А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Она ехала рядом с Карумом, но близость их с того памятного вечера этим и ограничивалась. Оба были слишком заняты и всегда окружены людьми.
Однажды под стук копыт и утихающие позади крики Дженна спросила:
– А ты еще… – И осеклась – разве можно было сказать это во всеуслышание?
Карум скривил рот, и шрам под его левым глазом взлетел вверх, будто подмигивая.
– Конечно же, я все помню, если ты это хотела сказать. Все до последней мелочи. Как дуб. А ты?
Она улыбнулась ему.
– Джо-ан-энна значит «любимая белыми березами».
– Что? – Он не расслышал ее за стуком копыт. Она повторила, добавив:
– Если ты дерево, я тоже дерево.
– Нет, я не дерево. Я живой.
– Я знаю, – шепнула она. – Теперь я хорошо это знаю.
И их кони, подгоняемые задними, перешли на крупную рысь, положившую конец разговорам.
Они остановились еще в двух городках, набрав там с дюжины охотников. Король везде показывал Дженну, как диковинного, завезенного с Континента зверя. Карум громко роптал по этому поводу, но и он должен был признать, что это идет на пользу делу.
Пит тоже ворчал:
– Двенадцать человек, когда нам требуется двенадцать сотен – да и двенадцать тысяч не помешало бы.
– Ну а женщины? – спросила Дженна. Они как раз остановились передохнуть, и новобранцы спешили познакомиться с остальными, пока лошади щипали траву у дороги. – Тут поблизости непременно должен быть какой-нибудь хейм. Уцелевший хейм, – тихо добавила она. – Вы сказали, что десять хеймов уничтожено, но ведь их было… семнадцать.
Пит проворчал что-то неразборчивое, король же сказал:
– У нас не регулярное войско, привыкшее воевать вместе с подругами из хеймов. Наши ребята пришли к нам прямо с полей и из отцовских лавок. Женщины, по их мнению, должны стряпать и шить – других они не видели. Если мы не хотим, чтобы они побросали свои новые мечи…
– Женщины из хеймов тоже умеют владеть мечом. И им есть за что…
– Есть тут недалеко один хейм, – вмешался Карум, достал из седельной сумки карту. Прислонив ее к боку своей лошади, он провел пальцем по извилистой черной линии. – Мы теперь где-то здесь…
– Вот тут! – ткнул пальцем Пит.
– Верно. А вот здесь находится хейм под названием М'дора.
– М'дора? – Дженна припомнила перечень, который назвала ей Катрона в начале их рокового путешествия: Селен, Калласфорд, Перекресток Вилмы, Джосс, Каламери, Карпентерс, Крисстон, Западная Долина, Аннсвилл, Кримерси, Ларин Колодец, Саммитон, Восточный Хеймс, Джон-о-Милл, Картере, Северный Ручей, Нилл. Память о Нилле заставила ее стиснуть зубы. Но никакой М'доры там не было. – Никогда не слышала о таком хейме, – сказала Дженна.
– Это странное место, Дженна, – задумчиво ответил Карум. – Не такой хейм, как все прочие, – так, во всяком случае, сказано в книгах. Они откололись еще во времена первой Альты и построили свой хейм на неприступной скале. Подняться к ним можно только по веревочной лестнице. Они не имеют никаких сношений с мужчинами, никогда не посылали своих воительниц в армию и никогда…
– М'дора, – прервала его Петра. – От них и странницы никогда не приходили. Моя Мать Альта грозилась, что, если мы не будем слушаться, она нас самих пошлет в М'дору, когда придет время странствий: «В горный хейм, где даже орлы не смеют гнездиться». Я думала, что это просто сказка.
– Может, и сказка – но на карте он отмечен, – сказал Карум.
– Едем туда, – решила Дженна. – Если он и правда существует, его воительницы пополнят наши ряды. А поскольку они с мужчинами дела не имеют, то и твоим людям беспокойства от них не будет.
– Плохо же ты знаешь этих парней! – засмеялся король. – Они способны сотворить женщину из цветов, из листьев, из мечты. Весенняя лихорадка их никогда не покидает.
Дженна залилась краской.
– Никого там нет, – буркнул Пит. – Нечего тратить время на сказки.
– Сказки тоже откуда-то берутся, – заметил Карум. – Нет дыма без огня.
– Выдумал кто-то спьяну, а все и поверили, – не уступал Пит. – Да и женщин там мало.
– Судя по карте, до них меньше дня езды, – сказала Дженна. – И ты сам сказал, что бойцы нам нужны. Если вам так дорого время, давайте поеду я. Я их уговорю.
– Кого – орлов, что ли? – бросил Пит.
– Ты имеешь слишком большую ценность, чтобы тебя отпускать, – задумался король.
