«Я не хочу быть такой, – подумала она в приступе отчаяния, – не хочу!»Девон замедлила шаги. Ей вдруг вспомнился пансион на Бакеридж-стрит, где они с матерью жили, когда Девон была еще девочкой. То было отвратительное, вонючее вместилище отбросов общества; и Девон, и ее мать ненавидели это место. Она хорошо помнила нужду и порою даже голод, какие они там терпели.Но они никогда не были бездомными. У них всегда была крыша над головой, пусть даже дырявая, как решето.Задыхаясь, Девон боролась с возрастающим отчаянием. В конце концов, есть же у нее разум, есть воля… и материнское ожерелье…– Ба, кто это у нас тут? О, да это леди, из тех, кто по сердцу парням.Громкий голос разорвал ночную тишину. Девон застыла на месте. Дорогу ей загородил какой-то мужчина. Слева из темноты выступил второй.– Привет, милашка.Тонкие волоски на затылке у Девон встали дыбом и кололи ей шею. Неизвестно почему ей пришло в голову, что этот вкрадчивый голос она запомнит на всю жизнь.– Иди ко мне, милашка! Подойди к Гарри.– Пошел ты! – рявкнул другой парень. – Я первый ее увидел.– А сейчас она рядом со мной, а не с тобой, Фредди.Гарри. Фредди. Девон почти не могла дышать. Когда она услышала эти имена, сердце у нее словно провалилось куда-то. Она слышала об этой парочке. Оба принадлежали к одной из самых опасных бандитских шаек в Сент-Джайлзе.– А что, если мы ее поделим между собой, а, Фредди?Предложение исходило от Гарри, парня с мерзкой рожей, одетого в грязную твидовую куртку, а на голове у него торчал покосившийся цилиндр. Фредди осклабился, обнажив желтые гнилые зубы. Оба обладали отвратительной внешностью, и поступками того и другого руководила старая как мир страсть – жадность.О да, именно эта страсть огнем горела в глазах у бандитов. Теперь уже Фредди загораживал ей дорогу – Он был ниже ростом, нежели его собрат по ремеслу уличного разбойника, и лишь немного выше Девон.Она подняла голову. Дай Боже, чтобы они не заметили, как ей страшно. Всего несколько минут назад она радовалась тому, что вокруг никого нет. Но теперь…– Чего вы от меня хотите? – резко спросила она.Это зависит от того, что ты можешь нам предложить! – заржал Фредди. Он подступил ближе и ухватил Девон за подбородок. Улица была плохо освещена, чтобы не сказать больше, но в эту минуту луна, как назло, вынырнула из-за облака. Фредди запрокинул лицо Девон к небу. – Слушай, Гарри, да мы поймали хорошенькую пташку! – провозгласил он. – Ты только посмотри на эти глазки! Чистое золото, ей-право!Девон мысленно проклинала свою забывчивость. Каждый раз, уходя уже в ночное время из «Вороньего гнезда», она тщательно обдумывала, как одеться и как вообще сделать свою внешность непривлекательной. Поля у ее капора были широкие и скрывали черты лица, тулья была высокой, и Девон заталкивала в нее свои золотистые волосы, густые и достаточно длинные. В качестве особой меры предосторожности она пачкала лицо и шею сажей, чтобы казаться женщиной в возрасте. Но сегодня вечером она очень торопилась и забыла проделать эту процедуру.Она высвободила подбородок из лапы бандита.– У меня ничего нет, – заверила она, стараясь говорить как можно спокойнее. – Чего ради нападать на ни в чем не повинную женщину? – Господи, что за глупый вопрос! Им все равно, на кого нападать. – Неужели не видите, что я вот-вот рожу?Она выпятила живот, плащ распахнулся, а бандит уставился именно на ее располневшее чрево. Но надежды Девон не оправдались, в чем она убедилась буквально через минуту.– А, понятно, – подмигнул Фредди. – Приятно узнать, что ты любишь парней, детка, верно, Гарри?– Само собой, Фредди, – согласился Гарри и отвесил Девон издевательски почтительный поклон.Тонкие губы Фредди изогнулись в насмешливой ухмылке.– А скажи-ка, что у тебя такое в кармане? – спросил он.Девон побелела. Увы, она слишком поздно поняла, что сделала то единственное, чего не следовало делать ни под каким видом: опустила руку в карман платья. Она вспомнила о ноже, спрятанном в ботинке, но бандиты уже совсем рядом, и она не успеет достать его.В отчаянии Девон протянула к Фредди и Гарри пустые ладони.– Ничего, – сказала она. – Отпустите же меня теперь!– Давай-ка мы сами поглядим, ладно?