Гришин прекрасно знал автора снимков, но по своей натуре был расчетлив и прижимист. Конечно, он мог бы сдать Кэт с потрохами, но ему пришла на ум мысль, что, лишившись фотографий, он все же сохранит негативы.
— Не знаю, — прикинулся простачком Петр Миронович, — прислали в редакцию по почте.
Полковник Сухой недоверчиво покачал головой и, хитро скривив тонкие губы, нагло усмехнулся.
— По почте?
— Да.
Вдруг полковник проворно (чего Гришин никак не мог ожидать от старика) наклонился к нему и с силой схватил за грудки.
— У меня нет времени на кроссворды! — прорычал Сухой. — Что это за инициалы «Е. Е.»?
Гришин не знал, что и ответить, но, соврав однажды, он невольно продолжал вести свою игру.
— Не знаю.
— Шлема, — вдруг окликнул товарища Макар, — посмотри…
Старик отпустил уже плохо соображавшего главного редактора и повернулся к бугаю. Тот держал листок бумаги, указывая толстым пальцем в одну точку.
— Что это?
— Ведомость.
Полковник бросил взгляд в указанное место в ведомости и прочитал вслух:
— Елизавета Ефимова.
Макар утвердительно кивнул головой.
— Два "Е", — самодовольно усмехнулся он, — разгадка с двумя неизвестными!
Старик удовлетворенно хлопнул приятеля по широкой спине и повернулся к редактору.
— Ефимова здесь?
— Да, но…
— Заткнись! — приказал Шлема. — Кто еще знает про эти фотографии?
Гришин энергично затряс вспотевшим двойным подбородком.
— Никто.
— Точно?
— