Ей не показалось: все вокруг и в самом деле потемнело. Подняв глаза, она увидела на небе свинцовые тучи. Через мгновение раздался оглушительный раскат грома. Начиналась гроза. И это как нельзя лучше соответствовало ее внутреннему состоянию. В душе у Эдвины бушевала буря. Продолжая тяжело дышать, она старалась овладеть собой.
– Я совсем не такая, как те женщины, с которыми вы были знакомы. – Дрожащий голос выдавал ее волнение.
– Вижу, я не слепой, – пробормотал сквозь зубы озадаченный мистер Дивейн, с тревогой глядя на стоящую перед ним женщину.
Слезы заблестели у нее на глазах. Больше всего на свете ей в этот миг хотелось провалиться сквозь землю.
Оказалось, что в гордости, впитанной дочерью графа Вуттон-Баррета с молоком матери, есть толк. Чувство собственного достоинства заставило ее, собравшись с силами, заявить:
– Извините, все это было ошибкой. – Ошибкой, о которой ей пришлось бы жалеть всю свою оставшуюся жизнь. Обратиться к мистеру Дивейну было крайним безрассудством и верхом глупости с ее стороны.
– Что?
– Мне очень жаль, что я побеспокоила вас!
Жаль – не то слово! Он даже представить себе не мог, насколько она раскаивалась!
– Вы больше не хотите, чтобы я вам помог?
– Нет.
– А что вы будете делать с шантажистом?
Эдвина отвела взгляд.
– Даже не знаю, о чем я думала, когда решила приехать сюда.
– Наверное, старались защитить себя и хотели остановить негодяя.
– Это идиотский план.
– А что будет с моим бизнесом?
В горле у нее встал комок. Затем она проговорила глухим голосом:
– Пошлите письмо моему управляющему. А мне нужно идти. – Она подхватила юбки и решительно направилась прочь. Ее единственной мыслью было бежать куда глаза глядят.
– Миледи! – Мистер Дивейн схватил Эдвину за руку.
– Отпустите меня! – воскликнула она. В этот момент сверху на них упали крупные дождевые капли.
– Но вы идете совсем в другую сторону. Ваш экипаж стоит возле конюшен, а они находятся вон там. – Прескотт указал в противоположную сторону.
– Ах да. – Эдвина почувствовала себя еще более глупо.
– Вы плачете?
– С чего вы взяли! Разумеется, нет! – Она провела рукой по лицу. – Просто идет дождь.
Леди Росс повернулась, собираясь идти к экипажу, но Прескотт не отпускал ее.
– Вы не можете так просто взять и уйти, миледи. Вы уже втянули меня, посвятив в свои проблемы. Вы не можете закрыть передо мной дверь.
– Я ошиблась, мистер Дивейн. Разве вы не видите? – в панике вскричала она. – Сейчас я оставлю вас, и вы никогда меня больше не увидите.
– Слишком поздно. Вы меня уже втянули.
– Не совсем.
– Мне уже известно о шантаже. Я знаю о вашем плане. Я не могу просто взять и забыть обо всем этом.
– Это было бы только к лучшему.
– Для кого? Для шантажиста?
«Для меня!» – подумала Эдвина, зная, что лжет самой себе, но не видя другого выхода. Она по-прежнему считала, что только этот человек сможет ей помочь, но в один миг все пошло прахом. Все пропало, и теперь ничего не исправишь!
– Я согласен на четыре недели, – неожиданно объявил мистер Дивейн. – Но это все. Вам не добиться от меня большего. Даже не пытайтесь.
Эдвина захлопала ресницами, не понимая, что он имеет в виду.
– Что… Что вы такое говорите?
– Я говорю, что с вами очень тяжело вести деловые переговоры, но все же четыре недели я вам предоставить согласен. А в обмен мне нужно помещение под склад в лондонском порту и, разумеется, вы будете держать меня в курсе того, как продвигаются наши дела.
Эдвина покачала головой. Она была окончательно сбита с толку.
– Так, значит, вы это сделаете?
– У вас четыре недели, и ни днем больше!
Эдвина воспрянула духом, ощутив проблеск надежды.
– Я предлагаю вам вернуться в домик для гостей и переждать дождь, миледи.
Тем временем стало лить как из ведра, и тут только она заметила, что промокла до нитки.
Мистер Дивейн учтиво наклонил голову и галантно протянул Эдвине руку, как будто они находились сейчас где-то на балу, а не в лесу под проливным дождем.
– Вы позволите? – почтительно спросил мистер Дивейн.
