Двадцать семь женщин, не считая леди Идн, которая будет ими командовать. Наши лазутчики выследили инеистых великанов, похоже, их…
– Это не важно, – сказал Тауг и пошел прочь.
Уже стемнело, когда он и Анс выбрали молодое деревце в рощице на берегу извилистого ручья, служившего западной границей лагеря. Анс срубил его тремя мощными ударами тесака, действуя во мраке отчасти на ощупь, а затем они обрубили верхушку и все тонкие веточки.
Потом, когда Тауг сооружал на земле ложе из сосновых лап и одеял, извлеченных из переметной сумы, Гильф принес вторую переметную суму. Тауг нашел в ней большой нож, с вырезанной из корня обыкновенного черного плюща рукояткой, завернутый в тряпку и перевязанный полосками ткани, оторванными от нее же. Он крепко-накрепко примотал нож к концу палки.
Их разбудили затемно. Как и Анс, Тауг получил на завтрак кусок черствого хлеба, который запил водой из ручья. На восходе солнца он уже ехал рысью на север вместе с остальными, сильно дрожа на утреннем холоде, с притороченным к седлу коротким копьем и сидящим в переметной суме котом Идн.
Кот беспокоил Тауга. Он высунул из переметной сумы голову и передние лапы, только когда Идн со своим отрядом женщин осталась в лиге позади. С одной стороны, Тауг понимал, что животное надо отвезти обратно, но, с другой стороны, сознавал, что тогда все – включая его самого – заподозрят в нем труса, желающего уклониться от схватки.
Гарваон скакал впереди, на расстоянии половины полета стрелы от хвоста колонны, где бок о бок ехали Тауг и Анс. Гарваон ничего не увидит, коли он повернет назад, но кто-нибудь непременно заметит и поднимет шум.
Какой толк от кота в сражении с великанами? Кота убьют, а он принадлежит Идн. Тауга тоже убьют. Какой толк от одного мальчика? Да никакого.
Некогда он хотел вступить в вольный отряд. Они с Хафом объявили себя разбойниками и засели в засаде в ожидании жертвы послабее, которую не составит труда ограбить. Выбранной жертвой оказался паренек младше их, крепко поколотивший обоих. Какой прок от него – мальчишки, не сумевшего даже ограбить сопливого паренька, – в бою с великанами?
Да такой же, как от кота.
Тауг с горечью вспомнил о своем твердом намерении скакать быстрее Гарваона и настичь врага первым. Теперь он задавался вопросом, примет ли он вообще участие в схватке. Не запаникует ли и не обратится ли в бегство при одном только виде великана?
Белый жеребец, прежде принадлежавший мне, замедлил шаг.
– Плохо дело, – сказал Анс достаточно громко, чтобы перекрыть топот шести десятков коней.
– Что? – Тауг обернулся.
– Пешие слишком отстают. Они подоспеют, когда бой уже закончится.
Тауг пожал плечами:
– В любом случае какая от них польза?
– А как же мы? – Анс растянул губы в болезненной ухмылке. – Спорим, я убью больше великанов, чем вы.
– Ты боишься, – сказал Тауг и понял, что так оно и есть.
– А вот и нет!
– А вот и да. Ты напуган и плохо вооружен. Как можно сражаться верхом на муле?
– Я попробую!
Тауг потряс головой:
– Тебя просто-напросто убьют. У меня есть для тебя поручение, которое спасет тебе жизнь. Видишь кота?
– Так это ж кот леди Идн.
Тауг кивнул:
– Видать, он забрался в мою переметную суму ночью, и коли он останется здесь, непременно погибнет. Я хочу, чтобы ты отвез кота к ней.
Мани нырнул в суму, скрывшись из виду.
– Нет! – решительно отрезал Анс.
– Я тебе приказываю.
– Я вам не слуга.
Анс ударил пятками в бока мула и опередил Тауга на половину корпуса.
– Я рыцарь. – Тауг сам удивился своим словам. – И я тебе приказываю. Отвези кота к миледи!
Анс помотал головой не оборачиваясь.
Вскипев гневом, Тауг пришпорил жеребца и хлестнул по загривку поводьями.
Жеребец рванул вперед галопом.
Колонна всадников стремительно пронеслась мимо Тауга, словно отброшенная назад незримой рукой. Прежде чем он успел перевести дыхание, они свернули с Военной дороги и стрелой помчались через холмистые пожухшие луга: он низко пригибался к холке, судорожно вцепившись в луку седла, а жеребец летел, буквально распластываясь в воздухе при каждом прыжке, напряженно вытянув шею и яростно грызя мундштук, с пеной во рту.
А Мани торжествующе восседал на спине всадника, запустив когти в рубашку и густые спутанные волосы Тауга.
Наконец жеребец выдохся и замедлил бег.
– Ну что ж, – провозгласил Мани, – это было уже неплохо.
