– Я могу подъехать, вам вовсе не нужно…
– В восемь часов, Джессика. – И линия разъединилась.
– Черт побери! – Она свирепо посмотрела на ни в чем не повинную трубку и осторожно повесила ее. – Не может быть.
Она продолжала бормотать, пока одевалась, пила кофе, чтобы успокоить нервы, а потом позвонила Расселу. Тот подтвердил рассказ Кольта и выразил явное удовольствие, что его помощница знакома с таким влиятельным человеком.
– Почему вы не говорили мне? – с упреком спросил он.
– Я забыла. – Объяснение весьма неубедительно, конечно, но больше ей ничего не пришло в голову.
– Забыли? Джесс, можно забыть про прачечную, про кошку или про сотню других дел, но нельзя забыть, что вы знакомы с Кольтом Айронсом!
Говори, говори, мрачно думала она, скрипя зубами.
– И все-таки я забыла, извините.
Из трубки донесся голос Моники, жены Рассела, которая была на последнем месяце беременности, и он извиняющимся тоном добавил:
– Джессика, от вас многое зависит. Вы можете оказать большую услугу нашей фирме.
– Это Кольт сказал?
– Я так его понял, а что?
– Ничего. Завтра увидимся, Рассел, и все обговорим.
– Ладно. Будьте осторожны.
О, она будет очень осторожна, раздраженно думала Джессика, закалывая волосы в тугой пучок. Закрытое вечернее платье с длинными рукавами подчеркивало облик строгой деловой женщины.
Правильно, что Рассел не поверил ей, услышав, что она якобы забыла о встрече с Кольтом Айронсом. Этого действительно нельзя забыть. Если честно, последнее время она только о нем и думала. Как она боялась в то воскресенье у дяди с тетей! Каждый раз, когда звонил телефон, она подпрыгивала; когда стучали в дверь – кидалась в свою комнату.
Но он не позвонил. И Джессика уехала, браня себя за фантазию: разве он станет связываться с такой мелкой сошкой, как она. Она и сама не хочет его видеть! Не хочет, не хочет, повторяла она в сотый раз. Ей отвратительны безжалостные, агрессивные люди. Она мечтает, чтобы мужчина относился к ней как к равной, чтобы видел в ней прежде всего человека, а романтическую сторону отношений ставил на второе место после дружбы. Таким был Вильям – ласковым, добрым и… слабым? Нет, он не был слабым. Он был… он был…
Звонок заставил ее вскочить, и, схватив сумочку, она ринулась к двери, опережая соседей по дому. Чтобы Кольт Айронс вошел в ее каморку?! Ни за что.
– Джессика…
Она порадовалась, что интуиция ее не подвела и что успела заготовить строгое выражение лица. Он выглядел потрясающе. Смокинг отлично сидел на широких плечах и груди, белая рубашка и галстук-бабочка оттеняли мужественное, суровое лицо, а серые глаза смотрели на нее так пристально… В эту минуту Джессика пожалела, что не оделась повеселее, не распустила волосы, не позволила себе макияж. Но она тут же одернула себя: не стоит создавать у него ошибочное впечатление, особенно после Брингейла.
– Вы выглядите очаровательно и очень по-деловому.
Он догадался? Понял то, что она старается доказать? Она глубоко вздохнула и с вежливой улыбкой сказала:
– Добрый вечер, мистер Айронс.
– Пожалуйста – Кольт.
– О, но я же буду на вас работать.
– Кольт. – Он улыбался, но мгновенно сузившиеся глаза напомнили ей об отношениях босс – работник, и она их признала. Какое бы впечатление ни оставила она тем июньским днем, а тем более вечером, но, если он думает, что она доступна и на все готова, его ждет разочарование.
Довольная принятым решением, она чуть-чуть улыбнулась:
– Кольт, – и тут же удивленно уставилась на него: он достал из-за спины коробочку с корсажным украшением – маленькой белой орхидеей и бутонами белых роз. – О, как красиво!..
– Позвольте. – Опытной рукой он приколол букет к левой стороне груди, и ей пришлось призвать на помощь все свое самообладание, чтобы стоять смирно, когда ее касались его тонкие пальцы. – Идем?
Джессика не знала, как надо идти с ним под руку по улице, и изо всех сил напрягала и так прямую спину, пока они не подошли к роскошной «феррари». Кольт Айронс – единственный мужчина, в присутствии которого у нее подгибаются коленки и чьи флюиды так гипнотически на нее действуют. Подозревает ли он, какой сильный эффект производит на женщин?
