— Да, Сэм, все ухнули.
— Так пойдем выпьем по одной, — душевно пригласил Сэм.
— Выпьем?
— Можно будет и по второй.
Сэм направился к питейному заведению, которое застенчиво притаилось среди магазинов и конторских зданий. Фарш, дивясь, следовал за ним. Первый леденящий ужас рассеялся, и его ум, уж какой он ни был, возился с неразрешимой загадкой, почему Сэм, разобравшись в фактах, касающихся фиаско с гончей, сохранил такую дружелюбность.
Час был еще ранний даже для вечно томимых жаждой обитателей Флит-стрит, и пивная, куда они вошли, была свободна от толп, которые помешали бы тихой беседе двух друзей. Двое мужчин, смахивавших на печатников, попивали пиво в углу, а за стойкой надменная буфетчица смешивала коктейль для одинокого бражника в велюровой шляпе. Этот индивид только что отпустил замечание по адресу погоды звучным, приятным голосом со столь явными американскими интонациями, что, проходя мимо, Сэм поглядел на него, а поглядев, почти остановился, обнаружив что-то странно знакомое в лице под велюровой шляпой.
Оно не принадлежало к лицам, которые раз увидишь, тут же забываешь, но никаких воспоминаний с собой не принесло, и Сэм заключил, что никогда знаком с этим обладателем запоминающейся внешности не был, а, вероятно, заметил его где-нибудь на улице или в вестибюле отеля. Красивый джентльмен средних лет с открытым, располагающим к себе лицом.
— Где-то я этого типа уже видел, — сказал Сэм, усаживаясь с Фаршем за столик у окна.
— А? — сказал Фарш с таким отсутствием интереса, что Сэм, удивленный его резкостью, сообразил, что еще не заказал освежающей влаги. Он исправил это упущение, и измученное лицо Фарша чуть посветлело.
— Фарш, — сказал Сэм, — я у тебя в неоплатном долгу.
— У меня? — тупо повторил Фарш.
— Да. Помнишь фотографию, которую я тебе показывал?
— Девушки… Нимврод?
— Да, Фарш. Я ее нашел, и только благодаря тебе. Если бы ты не забрал деньги, этого не случилось бы.
Мистер Тодхантер, хотя продолжал ничего не понимать, попытался принять скромный и смущенный вид тайного альтруиста. Он внимательно слушал рассказ Сэма о событиях ночи.
— И я снял соседний дом, — закончил Сэм свою повесть. — Въеду туда сегодня. Так что, если тебе нужно место па берегу, пост повара в шоттеровском доме за тобой. Ну как?
По деревянным чертам Фарша пробежало что-то вроде судороги.
— Ты хочешь, чтоб я пошел к тебе в повара?
— А не то мне придется искать кухарку. Ты можешь бросить «Араминту»?
— Могу ее бросить? Да ты и моргнуть не успеешь, как я уберусь с этого чертова океанского чайника! Я мечтал о местечке на берегу с тех самых пор, как мне втемяшилось уйти в море.
— Ты меня удивляешь, — сказал Сэм. — Ты мне всегда казался одним из тех просоленных морских волков, которые только и счастливы, что над океанскими безднами. Я думал, ты во сне поешь матросские баллады. Ну так отлично. Отправляйся-ка прямо туда и начинай наводить порядок. Вот ключ. Записывай адрес: «Мон-Репо», Берберри-роуд, Вэлли-Филдз.
По помещению разнесся звон. Бражник у бара, допивший коктейль и принявшийся за виски с содовой, уронил стакан.
— Эк! — испуганно ахнула буфетчица, прижимая широкую ладонь к левой стороне своей шелковой груди.
Бражник не обратил внимания на ее вопль. Он сосредоточенно вглядывался в Сэма и его собеседника.
— А как туда добраться? — спросил Фарш.
— На поезде, на автобусе — выбор большой.
— И я запросто войду в дом?
— Да, я его утром снял.
И Сэм умчался. Фарш, задержавшийся, чтобы записать адрес, вдруг заметил, что к нему обращаются.
— Э-эй, прошу прощения, — сказал благообразный джентльмен, вцепляясь в его рукав. — Может, поговорим, браток?
— Ну? — подозрительно осведомился Фарш. В последний раз, когда американец назвал его «браток», это обошлось ему в одиннадцать долларов семьдесят пять центов.
— Я не ослышался, ваш приятель, который сейчас ушел, действительно сказал, что снял дом под названием «Мон-Репо» в Вэлли-Филдз?
— Да, снял. Ну и что?
Тот не ответил. Его лицо исполнилось озабоченности, и он провел по лбу слабеющей рукой. Тишину нарушил холодный голос буфетчицы.
