- Майор, зажимавший не понравившийся ему клин тисками, повернулся к сержанту. - Конечно, я хочу, чтобы вы остались. Вы лучший из всех, кто у меня был!
- Сэр, я потерял шестерых.
- Вам не за что себя винить. И я дам вам других.
Если бы все было так легко! Как Шарп ни старался, мысли постоянно возвращались к случившемуся в Чазалгаоне, и он снова и снова корил себя за медлительность. Когда резня закончилась и убийцы ушли, сержант прошел по форту. Большинство женщин и детей остались в живых, но при виде окровавленного солдата они пугались и прятались. К вечеру в форт вернулся из дозора капитан Робертс, заместитель майора Кросби. Зрелище, открывшееся за колючей стеной, ошеломило даже бывалого офицера. Его вырвало.
Шарп рассказал капитану все, что знал, и Робертс в тот же день отправил донесение в Хуррихур, где находился штаб армии, а потом отпустил и Шарпа.
- Нас наверняка ждет расследование, так что показания вам еще придется давать, но пока возвращайтесь в Серингапатам.
Не имея других приказов, Шарп отправился домой. Мешок с рупиями он передал майору Стоксу. Вообще-то сержант ждал какого-нибудь наказания, но Стокса куда больше занимал угол заключки.
- Я сам видел, как винт вылетал только из-за того, что угол слишком острый. Представьте, что такое случается в бою! Я видел пушки с металлическими заключками, так делают лягушатники, но они ржавеют. Ржавеют оттого, что их вовремя не смазывают. Лягушатникам доверять нельзя. Что-то вы запечалились, Шарп.
- Ничего не могу с собой поделать, сэр.
- Что толку печалиться? Пусть печали предаются поэты и священники. Те, кому за это платят. Подумайте сами, ну что вы могли сделать?
- Убить одного из этих ублюдков, сэр.
- А они бы убили вас. Ни вам, ни мне это бы наверняка не понравилось. Посмотрите-ка на этот угол! Хорош, а? Надо обязательно сверить его с шаблоном. Как ваша голова?
- Поправляется, сэр. - Шарп осторожно дотронулся до повязки. - Уже почти не болит, сэр.
- Провидение, Шарп, вот что я вам скажу. Не иначе как Провидение. Господь в неизбывном милосердии своем пожелал, чтобы вы остались в живых. - Майор ослабил тиски и вернул заключку на место. - Немного подкрасить, и порядок. Так что вы думаете, может раджа разрешить мне взять хотя бы одну балку?
- Спросить не вредно, сэр.
- Да-да, обязательно. А, вот и к нам кто-то пожаловал.
Стокс имел в виду всадника, только что въехавшего во двор склада. Голову и спину его прикрывала накидка из промасленной ткани. На поводу он вел вторую лошадь. Спешившись, гость привязал обеих лошадей к столбу, огляделся и направился к навесу. Майор Стокс, одежда которого только-только начала приходить в обычное растрепанно-грязное состояние, приветливо улыбнулся высокому незнакомцу, треуголка которого выдавала офицера.
- Прибыли с инспекцией, сэр? - добродушно поинтересовался он. - Вы обнаружите хаос! Беспорядок. Неорганизованность. Документация перепутана. В дереве завелся жучок, крыши отсырели, и даже краска испортилась.
- Лучше краска, чем мозги, - ответил незнакомец, снимая треуголку, под которой обнаружились растрепанные седые пряди.
Сидевший на готовом лафете Шарп вскочил так резко, что задремавший котенок упал на стружки.
- Полковник Маккандлесс, сэр!
- Сержант Шарп! - Полковник отряхнул треуголку и повернулся к майору. - А вы, сэр?
- Майор Стокс, сэр, к вашим услугам. Горас Стокс, начальник склада и, как видите, плотник Его величества.
- Извините, майор, но мне нужно поговорить с сержантом Шарпом. - Маккандлесс сбросил накидку. Как обычно, он был в форме Ост-Индской компании. - Мы с сержантом старые друзья.
- Конечно, полковник, - отозвался Стокс. - У меня как раз дела в литейной. Слишком быстро разливают.
Постоянно говорю одно и то же! При быстрой разливке в металле образуются пузырьки, а металл с пузырьками отличается повышенной ломкостью. Не слушают! Мы ведь не колокола для храмов отливаем, говорю я им, но... Им втолковывать - только воздух сотрясать. - Он с тоской посмотрел на увлеченных изготовлением головы счастливых индийцев. - В общем, дел много.
