Закутанные в
тончайшую дымку газа (выделявшегося железами за ушами) они были веселые,
наивно-тщеславные и самые безобидные существа на Земле. Большинство
джентльменов очень любили их, но что касается леди... Ходили слухи, что
некоторые из них в припадке ревности поливали фанов специальной настойкой
аммиака, отчего кожа тускнела и дымка исчезала навсегда.
Джентльмен, влюбившийся в фана, подвергался осмеянию. Хотя селекция
придала фанам внешность грациозных девушек, если их использовали как
заменителей женщин, то скрыть это было невозможно - бедное существо
начинало чахнуть, дымка постепенно исчезала, и становилась ясно, что
такой-то джентльмен обошелся со своим фаном неподобающим образом. В этом
отношении женщины сохраняли приоритет. Вели они себя весьма зазывно, так
что фаны рядом с ними выглядели наивно и бесхитростно. Продолжительность
их жизни составляла примерно тридцать лет, причем последние десять фаны,
уже потерявшие всякую привлекательность, исполняли черную работу на кухне,
в детских и гардеробных.
В церемонии Созерцания больше внимания уделялось фанам, а не вышитым
накидкам, хотя последние, сотканные из дымки фанов, отличались
удивительной красотой.
Владельцы фанов занимали места в первых рядах, ликуя, когда фан делал
удачный пируэт, и пряча глаза от стыда, если поза того была далека от
совершенства. Представление сопровождалось игрой на лютне, играющий при
этом не мог быть родственником семьи владельца фана.
Это не было признанным соревнованием, но зрители выделяли
понравившихся им фанов, и их восторг весьма укреплял репутацию хозяина.
Сегодняшнее "Созерцание" было задержано почти на полчаса - из-за
Совета. Паузу пришлось заполнять импровизацией. Но леди и джентльмены
проявили снисхождение к молодым пейзанам, прилежно исполнявшим не
свойственные им функции.
Наконец представление началось. Фаны были как всегда очаровательны.
Они изящно поворачивались под аккорды лютни, то приникая к помосту, то
вдруг распрямляясь, упругие, как пружина, и, завершая выступление
поклоном, спрыгивали вниз.
В середине действия в зал робко протиснулся пейзан и что-то
взволнованно зашептал подошедшему к нему кадету. Кадет направился к
кабинке из полированного янтаря, где сидел Хагедорн. Выслушав, тот кивнул,
проронил что-то в ответ и спокойно продолжал смотреть. Зрители
успокоились.
Развлечение продолжалось. Прекрасно выступила грациозная пара,
принадлежавшая Гарру, но зрителей покорила очаровательная Лурлин, впервые
принимавшая учащие в празднестве, - ее хозяином был Флой.
В заключение все фаны вышли на помост и исполнили финальный менуэт,
после чего, кокетливо попрощавшись с публикой, покинули Ротонду. Леди и
джентльмены не спешили расходиться. Они потягивали ароматные напитки,
обменивались впечатлениями, договаривались о встречах и назначали любовные
свидания. Хагедорн сидел нахмурившись.
Внезапно он поднялся, и в зале сразу же воцарилась тишина.
- Мне жаль омрачать ваше веселье, но я только что получил известия...
Замок Джанейл атакован. Огромное количество меков окружили его и, имея в
своем распоряжении сотни энергофур, опоясывают замок земляным валом.
Лучевая пушка неисправна.
- На что они рассчитывают, - донеслись до него удивленные возгласы, -
ведь стены замка достигают двухсот футов в высоту!
- Трудно сказать, но известие это тем не менее вызывает тревогу. Мы
должны быть готовы к подобной осаде. Наше положение не так плохо: вода
поступает из глубоких скважин, прорытых здесь же, в замке. У нас
достаточные запасы продовольствия, механизмы работают на солнечной
энергии. При необходимости мы сможем синтезировать и пищу непосредственно
из воздуха - так, по крайней мере, уверил меня наш знаменитый биохимик
Ладиснейм. И все же хорошего мало. Пусть каждый из вас обдумает сказанное
и сделает вывод. Завтра - собрание Совета.

8
- Думаю, что сегодня, - качал Хагедорн, открывая собрание, - следует
оставить в стороне формальности и переходить сразу к делу. Благородный
Гарр, что вы узнали касательно мушек?
