— Наверное, ему там многое пришлось пережить, — мой боевой опыт в Северной Ирландии не шел ни в какое сравнение с теми ужасами, которые происходили во Вьетнаме. — Но, что из того, что когда-то Арт был алкоголиком? Это же ничего не доказывает.
— Кроме того, что он, возможно, принялся за старое.
— Ты видел его пьющим?
— Нет. Но за последние три недели он трижды звонил по телефону и объявлял, что приболел. Я это знаю, так как служил для него прикрытием. Готов поклясться, что во вторник утром от него разило запахом виски.
— Плохо. Как ты считаешь, не могли ли события прошедших недель вернуть его на стезю пьянства?
— Теоретически все возможно, — ответил Даниэл, — но все подозрения в адрес Арта бледнеют по сравнению с теми уликами, которые имеются против тебя.
— Отлично сказано! — восхитился я и допил свое пиво.
***
Мы покинули заведения Питера примерно час спустя несколько размякшими, но вполне трезвыми. Ночи уже становились холодными. Даниэл предусмотрительно надел плащ, а я остался в костюме. Я поднял плечи и засунул руки глубоко в карманы брюк. Был поздний вечер, и в сердце финансового квартала царили тишина и покой.
По узкому тротуару нас догоняла пара здоровенных парней. Мы остановились, что бы дать им пройти. Но этого не произошло.
Я услыхал за спиной топот бегущих ног, повернулся и выдернул руки из карманов. Но предотвратить удар в солнечное сплетение я, увы, не успел. Удар был настолько сильным, что я, потеряв способность дышать, сложился напополам. Последовала еще пара ударов, и я в полубессознательном состоянии тяжело оперся спиной о стену.
Нападавших оказалось больше, чем двое. Они подхватили Даниэла и потащили его в проулок между домами. Даниэл же, видимо, страдал даже больше, чем я. До меня долетал звук частых и тяжелых ударов. Даниэл исходил криком. Со мной остался лишь один человек. Он стоял со сжатыми кулаками, видимо, полагая, что я все еще способен дать отпор. Однако, к сожалению, а, может быть, и к счастью, сделать этого сразу я не мог. Постепенно мое голова начал проясняться. Я закрыл глаза и расслабленно наклонился вперед, перенеся тяжесть тела на правую ногу. Еще через мгновение я развернулся и нанес сильнейший удар в челюсть бандита. Тот пошатнулся, и я провел серию, после чего верзила тяжело опустился на тротуар.
Углом глаза я увидел, как остальные негодяи (их было еще трое), бросив Даниэла, двинулись ко мне. Я уже приготовился принять бой, но один из них что-то сказал на иностранном языке — мне показалось, что по-русски — и они удалились, прихватив с собой падшего товарища.
— Боже мой, Даниэл! Ты как? — спросил я, присев рядом с ним.
Даниэл стонал, хотя и пребывал в сознании.
— Плохо, — едва слышно ответил он.
— Я вызову скорую.
— Не надо, — ответил он и не без моей помощи принял сидячее положение. — Думаю, что все будет в порядке. Просто мне очень больно.
— В каком месте?
— Везде. Но, похоже, ничего не сломано. Рука болит дьявольски. Найди такси, Саймон. Я поеду домой.
Его физиономия являла собой ужасный вид. Из носа и из рассеченной губы лила кровь, а на щеке была здоровенная багровая отметина. Я помог ему подняться и чуть ли не волоком вывел на более оживленную улицу. Такси нам пришлось прождать не больше двух минут, и после того, как я убедил водителя, что мой друг не закапает кровью обивку, я осторожно поместил его на заднее сидение.
— Поеду с тобой, — сказал я.
— Ты — как раз тот парень, с которым следует шляться по ночному Бостону, — сказал он и прижал ладонь к кровоточащему носу.
— Как ты думаешь, они знали, кто мы такие? — спросил я.
— Возможно, знали, — ответил он. — Они ничего у нас не украли? Бумажник, во всяком случае на месте, — добавил Даниэл, похлопав для большей уверенности по карману.
Я тоже пощупал карман. Бумажник находился там, где ему и полагалось быть.
Мысль о том, что люди, которых я совершенно не знаю, решили меня избить, не могла не тревожить. Даниэл, видимо, был прав. Нападение было совершено вовсе не с целью ограбления.
— Ты слышал, что они сказали в конце? — спросил я. — Один из них говорил на иностранном языке. Мне показалось, по-русски.