Тауг вытаращился на него, насколько вообще можно вытаращиться на животное, сидящее у тебя на спине.
– Теперь тебе нужно лишь, – продолжал Мани, – самому перебить всех великанов, не дожидаясь остальных. Тогда ты сможешь восседать на груде мертвых тел к тому времени, когда подоспеет Гарваон со своим отрядом, и смеяться над ними.
– Ты умеешь разговаривать?!
– Разумеется, умею. – Чтобы вести беседу удобнее, Мани спрыгнул с плеча Тауга на военное седло, где еще оставалось много свободного места, когда в нем сидел мальчик. – Просто я весьма разборчив в выборе собеседников, вот и все.
Тауг ошеломленно потряс головой.
– Сначала моей хозяйкой была старая Халд. Она умерла, но я до сих пор разговариваю с ней. Потом появился сэр Эйбел, мой следующий хозяин. Если я скажу, что он тоже умер, ты снова расплачешься?
Тауг помотал головой, полагая, что повредился рассудком.
– Потом моей хозяйкой стала леди Идн. А теперь ты. Ты боялся, что она беспокоится за меня?
Белый жеребец остановился пощипать травы, но Тауг даже не заметил.
– Я не знал, что животные умеют разговаривать.
– Во всех своих заблуждениях повинен ты сам, – сказал Мани, – как в этой жизни, так и во всех последующих. Это один из вечных, непреложных законов. Но можешь не волноваться. Леди Идн приказала мне ехать с багажом, какой у них еще остался. Она беспокоилась о моей безопасности, что делает ей честь.
– Но ты ослушался, – сумел проговорить Тауг.
– Ну да. Ни один приказ, отданный животному, не имеет законной силы, ты ж понимаешь. По закону природы каждый кот сам себе господин. В этом состоит одно из принципиальных отличий кошек от собак. Вот если бы леди Идн отдала такой приказ своей собаке… то есть будь у нее собака. Ты понимаешь?
– Нет, – ответил Тауг и почувствовал, что еще никогда в жизни не высказывался правдивее.
– Ясное дело, у нее нет собаки. – Мани говорил извиняющимся тоном. – Я бы никогда не связался с…
Его прервал резкий, хотя и негромкий лай. Тауг повернулся в седле и увидел Гильфа, трусцой сбегавшего по склону холма, с которого они слетели галопом минуту назад.
– Если не считать старого пса сэра Эйбела, – плавно продолжил фразу Мани, – как я собирался сказать. Сэр Эйбел был благородным рыцарем, и мы с Гильфом заключили перемирие. Мы с ним заклятые враги. Однако такие враги, которые зачастую видят пользу в совместной работе на общее благо, хотя он и пытается урвать себе больше, чем заслуживает.
– То есть я не понимаю, как кот может разговаривать, – пояснил Тауг.
– Точно так же я не понимаю, почему все остальные животные не могут. – Явно довольный собой, Мани пригладил усы лапой. – Гильф пытается, но без особого успеха, должен сказать. Ты намерен последовать моему совету касательно великанов?
– В смысле самому перебить всех? Я не могу, да и не знаю, где они.
– Я знаю. И Гильф тоже, я уверен.
Гильф кивнул и опустился на задние лапы в высокой сухой траве.
– Когда мы были там, – правой лапой Мани указал на вершину холма, – я видел ферму далеко на севере. А возле нее великанов и большой табун лошадей и мулов. Тебе не кажется, что это они?
– Похоже на то, – признал Тауг.
– Тогда тебе нужно лишь… – Мани осекся, заслышав частый топот копыт.
Молодой человек в кольчуге и шлеме гнал коня вниз по склону холма.
Глава 2
ЭТО ТОТ САБЫЙ КОТ?
– Это пес сэра Эйбела?
– А вам какое дело?
– Это он. Ошибки быть не может. Здорово, старина Гиф! Помнишь меня?
Гильф зарычал.
– Леди Идн сказала, что у паренька, якобы видевшего смерть сэра Эйбела, его конь и пес, но это не его конь.
– Этого коня подарил сэру Эйбелу отец леди, – сказал Тауг.
– А! Тогда все понятно. Значит, ты и есть тот самый мальчик.
– Вы считаете себя мужчиной?
– Безусловно!
– Коли вы мужчина, значит, и я тоже. – Пустив в дело пятки и поводья, Тауг подвел хромого белого жеребца ближе к вороному коню незнакомца. – Вы предпочитаете биться верхом или пешим?
– Ты хочешь биться со мной? – Новоприбывший сохранял серьезное выражение лица, но, казалось, с трудом сдерживал насмешливую улыбку. – Тебе что, жизнь не дорога?
– Верхом или пешим?
Насмешливая улыбка наконец проступила.
– В таком случае верхом.