– Я поеду с ней, – вызвался Карум. – Мы вернемся.
Король, сверившись с картой, сказал Дженне:
– Мы остановимся на ночь вот здесь. – Он указал на место, откуда дорога поворачивала к М'доре. – У тебя есть время до утра. Спать тебе не придется, но на Континенте говорят: «Красивый сон стоит ночного отдыха». Пит поедет с тобой, но Карум останется здесь.
Он знает, подумала Дженна. Знает про нас с Карумом. Эта мысль сначала смутила ее, а после рассердила, будто Горум как-то запятнал их тем, что знал.
Карум заспорил было, но Дженна это пресекла.
– Хорошо, пускай Пит. И Петра. Мне понадобится помощь жрицы, чтобы убедить их примкнуть к нам.
– Пит для защиты, девочка для уговоров, – улыбнулся король. – Ну и парочка.
– Защитить себя я и сама могу – а Пит нужен для того, чтобы ты не сомневался.
Горум, мрачно кивнув, протянул ей руку.
– Дай руку в знак того, что вернешься
– Я даю тебе мое слово. Кроме того, у тебя остаются те, кто мне дороже всего на свете. – Она указала на Джарета, Марека и Сандора, но не упомянула о Каруме. Значит, она сказала королю не всю правду – но, в конце концов, здесь не было ни Пинты, ни Амы, ни прочих женщин Селденского хейма, а они уж, конечно, ей дороже всех.
Король, если и заметил ее упущение, ничего об этом не сказал. Дженне пришлось дать ему руку в знак обещания и снова испытать холод его пожатия.
Дорога в М'дору на поверку оказалась узкой, заросшей тропкой. Если бы не Пит, они бы ее не нашли, да и он впоследствии не мог объяснить Мареку, как отыскал ее.
Все войско по команде короля расположилось лагерем на лугу. Выслали разведчиков, чтобы отыскать воду и осмотреть дорогу впереди, а Пит, Петра и Дженна свернули на М'дору.
Дженна оглянулась, чтобы посмотреть на Карума, но его не было видно. Она поехала дальше, размышляя о коварстве мужчин, для которых любовь и память ничего не значат.
Вокруг стоял высокий густой лес. Были здесь и береза, и дуб, и терн, и лавр, и вовсе неизвестные Дженне деревья: одни с пятнистой корой, другие хвойные, а у третьих корни свивались на землю, как плохо заплетенная коса. Пестрые птицы чирикали на ветвях и с шумом разлетались прочь. Если здесь водились какие-то звери, то Дженна их не заметила, а Пит вел их быстрой рысью по ведущей в гору тропе, точно знал, куда едет.
Через пару часов тропа стала еще уже, так что пришлось спешиться и вести лошадей за собой, а после пропала совсем. Всадники привязали коней к деревьям и дальше пошли пешком. Пит карабкался все выше в гору, и скоро все трое уже дышали с трудом. У Дженны кололо в груди, но она в этом не сознавалась.
Пит явно умел ходить по лесу, но Петре в новых пышных юбках приходилось нелегко. Она то и дело цеплялась за колючие кусты, и спутники теряли драгоценное время, выпутывая ее.
Дженна только языком цокала с досады, радуясь, что хотя бы сама осталась верна своей кожаной одежке.
Наконец лес поредел, и впереди показалось открытое место. Путники оказались на широком плоскогорье, где вместо деревьев стояли гигантские скалы. Одни были как иглы, другие как лезвия мечей, третьи как кособокие башни – и все вышиной в сотни фунтов. Приходилось задирать голову, чтобы взглянуть на их вершины.
– Стало быть, это правда, – отдышавшись, сказала Петра.
– Насчет скал правда, – согласился Пит, – что же касается хейма…
– Смотри! – воскликнула, Дженна. Далеко к северу, на самой широкой из скал, виднелось какое-то строение. Подойдя ближе, они разглядели, что там лепится целая куча деревянных галерей, увенчанных кровлями наподобие гигантских грибов. Никакой тропы или лестницы на скале не было видно.
– Но должны же быть какие-то ступеньки, хотя бы на той стороне, – шепнула Дженна больше себе, чем другим.
– Поглядим, – сказал Пит.
Они потратили еще два часа в меркнущем свете дня, чтобы обойти скалу кругом, но ничего не нашли.
– Как же они туда забираются? – недоумевала Петра.
– Может, они летают, как орлы, – предположил Пит.
– Или путешествуют под землей, как кроты, – добавила Дженна.
Но тут футах в двадцати от них что-то свалилось со скалы – это была веревочная лестница с деревянными перекладинами.
– Там наверху кто-то есть, – сказала Петра, заслонив рукой глаза.
