Валин все говорил, рассказывая, как Сиаран и семь-восемь всадников пытались вернуться назад при звуке первого камнепада, и как трое из них попали в обвал.
Прежде чем остальные пришли в себя, люди Валина выбили их из седел. Сиаран пыталась обороняться своим топором, но они сбросили и ее. Валин думал, что она умерла. Потом из-за поворота выбежало много людей Кушата. Они добивали раненых. Хотели убить и Сиаран, когда увидели, что она еще дышит.
– Мне пришлось выставить людей для ее охраны,сказал Валин. – Тогда они собрались убить меня. Мне понадобилась уйма времени, чтобы успокоить и убедить их.
– Она может нам понадобиться, – одобрил его Старк. – Как только рассветет, ее люди начнут растаскивать камни. Но рано или поздно они расчистят путь, и когда справятся с этой задачей, нам не помешает иметь при себе то, что поможет нам уничтожить эту свору, иначе нам придется плохо.
Собралась целая толпа. Люди приветствовали Старка, но слышались и возгласы недовольства. Тогда Старк сказал:
– Не надо быть такими нетерпеливыми! Может, наступит такой момент, когда она окажется нам нужна. Потом вы можете ее убить.
К нему пробилась Танис.
– Старк, почему ты не продашь им ее в обмен на Кушат? Они отдали бы город в обмен на нее.
Старк покачал головой.
– Да, отдали бы, и Кушат был бы в наших руках ровно столько времени, сколько понадобилось бы для того, чтобы она снова бросила своих людей на город. И тогда вы пожалели бы, что не убили ее.
Танис согласилась с ним, и они вместе с Валином пошли сквозь толпу.
– Неужели вы не понимаете! С теми людьми и с тем оружием, которым мы располагаем, мы не сможем удержать Кушат. Вы потеряли Кушат и не вернете его, если талисман не даст вам силу! – продолжал втолковывать Старк.
Они молчали, напуганные его гневом.
– Если не получится с талисманом, мы сможем купить себе жизнь в обмен на жизнь Сиаран. Но не больше! Не надейтесь!
Он устремился вперед, и люди расступились перед ним. Даже Танис держалась поодаль от него. Они прошли то место, где встретили Старка, дошли до убитых вождей и повернули за выступ.
С этой стороны выступа имелось углубление, проделанное водой, которая обильно попадала сюда весною.
Здесь можно было укрыться от ледяного ветра. В наскоро разбитом лагере скрывались женщины и дети, деля скудные запасы пищи. Костер разжигать было нечем, и горело только два-три фонаря.
Старк увидел тусклый свет и пошел на него. Там стояли Лу и Рогайн. Между ними, опираясь спиной о скалу, стояла Сиаран.
Воинские доспехи с нее сняли и оставили в коротком кожаном одеянии, плотно прилегающем к телу. Кто-то набросил ей на плечи изодранный плащ. Лоб ее был иссечен глубокими порезами, на щеках и белой шее засохла кровь. И все равно она держалась, как королева.
Старк посмотрел на нее. Она прямо встретила его взгляд, и он не прочел в ее взгляде ни жалобы, ни смущения, ни мольбы о пощаде. Она молчала.
Старк прошел мимо нее. Лу протянул ему плащ, и он, завернувшись в него, лег на холодные камни и мгновенно заснул.
Когда он проснулся, окоченевший от холода предрассветных часов, Сиаран была все в том же положении, и Старк удивился, спала ли она вообще и какие сны видела. Он не спросил ее об этом.
– Пусть она идет вместе с ними, – сказал он Лу. – Только ее надо хорошо охранять.
Они съели скудный завтрак и тронулись в путь.
Старк не видел раньше столь оборванной и несчастной армии, так слепо шедшей навстречу своей судьбе. Он шел во главе этой армии, рядом с ним Валин, Лу, Рогайн, сзади вели Сиаран, а дальше шли его люди.
Они шагали, как попало, потому что им больше не грозила опасность с тыла.
Для Старка это было началом тяжких испытаний.
Солнце взошло, но теперь тропа пролегала среди высоких скал, и света сюда доходило мало. Ветер выл и бился о стены ущелья. Камень отвечал разноголосо, и Старку казалось, что он снова слышит те странные голоса. Валин вернул ему его плащ и пояс, сказав, что не достоин чести носить его.
