Они тащили два защитконтейнера
Динозавр подал знак рукой – все в порядке.
Вскоре катер взмыл вверх и вышел на орбиту, чтобы состыковаться с малым рейдером. Задание на Ботсване на сей раз было выполнено безукоризненно. Хотя никому, кроме Динозавра и Черного шамана, не было известно, чего это стоило…
***
После того, как все мучения по возращении с Ботсваны остались позади и Филатов вырвался из лап научников и следователей, он получил положенные полгода отпуска. Через полтора месяца он заявился в свою контору, заявил, что отдохнул достаточно и оставшееся время прибережет на потом или передаст в фонд помощи особо уставшим. А потом попал на прием к начальнику управления генералу второго ранга Алексею Шутихину, который заявил, что с нелегальной работой придется пока повременить. По всем правилам нелегал может засыпаться только раз. После этого, даже если он выберется живым, с подобным родом деятельности для него закончено Он окажется занесенным во все информбанки спецслужб противника.
– Но меня забрасывали несколько раз, – вздохнул Филатов, понимая, что слова начальника управления справедливы.
– Да, но завалился ты впервые. Направление на Ботсвану уже являлось нарушением правил, но по определенным причинам у нас просто не было иного выхода.
– И что дальше? – угрюмо осведомился Филатов.
– А что? Выбирай. Преподавание в Академии Оперативная работа в центре, – предлагал генерал Шутихин – Или аналитический центр.
– Лучше я в археонавты снова пойду, – скривился Филатов, – Вы же знаете, мне нужно живое дело.
– Знаю… Как насчет силового противодействия.
– «Богатыри»?
– Они самые. Тем более ты до нелегальщины подрабатывал в «Щитоносце».
– Точно, – кивнул Филатов. Был такой факт. Служил Филатов в антитеррористической группе. Имел за плечами три боевых акции.
– Согласен?
– Ну, за неимением лучшего, – кисло произнес Филатов. Ему не хотелось расставаться с оперативной работой.
– За неимением лучшего, – покачал головой начальник управления. – Ты сначала пройди полигон, а потом торгуйся. Это тебе не пикники в Академии.
– Пройду, не бойтесь…
Полигон назывался официально «Проверочно-тренинговый комплекс номер восемь», а в народе его почему-то прозвали «Сказки Пушкина». Уж чего-чего, а «сказок» там было предостаточно, Притом «сказок» жутковатых. Кандидаты преодолели строгую приемную комиссию, отшивающую девяносто пять процентов претендентов на звание космодесантника, прошли специальную подготовку, оставили позади несколько таких полигонов, прослужили в среднем по паре лет в десантных частях и пришли пытать счастья – пробовать стать бойцами отряда силового противодействия «Богатырь». Из этих волков экзамен на полигоне выдерживали лишь двадцать процентов. Остальным приходилось очень туго. Большинство из них прописывались в реанимационных комплексах.
За полгода Филатов вошел в форму, прошел переподготовку в армейском учебном центре и отправился на полигон. Результат ошарашил «приемщиков». Коэффициент выживаемости у новичка был почти вдвое выше, чем у среднестатистического бойца подразделения «Богатырь». Неудивительно, что после двух первых операций Филатов стал командиром группы.
Он спасал заложников. Уничтожал преступников на далеких планетах. А потом началась разборка с Харлеем-два.
– Харлейцы захватили суперлайнер «Стремительный» с двумястами пассажирами, – объявил на совещании командир «Богатыря».
За харлейцами гонялась вся Галактика уже лет тридцать. В принципе, проблем с межгалактическим пиратством никогда особых не возникало. Чтобы позволять себе совершать подобные налеты, нужно иметь для начала космофлот, а еще – что гораздо сложнее – развитые инфраструктуры – энергетику, ремонтные доки, специалистов. То есть нужно иметь цивилизацию.