То была уловка, им хорошо знакомая. Ловкие пальцы Гарри извлекли из кармана Девон мешочек с деньгами, а Фредди с торжествующим гоготом вытащил из другого кармана ожерелье.Что-то словно взорвалось у Девон внутри.– Нет! – выкрикнула она.Пусть они забирают деньги, пусть изобьют ее до полусмерти, но ожерелья она им не отдаст. Разве что ценой собственной жизни. Не думая об опасности, вообще ни о чем не думая, Девон бросилась на Фредди. Гарри уже скрылся в глубине темного проулка, но Девон этого не заметила. Она успела схватить второго бандита за куртку, рванула изо всех сил, и этого оказалось достаточно, чтобы он упал.Они оба покатились по земле, но через секунду Фредди с воплем «Сука!» ухватил ее за горло. Острые ногти впились в нежную кожу Девон возле самого подбородка. Задыхаясь, Девон отбивалась, царапала бандиту лицо, но все было напрасно… И тут она вспомнила о ноже, засунутом сбоку в ее высокий ботинок.Бандит сдавливал горло Девон все упорнее, а она, извиваясь, тянула руку за ножом, и как только рукоятка оказалась у нее в ладони, ударила сколько было сил снизу вверх и почти тотчас выдернула лезвие из раны.Воздух хлынул ей в легкие. Девон увидела перед собой округлившиеся глаза Фредди – казалось, они выскочат из орбит.– Ты… убила… меня… – еле слышно выговорил Фредди.Девон не стала дожидаться дальнейшего. С трудом отпихнув от себя обмякшее тело бандита, она откатилась в сторону, кое-как встала на колени и только тут обнаружила, что держит в руке окровавленный нож. Темные капли падали с лезвия на булыжники мостовой. Девон в ужасе выронила нож.Потом ей посчастливилось увидеть ожерелье: оно валялось прямо у ее колен. С неудержимым криком облегчения Девон схватила его и спрятала за пазуху.Позади нее послышался стон. Сердце у Девон сжалось от страха: стонал Фредди.«Беги, – словно подсказал ей чей-то голос. – Ты должна бежать».Поздно. Он уже держал в руке оброненный ею нож… Девон повернулась и ринулась вперед, будто ее подтолкнула в спину неведомая сила. Она неслась, не разбирая дороги, но вдруг ее что-то сильно ударило и обожгло сзади. В ушах отдался громкий вскрик – ее собственный.Затуманенным взором следила Девон за тем, как Фредди поднимается на ноги и шаркающей, неуверенной походкой направляется к проулку, где раньше скрылся Гарри.Неровные шаги Фредди стихли. Девон утратила способность ясно осмысливать окружающее. Все вокруг как-то странно раскачивалось, плыло перед глазами. Она с трудом сообразила, что лежит в луже, щекой на твердых мокрых булыжниках; чувствовала, что платье ее пропитывается водой. Зубы начали стучать.Холод мало-помалу пронизывал ее, Девон никогда еще не испытывала такого ледяного, всепроницающего холода, вызывающего внутреннюю дрожь.В голове у Девон вспыхнуло воспоминание – о последних часах жизни мамы, которая тогда все шептала о холоде и сотрясалась от безостановочной дрожи.О Господи, может, и она умирает? «Нет! – громко протестовал мозг Девон. – Нет, я не хочу умирать вот так, в этой тьме, такой ледяной…»Девон крепко прикусила нижнюю губу, сдерживая рвущиеся наружу рыдания: она понимала, что плакать сейчас бесполезно.Ведь никто ее не услышит. Никто не придет на помощь. Потому что это Сент-Джайлз, обиталище попрошаек и воров, бедняков и бродяг, до которых никому нет дела. Глава 2 Черт бы побрал безрассудный характер его братца!Фамильная карета Стирлингов, грандиозное сооружение из черной блестящей кожи и сверкающего серебра, обогнула угол и выехала на Сент-Мартинс-лейн. Припозднившемуся прохожему (а таковых, учитывая жуткую погоду и поздний час, было немного) это показалось бы явно неуместным на грязных улицах Сент-Джайлза. Сидящий в карете Себастьян Стирлинг достаточно крепко удерживал в руке кожаный ремень и в узде – свой темперамент. Он редко позволял себе проявлять этот темперамент, но ведь, как известно, всему есть предел.Он приятно провел время за обедом у Фартингейлов – было и в самом деле приятно, иначе Себастьян не засиделся бы за полночь. Джастина тоже приглашали, но он предпочел не являться. Стоукс, дворецкий, сообщил Себастьяну, когда тот покидал городской дом, что Джастин собирается провести вечер за игрой.