- В нашем
распоряжении еще пять часов.
Так же бесшумно, как вошел. Дан Литтл выскользнул из комнаты.

24
Оставшись один, Госсейн заказал обед. Когда официант накрыл на стол,
он уже примерно представлял себе, как проведет вечер. Пролистав телефонный
справочник, он снял трубку.
- Соедините меня с ближайшей фонотекой, - попросил он. - Мне нужна
видеозапись... Номер...
На экране возник робот, и Госсейн вкратце объяснил, какой материал
ему необходимо подобрать. Удобно усевшись в кресле, он принялся за еду,
слушая голос диктора и глядя на иллюстрации к тексту. Может быть,
какая-нибудь фраза натолкнет его на мысль, как научиться управлять
дополнительным мозгом. Правильно или нет понял его библиотекарь, пока еще
оставалось неясным. Когда речь пошла об угнетении и возбуждении нервных
клеток простейших форм морской жизни, Госсейн стал слушать внимательней.
Все равно ждать еще долго.
Фразы обволакивали его, проникали в сознание, отбрасывались как
ненужные. Комментатор говорил о развитии нервной системы на Земле, о
выработке условных рефлексов, о животных, которые учились на собственном
опыте. Червь двести раз подряд натыкался на заграждение под током, прежде
чем отвернуть в сторону, а во втором опыте уполз всего через шестьдесят
раз. Щука, отделенная от пескаря невидимым экраном, казалось, размозжит
себе голову, пытаясь схватить его. Убедившись, что это невозможно, она
полностью перестала обращать на пескаря внимание, даже после того, как
экран был снят. Свинья взбесилась, когда корыто с пищей поместили в
сложный лабиринт.
Картинки сменяли одна другую. Сначала червь, потом щука, бьющаяся об
экран, свинья, визжащая надсадным голосом, а позже - кошка, собака, койот
и обезьяна. Пока что Госсейн не узнал ничего нового.
- А сейчас, - произнес голос, - прежде чем мы перейдем к
человеческому мозгу, следует обратить внимание на тот факт, что у всех
животных существует одно ограничение, которое можно вновь и вновь
наблюдать: они слишком узко воспринимают окружающую среду. Щука помнила
только болевое ощущение и вела себя соответственно, не понимая, что экран
давно снят. Койот не сумел отличить ружья от фотоаппарата в руках
человека.
- Сходство обстановки говорило им о том, что изменений не произошло.
История темных веков развития человеческого разума, уже понимавшего, что
он стоит выше всех на эволюционной ступеньке развития - это история грубой
реакции масс, основанной на том самом узком восприятии окружающей среды,
которую мы наблюдаем у животных. С другой стороны, нуль-А путь развития
заключается в стремлении человека овладеть своим разумом и научиться
различать одинаковые и тем не менее отличающиеся предметы или события в
пространстве-времени. Любопытно, что все научные эксперименты нашего
просветительного периода ставят перед собой задачу добиться как можно
большего сходства и точности в методах, времени, даже структуре
материалов. Можно даже сказать, что ученые стремятся к...
Госсейн слушал нетерпеливо, ожидая когда наконец диктор перейдет к
самому главному. Внезапно он вздрогнул. "Что такое? ЧТО ОН СКАЗАЛ?"
Он заставил себя поглубже усесться в кресле, расслабиться, тщательно
обдумать услышанное. И, не выдержав, возбужденно вскочил на ноги и начал
мерить комнату шагами, пораженный сделанным открытием. "Наука ставит перец
собой задачу добиться как можно большего сходства..." Вот оно. Самый
простой способ научиться контролировать свой мозг.
Грубо говоря, идеальная память представляла собой запись на
магнитофонной пленке, которую всегда можно перемотать и прослушать заново.
Но воспоминания человека, естественно, основывались лишь на его
собственном восприятии окружающей среды. Если он не понимал какого-то
закона природы, то не мог и отождествлять его. Значит, следовало
абстрагироваться от своего восприятия и, согласно доктринам семантики,
посмотреть на себя со стороны, как экспериментатор на щуку.
...Существует ли другое решение? Нет, он пришел к единственному
правильному логическому выводу. Что-то будет дальше?