Одетый в эффектную форму овервельских драгун - серое с зеленым - Гарр
аккуратно поставил на стол свой морион, расправив при этом плюмаж, и начал
доклад:
- Как удалось выяснить, из двенадцати пушек четыре функционирует
вполне нормально, еще четыре - выведены из строя меками - они перерезали
энергопроводы. Остальные не работают по неизвестным нам причинам. Я
отобрал с полдюжины пейзан, способных работать с инструментами, и приказал
им срастить энергопроводы, чем они и занимаются. Вот все, что касается
пушек.
- Новости не слишком утешительные, - заметил Хагедорн. - А как
обстоят дела с формированием боевых отрядов?
- Скоро начнем обучение. Мулл и Берзелиус заняты отбором молодых
самцов, пригодных к военному делу. Дело это трудное. Пейзаны лучше
приспособлены к выпалыванию сорняков, чем к ведению боевых действий.
Хагедорн, выслушав, обратился к Совету:
- Будут ли еще какие-нибудь предложения?
- Если бы эти мерзавцы оставили энергофуры, - подал голос Беандри, -
мы могли бы установить на них пушки, с этим бы пейзаны справились. Тогда
мы отправились бы в Джанейл и, напав в тыла, перебили их, как собак!
- Но чего, собственно, хотят эти чертовы меки?! - воскликнул Аури. -
Почему после столетий спокойной жизни они словно взбесились?
- Я тоже задаю себе этот вопрос, - отвечал Хагедорн. - Ксантен, ты
вернулся с пленником, допросил ли ты его?
- Нет, сказать по правде, я даже забыл о нем.
- Почему бы не сделать это прямо сейчас. Может, он нам что-нибудь
подскажет. Благородный Клагорн, ответь нам как знаток маков - мог ли ты
ожидать от них такого коварства? И чего они добиваются, захватывая наши
замки?
- Меки способны планировать весьма сложные операции, - не спеша начал
Клагорн. - Но их жестокость удивляет меня не меньше вашего. Как
специалисту мне известно, что они напрочь лишены преимуществ, даваемых
цивилизацией: умения понимать и создавать прекрасное, и, как следствие, не
обладают чувством собственности. Мне часто приходила в голову мысль - не
осмелюсь назвать ее теорией - о том, что биологическая структура мозга
тесно связана с характером мышления. Принимая во внимание, как бессистемно
формируются в нашем мозгу мысли, начинаешь удивляться способности человека
к осмысленным действиям. Нам не присуща рациональность, мысль наша
представляет собой импульс, генерируемый эмоциями.
В противоположность нашему мозг мека представляет собой чудо
упорядоченности. Он имеет четкую форму куба и состоит из клеток,
соединенных между собой волокнами микроскопической толщины.
Сопротивляемость току в них равна нулю. Каждую клетку заполняет силика -
жидкость с переменной проводимостью, образуемая соединением окислов
металлов. Благодаря такому строению их мозг способен сохранять огромное
количество информации, размещенной в определенному порядке. Мек ничего
никогда не забывает, он лишь стирает ненужную информацию. Кроме того,
общеизвестно, что мозг мека может работать как радиопередатчик или как
радар.
Но при всем этом меки начисто лишены эмоций. Они ничем не отличаются
один от другого, среди них нет личностей. Это естественное следствие
коллективного мышления. Они служили нам потому, что не имели ни амбиций,
ни зависти, ни стыда. К нам они не испытывали ни любви, ни ненависти. Не
думаю, чтобы они так сильно изменились с тех пор. Нам трудно представить
эмоциональный вакуум, в котором живут меки - ведь мы окутаны вихрем
разнообразных чувств. Меки холодны, как кусок льда. Их кормили, давали
жилье - и они находили такие условия вполне удовлетворительными. Что же
случилось теперь? Я долго искал ответ на этот вопрос, но все причины,
какие я только мог вообразить, оказывались просто смешны при ближайшем
рассмотрении. Лишь одно предположение показалось мне заслуживающим
внимания, хотя если это так, то ничего в итоге не изменится...
- Так что же? - нетерпеливо выкрикнул Гарр. - Говори!
Все взгляды были устремлены на Клагорна, и тому стало не по себе.
- Я думаю, они решили уничтожить человеческую расу.
Молчание затягивалось и приобрело зловещий оттенок.