Старк подумал, что Валин старается избавиться от этой вещи. Теперь талисман снова стал его тяжкой ношей, и он ненавидел его. В этом месте он сильнее, чем когда бы то ни было, ощущал присутствие той силы, что жила в кусочке кристалла. И тот факт, что ответ на загадку талисмана лежал впереди, где-то близко, означал, что именно он должен будет взглянуть в лицо этим силам, хочет он этого или нет.
Он не котел.
Он пытался образумить себя, силясь приковать свое внимание к окружающему: к тропе, к скалам. Но все равно ноздри его шевелились, чувствуя присутствие чего-то дьявольского, древнего, пропыленного, старого, но все еще живого, ощущая в дуновении ветра запах, тонкий, едва ощутимый, различить его могли лишь животные или существа, стоящие очень близко к животным.
Каждый нерв Старка был напряжен, как струна. И как он ни цеплялся за то, что было в нем от цивилизованного мира, это его “Я” ускользало все больше и больше. Чем дальше он шел, тем больше изменялось и его тело, он становился все ближе к животному.
Самым худшим было то, что Сиаран наблюдала за ним и – он знал это – понимала, что с ним происходит.
Все это утро она шла рядом с ним со связанными за спиной руками. Она ни разу не заговорила, но он постоянно чувствовал на себе ее взгляд.
Когда они остановились, чтобы отдохнуть и поесть, Старк подошел к тому месту, где сидела Сиаран. Ей не дали ни еды, ни питья, и она ничего не просила.
Старк отломил от своего ломтя половину и протянул Сиаран. Она не отказалась и, взяв кусок, начала неторопливо жевать, изо всех сил стараясь не показать, как она голодна.
Старк сел на камни лицом к ней и кивнул Лу и Рогайну, отпуская их. Те были рады передышке и быстренько удалились. У Старка была бутылка с остатками вина, которым он тоже поделился с Сиаран.
. – Ты, Старк, для меня, как проклятье! Я не из тех, кто прощает.
– И они тоже? – кивнул Старк на людей из Кушата.
– У них нет выбора. А у тебя был, – она посмотрела на Старка с искренним любопытством. – Твои обязательства по отношению к этим людям не больше моих. Почему ты отказал мне?
– По двум причинам. Я обещал…
– Мертвому?
– Другу.
– Это одна причина. Вторая?
– Мы с тобой похожи, – сказал Старк. – Мы слишком похожи, чтобы терпеть друг друга. Кроме того, у меня не было желания брать Кушат.
Он снова протянул ей сосуд с вином.
– Ты могла бы сказать, что я лишен честолюбия. Но у тебя его слишком много. Ты стала госпожой Мекха. Неужели тебе не хватает этого?
– Удовольствоваться этим?! А ты? Ты всегда собой доволен?
– Да. Не часто и не подолгу, но я не так тщеславен, как ты.
– Ветер и огонь, – сказала Сиаран. – Один расходует силы на бесцельное брожение, другой на то, чтобы все прожирать. Что ж, посмотрим, кто из нас мудрее, когда кончится битва. Но не говори со мной о довольстве.
Ее бледное лицо хранило выражение силы и несокрушимой гордости. Он изучал ее – высокую, с гордой осанкой и длинными ногами, прекрасными плечами и красивыми руками, которые без топора казались какими-то несчастными.
– Хотел бы я знать, что сделало тебя такой, какая ты есть.
Она нетерпеливо проговорила:
– Мужчина волен быть тем, кем захочет, и никто не будет задавать ему вопросов. Женщина же остается женщиной и больше никем. От этих объяснений так устаешь. – она прислонилась спиной к скале, и в глазах ее зажегся торжествующий огонек триумфа. – Я не просила снисхождения к своему полу и не буду к нему привязана. И если умру сегодня, то ни о чем не пожалею перед смертью. Что сделано, то сделано. Но если мне суждено будет жить, я сделаю больше, чем успела до сих пор. Кушат был только началом.
Ее взгляд был таким, будто она видела что-то вдали, – то, чего не видел никто.
– Началом чего? – спросил Старк.