— Попрошу вас три пенса за стакан, — сказала она. — А если бы, — добавила она гневно, — взять с вас за шок, какой я испытала, там и десяти фунтов было бы мало.
— Дамочка, — ответил он скорбно, следя, как Фарш плетется к двери, — шок испытали не вы одна.
2
Пока Сэм шагал по Флит-стрит в сторону Тилбери-Хауса, полный радости бытия и со свистом рассекая воздух новокупленной тросточкой, внутри Тилбери-Хауса владелец издательства «Мамонт» расхаживал по своему кабинету, заложив большие пальцы в прорези жилета и тоскливо глядя перед собой.
Лорд Тилбери был невысок ростом, полноват и исполнен властности. Практически все, что он делал, отзывало чем-то наполеоновским. Сейчас он напоминал Наполеона в плену, когда он расхаживал по палубе «Беллерофона», увозившего его на остров Святой Елены, и коршуны терзали его грудь.
Таким мрачным был его облик, что его сестра, миссис Фрэнсис Хэммонд, имевшая обыкновение заглядывать к нему, когда оказывалась поблизости от Тилбери-Хауса, в ужасе остановилась на пороге, а услужливый мальчишка-рассыльный, сопроводивший ее туда, откровенно струсил и спасся бегством.
— Боже милостивый, Джорджи! — вскричала она. — Что с тобой?
Его милость остановился, и что-то напоминающее облегчение забрезжило на его квадратном лице. С тех самых пор, когда он был простым Джорджем Пайком и только начинал свою деятельность с малым капиталом и огромным честолюбием, его сестра Фрэнсис всегда служила ему каменной опорой. Быть может, ее совет поможет ему справиться с проблемой, досаждавшей ему теперь.
— Садись, Фрэнси, — сказал он. — Слава Богу, что ты пришла. С тобой-то я и хочу поговорить.
— Что не так?
— Так я же тебе рассказываю! Помнишь, в Америке я познакомился с человеком по фамилии Пинсент.
—Да.
— Этот Пинсент — владелец острова у берегов Мэна.
— Да, я знаю. И ты?…
— Остров, — продолжал лорд Тилбери, — густо зарос деревьями. Он пользовался им только как местом отдыха для охоты и рыболовства, но, когда он пригласил меня туда провести выходные, я тут же увидел коммерческие возможности.
— Да, ты мне говорил. Ты…
— Я сказал себе, — продолжал лорд Тилбери, обладавший очаровательным свойством второй раз вопреки всему рассказывать историю, как бы хорошо ни была она знакома его слушателям. — Я сказал себе: «Если заняться этим островом всерьез, он мог бы снабжать „Мамонта“ необходимой бумагой и экономить мне несколько тысяч в год!» Я решил купить этот остров и построить там бумажные фабрики.
— Да, и…
— Бумажные фабрики, — твердо сказал лорд Тилбери. — Я сделал Пинсенту предложение. Он мялся. Я увеличил свое предложение. Но он все-таки не дал определенного ответа. Он то вроде бы созревал продать, то опять колебался. И тут, когда мне настала пора вернуться в Англию, меня осенила блестящая мысль. Он много говорил о своем племяннике, о том, как он хочет, чтобы тот остепенился и занялся дело…
— И ты предложил взять его с собой и найти ему занятие в «Мамонте», — сказала миссис Хэммонд с легким нетерпением. Она любила и почитала своего брата, но от себя скрыть не могла, что порой он бывал нудноват. — Ты решил, что тогда он будет тебе обязан.
— Совершенно верно. Я воображал, что нашел прекрасный ход. Я полагал, что вношу в коммерческую сделку некоторую толику деликатности, порой все меняющую. Ну, это станет для меня горьким напоминанием — никогда больше не умничать. Половина всех сделок в мире срывается, потому что кто-то из участников пытается умничать.
— Но, Джордж, что случилось? Что не так?
Лорд Тилбери вновь начал патрулировать по ковру.
— Но я же тебе объясняю! Было договорено, что он поедет со мной на «Мавритании», но, когда пароход отчалил, его там не оказалось. А затем на второй день плавания я получил радиограмму следующего содержания: «Сожалею, что не с вами. Прибуду „Араминтой“. Горячий привет всем». Я ничего не мог понять.
— Да, — произнесла миссис Хэммонд задумчиво. — Действительно загадка. Полагаю, это, возможно, означало…
— Я знаю, что это означало, — теперь знаю, — горько сказал мистер Тилбери. — Разгадку я получил всего час назад от самого юноши.
— Так он приехал?
— Да, приехал. Приплыл на грузовом судне.
— На грузовом судне! Но почему?
— Почему? Почему? Откуда я знаю почему? А прошлую ночь он проспал в одежде, о чем и поставил меня в известность.