- Я бы хотел, чтобы вы остались, майор, - вежливо, но твердо сказал Маккандлесс. - То, что я собираюсь сообщить, касается и вас. Как дела, сержант? Рад вас видеть.
- Я тоже рад, сэр, - ответил Шарп, нисколько не покривив душой.
Четыре года назад они с полковником провели несколько дней в темнице султана Типу и стали друзьями, если только можно говорить о дружбе между простым солдатом и полковником. Гектор Маккандлесс, высокий, сухощавый, шестидесяти с лишним лет, возглавлял службу разведки Ост-Индской компании во всей южной и западной Индии. За минувшие годы они несколько раз встречались, когда полковник бывал по делам в Серингапатаме, но то были обычные разговоры, а сейчас, судя по мрачному выражению на суровом лице шотландца, речь могла пойти о чем-то серьезном.
- Вы были в Чазалгаоне? - спросил Маккандлесс, сразу переходя к делу.
- Так точно, сэр, был.
- И видели лейтенанта Додда?
Шарп кивнул.
- Этого ублюдка я не забуду. Простите, сэр.
Извинился он потому, что Маккандлесс был человеком строгих правил и не терпел, когда в его присутствии употребляли крепкие словечки. Суровый, твердый и честный, как святой, шотландец тем не менее почему-то нравился Шарпу. Возможно, симпатия объяснялась тем, что полковник был неизменно справедлив, откровенен, никогда не кривил душой, не лукавил и с одинаковой прямотой разговаривал и с солдатом, и с раджой.
- Я ни разу не встречался с лейтенантом Доддом, так что опишите его мне.
- Высокий, сэр, и худой, как вы или я.
- Но не я, - вставил майор Стокс.
- Лицо желтое, - продолжал Шарп, - как будто переболел лихорадкой. И такое вытянутое... будто съел что-то горькое. - Шарп задумался. Он видел Додда мимолетно, да и то со стороны. - Волосы длинные, прямые. Русые. Нос длинный, как у сэра Артура Уэлсли. Подбородок костлявый. Себя он называет не лейтенантом, а майором. Я слышал, как к нему обращались.
- И по его приказу в гарнизоне убили всех мужчин? - спросил Маккандлесс.
- Так точно, сэр. Всех. Кроме меня. Мне повезло.
- Чепуха, Шарп! - перебил его Маккандлесс. - Господь простер над вами длань свою.
- Аминь, - добавил майор Стокс.
Полковник озабоченно посмотрел на Шарпа. Глаза у него были голубые, что выглядело немного странным на суровом, жестком лице. Каждый год он объявлял, что намерен уйти со службы и вернуться на родину, в Шотландию, и каждый раз находилась причина, из-за которой ему приходилось остаться в Индии. Большую часть жизни Маккандлесс провел в разъездах по землям, граничащим с территорией, находившейся под управлением Компании. Работа его состояла в том, чтобы изучать соседей, определять потенциальные опасности и угрозы, отмечать слабости и докладывать обо всем своим хозяевам. Мало что из происходящего в Индии укрывалось от его зорких глаз, но вот Додда полковник просмотрел, и теперь именно Додд стал его главной проблемой.
- Мы назначили цену за его голову. Пятьсот гиней.
- Ого! - вырвалось у Стокса.
- Он - убийца, - продолжал Маккандлесс. - Убил ювелира в Сидесегуре и должен был предстать перед судом, но сбежал. Я хочу, Шарп, чтобы вы помогли мне поймать его. Наградные мне не нужны, я собираюсь от них отказаться, но схватить его нужно, и вы должны мне помочь.
Майор Стокс начал было протестовать, говоря, что Шарп его лучший помощник л правая рука, что без него на складе воцарится полный хаос, но полковник остановил поток жалоб одним лишь взглядом.
- Я хочу поймать лейтенанта Додда, - тоном неумолимого судьи произнес он. - Я хочу, чтобы он предстал перед судом и был казнен по его приговору. Для этого мне нужен человек, который помог бы его опознать.
Собрав все свое мужество, майор Стокс попытался предпринять последнюю контратаку.
- Но сержант Шарп нужен и мне! Это он все здесь организует! Расписание нарядов на нем, учет имущества - на нем, казна - на нем! Все - на нем!