— Ничего не слышал, — ответил он. — В этот момент я находился в полном отпаде. — Он застонал, потер ребра и добавил: — Боже мой, до чего же больно.
— С какой стати на меня вдруг напала банда русских? — задал я риторический вопрос.
— Привыкай смотреть правде в глаза, Саймон, — вернулся к своему обычному стилю Даниэл. — Тебя никто не любит. Даже русские.
16
Утро следующего дня было холодным и ясным. Я шел на работу через парк Коммон. Феерия осенних красок достигла пика, и листва деревьев полыхала всеми оттенками оранжевого, желтого и коричневого. Прошлой осенью Лайза и я провели массу времени на проселочных дорогах в предместьях Бостона, наслаждаясь этим буйством природы. В этом году все обстояло по-иному, и листве придется опадать без нас. Холодная серая бостонская зима была уже не за горами.
Мое тело все еще ныло от полученных накануне ударов. С какой стати меня вдруг решили избить какие-то русские бандиты? Но ни свет холодного утреннего солнца, ни более ясная, чем вчера, голова, не смогли мне помочь найти ответ на этот вопрос.
Если они избили меня один раз, то вполне могут повторить нападение. Придется быть предельно внимательным. С прогулками по темным закоулкам, находясь даже в легком подпитии, видимо, придется завязать. Но если кто-то серьезно решит меня достать, то сделает это, несмотря на все мои предосторожности. Последнее обстоятельство не могло не вводить в состояние депрессии.
Выйдя из парка, я пошел по кишащим людьми улицам центра. Когда я проходил под красными маркизами над огромными окнами первого этажа отеля «Меридиен», я неожиданно заметил Дайну. Она шла по противоположной стороне улицы мне навстречу. На перекрестке она остановилась, дождалась зеленого сигнала светофора, а затем, перейдя на мою сторону улицы, скрылась в дверях отеля. Это меня нисколько не удивило, поскольку «Мередиен» был излюбленным местом завтрака многих преуспевающих представителей венчурного капитала. Подойдя к перекрестку, я увидел изящную фигурку Линетт Мауэр. В одной руке достойная дама держала свежий номер «Уолл-стрит Джорнал», а другой крепко сжимала ручку портфеля. Чтобы она меня не заметила, я повернул назад и, пройдя несколько шагов, остановился. Оказалось, что Линетт тоже держала путь в отель.
Любопытно. Конечно, это могло быть всего лишь простое совпадение. Дайна и Линетт могли встречаться за деловым завтраком в одном и том же месте и в одно и то же время, но с совсем разными людьми. Но с другой стороны, они могли завтракать и друг с другом.
Я появился в офисе раньше, чем Даниэл. Когда он появился в дверях, я увидел, что ушибы на его физиономии засияли полным цветом. Глаз за черным кровоподтеком почти не был виден, щека стала темно-багровой, а нижняя губа превратилась в нечто бесформенное, обретя при этом синий цвет.
— Премиленький видочек, — заметил я.
— Спасибо за комплимент.
— Боже! Что с тобой? — воскликнул Джон.
— Какие-то парни хотели поколотить Саймона, и я оказался у них под рукой, — сказал Даниэл.
— Но ты же не знаешь, что они охотились именно за мной, — возразил я.
Даниэл ответил мне выразительным взглядом.
— Тебе тоже досталось? — спросил Джон.
— Да, но урон не столь заметен.
— Присутствующий здесь супермен сумел сдержать их напор, поэтому главный удар пришелся на меня.
— Почему же они захотели тебя избить? — продолжал допрос Джон.
— Мне бы очень хотелось это выяснить, — пробормотал я.
Пора было приступать к работе. Что бы с тобой ни случилось, гора ждущих своего решения дел все равно возрастала. Я отправился к Дайне, чтобы ознакомить её с результатами анализа конкурентоспособности фирмы «Тетраком». Я не сомневался в том, что проделал отличную работу, и реакция Дайны это лишь подтвердила. Записка произвела на неё сильное впечатление.
Когда с делами было покончено, я поднялся с кресла, но вместо того, чтобы сразу оставить кабинет, произнес:
— Да, кстати, этим утром я видел, как Линетт Мауэр вошла в отель «Меридиен». Она меня, кажется, не заметила.
— Интересно, — с подчеркнутым безразличием откликнулась Дайна.
— Ты меня, судя по всему, тоже не видела.
— О’кей, — улыбнулась она. — Ты застал меня на месте преступления. Вообще-то я тебя видела, но не стала задерживать, дабы ты не опоздал на службу. Я постоянно помню, что ты персона весьма значительная и что тебя всегда ждут важные дела.