Хагедорн повернулся к Ксантену.
- Это пригодится вам во время допроса. Действуйте!
- Если благородный Клагорн не против, мне бы хотелось, чтоб он
присутствовал при этом.
- Рад быть полезен, но, боюсь, никакие сведения нам сейчас не
помогут. Надо готовиться к войне.
- Нельзя ли воспользоваться каким-нибудь хитроумным способом,
вызвать, к примеру, электрический резонанс в мозгу мека?
- Это невозможно. Их организмы защищены от внешнего воздействия. Хотя
стоит попробовать лишить их радиосвязи. Благородные Урегус и Бернал, вы
обладаете необходимыми знаниями, могли бы вы сконструировать такой прибор?
Урегус нахмурился.
- Что значит сконструировать? Я мог бы начертить схему, но где взять
детали? Не будем же мы, как чумазые подмастерья, рыскать по складам и
мастерским. - Он возвысил голос. - Больно, что приходится напоминать об
этом, неужели вы столь низкого мнения о наших способностях?
Хагедорн поспешил его успокоить:
- Конечно же, нет! Мне и в голову не пришло оспаривать ваши
достоинства! И тем не менее в столь тревожной ситуации обстоятельства
могут привести к большему унижению, если мы не поступимся некоторыми
принципами сейчас!
- Отлично, - заявил Урегус, на губах его застыла невеселая усмешка, -
тогда вы лично и отправитесь со мной в подвалы. Что вы скажете на это?
Хагедорн собрался было ответить, но его перебил Клагорн:
- Прошу прощения, джентльмены, но речь идет об основополагающих
принципах и мы просто обязаны выработать общее для всех решение.
- Прошу всех высказаться, - добавил Хагедорн.
Поднялся Гарр:
- Благородный Клагорн может поступать так, как подсказывает его
натура, - заговорил он сладким голосом, - я не вправе ему указывать. Что
же касается меня, - голос его окреп и возвысился, - то я никогда не унижу
высокого звания джентльмена. Это так же естественно для меня, как привычка
дышать. Не собираюсь идти на компромисс и превращаться в пародию на самого
себя! Мы, обитатели замка Хагедорн, являемся кульминацией развития
человечества, любое отступление от наших правил есть шаг назад, то есть,
деградация. Я слышал, здесь кто-то произнес слово "тревога". Какое
постыдное заблуждение! Удостоить этого определения мышиную возню
разболтавшейся прислуги! По-моему, это просто недостойно!
Одобрительный шепот пробежал за столом совета.
Клагорн откинулся на спинку кресла, словно отдыхая. Его голубые глаза
как бы перебирали лица присутствующих, раздумывая, на ком бы из них
остановиться, затем он обратился к Гарру:
- Не стоит обижаться на ваши слова, ибо главное не в них. Куда важнее
то, что весь Совет полностью разделяет вашу точку зрения. Я больше не могу
уговаривать, разъяснять, увещевать. Здешняя атмосфера стала слишком
затхлой, я покидаю вас. Желаю вам пережить наступление меков, хотя сильно
сомневаюсь в этом. Меки - народ умный, с большими возможностями, лишенный
предрассудков и болезненной гордости. Вы их недооцениваете!
Клагорн опустил свою табличку в щель и встал из-за стола.
- Прощайте!
Хагедорн умоляюще протянул руки.
- Погоди, не покидай нас в гневе, Клагорн! Одумайся! Нам нужна твоя
мудрость, твой опыт!
- Но вы не собираетесь им воспользоваться, и, значит, мое присутствие
здесь - бесполезная трата времени.
С прощальным жестом он покинул зал Совета.
Хагедорн медленно опустился на прежнее место. Остальные крутились,
покашливали, вертели в руках таблички. Чувствовалась общая неловкость.
Гарр прошептал что-то на ухо сидевшему рядом Виасу, тот в ответ важно
кивнул. Хагедорн снова заговорил:
- Нам будет очень не хватать благородного Клагорна, его интуиции и
проницательности... К настоящему моменту мы достигли совсем немногого.
Благородный Урегус, наверное, тебе придется развить идею излучателя на
следующем заседании, а тебе, Ксантен, допросить пленного мека. Тебе же,
благородный Гарр, мы поручаем ремонт лучевых пушек. Но главное, мы так и
не выработали плана помощи осажденному Джанейлу!