Впрочем, цивилизация таковая имелась. Весь сброд во время великого переселения с Земли нашел себе мир по наклонностям. На планету Харлей, объявленную истинным краем свободы и соблюдения прав личности, двинуло все отребье, самые чудовищные отбросы, которые только имелись на умирающей материнской планете. Авантюристы, бандиты, неврастеники и психопаты, ученые-маньяки. Какое-то время на Харлее весь этот кипящий котел, готовый взорваться, еще держался. Высокие технологии не давали скатиться в средневековье. Основным предметом торговли и главной линией развития стала черная наука, то есть исследования, лежащие далеко за гранью допустимого, поправшие все нормы этики. Эксперименты с людьми и целыми популяциями, игра с опасными энергиями. И многое другое. После очередной междоусобицы тридцать лет назад на Харлее не осталось камня на камне. А потом начались налеты на свободные планеты, как правило, второй линии. Настала очередь торговых транспортников и пассажирских суперлайнеров. Будто из прошлых веков выплывали, казалось, совершенно забытые, не подлежащие воскрешению понятия, как пиратство, абордаж, добыча, выкуп за голову.
Аналитики «Галактопола» – межгалактической полицейской информационной сети, в которую входило большинство цивилизованных планет, даже таких антагонистов, как Московия и Аризона, – пришли к выводу, что следы ведут к Харлею. Похоже, у них осталось несколько баз, куда переселилась часть населения, продолжавшая заниматься все тем же – черной наукой. Но к ней прибавилось пиратство. Кроме того, харлейцы напомнили Галактике, что такое рабовладение.
Борьба с ними шла ни шатко, ни валко. Удавалось время от времени захватить пиратский корабль. Или самих пиратов Иногда громили их базы. Но основные убежища оставались нетронутыми. Те негодяи, кого задерживали, просто понятия не имели о координатах. Пираты слишком хорошо продумали систему конспирации, введя так называемый пороговый контроль, когда возвращающийся с вольного похода корабль проходит через несколько порогов контроля, в результате сам экипаж не знает, где оказался. Искать же среди ста миллиардов звезд и гораздо большего числа планет опорный пункт пиратов – занятие просто дурацкое.
Отдал дань погоне за харлейцами и Филатов. Занимался он этим, как только выпустился из Академии. Тоже захватывал корабли. Допрашивал негодяев. Этим же самым пришлось заняться после акции на Ботсване
После слов командира «Богатыря» по залу прошел гул.
– Что с людьми?
– Харлейцы ушли. Люди – в заложниках.
– Опять испарились?
– Три года сидели смирно, – сказал командир отряда. – Значит, начали очередную войну.
– Им же хуже, – послышалось из зала.
– В общем, работаем по ним. С «Галактополом» и оперативниками седьмого департамента…
***
Вид аэропорта планеты Ниагара не удивил Динозавра. Примерно такое же захолустье он и ожидал увидеть. Убогие интерьеры, полное отсутствие замысловатых архитектурных решений, причудливых СТ-проекций, головоломных форм и линий, которыми так славились города Аризоны. Но в отличие от жителей тех городов тут граждане занимались делом, а не отживали предназначенный им срок жизни в безумстве извращенных наслаждений. Великое государство держится именно на таких планетах, а не на тех самых больших городах, полных трутней-психопатов. Скромность аэропорта и вообще строений планеты была вычурно-нарочитой. Хозяевам Ниагары не составило бы труда оформить тут все по высшему разряду. Но это считалось дурным тоном. И Динозавру это, в принципе, нравилось, хотя он знал, что еще будет, смотря на унылые двух– и трехэтажные стекляшки и строения из пластобетона, вспоминать четырехмерные бульвары и кварталы Мебиуса в Нью-Тауне, мечтать о веселом карнавале цветов и форм
Динозавра встречали. И кто встречал! Он поморщился, как от мигрени, но тут же овладел собой.
А встречала его Пенелопа Вейн. На ней была военная форма из зеленого силиконита, на рукаве сияла объемная эмблема, говорящая о принадлежности к полицейским силам Ниагары.
– Сэр, – произнесла она, щелкнув каблуками. – Офицер Вейн, заместитель регионального отдела Национального агентства по охране промышленных секретов.
Как положено по правилам, она предъявила идентификационную карточку, а Динозавр свою. При соприкосновении карточки окрасились в зеленый цвет, что означало их подлинность и принадлежность указанным в них хозяевам.
– Машина ждет, сэр.
Пенелопа держалась строго по уставу, но не пренебрежительно сухо, без амбиций. Наоборот, она старалась улыбаться как можно доброжелательней. Динозавр помнил ее совершенно другой. Он встречался с ней несколько раз в жизни по делам службы, но самой памятной была последняя встреча. Эх, какими словами она крыла его, когда шторм в пространстве корежил эсминец «Канаверал», а вражеский корабль ухолил в надпространство. Многие из этих слов Динозавр раньше и не слышал, хотя считал себя неплохим специалистом в области ругани. «Сучий импотент» – это было самое мягкое выражение, которым наградила его Пенелопа. А обещания «оторвать яйца» и «пристрелить, как грязного кобеля» были из разряда наиболее невинных. Тогда Динозавр понял, что кроется за словами «разъяренная фурия». Он подавил желание съездить ей по физиономии – во-первых, потому что для этого нужно было выбираться из противоперегрузочного кресла, а катер как раз начал маневр; а во-вторых, будучи офицером, он женщин не бил, за исключением моментов, когда это требовалось по службе. За все время, пока они ждали на «Канаверале» спасательную службу, а потом добирались до «Приюта пилигрима», Пенелопа не проронила ни слова, обращая внимание на Динозавра не больше чем на тумбу.
М-да, подумал Динозавр, тот кто свел их воедино на этой планете обладал воистину иезуитским мышлением. Единственное, что успокаивало – что он начальник, а Пенелопа – подчиненная. Поэтому пока что он может вить из нее веревки, а не наоборот.
– Пожалуйста, сэр, – Пенелопа пригласила в приткнувшийся на стоянке перед аэропортом кар. – Я не взяла гравилет, чтобы вы получили представление о том, как выглядит Ниагара снизу.
– Спасибо за заботу.
– База, – приказала Пенелопа, устраиваясь на сиденье. Кар, ведомый штурманом-компом, начал набирать скорость. Он выехал на объездную дорогу, потом на стеклянное, прямое шоссе и начал набирать скорость в самом скоростном ряду.
– Немного машин, – сказал Динозавр.
– Здесь люди не любят путешествовать. Честно говоря, сэр, смотреть здесь особенно нечего. Лишь по выходным они едут в Вегас-три или в театральное ранчо. Тогда здесь не протолкнуться. А так головастики работают с утра до вечера. И, по-моему, им больше ничего не надо.
– Это достойные люди, – сказал Динозавр.
– Но какие унылые!
Динозавр усмехнулся, представив, каково авантюристке, любительнице острых ощущений, сексуальной звезде Пенелопе оказаться в подобной дыре. Для нее это – настоящая помойная яма. Тем более торчит она здесь уже более года. Именно столько времени понадобилось Динозавру, чтобы после нового полета на Ботсвану и после общения с Черным шаманом прийти в себя и восстановить сильно покачнувшееся здоровье, а также пройти за счет родного ведомства геронтокурс. Когда его выпускали из геронтологического центра, врач отметил, что теперь майор Форст должен ощущать себя тридцатидвухлетним, а не пятидесятипятилетним. Именно такие показатели давала геронтоаппаратура.
За сорок минут кар покрыл расстояние в двести пятьдесят километров и оказался перед группой строений. Типичный объект режима охраны «крепость». Кубики, шары, пирамиды и спирали зданий, сложная геометрическая фигура – местная энергоустановка. Запах озона – от купола защиты.
– Здесь располагаются головные лаборатории Института тонких биоструктур и центральный офис нашего отдела, – сообщила Пенелопа, пока проходила сверка пропусков, считывание биокодов.
– Жить я тоже буду здесь?
– Как пожелаете. Обычно сотрудники проживают в небольшом городке на берегу озера в лесном массиве. Там прекрасная рыбалка и изумительный вид, – произнесла Пенелопа таким тоном, как будто говорила «там полно промышленных отходов и смертельная радиоактивность, и вообще все здесь – выгребная яма».
Мобиль опустился на землю в центре небольшой площади, окаймленной зданиями. На ней был разбит цветник. Алые, синие и черные цветы причудливой формы контрастировали с мягкими пастельными тонами строений.
– Цветы, – покачал головой Динозавр.
– А как же, – усмехнулась Пенелопа. – Пасторальная идиллия. Пастушка и козочек не хватает.
– Вы не любите цветы?
– Честно, сэр?
– Честно.
– Ненавижу!
Они прошли в просторный кабинет, располагавшийся в самом высоком здесь строении – семиэтажной башне. За окном открывались бескрайние леса.