- Мне он нужен больше, - отрезал Маккандлесс поворачиваясь к несчастному Стоксу. - Знаете ли вы, майор, сколько в Индии британцев? Тысяч двенадцать, не больше, и только менее половины из них солдаты. Наша власть отнюдь не покоится на плечах белого человека, майор. Нет, она - в мушкетах наших сипаев. Армия, которая вот-вот вторгнется на территорию маратхов, на девять десятых состоит из сипаев. Лейтенант Додд увел с собой более сотни солдат. И не просто солдат, а сипаев! Склонил к дезертирству более сотни человек! Представьте, что с нами будет, если примеру этой сотни последуют другие сипаи! Скиндия прольет на них золотой дождь, соблазнит обещаниями невиданной добычи, сделает все возможное, чтобы за людьми Додда пошли другие. Я надеюсь предотвратить такое развитие событий, и для этого мне необходим Шарп.
Майор опустил голову, склоняясь перед неизбежным.
- Вы вернете его мне, сэр?
- Коли на то будет воля Господа - да, верну. Ну что, сержант? Вы со мной?
Шарп посмотрел на майора Стокса, который пожал плечами, потом улыбнулся и наконец кивнул:
- Так точно, сэр, я с вами.
- Когда будете готовы?
- Я всегда готов, сэр. - Шарп показал на лежащие у ног новый ранец и мушкет.
- Верхом ездить умеете?
Шарп нахмурился.
- Сидеть могу, сэр, но...
- Этого достаточно. - Полковник набросил на голову накидку, вышел из-под навеса, отвязал лошадей и протянул поводья Шарпу. - Лошадка смирная, сержант, так что не налегайте на удила.
- Так мы прямо сейчас отбываем? - спросил Шарп, удивленный такой поспешностью.
- Прямо сейчас, - подтвердил Маккандлесс. - Время не ждет. Нам нужно поймать предателя и убийцу.
Он вскочил в седло. Сержант неуклюже забрался на вторую лошадь.
- Куда направляетесь? - поинтересовался майор Стокс.
- Сначала в Ахмаднагар, а куда потом - то Бог решит.
Полковник легко пришпорил коня и повернул его к выезду со склада. Шарп с болтающимися за спиной ранцем и мушкетом последовал за шотландцем.
Он искупит вину за Чазалгаон. Но не наказанием для виновного, а кое-чем получше - местью.
* * *
Майор Додд провел пальцем по ступице колеса. Он проводил смотр, и выстроившиеся на плацу почти девятьсот человек с любопытством и надеждой, напряженным ожиданием, тревогой и страхом наблюдали за ним.
Белая перчатка осталась белой. Ни пыли, ни грязи. Додд выпрямился и повернулся к орудийному расчету, выискивая на лицах людей проявления облегчения или радости оттого, что все прошло так гладко. Конечно, им досталось. Днем прошел дождь, и артиллеристам пришлось тащить свои пять орудий по грязным улицам через весь город, но все же они успели привести пушки в порядок: убрали следы глины, вымыли лафеты и отполировали жерла орудий так, что те засверкали не хуже латуни.
Впечатляет, думал Додд, стаскивая с руки перчатку. Полман уже покинул Ахмаднагар, отступив на север, на соединение с остальными частями собирающейся армии Скиндии, и майор объявил смотр полка. На сборы был дан всего лишь час, и тем не менее никаких упущений Додд не обнаружил. И вот теперь полк стоял перед ним, выстроившись четырьмя длинными шеренгами, с четырьмя пушками и одной-единственной гаубицей на правом фланге. Сами орудия, при всем их блеске, производили удручающее впечатление. Четыре полевых четырехфунтовых пушки и пятидюймовая гаубица. Нанести противнику серьезный урон ни одно из них не могло.
- Игрушки! - пренебрежительно обронил Додд.
- Мсье?
Француз, капитан Жубер, тщетно надеявшийся, что полк отдадут ему, удивленно посмотрел на майора.
- Вы меня слышали, мусью. Игрушки! - Додд поднял крышку передка и выудил четырехфунтовое ядро, размером в половину мяча для крикета. - Толку от них никакого, мусью!
Коротышка Жубер пожал плечами.
- Не могу с вами согласиться, мсье. Если вести огонь в упор...
- Огонь в упор? О чем вы говорите, мусью? - Додд бросил французу ядро, и тот, изловчившись, неуклюже его поймал. - В ближнем бою они ничем не лучше мушкетов, но гораздо неповоротливее и медлительнее. - Он порылся в ящике. - Картечь? У вас нет картечи?
- Для четырехфунтовых орудий картечь не выпускается, - ответил Жубер. - Более того...
