Некоторые работники посматривали на нее, но без особого интереса. На ней были простое муслиновое платье и сапоги, и она выглядела как обычная порядочная женщина, вышедшая в этот ранний час по каким-то своим делам.
Дойдя до «Счастливого оленя», Сэм собралась было подняться к себе на второй этаж, но тут ее внимание привлек Джимми Такер, парнишка, которого Лайман нанял убирать салун. Он с угрюмым видом сидел снаружи возле двери, опершись подбородком на руки и ничего не делая.
Сэм удивилась:
– Джимми, что это с тобой? Если мистер Гатри увидит, что ты прохлаждаешься, он оторвет тебе голову.
– Ничего он мне не сделает, мисс Сэм. Он сам меня выгнал, а в других салунах нет работы, я уже спрашивал. Так что голову мне оторвет моя мать, когда я явлюсь к ней, не заработав ни цента.
Сэм удивилась еще больше:
– Но почему он вдруг решил тебя выгнать?
Джимми развел руками:
– Не знаю. Я пришел, хотел начать работать. А он сидит за столом повесив голову, и как увидел меня, сразу начал ругаться и велел мне убираться вон. Спросите у него, чем я ему не угодил.
Сэм повернулась и вошла в салун. Лайман поднял понуренную голову.
– Ты вернулась, – вяло проговорил он. – Но теперь уже поздно. Все кончено.
И он снова уронил голову на руки. Он был пьян, и на его лице виднелись следы слез. У Сэм упало сердце.
– Ты опять проигрался, да? Сколько на это раз?
На столе стояла начатая бутылка, и, прежде чем ответить, он сделал из нее несколько глотков.
– Слишком много. Мне не расплатиться. Придется продать салун, другого выхода нет. Может, так оно и лучше. Я не создан для такой жизни. Пожалуй, поеду-ка я в Техас и начну опять работать барменом. Не надо было мне бросать эту работу, она как раз по мне, да. А к картам мне и близко подходить нельзя. Как я раньше этого не понял?! Я не могу вовремя от них оторваться, мне и жена это говорила – до того, как меня бросила. Она была права. Она…
– Замолчи и дай мне подумать. – Белл часто выручала Лаймана из подобных передряг, и Сэм была уверена, что сумеет сделать то же самое.
– Сколько ты проиграл? Я отыграю твои деньги обратно.
Он еще раз приложился к бутылке, икнул и посмотрел на нее со сконфуженной улыбкой:
– Ты это сделаешь, правда, Сэм? Потому что ты мне друг, как и Белл. Но на этот раз все будет по-другому. На этот раз я отдам тебе салун. Да, отдам. «Счастливый олень» весь будет твой. Только дай мне столько, чтобы хватило устроится в Техасе, и забирай его со всеми потрохами.
Интересное предложение. Если «Счастливый олень» будет принадлежать ей, она превратит его в самый лучший в Эбилине салун-казино. Пожалуй, она даже перенесет его из Пристройки Дьявола в шикарный район Аламо.
– Ловлю тебя на слове, Лайман. Если я не куплю у тебя салун, то рано или поздно ты все равно его проиграешь. А теперь говори, сколько ты должен и кому.
– Десять тысяч.
Сэм аж задохнулась от изумления:
– Господи, да что на тебя нашло? Почему ты согласился на такие высокие ставки?
– Этот тип все время повторял, что я не умею выигрывать и что «Счастливый олень» держится на плаву благодаря женщине. Я должен был доказать ему, что это не так, только ничего у меня не вышло.
И он жалобно всхлипнул.
Сэм охватила горячая волна азарта.
– Ну что ж, мы покажем ему, что он не ошибся и что «Счастливый олень» останется на плаву именно благодаря женщине. Так кто этот проходимец?
В воспаленных глазах Лаймана стояла безысходная тоска.
– Это Бэллард, тот самый сукин сын, который вломился к тебе в комнату. Пока тебя не было, он женился на дочери судьи Куигби. Сказал мне, что в виде свадебного подарка хочет преподнести ей казино.
Бедная Мириам. Зачем она вышла замуж за такого мерзавца, как Джарман? Впрочем, это ее дело. Сейчас надо думать о другом – о том, как расквитаться с Бэллардом. Джарман Бэллард свое получит, Сэм в этом не сомневалась. Она отомстит ему за то, что он попытался лишить ее работы, использовав для этого Лаймана. И эта месть будет особенно сладка, потому что осуществит она ее с помощью колоды карт.
– Не беспокойся, – уверенно сказала она Лайману. – Новобрачная не получит этого подарка. Но больше всего огорчится ее свежеиспеченный супруг.