– Ваш кабинет, сэр, Желаете изменить интерьер, что-то установить?
Динозавр огляделся. Аппаратура есть. Диван есть. Письменный стол есть. Стулья для подчиненных и кресла для гостей – тоже есть. И приемник стационарного пище синтезатор а на месте. Бар имеется.
– Ничего. Все отлично, – кивнул он, отодвигая глубокое, вращающееся кресло от стола и ставя на его место самый неудобный стул. Он не любил разваливаться в креслах, как изнеженный сибарит.
В тот же день при помощи Пенелопы Динозавр ознакомился с главными сотрудниками регионального отдела – начальниками подотделов, инспекторами– три десятка работников. Некоторых он увидел лично. Других – с помощью СТ-связи, что примерно одно и то же. Всего же в его подчинении на планете было около двух: тысяч человек – в режимных структурах, боевой группе, в нескольких технических ячейках и в охране.
Потом он тщательно ознакомился с дислокацией основных объектов на планете. Три института, четырнадцать лабораторий, два производственных комплекса. Множество техников, ученых. Небольшие городишки жались к научным комплексам.
– Здесь когда-нибудь выявляли агентуру противника? – спросил Динозавр.
– Было, – кивнула Пенелопа. – Одиннадцать лет назад раскрыли агента Московии. Четырнадцать лет назад вычислили профессора электронщика, продававшего секретные разработки преступным синдикатам. Восемнадцать лет назад словили фанатика, работавшего на седьмой рейх.
– Понятно.
Переночевав в кабинете, Динозавр вновь взялся за работу, с ужасом осознавая, что он здесь надолго. Что каждый день он будет изводить подчиненных строгими требованиями, добиваться высокой дисциплины и осознавать, что в общем-то занимается чепухой. Да, он отладит систему как часы и затем будет просто искать себе лишнюю работу, убеждая себя в ее необходимости Он, Динозавр, герой своей страны, погрузится в отчеты о состоянии охранной аппаратуры, в нужды личного состава, будет подмахивать рапорта на отпуск, разбирать жалобы, заботиться о материальном обеспечении двух тысяч человек. Теперь он воочию увидел, какую свинью ему подложила комиссия, переведя в агентство по секретам. Если только не выйдет так, как говорил ему замначальника ЦРУ на последней встрече. А оно могло выйти по задуманному. И тогда его жизнь здесь приобретет совершенно иное значение. Хоть бы получилось!
– Свинство, – вздохнул он, глядя на занимавший всю стену СТ-проем, в котором сейчас была карта Ниагары – страны девственных лесов и лучших умов.
– Что, сэр?
– Ничего… Хочу ознакомиться с наиболее перспективными разработками, которые могут вызвать интерес противника.
Пенелопа кивнула, хотя в глубине ее глаз промелькнуло – "ты чего, старый пень, какому противнику нужна эта «черная дыра»?
– База данных третьего допуска, – произнесла Пенелопа компьютеру, и в воздухе возник иероглиф, означавший, что допуск открыт. – Третий допуск имеем только мы с вами, сэр.
– Я понял, – кивнул Динозавр.
– Отдел «Франкенштейн». Руководитель программы доктор Гейнце. Приоритетная задача отдела – создание абсолютного солдата. Изучение возможностей по созданию киборга из человека и кибера, – комментировала Пенелопа появляющиеся на СТ-данные.
– За последние сотни лет из этого так и не вышло ничего путного, – сказал Динозавр, не понаслышке знакомый с данной темой. Это была его тема, когда он занимался наукой и зарабатывал ученые степени. А раньше на ней сломали зубы множество предшественников, И никаких результатов, достойных внедрения. – Человек в боевом костюме гораздо эффективнее любого киборга.
– И все-таки некоторые результаты достигнуты.
– Ясно. Очередные угробленные деньги налогоплательщиков. Дальше.
– Пакет разработок по глобальной зачистке негуманоидных планет цивилизаций уровня «Три», – продолжила комментарии Пенелопа. – Отдел «Милуоки», руководитель доктор Циммерман.
– Сдались нам эти негуманоиды? Цивилизаций уровня «Три» всего шесть в известной нам части Вселенной.
– А сколько их в Галактике?
– Ясно. Тоже деньги впустую.
– Почему?