Как сквозь туман, он услышал далекий бой часов и радостно тряхнул
головой. Пришла пора действовать.
Полночь.

25
Великое множество приткнувшихся к обочине автомобилей, двигающиеся
фигуры людей, тусклый свет фонарей, неразбериха. Госсейн и Литтл вышли из
машины примерно в миле от центрального прожектора и вместе с опоздавшими
пошли вперед. Теперь начиналось самое сложное. Им предстояло протолкаться
сквозь огромную массу людей, которые стояли, наблюдая за происходящим.
Даже человеку, овладевшему началами нуль-А логики, трудно было представить
себе этот огромный человеческий барьер в виде отдельных личностей, каждая
из которых обладала индивидуальностью.
Толпа колебалась волнами. Изредка кто-то вскрикивал, не выдерживая
давки. Толпа напоминала снежный ком, который покатился с горы и вызвал
обвал. Многие падали на землю, не сумев удержаться на ногах. Толпа, как
бездушная женщина поднималась на носки, чтобы получше разглядеть тех, кто
пировал на развалинах здравого смысла человечества.
Десятки робопланов, груженных добычей, неслись по небу. По дороге,
включив дальний свет фар, с бешеной скоростью мчались грузовики, чиркая по
краю толпы, которая испуганно подбирала юбку и отодвигалась в сторону.
Госсейн и Литтл медленно продвигались вперед. Им приходилось
напрягать все силы, чтобы вовремя увернуться от грузовика или занять
освободившееся пространство. Госсейн не удивлялся, что они пробираются все
дальше и дальше. По какому-то необъяснимому закону психологии человек,
поставивший перед собой цель, подвергался куда меньшей опасности, чем тот,
кто не мог найти себе дело. Трус умирает много раз. Однажды им долго
пришлось топтаться на месте, пропуская бесконечную вереницу ревущих
грузовиков.
- Мы на окраине города! - прокричал Госсейн. - С другой стороны горы,
наверное, никого нет. Возвращаться будем в обход.
Они подошли вплотную к стальному ограждению, сдерживающему натиск
толпы. Неподалеку патрулировали охранники, размахивая оружием и пресекая
все попытки перепрыгнуть через барьер.
Приходилось рисковать.
- Держитесь ближе к дороге! - крикнул Госсейн. - Они не посмеют
стрелять в грузовики!
Как только они выбежали на открытое место, к ним сразу же кинулось
двое солдат. Пистолеты угрожающе сверкнули отраженным светом. Не
колеблясь, Госсейн несколько раз нажал на курок, и оба охранника
свалились, как мишени на стрельбище. Он бежал вслед за Литтлом, сам не
понимая, что произошло. Никогда в жизни он не мог допустить и мысли об
убийстве человеческого существа, хотя в прошлом ему представлялась такая
возможность. "Эти люди не более чем символы, - холодно подумал он. -
Символы разрушения. В них нет ничего человеческого, они варвары,
уничтожающие беззащитных и обездоленных. О них надо забыть". Он
остановился. Перед ним возвышалась Машина.
Много часов подряд Госсейн пытался убедить себя, что годы упорного
труда невозможно уничтожить за одни сутки. В какой-то степени его надежды
оправдались. Но здание оказалось не таким большим, как он ожидал. Основное
разрушение произвели атомные торпеды. Наружные ярусы комнат прекратили
свое существование. В покореженных стенах зияли чудовищные отверстия в
тридцать, пятьдесят и девяносто футов диаметром. Отовсюду торчали обрывки
проводов - нервная система мертвой Машины.
Впервые Госсейн подумал о ней как о живом существе, которое внезапно
скончалось. В конце концов, что такое разумная жизнь, если не
чувствительное восприятие нервной системы и память о пережитом? За всю
историю человечества не было личности, которая обладала бы большей памятью
и знаниями о человеке и человеческой природе, чем Машина. Как издалека,
услышал Госсейн крик Дана Литтла:
- Скорее! Нам нельзя здесь задерживаться!
Госсейн послушно пошел вперед, двигаясь, как в тумане. Он не мог
заставить себя думать о чем-нибудь другом. Машину растаскивали по деталям.
Целые секции уже увезли, увозили, собирались увозить. Люди с приборами,
инструментами, металлическими пластинами выбегали из темных коридоров.