Удар тупым концом самодельного копья пришелся в лицо противнику Тауга и выбил его из седла. В следующий миг Гильф напрыгнул на поверженного, и он тщетно силился обеими руками оторвать от себя пса, вцепившегося клыками в горло.
– Нет! – крикнул Тауг.
Гильф, который уже начал увеличиваться и темнеть, снова сократился в размерах и отступил.
– Благодарю. – Незнакомец сел и сплюнул кровью; кровь также струилась у него по лицу и шее. – Сдаюсь. Я… я прошу тебя де оставлять бедя без кодя в этой глуши. Теперь я не ибею права на Будрайза… – Он снова сплюнул.
– Встаньте и дайте мне свой меч, – велел Тауг.
С великим трудом незнакомец поднялся на ноги и отдал оружие.
Тауг возвратил меч владельцу.
– Я оставляю вам вашего коня, ваш меч и все остальное. – Осененный новой мыслью, Тауг добавил: – Кроме съестных припасов. Отдайте нам половину.
Незнакомец кивнул. Одной рукой держась за кровоточащий нос, другой он открыл переметную суму и вынул оттуда ковригу хлеба, кусок сыру, завернутый в белую тряпицу, бобы и вяленое мясо. Развернув сыр, он вытащил из ножен позолоченный кинжал.
– Не режьте, – сказал Тауг. – Оставьте сыр себе, а мне отдайте мясо, половину ковриги и половину бобов.
Завершив сделку, Тауг положил добычу в переметную суму, где сидел Мани.
– Теперь скажите мне, кто вы такой.
– Я Свод. Оружедосец сэра Эйбела, или бывший оружедосец. Од что, действительдо убер?
Тауг кивнул:
– А вы что здесь делаете?
– Ищу его. – На мгновение показалось, будто Свон хочет добавить еще что-то, но он просто снова сплюнул кровью.
Тауг решил, что у него сломан нос.
– Почему вас не было рядом с ним, когда я был?
– Бде жаль, что так получилось. Я бы убер вместе с дим. Хотел убереть.
– Но не умерли. – Тауг спешился. – Сядьте. Я перевяжу вас, покуда вы говорите. У вас есть что-нибудь, что можно пустить на бинты?
Свон достал сменную рубашку, которую они распороли на длинные полосы.
– Од бросил бедя, – сказал Свон, когда Тауг накладывал повязку ему на нос. – Од разозлился да бедя, и его не видю. Я саб да себя разозлился.
– Угу. – Тауг старался затянуть бинт потуже.
– Лучше бы уж од поколотил бедя, до од де стал. Утопал в лес и оставил бедя со своим слугой. Жуткий балый.
– Вы видели моего кота?
– Что?
– Моего кота, – повторил Тауг. – Ну, на самом деле это кот леди Идн, но я покамест держу его у себя. Такой огромный черный кот с зелеными глазами. Вы видели?
– Дет, – сказал Свои. – Кота я де видел.
– Гильф наверняка знает. Где кот, старина? Вернулся к хозяйке?
Гильф, находившийся вне поля зрения Свона, помотал головой.
– Он отправился в лес один? – спросил Тауг. – Я имею в виду, сэр Эйбел?
Свон кивнул:
– Просто ушел прочь и бросил дас. – Он на мгновение замялся. – Ты хорошо его здаешь?
Тауг прекратил возню с бинтами, чтобы подумать над ответом. Ни темное небо, ни холмистые серовато-коричневые равнины не подсказывали ответа. Наконец он промолвил:
– Мы с ним очень мало общались, но, мне кажется, я знаю сэра Эйбела лучше, чем большинство своих знакомых. Один раз у нас состоялся долгий разговор, а в другой раз мы с ним спасались от разбойников – во всяком случае, мне кажется, они гнались за нами, прежде чем мы оказались в Эльфрисе. Ну и еще разные другие вещи. Одно время я не мог разговаривать, но здесь он помог мне.
– Од колдуд. Тебе известдо?
Тауг пожал плечами:
– Моя сестра говорила что-то такое.
– Сестра права. Герцог приставил бедя к дему в даказадие, полагаю. Так или идаче, сэр Эйбел проклял бедя, когда покидул дас. В смысле – своего слугу и бедя. Его светлость отдали бедя сэру Эйбелу, а сэр Эйбел отдал бедя девидибобу чудовищу.
Тауг, отрывающий очередную полосу ткани от рубашки, замер на месте.
– Что?
– Девидибобу чудовищу. Одо рядоб, только его почти де виддо. Ты бде веришь?
– Нет, – коротко ответил Тауг.
– Я говорю правду.
– Вы хотите сказать, что сейчас поблизости находится невидимое чудовище, которое слышит наш разговор?
Свон поморщился, когда Тауг принялся перевязывать ему шею.
– Тот пес собирался убить бедя, вердо? Гаф, или как таб его зовут. Пес сэра Эйбела.
– Конечно.