– У нас не было столкновений с негуманоидами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
Динозавр подал знак рукой – все в порядке.
Вскоре катер взмыл вверх и вышел на орбиту, чтобы состыковаться с малым рейдером. Задание на Ботсване на сей раз было выполнено безукоризненно. Хотя никому, кроме Динозавра и Черного шамана, не было известно, чего это стоило…
***
После того, как все мучения по возращении с Ботсваны остались позади и Филатов вырвался из лап научников и следователей, он получил положенные полгода отпуска. Через полтора месяца он заявился в свою контору, заявил, что отдохнул достаточно и оставшееся время прибережет на потом или передаст в фонд помощи особо уставшим. А потом попал на прием к начальнику управления генералу второго ранга Алексею Шутихину, который заявил, что с нелегальной работой придется пока повременить. По всем правилам нелегал может засыпаться только раз. После этого, даже если он выберется живым, с подобным родом деятельности для него закончено Он окажется занесенным во все информбанки спецслужб противника.
– Но меня забрасывали несколько раз, – вздохнул Филатов, понимая, что слова начальника управления справедливы.
– Да, но завалился ты впервые. Направление на Ботсвану уже являлось нарушением правил, но по определенным причинам у нас просто не было иного выхода.
– И что дальше? – угрюмо осведомился Филатов.
– А что? Выбирай. Преподавание в Академии Оперативная работа в центре, – предлагал генерал Шутихин – Или аналитический центр.
– Лучше я в археонавты снова пойду, – скривился Филатов, – Вы же знаете, мне нужно живое дело.
– Знаю… Как насчет силового противодействия.
– «Богатыри»?
– Они самые. Тем более ты до нелегальщины подрабатывал в «Щитоносце».
– Точно, – кивнул Филатов. Был такой факт. Служил Филатов в антитеррористической группе. Имел за плечами три боевых акции.
– Согласен?
– Ну, за неимением лучшего, – кисло произнес Филатов. Ему не хотелось расставаться с оперативной работой.
– За неимением лучшего, – покачал головой начальник управления. – Ты сначала пройди полигон, а потом торгуйся. Это тебе не пикники в Академии.
– Пройду, не бойтесь…
Полигон назывался официально «Проверочно-тренинговый комплекс номер восемь», а в народе его почему-то прозвали «Сказки Пушкина». Уж чего-чего, а «сказок» там было предостаточно, Притом «сказок» жутковатых. Кандидаты преодолели строгую приемную комиссию, отшивающую девяносто пять процентов претендентов на звание космодесантника, прошли специальную подготовку, оставили позади несколько таких полигонов, прослужили в среднем по паре лет в десантных частях и пришли пытать счастья – пробовать стать бойцами отряда силового противодействия «Богатырь». Из этих волков экзамен на полигоне выдерживали лишь двадцать процентов. Остальным приходилось очень туго. Большинство из них прописывались в реанимационных комплексах.
За полгода Филатов вошел в форму, прошел переподготовку в армейском учебном центре и отправился на полигон. Результат ошарашил «приемщиков». Коэффициент выживаемости у новичка был почти вдвое выше, чем у среднестатистического бойца подразделения «Богатырь». Неудивительно, что после двух первых операций Филатов стал командиром группы.
Он спасал заложников. Уничтожал преступников на далеких планетах. А потом началась разборка с Харлеем-два.
– Харлейцы захватили суперлайнер «Стремительный» с двумястами пассажирами, – объявил на совещании командир «Богатыря».
За харлейцами гонялась вся Галактика уже лет тридцать. В принципе, проблем с межгалактическим пиратством никогда особых не возникало. Чтобы позволять себе совершать подобные налеты, нужно иметь для начала космофлот, а еще – что гораздо сложнее – развитые инфраструктуры – энергетику, ремонтные доки, специалистов. То есть нужно иметь цивилизацию.
