– Он направился к двери офиса. – Я иду на ленч.
– Я знаю. Со Стивом Сарасени. Ассоциация производителей молока наняла его, чтобы обрабатывать законодателей в пользу поддержания цен. Ради Бога, Мэт, встряхнись, иначе Сарасени погубит тебя. Он акула, и, если ты прыгнешь в воду, потеряв голову, он съест тебя живьем.
– Хорошая метафора, Люк. Оригинальная. – На лице у Мэта промелькнула саркастическая улыбка. Выходя, он остановился, держась за ручку двери. Он не мог выдержать больше ни минуты. С напускным безразличием он небрежно спросил: – Что же все-таки Кристине Макклур нужно было сказать тебе?
Люк широко улыбнулся.
– Я ловко расспрашивал ее о сестре, а она порциями выдавала ту информацию, которую хотела мне сообщить, как и подобает такой опытной малышке-лоббистке, как она. Хочешь что-то из этого услышать?
Мэт сжал губы.
– Только одно. Она – Кейла – действительно политический консультант?
– Конечно, это так. Когда кандидат нанимает ее, он получает полный комплекс услуг. У нее сейчас свое собственное маленькое агентство, но начинала она в Ассоциации консультантов «Диллон и Уорд».
– Родоначальница всех имиджмейкеров, не имеющих совести. – Темно-синие глаза Мэта сверкнули. – За должную плату в «Диллон и Уорд» создали бы из серийного убийцы святого Франциска Ассизского.
– Да, ну так вот, похоже, близнецы Макклур такого же низкого мнения о Диллоне и Уорде, как и ты. По словам Кристины, Кейла слишком мягкая, благородная и возвышенная натура, чтобы плавать вместе с этими акулами, извини, что злоупотребляю такими метафорами. Через несколько лет она уволилась и открыла свое собственное консультационное агентство.
– Иными словами, это значит, что, приобретя необходимые навыки в надувательстве, она решила, что будет выгоднее полностью самой воспользоваться его плодами, – решительно заключил Мэт.
– Ока действительно забрала с собой несколько клиентов Диллона и Уорда, – сказал Люк. – Только благородных и честных, конечно. По словам Кристины, Кейла Макклур использует только честные приемы для обеспечения победы и берет только тех клиентов, которые соответствуют ее личным высоким этическим нормам.
– Да, конечно. – Мэт издал восклицание, выражающее одновременно насмешку и недоверие. – Разве не о подобной линии поведения заявляют все политические консультационные агентства? Я думаю, что они вряд ли смогли бы говорить иначе. Кто свяжется с агентством, которое обещает сфабриковать какую угодно ложь для победы на выборах? Это бы плохо сказалось на имидже. И это то, чем заняты все специалисты по политической рекламе, – имидж за деньги.
– Ну и циник! – Похохатывая, Люк полез в карман и извлек маленькую белую визитную карточку. – Микаэла Макклур, «Политические консультации Инк.», – прочел он. – Мне дала ее Кристина. Она, видимо, вместе со своими носит несколько визитных карточек Кейлы. По-сестрински заботливо с ее стороны, а? Никогда не знаешь, когда подвернется возможность немножко поспособствовать бизнесу.
Он пересек комнату, чтобы сунуть карточку в руку Мэта.
– Хочешь нанять себе консультанта, Мэт? Кристина говорит, что Кейла хороший специалист. Так как насчет консультанта? Уверен, она чрезвычайно талантлива… В смысле консультаций!
Мэт смерил его злобным взглядом, закипая.
– Знаешь, когда ты был еще совсем сопляком и чересчур много болтал, я обычно хватал тебя и кружил до тех пор, пока сил хватало, а потом отпускал так, что ты летел и врезался во что-нибудь и с воплями бежал к маме. Это все же на некоторое время заставляло тебя заткнуться. Мы с Марком обычно называли это вправлением мозгов. Я по-прежнему больше тебя, малыш. И я по-прежнему могу послать тебя в полет – и пошлю, если ты не заткнешься.
– Угрожаешь физической расправой, да? – Люк рассмеялся, совершенно не испугавшись. – Здорово тебя задело, большой брат. Почему бы тебе не доставить себе удовольствие, не поехать повидаться с девушкой? Она…
– Политически правильнее употребить слово женщина, Люк, – важно сказал Мэт. – А сейчас извини, но у меня назначена встреча за ленчем с некой Большой белой акулой, которая маскируется под свободного лоббиста.