- Тогда мы приготовим ее сами, - перебил его Додд. - Мешочки со скрапом, мусью, привязываются к деревянной пробке и снабжаются зарядом. Полтора фунта пороха на заряд. Найдите в городе женщин и заставьте их нашить мешочков. Может быть, ваша супруга тоже примет посильное участие? - Он с ухмылкой взглянул на Жубера, который никак не отреагировал на эту оскорбительную реплику. Додд уже почувствовал слабость капитана, и главной его слабостью была, несомненно, странно обольстительная Симона Жубер. Она явно презирала супруга, который, в свою очередь, столь же явно боялся потерять ее. - Завтра, к этому часу, вы должны иметь по тридцать мешочков со скрапом на каждое орудие, - распорядился майор.
- Но жерла, майор! - возмущенно воскликнул Жубер.
- Хотите сказать, что они будут поцарапаны? - Додд усмехнулся. - А что важнее, мусью? Поцарапанное жерло и сохраненный полк? Или гладкое жерло и куча мертвецов? Итак, завтра к этому времени обеспечьте каждое орудие тридцатью зарядами картечи и, если для них не найдется места в ящике, выбросите, к дьяволу, эти горошины. С таким же успехом можно стрелять вишневыми косточками.
Он захлопнул крышку. Даже если орудия обеспечить самодельной картечью, большой пользы от них майор не видел. А если пользы нет, то стоит ли за них цепляться? Такой артиллерией поддержки обеспечивался в Индии каждый батальон, но, на взгляд Додда, она лишь снижала маневренность полка. Мало того, что орудия отличались неповоротливостью, так им еще требовалась тягловая сила, с которой тоже возникали постоянные проблемы. Если бы Додд командовал бригадой, он бы просто отказался от такого рода полевых орудий, потому как если артиллерия не способна защитить пехотный батальон, то зачем она тогда вообще? Так или иначе, сейчас у него было пять орудий, и майор собирался использовать их для стрельбы картечью с расстояния в триста ярдов. Пушкарям, конечно, такое не понравится, но - к черту пушкарей!
Осмотрев гаубицу и не обнаружив недостатков, майор кивнул канониру-субадару. Хвалить он никого не стал, поскольку не считал правильным хвалить людей только за то, что они должным образом исполняют свои обязанности. Похвала - для тех, кто делает больше, выходя за служебные рамки. Наказание - для тех, кто недотягивает. И молчание - для остальных.
Покончив с пушками, Додд медленно прошел вдоль беломундирных шеренг пехоты, заглядывая в глаза каждому и не меняя строгого выражения лица, хотя солдаты и тянулись изо всех сил, стараясь произвести выгодное впечатление на нового командира. Капитан Жубер следовал за майором, отставая на шаг и с трудом сохраняя дистанцию, поскольку каждый шаг длинноногого англичанина равнялся его двум. Поначалу француз через каждые несколько шагов отпускал реплику, что-то вроде: "Вот хороший солдат, сэр", но потом, поскольку Додд никак не реагировал на его комментарии, замолчал и только смерил спину командира недовольным взглядом. Майор чувствовал исходящую от Жубера неприязнь, но на чувства капитана ему было наплевать.
Хотя полк и произвел на него самое благоприятное впечатление, Додд сохранил совершенно непроницаемое лицо. Полк действительно смотрелся неплохо, оружие содержалось в порядке, и его собственная рота сипаев, получившая новенькие белые мундиры и стоявшая на левом фланге, выглядела естественной его частью. В британских полках левый фланг отводился стрелковой роте, в батальонах же Ост-Индской компании стрелков не было, поскольку считалось, что сипаи для этой роли не годятся. Додд, вопреки широко распространенному мнению, вознамерился превратить своих верных сипаев в лучших во всей Индии стрелков. Пусть докажут, что Компания ошибалась, и в доказательство уничтожат ее саму.
Большинство солдат смотрели прямо перед собой, некоторые, попытавшись выдержать его взгляд, отводили глаза в сторону. Жубер, замечая их реакцию, симпатизировал последним - в угрюмом лице англичанина проступало что-то неприятное и даже пугающее. Наверняка, решил француз, плеток не жалеет. Британская армия печально славилась тем, что подвергала своих солдат унизительным телесным наказаниям, после которых человек напоминал отбивную. В данном случае, однако, Жубер ошибался. Ни разу за всю свою многолетнюю службу Додд не отдал солдата в руки палача, и не потому, что в войсках Компании порка была запрещена, а потому, что относился к подчиненным с уважением и не терпел телесные наказания. Майор Додд любил солдат так же, как ненавидел большинство офицеров, особенно старших. Хорошие солдаты выигрывают сражения, а победы приносят славу офицерам; следовательно, чтобы добиваться успеха, офицеру нужны солдаты, которые любят его и готовы следовать за ним. Доказательством этого были сипаи его роты. Додд заботился о них, следил, чтобы они хорошо питались, вовремя получали жалованье и брали верх в боях.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Триумф стрелка Шарпа'
1 2 3 4 5 6
- Сэр, я потерял шестерых.
