– А она в курсе?
– Вполне может быть, – кивнула рассказчица. – Во всяком случае, знает, что папа ее бойфренду желает устроить пышные похороны.
– Понятно, – кивнула я. – Захватывающая детективная история.
У меня возникло такое ощущение, что мозги сейчас начнут лопаться, как попкорн. Действительно, Инга права. Мне и самой подобный вариант развития событий приходил в голову. Если за всем стоит Василий Петрович, тогда понятно. Он самое заинтересованное лицо. В случае брака Лики и Никиты, если с Шерером что-то случится, Домовой станет единоличным владельцем «Оргсинтеза».
– Да? – заулыбалась Инга. – Ты так считаешь? Тебе нравится такой сюжет?
– Считаю, – я совсем растерялась.
– Я тоже так думаю, – удовлетворенно кивнула Инга. – Убедительно звучит. Я изложила эти события в своей новой книге, – заговорщицки призналась она.
Я чуть не подавилась. Повисла неловкая пауза.
– И доказательства есть?!
– Конечно, нет! Это же художественный вымысел! – воодушевилась Инга. Может получиться захватывающий эротический триллер! Представляешь? С одной стороны, безумная нимфоманка, сгорающая от страсти. С другой – алчущий Иуда, предающий друга. Расчетливый роковой мужчина, который этими страстями ловко манипулирует. На кону миллионы в твердой валюте! Супер.
– А вдруг твои предположения оправдаются? – с опаской заметила я.
– Ну и что! – с досадой отмахнулась Инга. – Я всего лишь предположила. Мотивы есть, способ можно выдумать любой, психологические портреты, что называется, с натуры.
– Не хочется провести настоящее расследование? Узнать, что и вправду с Гавриловыми случилось?
– На фиг? Лишние приключения на свою попу искать! Кайфовый сюжет есть, его к делу не пришьешь. На все вопросы один ответ – фантазия автора, никакой связи с реальными событиями не имеет, все персонажи вымышленные.
Резонно. Если бы мне кто-то предложил изложить в книге деликатное семейное дело Василия Петровича, я бы десять раз подумала. А стоит ли? Неизвестно, понравится ли Домовому такая «реклама».
На кухню заглядывали люди в поисках еды. Мы с Ингой предпочли убраться из пищеблока. И я не удержалась от вопроса:
– Извини, никак в толк не возьму, ты-то здесь почему?
– За порядком слежу, новых людей отслеживаю: кто? что? зачем? – последовал невозмутимый ответ. – Лишние глаза и уши напрягают. Должны же мы знать, кто у нас гостит. Вот ты мне сначала подозрительной показалась, теперь вижу, все в порядке.
Так вот, оказывается, в чем причина интереса ко мне. Я ей, видите ли, показалась подозрительной личностью! Единственный приличный человек из присутствующих!
– Ты подруга Сержа?
– Почти, – ответила Инга. – Я его жена.
Гришу и Ксюшу удалось разыскать в просторном помещении. Табличка на двери гласила: «Конференц-зал». Все пространство вдоль стен занимали диваны, В центре стеклянные столики, заставленные пивом. Дым с отчетливой примесью «плана» стоял такой, что щипало глаза. Из плоских колонок извергалась громкая электронная музыка. Ксюша сидела, закинув ноги Грише на колени, безостановочно хохоча.
– А вот и Мэри Поппинс! – завопила она, показывая на меня пальцем. – Мэри Поппинс – до свидания!
Я непроизвольно втянула голову в плечи и села на пуфик. Из дыма чья-то рука протянула мне сигарету. Машинально схватив ее, я глубоко затянулась и тут же закашлялась. В горле застрял противный, тяжелый вкус «травы». В студенческие годы я, как большинство студентов, пробовала всякую гадость, в том числе и эту. Никаких особо приятных впечатлений у меня не осталось. Передав «косяк» обратно, я огляделась в поисках воды. Горло драло ужасно.
Гриша тянул «Аква Минерале» через соломинку. Даже сквозь густой дым я заметила, что он не сводит с меня пристального взгляда. Чтобы отвести от себя подозрения, я хихикнула и прикрыла рот рукой. Этот жест возымел успех.
– О-о-о! – одобрительно завыли «друзья» и тут же открыли мне пиво.
Я взяла бутылку и, усевшись поглубже в кресло, чуть прижмурила глаза и принялась внимательно слушать разговоры вокруг. Ксюша к этому моменту успела накуриться до состояния полной невменяйки. Она порывисто целовала Гришу, принималась хохотать, жрала горстями чипсы из пакета…
– Хватит! – Гриша отобрал у нее «Лейс» и бросил на противоположный край стола. – Разжиреешь…
Ксюша насупилась, помолчала, опрокинула в себя полбутылки пива и пошла танцевать.
