– Мне показалось жестоким вновь волновать этих бедняжек.– Что ж, вместо волнений им придется теперь пережить публичный позор! Сейчас мы перейдем к делам, находящимся в ведении квестора Ренфорда, а вы отправитесь за пострадавшими и доставите их сюда!– Слушаюсь, госпожа председательница, – пискнул толстяк. Понурив голову, он побрел к боковой двери, на него было жалко смотреть.Вдова Саффиан обратилась к залу.– Мы прерываем разбирательство текущего дела, чтобы вернуться к нему позже. – Она сделала знак стражникам, и те повлекли обвиняемого к той же дверце, в которую только что протиснулся Проун. Лайам вскочил на помост и наклонился к вдове, которая уже кивала длиннобородому клерку.– Госпожа председательница, – прошептал он как раз в тот момент, когда клерк завел свою песнь, знакомя собравшихся с историей Хандуитов, – есть вероятность, что чародеем-убийцей является именно Каммер.Она непонимающе уставилась на него, раздраженная новой заминкой, затем в глазах женщины вспыхнуло беспокойство.– Он? Я не могу в это поверить! – вдова невольно оглянулась через плечо.У боковой двери образовался затор. Стража, услышав, как клерк возвещает начало нового разбирательства, повела в зал Хандуитов и столкнулась с охранниками, выводившими Каммера. Тот повернул голову и поймал взгляд вдовы. Затем глаза его перескочили на Лайама, но тут Хандуитов сдвинули в сторону и Каммера увели.– У него харкоутский выговор, он приехал в Уоринсфорд около полугода назад, а заклятие, с помощью которого он погружал девиц в сон, того же сорта, что и заклятие, примененное против Пассендуса. Все это впрямую ничего не доказывает, однако…«Мастер, Каммер перед уходом очень странно посмотрел на меня».«Странно? Что значит – странно?»– Спасибо за сообщение, квестор, – сказала председательница подчеркнуто деловым тоном. – Я должна все это обдумать. Но сначала давайте разберемся с Хандуитами и дождемся возвращения Проупа. Ступайте на место и сосредоточьтесь. Возможно, вам тоже придется что-то сказать.Лайам поклонился и отошел от вдовы.«Странно, – повторил Фануил. – Он словно меня узнал».«Может, он спутал тебя с какой-то другой мелкой тварью?»– Что она сказала? – спросил Куспиниан, когда Лайам опять угнездился с ним рядом.– Что ей надо подумать. Короче, она ничего не предпримет до возвращения Проупа.Вдова Саффиан уже зачитывала собравшимся текст «чистосердечного», как она объявила, признания Хандуитов.– Если этот малый – тот самый маг, ей лучше бы его отпустить, – зашептал Куспиниан Лайаму в ухо. – Приказать выслать из города и кончить на том, чтобы не нарываться на неприятности. – Лайам скривился. Ему очень хотелось послушать, что добавила Ровиана к признанию своего муженька. Однако на эдила он шикнуть не мог и потому только кивнул, показывая, что все понимает. – Меня в дрожь бросает при мысли, что тут появится еще один чародей и начнет выяснять, как мы обошлись с его младшим собратом.«Твой Уокен быстренько арестует нахала, – подумал Лайам. – И уж как-нибудь исхитрится его допросить!» Кстати, допросить этого Каммера было бы тоже неплохо. Это, собственно, судя по всему – не проблема. Раз юнец сидит за решеткой, значит, он не так уж опасен. Настоящий маг не провел бы и дня в подземелье. Эдил может не волноваться, гильдию вряд ли заинтересует судьба того, кто позволил себя заточить. Скорее, маги начнут выяснять, что случилось с Пассендусом. И упрутся опять же в пресловутого Каммера.«Если он, конечно, и вправду „тот человек“. Доказательств-то у нас нет, одни лишь догадки». Вдова Саффиан уже отложила текст признания в сторону, а у Лайама в голове завертелась новая мысль. Почему Фануил решил, что Каммер посмотрел на него странно? Все странно смотрят на Фануила. И обычные-то драконы по улицам не так уж часто разгуливают, а о маленьких нечего и говорить. Дракончик должен был к таким взглядам привыкнуть. Значит, Каммер взглянул на него как-то особенно. Лайам наклонился и погладил уродца.«Он мог тебя видеть где-нибудь раньше?»Дракончик изогнул длинную шею и посмотрел на хозяина. Его глаза с вертикальными прорезями зрачков были совершенно бесстрастны.«Не знаю. Я сам никогда прежде его не встречал. Но, мне кажется, он понял, что я фамильяр».