Впрочем, цивилизация таковая имелась. Весь сброд во время великого переселения с Земли нашел себе мир по наклонностям. На планету Харлей, объявленную истинным краем свободы и соблюдения прав личности, двинуло все отребье, самые чудовищные отбросы, которые только имелись на умирающей материнской планете. Авантюристы, бандиты, неврастеники и психопаты, ученые-маньяки. Какое-то время на Харлее весь этот кипящий котел, готовый взорваться, еще держался. Высокие технологии не давали скатиться в средневековье. Основным предметом торговли и главной линией развития стала черная наука, то есть исследования, лежащие далеко за гранью допустимого, поправшие все нормы этики. Эксперименты с людьми и целыми популяциями, игра с опасными энергиями. И многое другое. После очередной междоусобицы тридцать лет назад на Харлее не осталось камня на камне. А потом начались налеты на свободные планеты, как правило, второй линии. Настала очередь торговых транспортников и пассажирских суперлайнеров. Будто из прошлых веков выплывали, казалось, совершенно забытые, не подлежащие воскрешению понятия, как пиратство, абордаж, добыча, выкуп за голову.
Аналитики «Галактопола» – межгалактической полицейской информационной сети, в которую входило большинство цивилизованных планет, даже таких антагонистов, как Московия и Аризона, – пришли к выводу, что следы ведут к Харлею. Похоже, у них осталось несколько баз, куда переселилась часть населения, продолжавшая заниматься все тем же – черной наукой. Но к ней прибавилось пиратство. Кроме того, харлейцы напомнили Галактике, что такое рабовладение.
Борьба с ними шла ни шатко, ни валко. Удавалось время от времени захватить пиратский корабль. Или самих пиратов Иногда громили их базы. Но основные убежища оставались нетронутыми. Те негодяи, кого задерживали, просто понятия не имели о координатах. Пираты слишком хорошо продумали систему конспирации, введя так называемый пороговый контроль, когда возвращающийся с вольного похода корабль проходит через несколько порогов контроля, в результате сам экипаж не знает, где оказался. Искать же среди ста миллиардов звезд и гораздо большего числа планет опорный пункт пиратов – занятие просто дурацкое.
Отдал дань погоне за харлейцами и Филатов. Занимался он этим, как только выпустился из Академии. Тоже захватывал корабли. Допрашивал негодяев. Этим же самым пришлось заняться после акции на Ботсване
После слов командира «Богатыря» по залу прошел гул.
– Что с людьми?
– Харлейцы ушли. Люди – в заложниках.
– Опять испарились?
– Три года сидели смирно, – сказал командир отряда. – Значит, начали очередную войну.
– Им же хуже, – послышалось из зала.
– В общем, работаем по ним. С «Галактополом» и оперативниками седьмого департамента…
***
Вид аэропорта планеты Ниагара не удивил Динозавра. Примерно такое же захолустье он и ожидал увидеть. Убогие интерьеры, полное отсутствие замысловатых архитектурных решений, причудливых СТ-проекций, головоломных форм и линий, которыми так славились города Аризоны. Но в отличие от жителей тех городов тут граждане занимались делом, а не отживали предназначенный им срок жизни в безумстве извращенных наслаждений. Великое государство держится именно на таких планетах, а не на тех самых больших городах, полных трутней-психопатов. Скромность аэропорта и вообще строений планеты была вычурно-нарочитой. Хозяевам Ниагары не составило бы труда оформить тут все по высшему разряду. Но это считалось дурным тоном. И Динозавру это, в принципе, нравилось, хотя он знал, что еще будет, смотря на унылые двух– и трехэтажные стекляшки и строения из пластобетона, вспоминать четырехмерные бульвары и кварталы Мебиуса в Нью-Тауне, мечтать о веселом карнавале цветов и форм
Динозавра встречали. И кто встречал! Он поморщился, как от мигрени, но тут же овладел собой.
А встречала его Пенелопа Вейн. На ней была военная форма из зеленого силиконита, на рукаве сияла объемная эмблема, говорящая о принадлежности к полицейским силам Ниагары.
– Сэр, – произнесла она, щелкнув каблуками. – Офицер Вейн, заместитель регионального отдела Национального агентства по охране промышленных секретов.
Как положено по правилам, она предъявила идентификационную карточку, а Динозавр свою. При соприкосновении карточки окрасились в зеленый цвет, что означало их подлинность и принадлежность указанным в них хозяевам.
– Машина ждет, сэр.