О Господи, Джессика, зачем спрашивать, когда знаешь ответ, сердито подумала она, и тут он остановил машину. Она удивленно повернулась к нему:
– В чем дело?
– В вас. – Это было сказано небрежно, но в голосе отчетливо угадывалась стальная пружинка.
– А что я не так сделала? – ощетинилась она.
– Оделись так, чтобы не было видно ни дюйма тела, скрутили волосы так, что к концу вечера у вас разболится голова. Подпрыгиваете как кошка на раскаленной крыше, стоит мне до вас дотронуться, смотрите огромными глазами, обвиняя в стольких преступлениях, что мне не хватит жизни все их совершить.
– Не смешите меня…
– Хмуритесь, тело напряжено, лицо свирепое, как у чудовища. – Он замолчал, густые черные ресницы, которые она так хорошо помнила, на миг прикрыли пронзительные глаза, затем рот скривился в полуулыбке. – Разве этого мало?
– Я… я не…
– Джессика, я вам не сделаю ничего плохого. – Он взял ее за руку, и ей стоило больших усилий сдержать дрожь. – Что такого вы обо мне наслушались? Даже маркиз де Сад не вызывал у женщин такой реакции.
У женщин? Конечно, в отношении Кольта Айронса надо употреблять множественное число.
– Мы всего лишь поужинаем, обсудим работу, а затем я отвезу вас домой в целости и сохранности, не посягая на вашу честь, – успокаивающим тоном сказал он. – Если бы я хотел женщину на ночь, мне стоило бы только набрать один из множества номеров, и я бы получил все, что пожелал бы. Так что не лучше ли вам расслабиться и просто наслаждаться ужином? Если вы весь вечер будете изображать непреклонность, это подорвет мою репутацию страшного серого волка – соблазнителя невинности.
Он насмехается над ней! В зеркале Джессика увидела, что Кольт улыбается. Неужели она настолько смешна?
Айронс включил мотор, и, глядя на его твердый профиль, она постаралась придать лицу более подходящее выражение. Больше она не даст ему повода к циничным комментариям, на которые он мастер. С этой минуты она будет вежливой, обаятельной и деловитой, как положено помощнику Рассела. Хоть это и нелегко.
В маленьком элитном ресторанчике обедали только солидные люди и еда и обслуживание были на высшем уровне. В меню, которое само по себе уже являлось произведением искусства, не значились цены. Старший официант чуть не распластался перед Кольтом и провел их к столику на двоих в нише, откуда они могли наблюдать за всеми, а их самих никто не видел.
– Коктейль с шампанским? – Она с улыбкой кивнула, и Кольт обернулся к официанту, который маячил у него за спиной: – Клод, для мисс Тейлор, пожалуйста, ваш фирменный коктейль, а мне минеральную воду. Я, к сожалению, за рулем.
– Конечно, конечно. – Клод, улыбаясь, попятился.
– Может, не будем сразу заказывать, а сначала выпьем? – вежливо спросил Кольт.
– Честно говоря, я умираю от голода. – Пока они шли к столику, Джессика не могла не обратить внимание на изысканность блюд на столах, и только тогда осознала, до чего голодна.
– Да что вы? – Он был приятно удивлен. – Я боялся, что при вашей фигуре вы довольствуетесь листиком салата.
– Что вы, я ужасно много ем, видимо, такой организм, что все сгорает. Да и работа помогает: ношусь как угорелая весь день.
– Ах да, работа. – Он указал на меню: – Выбирайте что хотите, а потом поговорим о моей новой авантюре, идет?
– Хорошо. – Она ответила на его улыбку и поскорее уткнулась в меню, чтобы спрятать покрасневшие щеки. Это надо прекратить! Теперь следует разговаривать и не краснеть как рак. Она не девчонка, ей надо произвести должное впечатление на этого проницательного человека из сильных мира сего.
Но он был просто сногсшибательным. Пока он холодно насмехался, она еще могла кое-как противостоять его могучему магнетизму, но теперь пошла совсем другая игра. Надо собраться, она сможет, он просто мужчина, такой же, как все…
К тому времени как Клод принес напитки, она уже владела собой и спокойно выбрала блюда так, как будто каждый день бывала в подобных заведениях. Вот как надо себя вести, твердо сказала себе Джессика. Судьба распорядилась так, что в ближайшие годы она будет заниматься исключительно карьерой. Деловые контакты с Кольтом Айронсом послужат на пользу маленькой компании Рассела, а что полезно ему, то полезно и ей. В качестве личного помощника главы компании она должна проявить компетентность, так она и сделает, даже если это ее погубит.
