— Простите, не увидел вас, миледи. Совсем слепой стал. Да, пора завести очки, — бормотал он, краснея еще больше. Он поклонился ей. —Для меня большая честь познакомиться с вами. Добро пожаловать в наши края. Надеюсь, что будем иметь честь часто видеть вас. Молва была права, вы прелестны. Прошу вас, проходите и присоединяйтесь к нам.
Аннабелла двинулась дальше в холл, радуясь, что может опереться на руку мужа, поскольку не чувствовала под собой ног. От изумления она никак не могла прийти в себя. Хозяин дома не обратил на нее внимания, он просто не увидел ее, а если и увидел, то не мог поверить, что это та самая женщина, на которой женился Майлс.
И в этот момент Аннабелла с грустью осознала, что сейчас она действительно совсем не та женщина.
Глава 14
Гости танцевали. Сначала сельские танцы, потом менуэт и польку. Они кружились, прыгали, величаво ступали в такт музыке, энергично двигая руками и ногами. В отличие от лондонских званых вечеров здесь танцевали все: молодые и пожилые, даже старые и хромые, компаньонки, и приживальщики, и бедные родственники, выполняющие обязанности слуг. Все, за исключением самих слуг и совсем немощных. Кроме леди Пелем и ее мужа.
— Вы хорошо себя чувствуете? Может, хотите уехать домой? — спросил Майлс, когда Аннабелла вновь ответила отказом на его приглашение потанцевать.
Они сидели в креслах, поставленных у стены, и наблюдали за танцующими. Этим они занимались с тех пор, как приехали на бал.
— Я чувствую себя прекрасно, — твердо ответила она, — и уезжать нам не следует. Ваша матушка куда-то исчезла, поскольку знает, что мы присмотрим за Камиллой.
— Это-то и странно, — пробормотал Майлс, нахмурившись, осматривая зал. — Она обычно не занимается пересудами и не играет в карты, как это делают многие дамы на подобных сельских вечерах. Она не слишком-то общается с местной публикой — обычно сидит и, как ястреб, следит за Камиллой.
— Да, но сейчас она знает, что ее могут заменить два зорких ястреба, — произнесла Аннабелла, и он вновь посмотрел на нее с улыбкой, отвлекшись от своего наблюдения. — Кстати, посмотрите вон туда. Ваш брат не сводит взгляда с прелестной девушки в желтом. Не может же он подпирать стену весь вечер, наверняка скоро он наберется смелости и пригласит ее на танец. А посмотрите на Камиллу! О, Майлс, почему вы скрывали это от меня? Ей не нужна моя помощь, ей вообще не нужна чья-либо помощь. Она пользуется необычайным успехом!
Они оба смотрели, как Камилла резво танцует польку в объятиях долговязого, неуклюжего юноши. Завитки волос упали на ее сияющее, разгоряченное и раскрасневшееся лицо. Она без устали танцевала с момента прибытия, а неподалеку стояла группка молодых людей, ожидающих окончания польки, чтобы пригласить ее на следующий танец.
— Она пользуется успехом, — сказал Майлс. — Я никогда не говорил обратного. Но это лишь часть проблемы. Она столь же дружелюбна, сколь и честна, и матушка приходит в ужас от мысли, что Камилла может прогадать при замужестве. Мама хочет, чтобы Камилла нашла себе самого лучшего мужа, то есть человека более богатого и с более высоким положением, чем она может найти здесь. Наверное, это возможно, но я не хочу, чтобы в процессе этого поиска лондонские хлыщи испортили ее характер. Моей сестре нужен кто-то, кто мог бы подсказать ей, как сохранить свою индивидуальность и не прослыть среди завистливых мамаш сумасбродной или безнравственной. А завистниц хватит. Мужчины так и вьются вокруг моей сестры.
Аннабелла кивнула. Она встречала таких девушек раньше, вернее, видела их, поскольку не была с ними знакома. Во-первых, потому, что у нее не хватало для них времени. А во-вторых, потому, что они проводили в городе только один сезон, а затем выходили замуж. Их нельзя было назвать красавицами. На самом деле среди них встречались даже по-настоящему невзрачные. Но во всех этих девушках было что-то не поддающееся описанию, что заставляло мужчин терять голову. Именно такой и была Камилла — открытая и общительная. Возможно, подумала Аннабелла, это и есть одна из причин. Она никогда не встречала более искреннюю, дружелюбную и добрую девушку, чем Камилла. Вероятно, некоторые мужчины ценили в женщинах такие качества не меньше, чем внешность.