Глава 23
Сэм решила, что не станет искать Джармана в доме судьи Куигби. Едва ли он проводит много времени со своей женой. Этот брачный союз заключен отнюдь не по любви: Джарман был негодяй, не способный любить, а судья готов был отдать дочь за первого встречного. Наверняка он предложил за Мириам такое приданое, что Бэллард не смог отказаться.
Сэм знала, что многие местные жители имеют обыкновение собираться в мануфактурной лавке Джейка Уэйли, где подавалось пиво и можно было вдоволь посплетничать и перемыть косточки ближним. Если Джармана там не будет, ей, возможно, скажут, где его можно найти.
– Не знаю, не видел, – буркнул в ответ на ее вопрос Джейк.
Он сидел на бочке с мукой, ковыряя в зубах ножом. Сэм заметила самодовольную ухмылку на его лице и насмешливо-многозначительные взгляды, которыми он обменялся с толпившимися в лавке мужчинами.
– Тогда не могли бы вы сказать мне, что произошло после того, как вы арестовали его за нападение на меня?
– Я не начальник полицейского участка и не шериф. Я никого не арестовываю. Я просто сажаю кого надо в тюрьму, а там уж судья решает, что с ними делать дальше.
– Но вы должны знать, приговорили его к какому-нибудь наказанию или нет.
Сэм и так уже поняла, что никакого приговора не было, иначе Джарман не смог бы прийти в «Счастливый олень» и выиграть у Лаймана в карты, но ей хотелось услышать это от Джейка.
Внезапно один из мужчин разразился хохотом:
– Судья приговорил его к женитьбе на своей чокнутой дочке. Вот какое ему вышло наказание.
Все загоготали, кроме Сэм, – ей эта реплика показалась бездушной и жестокой. «Так вот оно что, – подумала она. – Выходит, Джарман женился на Мириам не из-за приданого. Как видно, это было для него единственным способом избежать тюрьмы». Но ей хотелось узнать подробности.
– Но ведь у него был пистолет, и он выстрелил. Он мог кого-нибудь убить. Судья не должен был отпускать его на свободу.
– Но он его отпустил, – сказал Джейк. – Продержал ночку в тюрьме, чтобы он поостыл, и выпустил. В конце концов, – тут Джейк фыркнул, – разве можно винить человека, если он малость сбрендил после того, как застал свою невесту в постели с другим?
– Что за нелепость! Я не невеста Джармана Бэлларда и к тому же…
– О, это мы уже знаем. – Один из мужчин сально хохотнул. – Он сказал, что не станет жениться на ситцевой королеве.
В разговор вмешался еще один посетитель:
– Мы уже все обсказали вам, леди: он теперь приходится судье зятем, так что ему больше не о чем беспокоиться.
– Кроме того, что жена у него чокнутая! – ввернул тип, отпустивший шутку, которая так покоробила Сэм.
Не обращая внимания на хохот и смешки, Сэм смерила остряка таким уничтожающим взглядом, что тот съежился.
– Вы отвратительны, – презрительно бросила она. – А что касается вас… – Сэм повернулась к тому мужчине, который перебил ее. – Я никогда не была ситцевой королевой и, хоть это вас и не касается, я находилась в комнате одна, когда ко мне вломился Джарман Бэллард. Мужчина в соседней комнате услышал мои крики и бросился мне на помощь.
– А мне-то что до этого? Я только повторяю то, что мне рассказали.
– Ну и черт с тобой, – зло сказала Сэм, чем несколько обескуражила старого сплетника. Потом, повернувшись к Джейку, спросила: – Вы знаете, где можно найти Джармана?
От ее полных ярости слов смех несколько потух. Джейк бросил взгляд на висящие на стене часы:
– Думаю, в это время дня он обедает в «Хижине гуртовщика». Теперь, когда у него появился тесть-судья, он якшается только с важными шишками.
Сэм поспешила выйти из лавки, пока кто-нибудь не сказал ей очередную гадость и она не ответила потоком брани. Черт бы побрал этих мерзких старых бездельников, которые хлещут пиво и распространяют лживые сплетни вместо того, чтобы работать!
Ресторан «Хижина гуртовщика» был самым роскошным заведением в городе и отличался от других зданий Эбилина как небо от земли. У него были ярко-желтые с зеленой отделкой стены, на окнах красовались поднимающиеся жалюзи, а на широкой веранде гуртовщики могли сидя на ветерке, заключать сделки или следить за прибытием и отправлением поездов. Говорили, что еда, которую подают в «Хижине», так же хороша, как в самых дорогих ресторанах востока.