– Ты уверена, что не хочешь пойти со мной пообедать? – спросила Кристина Кейлу в четвертый раз за этот вечер. – Это не рабочий обед, просто я и несколько моих друзей собираемся вместе, и мы были бы рады, если бы и ты к нам присоединилась.
– С твоей стороны очень мило пригласить меня, но я не могу, – в четвертый раз ответила Кейла. – Сегодня вечером я должна вернуться в округ Колумбия. Завтра у меня целый день встречи, начиная с девяти часов с сенатором Декаприо.
– Я надеялась, ты сможешь побыть подольше. Мне приятно, когда ты здесь, Кейла. Так тоскливо жить одной. Я, конечно, очень занята, но все же… – Ее голос замер, и она пожала плечами.
– Я понимаю. – Кейла быстро и крепко обняла ее. – Ты недолго будешь жить одна, Кристина. Скоро ты будешь с Бондом.
– Но я буду в Атланте, – с унылым видом протянула Кристина. – Ты представляешь себе, как это далеко от округа Колумбия, Кейла? Нам было довольно трудно привыкнуть жить в разных городах, но Вашингтон и Харрисберг по крайней мере менее чем в двух часах езды друг от друга.
– Самолетом до Атланты из округа Колумбия совсем недолго, – утешила ее Кейла. – И мы будем часто звонить друг другу. Наши телефонные счета будут больше, но ты сейчас работаешь для Независимых телефонных компаний, ты помнишь? Возможно, ты получишь пожизненную профессиональную скидку. – Она улыбнулась, стараясь подбодрить сестру. Кристина всегда тяжело переживала разлуку со своей сестрой-близнецом; быть сильной и во всем находить хорошую сторону было участью Кейлы. – Как бы то ни было, я опять буду здесь с воскресенья до вторника включительно, чтобы встретиться с Эленой Тесловик и ее людьми. Я тебе еще надоем!
– Никогда. – Кристина замотала головой. – Почему бы тебе не приехать в пятницу и не провести здесь уик-энд? Я обещаю на этот раз не подстраивать так, чтобы ты столкнулась с Мэтом Минтиром.
– А если бы ты и сделала так, это не имело бы значения. Мэт Минтир подожмет хвост и убежит при виде меня. Я для него воплощение зла.
Кристина нахмурилась.
– В таком случае он ничтожество. Как и его брат Люк. Вчера во время так называемой случайной встречи, которую, я знаю, он специально организовал, он продолжал ухаживать за мной, хотя я ясно дала ему понять, что у меня серьезные отношения с кем-то другим. Люк Минтир считает, что он – подарок для любой женщины. Мэт, по крайней мере, не такой.
– Нет, Люк Минтир относится к другому типу людей, страдающих манией самовозвеличения. Он – Последний Честный Политик.
Кристина закатила глаза.
– Вспомни нашу заповедь, Кейла. Работайте с политиками, работайте для них, даже относитесь к ним по-братски, когда необходимо, но не влюбляйтесь в политика.
– Не волнуйся, не буду.
– Ну а я волнуюсь. Я помню, как этот подлец Скотт Сарес разбил твое сердце, а он политик.
Кейла сделала гримасу.
– Один из величайших успехов Диллона и Уорда. Не волнуйся, Кристина. Я извлекла из этого хороший урок.
– Тебя влечет к Мэту Минтиру, – настаивала Кристина. – Я вижу это, Кейла. Поверь мне.
– Твои непогрешимые инстинкты на сей раз тебя подвели. Мне нравится Мэт Минтир почти так же, как я ему, иначе говоря, совершенно не нравится.
– Я не говорила, что он тебе нравится, я сказала, что тебя влечет к нему, физически. Это две абсолютно разные вещи, Кейла.
– Теперь ты говоришь как Пенни. А я обойдусь без лекции Пенни о мужчинах. Бог свидетель, мы достаточно этого наслушались, пока росли. Неудивительно, что мы так теряемся, когда дело касается мужчин.
– Я больше не теряюсь, – сказала Кристина, ее карие глаза сияли. – Я уверена в Бонде и его любви ко мне. В один прекрасный день это случится и с тобой, Кейла, вот увидишь.
– Теперь моя очередь пропеть несколько строчек из песенки «В один прекрасный день появится мой принц»? – Кейла легонько подтолкнула сестру. – Иди, а то опоздаешь. Я быстро съем сэндвич и отправлюсь в путь. – Сестры обнялись.
– До пятницы! – крикнули они обе, когда Кристина выходила из квартиры.
