Лишенный солнца небосвод потемнел, между зеленых стволов набухли и выросли тени. Олен выбрал небольшую полянку, снял мешок и принялся ломать ветки для костра. Рыжий улегся на бок, демонстрируя поросшее более светлым мехом пузо. Стоило огню разгореться, он поднялся, зевнул, сверкнул глазищами и исчез в чаще.
– На охоту пошел, – рассудил Олен, насаживая на вертел из ветки остатки мяса. – Ничего, жрать захочет – обратно придет.
Тьма сгустилась, но кот не вернулся. Олен затушил костер, чтобы не привлекать ночных тварей, улегся на кучу наломанных веток и закрыл глаза. Когда проснулся, кота рядом не было, но около кострища лежал утыканный иглами заяц с аккуратной дыркой на горле.
Тушка оказалась еще теплой.
– С ума сойти, клянусь Селитой, – Олен огляделся, но никаких следов хвостатого приятеля не заметил, – спасибо, если ты меня слышишь.
Привычными движениями ободрал шкуру, вырезал внутренности и разделал тушку. Самые мягкие части пожарил на костре и съел, остальное убрал в мешок. Повесив его на спину, пустился в путь. Лес вскоре поредел, между деревьев стали попадаться торчащие из земли каменные глыбы.
Многие из них выглядели обтесанными, выпирали правильными углами и ровными гранями, словно над ними потрудилась рука разумного существа. На других меж сизых пятен мха чернели непонятные знаки, иногда даже картинки. Третьи имели сложную форму, напоминая искореженные пирамиды.
Где-то в полдень Олен перебрался через завал из разбитых колонн и обнаружил, что дальше простирается настоящий город.
На окраине лежали груды обломков. Но дальше стояли целые здания, большие, как замковые башни, с синими куполообразными крышами и пунцовыми стенами. Улицы были выложены потрескавшимися плитами, белыми и черными, между ними торчали пучки травы. Кое-где поднимались статуи, изображающие странных, уродливых существ.
А еще над городом светило солнце, большое и зеленое, точно незрелое яблоко.
– Это еще что? – руины внушали тревогу, хотя выглядели куда менее опасными, чем дебри Вечного леса.
В первый момент Олен хотел повернуть и обойти город стороной, а затем почему-то сделал шаг вперед, за ним еще один. Не успел глазом моргнуть, как развалины остались за спиной, а сапог опустился на одну из плит мостовой. Та ответила глухим стуком, точно внизу лежала пустота. Ледяной волной накатил страх, но отступил, сменившись тупым равнодушием.
Олен шел медленно, будто его тащили. Голову поворачивал с трудом, с непонятной болью в позвоночнике. Вблизи город выглядел еще более странным, чем издали – дверей в домах не имелось вовсе, окна напоминали щели, а сочетание черного и красного цветов резало глаза. На каждом перекрестке торчали статуи, вырезанные из желтого, серого и белого камня.
Одноглазые карлики скалили чудовищные пасти и бесстыдно показывали срамные уды. Четырехногие страшилища вовсе без голов щеголяли ртами на животе, а многогрудые женщины выпускали из чрева то ли потоки воды, то ли пучки змей. Невероятные твари сплетались в противоборстве или в совокуплении, в стороны торчали лапы, жвала и щупальца.
Зеленое солнце заливало все мертвенным светом, а шаги глухо отдавались в ушах.
В один момент Олену показалось, что статуи надвигаются на него, тянут лапы. Он попытался закричать, но не смог. Закрыл глаза и со всех ног побежал через загустевший, обдирающий кожу и рот воздух.
Остановился, когда в лицо пахнуло холодом, поднял веки.
Впереди лежала мощеная голубовато-зелеными плитами площадь, а в ее центре высилось сооружение, выглядящее таким новым, словно его возвели сегодня. Стального цвета пирамида, окруженная колоннами, покоилась на кубическом основании. На ее грани, обращенной к Олену, переливался синевой и золотом огромный глаз с вертикальным зрачком.
На вершинах колонн виднелись статуи, а в центре основания чернел овал входа.
– Разумнее всего будет убраться отсюда, – пробормотал Олен, ступая на зелено-голубую плиту, – это, наверное, храм, построенный если не Древними, то орданами. Людям здесь делать нечего…
Язык произносил слово за словом, а ноги сами несли вперед, к входу, откуда тянуло прохладой и неприятным сладковатым запахом. Надвинулась исчерканная угловатыми знаками стена основания, нависла над головой пирамида. Оскалилась на колонне крылатая тварь, и Олен очутился в коридоре с гладкими стенами.
