- Падший ангел? - ляпнула Ольга первую же банальность, пришедшую
ей в голову.
- Демон в сезон линьки, - ухмыльнулась Зинь.
- Сейчас ты у меня сама полиняешь, - грустно и совсем не страшно
пригрозила Диана, занятая отмыванием кистей. - Что такое падший ангел?
Ольга попыталась объяснить и быстро обнаружила, что плавает в
вопросе.
- Да ладно, ну его, - сдалась она через пару минут и перевела
разговор на другую тему: - Все равно здорово. Купить ее у тебя, что
ли?..
- И повесить дома, - прыснула вредная Зинь - Чтобы Артуро валялся
в истерике каждый раз, как на нее посмотрит.
- Да он не узнает, со спины-то!
- Ее уже покупают, - так же печально сообщила художница.
- Кто? - поинтересовалась Ольга, и тут ее вдруг осенило. - Дай-ка
я угадаю, - оживилась она, радуясь возможности хоть раз в жизни
построить из себя Шеллара III. - Сам Диего пожелал купить и
категорически запретил не только продавать, но даже показывать кому-то
еще.
Диана тоже оживилась.
- Верно... то есть почти верно. Показывать он не запрещал. А вот
другое полотно действительно запретил даже показывать.
- На том полотне он не со спины и видно лицо? - продолжала
упражняться в догадливости обрадованная Ольга. - Ну мне-то покажешь?
Мне-то можно, я его и так во всех возможных позах и ракурсах видела.
- Пойдем, - чуть поколебавшись, согласилась Диана. - А Зинь пока
займется чаем.
- Ну вот! Как кому - так искусство, а как кому - так стряпня! Я,
может, тоже хочу в позах и ракурсах!
- Не переживай. - Ответ Дианы был пропитан горьким ядом. - В
ближайшую пару дней он от меня сбежит, так что можешь сесть у норки и
караулить. Будут тебе и позы, и ракурсы.
Искомый набросок, заныканный в самом дальнем углу за двумя рядами
обтянутых холстом подрамников, был раза в четыре меньше предыдущего и
изображал только голову. Голова эта была чуть откинута назад, в широко
раскрытых глазах застыла боль, плотно сжатые губы едва сдерживали
рвущийся наружу стон. Ощущение боли было почти физическим, и Ольга
невольно вспомнила известную легенду о несчастном натурщике
Микеланджело, безвинной жертве искусства.
- Совести у тебя нету! - не удержалась она, передергивая плечами,
чтобы избавиться от жутких мурашек по спине. - Во время приступа
рисовала? Небось еще сидела рядом и требовала открыть глаза пошире?
Как он от тебя в тот же день не сбежал!
- Сама удивляюсь, - вздохнула Диана. - Я так и думала, что он в
тот же день сбежит, потому и торопилась набросать все, что можно. Ты
посмотри, как здорово получилось, как точно мне удалось поймать
боль... Честно говоря, жалко теперь ему продавать. Он же никому не
покажет, а то и уничтожит, чтобы никто не видел. А я такого больше не
напишу. Где я еще возьму больного натурщика?
- Так не продавай, - пожала плечами Ольга. - Не зарежет же он
тебя. Подрисуй эльфийские уши и сделай из этого наброска какую-нибудь
«Смерть великомученика Феандилля».
- Терпеть не могу нравоучительные картинки на религиозные темы!
- Так сделай светский вариант! Пририсуй рядом горюющих соратников,
и будет не религиозный сюжет, а сцена из геройских суровых будней.
- Где? Тут же вот голова в центре композиции, и вокруг нее места
нет! Да и не похож он на эльфа. Глаза-то человеческие, а трогать их
нельзя, все испортишь.
- А на кого похож?
Диана вдруг замолчала, задумчиво прикусив черенок кисточки.
- Есть у меня на примете один сюжет. И он действительно очень
похож. Но, боюсь, если я выставлю это сходство на публичное обозрение,
он меня все-таки убьет.
- Ты о том портрете, копию которого я тебе заказывала пару лун
назад?
- А, ты тоже заметила?
Сходство замечают многие. А вот ты, как художник, можешь сказать:
насколько оно велико?
