встав посередине тропинки, банту посмотрел на края «лендровера», затем кивнул.
– Только-только, – отозвался он.
– Что он сказал? – поинтересовался медвежатник.
– Он считает, что проехать можно.
– Черта с два можно! Сорвешься вниз!
– Вылезай.
После некоторого колебания Лю достал из кузова свою сумку с инструментом и спрыгнул на дорогу.
– Погоди минутку, – проговорил он. По лицу его струился пот. – Заберу все вещи. Иначе, если машина упадет вниз, мы останемся без питья и еды.
– Может быть, ты и прав, – широко улыбнулся водитель, залезая в кузов сзади. Увидев, чем заняты его спутники, Темба пришел им на помощь. Аккуратно сняв брезент, они втроем вылили скопившуюся влагу на землю, затем поспешно разгрузили автомобиль.
Феннел взглянул на часы. Было без пяти одиннадцать.
– Успеем выпить пива, – заключил он. – Через пять минут у тебя сеанс связи с Эдвардсом. Сколько нам еще осталось?
Откупоривая пару бутылок, Кен задал этот вопрос Тембе.
– Километров двадцать, – ответил негр. – Потом еще десять, чтобы добраться до большого дома. Кен перевел его ответ.
– Дорога плохая?
На этот раз Темба сказал, что дальше дорога будет ровной.
Выпив пиво, Кен достал рацию:
– Кен вызывает Гарри. Ты слышишь меня?
– Гарри отвечает Кену, – тотчас послышалось в трубке. – Слышу хорошо. Как дела? Кен вкратце обрисовал ситуацию.
– С огнем играешь. Послушай, Кен, а почему бы тебе не использовать лебедку? Закрепи впереди трос и подтягивайся. Если машина забуксует, ты успеешь выпрыгнуть.
– Это идея. Конец связи. Я с тобой свяжусь.
– Устроился, – проворчал Феннел. – Он тебе не сказал, трахнул эту сучку или нет?
– Ты это брось, Лю, – оборвал его Кен. Он поговорил с Тембой, тот кивнул и, сняв брезентовый чехол с лебедки, стал вытравливать трос, пока не оказался по другую сторону самого узкого участка дороги. Водитель протянул медвежатнику якорь.
– Сможешь прикрепить его к тросу? Надо, чтобы соединение было надежным.
– Сделаю.
Стараясь не смотреть в сторону обрыва, Феннел, перекинувший сумку с инструментом через плечо, с якорем в руках направился к Тембе. Часа через полтора он с удовлетворением осмотрел свою работу. Пока он занимался сплесниванием тросов, Кен, сидевший за рулем, курил. С нервами у него было все в порядке, и он был совершенно спокоен. Он понимал, что риск есть, но был уверен, что все будет как надо.
– Готово, – выпрямился медвежатник. Он надежно закрепил якорь троса в корнях прочного дерева, после чего вернулся к «лендроверу».
– Не выскочит, – объявил он. – Трос не порвется. Лишь бы лебедку не оторвало от кронштейна.
– Выше нос, – сказал Кен. – Попробуем. Держись сзади, Лю, хорошо? Если задок кузова начнет идти юзом, выправи его. Если не сумеешь, крикни мне. А Темба будет следить за наружными колесами.
– Вот что я тебе скажу, – тяжело дыша, произнес Феннел. – Ты гораздо смелее меня, черт меня побери.
Оба посмотрели друг другу в глаза. Кен отвернулся, включил двигатель и, сняв машину с ручника, включил привод лебедки. Барабан начал вращаться. Водитель уменьшил скорость вращения, и машина дюйм за дюймом стала двигаться вперед.
Феннел шел сзади, обеими руками держась за задний борт кузова и посматривая на Тембу, который, присев на корточки, словно приклеился взглядом к передним колесам.
Не успел автомобиль проехать и десятка метров, как негр вскинул руку, чтобы Кен остановился. Тот мигом поставил рычаг привода в нейтральное положение.
– Что там еще стряслось? – заворчал Феннел. Темба подошел к дереву и посмотрел на якорь.
– Что эта черная обезьяна думает? Неужели я схалтурил? – брюзжал медвежатник. – Якорь закреплен надежно. И никуда не денется!
– Не надо так нервничать, – успокоил его Кен, обтирая лицо грязным платком, который достал из кармана.
Удовлетворенный осмотром, Темба вернулся на прежнее место.
– Еще четыре метра, и ты окажешься на самом узком участке, – крикнул он водителю.