Сэм сменила муслиновое платье на красивый костюм из синего кашемира с двубортным жакетом. Когда она вошла в ресторан, многие повернулись в ее сторону. Навстречу ей тут же бросился официант – женщины не заходили в «Хижину гуртовщика», и их присутствие здесь не приветствовалось.
Но прежде чем он попытался тактично объяснить ей, что даме здесь не место, Сэм заметила Джармана, сидящего рядом с двумя хорошо одетыми скотоводами, и сказала:
– Пожалуйста, передайте мистеру Бзлларду, что мадемуазель Сэмара Лабонт имеет честь ждать его на веранде.
Официант с готовностью бросился выполнять ее поручение, чувствуя немалое облегчение от того, что она не попросила посадить ее за столик.
Сэм не пришлось долго ждать. Едва она успела сесть в качалку на дальнем конце веранды, как явился Бэллард, весь красный и кипящий от негодования:
– Чего тебе от меня надо, проклятая потаскуха? Как ты посмела позвать меня, как будто я твой лакей?
Сэм взглянула на него с непробиваемым апломбом и даже слегка улыбнулась:
– Ты вломился ко мне в комнату среди ночи, потому что был пьян и зол. И потому что хотел украсть мои деньги, что тебе, слава Богу, не удалось. Так как же ты смеешь распространять про меня лживые басни, говоря, что я все еще была твоей невестой и что ты застал меня в постели с другим мужчиной?
– Я буду говорить все, что хочу! Да будет тебе известно, если ты еще этого не слышала, что мой тесть – очень большой человек, и это дает мне кое-какие привилегии. А кроме того, у меня было отчего чувствовать себя задетым. Ты обманула меня самым гнусным образом, и я был вправе поквитаться за свои страдания.
– Ты спятил! И вообще тебе должно быть стыдно, что ты хотел жениться на Селесте из-за денег. И ты присвоил ее приданое. Я считаю, что ты лжец и вор.
– А ты обманщица и шлюха.
Сэм заранее приготовилась к этой перепалке, дав себе слово ни в коем случае не терять головы. Ее целью было уязвить его гордость и сделать так, чтобы он принял ее вызов на партию в покер. Вспышка ярости ей только повредит, так что надо сохранять самообладание. Однако она все-таки не смогла удержаться от колкости:
– Ты хвастаешься своим тестем. Наверное, ты женился для того, чтобы избежать приговора за свое преступление?
– Я не совершал никакого преступления! Судья сказал, что мои действия в ту ночь можно понять. – Он прислонился к перилам веранды и сложил руки на груди. – Но ты пришла сюда не для того, чтобы говорить мне гадости, верно? Кстати, когда я заберу себе «Счастливый олень», тебе придется подыскать себе другую работу. Я, к сожалению, не смогу тебя взять. Когда я разрешил Луретте по-прежнему приводить своих крошек на первый этаж, она попросила избавить ее от твоего присутствия. Похоже, она не может простить тебе, что ты увела из ее постели Кейда Рэмзи.
Сэм молчала, и он продолжил:
– Но может быть, я над тобой все-таки сжалюсь. Может быть, – он уперся взглядом в ее грудь, – тебе удастся убедить меня оставить тебя в салуне, несмотря на протесты Луретты.
– Я скорее умру, чем стану работать на тебя, Джарман.
– Ну и прекрасно. – Издевательская ухмылка сползла с его лица. – Я и сам не хочу видеть тебя в моем салуне. Если тебе больше нечего мне сказать, я бы хотел вернуться к моим друзьям.
Сэм решила, что пора сделать свой ход:
– Собственно говоря, я пришла сюда для того, чтобы вызвать тебя на поединок – на партию в покер. Я хочу отыграть назад то, что проиграл Лайман.
Бэллард откинул голову и хрипло расхохотался:
– Не будь смешной! Я никогда не стану играть в покер с женщиной.
Несколько посетителей, сидевших на веранде, услышали его смех и с любопытством обернулись. Поняв, что со стороны все выглядит так, будто он ведет со своей бывшей невестой интимную беседу, Бэллард зашипел:
– Убирайся отсюда. Я теперь женатый мужчина и скоро стану одним из столпов общества. Мне не нужны сплетни, и я не желаю, чтобы меня видели в обществе таких, как ты.
Он поднялся со своего места и сделал несколько шагов, но, услышав ее слова, остановился как вкопанный.