– И этот кто-то знает, что мы здесь, – сказал Пит, вынимая меч.
Дженна удержала его руку
– Погоди. Это женщина. Наша сестра.
По лестнице кто-то спускался. Пит спрятал меч обратно, но продолжал держаться за него.
В густеющих сумерках было трудно разглядеть спускающуюся вниз фигуру. Она была плотной, и казалось, что на спине у нее горб. Быть может, здесь селятся только калеки – или полоумные? – подумала Дженна. Но потом ей вспомнилась Мать Альта из Ниллского хейма – слепая, шестипалая и параличная, но жившая вместе со всеми, а не отдельно. «Мы, женщины, не оставляем в беде своих близких, – подумала Дженна, – может, этот хейм сделан таким для защиты от врагов».
Тень сошла с лестницы и оказалась женщиной, что было ясно по ее плотному шерстяному корсажу, а горб у нее за спиной…
– Да это ребенок! – сказала Петра.
Дитя за спиной у женщины весело запищало, размахивая ручонками.
– Я Илюна, а вы кто будете? – осведомилась женщина.
– Я Пит, военачальник ко…
Женщина повернулась к нему спиной. Дитя, увидев его бороду, перестало смеяться и съежилось в своей котомке.
– Вы кто? – обратилась Илюна к Дженне и Петре.
– Я Петра из погибшего Ниллского хейма, будущая жрица.
– А ты?
– Я Джо-ан-энна из…
– Это Белая Дева, Анна, – объявила Петра. – Та, о ком возвестила Великая Альта, о ком говорит пророчество.
– Вздор! – Илюна поправила котомку за спиной.
– Что-о? – опешила Петра.
Дженне же Илюна сразу понравилась.
– Я сказала – вздор. Она такая же женщина, как ты или я. Это даже в темноте видно. Но она пришла сюда недаром.
– Так ты знаешь… – начала Петра.
– Иначе вы бы сюда не явились. Никто не приходит в М'дору просто так – только по делу или с известием. – Илюна взялась рукой за лестницу. – Пошли. Когда я поднимусь до половины, придержите лестницу и забирайтесь. Бородатый останется здесь.
– Я пойду с ними, – возразил Пит.
Илюна повернулась – ее лица нельзя было разглядеть в сумерках.
– Попробуй только – лестницу обрежут, когда ты будешь у самой верхушки, и ты брякнешься с высоты сто футов, а кости твои так и останутся лежать внизу. Ни один мужчина не войдет в М'дору живым. Если бы ты голодал, мы бы сбросили тебе хлеб. Если бы тебя ранили, мы послали бы к тебе лекарку. Но поднимись по этой лестнице – и мы скинем тебя вниз, не раздумывая. Можешь мне поверить.
– Мы верим, – поспешно сказала Петра.
– Я вернусь, Пит, клянусь могилой Катроны. И мы вместе возвратимся в лагерь, – пообещала Дженна.
Дождавшись, когда Илюна поднимется до половины, Петра полезла следом, цепляясь за хлипкую лестницу потными руками. Когда пришла очередь Дженны, стало совсем темно, и на небо высыпали звезды, не дающие света. Она перебирала перекладины на ощупь. Легкий ветер швырял растрепавшиеся волосы ей в глаза. Дыша по-паучьи, как полагается при трудном подъеме, Дженна поднималась плавно, хотя не видела даже скалы перед собой. Лестница перестала трястись, и она поняла, что Петра добралась до вершины. Еще двадцать ступенек – и Дженна услышала сверху подбадривающие ее голоса. Последние ступеньки были прочными – железные кольца прикрепляли их к скале.
– Добро пожаловать, сестра, – сказал чей-то голос. Наверху стояла женщина с фонарем, освещая лестницу. – Или мне следует сказать – добро пожаловать, сестры?
– Спасибо, – сказал кто-то рядом с Дженной, – хотя темнота избавила меня от необходимости лезть с самого низа.
– Скада! – воскликнула Дженна, с удивлением увидев свою темную сестру на теневой лестнице сбоку от себя.
– Ну, Джен, что ты поделывала в эти последние дни? – При свете фонаря на лице Скады ясно виднелась насмешливая улыбка.
Дженна невольно покраснела.
– Не надо краснеть из-за меня, сестра, – шепнула Скада. – От него и правда хорошо пахнет.
– Скада! – шикнула Дженна, но тут же засмеялась. Конечно же, Скада знает все.
– Нет, не все, сестра, – словно читая ее мысли, засмеялась в ответ Скада. – В той комнате было очень темно, а свечей вы не зажигали. У меня есть только твоя память…
– Я никогда не стану зажигать свечей! Да и Карум этого не позволит!