Уехав от Фартингейлов, Себастьян заглянул в клуб «Уайте». Хотя они с Джастином жили под одной крышей, в последние несколько дней они почти не виделись. С тех пор как Джулианна отправилась в путешествие, в доме, кроме братьев, оставались только слуги; сейчас все они давно уже спят, но им с Джастином, может, доведется выпить в клубе по стаканчику бренди. Самое время уведомить Джастина о своих планах, пока братец не прочитает о них в завтрашних газетах…Однако Джастина он в клубе не обнаружил. Там был только его друг Гидеон, здорово навеселе, – впрочем, бывает ли он вообще в ином состоянии? Гидеон сказал, что видел Джастина недавно…В игорном аду Сент-Джайлза.Именно по этой причине Себастьян велел кучеру ехать как можно быстрее. Он слышал, сидя в карете, как Джимми понукает лошадей. Проклятое безрассудство Джастина! Господи, ведь было же время, когда Себастьян считал, что брат в жизни ничем и никем не увлечется. Что за блажь влекла его теперь в подобные злачные места? Почему его нынешняя жизнь состояла только из трех слагаемых: азартные игры, шлюхи, вино? Что касается Гидеона… ах, да оба они подонки, и неизвестно, кто из них хуже.При других обстоятельствах Себастьян ни за что не поехал бы на Сент-Джайлз, в это чуть ли не самое скверное место на земном шаре, густо населенное карманниками и грабителями. В это время суток человек, идущий по любой из улиц Лондона, подвергался риску быть ограбленным. Но в таком районе, как этот, прохожий рисковал не только часами, но и самой жизнью.Себастьян крепко стиснул челюсти. Недаром он предпочитает Терстон Лондону, подумалось ему.Карета по непонятной причине вдруг сделала поворот, причем опасно наклонилась вбок. Себастьян попытался сохранить равновесие. Еще поворот, рывок – и карета остановилась. Себастьяна швырнуло на другой конец сиденья, он едва не разбил голову о раму окна. Он выпрямился, пинком открыл дверцу и крикнул:– Джимми! В чем дело? Грабители?Кучер даже не пошевелился на своем насесте. Потом качнул головой и ответил:– Нет, милорд.– Так езжай, парень! – не сдержавшись, рявкнул Себастьян.Джимми вытянул указательный палец:– На земле лежит чье-то тело, милорд.Кто бы там ни лежал, он явно хлебнул лишку. Себастьян собирался сказать кучеру, чтобы он ехал дальше, но что-то его удержало, – быть может, то, что распростертое «тело», как назвал его Джимми, казалось необычайно маленьким под широким и длинным плащом. Каблуки сапог Себастьяна громко простучали по камням мостовой, когда он, выскочив из кареты, быстрым шагом направился к лежащему – или, вернее, лежащей. Джимми остался на козлах и озирался с испуганным видом, словно боялся, что карету с минуты на минуту окружат разбойники.Себастьян, к слову сказать, не исключал такой возможности.Он наклонился над женщиной и пригляделся. Она была сильно испачкана в грязи. Уличная девка, которая напилась до бесчувствия? А может, это уловка, рассчитанная на то, что он наклонится поближе, а она вытянет у него из кармана кошелек?Он осторожно встряхнул ее – и тотчас отдернул руку. Черт, забыл перчатки на сиденье в карете. Впрочем, это уже не важно.– Мистрис! – громко окликнул он женщину. – Проснитесь, вставайте!Она осталась неподвижной.Странное чувство охватило его. Он уже не остерегался, ощущение скрытой опасности исчезло. Но тут он глянул на свою руку. Кончики пальцев были мокрыми, но не от дождевой воды. От другой жидкости – густой, темной и пахучей.Он со свистом втянул в легкие воздух и выругался. Двигаясь почти машинально, повернул раненую женщину на бок.– Мистрис, – настойчиво повторил он. – Вы меня слышите?Она чуть-чуть пошевелилась и застонала, когда он приподнял ей голову. Сердце у Себастьяна радостно забилось. Она без сознания, но жива!Из-за темноты, до нелепости громоздкого плаща и соответствующего ему по величине капора он не мог толком разглядеть ее лицо, но понял, что к ней возвращается сознание. Когда глаза ее открылись, Себастьян поспешил предупредить:– Не двигайтесь. И не пугайтесь.Губы ее приоткрылись. Долгим, бесконечно долгим взглядом она изучала черты его склоненного к ней лица. Потом сделала еле заметное движение головой и прошептала:– Вы исчезнете, да?Себастьян растерянно моргнул. Он не знал, каких слов ожидал от нее, но уж только не этих.