Тут он перестал сопротивляться и пошел вперед. Через арку, охраняемую двумя статуями мускулистых человекоподобных существ с волчьими головами, вышел в зал, занимающий большую часть внутренностей пирамиды. Шагнул на бугристый пол, в углах зашепталось эхо.
Зал выглядел пустынным. Свет проходил через пробитые далеко вверху отверстия, падал на большие статуи, стоящие у стен, на занимающую центр прямоугольную плиту из черного камня. Везде лежал толстый слой серой мохнатой пыли, пылинки танцевали в воздухе.
– Мне тут нечего делать, – повторил Олен, дернул себя за мочку уха, но непонятно зачем двинулся к алтарю.
Подошел к нему в клубах поднятой пыли. Наклонился, вглядываясь в линии на черной поверхности, образующие сложный рисунок и…
… едва не ослеп от ударившего со всех сторон света.
Олен болтался в пустоте, раскинув руки и ноги. Свежий, холодный ветер трепал волосы, хлопал рубахой на животе. А далеко внизу, ограниченный бело-синей каймой, лежал громадный серо-желто-коричневый силуэт. Белели шрамы гор, зеленели массивы лесов.
– О боги, это же Алион! – сердце заколотилось от восторга и ужаса, захотелось за что-нибудь ухватиться, чтобы не рухнуть с чудовищной высоты и не превратиться в кучку окровавленной плоти.
Но тело непонятным образом держалось в воздухе, и Олен почувствовал себя увереннее, завертел головой. Он видел раскиданные на просторах Алого океана острова Закатного архипелага, морщинистые склоны Предельных гор, синюю ленту великой реки Дейн, стоящий у ее устья величественный Безарион, с которого началась история людей в этом мире.
Названия сами появлялись в голове, словно кто-то шептал их на ухо.
Там, где Дейн делает петлю, поднимаясь к северу, углядел на ковре леса черно-золотую «заплату». Почуял идущую от нее волну колючего, какого-то неправильного холода, в центре «заплаты» различил сверкающую искорку.
«То место, где я нахожусь!» – мелькнула догадка.
Взгляд заскользил на юг, к Огненным горам и лежащему за ним полуострову Мероэ, населенному Старшими эльфами. Затем пошел западнее, через бескрайние степи, принадлежащие оркам, к Опорным горам, держащим на себе всю невероятную тяжесть Алиона.
Желтая пустыня к югу от гор поблескивала, как затянутая тонким льдом лужица.
Олен пригляделся к ней, и его со страшной скоростью потянуло вниз. В ушах засвистел ветер, глаза заслезились, перед ними мелькнуло что-то похожее на снежинку из золота. Ощутил удар, его толкнуло вверх, и Рендалл вновь оказался в безбрежной синеве неба, высоко над миром.
Для второй попытки пристального разглядывания выбрал лежащие далеко на севере Драконьи острова, похожие на черные кляксы. Тут все получилось тоже не очень здорово. В лицо дохнуло жаром, на мгновение ослепила багровая вспышка, яркая, как тысяча костров. Олен спешно зажмурился, а когда снова поднял веки, решил, что больше всматриваться ни во что не будет.
Остался висеть в высоте, как невероятно могучий орел.
Непонятное мерцание виднелось не только в южной пустыне. Словно алмазная крошка была рассеяна по островам Западного архипелага, искорки горели на дне Алого океана, золотые точки виднелись далеко на юге, где в синеве теплого моря лежал похожий на толстую рыбу Солнечный остров.
– Что это такое? – спросил Олен, и удивился, как странно звучит его голос – звук словно уходил внутрь головы.
Перед глазами все закружилось, Алион превратился в громадный многоцветный волчок. Бездна жадно всосала в себя человеческое тело, поток ревущего воздуха ударил в лицо…
…и Олен обнаружил, что стоит, упираясь лицом и руками в черную поверхность, канавки на которой складываются в сложный рисунок. Поспешно распрямился и сглотнул пересохшим горлом.
На прямоугольной каменной плите лежал меч – прямой, длинный клинок в ножнах из мягкой коричневой кожи. Рифленая рукоятка матово поблескивала, на ее оконечности виднелся шарик размером со сливу.
– А… – Олен огляделся, надеясь обнаружить того, кто притащил в храм оружие, но не увидел никого.