Не успела Кейла откусить от горячего сэндвича с сыром, как в дверь позвонили. Она не знала, как ей быть: проигнорировать звонок и доесть сэндвич, пока он теплый, или пойти открывать дверь, а он остынет и станет жестким и несъедобным. Если бы она была дома, она бы определенно предпочла проигнорировать звонок, но, поскольку это была квартира Кристины, Кейла покорно, хотя и неохотно, направилась к двери. Она не имела права проигнорировать посетителя сестры. Могло оказаться, что принесли важный документ или бесценную информацию от коллеги или…
Мэт Минтир! Кейла посмотрела в глазок. Ее сердце застучало глухо и часто. Она не помнила, чтобы так волновалась с давних пор, с седьмого класса, когда Дании Брайан, любимец класса, прислал ей любовное послание. Внезапно в ее памяти всплыла ясная и отчетливая картина из прошлого. Возьми себя в руки! – убеждала она себя. Дан Брайан в тот год отправил любовные послания еще по крайней мере десяти другим девочкам из их класса. Да и ранимый двенадцатилетний возраст определенно остался далеко в прошлом.
– Кейла, я знаю, ты тут! – крикнул Мэт. – Я разговаривал с Кристиной на стоянке, и она мне сказала, что ты дома, – Он опять постучал в дверь. – Я хочу поговорить с тобой и не уйду, пока ты не откроешь.
Кейла попыталась взять себя в руки. Впадать в панику не было причины: уж она-то знала, как выпутаться из трудной ситуации. В конце концов, она сделала карьеру, обучая этому других.
Она медленно отворила дверь. На нем был синий костюм в тонкую полоску, который, по ее собственным наблюдениям, являлся предметом мужской штатской одежды, символизирующей власть. Она сама советовала кандидатам такой костюм, когда солидный внешний вид мог помочь во время дискуссий с оппозицией. Кейла набрала воздуха. Ее, однако, не пугал ни его костюм, олицетворявший власть, ни сам мужчина.
– Дверь открыта, – холодно сказала Кейла. – Говори. У тебя, – она выразительно посмотрела на свои часы, – пять минут.
Мэт внимательно осмотрел ее. На ней была короткая клетчатая юбка, черные колготки, замшевые ботинки по щиколотку и черная английская блузка, поверх которой был длинный красный блейзер. Ее длинные густые вьющиеся волосы были высоко собраны в конский хвост.
– Ты больше похожа на студентку, чем на ловкого колдуна-эксперта по СМИ, – выпалил он.
– Ловкого колдуна-эксперта по СМИ, – повторила она звенящим голосом. – Именно так. Ты зря потратил свои пять минут. – Она хотела захлопнуть дверь, но он оказался проворнее и, ухватившись за дверь обеими руками, не дал ей такой возможности.
– Нам нужно поговорить, – твердо сказал он.
– Зачем? Я уже слышала твое мнение о политических консультантах. Так зачем же тебе тратить попусту драгоценное время, разговаривая со мной?
Мэт нахмурился.
– Послушай, разреши мне войти. Мне начинает надоедать спорить с тобой, стоя на лестнице.
– Так ты хочешь спорить со мной в комнате? Лучше не надо, спасибо, я обедаю.
Мэт решил не дожидаться приглашения, и Кейле ничего не оставалось, кроме как отойти в сторону и позволить ему войти, ведь не преграждать же ему путь своим телом. Она опасалась каких бы то ни было физических контактов с ним. Нахмурившись, она вернулась к маленькому кухонному столику, где на тарелке лежал ее неаппетитный сэндвич.
Мэт прошел за ней.
– Это твой обед? – Он сделал гримасу. – А ты не ахти какой кулинар, а?
– Я способна разморозить и разогреть продукты в микроволновой печи не хуже всякого другого, – парировала Кейла.
– Ну что ж, похоже, этот сэндвич как раз из микроволновой печи. Не хочешь ли заказать что-нибудь с доставкой на дом из китайского ресторана? Я угощаю.
Кейла взяла свой сэндвич. Он был жесткий и холодный. Она положила его назад на тарелку.
– Не могу. Я сегодня вечером уезжаю в Вашингтон. Как можно скорее. – Она бросила на него испепеляющий взгляд, – Надеюсь, ты извинишь меня, я должна еще собрать свои вещи.
Это определенно был намек на то, что ему пора уходить. Кейла направилась из кухни, ожидая, что он последует за ней и она сможет проводить его к двери. Вместо этого он сел на один из кухонных стульев Кристины.
Кейла обернулась и посмотрела на него.
– Изволь немедленно уйти, Мэтью Минтир.
– Вначале ответь мне на один вопрос, Кейла. Это то, что меня беспокоит, и мне нужен ответ.