– Гришенька, – ласково обратилась к нему Инга, – ты бы подтер ее отсюда. Достала.
– Давай без напряга! – откликнулся Гриша. – Дождемся Сержа, поговорим и сразу уедем, обещаю. И потом, я на Ксюше собираюсь жениться, если ты не в курсе.
Ингеборга прикрыла ладонью лицо и сказала чуть в сторону, покачав головой:
– Это ж надо так любить деньги! Между нами всунулась чья-то голова. Я с трудом поняла, что это девушка. Коротко стриженный ежик на голове топорщился острыми блестящими иголками. На женский пол указывала только грудь. В остальном фигура девушки была совершенно мужской. Высокий рост, грубый голос, широкие плечи, узкие бедра и длинные ноги. Несмотря на то, что в помещении было темновато, на мужеподобной нимфе красовались огромные очки с красными стеклами, причем, похоже, горнолыжные. Как она вообще умудряется что-либо в них различать. Девушка схватила меня за руку и потащила за собой.
– Идем! Там такая фишка – отпад!
В одной из комнатенок народ по очереди совал руки в сканер, а специальная программа выдавала результаты гадания.
– Глянь, «Хиромант-7», супервещь! – орала неизвестная.
Прежде чем я успела что-либо сообразить, молодой человек уже запихнул мою правую ладонь в сканер, потом левую. Получил два цифровых отпечатка и принялся жать на кнопки. Мне показалось, что он сохранил изображение моих ладоней, но зачем?
Из принтера вылезла бумажка. Инга, неслышно появившаяся за моей спиной, выхватила ее и прочитала: «Александра Александровна, будьте осторожны, излишнее любопытство еще никого не доводило до добра. Вы умная женщина. Не навредите себе сами. В ближайшее время – романтическое приключение, но период соответствует хождению по краю пропасти. Будьте рассудительны. Хиромант».
Я озадаченно уставилась на Ингу, забрала у нее листок и еще раз пробежала по нему глазами.
– Это еще что значит?
– Звучит как угроза, – заметила Инга.
– Звучит как идиотский набор слов, созданный компьютером! – огрызнулась я и машинально убрала листок в карман.
Внезапно в зале раздался истошный женский визг.
– Все! Ты едешь домой! – последовал гневный окрик Гриши.
– Я видела, как эта тварь лезла к тебе в штаны!
Когда мы вернулись в конференц-зал, то застали живописную картину, Гриша держал сзади под локти разъяренную Ксюшу, которая пыталась вырваться и исцарапать физиономию какой-то девушке. Та отбежала на безопасное расстояние и с нескрываемым удовольствием наблюдала за бессильной яростью соперницы.
– Пусти! – Ксюша брыкнула ногами, вывернулась и с визгом набросилась на хихикающую девицу.
Должно быть, Рыбниковы обучили дочку основам рукопашного боя. Ксюша смяла конкурентку, как грузовик консервную банку. Села на ней сверху, осыпая градом увесистых ударов. Публика вокруг мешать этому и нe думала. Дерущихся окружили плотным гикающим кольцом, завывая: «Давай-давай!»
– Все! – заорала я, пробиваясь к Ксюше. – Шоу закончилось!
То ли голос у меня был очень грозный, то ли мадмуазель Рыбникова устала, но она тут же отпустила свою жертву. Тяжело поднявшись с пола, пообещала сопернице:
– Еще раз увижу или от кого узнаю, так изуродую, родные в морге не узнают!
Гриша был в бешенстве. Он схватил Ксюшу за локоть и поволок вон.
– Ты просто… просто пещерная баба, – шипел он всю дорогу, едва сдерживая злость. – Как можно было такое вытворять?
Я едва поспевала за ними по лестнице. Гриша открыл дверцу Родстера и всунул подругу на пассажирское место.
– Гриша, сама не знаю, что на меня нашло! – заныла Ксюша, размазывая тушь по щекам. – Я как увидела, что она к тебе лезет, мне башню оторвало. Я тебя так люблю! Видеть не могу никого с тобой рядом!
– Ну и дура! – последовал гневный окрик. Для пущей убедительности Гриша стукнул кулаком по крыше машины. Ксюша вздрогнула, будто удар пришелся по ней самой. – Проследите, чтобы она ничем не догонялась. Ее в таком состоянии вечно на подвиги тянет.
Последнее было адресовано мне.
– Слушаюсь.