– Пути к Наррисану, – теперь она говорила совсем тихо. – Этот город окружен стеной, Старк. Он похож на Кушат, но более богатый и сильный. Мой дед был королем Наррисана. И к тому времени, когда я научилась ходить, я стала служанкой у него в доме, но не думаю, что он знал об этом. К чему? У меня не было имени. Мой отец знал. Однажды в переходе он подошел к моей матери и посмотрел так, как человек может смотреть на свое изображение. “Так вот оно, это отродье” – сказал он. Моя мать лепетала какие-то извинения, но я едва слышала ее слова, а он, не дослушав ее, оборвал: “Будь довольна, что это девочка, иначе бы она не дожила до зрелости. Она слишком похожа на меня”. После этого он забыл обо мне. Но когда я стала достаточно взрослой, я перестала заниматься уборкой ради тренировок в военном искусстве. Меня били за это каждый день, но я каждый день убегала снова. Я постигла это искусство и отправилась сколачивать состояние. Вот этими руками, Старк, – она вытянула вперед свои прекрасные руки. – Так что я могу гордиться тем, что я умею, а не тем, что могла бы выколотить из мужчин с помощью древних альковных уловок.
– Для этого ты и желала получить талисман, он помог бы тебе захватить город твоего деда?
– Захватить Наррисан. Мой отец умер три года назад, а я была его единственным ребенком. Надеюсь, боги помогут мне и ему в его забавах”. – Она покачала головой, глядя на Старка. – Если бы ты сражался со мной, а не противT Что ж, что прошло, то прошло. Но кто знает, что ждет вас впереди?
Она внимательно посмотрела на него.
– Мне кажется, ты догадываешься, и тебя это угнетает.
– Скоро узнаем, – ответил Старк.
Он встал и снова занял место впереди колонны. Он не стал говорить Сиаран, что если им придется встретиться лицом к лицу снова, то они снова встретятся как мужчина с мужчиной, без всяких скидок на пол.
Она это и так понимала.
Тропа опускалась все ниже. Кругом не было, ничего, кроме камня и льда. Чувство опасности нарастало, и Старк шел, как идет человек против течения. И подавлен он был не один. Валин, Лу, Рогайн, Танис и все остальные шли, погруженные в молчание. Даже в лице Сиаран проглядывало понимание.
Внезапно каменные стены расширились и влились в широкую долину, запертую между горами. Ветер, который так нападал на них в ущельи, затих, и долина казалась пугающе спокойной.
Они долго стояли так. Танис, плотно завернулась в плащ, подошла и стала между Старком и Валином.
Глаза ее стали большими и настороженными.
– Что это значит? – спросила она наконец.
– Я не знаю, – ответил Старк.
Глава 13
В долине стояли три башни. Две из них были без крыши по-видимому, давно заброшенные. Кругом руины, покрытые льдом, и это были самые страшные руины, которые когда-либо видел Старк.
Можно было различить следы улиц, рынков, площадей. Стояли остовы домов. Они походили на какие-то морские раковины с выеденной серединой. Корка льда делала все цвета яркими и искрящимися, добавляя глянец парящим изгибам и пустым аркам в тех местах, где их касалось солнце.
– Они что, строили из шпаг и шпилей? – спросил Валин, глядя на город широко открытыми глазами.
– Нечто в этом духе, – ответил Старк.
В этом месте, где единственным строительным материалом был камень, из него были построены высокие башни. Весь легкий и грациозный каркас города был сделан из металла, окрашенного так, что мрачная каменная долина окунулась в мягкие зеленые, желтые, голубые и розовые тона.
Высокие строения обвалились, а низкие были еще целы. Здесь ничто не жило долго.
Третья башня была еще крепкой.
Старк смотрел на нее и чувствовал, как в груди его нарастает дикий животный страх. Он не сомневался в том, что именно так выглядела в дни своей силы и эта башня, и все остальные Она была чужой и угрожающей, массивной и очень высокой. Камень, из которого она была построена, был разноцветным, а на самом ее верху блестело что-то незнакомое, похожее на звезду, только эта звезда не давала света. Она распространяла облачное мерцание, ощутимое, почти как дрожание воздуха. Горные пики за ним, казалось, вибрировали.
Под этим мерцанием, наполняющим почти треть долины, расстилалась неразрушенная часть города. Очевидно, раньше все это было одним комплексом, и мертвая часть города была тоже когда-то покрыта такой же дымкой, создаваемой покинутыми ныне башнями.
Линия раздела была очень ясной. Территория, покрытая льдом и разрушенными зданиями, заканчивалась у края поля. Дальше начинались свободные улицы. Арки вздымались ввысь, прямые и свободные. Там не было и следа холода или упадка.
Но жизни тоже не было видно. Ничто не двигалось на этих длинных улицах, не было слышно ни звука кроме тех, что принесли с собой жители Кушата.
Старк услышал смех Сиаран и обернулся к ней. Она смотрела мимо него на пустынные поля.
