— Начало положил милейший старик Моисей Блюм — изобретатель, мастер на все руки, а продолжил вот этот смышленый молодой человек… — кивнул он на мгновенно покрасневшего стажера, — вкупе со своим шефом — следователем по особо важным делам Севидовым они распутывали заурядное уголовное дельце, связанное со смертью вора-шапочника. При жизни хулиганствующий пацан владел занятной штуковиной — стреляющей авторучкой, автором которой по уголовным архивам и значился достопочтенный механик-виртуоз, отсидевший в свое время положенный за подобные эксперименты срок. Бедного еврея по инициативе сыщика Волчкова упекли в Кресты до выяснения обстоятельств. Тут-то и подоспело известие о нависшей над вашей семьей опасности. Посидели втроем, подумали, и нам пришла в голову мысль сымитировать хорошо поставленное оружейное производство.
— Для начала я хотел бы вернуть Олегу Давидовичу его оружие… — принял эстафету рассказа седой мужик, названный психотерапевтом Максимилианом Сергеевичем. Встав, он протянул стриженному бобриком элегантный пистолет, — вы уж не обижайтесь, что пришлось вас слегка успокоить, а не то действительно понаделали бы глупостей…
— Что вы… — улыбаясь, потер тот свою шею, — правильно сделали.
— Так вот… — продолжил пожилой мужчина, — в старом музее Областного управления КГБ, года этак с семьдесят восьмого выставлен интересный экземпляр самодельного автомата под пистолетный патрон. Если мне не изменяет память, выпуск нелегального оружия был налажен где-то под Брно в Чехословакии, к нам же самопальная пушка попала в качестве образца гениальной мысли тамошних самородков. Не знаю, посещало ли музей наше нынешнее руководство, у них ведь вечно времени на мелочи не хватает… Но о том, что в подвальных запасниках хранится еще два чешских пистолета-пулемета — малокалиберных и немного отличных по внешнему виду от вышеописанного, генералы, конечно же не ведают и по сей день. Я забрал оба под расписку, ну а дальше настал черед «крутых бандитов»…
— Необходимо было засветить автоматы и первыми нашими жертвами «пали» кассир и охранник пункта обмена валюты, — подал голос Кавказец. — Помещение у «Фрегата» через подставных лиц быстро оформил в аренду сам Аркадий. Посадил туда Дашу с Ильей Петровичем…
Взгляды присутствующих устремились к сидевшим рядышком и улыбавшимся молодой девушке — «кассиру» и деду — «сторожу».
— …Разыграли налет, забрызгали все, что можно настоящей кровью, заранее доставленной Алиной, выпустили несколько очередей по стенам и над головами сотрудников службы безопасности «Фрегата»…
— Для того чтобы подбросить нашим следователям главную улику — кустарное оружие, пришлось прикинуться «смертельно» раненным в ногу… — с усмешкой добавил Европеец.
Алина изредка украдкой посматривала на Алексея. Тот был всецело поглощен антологией «преступлений» и уже с минуту беспокойно ерзал на стуле…
— Да, ну а как же обстояло с освидетельствованием смертей? — изумленно вопрошал Фролов.
— И эти неприятные моменты были решены с помощью Алины — врача скорой помощи и еще одного нашего человека, — спокойно объяснило лицо кавказской национальности. С улыбкой обернувшись к следователю-стажеру, «бандит» продолжил: — Анатолий Михайлович Севидов искусно прикинулся, что не переносит процедур осмотра трупов. К тому же и своего юного напарника старался всячески оградить от премилого занятия…
Лешкина физиономия вновь пошла румяными пятнами.
— После отъезда машины скорой помощи и следственной бригады, «мертвецов» под прикрытием наших людей из тридцать первого отделения милиции, сразу же отвозили якобы в морг. Судебный медик, ежели и прибывал с запозданием, то просто, со слов бойцов ДПС, оформлял свой бланк, а потом вручал все тому же Севидову.
— Давайте помянем первых «убиенных»! — подмигнув кассиру и охраннику, предложил хозяин клиники.
Опять послышался галдеж и звон посуды…
— Ты продолжаешь сомневаться? — девушка-врач легонько пихнула Лешку локтем.
— С трудом вериться… — буркнул молодой человек, но рук из карманов не вынул.
— Что же последовало дальше? — сгорал от любопытства Олег Давидович.