Пенелопа держалась строго по уставу, но не пренебрежительно сухо, без амбиций. Наоборот, она старалась улыбаться как можно доброжелательней. Динозавр помнил ее совершенно другой. Он встречался с ней несколько раз в жизни по делам службы, но самой памятной была последняя встреча. Эх, какими словами она крыла его, когда шторм в пространстве корежил эсминец «Канаверал», а вражеский корабль ухолил в надпространство. Многие из этих слов Динозавр раньше и не слышал, хотя считал себя неплохим специалистом в области ругани. «Сучий импотент» – это было самое мягкое выражение, которым наградила его Пенелопа. А обещания «оторвать яйца» и «пристрелить, как грязного кобеля» были из разряда наиболее невинных. Тогда Динозавр понял, что кроется за словами «разъяренная фурия». Он подавил желание съездить ей по физиономии – во-первых, потому что для этого нужно было выбираться из противоперегрузочного кресла, а катер как раз начал маневр; а во-вторых, будучи офицером, он женщин не бил, за исключением моментов, когда это требовалось по службе. За все время, пока они ждали на «Канаверале» спасательную службу, а потом добирались до «Приюта пилигрима», Пенелопа не проронила ни слова, обращая внимание на Динозавра не больше чем на тумбу.
М-да, подумал Динозавр, тот кто свел их воедино на этой планете обладал воистину иезуитским мышлением. Единственное, что успокаивало – что он начальник, а Пенелопа – подчиненная. Поэтому пока что он может вить из нее веревки, а не наоборот.
– Пожалуйста, сэр, – Пенелопа пригласила в приткнувшийся на стоянке перед аэропортом кар. – Я не взяла гравилет, чтобы вы получили представление о том, как выглядит Ниагара снизу.
– Спасибо за заботу.
– База, – приказала Пенелопа, устраиваясь на сиденье. Кар, ведомый штурманом-компом, начал набирать скорость. Он выехал на объездную дорогу, потом на стеклянное, прямое шоссе и начал набирать скорость в самом скоростном ряду.
– Немного машин, – сказал Динозавр.
– Здесь люди не любят путешествовать. Честно говоря, сэр, смотреть здесь особенно нечего. Лишь по выходным они едут в Вегас-три или в театральное ранчо. Тогда здесь не протолкнуться. А так головастики работают с утра до вечера. И, по-моему, им больше ничего не надо.
– Это достойные люди, – сказал Динозавр.
– Но какие унылые!
Динозавр усмехнулся, представив, каково авантюристке, любительнице острых ощущений, сексуальной звезде Пенелопе оказаться в подобной дыре. Для нее это – настоящая помойная яма. Тем более торчит она здесь уже более года. Именно столько времени понадобилось Динозавру, чтобы после нового полета на Ботсвану и после общения с Черным шаманом прийти в себя и восстановить сильно покачнувшееся здоровье, а также пройти за счет родного ведомства геронтокурс. Когда его выпускали из геронтологического центра, врач отметил, что теперь майор Форст должен ощущать себя тридцатидвухлетним, а не пятидесятипятилетним. Именно такие показатели давала геронтоаппаратура.
За сорок минут кар покрыл расстояние в двести пятьдесят километров и оказался перед группой строений. Типичный объект режима охраны «крепость». Кубики, шары, пирамиды и спирали зданий, сложная геометрическая фигура – местная энергоустановка. Запах озона – от купола защиты.
– Здесь располагаются головные лаборатории Института тонких биоструктур и центральный офис нашего отдела, – сообщила Пенелопа, пока проходила сверка пропусков, считывание биокодов.
– Жить я тоже буду здесь?
– Как пожелаете. Обычно сотрудники проживают в небольшом городке на берегу озера в лесном массиве. Там прекрасная рыбалка и изумительный вид, – произнесла Пенелопа таким тоном, как будто говорила «там полно промышленных отходов и смертельная радиоактивность, и вообще все здесь – выгребная яма».
Мобиль опустился на землю в центре небольшой площади, окаймленной зданиями. На ней был разбит цветник. Алые, синие и черные цветы причудливой формы контрастировали с мягкими пастельными тонами строений.
– Цветы, – покачал головой Динозавр.
– А как же, – усмехнулась Пенелопа. – Пасторальная идиллия. Пастушка и козочек не хватает.
– Вы не любите цветы?
– Честно, сэр?
– Честно.
– Ненавижу!
Они прошли в просторный кабинет, располагавшийся в самом высоком здесь строении – семиэтажной башне. За окном открывались бескрайние леса.