– Если ты не согласишься сыграть со мной, я сделаю так, что об этом узнает весь город. Твой отказ играть с женщиной покажет всем, что ты трус, жалкий трус. Вряд ли это поможет тебе в бизнесе или упрочит твою репутацию.
Он повернулся и впился в нее взглядом, полным холодной злобы. О Боже, как же он ее ненавидит! В ту ночь надо было первым делом заткнуть ей рот и связать ее, а затем взять ее силой, чтобы знала свое место. Тогда она не сидела бы здесь сейчас с таким надменным видом и не бросала бы ему вызов. Но он, дурак, полез к ней, когда был пьян, и наделал кучу ошибок. Он дал ей закричать, и этот сукин сын Рэмзи прибежал и все испортил.
Бэллард клял себя и за то, что позволил судье запугать себя и заставить жениться на этой несносной Мириам. Черт побери, ему тогда надо было просто-напросто побыстрее убраться из города, но нет, он опять повел себя как дурак, сказав себе, что жениться – не утопиться. Только узнав, что у судьи на самом деле совсем не так много денег, он понял, что совершил роковую ошибку! Именно тогда он услышал, что Сэмары нет в городе, и ему в голову пришлась мысль раздразнить Гатри и втянуть его в игру на высокие ставки. Теперь самое процветающее казино в городе было у него в кармане, и скоро, когда он начнет получать большую прибыль, он сумеет отделаться от Мириам и ее отца…
Сэм увидела, как у Бэлларда вдруг задергались мускул на подбородке и левый глаз, и поняла, что он у нее на крючке.
– Ну так как? – почти нежно спросила она. – Хватит у тебя пороху принять мой вызов?
За то недолгое время, что он прожил в Эбилине, Бэллард не раз слышал, что Сэмара – один из лучших здешних игроков. Никому не удалось поймать ее на жульничестве, но она много выигрывала и, значит, не могла не быть шулером. И она, черт возьми, была права: если он откажется играть с ней, особенно сейчас, когда она хочет отыграться за своего босса, это изрядно подмочит его репутацию. Так почему бы не согласиться? Ему не о чем беспокоиться, ведь он отлично знает все шулерские приемы. Он даже регулярно обрабатывает кончики пальцев наждачной бумагой, чтобы кожа была тонкой и чувствительной и он без труда мог отличать одну крапленую карту от другой.
Решившись, Бэллард вернулся к ее качалке и тихо, чтобы его никто не смог подслушать, проговорил:
– Я согласен играть с тобой, но при одном условии.
Она покачала головой:
– Никаких условий.
– Ты думаешь, я дурак? С какой стати мне играть с тобой, если тебе даже нечего поставить на кон? Что я получу, если выиграю? Ведь вряд ли у тебя найдется десять тысяч.
Сэм прекрасно знала, что по сравнению с долгом Лаймана ее сбережения – не более чем капля в море.
– Я найду людей, которые меня финансируют. Если я проиграю, ты получишь свои деньги.
– Нет. – Он облизнул нижнюю губу, пожирая Сэм жадными глазами. – Хотя женитьба на дочери судьи и дала мне определенные выгоды, они не включают в себя удовлетворение в постели. Так что если ты проиграешь, то заплатишь мне не деньгами. Та заплатишь своим телом. И будешь платить тогда, когда мне будет угодно, и столько времени, сколько я пожелаю. Ты должна будешь дать мне слово, что не попытаешься увильнуть от этого обязательства, а если увильнешь, клянусь, я уничтожу тебя и сделаю так, чтобы твоя смерть была медленной и мучительной. Так что теперь моя очередь спросить: хватит у тебя пороху принять этот мой вызов? – И он самодовольно ухмыльнулся.
Сэм встала. На лице ее играла насмешливая улыбка.
– Это не ты мне, а я тебе бросила вызов, Джарман. И ты только что принял его.
Они договорились, что сядут играть нынче же вечером, и Сэм поспешила к себе, собираясь провести оставшиеся несколько часов, упражняясь в шулерских трюках.
Вскоре после того, как она поднялась в свою комнату, в дверь постучали, и вошла Луретта.
– У меня нет времени на разговоры, – раздраженно бросила Сэм.
– А мне-то что. – Луретта продолжала, подбоченившись, стоять в дверях; ее размалеванное лицо перекосила злобная гримаса. – Хочешь не хочешь, а нам давно пора поговорить. Мне не нравится, что ты увезла из города моего лучшего клиента и…
– Кейд слишком редко приезжает в Эбилин, чтобы быть твоим лучшим клиентом, – холодно сказала Сэм. Она не хотела ввязываться в перепалку с Луреттой, а кроме того, после их последней ссоры с Кейдом ей было тяжело думать о нем и тем более обсуждать его с женщиной, с которой он спал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
Дойдя до «Счастливого оленя», Сэм собралась было подняться к себе на второй этаж, но тут ее внимание привлек Джимми Такер, парнишка, которого Лайман нанял убирать салун. Он с угрюмым видом сидел снаружи возле двери, опершись подбородком на руки и ничего не делая.