– Кажется, – произнесла она, – легенда умирает так же, как и люди!
Старк поднял голову, как животное, услышавшее незнакомый звук. Нет! Жизнь здесь еще была!
Он положил руку на пояс, и почувствовал, как горит под ней талисман.
– Здесь должна быть жизнь! – подтвердил Валин. – Посмотрите на башню. Нет, не знаю для чего, но она еще действует. Должно быть, кто-то… что-то… занимается ею.
Остальные подхватили его слова. Они так были измучены, что готовы были верить всему. Указывая на башню, Валин продолжал:
– В ней, конечно, заключена какая-то сила. Возможно, та самая, которую унес с собой Ван Круачо. Что ты думаешь об этом, Старк?
– Я думаю, что это защита ото льда и холода. – ответил медленно Старк. – Посмотри, каким теплым кажется город.
– И каким спокойным, – пробормотал Лу. – К чему обманывать друг друга. Город мертв. Мертв, как Ван Круачо!
Но его слова слышал только Старк. Остальные люди пришли в движение. Наиболее нетерпеливые направились вниз по склону. То была их последняя надежда.
Сила, которую они должны были здесь найти, могла помочь им вернуть все то, что осталось в Кушате: дом, семью. Без нее, даже если бы они смогли купить себе жизнь в обмен на жизнь Сиаран, то могли рассчитывать лишь на участь бродяг, заброшенных и несчастных.
– Было бы лучше, если бы они немного подождали,сказал Старк.
Валин только покачал головой, и Старк не стал настаивать. Возможно, люди лучше знали, чего они хотят.
Старк открыл тайник, достал талисман, завернутый в шелковый лоскуток, и протянул его Валину.
– Это принадлежит Кушату, а не мне, – сказал он.
– Правильно, – согласился с ним Валин. – И я благодарю тебя за честь, но я не Ван Круачо. Если я уроню его, то поднимешь ты.
Он держал талисман неуверенно и не снимал шелка.
Они шли рядом, и люди последовали за ними. Все чувства Старка были обострены, он слышал самые незначительные звуки, Он сознавал, что Сиаран идет за ним, а Танис рядом.
Но было что-то еще, чему он не мог дать названия и что было более могучим, чем все остальное. Он все еще шел против страха, как против течения, так же, как тогда, когда шел по тропе. И то, что здесь было много света и воздуха, совсем ему не помогало.
Разноцветные, фантастических форм руины, громоздились; вокруг, а впереди блестели улицы, как стеклянные ленты.
– Этот народ никогда не был частью нашего лрошлого, – сказал Валин. Голос его был приглушен, словно он не хотел разбудить эхо. Он шел, крепко сжав в руке талисман.
– Даже тогда, когда наш мир был молодым и сильным, мы не могли, строить ничего подобного.
– Да, ни одна марсианская раса не строила ничего подобного, – подумав, согласился с ним Старк. – Я видел старые-старые города. Уверен, что все они были построены людьми, но ни один человек не смог бы изваять эти изогнутые стены, эти огромные арки. Ни одна человеческая рука не открывала эти странные узкие двери. Ни один человек не мог владеть подобным понятием в геометрии.
“Может, я мог бы и предположить обратное, – сказал он про себя, – но я знаю, что этого не было, я слышал голоса”.
Вслух он сказал:
– Когда-то им принадлежала вся территория за Вратами Смерти. Праздничные Камни тоже были когда-то такой же башней. А руины этих башен можно видеть по всей Северной Земле.
Валин хмыкнул, – должно быть, металл растащили и употребили в дело, так что даже самая мельчайшая частица их исчезла годы назад.
Колонна людей теперь двигалась значительно медленнее, люди старались держаться ближе друг к другу. Матери крепко прижимали к себе детей, мужья держались поближе к женам. Все молчали. Улица, по которой они шли, вела к краю той части города, что лежала под мерцающими облаками. Линия раздела находилась теперь близко, не далее, чем в ста шагах.
Валин бросил на Старка странно безнадежный взгляд. Он протянул талисман таким жестом, как будто собирался передать его Старку или швырнуть подальше, потом он пробормотал что-то и снял с кристалла шелковое покрывало.
Люди вздохнули, а Танис с гордостью за брата оглядела всех.
– Веди нас, – сказала она.