- Почти идентично, - так же задумчиво отозвалась Диана, продолжая
грызть несчастную кисточку. - Те черты, где есть сходство, одинаковы,
как у близнецов Бандерасов. Даже с учетом разницы в возрасте. Если бы
Эль Драко менялся с возрастом, он бы примерно так и менялся. Я бы
сказала, что они тоже родные братья, хотя и не близнецы. Носы и рты
разные, а глаза, брови, скулы, строение черепа - одинаковые.
Ольгины умозаключения немедленно подверглись самокритичному
сомнению. А что, если они действительно братья? Если Диего вовсе не
«мертвый супруг», а его сводный брат, никому не известный бастард
любвеобильного придворного мага? Потому и знает о братце больше
положенного, и Артуро у них общий враг, и картину не велел
показывать... Но все равно проверить надо! Оба варианта возможны! Вот
король, например, обязательно бы проверил.
- А ты ее пока спрячь и не доделывай, - посоветовала Ольга. - И не
отдавай ему, ссылаясь на то, что не готово. А со временем либо шах
помрет, либо ишак.
- Какой ишак? - недоуменно переспросила художница, и пришлось
объяснять ей суть старой восточной притчи. - Попробую, - вздохнула
Диана, выслушав, и вернула неоконченный шедевр за подрамники. -
Все-таки жаль, что он сбежит так быстро. И недели не прошло.
- А он уже высказал намерения? - поинтересовалась Ольга со слабой
надеждой, что еще хоть один сеанс успеет застать.
- Он сказал, что ненавидит позировать и больше я его на такое
безобразие не уговорю. Лучше он наймет мне нормального натурщика, и уж
с ним я могу что захочу.
- И что, уже нанял?
- Не знаю. Если нанял, то сегодня вечером приведет. Если нет, сам
придет. Видела, он мне даже дров привез, чтобы я натурщиков не
морозила...
- То-то я смотрю, у тебя тепло! - наконец спохватилась Ольга,
поглощенная похоронами своего гениального плана. - Но почему ты
думаешь, что он сбежит?
- Да что, не видно? Он старается как-то смягчить свой будущий
уход.
- А может, он, наоборот, нацелен на долгие и прочные отношения?
- Да нет... - Диана отвернулась и принялась расставлять кисточки
по стаканчикам. - Он, конечно, замечательный парень, но все это у нас
получилось как-то... несерьезно. Вот увидишь, и Зинь его надолго не
удержит. С кем бы он ни был, он все равно будет думать о тебе. Зря ты
его выгнала.
- Я? Да он сам сбежал! Не так быстро, как от тебя, но все равно
сбежал. Может, он просто так устроен, что ему надо постоянно женщин
менять.
- Хм... если они действительно братья, то ничего удивительного.
Только не проболтайся, что я тебе это сказала. И что картину
показывала.
- Молчу как рыба, - заверила Ольга. - Более того, как дохлая рыба.
- И долго вы там будете о высоком искусстве трепаться? - воззвала
Зинь. - Если через пять секунд не вернетесь в общество, я начинаю есть
свои честно выигранные пирожные! Все двенадцать!
- Подожди! - Ольга метнулась к столу, зная, что подружка вполне
горазда выполнить подобную угрозу. - Еще не все гости пришли!
- А кто еще придет?
- Один почти бесхозный мистралиец, которого надо опять отдавать в
хорошие руки. И советую тебе дождаться. Что-то мне подсказывает: если
ты его сегодня упустишь, до завтра кто-то другой успеет подобрать.
- Ага, - опять принялась язвить хитрая Зинь. - Скажи уж правду, ты
сама хочешь его дождаться, чтобы хоть мельком увидеть.
- А я вот как дам сейчас кому-то пирожным по башке.
- Оружие ты выбрала самое убийственное, куда бы спрятаться! -
прыснула потенциальная жертва.
- Зато краси-ивая будешь! Взбитые сливки будут впечатляюще
смотреться в твоих волосах...
- Если Ольга все-таки размажет на тебе пирожное, - совершенно
серьезно заметила Диана, - не смывай сразу. Это надо будет
увековечить. Только желательно делать контрастное пятно вот здесь,
немного сбоку, где обычно носят цветок. Тогда будет смотреться.
- Ты еще мишень в этом месте нарисуй! - огрызнулась Зинь. - Я тут,
понимаете, готовлюсь к важному моменту, изо всех сил думаю, как
очаровать интересного мужчину, а мне предлагают украсить голову
взбитыми сливками!
- А вдруг ему понравится? - не унималась художница..