Сэм удивилась:
– Джимми, что это с тобой? Если мистер Гатри увидит, что ты прохлаждаешься, он оторвет тебе голову.
– Ничего он мне не сделает, мисс Сэм. Он сам меня выгнал, а в других салунах нет работы, я уже спрашивал. Так что голову мне оторвет моя мать, когда я явлюсь к ней, не заработав ни цента.
Сэм удивилась еще больше:
– Но почему он вдруг решил тебя выгнать?
Джимми развел руками:
– Не знаю. Я пришел, хотел начать работать. А он сидит за столом повесив голову, и как увидел меня, сразу начал ругаться и велел мне убираться вон. Спросите у него, чем я ему не угодил.
Сэм повернулась и вошла в салун. Лайман поднял понуренную голову.
– Ты вернулась, – вяло проговорил он. – Но теперь уже поздно. Все кончено.
И он снова уронил голову на руки. Он был пьян, и на его лице виднелись следы слез. У Сэм упало сердце.
– Ты опять проигрался, да? Сколько на это раз?
На столе стояла начатая бутылка, и, прежде чем ответить, он сделал из нее несколько глотков.
– Слишком много. Мне не расплатиться. Придется продать салун, другого выхода нет. Может, так оно и лучше. Я не создан для такой жизни. Пожалуй, поеду-ка я в Техас и начну опять работать барменом. Не надо было мне бросать эту работу, она как раз по мне, да. А к картам мне и близко подходить нельзя. Как я раньше этого не понял?! Я не могу вовремя от них оторваться, мне и жена это говорила – до того, как меня бросила. Она была права. Она…
– Замолчи и дай мне подумать. – Белл часто выручала Лаймана из подобных передряг, и Сэм была уверена, что сумеет сделать то же самое.
– Сколько ты проиграл? Я отыграю твои деньги обратно.
Он еще раз приложился к бутылке, икнул и посмотрел на нее со сконфуженной улыбкой:
– Ты это сделаешь, правда, Сэм? Потому что ты мне друг, как и Белл. Но на этот раз все будет по-другому. На этот раз я отдам тебе салун. Да, отдам. «Счастливый олень» весь будет твой. Только дай мне столько, чтобы хватило устроится в Техасе, и забирай его со всеми потрохами.
Интересное предложение. Если «Счастливый олень» будет принадлежать ей, она превратит его в самый лучший в Эбилине салун-казино. Пожалуй, она даже перенесет его из Пристройки Дьявола в шикарный район Аламо.
– Ловлю тебя на слове, Лайман. Если я не куплю у тебя салун, то рано или поздно ты все равно его проиграешь. А теперь говори, сколько ты должен и кому.
– Десять тысяч.
Сэм аж задохнулась от изумления:
– Господи, да что на тебя нашло? Почему ты согласился на такие высокие ставки?
– Этот тип все время повторял, что я не умею выигрывать и что «Счастливый олень» держится на плаву благодаря женщине. Я должен был доказать ему, что это не так, только ничего у меня не вышло.
И он жалобно всхлипнул.
Сэм охватила горячая волна азарта.
– Ну что ж, мы покажем ему, что он не ошибся и что «Счастливый олень» останется на плаву именно благодаря женщине. Так кто этот проходимец?
В воспаленных глазах Лаймана стояла безысходная тоска.
– Это Бэллард, тот самый сукин сын, который вломился к тебе в комнату. Пока тебя не было, он женился на дочери судьи Куигби. Сказал мне, что в виде свадебного подарка хочет преподнести ей казино.
Бедная Мириам. Зачем она вышла замуж за такого мерзавца, как Джарман? Впрочем, это ее дело. Сейчас надо думать о другом – о том, как расквитаться с Бэллардом. Джарман Бэллард свое получит, Сэм в этом не сомневалась. Она отомстит ему за то, что он попытался лишить ее работы, использовав для этого Лаймана. И эта месть будет особенно сладка, потому что осуществит она ее с помощью колоды карт.
– Не беспокойся, – уверенно сказала она Лайману. – Новобрачная не получит этого подарка. Но больше всего огорчится ее свежеиспеченный супруг.
