На возражение, что подобная система, принятая, преимущественно, в видах возможно-быстрого приведения армии на военное положение, слишком дорого обходится стране, – можно ответить только то, что и постоянная армия находится точно в таких же условиях: – могут пройти целые десятки лет мирного времени, прежде чем окажется в ней надобность.
По приведении округа на военное положение, окружной командир или выступает в поход с действующими войсками округа, или же передает начальство над ними другому, вновь назначенному генералу, а сам остается в округе. В том и другом случаях, окружной штаб выступает в поход с мобилизованными частями и взамен его формируется новый штаб, в состав которого поступают только некоторые чины из штаба выступающего в поход.
По выступлении из округа мобилизованных частей войск, остающийся командир округа принимает в свое заведывание как все хозяйственные учреждения в округе, так и все резервные и гарнизонные войска, играющие, как будет объяснено ниже, весьма важную роль в военное время[ В нынешнюю кампанию из числа всех корпусных командиров 5 были назначены вновь, потому что начальники территориальных корпусов получили армии, или потому что командовавшие корпусами в мирное время, не считались достаточно боевыми. Именно назначенные вновь: Франсеке – 2 корпусом; Кирбах – 5; Гебен – 8; Бозе -11 и Альвенслебен – 3-м.

].
Относительно корпусной организации, в Пруссии существуют различные мнения. Многие полагают, что действительная боевая единица – есть дивизия, имеющая в своем составе войска всех трех родов оружия, без взаимного действия которых невозможна победа[ Взаимное действие частей войск всех трех родов оружия, приучение их к подобному действию бывает в Пруссии только во время лагерных сборов и маневров; в остальное же время кавалерия и артиллерия подчиняются начальникам своих частей. Кажется нет никакого сомнения в том, что в кавалерии и артиллерии особенно важно высшее командование частью в мирное время специалистом, так как в обоих этих родах оружия знание подробностей службы в высшей степени важно.

]; и что корпус, по значительной численности его боевых частей, не редко приходится дробить, отделяя различные его части для самостоятельных действий или же в состав других отрядов, для усиления которых они командируются. Так, в настоящую кампанию, 4 и 11 прусские корпуса, а также и соединенные, первоначально, в один корпус баденскую и вюртембергскую дивизии, пришлось употреблять отдельно, по дивизиям[ Нельзя не заметить при этом, что в крымскую войну ни один из наших корпусов не был употреблен в одном месте, в полном своем составе; напротив, случалось и так, что все четыре дивизии одного корпуса находились на различных театрах военных действий.