— Проспал в одежде? Но почему?
— Откуда я знаю почему? Кто я такой, чтобы анализировать побуждения мальчишки, который выглядит полным дебилом?
— Разве ты его не видел?
— Нет. Он позвонил из дома агента по недвижимости в Вэлли-Филдз. Ему потребовалась моя рекомендация.
— Вэлли-Филдз? Но почему Вэлли-Филдз?
— Перестань твердить «почему»! — вспылил лорд Тилбери. — Ведь я тебе уже десять раз сказал, что не знаю почему, что понятия не имею почему!
— Он кажется довольно эксцентричным молодым человеком.
— Эксцентричным? У меня такое ощущение, словно я позволил навязать мне опеку над танцующим дервишем. А когда я думаю, что Пинсент, конечно, сочтет меня ответственным, если этот юный идиот вляпается в какую-нибудь историю, пока он под моим присмотром, я готов надавать себе пинков — зачем я притащил его сюда?
— Тебе не в чем винить себя, Джорджи.
— Вопрос не в том, виню я себя или не виню, вопрос в том, что меня будет винить Пинсент. Придет в ярость, и острова мне не видать.
И лорд Тилбери, высвободив большие пальцы из прорезей жилета, чтобы их было способнее воздеть к небесам, испустил сложный звук, который фонетически можно передать как «ха!», заметно более напряженный и достойный, чем «хо!» лондонцев низших классов, но выражающий тот же смысл.
Наступившую мертвую тишину нарушило жужжание зуммера на столе.
— Да? Э? Пошлите его сюда! — Лорд Тилбери положил трубку и мрачно обернулся к сестре. — Шоттер явился, — сказал он. — Теперь ты сможешь поглядеть на него сама.
Первое впечатление миссис Хэммонд, когда она увидела Сэма сама, сводилось к ощущению, что ей внезапно довелось столкнуться с помесью смерча и большого щенка ньюфаундленда в твидовом костюме бодрой расцветки. Восторженное настроение Сэма продолжало усиливаться всю дорогу по Флит-стрит, и он влетел в кабинет своего будущего шефа, словно его спустили с цепи.
— Ну, как поживаете? — вскричал он, сжимая руку лорда Тилбери в таких железных тисках, что тот протестующе пискнул.
Затем, лишь теперь обнаружив присутствие прекрасной незнакомки, он несколько умерил свой пыл и вежливо уставился на нее.
— Моя сестра миссис Хэммонд, — сказал лорд Тилбери,
разминая пальцы.
Сэм поклонился. Миссис Хэммонд кивнула.
— Пожалуй, я вас покину, — сказала миссис Хэммонд. — Вам лучше поговорить без помех.
— Пожалуйста, не уходите! — гостеприимно сказал Сэм.
— Мне надо побывать на Ломбард-стрит, — сказала миссис Хэммонд, холодным взглядом ставя на место молодого человека, который, как ей померещилось — справедливо или нет, — взял на себя роль хозяина, будто Тилбери-Хаус принадлежал ему, но он рад видеть у себя любых родственников лорда Тилбери. — Заглянуть в свой банк.
— Мне тоже надо бы заглянуть в свой банк, и поскорее, — сказал Сэм, — не то волк нужды начнет скрестись под
дверью.
— Если вы стеснены в… — начал лорд Тилбери.
— Спасибо, пока нет. Сегодня утром я стянул почти пятьдесят фунтов у одного человека.
— Вы… что? — переспросил лорд Тилбери растерянно.
— Стянул пятьдесят фунтов. Удивительно, что при нем нашлись такие деньги, но большая удача для меня.
— И он не протестовал против вашего поразительного поступка?
— Он в тот момент спал — и я не стал его будить. Просто положил ему на подушку вареное яйцо и ушел.
Лорд Тилбери судорожно глотнул и устремил на миссис Хэммонд мученический взгляд.
— Вареное яйцо? — прошептал он.
— Чтобы он его нашел, когда проснется, — объяснил Сэм. Миссис Хэммонд оставила свое намерение удалиться и оставить мужчин для задушевной беседы. Джорджи, как сказало ей выражение его лица, была необходима любящая женская поддержка. Сэм, казалось, действовал на него словно какое-то наркотическое снадобье, вызывая выпучивание глаз и подергивание мышц.
— Очень жаль, что вы опоздали на «Мавританию», мистер Шоттер, — сказала она. — Мой брат надеялся, что вы отплывете с ним, чтобы спокойно обсудить в пути, чем вам лучше всего заняться, когда вы войдете в число его сотрудников.
— Очень-очень жаль, — ответил Сэм, умалчивая, что он позволил «Мавритании» отплыть без него по этой самой причине. — Однако не страшно. Я нашел для себя нишу.