– Ваш кабинет, сэр, Желаете изменить интерьер, что-то установить?
Динозавр огляделся. Аппаратура есть. Диван есть. Письменный стол есть. Стулья для подчиненных и кресла для гостей – тоже есть. И приемник стационарного пище синтезатор а на месте. Бар имеется.
– Ничего. Все отлично, – кивнул он, отодвигая глубокое, вращающееся кресло от стола и ставя на его место самый неудобный стул. Он не любил разваливаться в креслах, как изнеженный сибарит.
В тот же день при помощи Пенелопы Динозавр ознакомился с главными сотрудниками регионального отдела – начальниками подотделов, инспекторами– три десятка работников. Некоторых он увидел лично. Других – с помощью СТ-связи, что примерно одно и то же. Всего же в его подчинении на планете было около двух: тысяч человек – в режимных структурах, боевой группе, в нескольких технических ячейках и в охране.
Потом он тщательно ознакомился с дислокацией основных объектов на планете. Три института, четырнадцать лабораторий, два производственных комплекса. Множество техников, ученых. Небольшие городишки жались к научным комплексам.
– Здесь когда-нибудь выявляли агентуру противника? – спросил Динозавр.
– Было, – кивнула Пенелопа. – Одиннадцать лет назад раскрыли агента Московии. Четырнадцать лет назад вычислили профессора электронщика, продававшего секретные разработки преступным синдикатам. Восемнадцать лет назад словили фанатика, работавшего на седьмой рейх.
– Понятно.
Переночевав в кабинете, Динозавр вновь взялся за работу, с ужасом осознавая, что он здесь надолго. Что каждый день он будет изводить подчиненных строгими требованиями, добиваться высокой дисциплины и осознавать, что в общем-то занимается чепухой. Да, он отладит систему как часы и затем будет просто искать себе лишнюю работу, убеждая себя в ее необходимости Он, Динозавр, герой своей страны, погрузится в отчеты о состоянии охранной аппаратуры, в нужды личного состава, будет подмахивать рапорта на отпуск, разбирать жалобы, заботиться о материальном обеспечении двух тысяч человек. Теперь он воочию увидел, какую свинью ему подложила комиссия, переведя в агентство по секретам. Если только не выйдет так, как говорил ему замначальника ЦРУ на последней встрече. А оно могло выйти по задуманному. И тогда его жизнь здесь приобретет совершенно иное значение. Хоть бы получилось!
– Свинство, – вздохнул он, глядя на занимавший всю стену СТ-проем, в котором сейчас была карта Ниагары – страны девственных лесов и лучших умов.
– Что, сэр?
– Ничего… Хочу ознакомиться с наиболее перспективными разработками, которые могут вызвать интерес противника.
Пенелопа кивнула, хотя в глубине ее глаз промелькнуло – "ты чего, старый пень, какому противнику нужна эта «черная дыра»?
– База данных третьего допуска, – произнесла Пенелопа компьютеру, и в воздухе возник иероглиф, означавший, что допуск открыт. – Третий допуск имеем только мы с вами, сэр.
– Я понял, – кивнул Динозавр.
– Отдел «Франкенштейн». Руководитель программы доктор Гейнце. Приоритетная задача отдела – создание абсолютного солдата. Изучение возможностей по созданию киборга из человека и кибера, – комментировала Пенелопа появляющиеся на СТ-данные.
– За последние сотни лет из этого так и не вышло ничего путного, – сказал Динозавр, не понаслышке знакомый с данной темой. Это была его тема, когда он занимался наукой и зарабатывал ученые степени. А раньше на ней сломали зубы множество предшественников, И никаких результатов, достойных внедрения. – Человек в боевом костюме гораздо эффективнее любого киборга.
– И все-таки некоторые результаты достигнуты.
– Ясно. Очередные угробленные деньги налогоплательщиков. Дальше.
– Пакет разработок по глобальной зачистке негуманоидных планет цивилизаций уровня «Три», – продолжила комментарии Пенелопа. – Отдел «Милуоки», руководитель доктор Циммерман.
– Сдались нам эти негуманоиды? Цивилизаций уровня «Три» всего шесть в известной нам части Вселенной.
– А сколько их в Галактике?
– Ясно. Тоже деньги впустую.
– Почему?
– У нас не было столкновений с негуманоидами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33