Глава 23
Сэм решила, что не станет искать Джармана в доме судьи Куигби. Едва ли он проводит много времени со своей женой. Этот брачный союз заключен отнюдь не по любви: Джарман был негодяй, не способный любить, а судья готов был отдать дочь за первого встречного. Наверняка он предложил за Мириам такое приданое, что Бэллард не смог отказаться.
Сэм знала, что многие местные жители имеют обыкновение собираться в мануфактурной лавке Джейка Уэйли, где подавалось пиво и можно было вдоволь посплетничать и перемыть косточки ближним. Если Джармана там не будет, ей, возможно, скажут, где его можно найти.
– Не знаю, не видел, – буркнул в ответ на ее вопрос Джейк.
Он сидел на бочке с мукой, ковыряя в зубах ножом. Сэм заметила самодовольную ухмылку на его лице и насмешливо-многозначительные взгляды, которыми он обменялся с толпившимися в лавке мужчинами.
– Тогда не могли бы вы сказать мне, что произошло после того, как вы арестовали его за нападение на меня?
– Я не начальник полицейского участка и не шериф. Я никого не арестовываю. Я просто сажаю кого надо в тюрьму, а там уж судья решает, что с ними делать дальше.
– Но вы должны знать, приговорили его к какому-нибудь наказанию или нет.
Сэм и так уже поняла, что никакого приговора не было, иначе Джарман не смог бы прийти в «Счастливый олень» и выиграть у Лаймана в карты, но ей хотелось услышать это от Джейка.
Внезапно один из мужчин разразился хохотом:
– Судья приговорил его к женитьбе на своей чокнутой дочке. Вот какое ему вышло наказание.
Все загоготали, кроме Сэм, – ей эта реплика показалась бездушной и жестокой. «Так вот оно что, – подумала она. – Выходит, Джарман женился на Мириам не из-за приданого. Как видно, это было для него единственным способом избежать тюрьмы». Но ей хотелось узнать подробности.
– Но ведь у него был пистолет, и он выстрелил. Он мог кого-нибудь убить. Судья не должен был отпускать его на свободу.
– Но он его отпустил, – сказал Джейк. – Продержал ночку в тюрьме, чтобы он поостыл, и выпустил. В конце концов, – тут Джейк фыркнул, – разве можно винить человека, если он малость сбрендил после того, как застал свою невесту в постели с другим?
– Что за нелепость! Я не невеста Джармана Бэлларда и к тому же…
– О, это мы уже знаем. – Один из мужчин сально хохотнул. – Он сказал, что не станет жениться на ситцевой королеве.
В разговор вмешался еще один посетитель:
– Мы уже все обсказали вам, леди: он теперь приходится судье зятем, так что ему больше не о чем беспокоиться.
– Кроме того, что жена у него чокнутая! – ввернул тип, отпустивший шутку, которая так покоробила Сэм.
Не обращая внимания на хохот и смешки, Сэм смерила остряка таким уничтожающим взглядом, что тот съежился.
– Вы отвратительны, – презрительно бросила она. – А что касается вас… – Сэм повернулась к тому мужчине, который перебил ее. – Я никогда не была ситцевой королевой и, хоть это вас и не касается, я находилась в комнате одна, когда ко мне вломился Джарман Бэллард. Мужчина в соседней комнате услышал мои крики и бросился мне на помощь.
– А мне-то что до этого? Я только повторяю то, что мне рассказали.
– Ну и черт с тобой, – зло сказала Сэм, чем несколько обескуражила старого сплетника. Потом, повернувшись к Джейку, спросила: – Вы знаете, где можно найти Джармана?
От ее полных ярости слов смех несколько потух. Джейк бросил взгляд на висящие на стене часы:
– Думаю, в это время дня он обедает в «Хижине гуртовщика». Теперь, когда у него появился тесть-судья, он якшается только с важными шишками.
Сэм поспешила выйти из лавки, пока кто-нибудь не сказал ей очередную гадость и она не ответила потоком брани. Черт бы побрал этих мерзких старых бездельников, которые хлещут пиво и распространяют лживые сплетни вместо того, чтобы работать!
Ресторан «Хижина гуртовщика» был самым роскошным заведением в городе и отличался от других зданий Эбилина как небо от земли. У него были ярко-желтые с зеленой отделкой стены, на окнах красовались поднимающиеся жалюзи, а на широкой веранде гуртовщики могли сидя на ветерке, заключать сделки или следить за прибытием и отправлением поездов. Говорили, что еда, которую подают в «Хижине», так же хороша, как в самых дорогих ресторанах востока.