Все странно смотрят на Фануила, и все принимают Лайама за чародея. Почему бы и Каммеру не решить, что долговязый квестор ареопага – маг? Что в том такого? Да ничего. А если поставить себя на место этого Каммера? Он уже убил одного чародея, но никто не знает об этом, он взят под арест по пустяковому делу, он надеется вывернуться, он посмеивается над судьей. Он не ждет подвоха и вдруг обнаруживает, что на разбирательстве его дела присутствует еще один маг. Лайам заерзал на стуле.«Что он в таком случае сделает? На что может решиться?»В его мозгу вдруг вспыхнула сторонняя мысль. Она исходила от Фануила.«Мастер, рядом творится магия!»Лайам, не успев толком сообразить, что это могло бы значить, вскочил со своего места и бросился в боковую дверь. 12 Лайам не видел, как всполошился ошарашенный его выходкой зал. Он ударил всем телом в дверь, но та не открылась. Тогда Лайам рванул ее на себя, метнулся в проем и тут же упал, споткнувшись о стражника, валявшегося на пороге. Легкое похрапывание, слетавшее с его губ, говорило о том, что охранник не ранен и не убит, а просто-напросто спит. Невдалеке от него лежал и второй конвойный. Поднявшись, Лайам увидел еще одну дверь и бросился к ней, морщась от боли в колене.Он оказался в узеньком, стиснутом высокими стенами переулке, и, хотя полоска неба, мерцавшая в вышине, была еще светлой, глаза его не сразу приспособились к царившей вокруг полумгле. Заседание, кажется, затянулось – мелькнуло в его мозгу.– Боги, избавьте меня от этого зуда!Лайам резко повернулся на голос. Он сделал несколько осторожных шагов и различил в полумраке толстого квестора. Тот катался по мостовой, срывая с себя одежду и раздирая свою кожу ногтями.«Кантрипы, – пояснил Фануил. – Он чешется, а стражники спят». Дракончик стоял тут же и, склонив голову, глядел на бившегося в конвульсиях толстяка.Лайам упал на колени и схватил Проуна за руки. — Куда он побежал?У Проуна глаза полезли на лоб, он засучил ногами. Лайам выбранился, отпустил руки страдальца и встал, озираясь по сторонам. Слева к нему шел свет – там была улица, там двигались пешеходы. Он повернулся направо – и стал хохотать. Из глаз его брызнули слезы, живот и бока дико заныли, потом заболели, словно он хохотал уже много часов. Смех рвался у него из груди с неистовой силой, он раздирал ему глотку. Казалось, чьи-то незримые пальцы выворачивают ему рот наизнанку и стаскивают к ушам всю мускулатуру лица. Лайам рухнул на четвереньки, сотрясаясь всем телом. Дракончик, извиваясь и кашляя, подкатился к нему. Задыхаясь и чувствуя, что вот-вот потеряет сознание, Лайам поднял глаза, чтобы увидеть, как чья-то худенькая фигурка бочком выдвигается из темноты.Каммер с силой пнул Фануила, и тот отлетел к стене, продолжая надсадно хрипеть.«Мастер, не бойся, это продлится недолго!»Лайам и не думал бояться. Внутренне он был совершенно спокоен, хотя все его тело корчилось словно в припадке падучей. Каммер схватил Лайама за волосы. В руке обольстителя юных красоток что-то сверкнуло. Нож! Это был нож!– Будь у меня подушка, господин чародей, – прошипел юнец, резким рывком задирая вверх голову жертвы, – я бы придушил тебя, как Пассендуса. Но…Нож отлетел в сторону. Лайам услышал, как он чиркнул по камню и зазвенел. Каммер, шатнувшись, стал падать на спину. Из бока его вышло острие алебарды, но Лайам этого уже не увидел.Он, уткнувшись лицом в камень брусчатки, продолжал хохотать.«Это сейчас кончится», – повторял Фануил, но ничего не кончалось. Прошла вечность, потом другая, потом истерический смех оборвался – сразу и без рецидивов. Лайама вырвало, он едва нашел в себе силы откатиться от лужицы желчи. Дракончик лежал под стеной, вздрагивая и часто дыша.Тут появился Эласко, он помог Лайаму встать и какое-то время стоял рядом, подставляя плечо.– Так это все-таки он?Лайам кивнул, промычав в ответ что-то невнятное. У него не было сил говорить. Ребра болели, брюшина ныла, а губы словно бы онемели. Он осторожно ощупал лицо.«Прямо как после кабацкой драки, – подумал он, опираясь на стену и давая свободу Эласко. – Ох, только бы не упасть!» Куспиниан стоял на коленях, растирая толстому квестору руки. Тот нервно всхлипывал, пытаясь что-то сказать. Группа стражников с факелами толклась у служебного входа, еще двое застыли над скорченным телом Каммера, алебарда одного из них была окровавлена.