Но у моего чипа просто не хватит памяти, чтобы их вместить. Все-таки нейроконтроллер создавался не для вирт-игр. Придется покупать дополнительную память.
Я вышел из Сети, открыл глаза. Уже начинает темнеть. Сейчас идти искать нужное «железо» уже поздно. А что еще делать? Можно и дальше бродить по Сети. Но меня начинает утомлять это занятие, хотя раньше я легко проводил в Инсайде сутки напролет.
Можно побродить по улицам Москвы будущего. Этот вариант мне больше нравится – прогулки в темноте действуют благотворно на психику. Да и на умственную деятельность – мысли буквально сами лезут в голову. Было бы очень кстати, если бы туда залезли две-три дельные мыслишки.
Вот только насколько это безопасно? Тут же даже нет единой полиции или милиции – каждый род поддерживает порядок на своей территории собственными силами.
Я выглянул в окно. Ходят люди, вроде не боятся. Большинство идут не спеша, наслаждаясь вечерней прохладой. Если бы проблема преступности здесь стояла остро, то прохожих было бы мало, они старались бы как можно скорее добраться до нужного места. И постоянно бы оглядывались по сторонам.
А здесь ничего подобного не заметно. Мамаши выгуливают своих чад. Бородатый мужик выгуливает будущую мамашу – даже издалека виден выпирающий живот. Паренек лет семнадцати выгуливает девушку того же возраста. Что-то увлеченно рассказывает своей спутнице, энергичными жестами подчеркивает сказанное.
Уж если эти самые обычные люди не страшатся ходить по улицам, то мне, с моими физическими данными и навыками, тем более бояться нечего.
Вот только возьму с тумбочки свои очки – как я их там оставил днем, так и забыл о них. Надевать пока не буду, хочу перед уходом выпить чаю. Хотя чего это я стесняюсь? Еще днем я и не думал о том, что в темных очках неприлично с людьми разговаривать.
Впрочем, днем я не был знаком с той девушкой-официанткой. Да и сейчас не знаком – имени-то ее я до сих пор не знаю. Но это легко исправить.
Спускаюсь вниз. Она здесь – разносит заказы. Я присаживаюсь за столик и жду. Вскоре девушка подходит, спрашивает, что именно я хочу съесть.
– Есть-то я не хочу,– отвечаю я.– Мне бы чаю. С медом и мятой, как днем.
Девушка кивает и уходит. Уже через минуту передо мной появляется стакан, распространяющий горячий аромат.
– Девушка, а как вас зовут? – спрашиваю я.
– Дарья,– ответила она абсолютно ровным голосом, как будто я спросил, сколько стоит стакан чая. Другая девушка на ее месте как-нибудь отреагировала бы. Либо скромно потупилась бы, либо, напротив, принялась бы кокетничать. Или как-нибудь иначе показала, что мужское внимание ей небезразлично.
Другая, но не она. Сознание Даши пребывает совсем в другом мире, она полностью ушла в свое горе. И я просто обязан помочь ей вырваться оттуда.
Безумно хотелось пообещать, что все наладится, что уже через сутки она сможет оплатить лечение брата. Но вдруг я не смогу? Это было бы слишком жестоко – сначала обнадежить, а потом проиграть.
Еще я хотел спросить, а как зовут ее брата, ведь этого я еще не знаю. Но не спросил. Это тоже жестоко – напомнить о ее беде. Нет, конечно, она и так помнит об этом каждую секунду. Но всколыхнуть ее боль, выпустить ее на поверхность – значит причинить лишние страдания.
Придется мне спасать мальчика, имени которого я не знаю.
Однако судьба распорядилась иначе. С другого конца зала раздался детский голос:
– Даша, Даша!
Подбежал мальчишка лет десяти, темные волосенки, такие же зеленые глаза, как у Дарьи. На вид он пышет здоровьем. И только присмотревшись, замечаешь неестественный оттенок кожи.
– Игорь, я же тебе говорила не ходить сюда. Взгляд Даши непроизвольно метнулся к столику в углу, где краснорожие мужики наливались пивом. Видимо, она не хочет, чтобы ее брат видел подобное.
А в том, что паренек ее брат, я уже не сомневаюсь. Значит, его зовут Игорь.
– Даша, мне Дормидонт велел – иди, говорит, позови сестру.