Держа талисман перед собой на сложенных ладонях, Валин зашагал вперед, Старк молча наблюдал за ним, потом его внимание сосредоточилось на том, что лежало перед ними. Тело его напряглось, как пружина. Он попытался увидеть сквозь стену, услышать молчание, почувствовать непостижимое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
Прежде чем остальные пришли в себя, люди Валина выбили их из седел. Сиаран пыталась обороняться своим топором, но они сбросили и ее. Валин думал, что она умерла. Потом из-за поворота выбежало много людей Кушата. Они добивали раненых. Хотели убить и Сиаран, когда увидели, что она еще дышит.
– Мне пришлось выставить людей для ее охраны,сказал Валин. – Тогда они собрались убить меня. Мне понадобилась уйма времени, чтобы успокоить и убедить их.
– Она может нам понадобиться, – одобрил его Старк. – Как только рассветет, ее люди начнут растаскивать камни. Но рано или поздно они расчистят путь, и когда справятся с этой задачей, нам не помешает иметь при себе то, что поможет нам уничтожить эту свору, иначе нам придется плохо.
Собралась целая толпа. Люди приветствовали Старка, но слышались и возгласы недовольства. Тогда Старк сказал:
– Не надо быть такими нетерпеливыми! Может, наступит такой момент, когда она окажется нам нужна. Потом вы можете ее убить.
К нему пробилась Танис.
– Старк, почему ты не продашь им ее в обмен на Кушат? Они отдали бы город в обмен на нее.
Старк покачал головой.
– Да, отдали бы, и Кушат был бы в наших руках ровно столько времени, сколько понадобилось бы для того, чтобы она снова бросила своих людей на город. И тогда вы пожалели бы, что не убили ее.
Танис согласилась с ним, и они вместе с Валином пошли сквозь толпу.
– Неужели вы не понимаете! С теми людьми и с тем оружием, которым мы располагаем, мы не сможем удержать Кушат. Вы потеряли Кушат и не вернете его, если талисман не даст вам силу! – продолжал втолковывать Старк.
Они молчали, напуганные его гневом.
– Если не получится с талисманом, мы сможем купить себе жизнь в обмен на жизнь Сиаран. Но не больше! Не надейтесь!
Он устремился вперед, и люди расступились перед ним. Даже Танис держалась поодаль от него. Они прошли то место, где встретили Старка, дошли до убитых вождей и повернули за выступ.
С этой стороны выступа имелось углубление, проделанное водой, которая обильно попадала сюда весною.
Здесь можно было укрыться от ледяного ветра. В наскоро разбитом лагере скрывались женщины и дети, деля скудные запасы пищи. Костер разжигать было нечем, и горело только два-три фонаря.
Старк увидел тусклый свет и пошел на него. Там стояли Лу и Рогайн. Между ними, опираясь спиной о скалу, стояла Сиаран.
Воинские доспехи с нее сняли и оставили в коротком кожаном одеянии, плотно прилегающем к телу. Кто-то набросил ей на плечи изодранный плащ. Лоб ее был иссечен глубокими порезами, на щеках и белой шее засохла кровь. И все равно она держалась, как королева.
Старк посмотрел на нее. Она прямо встретила его взгляд, и он не прочел в ее взгляде ни жалобы, ни смущения, ни мольбы о пощаде. Она молчала.
Старк прошел мимо нее. Лу протянул ему плащ, и он, завернувшись в него, лег на холодные камни и мгновенно заснул.
Когда он проснулся, окоченевший от холода предрассветных часов, Сиаран была все в том же положении, и Старк удивился, спала ли она вообще и какие сны видела. Он не спросил ее об этом.
– Пусть она идет вместе с ними, – сказал он Лу. – Только ее надо хорошо охранять.
Они съели скудный завтрак и тронулись в путь.
Старк не видел раньше столь оборванной и несчастной армии, так слепо шедшей навстречу своей судьбе. Он шел во главе этой армии, рядом с ним Валин, Лу, Рогайн, сзади вели Сиаран, а дальше шли его люди.
Они шагали, как попало, потому что им больше не грозила опасность с тыла.
Для Старка это было началом тяжких испытаний.
Солнце взошло, но теперь тропа пролегала среди высоких скал, и света сюда доходило мало. Ветер выл и бился о стены ущелья. Камень отвечал разноголосо, и Старку казалось, что он снова слышит те странные голоса. Валин вернул ему его плащ и пояс, сказав, что не достоин чести носить его.
Старк подумал, что Валин старается избавиться от этой вещи. Теперь талисман снова стал его тяжкой ношей, и он ненавидел его. В этом месте он сильнее, чем когда бы то ни было, ощущал присутствие той силы, что жила в кусочке кристалла. И тот факт, что ответ на загадку талисмана лежал впереди, где-то близко, означал, что именно он должен будет взглянуть в лицо этим силам, хочет он этого или нет.