Кен снова включил лебедку, «лендровер» медленно пополз вперед. До самого узкого места оставалось всего три метра, когда случилось непредвиденное. Полотно дороги, размокшее от дождя, под тяжестью автомобиля начало крошиться. Почувствовав, как задок машины стал съезжать в сторону обрыва, Феннел всей тяжестью навалился на задний борт, пытаясь удержать машину, и крикнул Кену, чтобы тот прыгал. Чувствуя, как его тащит в сторону обрыва, Феннел выпустил из рук край борта и упал на спину. В следующий момент он вскочил на ноги, но «лендровер» рухнул вниз.
Феннел посмотрел на дорогу. Темба стоял у края обрыва и, выпучив глаза, смотрел вниз. Медвежатник выбранился. Он увидел, что трос, натянутый как струна, вибрирует. Пересилив себя, с трудом преодолевая головокружение, Феннел заглянул через край.
В четырех метрах от дороги висел «лендровер». Вцепившись в ветровое стекло, Кен стоял на спинке переднего сиденья. Внизу, словно на аэрофотоснимке, расстилалась долина.
Феннел заметил, что барабан лебедки медленно отделяется от кронштейна.
– Хватайся за барабан! – дико завопил он. – Кен, он сейчас оторвется! Хватайся за барабан!
Пытаясь сохранить равновесие, Кен перелез через ветровое стекло и лег на плоский капот. Схватившись за одну из опор лебедки, подтянулся и вцепился в трос. В то же самое мгновение барабан оторвался от кронштейна, и «лендровер» рухнул в пропасть.
Держась за трос, Кен вращался в воздухе. Взявшись за другой конец, Темба попытался вытащить водителя наверх. Дрожа всем телом, Феннел пришел к нему на помощь. Оттолкнувшись от края обрыва, Кен уперся ногами в неровность почвы. Шагая по склону, при помощи товарищей, тянувших за трос, ему удалось выбраться на тропу.
Опустившись на землю, он через силу улыбнулся.
– Теперь придется топать на своих двоих, – произнес он.
* * *
После того как «лендровер» скрылся в чаще. Гея облегченно вздохнула.
– Слава Богу, исчез, – сказала она. – А то он начал действовать мне на нервы.
– Мне тоже, – признался Гарри, закуривая сигарету. – Еще кофе?
Молодая женщина помотала головой:
– Как только рассветет, пойду выкупаюсь. Водоем просто великолепен.
Подойдя к костру, она опустилась на колени. Гарри с восхищением смотрел на ее лицо, освещенное пламенем. Затем вошел в палатку и, отыскав электрическую бритву, побрился при свете фонарика. Бреясь, он думал о том, что ему предстоит пробыть в обществе Геи несколько часов. Что они остались вдвоем. Но тотчас твердо решил прогнать от себя эту мысль. Взяв полотенце, он вышел из палатки. Стало гораздо светлее. Через какой-то час взойдет солнце. Гарри захотелось освежиться, а, ждать он не мог.
– Пойду первым купаться, – заявил он молодой женщине. – Не побоишься остаться одна?
– Нет, только бы лев не забрел сюда. Вода еще холодная.
– Такая мне и нравится.
Проводив его взглядом, Гея подбросила в огонь несколько сучьев – Темба набрал их целую охапку. Она тоже думала о тех часах, которые они проведут вместе с Гарри. Молодая женщина должна была признаться себе, что своими животными повадками Феннел пробудил в ней желание. Она вспоминала, как давно у нее не было приличного любовника? Она перебрала в своей памяти всех мужчин, с которыми разделяла ложе. Но из всех из них лишь двое по-настоящему понравились ей и принесли удовлетворение. Первый из них был похож на Гарри, правда не такой высокий и посимпатичнее. Он оказался американцем, отправившимся в отпуск. Она находилась в Париже, демонстрировала модную одежду.
Однажды в теплый июльский вечер Гея сидела одна в переполненном кафе «У Фуке». Американец подошел к ней и попросил разрешения сесть за ее столик. Они посмотрели друг на друга, и она поняла, что спустя несколько часов окажется с ним в одной постели. Похоже, он тоже догадался об этом. Второй тоже был американцем и тоже смахивал на Гарри. Он вышел из глубины бара, где она ждала друзей, и пригласил ее в ресторан. Она не стала дожидаться друзей и ушла вместе с ним. Очевидно, Гарри принадлежит именно к тому типу мужчин, которые пробуждают в ней желание.