— Вы нашли — что?
— Я выбрал труд всей моей жизни. — Он вытащил из кармана смятую газету. — Мне хотелось бы запрячься в «Домашний спутник» Пайка. Я купил номер по дороге сюда, и это — самое оно. Вы не читаете сериал «Пылающие сердца» Корделии Блэр? Пальчики оближешь. У меня хватило времени только проглядеть эту главу, но ее оказалось достаточно, чтобы во мне вспыхнуло желание как можно скорее раздобыть все предыдущие номера. На случай, если вы еще не читали, так Лесли Мордайк вступает в брак, и женщина под вуалью только что в церкви объявила с иностранным акцентом, что она требует остановить венчание. И, — добавил Сэм с, жаром, — я ее не виню. Оказывается, что много лет назад…
Лорд Тилбери словно бы задыхался, и миссис Хэммонд заботливо наклонилась к нему, как наклоняются к больному, чтобы уловить слабый шепот.
— Мой брат, — возвестила она, — желает…
— …надеялся, — поправил лорд Тилбери.
— …надеялся, — сказала миссис Хэммонд, принимая поправку, — что вы присоединитесь к штату «Дейли рикорд», чтобы быть у него на глазах под его личным присмотром.
Сэм посмотрел в указанные глаза, решил, что легко обойдется без личного надзора лорда Тилбери, и покачал головой.
— «Домашний спутник», — сообщил лорд Тилбери, возвращаясь к жизни, — весьма незначительная единица в группе моих газет.
— Хотя тираж достаточно велик, — сказала миссис Хэм-монд лояльно.
— Очень большой, безусловно, — сказал лорд Тилбери, — но она предоставляет очень мало возможностей дня молодого человека в вашем положении, желающего показать себя на журналистском поприще. Это… как бы выразиться?., это не ведущая газета, не по-настоящему влиятельная.
— В сравнении с другими газетами моего брата, — сказала миссис Хэммонд.
— В сравнении с другими моими газетами, разумеется.
— По-моему, вы ошибаетесь, — сказал Сэм. — Я не вижу в жизни цели более благородной для любого человека, чем помогать в выпуске «Домашнего спутника» Пайка. Если говорить о том, как сеять доброту и свет, так «Домашний спутник» Пайка — именно та газета, которая сотворила эти слова и музыку к ним. Вы только послушайте! «А. М. Б. (Брикстон). Им просили меня сообщить вам простой и недорогой способ избавления от мозолей. Возьмите обыкновенную репу или брюкву, срежьте верхушку, вырежьте воронку, заполните воронку поваренной солью и оставьте стоять, пока соль не растворится. Полученной жидкостью размягчайте мозоль утром и вечером».
— Начав репортером в «Дейли рикорд», — сказал лорд Гилбери, — вы сможете…
— Вы только подумайте, что это означает! — продолжал Сэм. — Ведь, по сути, автор вышеизложенного совета одним росчерком пера сделал весь мир лучше. Он озарил чей-то домашний очаг. Возможно, предотвратил серьезную ссору между мужем и женой. А. М. Б. берет обыкновенную репу, вырезает воронку в верхушке, запихивает в нее соль — и неделю спустя перестает есть мужа поедом и шлепать младенца, превращаясь в луч света, танцующий по дому. И все благодаря "Домашнему спутнику» Пайка.
— Мой брат имеет в виду… — сказала миссис Хэммонд.
— Примерно то же, — сказал Сэм, — и с Г. Д. X. (Талс-Хилл), которая хотела бы узнать, как улучшить вкус слив. Вы или я сказали бы, что вкус слив безнадежен, что единственный выход, когда слива загонит вас в угол, — сжать зубы и стерпеть. Но и эта задача по плечу «Домашнему…
— Он имеет в виду…
— …спутнику» Пайка. «Немного уксуса, добавленного к маринованным сливам, заметно улучшает вкус, — сообщает автор. — И хотя это может показаться странным, позволяет сэкономить сахар». Что происходит? Каковы результаты? Супруг Г. Д. X. возвращается домой усталый и голодный после дневных трудов. «На обед опять маринованные сливы, а?» — говорит он угрюмо. «Да, милый, — отвечает Г. Д. X., -но с заметно улучшенным вкусом». Ну, разумеется, он ей не верит. И садится за стол с самым угрюмым видом. Затем, кладя первую косточку на край тарелки, он расплывается в блаженной улыбке. «Клянусь всеми святыми! — восклицает он. — Вкус заметно улучшился. Они все еще смахивают на оберточную бумагу, вымоченную в машинном масле, но на оберточную бумагу высшего сорта. Как тебе это удалось?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
— Так пойдем выпьем по одной, — душевно пригласил Сэм.