].
Равным образом, мы видим, что с приведением армии на военное положение, пришлось не только перечислять людей из одного территориального корпуса в другой, но даже заменять целые дивизии; например, 17 дивизия была оставлена под начальством генерала Фогеля-фон-Фалькенштейна, для обороны северного прибрежья, а взамен ее, в состав 11 корпуса, к которому она принадлежала, – назначена 25 дивизия.
Затем, после разъединения баденской и вюртембергской дивизий, составлявших 14 армейский корпус, этот последний был составлен из баденской и 1 ландверной дивизии; гвардейская же ландверная и 4 ландверная дивизии вовсе не входили в состав корпусов.
Кроме того, не всегда оказывается возможным комплектование мобилизованных частей корпусного округа непременно людьми из резервов этого же округа, а приходится весьма часто некоторые территориальные корпуса пополнять резервистами других территориальных округов. В настоящую кампанию, для пополнения частей 5 корпуса были взяты люди из Силезии, которая, должна была комплектовать только 6 корпус; из провинции Померании люди поступали на укомплектование не только своего корпуса (2-го), но и нескольких других корпусов.
При постоянной корпусной организации, особенно на тех основаниях, на которых она принята ныне в Пруссии, т. е. чтобы все корпуса были одинаковой силы – в две дивизии, представляется еще то значительное неудобство, что в тех случаях, когда, по военным обстоятельствам, необходимо бывает соединить более двух дивизий, приходится формировать особый штаб армии.
Таким образом, армия Штейнмеца в начале кампании состояла всего из двух корпусов, т. е. 4 дивизии; после же сдачи Метца и по отделении генерала Мантейфеля на север, в армии сего последнего было также 4 дивизии.
Кажется, что гораздо удобнее такая корпусная организация, которая давала бы возможность увеличивать составы корпусов, смотря по военным обстоятельствам, а также соображаясь и с боевыми качествами корпусных командиров, как это и делал Наполеон I.
В 1812 году корпуса Французской армии были весьма различного состава; так например, у Даву, который всегда предназначался к отдельным самостоятельным действиям, было пять дивизий в корпусе, между тем как корпус Ренье состоял из двух дивизий. Иногда Наполеон I, даже в день самого сражения, передавал дивизии из одного корпуса в другой, и в Бородинской битве одна из дивизии корпуса Даву была передана им корпусу вице-короля Евгения, взамен дивизии Пино, неуспевшей подойти к месту боя.
В числе многих прений за и против системы корпусов, существующей ныне в прусской армии, нам не раз приходилось слышать, что организация эта имеет еще то важное неудобство, что, при небольших корпусах, с определенною нормою в две дивизии, – штаб большой армии, как например, армии наследного принца прусского, – должен находиться в сношениях с управлениями многочисленных отдельных самостоятельных частей, что крайне увеличивает и усложняет работу этого штаба.
Так в настоящую войну, штабу армии наследного принца прусского приходилось быть в сношениях с 2, 5, 6 и 11 прусскими корпусами, 1 и 2 баварскими корпусами, с 17, 22, гвардейскою ландверною и вюртембергскою пехотными дивизиями и с 2, 3, 4, 6 кавалерийскими дивизиями; кроме того, с главною этапною инспекциею и другими частями и управлениями.
Затем, однообразный состав корпусов из более значительного числа дивизий, например, из четырех или пяти, имеет на своей стороне, то неудобство, что случаи откомандирования, по военным обстоятельствам, из корпусов отдельных частей, будут встречаться еще чаще, чем это было в настоящую кампанию.
Вообще, из всего того, что нам приходилось слышать по поводу организации корпусов прусской армии, следует заключить, что наиболее удобное, во всех отношениях, составление корпусов различной силы, смотря по военным обстоятельствам и по способностям тех генералов, которым придется командовать этими корпусами; но при этом необходимо. чтобы входящие в состав корпусов дивизии были организованы из войск всех трех родов оружия и чтобы им была придана, по возможности, большая самостоятельность.
В пользу оставления за дивизиею (конечно в составе частей всех трех родов оружия) значения наиболее крупной боевое единицы, следует еще заметить, что в Пруссии, в военное время, корпусными командирами назначаются, обыкновенно, лица, приобревшие репутацию искусных теоретиков и практиков в военном деле, и боевая опытность которых всем известна. Для таких людей не потребуется много времени и особенного труда для того, чтобы быстро ознакомиться с начальниками дивизий и полковыми командирами их корпусов, и с достаточною верностью оценить достоинство тех и других в военном отношении.
Относительно же назначения, в некоторых случаях, корпусными командирами мобилизованных войск округа, лиц некомандовавших округами в мирное время, существует в Пруссии такое мнение, что способности генералов бывают иногда весьма различны: люди, обладающие всеми качествами боевого генерала и носящие в себе искру военного гения, часто тяготятся мелочами и подробностями строевого образования войск в мирное время. Между тем как этими-то подробностями преимущественно и вырабатываются боевые качества солдат. С другой стороны – много генералов, отличающихся всеми достоинствами хороших администраторов и организаторов, – людей, вполне способных с успехом вести, в мирное время, дело образования армии, но которые, однако же, оказываются неспособными на поле битвы и не поведут солдат к победе.
Что касается формирования штабов, как целых армий, так и корпусных, то в настоящую кампанию Пруссия выказала все свое искусство и вполне опровергла существующее мнение об особенной трудности организации названных управлений. После трехдневного боя под Метцом – 14, 16 и 18 августа (н. с), когда представилось необходимым обеспечить, с севера, движение наследного принца к Парижу, сформированием новой армии из 12 саксонского, 4-го и гвардейского прусских корпусов, под начальством наследного принца саксонского, – то штаб этой армии был немедленно организован со всеми чинами, присущими штабу армии в Пруссии, т. е. начальником штаба, генерал-интендантом, начальником артиллерии, начальников инженеров, главным врачом и инспектором этапов, со всеми их управлениями. Точно также, без особенных затруднений, был сформирован особый штаб герцогу Мекленбургскому, когда под начальством его были соединены баварский корпус Танна, 17 и 22 прусские дивизии, – на организацию штаба армии или корпуса потребовалось всего два или три дня.
С какою систематическою точностью, полным знанием дела и всестороннею предусмотрительностью составляется прусский «Mobilmahungs Plan», лучше всего доказывает та необыкновенная быстрота и тот порядок, с какими произведены были мобилизации войск перед настоящею кампаниею.
15 июля, вечером, разослан был по телеграфу приказ военного министра о приведении армии на военное положение, 16 числа был первый день приведения в исполнение Mobilmahungs Plan, а 26 июля, т. е. через 10 дней все действующие войска уже были приведены на военное положение и одновременно, по всем железным дорогам, двинулись к границам[ Некоторые из пограничных частей 7 и 8 армейских корпусов, равно и части Южно-Германских корпусов выступили из мест своего расположения еще 23 числа.
Все числа взяты по новому стилю.