Майлс наблюдал за выражением лица своей жены с удовольствием, которого он не испытывал в течение нескольких последних недель. Она возвращалась. Аннабелла больше не была необыкновенной красавицей, это правда. Она больше не напоминала великолепную картину, роскошные краски, фактура и формы которой притягивают взгляд. Сейчас ее можно было сравнить с эскизом к портрету, с быстрым наброском мастера, в котором он показал лишь основу ее красоты, предоставив воображению дописывать остальное.
Но эти необыкновенные глаза. Не только потрясающий цвет придавал им неповторимость. Теперь, когда все остальные ее черты будто подернулись тенью, Майлс смог увидеть в них страсть и ум, которые делали эти лазурные глаза столь чарующими.
Он не испытывал больше страстного желания обладать ею, вместо этого ему неистово хотелось защищать ее. Болезнь сгладила ее резкость, хотя по отношению к нему Аннабелла никогда не была резкой или жестокой, скорее, она бывала беззащитной. Он думал, что со временем его жена станет более спокойной и рассудительной, но эта новая Аннабелла производила впечатление укрощенной. И это ему не нравилось. Быть укрощенным и быть битым — эти понятия, на его взгляд, были слишком ассоциативны, а он хотел видеть рядом гордую женщину — ту женщину, на которой он женился. Его не очень волновало, будет ли она той же красавицей, какой была раньше, в конце концов, ничто не вечно. Для счастья ему достаточно было и меньшего, но он хотел видеть ее счастливой.
— Белла? — обратился он к ней, поднимаясь. — Может, вы удостоите меня чести и позволите пригласить вас на танец?
Она посмотрела на него снизу вверх, в ее замечательных глазах читалось сомнение.
— Пора, — сказал он. — Танцуем или едем домой. Да, я деспот, но они играют вальс, поэтому вы сможете держаться за меня, если у вас вдруг закружится голова. Мне бы хотелось потанцевать с моей женой.
Он протянул ей руку.
Она приняла приглашение.
Танцующие освободили пространство для новой пары. Публика зашепталась, пытаясь выяснить, кто они такие. И если кто-то начал нашептывать о том, что это известная красавица, превратившаяся в маленькую, бледную, ничем внешне не примечательную женщину, выражение лица ее мужа заставило этот шепот стихнуть, по крайней мере до них он не доносился.
Продолжали играть вальс, и Аннабелла танцевала с Майлсом. Он оказался чудесным партнером, одинаково чутким и к музыке, и к движениям ее тела. Ей доводилось танцевать с ним и раньше. Но тогда она мало внимания уделяла своему партнеру, поскольку была слишком озабочена тем, чтобы, вытягивая шею, видеть тех, кто смотрел на нее, или делать вид, что не замечает тех, кто не смотрел.
Сейчас он был ее якорем, ее спасительной гаванью, и все внимание Аннабеллы было обращено только на него. Майлс тоже, казалось, не замечал вокруг ничего и никого, кроме своей жены. Они кружились в такт музыке, а он улыбался ей, заставляя вновь почувствовать себя настоящей и живой.
Музыканты прибавили темп, и они с Майлсом также ускорили свой темп, от восторга Аннабелла откинула голову и громко засмеялась. Комната вокруг нее кружилась, она улыбнулась своему мужу… и чуть не сбилась, увидев выражение его лица.
— Я думаю, — сказал он, направляя ее к краешку танцевального зала, — что нам следует остановиться и перевести дыхание.
— Но я чувствую себя великолепно!
— Не сомневаюсь, так и должно быть, но, полагаю, вам необходимо поправить…
Она повиновалась, поскольку выбора у нее не было — он быстро уводил ее от танцующих, стараясь обойти зрителей. Вдали от яркого света канделябров она наконец взглянула мужу прямо в лицо, исполненная решимости высказать все, что она думает по этому поводу. Но тут Аннабелла лучше рассмотрела выражение, застывшее на его лице.
— Что такое? — спросила она в тревоге, позабыв о своем раздражении. — Что случилось? — Она огляделась по сторонам. — Что-то не так с Камиллой? С вашей матушкой? С Бернардом?
Целый сонм чувств она читала на его лице: смятение, беспокойство, жалость, впервые она увидела сочетание всех трех.
— Белла, — произнес он мягко, — ваша шляпка… или как вы ее там называете… съехала. Вместе с волосами.