- Вам не за что себя винить. И я дам вам других.
Если бы все было так легко! Как Шарп ни старался, мысли постоянно возвращались к случившемуся в Чазалгаоне, и он снова и снова корил себя за медлительность. Когда резня закончилась и убийцы ушли, сержант прошел по форту. Большинство женщин и детей остались в живых, но при виде окровавленного солдата они пугались и прятались. К вечеру в форт вернулся из дозора капитан Робертс, заместитель майора Кросби. Зрелище, открывшееся за колючей стеной, ошеломило даже бывалого офицера. Его вырвало.
Шарп рассказал капитану все, что знал, и Робертс в тот же день отправил донесение в Хуррихур, где находился штаб армии, а потом отпустил и Шарпа.
- Нас наверняка ждет расследование, так что показания вам еще придется давать, но пока возвращайтесь в Серингапатам.
Не имея других приказов, Шарп отправился домой. Мешок с рупиями он передал майору Стоксу. Вообще-то сержант ждал какого-нибудь наказания, но Стокса куда больше занимал угол заключки.
- Я сам видел, как винт вылетал только из-за того, что угол слишком острый. Представьте, что такое случается в бою! Я видел пушки с металлическими заключками, так делают лягушатники, но они ржавеют. Ржавеют оттого, что их вовремя не смазывают. Лягушатникам доверять нельзя. Что-то вы запечалились, Шарп.
- Ничего не могу с собой поделать, сэр.
- Что толку печалиться? Пусть печали предаются поэты и священники. Те, кому за это платят. Подумайте сами, ну что вы могли сделать?
- Убить одного из этих ублюдков, сэр.
- А они бы убили вас. Ни вам, ни мне это бы наверняка не понравилось. Посмотрите-ка на этот угол! Хорош, а? Надо обязательно сверить его с шаблоном. Как ваша голова?
- Поправляется, сэр. - Шарп осторожно дотронулся до повязки. - Уже почти не болит, сэр.
- Провидение, Шарп, вот что я вам скажу. Не иначе как Провидение. Господь в неизбывном милосердии своем пожелал, чтобы вы остались в живых. - Майор ослабил тиски и вернул заключку на место. - Немного подкрасить, и порядок. Так что вы думаете, может раджа разрешить мне взять хотя бы одну балку?
- Спросить не вредно, сэр.
- Да-да, обязательно. А, вот и к нам кто-то пожаловал.
Стокс имел в виду всадника, только что въехавшего во двор склада. Голову и спину его прикрывала накидка из промасленной ткани. На поводу он вел вторую лошадь. Спешившись, гость привязал обеих лошадей к столбу, огляделся и направился к навесу. Майор Стокс, одежда которого только-только начала приходить в обычное растрепанно-грязное состояние, приветливо улыбнулся высокому незнакомцу, треуголка которого выдавала офицера.
- Прибыли с инспекцией, сэр? - добродушно поинтересовался он. - Вы обнаружите хаос! Беспорядок. Неорганизованность. Документация перепутана. В дереве завелся жучок, крыши отсырели, и даже краска испортилась.
- Лучше краска, чем мозги, - ответил незнакомец, снимая треуголку, под которой обнаружились растрепанные седые пряди.
Сидевший на готовом лафете Шарп вскочил так резко, что задремавший котенок упал на стружки.
- Полковник Маккандлесс, сэр!
- Сержант Шарп! - Полковник отряхнул треуголку и повернулся к майору. - А вы, сэр?
- Майор Стокс, сэр, к вашим услугам. Горас Стокс, начальник склада и, как видите, плотник Его величества.
- Извините, майор, но мне нужно поговорить с сержантом Шарпом. - Маккандлесс сбросил накидку. Как обычно, он был в форме Ост-Индской компании. - Мы с сержантом старые друзья.
- Конечно, полковник, - отозвался Стокс. - У меня как раз дела в литейной. Слишком быстро разливают.
Постоянно говорю одно и то же! При быстрой разливке в металле образуются пузырьки, а металл с пузырьками отличается повышенной ломкостью. Не слушают! Мы ведь не колокола для храмов отливаем, говорю я им, но... Им втолковывать - только воздух сотрясать. - Он с тоской посмотрел на увлеченных изготовлением головы счастливых индийцев. - В общем, дел много.
- Я бы хотел, чтобы вы остались, майор, - вежливо, но твердо сказал Маккандлесс. - То, что я собираюсь сообщить, касается и вас. Как дела, сержант? Рад вас видеть.