Обоих американцев она видела лишь однажды и знала их лишь по имени, однако те часы, которые она провела в их обществе, врезались ей в память. Гея знала, что Гарри сегодня же станет ее любовником.
Солнце взошло, излучая тепло. Она заглянула в палатку, чтобы привести себя в порядок. К тому времени как она покончила с туалетом, брезент палатки успел нагреться. Захватив с собой полотенце, молодая женщина вышла наружу.
При виде Гарри, шедшего ей навстречу в одних шортах и туфлях, перекинув через плечо полотенце, она улыбнулась молодому человеку:
– Ну, как вода?
– Чудесная, правда холодная. Сейчас будет в самый раз.
– Ну, до встречи. – Гея заметила, что он смотрит на нее с тем же выражением, что и те двое американцев. Затем Гарри отвел глаза в сторону. Кивнув ему, молодая женщина, размахивая полотенцем, побежала к водоему.
Она любила купаться нагишом, а такая возможность представлялась ей нечасто. Солнце освещало воду, и холод не ощущался. Сняв с себя одежду, она нырнула в воду. Проплыла, перевернулась на спину и, закрыв глаза, осталась лежать неподвижно.
Две серые мартышки, забравшиеся на вершину дерева, наблюдали за женщиной. Затем, словно сговорясь, спустились вниз, схватили ее шорты, сорочку, полотенце и взвились вверх. Изучив одежду и не найдя в ней ничего любопытного, обезьяны оставили ее высоко на ветвях и, прыгая с дерева на дерево, исчезли в глубине леса.
Гея открыла глаза и заметила, как они убегают. Она нашла, что они очень милы. – Однако, выбравшись из воды и увидев на берегу одни лишь туфли, Гея изменила мнение о них.
Подняв голову, она увидела высоко на ветке полотенце. Поняв, что ей туда не добраться, она пожала плечами и, надев туфли, направилась к палатке. Укрывшись от солнца в тени палатки, Гарри изучал карту, выполненную с помощью аэрофотосъемки, которую ему дал Шейлик. Он заметил Гею, выходившую из чащи, и от неожиданности выронил из рук карту. Сначала он не поверил своим глазам, затем поднялся на ноги.
Как ни в чем не бывало Гея, в чем мать родила, продолжала идти к нему.
– Обезьяны стащили мою одежду. Повесили на дерево около водоема. Ты не достанешь, Гарри? – еще издали сообщила ему о происшествии молодая женщина. Она даже не попыталась прикрыть свою наготу. Шла опустив руки и держалась так, словно была полностью одета.
– Конечно…
Он было кинулся к ней, но затем далеко обошел ее стороной, избегая столкновения. И это ей пришлось по душе.
После того как они разминулись. Гея забралась в палатку. Она была уверена, что он не оглядывается в ее сторону.
У нее громко стучало сердце. Она отыскала рюкзак, нашла в нем запасную рубашку и шорты. Достав, посмотрела на одежду, после некоторого раздумья положила на землю и растянулась на своем спальном мешке. Скрестив ноги и закрыв ладонями груди, она стала ждать, когда Гарри вернется.
* * *
– Почти одиннадцать, – заметил Гарри. – Сейчас начнется сеанс связи.
Гее не хотелось отпускать его от себя, но когда он отодвинулся от нее, молодая женщина разжала объятия. Он встал, надел шорты. Гея закрыла глаза.
Она в нем не ошиблась. Гарри оказался лучше тех двоих. Но и его фамилию она не знала. Гея почувствовала себя так, словно получила порцию сильнодействующего наркотика. Напряжения, накапливавшегося в ней в течение последнего года, как не бывало. Волнения ей были не нужны, хотелось лишь покоя и мира в душе. Она погрузилась в полудрему в нагретой солнцем палатке.
Гея вздрогнула от того, что Гарри у входа в палатку громко назвал ее имя. Приподнявшись на локте, она увидела, что он чем-то встревожен.
– Что случилось?
– Наши товарищи в беде. Оденься и выходи из палатки. А то здесь слишком жарко.
В голосе его прозвучали нетерпеливые нотки. Было видно: он недоволен тем, что она нежится, словно кошка на печке. Одевшись, Гея вышла из палатки и встала вместе с Гарри в тень.
– Дорога под колесами разъехалась, и «лендровер» сорвался в пропасть, – объяснил ей пилот. – Кен едва не погиб.
– Он ранен?
– Цел. Страху натерпелся, но жив-здоров. Теперь им придется идти пешком. А дорога не из легких.