— Ты не ошибаешься. Итак, о чем же ты с ней беседовала?
— Мы обсуждали всякие дамские делишки. Тебе все равно их не понять, — улыбнувшись еще шире, ответила Дайна.
Я вопросительно вскинул брови.
— Занимайся своими делами, Саймон, — став сразу серьезной, сказала она. — Ты все скоро узнаешь. Во всяком случае, я на это надеюсь.
— Звучит весьма интригующе.
— Скажу лишь одно. В этой конторе кто-то должен первым взять инициативу на себя. А теперь отправляйся к себе и постарайся прояснить картину с «Пасифик фильтертек». Рост доли этой фирмы на рынке меня немного тревожит.
— Будет исполнено, мадам, — произнес я в лучшем стиле образцового дворецкого и удалился.
Вернувшись к себе, я первым делом нашел в поисковой системе «Yahoo!» котировки акций «Био один».
— Сорок восемь и пять восьмых, — сказал, увидевший мои манипуляции с компьютером, Джон. — Упали на одну восьмую и пока стоят без движения.
Я поднял на него глаза. Прошлым вечером я спрашивал Даниэла об убийстве Фрэнка. Настало время побеседовать на эту тему с Джоном.
— Джон…
— Да?
— Кто, по-твоему, мог убить Фрэнка?
По тому, как он на меня взглянул, можно было увидеть, что вопрос его очень удивил.
— Не знаю. Честно говоря, я об этом не очень задумывался.
— Но у тебя ведь должны быть какие-то соображения на этот счет?
— Нет у меня никаких соображений, — ответил Джон, но я видел, что он при этом испытывает сильную неловкость.
— А как же насчет меня? — продолжал я давить.
— Когда полиция меня допрашивала, такая мысль мне в голову приходила, — глубоко вздохнув, сказал он. — Но хорошенько подумав, я не увидел в подобных подозрениях никакого смысла. По правде говоря, Саймон, я вообще предпочитаю об этом не размышлять, — он сглотнул слюну. — Мне нравился Фрэнк. Мы долго работали вместе, и я не могу поверить… — Джон помолчал немного и продолжил. — Тебе известно, что он был удачливым бизнесменом. Однако для меня он был не просто хорошим венчурным предпринимателем, мне он виделся…великим человеком. Добрым, щедрым, умным и бесконечно благородным. Мне всегда будет его не хватать.
Столь эмоциональная реакция на простой вопрос меня немного удивила. Видимо, я, как последний эгоист, думал о смерти Фрэнка лишь в связи с тем, как она отражается на Лайзе и на моей семейной жизни, не понимая до конца, каким тяжелым ударом была для сотрудников «Ревер» его гибель. В компании царила искренняя печаль, которую я ухитрился не заметить.
— Полицейские утверждают, что в день смерти ты ему звонил… Это, действительно так?
— Да.
— О чем вы говорили?
Мне показалось, что Джон на какой-то миг испытал замешательство. Однако после секундного колебания он ответил:
— О… мы обсуждали один из проектов.
— Какой именно?
— Ээ… кажется, речь шла о фирме «Хитрые игрушки». Он обратился ко мне за кое-какой информацией. Все документы по этому проекту были у меня дома. Когда я чуть позже перезвонил ему, чтобы передать сведения, он мне не ответил. Теперь мы все знаем — почему.
Фрэнк, видимо, звонил Джону после того, как я от него ушел. Я попытался вспомнить, занимался ли Фрэнк во время моего визита каким-нибудь проектом. Никаких признаков служебной деятельности я тогда не заметил, но это ровным счетом ничего не означало.
— Он ничего не говорил о моем визите?
— Нет, — ответил Джон. — Разговор был сугубо деловым.
— Ясно…
Прежде чем вернуться к работе, мы некоторое время несколько смущенно смотрели друг на друга.
Однако я никак не мог сосредоточиться. В словах Джона я уловил какое-то несоответствие. Я просмотрел повестки наших совещаний и обнаружил, что в понедельник 12-го октября среди других пунктов стоял вопрос «Отвергнутые проекты» В списке значились все возможные сделки, с которыми в последнее время велась работа и стояли даты, когда они были отвергнуты. Мне сразу в глаза бросилась запись: «Проект „Хитрые игрушки“ — розничная торговля электронными играми. Закрыт 8-го октября.»
Фрэнк лично убил этот проект в четверг восьмого октября, и у него не было ни малейших причин работать с ним во время уик-энда.