— Вторым этапом был «расстрел» инкассаторов, — снова заговорил Аркадий Генрихович и кивнул на двух парней, сидевших напротив него. — Схема оставалась прежней, с одной лишь особенностью — в операции принимал косвенное участие непосвященный водитель броневика. Но карту разыграли удачно — несмотря на несусветную ахинею, которую тот плел с испугу, баллистическая экспертиза подтвердила — пули выпущены идентичным автоматом, что и в случае ограбления обменника. И тогда вторично поползла информация о самодельных автоматах.
— Затем мы «расправились» вот с этим товарищем… — Семен Данилович залихватски хлопнул по ладони сидящего слева от него молодого стильно одетого мужчины.
Тот чуть привстал и с сарказмом представился:
— Исполнявший обязанности приятеля модельера Литвинова, Говорков.
«А ведь и верно, Говорков!.. — ахнул про себя Лешка, — его-то лицо я неплохо запомнил по фотографиям, долго валявшимся в столе у мэтра. Неужто они и впрямь никого не убивали!? Не может быть!..»
— Так вот для чего вам понадобился мой старинный друг — Литвинов, — не сдержал веселого смеха врач. — То-то Лёня мне жаловался — отбоя от желтой прессы нет! Ничего-ничего, такому авторитету в мире моды не повредит!..
«Если сейчас они упомянут о мертвецах из морга, то весь их рассказ — сущая правда», — с горечью подумал стажер, наблюдая за странным занятием Европейца-Левитана. Взяв со стола чистую салфетку, тот смочил ее водкой и стал тереть запястье своей левой руки. Алексей с изумлением смотрел, как хорошо знакомая ему татуировка со змеем, проползающим сквозь красивую букву, пропадает, оставляя на салфетке синий, чернильный след…
— Однако дальше последовали настоящие трупы, — улыбнулся Европеец, бросив на стол комок бывшей салфетки и посмотрев на Алину. — Севидов понял, что его подмастерье начинает догадываться о причастности к «убийствам» врача скорой помощи и посоветовал нам «погибнуть» с использованием настоящих покойников, то есть, чтобы освидетельствование смерти производилось судебным экспертом.
В кабинете главврача воцарилась тишина. Все с любопытством посматривали на трех фээсбэшников.
— Стоит ли об этом за столом? — неуверенно спросила девушка-врач.
Но заинтригованные слушатели жаждали объяснений…
Она пожала плечами — сами, мол, напросились, и выложила историю с поисками в морге кандидатов на роли убитых бандитов. Причем обязательной причиной смерти первого должно было быть пулевое ранение, второй же покойник обязан был иметь во рту золотую коронку. Говорила об этом Алина с прямолинейностью истинного медика и со всеми анатомическими подробностями: о том, как на руке первого мертвеца оказалась мудреная наколка, и приятелям пришлось скопировать ее на запястье Аркадия Генриховича, как делала на ноге все того же трупа надрезы, имитируя ранения от картечи; накладывала швы; переодевала обоих покойников в заранее подготовленную одежду…
Волчков незаметно и горестно вздохнул…
Народ в ужасе безмолвствовал и тогда Кавказец — в миру Донцов Семен Данилович, сделал короткую ремарку:
— Когда Алина подобрала и подготовила двойника Аркадия, мне пришла в голову мысль разогреть его в одной сауне, где работает один давний знакомец.
— Зачем?.. — ошарашено прошептала в гробовой тишине молодая женщина, чей томный взгляд на себе неоднократно ловил Алексей.
— Что значит — зачем!? — искренне удивился полковник в отставке. — Даже если человека убивают в лютый мороз, он остывает далеко не сразу. Представьте, в аккурат после перестрелки на шоссе Питер-Пулково подъезжает уже не Алина а непосвященный эксперт, приступает к осмотру, а он — ледяной, как жаба…
— Мне пришлось отправиться за вторым автоматом, — уточнил Европеец, — а Семен Данилович, пока бедолага отогревался от холодного морга, продолжал со своим дружком-банщиком угощаться медицинским спиртом, да еще добавлял пивком. Одним словом, чуть не сварил моего двойника…
— Прошу прощения, я сейчас… — выскочила из-за стола женщина в бордовом и опрометью побежала к двери.
— Ну вот, Сашеньке плохо… — виновато констатировала Алина, — давайте в рассказе о втором покойнике обойдемся без деталей.