Он не котел.
Он пытался образумить себя, силясь приковать свое внимание к окружающему: к тропе, к скалам. Но все равно ноздри его шевелились, чувствуя присутствие чего-то дьявольского, древнего, пропыленного, старого, но все еще живого, ощущая в дуновении ветра запах, тонкий, едва ощутимый, различить его могли лишь животные или существа, стоящие очень близко к животным.
Каждый нерв Старка был напряжен, как струна. И как он ни цеплялся за то, что было в нем от цивилизованного мира, это его “Я” ускользало все больше и больше. Чем дальше он шел, тем больше изменялось и его тело, он становился все ближе к животному.
Самым худшим было то, что Сиаран наблюдала за ним и – он знал это – понимала, что с ним происходит.
Все это утро она шла рядом с ним со связанными за спиной руками. Она ни разу не заговорила, но он постоянно чувствовал на себе ее взгляд.
Когда они остановились, чтобы отдохнуть и поесть, Старк подошел к тому месту, где сидела Сиаран. Ей не дали ни еды, ни питья, и она ничего не просила.
Старк отломил от своего ломтя половину и протянул Сиаран. Она не отказалась и, взяв кусок, начала неторопливо жевать, изо всех сил стараясь не показать, как она голодна.
Старк сел на камни лицом к ней и кивнул Лу и Рогайну, отпуская их. Те были рады передышке и быстренько удалились. У Старка была бутылка с остатками вина, которым он тоже поделился с Сиаран.
. – Ты, Старк, для меня, как проклятье! Я не из тех, кто прощает.
– И они тоже? – кивнул Старк на людей из Кушата.
– У них нет выбора. А у тебя был, – она посмотрела на Старка с искренним любопытством. – Твои обязательства по отношению к этим людям не больше моих. Почему ты отказал мне?
– По двум причинам. Я обещал…
– Мертвому?
– Другу.
– Это одна причина. Вторая?
– Мы с тобой похожи, – сказал Старк. – Мы слишком похожи, чтобы терпеть друг друга. Кроме того, у меня не было желания брать Кушат.
Он снова протянул ей сосуд с вином.
– Ты могла бы сказать, что я лишен честолюбия. Но у тебя его слишком много. Ты стала госпожой Мекха. Неужели тебе не хватает этого?
– Удовольствоваться этим?! А ты? Ты всегда собой доволен?
– Да. Не часто и не подолгу, но я не так тщеславен, как ты.
– Ветер и огонь, – сказала Сиаран. – Один расходует силы на бесцельное брожение, другой на то, чтобы все прожирать. Что ж, посмотрим, кто из нас мудрее, когда кончится битва. Но не говори со мной о довольстве.
Ее бледное лицо хранило выражение силы и несокрушимой гордости. Он изучал ее – высокую, с гордой осанкой и длинными ногами, прекрасными плечами и красивыми руками, которые без топора казались какими-то несчастными.
– Хотел бы я знать, что сделало тебя такой, какая ты есть.
Она нетерпеливо проговорила:
– Мужчина волен быть тем, кем захочет, и никто не будет задавать ему вопросов. Женщина же остается женщиной и больше никем. От этих объяснений так устаешь. – она прислонилась спиной к скале, и в глазах ее зажегся торжествующий огонек триумфа. – Я не просила снисхождения к своему полу и не буду к нему привязана. И если умру сегодня, то ни о чем не пожалею перед смертью. Что сделано, то сделано. Но если мне суждено будет жить, я сделаю больше, чем успела до сих пор. Кушат был только началом.
Ее взгляд был таким, будто она видела что-то вдали, – то, чего не видел никто.
– Началом чего? – спросил Старк.
– Пути к Наррисану, – теперь она говорила совсем тихо. – Этот город окружен стеной, Старк. Он похож на Кушат, но более богатый и сильный. Мой дед был королем Наррисана. И к тому времени, когда я научилась ходить, я стала служанкой у него в доме, но не думаю, что он знал об этом. К чему? У меня не было имени. Мой отец знал. Однажды в переходе он подошел к моей матери и посмотрел так, как человек может смотреть на свое изображение. “Так вот оно, это отродье” – сказал он. Моя мать лепетала какие-то извинения, но я едва слышала ее слова, а он, не дослушав ее, оборвал: “Будь довольна, что это девочка, иначе бы она не дожила до зрелости. Она слишком похожа на меня”. После этого он забыл обо мне. Но когда я стала достаточно взрослой, я перестала заниматься уборкой ради тренировок в военном искусстве. Меня били за это каждый день, но я каждый день убегала снова. Я постигла это искусство и отправилась сколачивать состояние. Вот этими руками, Старк, – она вытянула вперед свои прекрасные руки. – Так что я могу гордиться тем, что я умею, а не тем, что могла бы выколотить из мужчин с помощью древних альковных уловок.