Рассеянный свет так же падал сверху, освещал пустые углы громадного зала и ниши в стенах. Слой пыли на бугристом полу выглядел не потревоженным, в нем не было вообще никаких следов. Овал выхода за спиной казался черным, как нора исполинского червяка.
Сердце забилось чаще, Олен завертел головой – статуи! Он точно помнил, что вдоль стен и у входа стояли статуи! И куда они в таком случае исчезли? Провалились сквозь землю? И как могли пропасть следы, ведь пыль не может лечь обратно и скрыть их!
Несколько мгновений сражался с паникой, с желанием немедленно броситься бежать.
– Тут никого нет, – шептал Олен, чтобы не вызвать эха, – я совсем один. Наверное, мне это на самом деле кажется. И статуи и следы на месте, просто я их не вижу из-за древней магии…
Успокоившись, решил осмотреть меч. Осторожно коснулся рукоятки, та оказалась неожиданно теплой, словно ее только что держали. Когда потянул, раздался негромкий скрип, и клинок с легкостью вышел из ножен. Те, на вид мягкие, не потеряли формы, но Олен не обратил на это внимания.
Он с открытым ртом пялился на меч.
Длинное прямое лезвие имело светло-синий цвет, в его глубине поблескивали голубоватые искорки. Оно чуть сужалось к концу, а весило оружие куда меньше, чем должно было, исходя из размеров.
– О боги… – пробормотал Олен, поднимая левую руку, чтобы коснуться клинка. – Что это такое?
Лезвие оказалось холодным, боль пронзила указательный палец. Олен спешно отдернул руку и для пробы взмахнул мечом. Тот качнулся, разрезал воздух, по нему побежали неяркие блики.
– Лед, меч изо льда… – голос от волнения звучал хрипло. – Интересно, кто сумел сделать такое?
Кроме этого вопроса, хотелось задать и второй: «Не будет ли хозяин возражать, если я заберу эту штуку себе?». Но Олен сильно сомневался, что маг, создавший чудесное оружие, жив. Судя по слою пыли на полу и развалинам на окраинах города, разумные существа не появлялись тут много веков, если не тысячелетий.
– Ладно, – пробормотал он, – мне еще через лес идти, а там пауки всякие, прочие чудовища. А эта штука куда лучше, чем нож. Если кто-то не хочет, чтобы я взял меч, – Рендалл огляделся, – то дайте знать об этом сейчас…
Ничего не изменилось в храме. Пол не шевельнулся, никакой призрак не явился из-под земли, чтобы заявить права на чудесное оружие.
– Отлично, клянусь Селитой, – Олен сунул клинок обратно в ножны и взялся за них. – Тогда я пошел.
Безо всяких препятствий добрался до выхода из зала. Остался позади овальный коридор, открылась вымощенная голубовато-зелеными плитами площадь, высящаяся на ней громадная статуя. Увидев ее, Олен замер в удивлении – когда шел в храм, ничего подобного не видел – и задрал голову, чтобы разглядеть верхушку изваяния.
Неужели магия орданов могла скрыть такую громадину?
Обнаженное существо, напоминающее человека, но покрытое чешуей, душило громадного лебедя. Крылья птицы топорщились похожими на копейные наконечники перьями, когтям позавидовал бы орел. Две головы исполина, будто отобранные у большущей ящерицы, терялись в низко ползущих облаках.
Все вместе производило жуткое впечатление, казалось, что статуя вот-вот рухнет.
– Пора отсюда убираться, – Олен торопливо сунул меч в ножнах за пояс и зашагал прочь от пирамиды.
Город, через который недавно проходил, тоже изменился. Сине-красные здания исчезли, на смену им пришли желтые конусы, сложенные из небольших блоков. Куда больше стало развалин, статуи на перекрестках сменились черными головами на высоких постаментах.
Принадлежали они самым разным существам, страшным и прекрасным, но мало похожим на людей. Олену чудилось, что слепые, матово поблескивающие глаза следят за ним, смотрят вслед со злобой.
Когда между домами мелькнула опушка леса, он вздохнул с облегчением. Прошел мимо груды развалин, из которых торчала корявая, будто обгрызенная колонна, и неожиданно для себя остановился. Услышал ядовитое негромкое шипение, ноги словно примерзли к растрескавшимся плитам мостовой. С невероятным трудом удалось повернуть голову и скосить глаза.