Она приняла его руку.
– Очень хорошо. В таком случае мы договорились. – Он кивнул. С промокшими волосами и блестящими глазами мистер Дивейн выглядел таким восхитительным, что Эдвине стоило большого труда перестать пялиться на него с щенячьим восторгом, как влюбленная школьница. – На четыре недели, леди Росс, я в вашем распоряжении и сделаю все возможное, чтобы вы выпутались из неприятностей.
– В моем распоряжении… – как эхо повторила она, по-прежнему чувствуя себя так же неуверенно, как раньше. – Это очень… очень хорошо.
– А насчет тех туфель вы совершенно правы, миледи. Они могут дать нам нить к расследованию.
Леди Росс удивленно вскинула на него свои темные глаза:
– Они вам знакомы?
– Они изготовлены в Париже известным сапожником по имени Франсуа Миллисан. Из-за введенного экономического эмбарго и войны с Наполеоном мало кто в высшем свете может позволить себе носить такие туфли. Это чрезвычайно важная улика.
Эдвину охватило волнение.
– Я догадывалась… Но я так рада, что теперь знаю это наверняка.
Пока в глубоком молчании они шли к домику, настроение Эдвины постепенно начало улучшаться. Она постаралась забыть тот бесстыдный поцелуй и сосредоточиться на успехе, которого ей удалось достичь во время переговоров. Все-таки она убедила мистера Дивейна ей помочь! С этого момента на ее стороне сражается солдат, воодушевленный благой целью заманить в ловушку низкого и грязного шантажиста! Общение с этим человеком уже принесло свои первые плоды: те самые туфли действительно являются существенной деталью и могут дать ключ к разгадке. Франсуа Миллисан… Париж… Эдвина почувствовала, что уже продвинулась вперед в раскрытии тайны шантажиста – ей это подсказывало сердце!
Впервые за долгое время у Эдвины появилась надежда. И в первый раз в жизни она чувствовала себя… не такой одинокой.
Глава 5
Попыхивая сигарой, сэр Ли вошел в игральный зал известного лондонского клуба «Брукс». Он разочарованно окинул взглядом полупустые столики. Видимо, сегодня ему не удастся перекинуться с кем-нибудь в карты.
В дальнем углу комнаты лорд Уилмингтон со своим закадычным другом мистером Форманом, как обычно, были поглощены игрой в двадцать одно. А в центре зала мистер Оглторп и мистер Харрис азартно резались в крибидж, подзадоривая друг друга едкими насмешками.
Сэр Ли вздохнул. Он понял, что пришел слишком рано. Весь день ему казалось, что время тянется бесконечно долго. Ему было уже за семьдесят, и по старческой привычке он просыпался в ранние предрассветные часы, а после девяти вечера начинал клевать носом.
Он собирался уже повернуться и уйти, как вдруг увидел в дверях знакомую фигуру. Этого рослого человека с большим животом, седыми волосами и румяными щеками можно было принять за Рождественского деда. Ирония заключалась в том, что за благообразной внешностью доброго дедушки скрывался самый расчетливый и бессердечный человек, которого когда-либо встречал сэр Ли за всю свою жизнь. Кому-кому, а сэру Ли это было прекрасно известно: ведь он сам обучил Тристрама Уитона всему, что необходимо знать и уметь королю шпионов.
Лицо сэра Ли неожиданно расплылось в улыбке. На сердце у него потеплело. Он вспомнил славные времена, когда работал в министерстве иностранных дел: охотничий азарт, постоянную необходимость быть умнее противника и просчитывать его шаги наперед, стремление быть впередивсех. СэруЛи доставляло огромное удовольствие быть ответственным за получение разведывательных сведений о каждом подозрительном иностранце, находящемся в Англии. После смерти дочери работа стала смыслом его жизни, единственным убежищем от печали, лучшим лекарством. К тому же он был асом в своей области и ужасно любил работу.
Когда Уитон увидел в зале сэра Ли, его густые брови поползли вверх. Как раз в этот момент лорд Уилмингтон и мистер Форман, закончив игру, спокойно поднялись и ушли.
Уитон подошел к столу в углу комнаты и, аккуратно расправив полы фрака, сел на освободившийся стул.
Спрятав в уголках губ довольную улыбку, сэр Ли прошел между столами и сел рядом со своим бывшим учеником.
Слуга поставил перед ними два бокала портвейна и исчез также незаметно, как и появился.
– Давненько вас здесь не было видно, Уитон. – Сэр Ли с удовольствием откинулся на спинку стула.