– Беги отсюда, я сейчас приду. Игорь унесся, Даша пошла следом.
Интересно, раз она ушла, кому мне теперь платить за чай? Или я должен ждать ее? Вообще-то я уже настроился на прогулку по городу. Я кинул взгляд на стойку бармена – тот стоял на своем месте, протирал стаканы.
Опустошив стакан, я подошел к нему.
– Кому платить-то за чай?
– Можешь мне. Или на счет запишем, а при выселении и уплатишь.
– А почему же раньше меня сразу платить заставляли?
– Так у тебя такой видок был! Я и решил, что ты наркоман. Вот и поосторожничал – вдруг придет время платить, а у тебя денег не окажется.
– А сейчас, значит, непохож?
– Сейчас непохож,– невозмутимо ответил бармен и принялся еще усерднее драить стаканы.
Раз сейчас платить не обязательно, то можно пойти прогуляться.
Выходя из здания гостиницы, я вытащил очки из кармана и нацепил их. Может, я и выгляжу придурком – кто же в темноте солнечные очки носит? – но с ними я буду видеть лучше, чем без них.
Кабель я подсоединил к гнезду в «ошейнике». Чип адекватно отреагировал и высветил в углу второго визуального слоя маленькую пиктограмму. Сконцентрировавшись на ней, я вызвал меню. Переходить в режим ночного видения ни к чему, еще не настолько темно. Пока достаточно просто повышенной чувствительности сенсоров.
Встроенная в оправу очков пара микрокамер включилась, пересылая изображение на чип. Я отдал команду отключить зрительный нерв и выводить на первый визуальный слой данные с камер.
Мир вокруг изменился, стал четче, контрастнее. Каждый предмет обрел множество невидимых прежде деталей. Закатное небо заиграло мириадами невообразимых оттенков, оставаясь при этом абсолютно естественным. Я не стал видеть окружающее по-другому, я просто стал видеть лучше. На второй визуальный слой я приказал чипу выводить данные из инфракрасного диапазона. Каждый предмет приобрел ауру – красные силуэты людей, облаченные в оранжево-желтую одежду, сине-зеленые неживые предметы.
Тепловая карта накладывается на обычное изображение, но не перекрывает его. Я одинаково хорошо могу разглядеть и рисунок на пестрой рубахе встречного прохожего, и тепловые узоры воздуха, обволакивающего его фигуру.
На третий визуальный слой я вывел изображение электрических и магнитных полей. Очки обладали еще множеством полезных функций, но использовать их все одновременно я не могу – возможности человеческого мозга ограничены.
Я и так испытываю большую нагрузку на зрительный центр мозга. Мало того что ему приходится обрабатывать не один визуальный поток, а целых три, так еще каждый Ио них обладает огромной детализацией и цветовой гаммой.
Без тренировки такая нагрузка может оказаться фатальной. Но я привык работать с несколькими визуальными слоями. Правда, редко бывают случаи, когда приходится иметь дело с информационным потоком такой мощности. Одно дело – рафинированные и отфильтрованные схемы, цифры и графики, совсем другое – «сырой» видеопоток.
Закончив настройку, я принялся обозревать окрестности, используя новоприобретенные способности.
Удивительное зрелище. Темные черты зданий, обагренные последними лучами солнца, темные силуэты людей. Все это мрачное великолепие купается в океане великолепия феерических красок. Свой цвет имеет все: холодный пластик домов, последние теплые потоки воздуха, взмывающие к небу, разгоряченные тела людей.
Кроме этого, все, что так или иначе искажают электрические или магнитные поля, окутано особой аурой, у людей она имеет определенную структуру: можно рассмотреть пульсацию электричества в сердечной мышце, импульсы в мышцах, мягкое сияние вокруг головы и вдоль позвоночника – излучение нервных клеток.
Вокруг меня движется множество фигур – светящихся, переливающихся, пульсирующих потоками света. Сияния накладываются, сливаются как друг с другом, так и с фоновым излучением.
Все это порождает целую лавину ощущений, впечатлений, эмоций, мыслей. Я остро осознал, что каждый человек – целый мир; я почувствовал, что все люди едины; я понял, что мы есть часть окружающего мира, а он есть часть нас.