– Но они доберутся до места?
– Они полагают, что да. Через два часа они снова свяжутся со мной.
– А как с инструментом?
– С ним все в порядке. Они успели выгрузить из машины весь багаж, прежде чем попытались преодолеть самый трудный участок.
– Как же они вернутся?
– Придется лететь за ними. Ничего другого не остается. Машина будет перегружена, но справимся.
Облегченно вздохнув. Гея оперлась спиной о дерево.
– Так что ничего страшного не произошло. Придется топать пешком, только и всего.
– В такую жару это будет нелегко.
– Ничего, пусть эта толстая горилла порастрясет свой жир. Ты умеешь ощипывать дичь, Гарри?
– Нет. А ты?
– Я тоже. Так что на цесарок не придется охотиться. Позавтракаем бобами с ветчиной. – Она поднялась на ноги. – Хочу еще раз искупаться. Пойдешь со мной?
– Эта тройка меня беспокоит. Гея, – произнес молодой человек, помолчав.
– Сходим выкупаемся – и забудешь про них. Все равно мы ничем не можем им помочь.
Гея сходила в палатку за полотенцами, и под палящими лучами солнца оба направились к водоему.
Напрасно он так пристрастился к пиву, думал Феннел. Неровная, каменистая тропа, жаркое солнце, темп ходьбы, заданный Кеном, – все это напоминало ему о том, в какой плохой форме он находился. Ремень сумки с инструментом больно резал плечо. По лицу ручьями лился пот, отчего потемнела рубашка. Медвежатник тяжело дышал.
По его расчетам, прошли они не больше шести километров. По словам Кена, до резиденции Каленберга было тридцать. Осталось еще целых двадцать четыре! Феннел заскрипел зубами. Он был уверен, что с такой сумкой ему не добраться: с каждым шагом инструмент становился все тяжелее. Кроме того, он еще нес и свой рюкзак.
Прежде чем продолжить путь, они решили оставить спальники и дробовик. Кен нес винтовку и собственный рюкзак, Темба – рюкзак, набитый провизией, и пятилитровую канистру с водой.
Феннел шел с трудом, едва волоча ночи. Хотелось спрятаться в тени, но вдоль узкой тропинки не было ни деревца. Он испытывал жажду и с сожалением подумал о пиве, которое пришлось оставить. Лю было хотел захватить его с собой, но, когда Кен сказал, что он не возражает, если пиво понесет сам Феннел, отказался от своего намерения.
Лю остановился, чтобы вытереть заливаемые потом глаза. Ему стало обидно, когда он увидел, что его спутники, которые ушли далеко вперед, идут и переговариваются между собой как ни в чем не бывало.
Оглянувшись назад, Кен остановился. Темба продолжал идти, но, сделав несколько шагов, остановился и он.
Феннела обуяла злость. Тяжело ступая, он догнал своих товарищей. Однако взгляда на лицо толстяка было достаточно Кену, чтобы понять: он будет для них обузой. Темба тоже понял это и, поставив на землю канистру с водой, что-то сказал Феннелу, но тот ничего не понял.
– Он сказал, что понесет твою сумку с инструментом, если ты возьмешь канистру.
Феннел ответил не сразу, но он знал, что сумка стала слишком тяжела для него.
– А почему он думает, что ему будет легче? – спросил медвежатник, охотно опустив инструмент на землю.
– Он не стал бы предлагать тебе свою помощь, если бы не был в этом уверен, – отозвался Кен. В это время Темба вскинул сумку и надел ее через плечо.
Помолчав, Феннел сказал:
– Передай ему спасибо. А то такая тяжесть, черт бы ее побрал.
Феннел поднял канистру, и все трое продолжили путь. Спутники Лю замедлили шаг, чтобы он не отставал.
Следующий час пришлось карабкаться кверху.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
– Возьму одну. Убери остальные. Если этот сучий дождь начнется снова, не хочу, чтоб и остальные сигареты пропали.
Закурив, оба снова сели в «лендровер». Темба давно ушел вперед. Добравшись до вершины подъема, он стоял и ждал своих спутников.
Когда они подъехали к нему, негр сделал Кену жест остановиться. Кен и Лю посмотрели на дорогу, видневшуюся позади Тембы. Оказалось, что они находятся на вершине горы. Дорога резко сузилась. По одну сторону ее тянулся пологий склон, поросший колючей травой и кустарником, по другую сторону – крутой обрыв.