– Чего вы тут топчетесь? – напустился на стражу Эласко. – Ступайте в зал! Кто будет охранять госпожу председательницу и остальных заключенных? Ступайте-ступайте! И кто-нибудь пусть сбегает за водой!Лайам, кряхтя, наклонился к дракончику, чтобы взять его на руки. Юноша тоже присел рядом с ним, но Лайам раздраженно сказал:– Мы оба в порядке. Вы лучше помогите эдилу.Проун лежал на мостовой, как колода, лицо толстого квестора было изодрано в кровь. Куспиниан, над ним хлопотавший, оказался в большом затруднении. В одиночку пошевелить эту тушу не мог даже он.Стражники, несмотря на приказ, все еще маялись на крыльце, но тут же втянулись в здание, завидев, что к ним неверной походкой приближается долговязый колдун. Когда Лайам, держа Фануила под мышкой, ввалился в комнату ожидания, там уже было пусто. Он сел на скамью. На ту же скамью через пару минут уложили и Проуна. Куспиниан и Эласко, освободившись от ноши, облегченно вздохнули.– Давайте сюда и этого, – бросил эдил через плечо. Спустя мгновение двое стражников подтащили к соседней скамейке еще одно тело. Куспиниан раздраженно поморщился. – Бросьте его на полу.Проун уже сидел, вокруг него суетился Эласко. Эдил окинул взглядом скорченную фигурку Каммера, приникшую к полу.– Отличный удар, – сказал он, покосившись на малого с окровавленной алебардой. – Он мертв.– Он вытащил нож, – пробормотал испуганно стражник.Лайам сообразил, что ему нужно вмешаться, и сказал с немалым усилием:– Он чуть не зарезал меня.Все происшедшее показалось ему странно далеким. Словно и впрямь где-то что-то случилось, но – очень давно и не с ним. Однако слова Каммера Лайам помнил отчетливо.– Вы слышали, что он сказал?Стражник, задумчиво поскреб подбородок.– Ну да, он что-то вроде бы говорил. Кажется, о какой-то подушке…– Да, о подушке, – подтвердил Лайам. Он почесал Фануилу брюшко, ощущая, как от его ласки в маленьком тельце унимается дрожь. – Каммер удушил мага подушкой. После того как обессилил его несложным заклятием. – Он вздрогнул и стиснул зубы, опасаясь, что вновь примется хохотать.Эласко изумленно посмотрел на него.– Значит, вот как все это происходило!– Да, так.«Ты не говорил, что это настолько мучительно».«Но, мастер, я ведь и сам не знал. Я ведь и сам никогда ничего подобного не испытывал»,—Фануил поудобнее устроился на хозяйских коленях и изнеможенно затих.Пришел стражник – с кучей ветоши и тазом воды. Лайам прижал мокрую тряпку ко лбу и замер, наблюдая за возней вокруг Проуна. Эласко принялся осторожно смывать кровь с толстых трясущихся щек, и их обладатель обрел понемногу дар речи.– Ах, мастер эдил, вы даже не представляете, что мне довелось испытать! Меня словно голым швырнули в мешок, набитый разъяренными муравьями! И пчелами, вы слышите, и пчелами тоже! Они меня жалили, они так и впивались в меня! Я чуть не умер, я просто сходил с ума! – Царапины на лице толстяка были не очень глубокими, но он морщился от каждого прикосновения тряпки. – Этот негодяй – осторожнее, квестор! – окликнул меня, и я обернулся. Вы и представить не можете, как я был поражен, увидев его! Я понял, что он сбежал, я хотел его задержать, но он оказался хитрее! Он напустил на меня порчу, – толстяк всхлипнул, – и… посмотрите-ка!.. он испортил мой лучший костюм! – Проун оттолкнул руку Эласко и принялся, охая, оправлять свое одеяние.«Уж и не знаю, кому из нас было хуже. Гнусненькие заклятия, что говорить», – подумал Лайам. Он почти жалел толстяка, он готов был простить ему все обиды, если бы… Если бы он хотя бы сподобился сам обтереть свою жирную, похожую на задницу физиономию, а не предоставлял это делать другим!«Нет, мастер, заклятия хороши. Смех, сон и чесотка дают возможность даже слабому магу обезоружить врага. Это самые древние из известных заклятий».«Ну и прекрасно». Причитания Проуна, приводившего в порядок одежду, раздражали его. Лайам посадил дракончика на скамью, осторожно встал на ноги и побрел к двери.– Куда это вы направляетесь, квестор? – спросил подозрительно Куспиниан.