].
Таким образом, нельзя не заметить, что, относительно мобилизации прусской армии все было заранее предусмотрено, глубоко обдумано и рассчитано. План приведения армий на военное положение и передвижения войск был составлен до начала военных действий. Все вопросы и справки были решены уже наперед, и следовательно, не могло быть никаких недоразумений, – оставалось только исполнять и действовать.
Посмотрим теперь, что было сделано в этом отношении во Франции, и для этого обратимся к брошюре, «Des causes qui ont amene la capitulation de Sedan», изданной, как говорят, под редакцией самого Вильгельмсгэеского пленника. В брошюре этой, между прочим, заключается следующее: «Император, по прибытии своем в Метц, 28 июля, убедился, что непреодолимые препятствия помешают его плану перехода через Рейн и наступательных движений против германской армии, так как метцкая армия, вместо рассчитываемых им 150 000 челов., имела только 100 000; в страсбургской армии было 40 000, вместо предполагаемых 100 000; в корпусе Канробера, формировавшемся в Шалоне, не доставало двух дивизий; кроме всего этого, во всех войсках был недостаток в оружии, снаряжении, обмундировании и обозе».
Вся эта неурядица, недопускаемая в армии, готовящейся не сегодня-завтра перейти в наступление и встретиться с сильным неприятелем, объясняется, в названной брошюре тем обстоятельством, что не было заранее определено: из каких именно пунктов и по каким путям должны были следовать команды, назначенные на укомплектование действующих частей войск; что склады интендантские, артиллерийские и обозные депо были расположены в различных местностях, тогда как не было предварительно составлено расписания, из каких именно складов каждая часть должна была получать предметы вооружения, снаряжения и проч.
Наконец, надо заметить, что во Франции не существует – как в Пруссии – постоянных территориальных корпусных округов, в которых дивизии, тотчас по укомплектовании их, готовы к выступлению по первому приказанию. Но Французские территориальные дивизии, не имеющие никаких самостоятельных хозяйственных органов, на которых лежали бы работы по приведению армии на военное положение, принуждены были по всем вопросам, относительно мобилизации, обращаться в военное министерство, которое, таким образом, было завалено работою и, конечно, не в состоянии было отвечать на массу поступавших запросов и справок, не подготовив заблаговременно всех мер к приведению армии на военное положение.
Что же касается разделения Франции на несколько больших территорий и подчинения их, в военном отношении, особым маршалам или генералам, – то лица эти имели только военное и политическое значение, и почти никакого административного и хозяйственного.
Итак, ни для наступательных, ни для оборонительных военных действий, во Франции ничего почти не было приготовлено, не смотря на то, что опыт прошлого времени и заявления компетентных, в этом отношении, лиц, своевременно указывали правительству на необходимость принятия рационального плана мобилизации.
Генерал Трошю, так энергически защищающий ныне Париж, в известной своей книге «Французская армия в 1867 году», наделавшей в свое время столько шума, рассуждая об этих весьма важных недостатках организации французской армии, обнаружил те беспорядки и опущения, которыми сопровождаюсь отправление в поход французских армий в Крымскую и Итальянскую кампании, – и что единственным приказанием, которое, в этом отношении, отдавало военное министерство, – было знаменитое dйbrouillez-vous «разберитесь» .
Вот собственные слова этого генерала, выказавшего в настоящее время, замечательный талант военного организатора:


«Война казалась необходимою и занимала все умы: одни требовали ее, другие протестовали и – вдруг среди всех этих противоречий – война объявлена.
«С этой минуты, сухим путем и морем, в вагонах и на судах, с поспешностью и в замешательстве, приводятся в движение: сформированные части войск, интендантские склады, продовольственные запасы и т. п.; загромождая все пути, они скучивались в огромном числе и совершенно случайно – в том или другом пункте. Каждому отряду, высаживающемуся с недостатками в снаряжении и в беспорядке, какой только возможно представить, – говорили: «разберитесь» , и отряд беспечно отправлялся на встречу неприятеля, с этою, чисто французскою, формулою. Но, что всего удивительнее, – прибавляет автор, – было то, что действительно разбирались и, более или менее готовые, вступали в бой».


Французская армия, в настоящую войну, приводилась на военное положение точно также, как, по описанию Трошю, она выступала в поход в Крымскую и Итальянскую кампании, с тою лишь разницею, что не успели еще разобраться, как неприятель нагрянул огромными массами и застал все в невообразимом хаосе.


IV. Передвижение и сосредоточение войск по железным дорогам

26 июля, т. е. на 10-й день мобилизации прусской армии, началось передвижение укомплектованных частей ее. К 3 августа все войска, предназначенные для первого удара, были подвезены[ За исключением тех, как об этом будет упомянуто ниже, которые были двинуты к границам пешком.

] к определенным пунктам, а 4 августа уже перешли французскую границу.
Нельзя не заметить, что все передвижение прусских войск было произведено с необыкновенным искуством: оно совершалось одновременно по пяти параллельным линиям железных дорог и притом с таким расчетом, что передние части войск высаживались в 5 или 6 переходах от границы, куда и двигались в полном порядке, каждую минуту готовые встретить противника. Известно, что от начала мобилизации прусских войск, до самого сосредоточения их на Рейне, не только армия, но и вся Германия были вполне убеждены в том, что французы непременно откроют наступательные действия переходом за Рейн.
Вследствие этой уверенности встретить неприятеля на правом берегу Рейна, все движение прусских корпусов к французской границе было соображено таким образом, что части, следовавшие пешком, служили авангардом и прикрытием тем пяти колоннам, которые двигались по рельсовым путям. С приближением же этих авангардных частей к границе, и перевозимые по железным дорогам отряды высаживались ближе к ней, так что, одна из батарей 1 корпуса, следовавшая из Кенигсберга, высадилась с поезда железной дороги уже в Саарбрюкене и тотчас пошла в бой.
При распределении корпусов по армиям, на Рейне, было принимаемо в соображение направление тех путей, по которым они следовали к границе, как то: 7 корпус (из Мюнстера) и 8 корпус (из Кельна), составлявшие первоначально, под начальством генерала Штейнмеца, 1 армию, шли большею частью пешком;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11