Встав в машине во весь рост, Феннел разглядывал уходившую вдаль дорогу. Высоты он побаивался, и при виде долины, расстилавшейся далеко внизу, и узкой тропинки взмок от пота.
– Ну и вляпались! – неуверенным голосом произнес медвежатник. – Дальше нам не проехать.
Кен резко повернулся в сторону говорившего. Однако, увидев его посеревшее лицо и трясущиеся руки, он понял, что Феннел не переносит высоту, и ему стало его жалко.
– Послушай, Лю. Ты должен вылезти из машины. Думаю, я справлюсь и один. Дорога узковата, но проехать можно.
– Не валяй дурака! Разобьешься к чертовой матери!
– Как, я проеду? – крикнул туземцу Кен. Встав посередине тропинки, банту посмотрел на края «лендровера», затем кивнул.
– Только-только, – отозвался он.
– Что он сказал? – поинтересовался медвежатник.
– Он считает, что проехать можно.
– Черта с два можно! Сорвешься вниз!
– Вылезай.
После некоторого колебания Лю достал из кузова свою сумку с инструментом и спрыгнул на дорогу.
– Погоди минутку, – проговорил он. По лицу его струился пот. – Заберу все вещи. Иначе, если машина упадет вниз, мы останемся без питья и еды.
– Может быть, ты и прав, – широко улыбнулся водитель, залезая в кузов сзади. Увидев, чем заняты его спутники, Темба пришел им на помощь. Аккуратно сняв брезент, они втроем вылили скопившуюся влагу на землю, затем поспешно разгрузили автомобиль.
Феннел взглянул на часы. Было без пяти одиннадцать.
– Успеем выпить пива, – заключил он. – Через пять минут у тебя сеанс связи с Эдвардсом. Сколько нам еще осталось?
Откупоривая пару бутылок, Кен задал этот вопрос Тембе.
– Километров двадцать, – ответил негр. – Потом еще десять, чтобы добраться до большого дома. Кен перевел его ответ.
– Дорога плохая?
На этот раз Темба сказал, что дальше дорога будет ровной.
Выпив пиво, Кен достал рацию:
– Кен вызывает Гарри. Ты слышишь меня?
– Гарри отвечает Кену, – тотчас послышалось в трубке. – Слышу хорошо. Как дела? Кен вкратце обрисовал ситуацию.
– С огнем играешь. Послушай, Кен, а почему бы тебе не использовать лебедку? Закрепи впереди трос и подтягивайся. Если машина забуксует, ты успеешь выпрыгнуть.
– Это идея. Конец связи. Я с тобой свяжусь.
– Устроился, – проворчал Феннел. – Он тебе не сказал, трахнул эту сучку или нет?
– Ты это брось, Лю, – оборвал его Кен. Он поговорил с Тембой, тот кивнул и, сняв брезентовый чехол с лебедки, стал вытравливать трос, пока не оказался по другую сторону самого узкого участка дороги. Водитель протянул медвежатнику якорь.
– Сможешь прикрепить его к тросу? Надо, чтобы соединение было надежным.
– Сделаю.
Стараясь не смотреть в сторону обрыва, Феннел, перекинувший сумку с инструментом через плечо, с якорем в руках направился к Тембе. Часа через полтора он с удовлетворением осмотрел свою работу. Пока он занимался сплесниванием тросов, Кен, сидевший за рулем, курил. С нервами у него было все в порядке, и он был совершенно спокоен. Он понимал, что риск есть, но был уверен, что все будет как надо.
– Готово, – выпрямился медвежатник. Он надежно закрепил якорь троса в корнях прочного дерева, после чего вернулся к «лендроверу».
– Не выскочит, – объявил он. – Трос не порвется. Лишь бы лебедку не оторвало от кронштейна.
– Выше нос, – сказал Кен. – Попробуем. Держись сзади, Лю, хорошо? Если задок кузова начнет идти юзом, выправи его. Если не сумеешь, крикни мне. А Темба будет следить за наружными колесами.
– Вот что я тебе скажу, – тяжело дыша, произнес Феннел. – Ты гораздо смелее меня, черт меня побери.
Оба посмотрели друг другу в глаза. Кен отвернулся, включил двигатель и, сняв машину с ручника, включил привод лебедки. Барабан начал вращаться. Водитель уменьшил скорость вращения, и машина дюйм за дюймом стала двигаться вперед.
Феннел шел сзади, обеими руками держась за задний борт кузова и посматривая на Тембу, который, присев на корточки, словно приклеился взглядом к передним колесам.