– Хочу понять, почему Каммер не убежал. – Он распахнул дверь и высунулся на улицу. – Допустим, он побежал на свет, к перекрестку, но натолкнулся на квестора Проуна и кинулся в обратную сторону. Однако ему пришлось почему-то вернуться. Почему? – Лайам повернул голову влево, но ничего не смог разобрать в вечерней сгущавшейся тьме.– Там тупик, – сказал, усмехнувшись, эдил. – Там нет выхода. Но Каммер мог этого и не знать. Или знал, да забыл, но это не важно. Вы лучше скажите, Ренфорд, откуда вам стало известно, что подсудимый сбежал? Мы с вами сидели спокойненько, и даже о чем-то там говорили, и вдруг – трах-бах! – я гляжу, моего соседа уж нет! – Он даже прищелкнул пальцами, показывая, как быстро все это случилось.– Хороший вопрос, – сказала стоявшая в дверях зала вдова. – Я тоже хотела бы знать ответ на него. – Она движением подбородка велела караульным уйти и подошла к трупу Каммера. – Надеюсь, это было продиктовано необходимостью?Мужчины разом заговорили, но повелительный жест женщины заставил всех замолчать. Вдова посмотрела на Лайама.– Он применил заклятия. Сначала вывел из строя стражу, потом квестора Проуна, потом напал на меня. Смерть Пассендуса – дело его рук. Он сам сказал, как все было, собираясь перерезать мне горло.Вдова уставилась на широкую рану в боку мертвеца.– Его убили, спасая вам жизнь? – Лайам кивнул, и женщина прикусила губу. – Вся эта история мне не очень-то нравится. Преступник умер, оставив после себя ядовитые сорняки. Как нам теперь с ними бороться? Как узнать, сколько магических текстов он продал? Кому? Как разыскать сообщников негодяя?Упрек, звучавший в ее голосе, был справедлив. «Демонология», пущенная мальчишкой в продажу, уже стоила жизни одному человеку, а вскоре умрет еще и чета Хандуитов. Вдова, наверное, уже вынесла им приговор. Кто знает, сколько таких пособий с его легкой руки смущают умы жителей Южного Тира, ставя на грань жизни и смерти самых неосторожных из них? Вдова недаром обеспокоена, Лайам сочувствовал ей. Однако в то же самое время он не мог не считать, что Каммер получил по заслугам. И не беда, что этот отъявленный негодяй ускользнул от официального приговора суда. Меньше будет работы писцам. «Да, кстати, и палачам!» – подумал он, внутренне усмехаясь.Проун заерзал на скамье.– Он перебил бы всех нас, госпожа председательница!– О, этого, безусловно, нельзя было допустить! – сказала вдова несколько раздраженно. Впрочем, она тут же взяла себя в руки. – Ладно, господа, я вас ни в чем не виню. На этом заседание ареопага мы, я полагаю, закончим, хотя было бы много лучше, если бы оно завершилось иначе. Я велю занести в протокол, что подсудимый попытался напасть на членов суда, чем подтвердил собственную виновность. – Черная дама поджала губы. – Тут уж ничего не поделаешь. Ладно. Эдил Куспиниан, – эдил поклонился, – у вас еще не пропала охота нас столовать? – Эдил поклонился еще раз. – Тогда, господа, все свободны. Встретимся в восемь, за ужином. Думаю, мы его заслужили.Она одарила каждого холодным кивком и повернулась, чтобы уйти. В ушах Лайама застучало – стук походил на отголоски безумного смеха. Лайам вздрогнул от ужаса, но тут же сообразил, что это всего лишь пульсация крови. Он зябко передернул плечами и облегченно вздохнул.В маленькой группе заседателей ареопага выглядел более-менее радостным только Эласко, лица остальных его спутников были угрюмы. Проун, надувшись, вышагивал впереди – с физиономией, полосатой от свежих царапин. Куспиниан мрачно молчал, погрузившись в свои размышления. Время от времени он морщился, словно проглотил что-то кислое, и окидывал Лайама настороженным взглядом.Сам Лайам, возможно, и разделил бы с Эласко радость победы, но он ощущал себя невероятно усталым. Тело его ныло, он жаждал лишь одного – добраться до «Длани Герцога» и завалиться в кровать. «Я честно заработал свой отдых!» Хандуиты признались, преступника он поймал – опасного, между прочим, преступника, такого опасного, что от поимки его все отказались. «Ну, кто кого поймал – это еще вопрос!» Впрочем, как ни крути, а Каммер точно сбежал бы, не выскочи Лайам за ним. «Думаешь, этот тип кинулся улепетывать, потому что увидел тебя?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33