Мой мозг начал захлебываться, сейчас он получает гораздо больше информации, чем может переработать. В сознание неудержимой лавиной проскакивают обрывки каких-то очень больших, очень сложных и прекрасных мыслей. Но ни одну из них я не могу осознать целиком, я пытаюсь сконцентрироваться на одной, но волна других заливает меня.
Эмоции хлещут через край. Я не очень эмоциональный человек, но сейчас меня просто разрывает поток беспричинного счастья, волны бездумного восторга.
А это опасный признак.
Когда-то я всерьез пытался обучиться медитации. Не тому облегченному варианту, который доступен даже тупым среднестатистическим американцам, а настоящему искусству великих самураев и йогов, Толком я так и не освоил ее, для этого требуется слишком много времени. И слишком много усердия необходимо проявлять.
В тот период времени у меня катастрофически не хватало ни того, ни другого. Учеба в университете, тренировки по русскому рукопашному бою и некоторым восточным единоборствам, погружение в Инсайд, общефизические тренировки. На все времени не хватало катастрофически. Правда, можно было завязать с полевыми ролевками. Но это была бы слишком большая жертва – тогда для меня единственной отдушиной оставалась возможность поноситься по лесам с деревянным мечом наперевес в компании «эльфов», «гномов», «орков» и прочих фэнтези-существ.
В результате больших успехов в медитации я так и не достиг. Но кое-что усвоил твердо. Например, беспричинный, бездумный восторг допускать нельзя, это слишком опасно для психики. Позитивные эмоции – это маяк, который показывает, куда нам надо двигаться.
Если эйфория захлестывает просто так, не как реакция на какие-то наши действия, то это крайне опасно. Позитивные эмоции должны появляться только тогда, когда мы осознаем, что сейчас поступаем правильно. Неважно, осознанно мы одобряем свои действия или наше подсознание подсказывает нам это. Самое главное – эмоции должны подразумевать оценку нашего поведения.
Эмоции не должны быть реакцией на внешние раздражители. Они могут быть только реакцией на наши реакции на внешние раздражители.
Конечно, это не обязательно для обычного человека. Можно радоваться чему-то, что произошло само по себе, без нашего участия, и при этом оставаться вменяемым человеком.
Однако это правило должен неукоснительно соблюдать каждый, кто хочет совершить что-то очень сложное или достичь чего-то невероятного. Это правило следует обязательно помнить в экстремальной ситуации, а моя ситуация как раз экстремальная. И еще, это правило должно быть главной заповедью всех, кто вносит коррективы в свою психику. А раз я взломал на своем чипе «защиту от дураков», то вся ответственность за мои мозги лежит уже не на плечах создателей чипа, а на моих собственных.
Все эти доводы заставили меня слегка изменить настройку чипа. Я снизил информационные потоки, поступающие с инфракрасной камеры и электромагнитного сканера. А вот поток с визуального сканера я, напротив, повысил.
В результате этих манипуляций нагрузка на мозг снизилась. Теперь изображение не вызывает неконтролируемых эмоциональных реакций, а выполняет свою прямую функцию – предоставляет информацию, необходимую для адекватного ориентирования в окружающем пространстве.
Теперь я не вижу феерической игры красок тепла и электричества. Осталась только чистая информация – четкие силуэты и плавная градация цветов.
А вот зрение в видимом диапазоне, многократно усиленное сенсорами очков, дает великолепную картинку. Цвета не слишком хорошо различимы, даже высокочувствительные рецепторы вынуждены расплачиваться за возможность видеть в темноте. Но своими глазами я видел бы лишь серые фигуры, а очки позволяют не только великолепно различать мельчайшие детали, но и отличить один цвет от другого. Конечно, это не та насыщенность красок, которую можно наблюдать летним полднем, но все же сейчас, почти в полной темноте, я вижу так же хорошо, как без очков при свете.
И если цвета не слишком яркие, то такой чувствительности мельчайших градаций освещенности я никогда не смог бы добиться, надеясь только на свои глаза.
Я огляделся по сторонам. Не для того, чтобы насладиться местной архитектурой с помощью сверхвозможностей очков. Просто я вдруг обнаружил, что, забавляясь с высокотехнологичной игрушкой, я зашел в какой-то темный переулок. Людей здесь нет, и мне стало не по себе. Если сейчас выскочит толпа обкурившихся придурков, то от меня останутся только рожки да ножки.