Не успел автомобиль проехать и десятка метров, как негр вскинул руку, чтобы Кен остановился. Тот мигом поставил рычаг привода в нейтральное положение.
– Что там еще стряслось? – заворчал Феннел. Темба подошел к дереву и посмотрел на якорь.
– Что эта черная обезьяна думает? Неужели я схалтурил? – брюзжал медвежатник. – Якорь закреплен надежно. И никуда не денется!
– Не надо так нервничать, – успокоил его Кен, обтирая лицо грязным платком, который достал из кармана.
Удовлетворенный осмотром, Темба вернулся на прежнее место.
– Еще четыре метра, и ты окажешься на самом узком участке, – крикнул он водителю.
Кен снова включил лебедку, «лендровер» медленно пополз вперед. До самого узкого места оставалось всего три метра, когда случилось непредвиденное. Полотно дороги, размокшее от дождя, под тяжестью автомобиля начало крошиться. Почувствовав, как задок машины стал съезжать в сторону обрыва, Феннел всей тяжестью навалился на задний борт, пытаясь удержать машину, и крикнул Кену, чтобы тот прыгал. Чувствуя, как его тащит в сторону обрыва, Феннел выпустил из рук край борта и упал на спину. В следующий момент он вскочил на ноги, но «лендровер» рухнул вниз.
Феннел посмотрел на дорогу. Темба стоял у края обрыва и, выпучив глаза, смотрел вниз. Медвежатник выбранился. Он увидел, что трос, натянутый как струна, вибрирует. Пересилив себя, с трудом преодолевая головокружение, Феннел заглянул через край.
В четырех метрах от дороги висел «лендровер». Вцепившись в ветровое стекло, Кен стоял на спинке переднего сиденья. Внизу, словно на аэрофотоснимке, расстилалась долина.
Феннел заметил, что барабан лебедки медленно отделяется от кронштейна.
– Хватайся за барабан! – дико завопил он. – Кен, он сейчас оторвется! Хватайся за барабан!
Пытаясь сохранить равновесие, Кен перелез через ветровое стекло и лег на плоский капот. Схватившись за одну из опор лебедки, подтянулся и вцепился в трос. В то же самое мгновение барабан оторвался от кронштейна, и «лендровер» рухнул в пропасть.
Держась за трос, Кен вращался в воздухе. Взявшись за другой конец, Темба попытался вытащить водителя наверх. Дрожа всем телом, Феннел пришел к нему на помощь. Оттолкнувшись от края обрыва, Кен уперся ногами в неровность почвы. Шагая по склону, при помощи товарищей, тянувших за трос, ему удалось выбраться на тропу.
Опустившись на землю, он через силу улыбнулся.
– Теперь придется топать на своих двоих, – произнес он.
* * *
После того как «лендровер» скрылся в чаще. Гея облегченно вздохнула.
– Слава Богу, исчез, – сказала она. – А то он начал действовать мне на нервы.
– Мне тоже, – признался Гарри, закуривая сигарету. – Еще кофе?
Молодая женщина помотала головой:
– Как только рассветет, пойду выкупаюсь. Водоем просто великолепен.
Подойдя к костру, она опустилась на колени. Гарри с восхищением смотрел на ее лицо, освещенное пламенем. Затем вошел в палатку и, отыскав электрическую бритву, побрился при свете фонарика. Бреясь, он думал о том, что ему предстоит пробыть в обществе Геи несколько часов. Что они остались вдвоем. Но тотчас твердо решил прогнать от себя эту мысль. Взяв полотенце, он вышел из палатки. Стало гораздо светлее. Через какой-то час взойдет солнце. Гарри захотелось освежиться, а, ждать он не мог.
– Пойду первым купаться, – заявил он молодой женщине. – Не побоишься остаться одна?
– Нет, только бы лев не забрел сюда. Вода еще холодная.
– Такая мне и нравится.
Проводив его взглядом, Гея подбросила в огонь несколько сучьев – Темба набрал их целую охапку. Она тоже думала о тех часах, которые они проведут вместе с Гарри. Молодая женщина должна была признаться себе, что своими животными повадками Феннел пробудил в ней желание. Она вспоминала, как давно у нее не было приличного любовника? Она перебрала в своей памяти всех мужчин, с которыми разделяла ложе. Но из всех из них лишь двое по-настоящему понравились ей и принесли удовлетворение. Первый из них был похож на Гарри, правда не такой высокий и посимпатичнее. Он оказался американцем, отправившимся в отпуск. Она находилась в Париже, демонстрировала модную одежду.