— Выпьем?
— Можно будет и по второй.
Сэм направился к питейному заведению, которое застенчиво притаилось среди магазинов и конторских зданий. Фарш, дивясь, следовал за ним. Первый леденящий ужас рассеялся, и его ум, уж какой он ни был, возился с неразрешимой загадкой, почему Сэм, разобравшись в фактах, касающихся фиаско с гончей, сохранил такую дружелюбность.
Час был еще ранний даже для вечно томимых жаждой обитателей Флит-стрит, и пивная, куда они вошли, была свободна от толп, которые помешали бы тихой беседе двух друзей. Двое мужчин, смахивавших на печатников, попивали пиво в углу, а за стойкой надменная буфетчица смешивала коктейль для одинокого бражника в велюровой шляпе. Этот индивид только что отпустил замечание по адресу погоды звучным, приятным голосом со столь явными американскими интонациями, что, проходя мимо, Сэм поглядел на него, а поглядев, почти остановился, обнаружив что-то странно знакомое в лице под велюровой шляпой.
Оно не принадлежало к лицам, которые раз увидишь, тут же забываешь, но никаких воспоминаний с собой не принесло, и Сэм заключил, что никогда знаком с этим обладателем запоминающейся внешности не был, а, вероятно, заметил его где-нибудь на улице или в вестибюле отеля. Красивый джентльмен средних лет с открытым, располагающим к себе лицом.
— Где-то я этого типа уже видел, — сказал Сэм, усаживаясь с Фаршем за столик у окна.
— А? — сказал Фарш с таким отсутствием интереса, что Сэм, удивленный его резкостью, сообразил, что еще не заказал освежающей влаги. Он исправил это упущение, и измученное лицо Фарша чуть посветлело.
— Фарш, — сказал Сэм, — я у тебя в неоплатном долгу.
— У меня? — тупо повторил Фарш.
— Да. Помнишь фотографию, которую я тебе показывал?
— Девушки… Нимврод?
— Да, Фарш. Я ее нашел, и только благодаря тебе. Если бы ты не забрал деньги, этого не случилось бы.
Мистер Тодхантер, хотя продолжал ничего не понимать, попытался принять скромный и смущенный вид тайного альтруиста. Он внимательно слушал рассказ Сэма о событиях ночи.
— И я снял соседний дом, — закончил Сэм свою повесть. — Въеду туда сегодня. Так что, если тебе нужно место па берегу, пост повара в шоттеровском доме за тобой. Ну как?
По деревянным чертам Фарша пробежало что-то вроде судороги.
— Ты хочешь, чтоб я пошел к тебе в повара?
— А не то мне придется искать кухарку. Ты можешь бросить «Араминту»?
— Могу ее бросить? Да ты и моргнуть не успеешь, как я уберусь с этого чертова океанского чайника! Я мечтал о местечке на берегу с тех самых пор, как мне втемяшилось уйти в море.
— Ты меня удивляешь, — сказал Сэм. — Ты мне всегда казался одним из тех просоленных морских волков, которые только и счастливы, что над океанскими безднами. Я думал, ты во сне поешь матросские баллады. Ну так отлично. Отправляйся-ка прямо туда и начинай наводить порядок. Вот ключ. Записывай адрес: «Мон-Репо», Берберри-роуд, Вэлли-Филдз.
По помещению разнесся звон. Бражник у бара, допивший коктейль и принявшийся за виски с содовой, уронил стакан.
— Эк! — испуганно ахнула буфетчица, прижимая широкую ладонь к левой стороне своей шелковой груди.
Бражник не обратил внимания на ее вопль. Он сосредоточенно вглядывался в Сэма и его собеседника.
— А как туда добраться? — спросил Фарш.
— На поезде, на автобусе — выбор большой.
— И я запросто войду в дом?
— Да, я его утром снял.
И Сэм умчался. Фарш, задержавшийся, чтобы записать адрес, вдруг заметил, что к нему обращаются.
— Э-эй, прошу прощения, — сказал благообразный джентльмен, вцепляясь в его рукав. — Может, поговорим, браток?
— Ну? — подозрительно осведомился Фарш. В последний раз, когда американец назвал его «браток», это обошлось ему в одиннадцать долларов семьдесят пять центов.
— Я не ослышался, ваш приятель, который сейчас ушел, действительно сказал, что снял дом под названием «Мон-Репо» в Вэлли-Филдз?
— Да, снял. Ну и что?
Тот не ответил. Его лицо исполнилось озабоченности, и он провел по лбу слабеющей рукой. Тишину нарушил холодный голос буфетчицы.