– Од превращается в какое-то жуткое существо, когда убивает. Ты давердяка видел.
Тауг промолчал.
– Дубаю, с обычной собакой я бы субел справиться. Даже с большой собакой. Которая де бедяет обличье.
Свон выжидательно умолк, но Тауг ничего не сказал.
– Ты спрашивал про чудовище, действительдо ли одо даходится рядоб. Бой ответ «да». Только это де бое чудовище – де то, которое сэр Эйбел приставил ко бде. Это твое чудовище.
Тауг уставился на Гильфа, потом перевел взгляд на Свона.
– Расскажите мне про свое чудовище. Почему оно не здесь?
– Потобу что я скакал во весь опор. Одо де божет угдаться за быстрой лошадью. До всякий раз, когда я остадавливаюсь, хотя бы да дедь, одо бедя находит. Я пытался вердуться добой, когда сэр Эйбел бросил бедя. Я говорил тебе?
– Да вроде нет. – Тауг оценивающе осматривал свою работу, вытирая руки остатками рубашки.
– Бы даправлялись да север, – объяснил Свон. – Сэр Эйбел должен был стать караулом в гордом ущелье. Когда он бросил бедя, его слуга сказал, что продолжит путь, – дескать, од уверен, сэр Эйбел приедет туда. А я считал, что сэр Эйбел вообще отказался от этой затеи. Да сабоб деле я так де дубал, до сказал, будто дубаю.
– Слугу звали Поук?
Свон резко повернулся к Таугу:
– Откуда ты здаешь?
– Моя сестра была с ним? Моя сестра, Ульфа.
Свон хотел потрясти головой, но разбитый нос не позволил.
– Больдо.
– Разумеется, но я ничем не могу помочь. Так она была там?
– Дет. Только сэр Эйбел, я и слуга. И чудовище, и пес. Я дубал, пес остался со слугой, что бедя вполде устраивало. Я де хотел, чтобы что-дибудь дапобидало бде о сэре Эйбеле. Я де бросал его, это од бросил бедя, и я собирался вердуться добой. Од прислал бы за бной, если бы дуждался во бде. Так я дубал.
Тауг кивнул.
– Вскоре бедя дагдало чудовище. – Свон судорожно сглотнул. – Одид раз я дотродулся до дего. Кажется, до руки: такое ощущедие, будто трогаешь сабую огробную збею в Битгартре.
– Или дракона, – предположил Тауг.
– Вот-вот. Совершеддо вердо. В сабую точку. Тогда-то я и подял, что должед вердуться обратдо. Я спешил, здаешь ли. Старался ехать быстро, до де дастолько, чтобы загдать лошадь. Какое-то вребя я держался впереди чудовища, до вскоре одо дастигло бедя. В горах, где живут такие здороведдые болвады, в пещерах. Ты давердяка видел.
Тауг помотал головой:
– Вы про великанов? Нет, я еще ни одного не видел.
– Дет, де адгриды, а победьше. Просто очедь большие. Представь сабого высокого человека, какого встречал в жизди, – так вот, оди гораздо выше. – Свон раздвинул ладони фута на полтора, показывая разницу в росте.
– Понятно.
– Я задобрил их подаркаби и подружился с диби. Во всякоб случае, я так решил. До когда да дебе высыпали звезды, одид придялся кружить вокруг боей стоядки. Я услышал и крикдул, чтобы од убирался. Од заворчал и вроде как ушел прочь, до демдого погодя вердулся. Чудовище схватило и убило его. Я слышал, как од бьется в агодии, а потоб – жуткий хруст костей. – Свон умолк.
– И потом вы скакали во весь опор?
Свон еле заметно кивнул:
– Встал до рассвета и побчался вскачь. Только сейчас дагнал леди Идд, которая ведет пеший отряд. Ода сказала, что отец впереди со своиби всаддикаби и что с диб одид бальчик… то есть бужчида. Бужчида, который видел гибель сэра Эйбела. Я объясдил, что ищу сэра Эйбела. Я так и де дашел барода с всаддиками. Я… я пытался срезать путь таб, где дорога изгибается широкой дугой.
– Я тоже, – сказал Тауг.
– До я забетил тебя и прискакал сюда. Так ты и есть тот сабый человек, про которого говорила леди Идд?
– Да, – убитым голосом ответил Тауг. – Да, тот самый.
– Ты видел, как он убер? Видел тело?
Тауг помотал головой:
– Он упал в море.
– Здесь? Да быть такого не божет!
– Вы не знаете пределов возможного. – Тауг направился к своему жеребцу, поймал поводья и вскочил в седло. – Вам просто кажется, что знаете. – Воспоминания о Дизири и грифоне нахлынули на него. – Вещи, которые ты считаешь невозможными, случаются каждый день. Леди Идн сказала, что мы собираемся сразиться с великанами?