Однажды в теплый июльский вечер Гея сидела одна в переполненном кафе «У Фуке». Американец подошел к ней и попросил разрешения сесть за ее столик. Они посмотрели друг на друга, и она поняла, что спустя несколько часов окажется с ним в одной постели. Похоже, он тоже догадался об этом. Второй тоже был американцем и тоже смахивал на Гарри. Он вышел из глубины бара, где она ждала друзей, и пригласил ее в ресторан. Она не стала дожидаться друзей и ушла вместе с ним. Очевидно, Гарри принадлежит именно к тому типу мужчин, которые пробуждают в ней желание.
Обоих американцев она видела лишь однажды и знала их лишь по имени, однако те часы, которые она провела в их обществе, врезались ей в память. Гея знала, что Гарри сегодня же станет ее любовником.
Солнце взошло, излучая тепло. Она заглянула в палатку, чтобы привести себя в порядок. К тому времени как она покончила с туалетом, брезент палатки успел нагреться. Захватив с собой полотенце, молодая женщина вышла наружу.
При виде Гарри, шедшего ей навстречу в одних шортах и туфлях, перекинув через плечо полотенце, она улыбнулась молодому человеку:
– Ну, как вода?
– Чудесная, правда холодная. Сейчас будет в самый раз.
– Ну, до встречи. – Гея заметила, что он смотрит на нее с тем же выражением, что и те двое американцев. Затем Гарри отвел глаза в сторону. Кивнув ему, молодая женщина, размахивая полотенцем, побежала к водоему.
Она любила купаться нагишом, а такая возможность представлялась ей нечасто. Солнце освещало воду, и холод не ощущался. Сняв с себя одежду, она нырнула в воду. Проплыла, перевернулась на спину и, закрыв глаза, осталась лежать неподвижно.
Две серые мартышки, забравшиеся на вершину дерева, наблюдали за женщиной. Затем, словно сговорясь, спустились вниз, схватили ее шорты, сорочку, полотенце и взвились вверх. Изучив одежду и не найдя в ней ничего любопытного, обезьяны оставили ее высоко на ветвях и, прыгая с дерева на дерево, исчезли в глубине леса.
Гея открыла глаза и заметила, как они убегают. Она нашла, что они очень милы. – Однако, выбравшись из воды и увидев на берегу одни лишь туфли, Гея изменила мнение о них.
Подняв голову, она увидела высоко на ветке полотенце. Поняв, что ей туда не добраться, она пожала плечами и, надев туфли, направилась к палатке. Укрывшись от солнца в тени палатки, Гарри изучал карту, выполненную с помощью аэрофотосъемки, которую ему дал Шейлик. Он заметил Гею, выходившую из чащи, и от неожиданности выронил из рук карту. Сначала он не поверил своим глазам, затем поднялся на ноги.
Как ни в чем не бывало Гея, в чем мать родила, продолжала идти к нему.
– Обезьяны стащили мою одежду. Повесили на дерево около водоема. Ты не достанешь, Гарри? – еще издали сообщила ему о происшествии молодая женщина. Она даже не попыталась прикрыть свою наготу. Шла опустив руки и держалась так, словно была полностью одета.
– Конечно…
Он было кинулся к ней, но затем далеко обошел ее стороной, избегая столкновения. И это ей пришлось по душе.
После того как они разминулись. Гея забралась в палатку. Она была уверена, что он не оглядывается в ее сторону.
У нее громко стучало сердце. Она отыскала рюкзак, нашла в нем запасную рубашку и шорты. Достав, посмотрела на одежду, после некоторого раздумья положила на землю и растянулась на своем спальном мешке. Скрестив ноги и закрыв ладонями груди, она стала ждать, когда Гарри вернется.
* * *
– Почти одиннадцать, – заметил Гарри. – Сейчас начнется сеанс связи.
Гее не хотелось отпускать его от себя, но когда он отодвинулся от нее, молодая женщина разжала объятия. Он встал, надел шорты. Гея закрыла глаза.
Она в нем не ошиблась. Гарри оказался лучше тех двоих. Но и его фамилию она не знала. Гея почувствовала себя так, словно получила порцию сильнодействующего наркотика. Напряжения, накапливавшегося в ней в течение последнего года, как не бывало. Волнения ей были не нужны, хотелось лишь покоя и мира в душе. Она погрузилась в полудрему в нагретой солнцем палатке.