- Я тоже рад, сэр, - ответил Шарп, нисколько не покривив душой.
Четыре года назад они с полковником провели несколько дней в темнице султана Типу и стали друзьями, если только можно говорить о дружбе между простым солдатом и полковником. Гектор Маккандлесс, высокий, сухощавый, шестидесяти с лишним лет, возглавлял службу разведки Ост-Индской компании во всей южной и западной Индии. За минувшие годы они несколько раз встречались, когда полковник бывал по делам в Серингапатаме, но то были обычные разговоры, а сейчас, судя по мрачному выражению на суровом лице шотландца, речь могла пойти о чем-то серьезном.
- Вы были в Чазалгаоне? - спросил Маккандлесс, сразу переходя к делу.
- Так точно, сэр, был.
- И видели лейтенанта Додда?
Шарп кивнул.
- Этого ублюдка я не забуду. Простите, сэр.
Извинился он потому, что Маккандлесс был человеком строгих правил и не терпел, когда в его присутствии употребляли крепкие словечки. Суровый, твердый и честный, как святой, шотландец тем не менее почему-то нравился Шарпу. Возможно, симпатия объяснялась тем, что полковник был неизменно справедлив, откровенен, никогда не кривил душой, не лукавил и с одинаковой прямотой разговаривал и с солдатом, и с раджой.
- Я ни разу не встречался с лейтенантом Доддом, так что опишите его мне.
- Высокий, сэр, и худой, как вы или я.
- Но не я, - вставил майор Стокс.
- Лицо желтое, - продолжал Шарп, - как будто переболел лихорадкой. И такое вытянутое... будто съел что-то горькое. - Шарп задумался. Он видел Додда мимолетно, да и то со стороны. - Волосы длинные, прямые. Русые. Нос длинный, как у сэра Артура Уэлсли. Подбородок костлявый. Себя он называет не лейтенантом, а майором. Я слышал, как к нему обращались.
- И по его приказу в гарнизоне убили всех мужчин? - спросил Маккандлесс.
- Так точно, сэр. Всех. Кроме меня. Мне повезло.
- Чепуха, Шарп! - перебил его Маккандлесс. - Господь простер над вами длань свою.
- Аминь, - добавил майор Стокс.
Полковник озабоченно посмотрел на Шарпа. Глаза у него были голубые, что выглядело немного странным на суровом, жестком лице. Каждый год он объявлял, что намерен уйти со службы и вернуться на родину, в Шотландию, и каждый раз находилась причина, из-за которой ему приходилось остаться в Индии. Большую часть жизни Маккандлесс провел в разъездах по землям, граничащим с территорией, находившейся под управлением Компании. Работа его состояла в том, чтобы изучать соседей, определять потенциальные опасности и угрозы, отмечать слабости и докладывать обо всем своим хозяевам. Мало что из происходящего в Индии укрывалось от его зорких глаз, но вот Додда полковник просмотрел, и теперь именно Додд стал его главной проблемой.
- Мы назначили цену за его голову. Пятьсот гиней.
- Ого! - вырвалось у Стокса.
- Он - убийца, - продолжал Маккандлесс. - Убил ювелира в Сидесегуре и должен был предстать перед судом, но сбежал. Я хочу, Шарп, чтобы вы помогли мне поймать его. Наградные мне не нужны, я собираюсь от них отказаться, но схватить его нужно, и вы должны мне помочь.
Майор Стокс начал было протестовать, говоря, что Шарп его лучший помощник л правая рука, что без него на складе воцарится полный хаос, но полковник остановил поток жалоб одним лишь взглядом.
- Я хочу поймать лейтенанта Додда, - тоном неумолимого судьи произнес он. - Я хочу, чтобы он предстал перед судом и был казнен по его приговору. Для этого мне нужен человек, который помог бы его опознать.
Собрав все свое мужество, майор Стокс попытался предпринять последнюю контратаку.
- Но сержант Шарп нужен и мне! Это он все здесь организует! Расписание нарядов на нем, учет имущества - на нем, казна - на нем! Все - на нем!
- Мне он нужен больше, - отрезал Маккандлесс поворачиваясь к несчастному Стоксу. - Знаете ли вы, майор, сколько в Индии британцев? Тысяч двенадцать, не больше, и только менее половины из них солдаты. Наша власть отнюдь не покоится на плечах белого человека, майор. Нет, она - в мушкетах наших сипаев. Армия, которая вот-вот вторгнется на территорию маратхов, на девять десятых состоит из сипаев. Лейтенант Додд увел с собой более сотни солдат. И не просто солдат, а сипаев! Склонил к дезертирству более сотни человек! Представьте, что с нами будет, если примеру этой сотни последуют другие сипаи! Скиндия прольет на них золотой дождь, соблазнит обещаниями невиданной добычи, сделает все возможное, чтобы за людьми Додда пошли другие. Я надеюсь предотвратить такое развитие событий, и для этого мне необходим Шарп.