Ее рука метнулась к голове. Она ощутила скользкую ткань шляпки и от удивления открыла рот. Шляпка съехала. Сейчас бахрома черных локонов, прикрывавших лоб, сдвинулась к правому уху; кудри, которые так красиво выглядывали у этого уха, почти лежали на спине. Аннабелла дотронулась до левого виска и нащупала короткие жесткие завитки своих собственных волос, они явно были видны. Она торопливо натянула атласный ток на место, но, по-видимому, не слишком удачно — это Аннабелла поняла по лицу Майлса, который изо всех сил пытался сдержать смех и смятение.
— Вам придется быть моим зеркалом, — коротко сказала она. — Я не могу пойти в дамскую комнату, поскольку придется пройти через переполненный зал со свернутой головой.
Но когда, несмотря на такое затруднительное положение, она увидела, как изогнулись его губы, она вдруг осознала всю комичность этой ситуации.
— Боже мой! — вырывалось у нее между приступами смеха, который она старательно пыталась подавить. — Должно быть, я выгляжу так, словно у меня отваливается голова!
— Нет. Всего лишь отваливается ваш скальп. Не волнуйтесь. Половина присутствующих здесь людей некогда брили головы, чтобы носить парики, поэтому даже если они вас и увидят, это для них не будет в диковинку. А теперь, вместо того чтобы использовать мои глаза в качестве зеркала — что доставит мне удовольствие, но может не сработать, — не доверите ли мне эту честь?
Она нагнула голову. Майлс поднял руки.
— Вот вы где! — внезапно раздался громкий голос. Аннабелла вскинула голову. К ним подходила ее свекровь, ведя за собой группу людей.
— Аннабелла, догадайся, какой сюрприз я тебе приготовила! — соловьем заливалась Элис. — Это твои друзья! Я увидела, что вы вышли из танца, и поэтому привела их сюда.
Пять изысканно одетых людей стояли, уставившись на Аннабеллу. Пять человек, которых она никак не ожидала встретить в этой глуши и которых она не видела со дня своей свадьбы. Высокий, элегантный, но апатичный граф Драммонд и его супруга. Белокурый великан Эрик Форд. И Деймон. Невероятно красивый Деймон Райдер и его столь же обаятельная жена. У всех на лицах было одинаковое выражение изумления, которое они тщетно пытались подавить. Дамы старались не показать свое смятение и сочувствие, мужчины пытались изобразить на своих лицах обычную радушную приветливость.
Аннабелла оцепенела. Во время своей болезни в ночных кошмарах ей представлялось, как она появляется на публике, на нее смотрят, и она счастлива, пока не обнаруживает, что на ней нет никакой одежды. Она просыпалась от стыда и унижения. Но думала, что все это последствия лихорадки. Сейчас все обстояло намного хуже. Она не могла проснуться.
Деймон? Ее первая и, возможно, единственная любовь. А насмешливый и умный Драммонд? И их милые прелестные женушки. И красавец Эрик Форд, который некогда обманул ее, притворившись, что попал под действие ее чар, лишь затем, чтобы спасти мужа своей сестры от ее знаков внимания.
Все они были искушенными светскими людьми, но даже они, оказавшись в такой ситуации, стояли молча, очевидно, не находя нужных слов для того создания, в которое превратилась леди Аннабелла, самая красивая женщина Лондона.
— Мы можем подойти попозже, — мягко произнес граф Драммонд.
— Да! — слишком оживленно подхватила Джиллиан Райдер, красивая блондинка, которая вышла замуж за Деймона. Она повернула голову. — Слышите! Заиграли польку. Мой любимый танец. Пойдем, Деймон.
Поскольку леди была беременна и едва ли могла танцевать польку, за ее неловкой попыткой дать Аннабелле возможность уединиться последовало неловкое молчание. Оно было прервано испуганным возгласом Элис.
— Боже мой! — выдохнула Элис, поднося руку к губам. — Бедняжка Аннабелла. Ваши волосы! Что случилось с вашей милой шляпкой? Какая неприятность, так все испортить! — Она бросила взгляд на сына. — Я же не знала, почему вы уединились. Но я так хотела удивить Аннабеллу встречей с друзьями, что последовала за вами. Я знала, что поместье графа находится неподалеку, и у меня была надежда, что сегодня вечером он тоже будет на балу. Я была так рада встретить его, и к тому же оказалось, что его гости тоже знакомы с нашей Аннабеллой! Я была в таком восторге, что просто не могла ждать. А подождать следовало, теперь я это понимаю! Аннабелла, конечно же, не хотела, чтобы ее застали в таком виде. Ты меня простишь, дорогая?