Сэм сменила муслиновое платье на красивый костюм из синего кашемира с двубортным жакетом. Когда она вошла в ресторан, многие повернулись в ее сторону. Навстречу ей тут же бросился официант – женщины не заходили в «Хижину гуртовщика», и их присутствие здесь не приветствовалось.
Но прежде чем он попытался тактично объяснить ей, что даме здесь не место, Сэм заметила Джармана, сидящего рядом с двумя хорошо одетыми скотоводами, и сказала:
– Пожалуйста, передайте мистеру Бзлларду, что мадемуазель Сэмара Лабонт имеет честь ждать его на веранде.
Официант с готовностью бросился выполнять ее поручение, чувствуя немалое облегчение от того, что она не попросила посадить ее за столик.
Сэм не пришлось долго ждать. Едва она успела сесть в качалку на дальнем конце веранды, как явился Бэллард, весь красный и кипящий от негодования:
– Чего тебе от меня надо, проклятая потаскуха? Как ты посмела позвать меня, как будто я твой лакей?
Сэм взглянула на него с непробиваемым апломбом и даже слегка улыбнулась:
– Ты вломился ко мне в комнату среди ночи, потому что был пьян и зол. И потому что хотел украсть мои деньги, что тебе, слава Богу, не удалось. Так как же ты смеешь распространять про меня лживые басни, говоря, что я все еще была твоей невестой и что ты застал меня в постели с другим мужчиной?
– Я буду говорить все, что хочу! Да будет тебе известно, если ты еще этого не слышала, что мой тесть – очень большой человек, и это дает мне кое-какие привилегии. А кроме того, у меня было отчего чувствовать себя задетым. Ты обманула меня самым гнусным образом, и я был вправе поквитаться за свои страдания.
– Ты спятил! И вообще тебе должно быть стыдно, что ты хотел жениться на Селесте из-за денег. И ты присвоил ее приданое. Я считаю, что ты лжец и вор.
– А ты обманщица и шлюха.
Сэм заранее приготовилась к этой перепалке, дав себе слово ни в коем случае не терять головы. Ее целью было уязвить его гордость и сделать так, чтобы он принял ее вызов на партию в покер. Вспышка ярости ей только повредит, так что надо сохранять самообладание. Однако она все-таки не смогла удержаться от колкости:
– Ты хвастаешься своим тестем. Наверное, ты женился для того, чтобы избежать приговора за свое преступление?
– Я не совершал никакого преступления! Судья сказал, что мои действия в ту ночь можно понять. – Он прислонился к перилам веранды и сложил руки на груди. – Но ты пришла сюда не для того, чтобы говорить мне гадости, верно? Кстати, когда я заберу себе «Счастливый олень», тебе придется подыскать себе другую работу. Я, к сожалению, не смогу тебя взять. Когда я разрешил Луретте по-прежнему приводить своих крошек на первый этаж, она попросила избавить ее от твоего присутствия. Похоже, она не может простить тебе, что ты увела из ее постели Кейда Рэмзи.
Сэм молчала, и он продолжил:
– Но может быть, я над тобой все-таки сжалюсь. Может быть, – он уперся взглядом в ее грудь, – тебе удастся убедить меня оставить тебя в салуне, несмотря на протесты Луретты.
– Я скорее умру, чем стану работать на тебя, Джарман.
– Ну и прекрасно. – Издевательская ухмылка сползла с его лица. – Я и сам не хочу видеть тебя в моем салуне. Если тебе больше нечего мне сказать, я бы хотел вернуться к моим друзьям.
Сэм решила, что пора сделать свой ход:
– Собственно говоря, я пришла сюда для того, чтобы вызвать тебя на поединок – на партию в покер. Я хочу отыграть назад то, что проиграл Лайман.
Бэллард откинул голову и хрипло расхохотался:
– Не будь смешной! Я никогда не стану играть в покер с женщиной.
Несколько посетителей, сидевших на веранде, услышали его смех и с любопытством обернулись. Поняв, что со стороны все выглядит так, будто он ведет со своей бывшей невестой интимную беседу, Бэллард зашипел:
– Убирайся отсюда. Я теперь женатый мужчина и скоро стану одним из столпов общества. Мне не нужны сплетни, и я не желаю, чтобы меня видели в обществе таких, как ты.
Он поднялся со своего места и сделал несколько шагов, но, услышав ее слова, остановился как вкопанный.
– Если ты не согласишься сыграть со мной, я сделаю так, что об этом узнает весь город. Твой отказ играть с женщиной покажет всем, что ты трус, жалкий трус. Вряд ли это поможет тебе в бизнесе или упрочит твою репутацию.