— А с ним и так все обстояло гораздо проще, — как ни в чем ни бывало заявил Донцов. — Его мы разогревать не стали, ибо ему предстояло «заживо» сгореть в старом «Москвиче»…
Олег Давидович трясся в беззвучном хохоте. Небольшая часть гостей, наделенная крепкими нервами, тоже давилась от смеха, не сотрясая стен исключительно из уважения к тем, кто с бледными лицами решал: бежать следом за Александрой в туалетную комнату или же попросту заткнуть уши.
Лешка же продолжал про себя сокрушаться: «Конечно… Примерно так я все и описал в своей докладной, исключая, конечно, эти изуверские подробности… Прекрасно помню ворчание врача-эксперта по поводу странной температуры обоих трупов. Помню дословно. Какой же я идиот! Поддаться на такую дешевую разводку и не догадаться обо всем раньше! Но и Севидов хорош…»
Веселье за столом понемногу утихло.
— Как же вам удалось организовать мистическое производство оружия? — подливая соседям шампанское, поинтересовался Фролов.
— Помог тот же Блюм, — отвечал Лавренцов, он же Левитан, он же Европеец. — «Телеграф» в исправительных учреждениях функционирует без сбоев. Через надежных людей Моисей Карлович передал просьбу и словесное описание одной простейшей детали автомата — кожуха в колонию особого режима под Шлиссельбургом. Традиции воровского ордена не подвели, и в скором времени он получил весточку о готовом тайнике. Вчера поздно вечером, сразу после «смерти» второго бандита кавказской национальности, Севидов снова навестил в Крестах Блюма и, шепнув от меня пару ключевых слов, получил исчерпывающие данные о месте нахождения схрона с «оружейными» деталями.
— Тайник под носом у сотрудников зоны был, очевидно, оборудован осужденными давно — еще до того, как комнатушку отдали контролерам-охранникам, — уточнил Сергеич. — Зекам оставалось улучить момент и запихнуть туда нужный обрезок трубы и прочий, ничего не значащий хлам. Полагаю, они и не догадывались о предназначении железяк, но сработали безукоризненно. Вы бы видели лицо нашего недруга, когда мы открыли ящик…
— Что же теперь с ним будет? — тихо спросила молодая женщина в бордовом и вновь обожгла сыщика страстным, заинтересованным взглядом.
— Трудно сказать… — изрек полковник, — мой шеф не заинтересован в огласке этой истории. «Производство» накрыли, два покупателя «убиты»… Я, разумеется, недельки две покопаюсь, создавая вид кропотливого поиска авторов-изготовителей, цепочки сбыта, покупателей… Затем доложу об очередных трупах и дело с концом. В нашей работе смерть снимает девять из десяти вопросов. А известного вам господина Доброго ожидал перевод на Дальний Восток — то ли в Магадан, то ли в Хабаровск на аналогичную должность. Там он ничего не потеряет, кроме прелести жития в густонаселенных районах, да вот прошел слух, что наш отдел по борьбе с наркотиками имеет к нему какие-то вопросы. Пока не знаю, чем вызван этот интерес, однако ничего хорошего он ему не сулит…
Многочисленные участники широкомасштабной операции молчали. Одна лишь Сашенька отчего-то тяжко вздохнула…
— Дай Бог — к лучшему… — негромко молвил психолог и добавил далеко не всем понятную фразу: — там и подрастающее поколение поздоровее духом и всякой заразы, вроде тех же наркотиков поменьше…
Тут напомнил о себе Волчков, вынув, в конце концов, руки из карманов и обратившись к бывшему Европейцу:
— Хорошо, допустим, вы никого не убивали и вся чехарда последних преступлений — не более чем грамотно спланированная инсценировка. А как быть с грабежом обменника? Пусть он принадлежит лично вам, но выручку вы умыкнули и налогов с нее, я уверен, не платили…
— Точно — не платил, — отвечал подполковник в отставке, — и не стану лукавить — угрызений совести по этому поводу не испытываю.
— Вот видите…
— Скажите, молодой человек, — не обращал внимания на его призывы к раскаянию фээсбэшник, — а вам не приходило в голову извиниться перед стариком Блюмом?
Лешка сразу же вспомнил гения, который парадоксов друг. А именно то, что говорил гений сыска — Анатолий Михайлович об ошибках следователей. Пришлось покраснеть в третий раз…
— Ведь Севидов собирался избрать более мягкую меру пресечения — подписку о невыезде, — продолжал невозмутимым тоном Аркадий Генрихович, — однако ж, благодаря вашему рвению, невиновного человека упекли в Кресты, а с подачи еще одного излишне ретивого служаки, засадили в карцер.