Я посмотрел на занятого телефонной беседой Джона. Итак, он мне солгал. И не только мне, но и полиции. Почему?
Я решил его ни о чем не спрашивать. По крайней мере, сейчас.
Работы было невпроворот, и я первым делом накинулся на электронную почту. Среди многочисленных посланий оказалось письмо и от Джеффа Либермана. Сгорая от любопытства, я открыл его первым и узнал, что некоторые члены совета директоров его компании заинтересовались перспективами инвестиций в «Нет Коп» и выражают желание встретиться со мной и Крэгом сегодня во второй половине дня.
Телефон зазвонил, когда я все еще переваривал эту информацию.
На линии был Крэг.
— Привет, Саймон. Ты уже просмотрел свою электронную почту? — с места в карьер начал он.
— Именно этим сейчас и занимаюсь.
— Ну и как ты оцениваешь новости? По-моему, все идет отлично!
Я не знал, что ему ответить. Мне ужасно не хотелось подрывать оптимизм Крэга, но и в то же время нельзя было позволить утратить чувство реальности.
— Всё это просто замечательно, Крэг, — сказал я, — но вряд ли нам стоит предаваться эйфории. Даже если мы и наскребем еще пару сотен тысяч, то до нужных нам трех миллионов останется еще очень длинный путь.
— Но разве эти парни не командуют инвестиционным банком? А «Блумфилд Вайсс» — одно из крупнейших заведений подобного рода! У них куча бабок!
— Да, средства у них имеются. Однако я почему-то очень сомневаюсь, что они рискнут вложить в «Нет Коп» всё свое состояние. Насколько я понял Джеффа, речь идет не об институциональных, а о личных инвестициях.
— Но мы ведь с ними увидимся, не так ли?
— Не знаю, стоит ли? У нас нет времени на разговоры, которые не решат проблемы. Возможно, стоит связаться с Европой? Там в сфере телекоммуникаций есть сильные фирмы.
— Саймон, ни с какой Европой мы связываться не будем. Если эти парни нам не помогут, то «Нет Коп» — крышка!
— О’кей, Крэг, коли так, то мы летим в Нью-Йорк. — Встретимся в аэропорту перед челночным рейсом в час дня.
«Блумфилд Вайсс» высился величественным утесом в одной из прилегающих к Уолл-стрит проулков. В центре Бостона тоже имелись внушительные здание, но с гигантами Нью-Йорка они не шли ни в какое сравнение. Мы вылезли из такси у подножия черного пятидесятиэтажного монстра, над дверями которого сияла надпись из крошечных золоченых букв — «Блумфилд Вайсс».
Скоростной лифт вознес меня и Крэга на сорок шестой этаж, где нас с распростертыми объятиями встретил Джефф Либерман. Роскошная приемная произвела на нас весьма сильное впечатление. После непродолжительной дискуссии мы решили, что Крэг явится на встречу в своей обычной униформе — футболке с короткими рукавами и джинсах. В таком виде он должен был полностью соответствовать образу блестящего компьютерного мага, каким он на самом деле и являлся. Если бы он влез в костюм, то сразу стал бы походить на мускулистого строительного рабочего, втиснувшегося в свой лучший воскресный наряд. Хотя дело происходило в пятницу — день, когда все стремятся одеться попроще, ни один из банкиров даже отдаленно не был похож на Крэга. Однако мой приятель в некотором роде вырядился — на нем была его любимая черная футболка с рассыпанными по ней изображениями разнокалиберных гантелей.
Облаченный в строгую тройку Джефф повел нас через лабиринт коридоров в конференц-зал. Взглянув в окно, я увидел через плечо соседнего небоскреба серебрящуюся поверхность нью-йоркской гавани.
В конференц-зале появилось еще несколько костюмов. Или, если быть более точным, — рубашек. На половине банкиров были совершенно одинаковые оксфордские сорочки из плотной ткани и строгие костюмные брюки, а на остальных (видимо более демократичных) — весьма дорогие трикотажные рубашки стиля «поло» и столь же добротные штаны различных покроев. Крэг страшно нервничал. Я, надо сказать, тоже. За исключением Джеффа, всем банкирам было за сорок, а некоторым и за пятьдесят, и все они выглядели просто великолепно. Одним словом, мы попали в общество могущественных людей с большими деньгами. Если «Ревер» время от времени решался на инвестирование нескольких миллионов, то «Блумфилд Вайсс» бросал в дело миллиарды, и эти миллиарды начинали работать во всех концах мира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45