– Да. – Свон тоже поднялся на ноги, но помедленнее. – Боюсь, да бедя нельзя рассчитывать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
– Это не важно, – сказал Тауг и пошел прочь.
Уже стемнело, когда он и Анс выбрали молодое деревце в рощице на берегу извилистого ручья, служившего западной границей лагеря. Анс срубил его тремя мощными ударами тесака, действуя во мраке отчасти на ощупь, а затем они обрубили верхушку и все тонкие веточки.
Потом, когда Тауг сооружал на земле ложе из сосновых лап и одеял, извлеченных из переметной сумы, Гильф принес вторую переметную суму. Тауг нашел в ней большой нож, с вырезанной из корня обыкновенного черного плюща рукояткой, завернутый в тряпку и перевязанный полосками ткани, оторванными от нее же. Он крепко-накрепко примотал нож к концу палки.
Их разбудили затемно. Как и Анс, Тауг получил на завтрак кусок черствого хлеба, который запил водой из ручья. На восходе солнца он уже ехал рысью на север вместе с остальными, сильно дрожа на утреннем холоде, с притороченным к седлу коротким копьем и сидящим в переметной суме котом Идн.
Кот беспокоил Тауга. Он высунул из переметной сумы голову и передние лапы, только когда Идн со своим отрядом женщин осталась в лиге позади. С одной стороны, Тауг понимал, что животное надо отвезти обратно, но, с другой стороны, сознавал, что тогда все – включая его самого – заподозрят в нем труса, желающего уклониться от схватки.
Гарваон скакал впереди, на расстоянии половины полета стрелы от хвоста колонны, где бок о бок ехали Тауг и Анс. Гарваон ничего не увидит, коли он повернет назад, но кто-нибудь непременно заметит и поднимет шум.
Какой толк от кота в сражении с великанами? Кота убьют, а он принадлежит Идн. Тауга тоже убьют. Какой толк от одного мальчика? Да никакого.
Некогда он хотел вступить в вольный отряд. Они с Хафом объявили себя разбойниками и засели в засаде в ожидании жертвы послабее, которую не составит труда ограбить. Выбранной жертвой оказался паренек младше их, крепко поколотивший обоих. Какой прок от него – мальчишки, не сумевшего даже ограбить сопливого паренька, – в бою с великанами?
Да такой же, как от кота.
Тауг с горечью вспомнил о своем твердом намерении скакать быстрее Гарваона и настичь врага первым. Теперь он задавался вопросом, примет ли он вообще участие в схватке. Не запаникует ли и не обратится ли в бегство при одном только виде великана?
Белый жеребец, прежде принадлежавший мне, замедлил шаг.
– Плохо дело, – сказал Анс достаточно громко, чтобы перекрыть топот шести десятков коней.
– Что? – Тауг обернулся.
– Пешие слишком отстают. Они подоспеют, когда бой уже закончится.
Тауг пожал плечами:
– В любом случае какая от них польза?
– А как же мы? – Анс растянул губы в болезненной ухмылке. – Спорим, я убью больше великанов, чем вы.
– Ты боишься, – сказал Тауг и понял, что так оно и есть.
– А вот и нет!
– А вот и да. Ты напуган и плохо вооружен. Как можно сражаться верхом на муле?
– Я попробую!
Тауг потряс головой:
– Тебя просто-напросто убьют. У меня есть для тебя поручение, которое спасет тебе жизнь. Видишь кота?
– Так это ж кот леди Идн.
Тауг кивнул:
– Видать, он забрался в мою переметную суму ночью, и коли он останется здесь, непременно погибнет. Я хочу, чтобы ты отвез кота к ней.
Мани нырнул в суму, скрывшись из виду.
– Нет! – решительно отрезал Анс.
– Я тебе приказываю.
– Я вам не слуга.
Анс ударил пятками в бока мула и опередил Тауга на половину корпуса.
– Я рыцарь. – Тауг сам удивился своим словам. – И я тебе приказываю. Отвези кота к миледи!
Анс помотал головой не оборачиваясь.
Вскипев гневом, Тауг пришпорил жеребца и хлестнул по загривку поводьями.
Жеребец рванул вперед галопом.
Колонна всадников стремительно пронеслась мимо Тауга, словно отброшенная назад незримой рукой. Прежде чем он успел перевести дыхание, они свернули с Военной дороги и стрелой помчались через холмистые пожухшие луга: он низко пригибался к холке, судорожно вцепившись в луку седла, а жеребец летел, буквально распластываясь в воздухе при каждом прыжке, напряженно вытянув шею и яростно грызя мундштук, с пеной во рту.
А Мани торжествующе восседал на спине всадника, запустив когти в рубашку и густые спутанные волосы Тауга.
Наконец жеребец выдохся и замедлил бег.
– Ну что ж, – провозгласил Мани, – это было уже неплохо.
Тауг вытаращился на него, насколько вообще можно вытаращиться на животное, сидящее у тебя на спине.