— Видите ли… — стал оправдываться стажер, — иначе невозможно выяснить…
— Так уж и невозможно? Почему нельзя приехать к нему домой или вызвать в кабинет? Почему следователи нашей прокуратуры могут разговаривать с людьми только в помещениях, где на окнах висят решетки, а за дверью торчит бугай с дубинкой?
Алексей, словно провинившийся школьник, молчал, вперив взгляд в свою пустую тарелку.
— Моисей Блюм подхватил в карцере тяжелейшую пневмонию. Вы подумали, чем это чревато в его возрасте? Так вот вся сумма, прихваченная из обменника, а было там сравнительно немного, уйдет на оформление путевок на один из курортов Италии. Пусть Моисей Карлович и его жена отдохнут и подлечатся в течение месяца. Или, быть может, вы желаете оприходовать эти деньги официальным образом и вернуть налоги государству?
Стажер отрицательно мотнул головой.
— Вот и мы считаем — чиновники не поспешат загладить вину перед Блюмом.
Понурив голову, Волчков опять молчал…
— Ну а сегодняшнее ночное приключение — целиком на совести вашей неугомонной энергии, — продолжал Лавренцов тоном мягким, однако назидательным, — и впредь, Алексей Леонидович, наш вам совет — держаться поближе к Севидову — человеку с огромным сыскным опытом. Поверьте, будь на нашем месте настоящие бандиты — вас бы давно отпевали в какой-нибудь питерской или московской церквушке…
Под последнюю здравицу, озвученную Фроловым в честь слабого пола, отважно принимавшего участие в операции, Лешка все же поднял фужер и выпил шампанское вместе со всеми. Ничто отныне не угрожало его жизни, блюда оказались вкусными, сидящая напротив молодая женщина продолжала плести нить тонкого флирта и, посему, умирать он явно не собирался.
После часовой беседы за столом, недавно наведенный порядок в голове дознавателя, снова превратился в революционный хаос. Он надолго замкнулся и перестал обращать внимание на происходящее вокруг. Не сумел его вывести из задумчивости ни первый танец с Алиной, ни дальнейшая, затяжная осада со стороны не слишком удачливой охотницы Александры.
— Вы всегда такой серьезный? — томно вопрошала она, норовя в такт мелодии поплотнее прижаться к нему грудью.
— Только по пятницам, — отвечал он, с трудом отвлекаясь от разрешения замысловатой дилеммы.
— Вероятно, у вас очень интересная и опасная профессия?
— Почему? Обычная…
— Ну не проблемы ж в личной жизни терзают вас весь вечер…
Волчков пожал плечами и не отвечал.
«О личной жизни тоже не мешало бы призадуматься…» — не то с сожалением, не то с завистью покосился он на счастливую Алину, обнимавшую в медленном танце Европейца.
В кармане бордового пиджачка его партнерши заверещал сотовый телефон. Та достала крохотный аппарат и взглянула на дисплей.
«Андрюша», — успел прочитать сыщик высветившуюся определителем надпись прежде, чем Саша, проигнорировав звонок, захлопнула крышку и отключила мобильник.
— Не обращай внимания, это один старинный приятель, который давно меня не интересует… — с нарочитой виноватостью опустила она глазки, — больше нам никто не помешает…
— Сдается мне… — Алина подняла голову с плеча Аркадия и вгляделась в танцующие по соседству пары, — Александра наметила очередную жертву.
— Юноша производит впечатление неглупого человека… — отвечал Аркадий, прослеживая ее взгляд, — разберется.
— Если не ошибаюсь, товарищ подполковник заодно разделался со своим основным конкурентом?.. — чуть заметно улыбаясь, прошептала девушка, поглаживая темные его волосы.
— Ты редко ошибаешься…
— Для воплощения столь грандиозной операции, так или иначе, требовался мальчик для битья. Пожалуй, лучшей кандидатуры на эту роль, чем господин Фельцман, при всем желании не сыскать…
Он нежно коснулся губами ее виска и поведал на ухо:
— На Востоке говорят: когда избранница мужчины красавица — ему есть, кем любоваться. Если она к тому же умна — у него появляется собеседник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27