От колонны, неспешно шевеля лапами, по развалинам двигалось существо, похожее на лишенную крыльев стрекозу размером с корову. Розовое тело неприятно поблескивало, точно намазанное слизью, глаза, напоминающие драгоценные камни, сверкали, из пасти торчал язык длиной в локоть.
Из какой-то щели выскользнула вторая тварь, за ней третья, когти царапнули по камню. Олен подумал, что глупо будет стать едой для насекомых-переростков, и начал бороться с оцепенением. Гнев придал сил, удалось шевельнуть правой ладонью, тронуть шарик на рукояти меча.
Пальцы закололо, вверх к запястью пошла волна тепла. Освобожденная рука задвигалась легче, Олен схватил оружие и потащил его из ножен. От напряжения занемело плечо, на лице выступили крупные капли пота.
Первая «стрекоза» остановилась, задергалось вытянутое брюшко, замелькали вокруг него какие-то тени. Шипение стало громче, ударило со всех сторон, как волна, заставляя разум погаснуть, а тело застыть в оцепенении. Но рука не онемела, и ледяной меч явился во всей красе.
Сверкнули внутри синего лезвия белоснежные звездочки. Забивая шипение, раздался тонкий звон, какой бывает, когда разбиваются падающие с крыш сосульки. Окостенение исчезло, и Олен понял, что вновь может свободно двигаться.
Первая тварь остановилась, точно в нерешительности, вскинула длинное брюшко, увенчанное зазубренным жалом. Вторая и третья подобрались ближе, встали с ней рядом, глаза их заблестели.
– Прочь! – Олен сделал шаг вперед, махнул мечом. «Стрекозы» дружно отступили, но зашипели громче.
Меч смущал их, настораживал, но не более.
– Откуда вы взялись только на мою голову? – Олен прикинул, не пора ли обратиться в бегство, и тут перед глазами мелькнула оранжевая молния. Рыжий кот припал к земле и грозно взвыл.
Выглядел он в этот момент очень крупным, с матерого волка. Шерсть на спине стояла дыбом, в ней сверкали золотые пряди. Уши с кисточками были прижаты, а хвост бил по бокам.
«Стрекозы», не разворачиваясь, метнулись назад, и исчезли в щелях среди развалин.
– Рыжий? – удивился Олен. – Ты тут откуда взялся?
– Мяу, – кот повернулся к человеку, окинул его покровительственным взглядом и неспешно потрусил в сторону леса.
Олену ничего не оставалось, как последовать за ним. На ходу шерсть зверя опускалась, уши поднимались, а сам он постепенно уменьшался, принимая обычные размеры.
Когда разрушенный город и поднимающаяся над ним статуя исчезли за деревьями, кот остановился. Шлепнулся на задницу, точно обыкновенный котяра, и принялся деловито умываться. Олен присел рядом и опустил руку на покрытую мягкой шерстью голову.
– А ведь ты спас меня, – сказал он, заглядывая в золотистые глаза и почесывая Рыжего за ухом. – Те твари испугались тебя, а не моего меча. Кто же ты такой, что сумел отыскать меня снова и не бросил в беде?
Кот работал языком и урчал так, что бока у него ходили ходуном.
Не дождавшись ответа, Олен встал и попытался сообразить, куда идти дальше. За приключениями он несколько подзабыл, с какой именно стороны вошел в город. После некоторых размышлений выбрал направление, больше всего похожее на юго-запад, и двинулся в ту сторону.
Не успел пройти и трех миль, как снова лишившийся солнца небосвод начал темнеть. На берегу небольшого ручейка Олен решил, что дальше идти не стоит, и принялся готовиться к ночлегу.
Кот лежал под «глазастым» кустом и с ленцой наблюдал за действиями человека. Когда тот лег и перестал шевелиться, Рыжий бесшумно поднялся и, двигаясь тише несомой ветром паутинки, исчез в зарослях.
Проснувшись утром, Олен открыл глаза, потянулся так, что заскрипели суставы в плечах, а в спине что-то хрустнуло. Двинул руку за одеялом, чтобы натянуть его на себя, перевернуться на другой бок и поспать еще, и в этот момент вспомнил, где именно находится. Сердце закололо, возникло желание опустить веки и провалиться обратно во мглу сновидений, где цел дом, живы мать и отец…
Олен заскрипел зубами и заставил себя подняться.
Кота видно не было, о нем напоминали лишь следы от когтей на ближайшем стволе да клок рыжей шерсти на одной из ветвей.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги ''


1 2 3 4 5 6 7