Кейла вздохнула.
– Возможно, я буду сожалеть об этом, но ладно, спрашивай.
Он подался вперед, напряженно глядя на нее.
– Почему ты работаешь именно в этой сфере, в которой сейчас занята? Что заставило тебя работать в такой..
– Некоторые маленькие девочки мечтают вырасти и стать балеринами, медсестрами или учительницами, – прервала Кейла. – Я же мечтала стать специалистом по политической рекламе. Еще в детском саду я воображала, как разрабатываю стратегию проведения выборной кампании, мастерски создаю интересные и важные сообщения для шестичасовых новостей.
– Превращая американскую политику в безнравственную игру, в которой замешаны большие деньги, – резко вставил Мэт.
– О, ну и это тоже, – сказала она дерзко. – Все это часть мечты.
– Ты можешь шутить, но это не смешно, Кейла. – Мэт встал, сжимая ладони в кулаки. – Разве ты не видишь, что происходит? Сегодня в политике имеет значение уже не то, что скажет кандидат, а сколько миллионов он может собрать с особо заинтересованных групп и как эти миллионы растрачиваются хищниками, которые создают хитрые пропагандистские штуковины. Простой избиратель чувствует себя бессильным и забытым, каковым он и является на самом деле из-за обманщиков вроде Диллона и Уорда и… и…
– Меня, – сказала Кейла без всякого выражения.
– Да. Тебя. – Он направился к ней. – Кейла, я думал об этом. Черт, я ни о чем другом не мог думать с пятницы, когда ты мне сказала, чем занимаешься, кто ты. – Мэт остановился в нескольких дюймах от нее. Он часто и тяжело дышал. – Я твердо убежден в том, что человек представляет собой то, чем он или она занимается, Кейла.
– Ты убежден, что род занятий непосредственно связан с характером человека или его отсутствием? – Она иронически рассмеялась. – Как ты все упрощаешь! А как же насчет безнравственных полицейских и медсестер, которые убивают своих подопечных? И как же вписываются в твою идеальную схему телевизионные проповедники, которые обманывают верующих?
– Я не думаю, что род занятий и поступки человека однозначно определяют его характер. И, конечно, для каждого правила есть исключения, но…
– В таком случае ты должен согласиться, не так ли, с тем, что и в сфере общественных отношений и политической рекламы можно быть честным и нравственным человеком, не склонным любой ценой одурачивать избирателей?
– Мне бы очень не хотелось дискутировать с тобой перед аудиторией, – хмурясь, сказал Мэт. – Ты очень компетентно отстаиваешь свою позицию.
– Дело не в том; что я слишком компетентна, а в том, что твоя позиция просто чертовски нелепа и пошатнуть ее не составляет труда.
Он еще сильнее нахмурился.
– И тебе каким-то образом удается заставить меня обороняться при том, что я уверен в своей правоте. Ты очень умна, Кейла.
Кейла тяжело вздохнула.
– Очевидно, я все же недостаточно умна, чтобы заставить упрямого, пристрастного болвана вроде тебя задуматься и изменить свое мнение. Ты пришел сюда специально, чтобы сообщить мне, что я представляю собой то, чем я занимаюсь?
Мэт откашлялся.
– Я пришел, чтобы сказать тебе, что я… я не могу больше с тобой встречаться, Кейла.
Она приучила себя быть готовой к неожиданностям. В сфере ее деятельности могло произойти что угодно, и часто происходило. Но случалось, ее заставали врасплох. Первый раз – ночью, на обеде Мэта по сбору средств. Сейчас был второй.
– Давай разберемся, – холодно сказала она, ее карие глаза сверкали. – Ты проделал весь этот путь, явившись без приглашения в квартиру моей сестры, чтобы сказать мне, что ты не можешь больше со мной встречаться? В то время как, во-первых, мы и не встречаемся? В то время как у меня в любом случае не было намерения когда-либо снова увидеть тебя?
Вот так. Мэт чувствовал себя идиотом. Его лицо медленно заливалось краской от шеи к щекам.
– Я пытался совершить правильный поступок. Мне казалось, я обязан был объясниться с тобой, – растерянно пробормотал он.
– Ты ничем мне не обязан! Убирайся отсюда – Она сильно толкнула его. Когда еще она приходила в такую ярость, разве что в тот вечер, на пирсе.
– Я просто не мог перестать встречаться с тобой, не сказав ни слова, – запротестовал Мэт. – Я не из тех парней, которые могут переспать со случайной женщиной – и до свидания.