Я взяла под козырек, мысленно проклиная идиотскую ревность Ксюши. Мне так и не удалось спросить про акулу. Впрочем, сейчас еще не поздно.
– Гриша, извините, но вы не могли бы сказать пару слов о смерти Александра Гаврилова? Читатели до сих пор интересуются трагедией в этой семье. Скажу вам честно, изучение ночной жизни Санкт-Петербурга было предлогом. Я хотела поговорить с вами о том, что случилось в море.
Гриша обернулся, секунду на меня смотрел, потом спросил:
– Вы не журналистка, правда?
Я оторопела и сразу ответить на вопрос не смогла.
– Света Абрамова, которая ведет «Светскую хронику», показывала мне сюжет о вас.
– Подождите, мне кажется, там ведущую зовут по-другому… Недавно про меня показали сюжет, который навел двух ловких мошенников на гениальную мысль. В «Светской хронике» меня изобразили этакой скучающей идиоткой, которая, начитавшись «макулатурных» детективчиков, решила заняться сыском. От нечего делать. На следующий же день ко мне явилась девушка… Впрочем, не стану утомлять подробностями предыдущего дела Подробности в книге Марины Воронцовой «Принцесса огорошена»

.
– Лана Попенхайен, – улыбнулся Гриша. – Это псевдоним. Александра Александровна, вы можете ничего не говорить, я все равно узнаю, кто вы и зачем вас наняли. Такие новости в тусовке разлетаются легко.
– Простите, но вы не могли бы сохранить свои познания в тайне до воскресенья, – мне стало невыносимо жарко.
– А что должно случиться в воскресенье? – ответил вопросом на вопрос Гриша. – Дайте-ка я угадаю – свадьба Шерера и Лики Домовой? Так? Если вы надеетесь найти к этому времени Эльку, и не думайте. Знаете, что по этому поводу говорят? Мне Шурик как-то раз проболтался, что его отец держит дома в сейфе десять лимонов баксов. На тот случай, если государство вдруг решит его накрыть. Поводов арестовать Гаврилова, поверьте, хватало. Так вот, именно на этот случай Леонид Аркадьевич держал в ангаре небольшой самолет и деньги, чтобы в случае чего оперативно смыться. Элька своих родных ненавидела. Честно хотите? Я считаю, что она сама подстроила свое исчезновение, пришила мамашу с папашей, забрала деньга и смылась. Только вы это никогда не докажете и ее саму не найдете.
– А брат, Александр Гаврилов? – еле слышно спросила я, не чувствуя асфальта под ногами.
– Несчастный случай, можете поверить. Шурик – единственный из своей семьи, кто погиб в результате самого несчастного из всех несчастных случаев в мире. Из тысячи акул на человека нападает только одна. И эта самая акула-маньяк попалась на пути Шурика. Он даже погрузиться не успел толком! Спрыгнул в воду с лодки и… Вы не смотрите на меня так! Это я сейчас обо всем легко рассказываю, а первое время спать не мог, у психотерапевта лечился… Появилась эта тварь и раскусила Шурика пополам. На кровь тут же другие приплыли. Они же запах чувствуют.
Я задумалась. Акула – одно из самых древних существ на Земле. Сохранилась в неизменном виде со времен динозавров. Каждый школьник из курса биологии знает, что реагирует она на запах и движение, а также держится ближе к поверхности воды. Жабры акулы забирают воздух, когда она движется. Если акула будет обездвижена или заплывет слишком глубоко, где кислорода мало, то может утонуть. Напасть на Шурика хищница могла, если он свалился прямо ей на нос. Маловероятно, что Гаврилов полез в воду, заметив поблизости крупную акулу!
– Удивительно. – я посмотрела на Гришу, потом оглянулась на притихшую Рыбникову.
Девушка сидела как мышка, периодически поглядывая на своего милого. Мол, видишь, как я хорошо себя веду.
– Из тысячи акул – одна! Вероятность ее встретить – меньше сотой доли процента! И досталась именно Гаврилову! Прямо рок какой-то, – я всплеснула руками.
– А что тут странного? – Гриша улыбнулся. – Вот, к примеру, каковы, на ваш взгляд, шансы встретить динозавра на Невском проспекте?
Я не стала отвечать. По-моему, никаких. – Не знаете? – еще шире улыбнулся Гриша. – А я вам скажу – пятьдесят процентов. Либо встретите, либо нет. Ну, пока. Отвезете Ксюшу домой, хорошо? Знаете, – Гриша проникновенно посмотрел мне в глаза и «признался»:
– я ее очень люблю!