– Я был слишком занят, – процедил сквозь зубы Уитон, поднося бокал с портвейном к пламени свечи, как будто оценивая цвет напитка.
Сэр Ли постарался не показывать, как ему интересно услышать от Уитона подробности.
– В самом деле? Что-то увлекательное?
– Так, разные раздражающие мелочи – надоедливые, как мошкара.
– Когда мошек целый рой, они могут быть просто невыносимы. – У сэра Ли возникло легкое подозрение, что Уитон нуждается в его помощи и хочет что-то у него выведать. Он прекрасно знал, что без выгоды этот человек и пальцем не пошевельнет. Не будь у него скрытых мотивов, он бы не пришел в «Брукс» так рано: он знал, что в это время застанет здесь бывшего руководителя.
– В этом вы правы, черт возьми. – Уитон нахмурился и откинулся на спинку стула. – Но что делать, если наследуешь ошибки своего предшественника!
Сэр Ли покачал головой:
– Боюсь, всегда так кажется, независимо от того, насколько талантлив предшественник. Будь он хоть гениален.
– Талантлив? Гениален? – усмехнулся Уитон. – Вероятно, в вашем преклонном возрасте вам изменяет память.
– У меня прекрасная память, дружище. И вы знаете об этом как никто другой.
Воцарилось молчание. Каждый из мужчин мысленно оценивал другого.
Первым заговорил Уитон. Отпивая вино из бокала, он смотрел куда-то в сторону.
– Ну что ж, раз вы утверждаете, что у вас хорошая память, возможно, вы вспомните человека, которого вы определили в отдел к Жерару Вальмону.
– Я его туда не определял. Его принял на работу Хендрикс. И этого человека звали… – Почесывая подбородок, сэр Ли уставился в резной потолок. – Куинн или Куик. Нет, Куинс. Да-да, Куинс.
– Вы уверены?
– Конечно, уверен. Александр Куинс.
– Вы с ним встречались?
Сэр Ли нахмурился:
– Вы же прекрасно знаете, что встречался.
– Но ведь в тот момент он не знал, кто вы. Как и то, что на этой встрече вы его оцениваете.
– Разумеется, нет. Вам же известно, что таков порядок. Это обычная процедура. Хватит ходить вокруг да около! Выкладывайте, в чем дело.
Уитон чуть заметно пожал плечами:
– Ну ладно. Полагаю, раз уж все это безобразие началось при вас, я смогу получить какие-нибудь полезные сведения.
Сэру Ли вдруг пришло в голову, как воспринимается подчиненными Уитона его холодная и бесстрастная манера общения, его черствость и бессердечность в отношениях с людьми. Разумеется, офицерами разведки по большей части работают люди жесткие, с твердым характером и несгибаемой волей. Тем не менее им крайне необходимо умелое, деликатное обращение. Будучи на службе короля и отечества, они ведут нелегкую, полную мучительных испытаний жизнь, требующую огромного нервного напряжения. Хороший шеф и наставник шпионов должен уважать и щадить чувства каждого агента. Интересно, а как обстоят дела у Уитона по этой части?
Сэр Ли сознательно заставил себя отбросить неуместную критику. Старик понимал, что, возможно, эти мысли объясняются просто: он всего-навсего завидует человеку, который занял его место. Ведь, положа руку на сердце, сэр Ли сейчас бы все отдал – лишь бы поменяться с ним местами.
– Я слышал, Жерар Вальмон умер в одном из парижских борделей. У бедняги не выдержало сердце.
Глаза Уитона заблестели.
– Я догадывался, что вы в курсе всего, что происходит.
– Неудивительно: я хоть и стар, но все еще жив. – Сэр Ли оглянулся и понизил голос: – Почему у вас внезапно возник интерес к этому Куинсу, который за последние несколько лет ничем себя не проявил?
Уитон не спешил с ответом. Он не торопясь потягивал свой портвейн, еще больше интригуя собеседника. Сэр Ли вздохнул:
– Вы же знаете, Уитон, если вам когда-нибудь понадобится моя помощь, я всегда готов к вашим услугам. – Сэру Ли было известно, что его бывший ученик не любил никого просить. – И это не значит, что вы будете мне чем-то обязаны. – Он улыбнулся. – Ну, вовсе не обязательно должно значить.
– Жерар Вальмон был королем секретов. Черт возьми, именно благодаря своей способности манипулировать влиятельными людьми, шантажируя их какими-то нелицеприятными пикантными подробностями из их жизни, он смог так долго продержаться в Англии.