Он повернулся и впился в нее взглядом, полным холодной злобы. О Боже, как же он ее ненавидит! В ту ночь надо было первым делом заткнуть ей рот и связать ее, а затем взять ее силой, чтобы знала свое место. Тогда она не сидела бы здесь сейчас с таким надменным видом и не бросала бы ему вызов. Но он, дурак, полез к ней, когда был пьян, и наделал кучу ошибок. Он дал ей закричать, и этот сукин сын Рэмзи прибежал и все испортил.
Бэллард клял себя и за то, что позволил судье запугать себя и заставить жениться на этой несносной Мириам. Черт побери, ему тогда надо было просто-напросто побыстрее убраться из города, но нет, он опять повел себя как дурак, сказав себе, что жениться – не утопиться. Только узнав, что у судьи на самом деле совсем не так много денег, он понял, что совершил роковую ошибку! Именно тогда он услышал, что Сэмары нет в городе, и ему в голову пришлась мысль раздразнить Гатри и втянуть его в игру на высокие ставки. Теперь самое процветающее казино в городе было у него в кармане, и скоро, когда он начнет получать большую прибыль, он сумеет отделаться от Мириам и ее отца…
Сэм увидела, как у Бэлларда вдруг задергались мускул на подбородке и левый глаз, и поняла, что он у нее на крючке.
– Ну так как? – почти нежно спросила она. – Хватит у тебя пороху принять мой вызов?
За то недолгое время, что он прожил в Эбилине, Бэллард не раз слышал, что Сэмара – один из лучших здешних игроков. Никому не удалось поймать ее на жульничестве, но она много выигрывала и, значит, не могла не быть шулером. И она, черт возьми, была права: если он откажется играть с ней, особенно сейчас, когда она хочет отыграться за своего босса, это изрядно подмочит его репутацию. Так почему бы не согласиться? Ему не о чем беспокоиться, ведь он отлично знает все шулерские приемы. Он даже регулярно обрабатывает кончики пальцев наждачной бумагой, чтобы кожа была тонкой и чувствительной и он без труда мог отличать одну крапленую карту от другой.
Решившись, Бэллард вернулся к ее качалке и тихо, чтобы его никто не смог подслушать, проговорил:
– Я согласен играть с тобой, но при одном условии.
Она покачала головой:
– Никаких условий.
– Ты думаешь, я дурак? С какой стати мне играть с тобой, если тебе даже нечего поставить на кон? Что я получу, если выиграю? Ведь вряд ли у тебя найдется десять тысяч.
Сэм прекрасно знала, что по сравнению с долгом Лаймана ее сбережения – не более чем капля в море.
– Я найду людей, которые меня финансируют. Если я проиграю, ты получишь свои деньги.
– Нет. – Он облизнул нижнюю губу, пожирая Сэм жадными глазами. – Хотя женитьба на дочери судьи и дала мне определенные выгоды, они не включают в себя удовлетворение в постели. Так что если ты проиграешь, то заплатишь мне не деньгами. Та заплатишь своим телом. И будешь платить тогда, когда мне будет угодно, и столько времени, сколько я пожелаю. Ты должна будешь дать мне слово, что не попытаешься увильнуть от этого обязательства, а если увильнешь, клянусь, я уничтожу тебя и сделаю так, чтобы твоя смерть была медленной и мучительной. Так что теперь моя очередь спросить: хватит у тебя пороху принять этот мой вызов? – И он самодовольно ухмыльнулся.
Сэм встала. На лице ее играла насмешливая улыбка.
– Это не ты мне, а я тебе бросила вызов, Джарман. И ты только что принял его.
Они договорились, что сядут играть нынче же вечером, и Сэм поспешила к себе, собираясь провести оставшиеся несколько часов, упражняясь в шулерских трюках.
Вскоре после того, как она поднялась в свою комнату, в дверь постучали, и вошла Луретта.
– У меня нет времени на разговоры, – раздраженно бросила Сэм.
– А мне-то что. – Луретта продолжала, подбоченившись, стоять в дверях; ее размалеванное лицо перекосила злобная гримаса. – Хочешь не хочешь, а нам давно пора поговорить. Мне не нравится, что ты увезла из города моего лучшего клиента и…
– Кейд слишком редко приезжает в Эбилин, чтобы быть твоим лучшим клиентом, – холодно сказала Сэм. Она не хотела ввязываться в перепалку с Луреттой, а кроме того, после их последней ссоры с Кейдом ей было тяжело думать о нем и тем более обсуждать его с женщиной, с которой он спал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34