– Для этого ты и желала получить талисман, он помог бы тебе захватить город твоего деда?
– Захватить Наррисан. Мой отец умер три года назад, а я была его единственным ребенком. Надеюсь, боги помогут мне и ему в его забавах”. – Она покачала головой, глядя на Старка. – Если бы ты сражался со мной, а не противT Что ж, что прошло, то прошло. Но кто знает, что ждет вас впереди?
Она внимательно посмотрела на него.
– Мне кажется, ты догадываешься, и тебя это угнетает.
– Скоро узнаем, – ответил Старк.
Он встал и снова занял место впереди колонны. Он не стал говорить Сиаран, что если им придется встретиться лицом к лицу снова, то они снова встретятся как мужчина с мужчиной, без всяких скидок на пол.
Она это и так понимала.
Тропа опускалась все ниже. Кругом не было, ничего, кроме камня и льда. Чувство опасности нарастало, и Старк шел, как идет человек против течения. И подавлен он был не один. Валин, Лу, Рогайн, Танис и все остальные шли, погруженные в молчание. Даже в лице Сиаран проглядывало понимание.
Внезапно каменные стены расширились и влились в широкую долину, запертую между горами. Ветер, который так нападал на них в ущельи, затих, и долина казалась пугающе спокойной.
Они долго стояли так. Танис, плотно завернулась в плащ, подошла и стала между Старком и Валином.
Глаза ее стали большими и настороженными.
– Что это значит? – спросила она наконец.
– Я не знаю, – ответил Старк.
Глава 13
В долине стояли три башни. Две из них были без крыши по-видимому, давно заброшенные. Кругом руины, покрытые льдом, и это были самые страшные руины, которые когда-либо видел Старк.
Можно было различить следы улиц, рынков, площадей. Стояли остовы домов. Они походили на какие-то морские раковины с выеденной серединой. Корка льда делала все цвета яркими и искрящимися, добавляя глянец парящим изгибам и пустым аркам в тех местах, где их касалось солнце.
– Они что, строили из шпаг и шпилей? – спросил Валин, глядя на город широко открытыми глазами.
– Нечто в этом духе, – ответил Старк.
В этом месте, где единственным строительным материалом был камень, из него были построены высокие башни. Весь легкий и грациозный каркас города был сделан из металла, окрашенного так, что мрачная каменная долина окунулась в мягкие зеленые, желтые, голубые и розовые тона.
Высокие строения обвалились, а низкие были еще целы. Здесь ничто не жило долго.
Третья башня была еще крепкой.
Старк смотрел на нее и чувствовал, как в груди его нарастает дикий животный страх. Он не сомневался в том, что именно так выглядела в дни своей силы и эта башня, и все остальные Она была чужой и угрожающей, массивной и очень высокой. Камень, из которого она была построена, был разноцветным, а на самом ее верху блестело что-то незнакомое, похожее на звезду, только эта звезда не давала света. Она распространяла облачное мерцание, ощутимое, почти как дрожание воздуха. Горные пики за ним, казалось, вибрировали.
Под этим мерцанием, наполняющим почти треть долины, расстилалась неразрушенная часть города. Очевидно, раньше все это было одним комплексом, и мертвая часть города была тоже когда-то покрыта такой же дымкой, создаваемой покинутыми ныне башнями.
Линия раздела была очень ясной. Территория, покрытая льдом и разрушенными зданиями, заканчивалась у края поля. Дальше начинались свободные улицы. Арки вздымались ввысь, прямые и свободные. Там не было и следа холода или упадка.
Но жизни тоже не было видно. Ничто не двигалось на этих длинных улицах, не было слышно ни звука кроме тех, что принесли с собой жители Кушата.
Старк услышал смех Сиаран и обернулся к ней. Она смотрела мимо него на пустынные поля.
– Кажется, – произнесла она, – легенда умирает так же, как и люди!