– Поэтому ты решил оглоушить меня, встретившись лицом к лицу! Как благородно!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
– Я знаю. Со Стивом Сарасени. Ассоциация производителей молока наняла его, чтобы обрабатывать законодателей в пользу поддержания цен. Ради Бога, Мэт, встряхнись, иначе Сарасени погубит тебя. Он акула, и, если ты прыгнешь в воду, потеряв голову, он съест тебя живьем.
– Хорошая метафора, Люк. Оригинальная. – На лице у Мэта промелькнула саркастическая улыбка. Выходя, он остановился, держась за ручку двери. Он не мог выдержать больше ни минуты. С напускным безразличием он небрежно спросил: – Что же все-таки Кристине Макклур нужно было сказать тебе?
Люк широко улыбнулся.
– Я ловко расспрашивал ее о сестре, а она порциями выдавала ту информацию, которую хотела мне сообщить, как и подобает такой опытной малышке-лоббистке, как она. Хочешь что-то из этого услышать?
Мэт сжал губы.
– Только одно. Она – Кейла – действительно политический консультант?
– Конечно, это так. Когда кандидат нанимает ее, он получает полный комплекс услуг. У нее сейчас свое собственное маленькое агентство, но начинала она в Ассоциации консультантов «Диллон и Уорд».
– Родоначальница всех имиджмейкеров, не имеющих совести. – Темно-синие глаза Мэта сверкнули. – За должную плату в «Диллон и Уорд» создали бы из серийного убийцы святого Франциска Ассизского.
– Да, ну так вот, похоже, близнецы Макклур такого же низкого мнения о Диллоне и Уорде, как и ты. По словам Кристины, Кейла слишком мягкая, благородная и возвышенная натура, чтобы плавать вместе с этими акулами, извини, что злоупотребляю такими метафорами. Через несколько лет она уволилась и открыла свое собственное консультационное агентство.
– Иными словами, это значит, что, приобретя необходимые навыки в надувательстве, она решила, что будет выгоднее полностью самой воспользоваться его плодами, – решительно заключил Мэт.
– Ока действительно забрала с собой несколько клиентов Диллона и Уорда, – сказал Люк. – Только благородных и честных, конечно. По словам Кристины, Кейла Макклур использует только честные приемы для обеспечения победы и берет только тех клиентов, которые соответствуют ее личным высоким этическим нормам.
– Да, конечно. – Мэт издал восклицание, выражающее одновременно насмешку и недоверие. – Разве не о подобной линии поведения заявляют все политические консультационные агентства? Я думаю, что они вряд ли смогли бы говорить иначе. Кто свяжется с агентством, которое обещает сфабриковать какую угодно ложь для победы на выборах? Это бы плохо сказалось на имидже. И это то, чем заняты все специалисты по политической рекламе, – имидж за деньги.
– Ну и циник! – Похохатывая, Люк полез в карман и извлек маленькую белую визитную карточку. – Микаэла Макклур, «Политические консультации Инк.», – прочел он. – Мне дала ее Кристина. Она, видимо, вместе со своими носит несколько визитных карточек Кейлы. По-сестрински заботливо с ее стороны, а? Никогда не знаешь, когда подвернется возможность немножко поспособствовать бизнесу.
Он пересек комнату, чтобы сунуть карточку в руку Мэта.
– Хочешь нанять себе консультанта, Мэт? Кристина говорит, что Кейла хороший специалист. Так как насчет консультанта? Уверен, она чрезвычайно талантлива… В смысле консультаций!
Мэт смерил его злобным взглядом, закипая.
– Знаешь, когда ты был еще совсем сопляком и чересчур много болтал, я обычно хватал тебя и кружил до тех пор, пока сил хватало, а потом отпускал так, что ты летел и врезался во что-нибудь и с воплями бежал к маме. Это все же на некоторое время заставляло тебя заткнуться. Мы с Марком обычно называли это вправлением мозгов. Я по-прежнему больше тебя, малыш. И я по-прежнему могу послать тебя в полет – и пошлю, если ты не заткнешься.
– Угрожаешь физической расправой, да? – Люк рассмеялся, совершенно не испугавшись. – Здорово тебя задело, большой брат. Почему бы тебе не доставить себе удовольствие, не поехать повидаться с девушкой? Она…
– Политически правильнее употребить слово женщина, Люк, – важно сказал Мэт. – А сейчас извини, но у меня назначена встреча за ленчем с некой Большой белой акулой, которая маскируется под свободного лоббиста.
– Ты уверена, что не хочешь пойти со мной пообедать? – спросила Кристина Кейлу в четвертый раз за этот вечер. – Это не рабочий обед, просто я и несколько моих друзей собираемся вместе, и мы были бы рады, если бы и ты к нам присоединилась.