– Начнем сначала. Что такое пришло вам на ум, отчего лицо у вас опять стало свирепым?
– Что? О, ничего. – Она справилась с выражением лица, но было уже поздно. – Я подумала – мы постараемся сделать все для вас наилучшим образом, – тихо сказала она, решив, что честность – лучший вид дипломатии. Пусть не думает, что она насупилась из-за него. – Я не знала, что выглядела свирепой, – виновато добавила она.
Некоторое время он изучал ее, что-то обдумывая, затем наклонился, и обезоруживающая улыбка опять заиграла у него на лице.
– Я уверен, что вы все сделаете наилучшим образом, Джессика, но может, сначала выслушаете, в чем дело?
Она отпила коктейль и серьезно кивнула:
– Конечно.
– Возможно, вы знаете, а может, и нет, но я хочу испечь сразу несколько пирогов.
Она кивнула; сейчас она видела его с совсем другой стороны: по-деловому серьезен, он был полностью поглощен тем, о чем говорил, в серых глазах светились пугающе острый ум и смекалка.
– Мой партнер и друг из Шотландии предлагает общее дело, я нахожу его интересным. Что вы знаете о бетонном наполнителе?
– Не так уж много, – честно призналась она, – но Рассел сказал… – Она остановилась, поймав на себе его цепкий взгляд.
– Вы говорили с Расселом? – бесцветным голосом спросил он.
– Да, я ему звонила. – Она с вызовом посмотрела на него. – А почему бы и нет?
– Наводили обо мне справки? Что ж, это хорошо. Такая дотошность мне нравится. (Она чувствовала, что это не совсем так.) – И что же сказал Рассел?
– Очень немногое. Что ваш проект связан с перевозкой миллионов тонн камня… что вы сами все объясните.
– Значит, так. Миру требуется бетонный наполнитель. Твердый камень, гранит или гравий, измельчают в порошок и используют при строительстве дорог и зданий. Следите за моей мыслью?
Джессика кивнула.
– Мы собираемся свернуть гору в прямом смысле этого слова, к которой можно подобраться только на вертолете или по морю. Мы будем подвозить камень к причалу и грузить на специально оборудованный корабль. На нем имеются насыпные воронки, ведущие в трюм. Под каждой воронкой проходит гигантский конвейер. Когда корабль достигнет пункта назначения, конвейер вынесет камень на причал. Просто? – Насмешка в голосе показывала, что за всем этим стоят сложнейшие инженерные расчеты. – Это место, где ничего не растет и не пасется, – спокойно продолжал он, – удаленное и бесплодное, так что экология не пострадает. Конвейер герметичен, пыль не будет попадать в море, что тоже было бы непопулярно.
– Понимаю. Очень хорошее дело.
– Да. – Он лениво улыбнулся, откинулся в кресле, провел рукой по волосам и отпил из бокала. – И, надеюсь, очень прибыльное; вот к чему приступаете вы с Расселом. Я хотел бы получить от вас список потенциальных покупателей в Англии и особенно в Европе. От Рассела я слышал, что вы бегло говорите на французском и немецком, владеете испанским и итальянским. Это целый арсенал. Откуда такие обширные лингвистические познания?
– Что? – Переход на личную тему застал ее врасплох. Она торопливо заговорила: – Мой отец был биологом, занимался жизнью моря. Сейчас он тоже работает над чем-то в Карибском море. В связи с его работой нам приходилось ездить по всему свету, так что я меняла школы бесчисленное множество раз.
– Это, должно быть, нелегко.
– Не особенно. Языки мне легко давались. Маме и сестре приходилось хуже. Им не нравилось разъезжать.
– А вам? – Он подался вперед и впился в нее глазами.
– Пожалуй, да; во всяком случае, мне это никогда не надоедало. Я очень люблю отца… – Она осеклась, поняв, что наговорила лишнего. Ей не нужны личные отношения с этим человеком, и чем меньше он будет знать о ней, тем лучше.
– Продолжайте, – попросил Кольт.
– Да больше нечего сказать, – весело ответила Джессика. – Вот так я выучила языки.
– Ваши родители разошлись, когда вам было четырнадцать лет? – мягко настаивал он.
– Да. – Она опустила глаза, надеясь, что он вернется к разговору о работе. Не тут-то было.
– Почему?