— Попрошу вас три пенса за стакан, — сказала она. — А если бы, — добавила она гневно, — взять с вас за шок, какой я испытала, там и десяти фунтов было бы мало.
— Дамочка, — ответил он скорбно, следя, как Фарш плетется к двери, — шок испытали не вы одна.
2
Пока Сэм шагал по Флит-стрит в сторону Тилбери-Хауса, полный радости бытия и со свистом рассекая воздух новокупленной тросточкой, внутри Тилбери-Хауса владелец издательства «Мамонт» расхаживал по своему кабинету, заложив большие пальцы в прорези жилета и тоскливо глядя перед собой.
Лорд Тилбери был невысок ростом, полноват и исполнен властности. Практически все, что он делал, отзывало чем-то наполеоновским. Сейчас он напоминал Наполеона в плену, когда он расхаживал по палубе «Беллерофона», увозившего его на остров Святой Елены, и коршуны терзали его грудь.
Таким мрачным был его облик, что его сестра, миссис Фрэнсис Хэммонд, имевшая обыкновение заглядывать к нему, когда оказывалась поблизости от Тилбери-Хауса, в ужасе остановилась на пороге, а услужливый мальчишка-рассыльный, сопроводивший ее туда, откровенно струсил и спасся бегством.
— Боже милостивый, Джорджи! — вскричала она. — Что с тобой?
Его милость остановился, и что-то напоминающее облегчение забрезжило на его квадратном лице. С тех самых пор, когда он был простым Джорджем Пайком и только начинал свою деятельность с малым капиталом и огромным честолюбием, его сестра Фрэнсис всегда служила ему каменной опорой. Быть может, ее совет поможет ему справиться с проблемой, досаждавшей ему теперь.
— Садись, Фрэнси, — сказал он. — Слава Богу, что ты пришла. С тобой-то я и хочу поговорить.
— Что не так?
— Так я же тебе рассказываю! Помнишь, в Америке я познакомился с человеком по фамилии Пинсент.
—Да.
— Этот Пинсент — владелец острова у берегов Мэна.
— Да, я знаю. И ты?…
— Остров, — продолжал лорд Тилбери, — густо зарос деревьями. Он пользовался им только как местом отдыха для охоты и рыболовства, но, когда он пригласил меня туда провести выходные, я тут же увидел коммерческие возможности.
— Да, ты мне говорил. Ты…
— Я сказал себе, — продолжал лорд Тилбери, обладавший очаровательным свойством второй раз вопреки всему рассказывать историю, как бы хорошо ни была она знакома его слушателям. — Я сказал себе: «Если заняться этим островом всерьез, он мог бы снабжать „Мамонта“ необходимой бумагой и экономить мне несколько тысяч в год!» Я решил купить этот остров и построить там бумажные фабрики.
— Да, и…
— Бумажные фабрики, — твердо сказал лорд Тилбери. — Я сделал Пинсенту предложение. Он мялся. Я увеличил свое предложение. Но он все-таки не дал определенного ответа. Он то вроде бы созревал продать, то опять колебался. И тут, когда мне настала пора вернуться в Англию, меня осенила блестящая мысль. Он много говорил о своем племяннике, о том, как он хочет, чтобы тот остепенился и занялся дело…
— И ты предложил взять его с собой и найти ему занятие в «Мамонте», — сказала миссис Хэммонд с легким нетерпением. Она любила и почитала своего брата, но от себя скрыть не могла, что порой он бывал нудноват. — Ты решил, что тогда он будет тебе обязан.
— Совершенно верно. Я воображал, что нашел прекрасный ход. Я полагал, что вношу в коммерческую сделку некоторую толику деликатности, порой все меняющую. Ну, это станет для меня горьким напоминанием — никогда больше не умничать. Половина всех сделок в мире срывается, потому что кто-то из участников пытается умничать.
— Но, Джордж, что случилось? Что не так?
Лорд Тилбери вновь начал патрулировать по ковру.
— Но я же тебе объясняю! Было договорено, что он поедет со мной на «Мавритании», но, когда пароход отчалил, его там не оказалось. А затем на второй день плавания я получил радиограмму следующего содержания: «Сожалею, что не с вами. Прибуду „Араминтой“. Горячий привет всем». Я ничего не мог понять.
— Да, — произнесла миссис Хэммонд задумчиво. — Действительно загадка. Полагаю, это, возможно, означало…
— Я знаю, что это означало, — теперь знаю, — горько сказал мистер Тилбери. — Разгадку я получил всего час назад от самого юноши.
— Так он приехал?
— Да, приехал. Приплыл на грузовом судне.
— На грузовом судне! Но почему?
— Почему? Почему? Откуда я знаю почему? А прошлую ночь он проспал в одежде, о чем и поставил меня в известность.