– С твоей стороны очень мило пригласить меня, но я не могу, – в четвертый раз ответила Кейла. – Сегодня вечером я должна вернуться в округ Колумбия. Завтра у меня целый день встречи, начиная с девяти часов с сенатором Декаприо.
– Я надеялась, ты сможешь побыть подольше. Мне приятно, когда ты здесь, Кейла. Так тоскливо жить одной. Я, конечно, очень занята, но все же… – Ее голос замер, и она пожала плечами.
– Я понимаю. – Кейла быстро и крепко обняла ее. – Ты недолго будешь жить одна, Кристина. Скоро ты будешь с Бондом.
– Но я буду в Атланте, – с унылым видом протянула Кристина. – Ты представляешь себе, как это далеко от округа Колумбия, Кейла? Нам было довольно трудно привыкнуть жить в разных городах, но Вашингтон и Харрисберг по крайней мере менее чем в двух часах езды друг от друга.
– Самолетом до Атланты из округа Колумбия совсем недолго, – утешила ее Кейла. – И мы будем часто звонить друг другу. Наши телефонные счета будут больше, но ты сейчас работаешь для Независимых телефонных компаний, ты помнишь? Возможно, ты получишь пожизненную профессиональную скидку. – Она улыбнулась, стараясь подбодрить сестру. Кристина всегда тяжело переживала разлуку со своей сестрой-близнецом; быть сильной и во всем находить хорошую сторону было участью Кейлы. – Как бы то ни было, я опять буду здесь с воскресенья до вторника включительно, чтобы встретиться с Эленой Тесловик и ее людьми. Я тебе еще надоем!
– Никогда. – Кристина замотала головой. – Почему бы тебе не приехать в пятницу и не провести здесь уик-энд? Я обещаю на этот раз не подстраивать так, чтобы ты столкнулась с Мэтом Минтиром.
– А если бы ты и сделала так, это не имело бы значения. Мэт Минтир подожмет хвост и убежит при виде меня. Я для него воплощение зла.
Кристина нахмурилась.
– В таком случае он ничтожество. Как и его брат Люк. Вчера во время так называемой случайной встречи, которую, я знаю, он специально организовал, он продолжал ухаживать за мной, хотя я ясно дала ему понять, что у меня серьезные отношения с кем-то другим. Люк Минтир считает, что он – подарок для любой женщины. Мэт, по крайней мере, не такой.
– Нет, Люк Минтир относится к другому типу людей, страдающих манией самовозвеличения. Он – Последний Честный Политик.
Кристина закатила глаза.
– Вспомни нашу заповедь, Кейла. Работайте с политиками, работайте для них, даже относитесь к ним по-братски, когда необходимо, но не влюбляйтесь в политика.
– Не волнуйся, не буду.
– Ну а я волнуюсь. Я помню, как этот подлец Скотт Сарес разбил твое сердце, а он политик.
Кейла сделала гримасу.
– Один из величайших успехов Диллона и Уорда. Не волнуйся, Кристина. Я извлекла из этого хороший урок.
– Тебя влечет к Мэту Минтиру, – настаивала Кристина. – Я вижу это, Кейла. Поверь мне.
– Твои непогрешимые инстинкты на сей раз тебя подвели. Мне нравится Мэт Минтир почти так же, как я ему, иначе говоря, совершенно не нравится.
– Я не говорила, что он тебе нравится, я сказала, что тебя влечет к нему, физически. Это две абсолютно разные вещи, Кейла.
– Теперь ты говоришь как Пенни. А я обойдусь без лекции Пенни о мужчинах. Бог свидетель, мы достаточно этого наслушались, пока росли. Неудивительно, что мы так теряемся, когда дело касается мужчин.
– Я больше не теряюсь, – сказала Кристина, ее карие глаза сияли. – Я уверена в Бонде и его любви ко мне. В один прекрасный день это случится и с тобой, Кейла, вот увидишь.
– Теперь моя очередь пропеть несколько строчек из песенки «В один прекрасный день появится мой принц»? – Кейла легонько подтолкнула сестру. – Иди, а то опоздаешь. Я быстро съем сэндвич и отправлюсь в путь. – Сестры обнялись.
– До пятницы! – крикнули они обе, когда Кристина выходила из квартиры.