– Ни в коем случае.– Значит, вы мне снитесь. – К его величайшему изумлению, маленькая ручка поднялась и коснулась его губ. – Потому что ни один мужчина в мире не может быть таким красивым.Странная улыбка промелькнула на его губах.– Вы еще не видели моего брата, – заговорил он, но фраза осталась неоконченной, потому что ресницы у девушки затрепетали и глаза закрылись. Себастьян успел поддержать ее голову, иначе она стукнулась бы о неровные камни мостовой. В следующее мгновение он встал на ноги и, держа девушку на руках, повернулся к карете. – Джимми! – рявкнул он.Но Джимми уже угадал его намерения.– Слушаюсь, милорд.Ступенька опущена, дверцы кареты открыты. Себастьян забрался внутрь, уложил свою ношу на сиденье. Джимми заглянул в карету:– Куда прикажете, милорд?Себастьян молча смотрел на неподвижную девушку. Господи, да ведь ей необходим врач! Он подумал об Уинслоу, их семей ном докторе, но тут же вспомнил, что Уинслоу уж год как живет в деревне. А ездить сейчас по городу в поисках врача бессмысленно…– Домой, – мрачно произнес он. – И поживее, Джимми.
Не Стоукс, а Джастин отворил входную дверь фешенебельного городского дома Себастьяна.– Ну-ну, – протянул он. – Поздненько мы нынче, уж не…Тут он оборвал речь при виде брата, держащего на руках женщину, но вовсе не того сорта, за какими он обычно ухаживал. Скорее она относилась к тому сорту дам, какой предпочитал Джастин.С ее насквозь мокрого, обвисшего плаща натекла лужа на великолепно натертый паркет. Голова ее покоилась на руке Себастьяна, лицом женщина уткнулась в его пальто.Джастин уставился на брата изумленно-недоверчивым взглядом:– Черт побери, Себастьян…– Она ранена, Джастин. Истекает кровью.– Боже милостивый! В нее стреляли?– Не знаю, – отрывисто бросил Себастьян. – Давай отнесем ее наверх. В желтую комнату.Стараясь идти в ногу, братья поднялись по лестнице, миновали лестничную площадку и зашагали по коридору.– Так что же, черт побери, случилось?– Я обнаружил ее распростертой на мостовой одной из улиц в Сент-Джайлзе. Джимми едва на нее не наехал.– В Сент-Джайлзе? Ты?! – С этим изумленным восклицанием Джастин отворил дверь спальни.– Да, – бросил Себастьян, удостоив брата весьма выразительным взглядом.В эту минуту в спальне появился дворецкий; все еще облаченный в ночное одеяние, он остановился у порога, потирая грудь.– Милорд, не нужна ли моя помощь?– Принесите горячую воду и чистые полотняные бинты, – приказал Себастьян. – И поскорее, Стоукс.Он опустил свою ношу на постель и принялся ее разглядывать. Девушка вся промокла и дрожала, лицо у нее было бледное, как снег. Чтобы добраться до его городского дома, понадобилось небольшое время – всего около четверти часа, но она снова потеряла сознание и пока не приходила в себя. Это встревожило Себастьяна.Особенно после того, как он обнаружил, что она беременна.– Попробуем выяснить, откуда идет кровь, – сказал он и снял с головы раненой ее нелепый капор.Густые и длинные золотистые волосы каскадом упали на подушку.Он отвел кудри в сторону и склонился над девушкой. Взялся за мокрые, перепутанные завязки ее плаща и брезгливо поморщил свой патрицианский нос. Совершенно изношенное одеяние цветом своим напоминало мутные воды Темзы.– Господи, что за вонь! – Себастьян принюхался. – От нее пахнет рыбой и табаком…– Да, – согласился Джастин. – А еще прокисшим элем и каким-то жиром. Просто ядовитая смесь, верно?Себастьян проклинал свои неуклюжие пальцы. Наконец он справился с завязками, выдернул плащ из-под спины девушки и отшвырнул его подальше на пол.– Осторожнее, – предупредил его Джастин. – Она, мне кажется, в интересном положении.– Да.Себастьян окинул быстрым взглядом неподвижное тело. Судя по размеру ее беременного чрева, бедняжка должна вот-вот родить. И еще: бросается в глаза несоответствие этого живота и узеньких плеч. Себастьян нахмурился. С ее наружностью определенно что-то не так. Теперь, когда с нее сняли плащ, живот выглядел каким-то… бугорчатым.Это было подозрительно. Ткнув пальцем в этот непонятный живот, Себастьян почувствовал, что он очень мягок. Себастьян крепко сжал губы и просунул руки под обрывки того, что когда-то было платьем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26