– Почему? Мама… нашла другого. – Его не обманул беспечный тон. – Они вернулись в Англию, вместе с сестрой. А я осталась с отцом в Штатах. Они… Развод был тяжелым, я не хочу больше о нем говорить.
Он не обратил внимания на последние слова.
– Вы думаете, ваша мать была возмущена тем, что вы выбрали отца? – Я не думаю, я это знаю, – тихо и внятно сказала Джессика. – Будь ее воля, она отобрала бы у него все, чем он дорожил, и ей, конечно, не понравилось, что я не стала играть в ее игры.
– А ваш отец… он считает, что мать поощряла… альянс между сестрой и вашим женихом? – тихо спросил он.
Джессика покачала головой.
– Отец всегда очень хорошо думает о людях; он не знает мать так, как я.
– Хотя прожил с ней четырнадцать лет?
– Шестнадцать, и даже несмотря на это. – Джессика не на шутку разозлилась. Почему он защищает мать? Какое ему вообще до этого дело? Он не смеет судить. Пусть он предлагает ей перспективную работу, но такое она не намерена терпеть. – Мне не нравится ваш тон, мистер Айронс, – храбро добавила Джессика, хотя внутри вся сжалась в ожидании ответного удара, которого так и не последовало.
После долгого молчания он сказал:
– Все так говорят.
Ее выручил официант, принесший первое блюдо, – никому в жизни она так не радовалась. Она заказывала салат, Кольт – суфле из грибов с ветчиной. Ужасный момент миновал, оба занялись едой.
К тому времени как принесли мясо в сметанном соусе, Кольт превратился в превосходного собеседника с обворожительными манерами. Хотя Джессику не обманула эта метаморфоза, все же застольную беседу стало поддерживать легче.
Хоть бы он не был таким привлекательным, мечтала она, подцепив вилкой морковку в лимонном соусе. Божественно вкусно! Привлекательный – это еще слабо сказано. Из-под ресниц она украдкой посматривала на него. Гипнотизирующий, безжалостный, опустошающий, пугающий… С ним нелегко иметь дело.
И тут же в голову пришла мысль: с Вильямом было легко – и вот к чему это привело. Она отбросила дальнейшие раздумья и энергично принялась за оставшийся кусочек мяса.
Когда принесли шоколадное мороженое, покрытое карамелью, есть уже не хотелось, но Джессика была не в силах отказаться от заманчивого десерта.
– Все было великолепно, спасибо, Кольт, – вздохнула она, отправив в рот последнюю ложечку лакомства.
– На здоровье, – ответил он с легкой усмешкой. – Приятно смотреть, как женщина наслаждается едой. Освежающий контраст.
Контраст чему? Или кому? А, Джессика, это тебя не касается. Ей совершенно не нужен тот легкий флирт, о котором говорила Кэрол, даже если Кольт не прочь поразвле-каться с ней некоторое время, в чем она сомневается. Он отыскал ее ради шотландского проекта, вот и все, остальное – только плод слишком богатого воображения. Кольту Ай-ронсу нравятся такие женщины, как его машина, – быстрые, эффектные, без проблем.
– И что вы об этом думаете?
Она испугалась было, что он прочел ее мысли, но с облегчением сообразила, что речь идет о проекте.
– По-моему, все отлично, и мы в состоянии справиться со своей частью работы. Когда вы хотели бы начать?
– Вчера. Не знаю, над чем вы еще работаете, но, если возьметесь за это, все остальное придется отодвинуть на второй план.
Еще бы, конечно, ядовито подумала Джессика, но на лице ее появилась лишь улыбка.
– Нет проблем. Я проделаю основную начальную работу, поскольку знаю языки, а Рассел пока закончит то, чем мы сейчас занимаемся.
Когда подошел официант, Кольт предложил:
– Кофе с ликером? Клод делает его лучше всех в Лондоне.
– Просто черный, пожалуйста. И так всего слишком много. – За коктейлем уже был бокал красного вина к мясу, и, хотя она не опьянела, рядом с Кольтом Айронсом следовало держаться настороже.
– Два черных кофе, пожалуйста, – приветливо сказал Кольт официанту, и ее не первый раз за вечер поразило, как уважительно он относится к обслуживающему персоналу. Ей попадались другие мужчины, не столь богатые и могущественные, но которые тем не менее третировали официантов, словно те не больше чем пыль под ногами.
Странный человек. Он положительно выбивает ее из колеи. Лучше бы он был грубиян и скряга, тогда она могла бы по крайней мере презирать его… Нет, это ужасно! Что с ней сегодня такое творится?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12