- Кстати, в тот вечер, когда мы познакомились, он украсил мне
платье живописными потеками соуса, - припомнила Ольга. - Так что
пирожное - это вариант. Действительно может понравиться.
Диана посетовала на отсутствие соуса и предложила нарисовать
фальшивые пятна прямо на платье. Зинь надулась и запихнула в рот почти
целое пирожное, давая понять, что не желает поддерживать глупый
разговор. И напрасно она это сделала. В следующий миг в дверь
постучали, и, когда Диана впустила долгожданных гостей, Зинь все еще
дожевывала, не имея возможности даже внятно поздороваться. .
К удивлению Ольги, обещанным натурщиком оказался тот самый
застенчивый русоволосый юноша, голос которого так потряс Диего сегодня
на репетиции. Когда же они успели познакомиться и договориться, ведь
ушли всего за пару часов до Ольги?..
- Вот, знакомься, - провозгласил Диего, обращаясь персонально к
Диане, так как с прочими дамами гость уже был знаком. - Маэстро
Тарьен, будущая звезда нашего театра. В ожидании грядущих поднебесных
гонораров весьма нуждается в наличных.
- Мм... - неуверенно пробормотала художница, - так он раньше
никогда не позировал?
- А кто из твоих несчастных любовников раньше позировал? С каких
пор для этого требуются особые умения? Поставишь его, как тебе надо, и
рисуй. Желательно не голым, а то у тебя тут хоть и топится, но все
равно не южное побережье. Не приведи небо, простудится - маэстро
Карлос нас с тобой самих распишет под эгинский мрамор.
- Я подозреваю, что для обнаженки он и не подойдет... - Диана с
обычной своей бесцеремонностью пощупала бицепсы очередной жертвы
грядущего вдохновения. - Худенький слишком. Но лицо симпатичное и
одухотворенное... В общем, сгодится.
И когда эти двое успели сдружиться? Ведь познакомились только
сегодня утром на репетиции. А вечером Диего уже уверенно представляет
его дамам как старого приятеля, решает его финансовые проблемы и
голосом строгого папеньки дает наставления...
Зинь управилась наконец со своим пирожным и со свойственной ей
целеустремленностью принялась за охмурение ничейного кавалера. Диего
поначалу неловко оглядывался на Диану, но, заметив, что та
демонстративно обрушила всю свою заботу на нового натурщика, быстро
осмелел. Видно было, что он готов охотно и не ломаясь отдаться в
очередные «хорошие руки». Ольга сосредоточенно ковыряла пирожное,
слушая взаимное воркование этой парочки, и почему-то чувствовала себя
ужасно неуютно. Казалось бы, отчего вдруг? Ведь всего несколько дней
назад сама прилагала усилия, чтобы пристроить неприкаянного
мистралийца кому-то из подруг, а теперь ей почему-то непятно наблюдать
результаты собственных усилий. Не ревнует же она, в самом деле! Их
ничто больше не связывает, у нее другой мужчина, все, что было,
благополучно осталось в прошлом... Или все-таки нет?
«Перестань, - одернула она себя. - Все действительно в прошлом, и
никакая это не ревность, а мелочное и жлобское чувство собственника.
Никак не можете вы, девушка, представить себе, что нечто,
принадлежавшее ранее вам, теперь принадлежит кому-то другому. Нехорошо
это и неправильно. Нечего превращаться в пресловутую собаку на сене».
Попытки самовоспитания и обращения к здравому смыслу не помогали.
Возможно, потому, что в глубине души Ольга понимала - Диана права, и
ее слова можно считать пророческими. Непутевый мистралиец не
задержится надолго в объятиях Зинь. И вряд ли найдутся такие «хорошие
руки», в которых он согласился бы остаться навсегда.
Диего все-таки солгал. Он не отступится. Даже если у него хватит
духу сдержать обещание и не посягать на жизнь и здоровье соперника, он
все равно будет кружить поблизости, выжидая, пока судьба сделает
черную работу за него. И как-то даже жутковато думать, что будет, если
некая сочувствующая особа (не будем указывать пальцем) пожелает
попробовать себя в роли судьбы. Просто так, чтобы хорошему человеку
помочь.
Домой Ольге по-прежнему не хотелось. Настолько не хотелось, что
она все же потащилась водить козу с друзьями, несмотря на присутствие
Диего и помня, что на завтра еще кучу всего читать, а там до сих пор и
конь не валялся. Сначала они пошли провожать Тарьена, так как Диего
почему-то решительно на этом настаивал, в обычной своей манере
наплевав на возражения провожаемого.