Майор опустил голову, склоняясь перед неизбежным.
- Вы вернете его мне, сэр?
- Коли на то будет воля Господа - да, верну. Ну что, сержант? Вы со мной?
Шарп посмотрел на майора Стокса, который пожал плечами, потом улыбнулся и наконец кивнул:
- Так точно, сэр, я с вами.
- Когда будете готовы?
- Я всегда готов, сэр. - Шарп показал на лежащие у ног новый ранец и мушкет.
- Верхом ездить умеете?
Шарп нахмурился.
- Сидеть могу, сэр, но...
- Этого достаточно. - Полковник набросил на голову накидку, вышел из-под навеса, отвязал лошадей и протянул поводья Шарпу. - Лошадка смирная, сержант, так что не налегайте на удила.
- Так мы прямо сейчас отбываем? - спросил Шарп, удивленный такой поспешностью.
- Прямо сейчас, - подтвердил Маккандлесс. - Время не ждет. Нам нужно поймать предателя и убийцу.
Он вскочил в седло. Сержант неуклюже забрался на вторую лошадь.
- Куда направляетесь? - поинтересовался майор Стокс.
- Сначала в Ахмаднагар, а куда потом - то Бог решит.
Полковник легко пришпорил коня и повернул его к выезду со склада. Шарп с болтающимися за спиной ранцем и мушкетом последовал за шотландцем.
Он искупит вину за Чазалгаон. Но не наказанием для виновного, а кое-чем получше - местью.
* * *
Майор Додд провел пальцем по ступице колеса. Он проводил смотр, и выстроившиеся на плацу почти девятьсот человек с любопытством и надеждой, напряженным ожиданием, тревогой и страхом наблюдали за ним.
Белая перчатка осталась белой. Ни пыли, ни грязи. Додд выпрямился и повернулся к орудийному расчету, выискивая на лицах людей проявления облегчения или радости оттого, что все прошло так гладко. Конечно, им досталось. Днем прошел дождь, и артиллеристам пришлось тащить свои пять орудий по грязным улицам через весь город, но все же они успели привести пушки в порядок: убрали следы глины, вымыли лафеты и отполировали жерла орудий так, что те засверкали не хуже латуни.
Впечатляет, думал Додд, стаскивая с руки перчатку. Полман уже покинул Ахмаднагар, отступив на север, на соединение с остальными частями собирающейся армии Скиндии, и майор объявил смотр полка. На сборы был дан всего лишь час, и тем не менее никаких упущений Додд не обнаружил. И вот теперь полк стоял перед ним, выстроившись четырьмя длинными шеренгами, с четырьмя пушками и одной-единственной гаубицей на правом фланге. Сами орудия, при всем их блеске, производили удручающее впечатление. Четыре полевых четырехфунтовых пушки и пятидюймовая гаубица. Нанести противнику серьезный урон ни одно из них не могло.
- Игрушки! - пренебрежительно обронил Додд.
- Мсье?
Француз, капитан Жубер, тщетно надеявшийся, что полк отдадут ему, удивленно посмотрел на майора.
- Вы меня слышали, мусью. Игрушки! - Додд поднял крышку передка и выудил четырехфунтовое ядро, размером в половину мяча для крикета. - Толку от них никакого, мусью!
Коротышка Жубер пожал плечами.
- Не могу с вами согласиться, мсье. Если вести огонь в упор...
- Огонь в упор? О чем вы говорите, мусью? - Додд бросил французу ядро, и тот, изловчившись, неуклюже его поймал. - В ближнем бою они ничем не лучше мушкетов, но гораздо неповоротливее и медлительнее. - Он порылся в ящике. - Картечь? У вас нет картечи?
- Для четырехфунтовых орудий картечь не выпускается, - ответил Жубер. - Более того...
- Тогда мы приготовим ее сами, - перебил его Додд. - Мешочки со скрапом, мусью, привязываются к деревянной пробке и снабжаются зарядом. Полтора фунта пороха на заряд. Найдите в городе женщин и заставьте их нашить мешочков. Может быть, ваша супруга тоже примет посильное участие? - Он с ухмылкой взглянул на Жубера, который никак не отреагировал на эту оскорбительную реплику. Додд уже почувствовал слабость капитана, и главной его слабостью была, несомненно, странно обольстительная Симона Жубер. Она явно презирала супруга, который, в свою очередь, столь же явно боялся потерять ее. - Завтра, к этому часу, вы должны иметь по тридцать мешочков со скрапом на каждое орудие, - распорядился майор.