Прозвучало до такой степени фальшиво, что мне стало за Гришу стыдно. Или он считает всех вокруг круглыми идиотами, или настолько уверен в себе, что может позволить любые провокации.
– Я тоже тебя люблю, Гриша! – завопила Ксюша, пытаясь выбраться из машины, но молодой человек повернулся к нам спиной и спокойно пошел обратно к дому.
– Он слышал, – заверила я девушку, садясь на водительское место.
– Я поведу! Мне машину дали! – заныла Ксюша.
– Да уж! Тебе только машину сейчас вести, гаишников еще для полного счастья не хватало. Куда ехать?
– На Конногвардейский, – всхлипнула Рыбникова.
Дорогой Ксюша жаловалась мне на окружающих.
– Знают, что я ревнивая, – и провоцируют! Специально, для прикола! Я как дура выгляжу!
– Ксения, но ведь ты вполне можешь вести себя прилично! Если Гриша тебя любит – то беспокоиться не о чем, а если нет – незачем.
– Не могу смотреть, как к нему кто-то прикасается, смотрит на него!
– Почему? На нем же не стоит клеймо, что это твоя собственность. Или ты думаешь, что теперь он должен сесть в высокий терем и перестать общаться с людьми?
– Понимаете, у меня комплекс неполноценности, – заявила Рыбникова после минутного молчания. – Мне кажется, что все женщины меня в чем-то превосходят – кто-то умнее, кто-то симпатичнее, спортивнее выглядит. И поэтому…
– Понимаешь, Ксения, люди, которые действительно считают, что они в чем-то хуже других, сидят тише воды ниже травы. У меня была подруга, решившая, что ей не дано работать с цифрами, и она стала врачом-стоматологом. Ей и в голову не пришло ломиться на физмат или экономический факультет.
– При чем тут это? – буркнула девушка.
– Да при том, что если бы ты действительно считала себя недостойной Гриши, ты бы не колошматила тех, кто «достойней». А так получается, что ты пытаешься силой заставить всех признать, что Ксюша Рыбникова самая достойная! У тебя самооценка явно завышенная, раз ты имеешь наглость требовать от других восхищения!
– Остановите, я выйду! – возмутилась Ксюша.
– Пожалуйста, – я тормознула у тротуара.
– Если со мной по дороге что-нибудь случится, вы будете виноваты! – заявила Рыбникова.
– Нет, дорогая, виновата будешь ты сама. Я же не выбрасываю тебя из машины силой, правда?
– Вы старая дура! – заявила Ксюша и, надувшись, замолчала.
– Слова человека, измученного комплексом неполноценности, – вздохнула я, и мы покатили дальше. Оставшуюся часть пути Рыбникова изображала смертельно оскорбленную и замкнулась в гордом молчании.
Когда я вернулась в Стрельну, прямо возле дверей меня встретил Бекетов.
– Василий Петрович хотел вас увидеть, как только вы вернетесь.
Дворецкий провел меня в столовую, где Домовой ужинал. В гордом одиночестве доедал поросенка.
– Присаживайтесь, – обратился он ко мне.
– Спасибо.
– Есть хотите?
– Не откажусь, – я расправила на коленях салфетку.
– Как продвигается обучение Лики хорошим манерам? – спросил Домовой, наливая мне в бокал вина.
– Отлично…
Мне стало не по себе. К чему такие вопросы?
– Вы ведь уже познакомились с Никитой? – Василий Петрович внимательно следил за моей реакцией.
– Не так чтобы близко…
Только чувство сильного голода спасло меня от нервного сухого кашля. Слишком много слюны выделялось при взгляде на стол. Официант тем временем отрезал мне ломоть свинины и положил на тарелку.
– Он похож на страстного влюбленного, как вы думаете? – Домовой чуть подался вперед.
– Сейчас вообще сложно понять, как выглядит страстный влюбленный, – ответила я и положила в рот кусок свинины.
Мол, извините, пока не поем, ничего не скажу. – Вкусно!
– Еще бы, – вздохнул Василий Петрович. – Сам готовил. В печке. Делается очень просто. Берете поросенка, солите, перчите, натираете специями, внутрь кладете маринованные яблоки и ставите в печь. Противень надо посыпать крупной солью или накрыть специальной бумагой… Кто любит с кровью – раньше снимать, кто хорошо прожаренное – попробовать деревянной палочкой, как тесто. Сок если прозрачный, можно снимать.
– Никогда бы не подумала, что вы готовить умеете! – воскликнула я.
– Еще как умею, – печально вздохнул Домовой. – Как в «Медиа-стар» съездили?
Я чуть не подавилась.
– Да вы не волнуйтесь, – успокоил меня Василий Петрович.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22