– Хотя после публикации им того идиотского памфлета, в котором высмеивался его величество, Вальмона уже ничто не могло спасти. – Сэр Ли укоризненно покачал головой. – Не понимаю, о чем он тогда думал.
– Теперь этого уже никто не узнает. Да и кому это сейчас интересно? Вы правильно тогда сказали: что ни делается, все к лучшему – одной проблемой у нас стало меньше. Однако сейчас эта самая проблема снова напоминает о себе. И эта проблема – наш старый знакомый Александр Куинс.
– Как это?
– Один влиятельный человек, который время от времени оказывал мне содействие, ни с того ни с сего вдруг уехал в глухую деревню и не отвечал на мои послания, в которых я требовал немедленного возвращения в Лондон. Я два дня добирался в Тмутаракань, где он скрывался. Встретившись с ним, я с трудом его узнал. Он совершенно пал духом. После долгих уговоров он наконец признался, что скрывается в деревенской глуши, надеясь, что беда не достанет его там. Эта беда, похоже, шантажист, которому известны о нем какие-то отвратительные секреты.
– Вы считаете, Куинс продолжает дело Вальмона?
– Да. После смерти Вальмона несколько человек из высшего общества стали заниматься шантажом.
– Несколько человек?
– Мне известно, что по крайней мере есть еще один человек. Подозреваю, что имеются и другие.
– Так организуйте передачу денег и схватите шантажиста с поличным в момент совершения сделки. В этом нет ничего трудного.
– В действительности это не так-то просто. Шантажист очень изобретателен. Он назначает встречи там, где схватить его труднее всего – на балах, концертах, модных вечеринках и тому подобных светских раутах. Обычно сообщает об условиях передачи денег, когда вечеринка в самом разгаре. Он передает записку своей жертве в самый неожиданный момент. Хитроумен и изворотлив, как тысяча чертей. – Уитон хмыкнул. – После этого он оставляет как бы ненароком разные компрометирующие мелочи – маленькие пикантные знаки, напоминающие об известном ему секрете. – Уитон шумно вздохнул и поднял глаза на сэра Ли. – Но в конечном счете это все не так страшно. Никакой угрозы для короля и нашей страны этот шантажист не представляет. – Он презрительно скривил губы. – А его жертвы – представители аристократических кругов.
– Вы никогда не отличались умением общаться с аристократией.
– Мне это и не нужно, – заявил Уитон.
– И если память мне не изменяет, вы всегда считали, что люди, которых шантажируют, сами во всем виноваты, потому что дают для этого повод.
– А кто же в этом виноват, как не они сами?
Сэр Ли нахмурился:
– У каждого имеются свои маленькие семейные секреты, так сказать, скелеты в шкафу, Уитон. И немного сочувствия и сострадания к людям вам бы не повредило.
– Не могу с вами согласиться. В моей работе секреты, тщательно оберегаемые от посторонних, приносят огромную пользу… если распорядиться ими с умом. – Он медленно отпивал портвейн из бокала, не сводя глаз с сэра Ли. – Но вернемся к нашему случаю. Самое удивительное заключается в том, что никто не знает, как выглядит этот Куинс. – Уитон еще более пристально стал вглядываться в своего бывшего шефа. – Никто, кроме вас.
– Уитон, я встречался с ним восемнадцать лет тому назад. Это было всего один раз. Да и видел его я всего одну секунду. Ему было лет двадцать, не больше. Наверняка сейчас, когда ему под сорок, он изменился внешне. А кроме того, с чего вы взяли, что это именно он? Может быть, шантажист – кто-то из слуг или какой-нибудь друг Вальмона?
– Поппет пропал. И Уиггинс – тоже.
У сэра Ли участилось сердцебиение, что было тревожным сигналом для человека в преклонном возрасте.
– И тот и другой давно уже не работают у нас.
Уитон улыбнулся. От его внимания не ускользнуло, что старик по-прежнему не отделяет себя от бывшего места своей работы. Подбросив поленьев в огонь, Уитон сказал:
– Поппет и Уиггинс были единственными нашими работниками, которые встречали Куинса в то время, когда он работал в Лондоне. Единственными из тех, кто остался в живых. Не считая вас. – Он поднял густую бровь. – Как вы думаете, у вас есть причина для беспокойства?
– Едва ли. Куинс не догадывался, что я за ним наблюдаю. – Сэр Ли горестно покачал головой. Ему живо вспомнились оба этих талантливых агента, и у него стало тяжело на душе. Фред Поппет, отец двоих детей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31