Не успела Кейла откусить от горячего сэндвича с сыром, как в дверь позвонили. Она не знала, как ей быть: проигнорировать звонок и доесть сэндвич, пока он теплый, или пойти открывать дверь, а он остынет и станет жестким и несъедобным. Если бы она была дома, она бы определенно предпочла проигнорировать звонок, но, поскольку это была квартира Кристины, Кейла покорно, хотя и неохотно, направилась к двери. Она не имела права проигнорировать посетителя сестры. Могло оказаться, что принесли важный документ или бесценную информацию от коллеги или…
Мэт Минтир! Кейла посмотрела в глазок. Ее сердце застучало глухо и часто. Она не помнила, чтобы так волновалась с давних пор, с седьмого класса, когда Дании Брайан, любимец класса, прислал ей любовное послание. Внезапно в ее памяти всплыла ясная и отчетливая картина из прошлого. Возьми себя в руки! – убеждала она себя. Дан Брайан в тот год отправил любовные послания еще по крайней мере десяти другим девочкам из их класса. Да и ранимый двенадцатилетний возраст определенно остался далеко в прошлом.
– Кейла, я знаю, ты тут! – крикнул Мэт. – Я разговаривал с Кристиной на стоянке, и она мне сказала, что ты дома, – Он опять постучал в дверь. – Я хочу поговорить с тобой и не уйду, пока ты не откроешь.
Кейла попыталась взять себя в руки. Впадать в панику не было причины: уж она-то знала, как выпутаться из трудной ситуации. В конце концов, она сделала карьеру, обучая этому других.
Она медленно отворила дверь. На нем был синий костюм в тонкую полоску, который, по ее собственным наблюдениям, являлся предметом мужской штатской одежды, символизирующей власть. Она сама советовала кандидатам такой костюм, когда солидный внешний вид мог помочь во время дискуссий с оппозицией. Кейла набрала воздуха. Ее, однако, не пугал ни его костюм, олицетворявший власть, ни сам мужчина.
– Дверь открыта, – холодно сказала Кейла. – Говори. У тебя, – она выразительно посмотрела на свои часы, – пять минут.
Мэт внимательно осмотрел ее. На ней была короткая клетчатая юбка, черные колготки, замшевые ботинки по щиколотку и черная английская блузка, поверх которой был длинный красный блейзер. Ее длинные густые вьющиеся волосы были высоко собраны в конский хвост.
– Ты больше похожа на студентку, чем на ловкого колдуна-эксперта по СМИ, – выпалил он.
– Ловкого колдуна-эксперта по СМИ, – повторила она звенящим голосом. – Именно так. Ты зря потратил свои пять минут. – Она хотела захлопнуть дверь, но он оказался проворнее и, ухватившись за дверь обеими руками, не дал ей такой возможности.
– Нам нужно поговорить, – твердо сказал он.
– Зачем? Я уже слышала твое мнение о политических консультантах. Так зачем же тебе тратить попусту драгоценное время, разговаривая со мной?
Мэт нахмурился.
– Послушай, разреши мне войти. Мне начинает надоедать спорить с тобой, стоя на лестнице.
– Так ты хочешь спорить со мной в комнате? Лучше не надо, спасибо, я обедаю.
Мэт решил не дожидаться приглашения, и Кейле ничего не оставалось, кроме как отойти в сторону и позволить ему войти, ведь не преграждать же ему путь своим телом. Она опасалась каких бы то ни было физических контактов с ним. Нахмурившись, она вернулась к маленькому кухонному столику, где на тарелке лежал ее неаппетитный сэндвич.
Мэт прошел за ней.
– Это твой обед? – Он сделал гримасу. – А ты не ахти какой кулинар, а?
– Я способна разморозить и разогреть продукты в микроволновой печи не хуже всякого другого, – парировала Кейла.
– Ну что ж, похоже, этот сэндвич как раз из микроволновой печи. Не хочешь ли заказать что-нибудь с доставкой на дом из китайского ресторана? Я угощаю.
Кейла взяла свой сэндвич. Он был жесткий и холодный. Она положила его назад на тарелку.
– Не могу. Я сегодня вечером уезжаю в Вашингтон. Как можно скорее. – Она бросила на него испепеляющий взгляд, – Надеюсь, ты извинишь меня, я должна еще собрать свои вещи.
Это определенно был намек на то, что ему пора уходить. Кейла направилась из кухни, ожидая, что он последует за ней и она сможет проводить его к двери. Вместо этого он сел на один из кухонных стульев Кристины.
Кейла обернулась и посмотрела на него.
– Изволь немедленно уйти, Мэтью Минтир.
– Вначале ответь мне на один вопрос, Кейла. Это то, что меня беспокоит, и мне нужен ответ.
Кейла вздохнула.