— Проспал в одежде? Но почему?
— Откуда я знаю почему? Кто я такой, чтобы анализировать побуждения мальчишки, который выглядит полным дебилом?
— Разве ты его не видел?
— Нет. Он позвонил из дома агента по недвижимости в Вэлли-Филдз. Ему потребовалась моя рекомендация.
— Вэлли-Филдз? Но почему Вэлли-Филдз?
— Перестань твердить «почему»! — вспылил лорд Тилбери. — Ведь я тебе уже десять раз сказал, что не знаю почему, что понятия не имею почему!
— Он кажется довольно эксцентричным молодым человеком.
— Эксцентричным? У меня такое ощущение, словно я позволил навязать мне опеку над танцующим дервишем. А когда я думаю, что Пинсент, конечно, сочтет меня ответственным, если этот юный идиот вляпается в какую-нибудь историю, пока он под моим присмотром, я готов надавать себе пинков — зачем я притащил его сюда?
— Тебе не в чем винить себя, Джорджи.
— Вопрос не в том, виню я себя или не виню, вопрос в том, что меня будет винить Пинсент. Придет в ярость, и острова мне не видать.
И лорд Тилбери, высвободив большие пальцы из прорезей жилета, чтобы их было способнее воздеть к небесам, испустил сложный звук, который фонетически можно передать как «ха!», заметно более напряженный и достойный, чем «хо!» лондонцев низших классов, но выражающий тот же смысл.
Наступившую мертвую тишину нарушило жужжание зуммера на столе.
— Да? Э? Пошлите его сюда! — Лорд Тилбери положил трубку и мрачно обернулся к сестре. — Шоттер явился, — сказал он. — Теперь ты сможешь поглядеть на него сама.
Первое впечатление миссис Хэммонд, когда она увидела Сэма сама, сводилось к ощущению, что ей внезапно довелось столкнуться с помесью смерча и большого щенка ньюфаундленда в твидовом костюме бодрой расцветки. Восторженное настроение Сэма продолжало усиливаться всю дорогу по Флит-стрит, и он влетел в кабинет своего будущего шефа, словно его спустили с цепи.
— Ну, как поживаете? — вскричал он, сжимая руку лорда Тилбери в таких железных тисках, что тот протестующе пискнул.
Затем, лишь теперь обнаружив присутствие прекрасной незнакомки, он несколько умерил свой пыл и вежливо уставился на нее.
— Моя сестра миссис Хэммонд, — сказал лорд Тилбери,
разминая пальцы.
Сэм поклонился. Миссис Хэммонд кивнула.
— Пожалуй, я вас покину, — сказала миссис Хэммонд. — Вам лучше поговорить без помех.
— Пожалуйста, не уходите! — гостеприимно сказал Сэм.
— Мне надо побывать на Ломбард-стрит, — сказала миссис Хэммонд, холодным взглядом ставя на место молодого человека, который, как ей померещилось — справедливо или нет, — взял на себя роль хозяина, будто Тилбери-Хаус принадлежал ему, но он рад видеть у себя любых родственников лорда Тилбери. — Заглянуть в свой банк.
— Мне тоже надо бы заглянуть в свой банк, и поскорее, — сказал Сэм, — не то волк нужды начнет скрестись под
дверью.
— Если вы стеснены в… — начал лорд Тилбери.
— Спасибо, пока нет. Сегодня утром я стянул почти пятьдесят фунтов у одного человека.
— Вы… что? — переспросил лорд Тилбери растерянно.
— Стянул пятьдесят фунтов. Удивительно, что при нем нашлись такие деньги, но большая удача для меня.
— И он не протестовал против вашего поразительного поступка?
— Он в тот момент спал — и я не стал его будить. Просто положил ему на подушку вареное яйцо и ушел.
Лорд Тилбери судорожно глотнул и устремил на миссис Хэммонд мученический взгляд.
— Вареное яйцо? — прошептал он.
— Чтобы он его нашел, когда проснется, — объяснил Сэм. Миссис Хэммонд оставила свое намерение удалиться и оставить мужчин для задушевной беседы. Джорджи, как сказало ей выражение его лица, была необходима любящая женская поддержка. Сэм, казалось, действовал на него словно какое-то наркотическое снадобье, вызывая выпучивание глаз и подергивание мышц.
— Очень жаль, что вы опоздали на «Мавританию», мистер Шоттер, — сказала она. — Мой брат надеялся, что вы отплывете с ним, чтобы спокойно обсудить в пути, чем вам лучше всего заняться, когда вы войдете в число его сотрудников.
— Очень-очень жаль, — ответил Сэм, умалчивая, что он позволил «Мавритании» отплыть без него по этой самой причине. — Однако не страшно. Я нашел для себя нишу.