– Гм-м, – протянула Скада, – а ты его спрашивала? – Но тут же засмеялась, видя смущение сестры, а Дженна вместе с ней.
– Поднимайтесь, сестры, – поторопила их женщина, – на лестнице беседовать неудобно. Разделите нашу трапезу. Она проста. Но на вас троих достанет.
– Еда! – вскричала Скада. – Да я умираю с голоду!
Они взобрались наверх, и женщина повела их в дом. Хейм, увешанный теперь легкими фонариками, которые покачивались на ветру, был построен из камня и дерева так, чтобы наилучшим образом прилепиться к скале. Но камень – это не земля, где можно воздвигнуть все что угодно, и строителям пришлось приспосабливаться к выступам и трещинам. Поэтому здание, на взгляд Дженны, вышло причудливым, и даже в одной комнате встречалось по несколько ярусов.
В трапезной этих ярусов было три. На самом верху располагался большой стол, вокруг которого стояло больше двух десятков стульев. Пониже помещалось с полдюжины столов поменьше с четырьмя – восемью стульями у каждого, а в самом низу стояли кухонные столы с едой. Подойдя поближе, Дженна разглядела, что столы и стулья сколочены из мелких кусков дерева.
Блюда подавались большей частью знакомые: яйца вкрутую, лесные травы, грибы, жареная зайчатина и птица – но были и ягоды, незнакомые Дженне, и пироги с начинкой странного цвета. Вино отсутствовало – здесь пили только воду да голубоватое снятое молоко.
– А как же Пит там, внизу? – спросила Дженна.
– Мужик что скотина – пусть пасется, – сказала одна из женщин.
– Будь он голоден, мы бы сбросили ему еду, – сказала другая, – но Илюна говорит, что он не похож на голодающего. – Она выпятила руки перед животом и рассмеялась.
Остальные подхватили ее смех, поднимаясь с полными тарелками к большому столу. Дженну, Скаду и Петру тоже снабдили едой. Когда все расселись, хозяйки представились гостьям, но так быстро, что даже Дженна никого не запомнила.
– Итак, – сказала Шеллина, женщина с фонарем, одна из немногих, чье имя застряло в памяти у Дженны, – какую весть вы принесли нам?
– Я .. – начала Петра, но Дженна и Скада остановили ее, придержав за руки.
– Мы из разных хеймов, но весть у нас одна, – сказала Дженна. – Мы возвещаем о войне. – Она сняла с мизинца кольцо. – Это дала мне Мать Ниллского хейма.
– Моего хейма, – тихо добавила Петра.
– Перед тем как Мать и все прочие сестры погибли от руки мужчин, – сказала Скада.
– От руки людей Каласа, – поправила Дженна и продолжила в полной тишине: – Мать Альта велела мне идти из хейма в хейм и везде говорить: «Близится последний срок». Она сказала, что Матери хеймов поймут, что это значит. Но вы… – И Дженна опустила глаза, охваченная воспоминаниями.
– Что мы? Продолжай, дитя, – мягко сказала Феллина.
Тронутая этим ласковым обращением, Дженна обвела глазами стол. Лица были незнакомые, но чем-то родные, как лица сестер Селденского хейма. Дженна сделала вдох латани, медленно сосчитала до десяти и заговорила:
– Ваш хейм пока что – единственный уцелевший, который мне удалось найти.
– В скольких же ты побывала?
– В двух. Но…
– Но нам сообщили, что погибло десять хеймов, – подхватила Петра.
– А сколько их всего?
– Семнадцать.
– С М'дорой будет восемнадцать, – добавила Скада.
– М'дору никто не считает, – сказала Илюна. Она отвязала ребенка со спины с помощью своей темной сестры и качала его на руках.
– Да, до вчерашнего дня я ни разу не слышала о М'доре, – призналась Дженна.
– Я слышала, но думала, что это сказка, – сказала Петра.
– Десять. Десять хеймов погибло. – Эта весть, быстро обежав вокруг стола, достигла даже женщин, сидящих внизу, и они, поднявшись на четыре ступеньки, стали рядом со своими сестрами.
Дженна дождалась полной тишины и заговорила громко и раздельно, как король у ратуши Новой Усадьбы. Это был ее народ, и пришел ее черед говорить.
– Меня называют Белой Девой, Анной, хотя я на это и не напрашивалась. Верите вы в это или нет, поверьте тому, что я скажу вам. Идет война. Мужчины воюют с женщинами и с другими мужчинами, но женщины страдают все равно. Что-то кончается, как и сказано в пророчестве. Не знаю, конец ли это света, но миру хеймов уж точно приходит конец.
– Они гибнут безвозвратно, – промолвила Петра. – Продолжай, Дженна.
– Нельзя позволить этому миру погибнуть, не попытавшись удержать хоть немногое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44