Впрочем, придурков поблизости не заметно. Кроме меня. Пообещав себе, что впредь буду лучше следить за своими перемещениями, я выбрался на людное место. Эта улица освещена уже гораздо лучше, и чип автоматически сменил уровень фотоумножения, иначе мощный информационный поток привел бы зрительный центр мозга в ступор. Вскоре я вышел на площадь, которая жила активной ночной жизнью. Стоят ларьки, палатки, активно идет торговля. Но это не рынок, здесь в основном продаются товары, которые можно употребить сразу: бутерброды, пирожки, кофе, мороженое.
В центре площади в окружении толпы несколько бродячих актеров показывают представление. Очевидно, комедию – толпа то и дело взрывается громким хохотом.
Здесь же женщина в пестром цыганском платье держит в руке ладонь парня лет шестнадцати, водит по ней пальцем и с таинственным видом вещает будущее. Я заинтересовался – ведь мы с ней в некоторой степени коллеги. Правда, я-то людей не обманываю. Мне рассказывают будущее не линии ладони, а линии Инсайда.
Я подошел ближе. Парень, похоже, с компанией друзей– они стоят рядом и каждое слово цыганки сопровождают плоскими шуточками, по большей части пошлыми. Видимо, они в предсказания не верят, а к гадалке подошли только «ради прикола». Впрочем, сам объект предсказания смеется над шутками друзей вяло, только чтобы те не решили, что он и вправду верит в гадание. А то, что он действительно верит, видно сразу – гадалке он внимает с огромным, плохо скрываемым почтением. Впрочем, его друзья этого не замечают.
Я прислушался к словам цыганки:
– А здесь линия судьбы пересекается с линией сердца. Ждут тебя в скором времени сердечные приключения.
Громко гогочущие шутники выкрикнули несколько фраз, из которых можно заключить: под словосочетанием «сердечные приключения» они понимают приключения для совсем другого органа.
В голове пронесся старый анекдот про гадалку: «Вам надо аккуратнее переходить через дорогу, потому что линия жизни пересекается с линией трамвайных путей».
Гадалка вещала еще некоторое время, а потом подвела итог. Оказалось, что судьба у парня хорошая, вот только сглазил его кто-то. Однако это не беда, у нее есть надежные амулеты, отводящие дурной глаз.
Неизвестно, сколько еще денег выцыганила бы цыганка (прошу прощения за каламбур) у парня, однако тот не рискнул покупать псевдомагические вещицы в присутствии друзей – те наверняка засмеяли бы его.
Парни удалились, оставляя за собой ворох сальных шуточек и густой шлейф мата. Хотят казаться взрослее, но тем самым показывают, насколько же они еще дети.
Подростки остановились около человека с дрессированной обезьяной и принялись острить по поводу цвета задницы скучающего животного.
– Яхонтовый, позолоти ручку, погадаю!
Я настолько увлекся наблюдением за подростками, еще более похожими на обезьян, чем та меланхоличная макака над которой они смеются, что не сразу понял – цыганка обращается ко мне.
Сначала я хотел отказаться. Однако потом подумал: а почему бы и нет? Понаблюдаю за работой «коллеги», может быть, чему-то научусь. Нет, конечно, вряд ли она подскажет мне новые методы поиска через Инсайд. Однако гадалки – хорошие психологи. И еще задолго до появления машины времени они рассуждали о проблемах предопределенности и свободы выбора. Может быть, пообщавшись с ней, я смогу найти ответы на вопросы, которые меня мучают сейчас? Может быть, именно этой цыганке через меня суждено решить судьбу человечества?
Я позолотил ручку. Та взглянула на мою не совсем чистую ладонь и заявила:
– Вижу, стоишь ты на перепутье и не знаешь, что выбрать.
Похоже, я не ошибся – эта цыганка действительно замечательный психолог. Уж сколько раз мне говорили самые разные знакомые (в основном девушки, но к делу это не относится), что по моему лицу абсолютно невозможно ничего прочитать. Я человек не скрытный, но свои переживания напоказ выставлять не люблю. Однако цыганка сразу с огромной точностью определила все как есть. Если бы подобные специалисты-психологи были во внутренних органах, то меня поймали бы уже давно.
– Правильно,– отвечаю я.– На перепутье. И что же мне выбрать?
Посмотрим, что она скажет на это.
– Да разве могу я говорить человеку, что ему выбирать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51