– Теперь тебе нужно лишь, – продолжал Мани, – самому перебить всех великанов, не дожидаясь остальных. Тогда ты сможешь восседать на груде мертвых тел к тому времени, когда подоспеет Гарваон со своим отрядом, и смеяться над ними.
– Ты умеешь разговаривать?!
– Разумеется, умею. – Чтобы вести беседу удобнее, Мани спрыгнул с плеча Тауга на военное седло, где еще оставалось много свободного места, когда в нем сидел мальчик. – Просто я весьма разборчив в выборе собеседников, вот и все.
Тауг ошеломленно потряс головой.
– Сначала моей хозяйкой была старая Халд. Она умерла, но я до сих пор разговариваю с ней. Потом появился сэр Эйбел, мой следующий хозяин. Если я скажу, что он тоже умер, ты снова расплачешься?
Тауг помотал головой, полагая, что повредился рассудком.
– Потом моей хозяйкой стала леди Идн. А теперь ты. Ты боялся, что она беспокоится за меня?
Белый жеребец остановился пощипать травы, но Тауг даже не заметил.
– Я не знал, что животные умеют разговаривать.
– Во всех своих заблуждениях повинен ты сам, – сказал Мани, – как в этой жизни, так и во всех последующих. Это один из вечных, непреложных законов. Но можешь не волноваться. Леди Идн приказала мне ехать с багажом, какой у них еще остался. Она беспокоилась о моей безопасности, что делает ей честь.
– Но ты ослушался, – сумел проговорить Тауг.
– Ну да. Ни один приказ, отданный животному, не имеет законной силы, ты ж понимаешь. По закону природы каждый кот сам себе господин. В этом состоит одно из принципиальных отличий кошек от собак. Вот если бы леди Идн отдала такой приказ своей собаке… то есть будь у нее собака. Ты понимаешь?
– Нет, – ответил Тауг и почувствовал, что еще никогда в жизни не высказывался правдивее.
– Ясное дело, у нее нет собаки. – Мани говорил извиняющимся тоном. – Я бы никогда не связался с…
Его прервал резкий, хотя и негромкий лай. Тауг повернулся в седле и увидел Гильфа, трусцой сбегавшего по склону холма, с которого они слетели галопом минуту назад.
– Если не считать старого пса сэра Эйбела, – плавно продолжил фразу Мани, – как я собирался сказать. Сэр Эйбел был благородным рыцарем, и мы с Гильфом заключили перемирие. Мы с ним заклятые враги. Однако такие враги, которые зачастую видят пользу в совместной работе на общее благо, хотя он и пытается урвать себе больше, чем заслуживает.
– То есть я не понимаю, как кот может разговаривать, – пояснил Тауг.
– Точно так же я не понимаю, почему все остальные животные не могут. – Явно довольный собой, Мани пригладил усы лапой. – Гильф пытается, но без особого успеха, должен сказать. Ты намерен последовать моему совету касательно великанов?
– В смысле самому перебить всех? Я не могу, да и не знаю, где они.
– Я знаю. И Гильф тоже, я уверен.
Гильф кивнул и опустился на задние лапы в высокой сухой траве.
– Когда мы были там, – правой лапой Мани указал на вершину холма, – я видел ферму далеко на севере. А возле нее великанов и большой табун лошадей и мулов. Тебе не кажется, что это они?
– Похоже на то, – признал Тауг.
– Тогда тебе нужно лишь… – Мани осекся, заслышав частый топот копыт.
Молодой человек в кольчуге и шлеме гнал коня вниз по склону холма.
Глава 2
ЭТО ТОТ САБЫЙ КОТ?
– Это пес сэра Эйбела?
– А вам какое дело?
– Это он. Ошибки быть не может. Здорово, старина Гиф! Помнишь меня?
Гильф зарычал.
– Леди Идн сказала, что у паренька, якобы видевшего смерть сэра Эйбела, его конь и пес, но это не его конь.
– Этого коня подарил сэру Эйбелу отец леди, – сказал Тауг.
– А! Тогда все понятно. Значит, ты и есть тот самый мальчик.
– Вы считаете себя мужчиной?
– Безусловно!
– Коли вы мужчина, значит, и я тоже. – Пустив в дело пятки и поводья, Тауг подвел хромого белого жеребца ближе к вороному коню незнакомца. – Вы предпочитаете биться верхом или пешим?
– Ты хочешь биться со мной? – Новоприбывший сохранял серьезное выражение лица, но, казалось, с трудом сдерживал насмешливую улыбку. – Тебе что, жизнь не дорога?
– Верхом или пешим?
Насмешливая улыбка наконец проступила.
– В таком случае верхом.
Удар тупым концом самодельного копья пришелся в лицо противнику Тауга и выбил его из седла. В следующий миг Гильф напрыгнул на поверженного, и он тщетно силился обеими руками оторвать от себя пса, вцепившегося клыками в горло.