- А что происходит в остальных замках? - поинтересовался Марун. - Мы
давно не имеем новостей оттуда. Я предлагаю разослать птиц, пусть
разведают обстановку.
- Верно. Хорошее предложение. Ты и проследишь за этим, Марун. На этом
мы завершим Совет.

Одна за другой вернулись посланные Маруном птицы. Они принесли
печальные вести:
- Морской остров опустошен! Мраморные колонны усеяли берег. Жемчужный
купол рухнул, в саду фонтанов плавают трупы.
- В Маравале все мертвы - джентльмены, фаны, пейзаны. Даже птицы,
увы, покинули развалины.
- Делора - ах, роз, роз, роз! Гнетущая картина. Ни одной живой души!
- Алюм тоже опустошен. Знаменитые резные ворота разбиты в щепки.
Погас вечный Зеленый Огонь.
- Безмятежный пуст. Трупы пейзанов заполнили колодцы.
- Туанг - безмолвие.
- Утросветный - смерть!

9
Три дня спустя после совета Ксантену пришла в голову одна идея. Чтобы
ее осуществить, он запряг шестерку птиц и направился с ними к Дальней
Долине.
Выкрикивая свои обычные жалобы, птицы сначала промчались большими
прыжками по взлетной площадке, явно стараясь вытряхнуть Ксантена из
кресла, потом оторвались от земли и начали по спирали набирать высоту, и
замок Хагедорн превратился в изящную игрушку далеко внизу.
Совершив положенный круг над замком, промчавшись над утесами и
сосновыми лесками Северного Гребня, птицы поймали восходящий поток теплого
воздуха и, расправив крылья, начали медленно спускаться к Долине.
Они проплывали над веселыми землями Хагедорна: садами, полями,
виноградниками, поселками пейзанов. Промелькнуло озеро Моод с его
павильонами и доками для яхт, затем тучные пастбища, где бродили коровы и
овцы. Наконец показалась и стала приближаться Дальняя Долина. Ксантен
указал птицам место посадки. Птицы, которые из любопытства предпочли бы
сесть поближе к деревне, обиженно загалдели и так тряхнули его при
посадке, что он, несмотря на весь свой опыт, едва не вывалился кубарем.
С трудом удержавшись на ногах, Ксантен приказал птицам не ссориться и
вести себя пристойно, дожидаясь его возвращения, и зашагал по знакомой
тропинке, направляясь к видневшейся вдали деревушке Искупающих.
Ягоды уже поспели, и несколько девушек бродили по рощице, наполняя
ими корзинки. Среди них была и та, которую собирался присвоить Гарр.
Проходя мимо, Ксантен задержался и вежливо поздоровался с ней.
- Мы с вами уже встречались, если мне не изменяет память?
Улыбка девушки была одновременно печальной и капризной.
- Нет, память вас не подвела. Мы встречались в Хагедорне, потом вы
доставили меня сюда. Тогда было темно, и я не рассмотрела как следует
вашего лица. - Она протянула корзинку. - Вы голодны? Хотите ягод?
Такой красивой девушке трудно было в чем-либо отказать.
Разговорившись, Ксантен узнал, что зовут ее Глис Лугоросная и что
родителей своих она не знает, но, скорее всего, это жители замка, отдавшие
на воспитание Искупающим свое внелимитное дитя. Ксантен вгляделся в черты
ее лица, но не смог обнаружить сходства ни с одним из семейств Хагедорна.
- Возможно, ты происходишь из замка Делора. В твоих чертах есть
фамильное сходство с Косанзасами, славящимися красотой своих женщин.
- Есть ли у тебя супруга? - с наивной прямотой спросила Глис.
- Нет, - честно ответил Ксантен, действительно за день до того
порвавший с Араминтой. - А ты замужем?
Она отрицательно покачала головой:
- Тогда бы я не собирала сейчас ягоды, это работа для девушек. Зачем
ты прилетел к нам?
- По двум причинам. Во-первых, чтобы повидаться с тобой, - услышав
собственные слова, он с удивлением осознал, что это действительно так. - У
меня не было возможности поговорить с тобой, я хочу узнать: такая ли ты
веселая, как и красивая?
Девушка вздохнула, и Ксантен так и не понял, польщена ли она:
1 2 3 4 5 6 7