— Вы нашли — что?
— Я выбрал труд всей моей жизни. — Он вытащил из кармана смятую газету. — Мне хотелось бы запрячься в «Домашний спутник» Пайка. Я купил номер по дороге сюда, и это — самое оно. Вы не читаете сериал «Пылающие сердца» Корделии Блэр? Пальчики оближешь. У меня хватило времени только проглядеть эту главу, но ее оказалось достаточно, чтобы во мне вспыхнуло желание как можно скорее раздобыть все предыдущие номера. На случай, если вы еще не читали, так Лесли Мордайк вступает в брак, и женщина под вуалью только что в церкви объявила с иностранным акцентом, что она требует остановить венчание. И, — добавил Сэм с, жаром, — я ее не виню. Оказывается, что много лет назад…
Лорд Тилбери словно бы задыхался, и миссис Хэммонд заботливо наклонилась к нему, как наклоняются к больному, чтобы уловить слабый шепот.
— Мой брат, — возвестила она, — желает…
— …надеялся, — поправил лорд Тилбери.
— …надеялся, — сказала миссис Хэммонд, принимая поправку, — что вы присоединитесь к штату «Дейли рикорд», чтобы быть у него на глазах под его личным присмотром.
Сэм посмотрел в указанные глаза, решил, что легко обойдется без личного надзора лорда Тилбери, и покачал головой.
— «Домашний спутник», — сообщил лорд Тилбери, возвращаясь к жизни, — весьма незначительная единица в группе моих газет.
— Хотя тираж достаточно велик, — сказала миссис Хэм-монд лояльно.
— Очень большой, безусловно, — сказал лорд Тилбери, — но она предоставляет очень мало возможностей дня молодого человека в вашем положении, желающего показать себя на журналистском поприще. Это… как бы выразиться?., это не ведущая газета, не по-настоящему влиятельная.
— В сравнении с другими газетами моего брата, — сказала миссис Хэммонд.
— В сравнении с другими моими газетами, разумеется.
— По-моему, вы ошибаетесь, — сказал Сэм. — Я не вижу в жизни цели более благородной для любого человека, чем помогать в выпуске «Домашнего спутника» Пайка. Если говорить о том, как сеять доброту и свет, так «Домашний спутник» Пайка — именно та газета, которая сотворила эти слова и музыку к ним. Вы только послушайте! «А. М. Б. (Брикстон). Им просили меня сообщить вам простой и недорогой способ избавления от мозолей. Возьмите обыкновенную репу или брюкву, срежьте верхушку, вырежьте воронку, заполните воронку поваренной солью и оставьте стоять, пока соль не растворится. Полученной жидкостью размягчайте мозоль утром и вечером».
— Начав репортером в «Дейли рикорд», — сказал лорд Гилбери, — вы сможете…
— Вы только подумайте, что это означает! — продолжал Сэм. — Ведь, по сути, автор вышеизложенного совета одним росчерком пера сделал весь мир лучше. Он озарил чей-то домашний очаг. Возможно, предотвратил серьезную ссору между мужем и женой. А. М. Б. берет обыкновенную репу, вырезает воронку в верхушке, запихивает в нее соль — и неделю спустя перестает есть мужа поедом и шлепать младенца, превращаясь в луч света, танцующий по дому. И все благодаря "Домашнему спутнику» Пайка.
— Мой брат имеет в виду… — сказала миссис Хэммонд.
— Примерно то же, — сказал Сэм, — и с Г. Д. X. (Талс-Хилл), которая хотела бы узнать, как улучшить вкус слив. Вы или я сказали бы, что вкус слив безнадежен, что единственный выход, когда слива загонит вас в угол, — сжать зубы и стерпеть. Но и эта задача по плечу «Домашнему…
— Он имеет в виду…
— …спутнику» Пайка. «Немного уксуса, добавленного к маринованным сливам, заметно улучшает вкус, — сообщает автор. — И хотя это может показаться странным, позволяет сэкономить сахар». Что происходит? Каковы результаты? Супруг Г. Д. X. возвращается домой усталый и голодный после дневных трудов. «На обед опять маринованные сливы, а?» — говорит он угрюмо. «Да, милый, — отвечает Г. Д. X., -но с заметно улучшенным вкусом». Ну, разумеется, он ей не верит. И садится за стол с самым угрюмым видом. Затем, кладя первую косточку на край тарелки, он расплывается в блаженной улыбке. «Клянусь всеми святыми! — восклицает он. — Вкус заметно улучшился. Они все еще смахивают на оберточную бумагу, вымоченную в машинном масле, но на оберточную бумагу высшего сорта. Как тебе это удалось?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27