– Возможно, я буду сожалеть об этом, но ладно, спрашивай.
Он подался вперед, напряженно глядя на нее.
– Почему ты работаешь именно в этой сфере, в которой сейчас занята? Что заставило тебя работать в такой..
– Некоторые маленькие девочки мечтают вырасти и стать балеринами, медсестрами или учительницами, – прервала Кейла. – Я же мечтала стать специалистом по политической рекламе. Еще в детском саду я воображала, как разрабатываю стратегию проведения выборной кампании, мастерски создаю интересные и важные сообщения для шестичасовых новостей.
– Превращая американскую политику в безнравственную игру, в которой замешаны большие деньги, – резко вставил Мэт.
– О, ну и это тоже, – сказала она дерзко. – Все это часть мечты.
– Ты можешь шутить, но это не смешно, Кейла. – Мэт встал, сжимая ладони в кулаки. – Разве ты не видишь, что происходит? Сегодня в политике имеет значение уже не то, что скажет кандидат, а сколько миллионов он может собрать с особо заинтересованных групп и как эти миллионы растрачиваются хищниками, которые создают хитрые пропагандистские штуковины. Простой избиратель чувствует себя бессильным и забытым, каковым он и является на самом деле из-за обманщиков вроде Диллона и Уорда и… и…
– Меня, – сказала Кейла без всякого выражения.
– Да. Тебя. – Он направился к ней. – Кейла, я думал об этом. Черт, я ни о чем другом не мог думать с пятницы, когда ты мне сказала, чем занимаешься, кто ты. – Мэт остановился в нескольких дюймах от нее. Он часто и тяжело дышал. – Я твердо убежден в том, что человек представляет собой то, чем он или она занимается, Кейла.
– Ты убежден, что род занятий непосредственно связан с характером человека или его отсутствием? – Она иронически рассмеялась. – Как ты все упрощаешь! А как же насчет безнравственных полицейских и медсестер, которые убивают своих подопечных? И как же вписываются в твою идеальную схему телевизионные проповедники, которые обманывают верующих?
– Я не думаю, что род занятий и поступки человека однозначно определяют его характер. И, конечно, для каждого правила есть исключения, но…
– В таком случае ты должен согласиться, не так ли, с тем, что и в сфере общественных отношений и политической рекламы можно быть честным и нравственным человеком, не склонным любой ценой одурачивать избирателей?
– Мне бы очень не хотелось дискутировать с тобой перед аудиторией, – хмурясь, сказал Мэт. – Ты очень компетентно отстаиваешь свою позицию.
– Дело не в том; что я слишком компетентна, а в том, что твоя позиция просто чертовски нелепа и пошатнуть ее не составляет труда.
Он еще сильнее нахмурился.
– И тебе каким-то образом удается заставить меня обороняться при том, что я уверен в своей правоте. Ты очень умна, Кейла.
Кейла тяжело вздохнула.
– Очевидно, я все же недостаточно умна, чтобы заставить упрямого, пристрастного болвана вроде тебя задуматься и изменить свое мнение. Ты пришел сюда специально, чтобы сообщить мне, что я представляю собой то, чем я занимаюсь?
Мэт откашлялся.
– Я пришел, чтобы сказать тебе, что я… я не могу больше с тобой встречаться, Кейла.
Она приучила себя быть готовой к неожиданностям. В сфере ее деятельности могло произойти что угодно, и часто происходило. Но случалось, ее заставали врасплох. Первый раз – ночью, на обеде Мэта по сбору средств. Сейчас был второй.
– Давай разберемся, – холодно сказала она, ее карие глаза сверкали. – Ты проделал весь этот путь, явившись без приглашения в квартиру моей сестры, чтобы сказать мне, что ты не можешь больше со мной встречаться? В то время как, во-первых, мы и не встречаемся? В то время как у меня в любом случае не было намерения когда-либо снова увидеть тебя?
Вот так. Мэт чувствовал себя идиотом. Его лицо медленно заливалось краской от шеи к щекам.
– Я пытался совершить правильный поступок. Мне казалось, я обязан был объясниться с тобой, – растерянно пробормотал он.
– Ты ничем мне не обязан! Убирайся отсюда – Она сильно толкнула его. Когда еще она приходила в такую ярость, разве что в тот вечер, на пирсе.
– Я просто не мог перестать встречаться с тобой, не сказав ни слова, – запротестовал Мэт. – Я не из тех парней, которые могут переспать со случайной женщиной – и до свидания.
– Поэтому ты решил оглоушить меня, встретившись лицом к лицу! Как благородно!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21