– Нет! – крикнул Тауг.
Гильф, который уже начал увеличиваться и темнеть, снова сократился в размерах и отступил.
– Благодарю. – Незнакомец сел и сплюнул кровью; кровь также струилась у него по лицу и шее. – Сдаюсь. Я… я прошу тебя де оставлять бедя без кодя в этой глуши. Теперь я не ибею права на Будрайза… – Он снова сплюнул.
– Встаньте и дайте мне свой меч, – велел Тауг.
С великим трудом незнакомец поднялся на ноги и отдал оружие.
Тауг возвратил меч владельцу.
– Я оставляю вам вашего коня, ваш меч и все остальное. – Осененный новой мыслью, Тауг добавил: – Кроме съестных припасов. Отдайте нам половину.
Незнакомец кивнул. Одной рукой держась за кровоточащий нос, другой он открыл переметную суму и вынул оттуда ковригу хлеба, кусок сыру, завернутый в белую тряпицу, бобы и вяленое мясо. Развернув сыр, он вытащил из ножен позолоченный кинжал.
– Не режьте, – сказал Тауг. – Оставьте сыр себе, а мне отдайте мясо, половину ковриги и половину бобов.
Завершив сделку, Тауг положил добычу в переметную суму, где сидел Мани.
– Теперь скажите мне, кто вы такой.
– Я Свод. Оружедосец сэра Эйбела, или бывший оружедосец. Од что, действительдо убер?
Тауг кивнул:
– А вы что здесь делаете?
– Ищу его. – На мгновение показалось, будто Свон хочет добавить еще что-то, но он просто снова сплюнул кровью.
Тауг решил, что у него сломан нос.
– Почему вас не было рядом с ним, когда я был?
– Бде жаль, что так получилось. Я бы убер вместе с дим. Хотел убереть.
– Но не умерли. – Тауг спешился. – Сядьте. Я перевяжу вас, покуда вы говорите. У вас есть что-нибудь, что можно пустить на бинты?
Свон достал сменную рубашку, которую они распороли на длинные полосы.
– Од бросил бедя, – сказал Свон, когда Тауг накладывал повязку ему на нос. – Од разозлился да бедя, и его не видю. Я саб да себя разозлился.
– Угу. – Тауг старался затянуть бинт потуже.
– Лучше бы уж од поколотил бедя, до од де стал. Утопал в лес и оставил бедя со своим слугой. Жуткий балый.
– Вы видели моего кота?
– Что?
– Моего кота, – повторил Тауг. – Ну, на самом деле это кот леди Идн, но я покамест держу его у себя. Такой огромный черный кот с зелеными глазами. Вы видели?
– Дет, – сказал Свои. – Кота я де видел.
– Гильф наверняка знает. Где кот, старина? Вернулся к хозяйке?
Гильф, находившийся вне поля зрения Свона, помотал головой.
– Он отправился в лес один? – спросил Тауг. – Я имею в виду, сэр Эйбел?
Свон кивнул:
– Просто ушел прочь и бросил дас. – Он на мгновение замялся. – Ты хорошо его здаешь?
Тауг прекратил возню с бинтами, чтобы подумать над ответом. Ни темное небо, ни холмистые серовато-коричневые равнины не подсказывали ответа. Наконец он промолвил:
– Мы с ним очень мало общались, но, мне кажется, я знаю сэра Эйбела лучше, чем большинство своих знакомых. Один раз у нас состоялся долгий разговор, а в другой раз мы с ним спасались от разбойников – во всяком случае, мне кажется, они гнались за нами, прежде чем мы оказались в Эльфрисе. Ну и еще разные другие вещи. Одно время я не мог разговаривать, но здесь он помог мне.
– Од колдуд. Тебе известдо?
Тауг пожал плечами:
– Моя сестра говорила что-то такое.
– Сестра права. Герцог приставил бедя к дему в даказадие, полагаю. Так или идаче, сэр Эйбел проклял бедя, когда покидул дас. В смысле – своего слугу и бедя. Его светлость отдали бедя сэру Эйбелу, а сэр Эйбел отдал бедя девидибобу чудовищу.
Тауг, отрывающий очередную полосу ткани от рубашки, замер на месте.
– Что?
– Девидибобу чудовищу. Одо рядоб, только его почти де виддо. Ты бде веришь?
– Нет, – коротко ответил Тауг.
– Я говорю правду.
– Вы хотите сказать, что сейчас поблизости находится невидимое чудовище, которое слышит наш разговор?
Свон поморщился, когда Тауг принялся перевязывать ему шею.
– Тот пес собирался убить бедя, вердо? Гаф, или как таб его зовут. Пес сэра Эйбела.
– Конечно.
– Од превращается в какое-то жуткое существо, когда убивает. Ты давердяка видел.