Госсейн замер, пораженный этим зрелищем, в очередной раз осознав, что
является свидетелем конца старой эры.
Литтл потянул его за рукав, и простое движение подействовало на
Госсейна лучше всяких слов. Стряхнув с себя оцепенение, он торопливо пошел
вперед, стараясь не попадать в свет прожекторов.
- Нам сюда, - сказал он, огибая здание сзади и направляясь к
сорванным с петель воротам, в которых исчез грузовик с Генератором
Пространства. Они вбежали в тоннель. Здесь было не так шумно, хотя работа
кипела вовсю.
Шипели атомные резаки, металл звякал о металл, кто-то суетился,
торопясь поскорее отхватить лакомый кусочек. Они оказались в широком
подвале с дюжиной грузовиков, стоявших у разгрузочной платформы. Освещение
оставляло желать лучшего, и они смутно различали фигуры людей, сгибавшихся
под тяжестью своей доли добычи.
В самом конце просторного помещения стоял ящик с Генератором
Пространства, как бы ожидая, когда за ним придут. На досках черными
крупными буквами выделялась надпись:
НАУЧНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКАЯ ЛАБОРАТОРИЯ
ИНСТИТУТ СЕМАНТИКИ
ПЛОЩАДЬ КОРЖИБСКОГО
ГОРОД
Госсейн задумался. Фактически Машина находилась в ведении Института,
а следовательно, знала о Гилберте Госсейне меньше, чем ученые. Это
следовало проверить при ближайшей возможности.
Обратный путь занял у них совсем мало времени. Постепенно шум затих в
отдалении, свет прожекторов скрылся за высоким пиком горы. Вскоре они уже
ехали по дороге в город, к маленькому уютному домику Дана Литтла. Госсейн
смутно надеялся, что их встретит Патриция Харди, но, как выяснилось,
напрасно.
Он начисто забыл о ней, когда они распаковали Генератор Пространства
и осторожно положили его на пол, передней панелью вниз, молча глядя на
непонятное переплетение маленьких трубок. Яркий, сверкающий неземной
металл, уничтоживший их мир! С его помощью агенты галактического тирана
заняли самые высокие посты и долго, очень долго оставались нераскрытыми.
То, что ему удалось захватить Генератор Пространства, только ускорило
кризис, который переживал мир Нуль-А. После вторжения на Венеру побоище
началось на Земле.
Плохо ли, хорошо ли, но сейчас началась или начнется ожесточенная
битва между силами захватчиков и людьми, которые в состоянии
противопоставить им лишь свой нуль-А путь развития. Госсейна охватило
отчаяние. Если рассуждать логично, борьбу можно заранее считать
проигранной. Он посмотрел на Литтла и увидел, что молодой человек еле
держится на ногах. Поймав на себе взгляд Госсейна, он выпрямился.
- Я так волновался, - признался он, - что всю ночь не сомкнул глаз.
Совсем вылетело из головы, что хотел купить сегодня пачку таблеток
"антисон".
- Ложитесь и постарайтесь уснуть, - ответил Госсейн.
- Тогда я пропущу самое интересное. Ни за что!
Госсейн улыбнулся. Он объяснил, что исследование Генератора
Пространства займет много времени.
- Прежде всего необходимо обнаружить источник энергии, чтобы
научиться включать и выключать прибор. Мне потребуются кое-какие
инструменты, хотя бы самые простые, которыми вы пользовались, когда
сдавали курс нуль-А физики. Где у вас мастерская? И не волнуйтесь, спите
спокойно.
Через три минуты он остался один. Спешить было некуда. Пока что ему
ничего не удалось добиться своей торопливостью. Мир, который он когда-то
хотел спасти, рушился, рухнул у него на глазах.
Итак, с чего начать? Нужна зацепка, хоть небольшая. Ключик, который
поможет раскрыть тайну генератора. Патриция говорила, что им запрещено
пользоваться, кроме как для транспортировки. Не совсем понятно, ну да
ладно. Он взял в руки энергосканер, подсоединил к нему датчик и посмотрел
в увеличитель.