Старк поднял голову, как животное, услышавшее незнакомый звук. Нет! Жизнь здесь еще была!
Он положил руку на пояс, и почувствовал, как горит под ней талисман.
– Здесь должна быть жизнь! – подтвердил Валин. – Посмотрите на башню. Нет, не знаю для чего, но она еще действует. Должно быть, кто-то… что-то… занимается ею.
Остальные подхватили его слова. Они так были измучены, что готовы были верить всему. Указывая на башню, Валин продолжал:
– В ней, конечно, заключена какая-то сила. Возможно, та самая, которую унес с собой Ван Круачо. Что ты думаешь об этом, Старк?
– Я думаю, что это защита ото льда и холода. – ответил медленно Старк. – Посмотри, каким теплым кажется город.
– И каким спокойным, – пробормотал Лу. – К чему обманывать друг друга. Город мертв. Мертв, как Ван Круачо!
Но его слова слышал только Старк. Остальные люди пришли в движение. Наиболее нетерпеливые направились вниз по склону. То была их последняя надежда.
Сила, которую они должны были здесь найти, могла помочь им вернуть все то, что осталось в Кушате: дом, семью. Без нее, даже если бы они смогли купить себе жизнь в обмен на жизнь Сиаран, то могли рассчитывать лишь на участь бродяг, заброшенных и несчастных.
– Было бы лучше, если бы они немного подождали,сказал Старк.
Валин только покачал головой, и Старк не стал настаивать. Возможно, люди лучше знали, чего они хотят.
Старк открыл тайник, достал талисман, завернутый в шелковый лоскуток, и протянул его Валину.
– Это принадлежит Кушату, а не мне, – сказал он.
– Правильно, – согласился с ним Валин. – И я благодарю тебя за честь, но я не Ван Круачо. Если я уроню его, то поднимешь ты.
Он держал талисман неуверенно и не снимал шелка.
Они шли рядом, и люди последовали за ними. Все чувства Старка были обострены, он слышал самые незначительные звуки, Он сознавал, что Сиаран идет за ним, а Танис рядом.
Но было что-то еще, чему он не мог дать названия и что было более могучим, чем все остальное. Он все еще шел против страха, как против течения, так же, как тогда, когда шел по тропе. И то, что здесь было много света и воздуха, совсем ему не помогало.
Разноцветные, фантастических форм руины, громоздились; вокруг, а впереди блестели улицы, как стеклянные ленты.
– Этот народ никогда не был частью нашего лрошлого, – сказал Валин. Голос его был приглушен, словно он не хотел разбудить эхо. Он шел, крепко сжав в руке талисман.
– Даже тогда, когда наш мир был молодым и сильным, мы не могли, строить ничего подобного.
– Да, ни одна марсианская раса не строила ничего подобного, – подумав, согласился с ним Старк. – Я видел старые-старые города. Уверен, что все они были построены людьми, но ни один человек не смог бы изваять эти изогнутые стены, эти огромные арки. Ни одна человеческая рука не открывала эти странные узкие двери. Ни один человек не мог владеть подобным понятием в геометрии.
“Может, я мог бы и предположить обратное, – сказал он про себя, – но я знаю, что этого не было, я слышал голоса”.
Вслух он сказал:
– Когда-то им принадлежала вся территория за Вратами Смерти. Праздничные Камни тоже были когда-то такой же башней. А руины этих башен можно видеть по всей Северной Земле.
Валин хмыкнул, – должно быть, металл растащили и употребили в дело, так что даже самая мельчайшая частица их исчезла годы назад.
Колонна людей теперь двигалась значительно медленнее, люди старались держаться ближе друг к другу. Матери крепко прижимали к себе детей, мужья держались поближе к женам. Все молчали. Улица, по которой они шли, вела к краю той части города, что лежала под мерцающими облаками. Линия раздела находилась теперь близко, не далее, чем в ста шагах.
Валин бросил на Старка странно безнадежный взгляд. Он протянул талисман таким жестом, как будто собирался передать его Старку или швырнуть подальше, потом он пробормотал что-то и снял с кристалла шелковое покрывало.
Люди вздохнули, а Танис с гордостью за брата оглядела всех.
– Веди нас, – сказала она.
Держа талисман перед собой на сложенных ладонях, Валин зашагал вперед, Старк молча наблюдал за ним, потом его внимание сосредоточилось на том, что лежало перед ними. Тело его напряглось, как пружина. Он попытался увидеть сквозь стену, услышать молчание, почувствовать непостижимое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12