— Все в порядке, мама, — терпеливо произнес Майлс, поскольку его матушка уже начала заламывать руки.
— Нет, не все, — заявила она. — Мы должны позволить Аннабелле привести себя в порядок. Мы сейчас уйдем.
— Нет, — сказала Аннабелла, сделав глубокий вдох. — Добрый вечер, — спокойно произнесла она, приветствуя подошедших легким реверансом. Когда она выпрямилась,
Майлс положил ей руку на плечо и встал поближе к жене. Аннабелла знала, что он единственный, кто может почувствовать ее дрожь, поэтому смотрела на остальных, улыбаясь самой ослепительной улыбкой, на которую была сейчас способна. — Да, — сказала она, — вы застали меня в несколько затруднительной ситуации. Но нет никакой необходимости убегать. Я была больна и не знаю, какой дьявол сыграл со мной такую шутку, но когда я была совсем плоха, мне остригли волосы, чтобы легче было переносить лихорадку. — Она положила руку на свою «заблудившуюся» шляпку. — И вот посмотрите на меня! Или лучше не смотрите! Я не совсем лысая, как новорожденный младенец, но привлекательного в этом мало, если только вы не любители стриженых овец. — Она бросила взгляд на Майлса. — Некоторым нравится, но это не совсем изящно. — Потом она повернулась к компании. — Но что бы ни сделали с моими волосами, язык мне не подрезали, а я не видела никого из вас с моей свадьбы. Поэтому, пожалуйста, не убегайте, лучше расскажите, как у вас дела?
Майлс смотрел на нее с гордой и нежной улыбкой.
Жена Деймона, Джилли, просияла.
— Браво! — воскликнула она. — Вы молодец, леди Пелем! Вашему характеру можно позавидовать! Но знаете, эта шляпка так хорошо сидит на вас, что я подумала, что вы специально сбрили волосы, чтобы завести новую моду. И черт возьми, вы на это способны!
Остальные рассмеялись.
— Джилли! — сказал ее муж, качая головой. — Ты единственная женщина из всех, что я знаю, которая способна вызвать скандал, пытаясь замять его. Но она права, Аннабелла. Эта голубая шляпка вам очень идет.
— Даже набекрень? — спросила Аннабелла. Она все еще продолжала улыбаться, хотя от напряжения мышц у нее начало болеть лицо.
— Особенно набекрень, — сказал граф. — Можешь не сомневаться, леди Аннабелла введет новую моду, — сказал он своей жене.
Аннабелла перевела взгляд на графиню. Когда-то она соперничала с этой женщиной из-за графа и проиграла в этом соперничестве, но все это, казалось, происходило в другой жизни. Стараясь подавить истерический смех, Аннабелла вдруг подумала, что пыталась заполучить каждого из этих мужчин и каждый раз терпела неудачу. По сравнению с этим нынешняя неприятность становилась ничего не значащей пустяковиной.
Действительно, все в конце концов было не так ужасно.
— Этот головной убор не должен сидеть так криво, — объяснил Майлс. — Я, пожалуй, слишком энергично вальсируя, ненароком сдвинул его. Когда я увидел, что натворил, я тут же увлек свою молодую жену в укромный уголок, чтобы мы могли поправить шляпку. Я надеялся, что со стороны это будет выглядеть так, словно нам захотелось побыть наедине, — сказал он, бросив взгляд на мать. — Мы ведь молодожены, вы же понимаете. Если говорить откровенно, я хотел воспользоваться возникшей ситуацией и в этом смысле, — добавил он с шутливым недовольством, вызвав новый взрыв смеха. — Но в конце концов и до шляпки дошло дело, и именно в этот момент вы подошли. Теперь вы знаете, насколько я неловок, похоже, я только все испортил.
Супруга Драммонда склонила голову набок и посмотрела на Аннабеллу.
— У вас чудесные вьющиеся волосы, миледи, правда, немного короткие. Я думаю, что через несколько недель вы уже сможете расстаться с этой шляпкой. А пока, если вы не против, я бы могла помочь поправить ваш головной убор.
— Хорошая мысль, — заявила Джилл. — Я помогу. Эрик, если вы встанете перед нами, никто ничего не увидит.
— Если он встанет перед вами, — бесстрастно заметил граф, — никто не увидит, даже если мы построим здесь амбар.
Они с женой обменялись улыбками, а остальные рассмеялись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32