Тауг промолчал.
– Дубаю, с обычной собакой я бы субел справиться. Даже с большой собакой. Которая де бедяет обличье.
Свон выжидательно умолк, но Тауг ничего не сказал.
– Ты спрашивал про чудовище, действительдо ли одо даходится рядоб. Бой ответ «да». Только это де бое чудовище – де то, которое сэр Эйбел приставил ко бде. Это твое чудовище.
Тауг уставился на Гильфа, потом перевел взгляд на Свона.
– Расскажите мне про свое чудовище. Почему оно не здесь?
– Потобу что я скакал во весь опор. Одо де божет угдаться за быстрой лошадью. До всякий раз, когда я остадавливаюсь, хотя бы да дедь, одо бедя находит. Я пытался вердуться добой, когда сэр Эйбел бросил бедя. Я говорил тебе?
– Да вроде нет. – Тауг оценивающе осматривал свою работу, вытирая руки остатками рубашки.
– Бы даправлялись да север, – объяснил Свон. – Сэр Эйбел должен был стать караулом в гордом ущелье. Когда он бросил бедя, его слуга сказал, что продолжит путь, – дескать, од уверен, сэр Эйбел приедет туда. А я считал, что сэр Эйбел вообще отказался от этой затеи. Да сабоб деле я так де дубал, до сказал, будто дубаю.
– Слугу звали Поук?
Свон резко повернулся к Таугу:
– Откуда ты здаешь?
– Моя сестра была с ним? Моя сестра, Ульфа.
Свон хотел потрясти головой, но разбитый нос не позволил.
– Больдо.
– Разумеется, но я ничем не могу помочь. Так она была там?
– Дет. Только сэр Эйбел, я и слуга. И чудовище, и пес. Я дубал, пес остался со слугой, что бедя вполде устраивало. Я де хотел, чтобы что-дибудь дапобидало бде о сэре Эйбеле. Я де бросал его, это од бросил бедя, и я собирался вердуться добой. Од прислал бы за бной, если бы дуждался во бде. Так я дубал.
Тауг кивнул.
– Вскоре бедя дагдало чудовище. – Свон судорожно сглотнул. – Одид раз я дотродулся до дего. Кажется, до руки: такое ощущедие, будто трогаешь сабую огробную збею в Битгартре.
– Или дракона, – предположил Тауг.
– Вот-вот. Совершеддо вердо. В сабую точку. Тогда-то я и подял, что должед вердуться обратдо. Я спешил, здаешь ли. Старался ехать быстро, до де дастолько, чтобы загдать лошадь. Какое-то вребя я держался впереди чудовища, до вскоре одо дастигло бедя. В горах, где живут такие здороведдые болвады, в пещерах. Ты давердяка видел.
Тауг помотал головой:
– Вы про великанов? Нет, я еще ни одного не видел.
– Дет, де адгриды, а победьше. Просто очедь большие. Представь сабого высокого человека, какого встречал в жизди, – так вот, оди гораздо выше. – Свон раздвинул ладони фута на полтора, показывая разницу в росте.
– Понятно.
– Я задобрил их подаркаби и подружился с диби. Во всякоб случае, я так решил. До когда да дебе высыпали звезды, одид придялся кружить вокруг боей стоядки. Я услышал и крикдул, чтобы од убирался. Од заворчал и вроде как ушел прочь, до демдого погодя вердулся. Чудовище схватило и убило его. Я слышал, как од бьется в агодии, а потоб – жуткий хруст костей. – Свон умолк.
– И потом вы скакали во весь опор?
Свон еле заметно кивнул:
– Встал до рассвета и побчался вскачь. Только сейчас дагнал леди Идд, которая ведет пеший отряд. Ода сказала, что отец впереди со своиби всаддикаби и что с диб одид бальчик… то есть бужчида. Бужчида, который видел гибель сэра Эйбела. Я объясдил, что ищу сэра Эйбела. Я так и де дашел барода с всаддиками. Я… я пытался срезать путь таб, где дорога изгибается широкой дугой.
– Я тоже, – сказал Тауг.
– До я забетил тебя и прискакал сюда. Так ты и есть тот сабый человек, про которого говорила леди Идд?
– Да, – убитым голосом ответил Тауг. – Да, тот самый.
– Ты видел, как он убер? Видел тело?
Тауг помотал головой:
– Он упал в море.
– Здесь? Да быть такого не божет!
– Вы не знаете пределов возможного. – Тауг направился к своему жеребцу, поймал поводья и вскочил в седло. – Вам просто кажется, что знаете. – Воспоминания о Дизири и грифоне нахлынули на него. – Вещи, которые ты считаешь невозможными, случаются каждый день. Леди Идн сказала, что мы собираемся сразиться с великанами?
– Да. – Свон тоже поднялся на ноги, но помедленнее. – Боюсь, да бедя нельзя рассчитывать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68