Прежде всего необходимо выявить провода под нагрузкой и попытаться
найти какой-нибудь крупный узел. Ведь Генератор Пространства БЫЛ ВКЛЮЧЕН.
Госсейн даже вздрогнул от изумления. Он не сомневался, что Машина первым
делом выключит прибор, а потом уже начнет передавать сообщение о вторжении
на Венеру.
Прошло десять напряженных минут, а он так и не понял, где находится
основной источник питания. Машина с помощью специальных приспособлений для
взятия энергопроб в два счета разобралась бы, что к чему. Госсейн был
лишен такой возможности. К тому же он практически обещал Литтлу, что все
исследования они проделают вместе. Госсейн задумался и тоже решил лечь
спать. Вполне возможно, что утром к ним придет Патриция Харди.
Когда он проснулся, было четыре часа дня. На кухонном столе лежала
записка, в которой Литтл сообщал, что его автомобиль остается в полном
распоряжении Госсейна. Кончалась она так:
"...по радио передавали об "оголтелых элементах", которые саботируют
"мирное производство" и должны быть "безжалостно искоренены" силами
"охраны порядка".
Если захотите кушать, в доме полно всякой всячины.
Буду в 12:30. Дин Литтл".
Наскоро перекусив, Госсейн вернулся в гостиную и посмотрел на лежащий
на полу Генератор Пространства. Он был недоволен. "Слишком легко они могут
найти меня, - подумал он. - По крайней мере, два человека в городе знают,
где я остановился".
Нельзя сказать, что он не доверял Патриции или Литтлу. До сих пор все
их поступки говорили о глубокой порядочности. Но в который раз он зависел
от других людей. Допустим, что-нибудь сорвется. Допустим, как раз в эту
минуту Патриция Харди давала вынужденные показания о том, где Госсейн
скрывается.
Он не мог выйти на улицу, пока не стемнеет. Значит, оставалось только
заняться Генератором. Он нерешительно встал на колени и осторожно протянул
руку, дотронулся до выступающей над остальными угловой трубки. Он сам не
знал, что могло произойти, но приготовился к худшему. Трубка казалась
слегка теплой на ощупь. Госсейн несколько раз провел по ней пальцами,
стыдясь своей осторожности. "Если за мной придут, - подумал он, - рвану
пригоршню деталей изо всех сил, чтобы захватчикам по крайней мере не
досталась действующая модель".
Он сидел на корточках, исследуя прибор сканером, когда раздался
телефонный звонок. Голос Лана Литтла дрожал от возбуждения.
- Я звоню из автомата. Только что в вечерней газете напечатано, что
Патриция Харди арестована полтора часа назад - это просто чудовищно! - по
подозрению в убийстве своего отца. Мистер Уэнтворт, - голос Литтла
прозвучал до странности робко, - сколько времени потребуется, чтобы
заставить нуль-А человека заговорить?
- Кто знает, - ответил Госсейн. Его бил холодный озноб. Пока что
Торсон не допустил ни одной ошибки. - Послушайте, - после короткой паузы
сказал он, - решайте сами, стоит вам оставаться на работе до полуночи или
нет. Если вам есть куда пойти, уходите немедленно. Если вам кажется, что
вы можете вернуться домой, будьте предельно осторожны. Скорей всего я
оставлю Генератор Пространства у вас. Сначала я попробую вынуть из него
кое-какие детали, а затем... впрочем, неважно. Следите за объявлениями в
газетах, подписанными "Гость Небрежный". И большое вам за все спасибо.
Дан.
Он подождал и, не услышав никакого ответа, прервал разговор.
Направившись прямо к Генератору Пространства, он наклонился, схватился
рукой за угловую трубку, которая выдавалась примерно на дюйм над корпусом,
и потянул ее вверх, прилагая все большее усилие. Безрезультатно.
Он толкнул ее в обратном направлении. Может быть, она крепилась
пружинками, которые сначала надо отжать. Раздался щелчок, и трубка плавно
провалилась. В ту же секунду комната поплыла у него перед глазами, стала
терять привычные очертания. Воздух задрожал рябью, подобно зеркальным
водам озера, в которое бросили камень.
У него заболела голова. Он попытался нащупать трубку, чтобы вернуть
ее в прежнее положение, но раскаленный металл обжег ему пальцы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22