- Но жерла, майор! - возмущенно воскликнул Жубер.
- Хотите сказать, что они будут поцарапаны? - Додд усмехнулся. - А что важнее, мусью? Поцарапанное жерло и сохраненный полк? Или гладкое жерло и куча мертвецов? Итак, завтра к этому времени обеспечьте каждое орудие тридцатью зарядами картечи и, если для них не найдется места в ящике, выбросите, к дьяволу, эти горошины. С таким же успехом можно стрелять вишневыми косточками.
Он захлопнул крышку. Даже если орудия обеспечить самодельной картечью, большой пользы от них майор не видел. А если пользы нет, то стоит ли за них цепляться? Такой артиллерией поддержки обеспечивался в Индии каждый батальон, но, на взгляд Додда, она лишь снижала маневренность полка. Мало того, что орудия отличались неповоротливостью, так им еще требовалась тягловая сила, с которой тоже возникали постоянные проблемы. Если бы Додд командовал бригадой, он бы просто отказался от такого рода полевых орудий, потому как если артиллерия не способна защитить пехотный батальон, то зачем она тогда вообще? Так или иначе, сейчас у него было пять орудий, и майор собирался использовать их для стрельбы картечью с расстояния в триста ярдов. Пушкарям, конечно, такое не понравится, но - к черту пушкарей!
Осмотрев гаубицу и не обнаружив недостатков, майор кивнул канониру-субадару. Хвалить он никого не стал, поскольку не считал правильным хвалить людей только за то, что они должным образом исполняют свои обязанности. Похвала - для тех, кто делает больше, выходя за служебные рамки. Наказание - для тех, кто недотягивает. И молчание - для остальных.
Покончив с пушками, Додд медленно прошел вдоль беломундирных шеренг пехоты, заглядывая в глаза каждому и не меняя строгого выражения лица, хотя солдаты и тянулись изо всех сил, стараясь произвести выгодное впечатление на нового командира. Капитан Жубер следовал за майором, отставая на шаг и с трудом сохраняя дистанцию, поскольку каждый шаг длинноногого англичанина равнялся его двум. Поначалу француз через каждые несколько шагов отпускал реплику, что-то вроде: "Вот хороший солдат, сэр", но потом, поскольку Додд никак не реагировал на его комментарии, замолчал и только смерил спину командира недовольным взглядом. Майор чувствовал исходящую от Жубера неприязнь, но на чувства капитана ему было наплевать.
Хотя полк и произвел на него самое благоприятное впечатление, Додд сохранил совершенно непроницаемое лицо. Полк действительно смотрелся неплохо, оружие содержалось в порядке, и его собственная рота сипаев, получившая новенькие белые мундиры и стоявшая на левом фланге, выглядела естественной его частью. В британских полках левый фланг отводился стрелковой роте, в батальонах же Ост-Индской компании стрелков не было, поскольку считалось, что сипаи для этой роли не годятся. Додд, вопреки широко распространенному мнению, вознамерился превратить своих верных сипаев в лучших во всей Индии стрелков. Пусть докажут, что Компания ошибалась, и в доказательство уничтожат ее саму.
Большинство солдат смотрели прямо перед собой, некоторые, попытавшись выдержать его взгляд, отводили глаза в сторону. Жубер, замечая их реакцию, симпатизировал последним - в угрюмом лице англичанина проступало что-то неприятное и даже пугающее. Наверняка, решил француз, плеток не жалеет. Британская армия печально славилась тем, что подвергала своих солдат унизительным телесным наказаниям, после которых человек напоминал отбивную. В данном случае, однако, Жубер ошибался. Ни разу за всю свою многолетнюю службу Додд не отдал солдата в руки палача, и не потому, что в войсках Компании порка была запрещена, а потому, что относился к подчиненным с уважением и не терпел телесные наказания. Майор Додд любил солдат так же, как ненавидел большинство офицеров, особенно старших. Хорошие солдаты выигрывают сражения, а победы приносят славу офицерам; следовательно, чтобы добиваться успеха, офицеру нужны солдаты, которые любят его и готовы следовать за ним. Доказательством этого были сипаи его роты. Додд заботился о них, следил, чтобы они хорошо питались, вовремя получали жалованье и брали верх в боях.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Триумф стрелка Шарпа'
1 2 3 4 5 6