Гея вздрогнула от того, что Гарри у входа в палатку громко назвал ее имя. Приподнявшись на локте, она увидела, что он чем-то встревожен.
– Что случилось?
– Наши товарищи в беде. Оденься и выходи из палатки. А то здесь слишком жарко.
В голосе его прозвучали нетерпеливые нотки. Было видно: он недоволен тем, что она нежится, словно кошка на печке. Одевшись, Гея вышла из палатки и встала вместе с Гарри в тень.
– Дорога под колесами разъехалась, и «лендровер» сорвался в пропасть, – объяснил ей пилот. – Кен едва не погиб.
– Он ранен?
– Цел. Страху натерпелся, но жив-здоров. Теперь им придется идти пешком. А дорога не из легких.
– Но они доберутся до места?
– Они полагают, что да. Через два часа они снова свяжутся со мной.
– А как с инструментом?
– С ним все в порядке. Они успели выгрузить из машины весь багаж, прежде чем попытались преодолеть самый трудный участок.
– Как же они вернутся?
– Придется лететь за ними. Ничего другого не остается. Машина будет перегружена, но справимся.
Облегченно вздохнув. Гея оперлась спиной о дерево.
– Так что ничего страшного не произошло. Придется топать пешком, только и всего.
– В такую жару это будет нелегко.
– Ничего, пусть эта толстая горилла порастрясет свой жир. Ты умеешь ощипывать дичь, Гарри?
– Нет. А ты?
– Я тоже. Так что на цесарок не придется охотиться. Позавтракаем бобами с ветчиной. – Она поднялась на ноги. – Хочу еще раз искупаться. Пойдешь со мной?
– Эта тройка меня беспокоит. Гея, – произнес молодой человек, помолчав.
– Сходим выкупаемся – и забудешь про них. Все равно мы ничем не можем им помочь.
Гея сходила в палатку за полотенцами, и под палящими лучами солнца оба направились к водоему.
Напрасно он так пристрастился к пиву, думал Феннел. Неровная, каменистая тропа, жаркое солнце, темп ходьбы, заданный Кеном, – все это напоминало ему о том, в какой плохой форме он находился. Ремень сумки с инструментом больно резал плечо. По лицу ручьями лился пот, отчего потемнела рубашка. Медвежатник тяжело дышал.
По его расчетам, прошли они не больше шести километров. По словам Кена, до резиденции Каленберга было тридцать. Осталось еще целых двадцать четыре! Феннел заскрипел зубами. Он был уверен, что с такой сумкой ему не добраться: с каждым шагом инструмент становился все тяжелее. Кроме того, он еще нес и свой рюкзак.
Прежде чем продолжить путь, они решили оставить спальники и дробовик. Кен нес винтовку и собственный рюкзак, Темба – рюкзак, набитый провизией, и пятилитровую канистру с водой.
Феннел шел с трудом, едва волоча ночи. Хотелось спрятаться в тени, но вдоль узкой тропинки не было ни деревца. Он испытывал жажду и с сожалением подумал о пиве, которое пришлось оставить. Лю было хотел захватить его с собой, но, когда Кен сказал, что он не возражает, если пиво понесет сам Феннел, отказался от своего намерения.
Лю остановился, чтобы вытереть заливаемые потом глаза. Ему стало обидно, когда он увидел, что его спутники, которые ушли далеко вперед, идут и переговариваются между собой как ни в чем не бывало.
Оглянувшись назад, Кен остановился. Темба продолжал идти, но, сделав несколько шагов, остановился и он.
Феннела обуяла злость. Тяжело ступая, он догнал своих товарищей. Однако взгляда на лицо толстяка было достаточно Кену, чтобы понять: он будет для них обузой. Темба тоже понял это и, поставив на землю канистру с водой, что-то сказал Феннелу, но тот ничего не понял.
– Он сказал, что понесет твою сумку с инструментом, если ты возьмешь канистру.
Феннел ответил не сразу, но он знал, что сумка стала слишком тяжела для него.
– А почему он думает, что ему будет легче? – спросил медвежатник, охотно опустив инструмент на землю.
– Он не стал бы предлагать тебе свою помощь, если бы не был в этом уверен, – отозвался Кен. В это время Темба вскинул сумку и надел ее через плечо.
Помолчав, Феннел сказал:
– Передай ему спасибо. А то такая тяжесть, черт бы ее побрал.
Феннел поднял канистру, и все трое продолжили путь. Спутники Лю замедлили шаг, чтобы он не отставал.
Следующий час пришлось карабкаться кверху.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22