Судя по тому, в какой дыре обитала «будущая звезда», с наличными у
нее действительно имелись проблемы. А поднявшись по множеству шатких
деревянных лесенок куда-то под самую крышу и войдя в крошечную сырую
комнатушку, где обитала семья из трех человек, Ольга убедилась в
правильности своих подозрений. Маэстро Тарьен не просто «нуждался в
наличных», а в прямом смысле жил в нищете, потому он так не хотел
приводить гостей в свое жилище. Такое жилище действительно стыдно
показывать посторонним, тем более что в нем не хватает стульев
посадить гостей и нет даже чаю, чтобы их угостить. А у Диего, как
всегда, - ни стыда ни совести, нагло напросился непонятно зачем,
поставил людей в неловкое положение...
Совершенно не обращая внимания ни на убогую окружающую обстановку,
ни на всеобщую неловкость, бесстыжий мистралиец с ходу атаковал бедную
больную матушку Тарьена, словно намеревался очаровать даму по всем
правилам: с комплиментами, восхищениями и целованием ручки. Хорошо
хоть у него хватило ума не воспевать отсутствующую дивную красоту
несчастной женщины, а расхвалить прежде всего ее педагогический талант
и самоотверженность.
Ольга в который раз убедилась, что бывший возлюбленный неким
фантастическим образом воздействует на всех окружающих дам. Даже
больная, забитая жизнью Тарьенова мама буквально после минуты общения
как-то распрямилась, приосанилась, ожила... А уж младшая сестренка,
даром что малявка сопливая, чуть не стекла со стула от восторга, хотя
лично ей никто комплиментов не говорил и лапок не целовал.
Настроение всем немного подпортил домовладелец, который явился за
платой и заодно не преминул отчитать злостных должников прямо при
гостях, невзирая на то, что деньги все-таки получил. Вот этого ему не
надо было делать... Вернее следовало выбирать выражения и хоть немного
подумать, подобает ли порядочному горожанину так оскорблять людей лишь
потому, что они от него зависимы и не могут достойно возразить. И уж
конечно не стоило принимать Диего за сутенера, а если ни на что
большее ума не хватило - хоть промолчать и не высказываться, что он
сам заплатил бы за малявку больше... Нет, честно-честно, Диего не в
чем было упрекнуть. Ольга и сама за такие высказывания морду бы
набила, если б осилила. Ну, а что на лестнице перила сломались и сама
лестница в одном месте провалилась - так пострадавший сам виноват,
довел помещение до такого состояния...
Но свое мнение об отсутствии у мистралийца совести и такта она все
же высказала, едва они спустились с Тарьеновой голубятни, осторожно
переступая через проваленные ступеньки.
Диего молча послушал нравоучение примерно до середины, после чего
серьезно и твердо перебил Ольгу на полуслове:
- Как ты полагаешь, сколько мне лет? Ну, тридцать один... - честно
вспомнила Ольга- - А при чем тут...
- Тридцать два. По-твоему, я до сих пор не знаю всего того, что ты
мне сейчас рассказываешь? - А почему тогда...
- А ты не поняла, зачем я вас сюда привел?
- Чтобы почтенная владелица и ее бухгалтер наглядно убедились, как
необходим их служащему внеочередной аванс, - моментально определила
сообразительная Зинь.
Ольга даже подумать не успела.
- А что, нельзя было просто попросить? - проворчала она.
- Тарьен не приучен просить и одалживать. Он у меня денег не взял,
ни так, ни в долг, хотя я предлагал. Пришлось ему работу подбросить,
чтобы согласился.
- Так сказал бы сам, что мы, не поняли бы?
- А я тоже не люблю просить, - с неожиданной холодностью отозвался
Диего. - В отличие от некоторых.
Конечно, у него все мысли в одну сторону! Кабальеро специально
затащил ее в убогое жилище Тарьена, чтобы она увидела настоящую
бедность и настоящую гордость и сравнила с проблемами несчастного
Артуро. Дался он ему!
- А когда ты успел все это узнать? - спросила она, делая вид,
будто не поняла намека. - Вы же только сегодня познакомились.
- А разве для этого надо много времени? Мы поговорили за обедом.
- И он вот просто так рассказал все с первых минут знакомства?
1 2 3 4 5 6 7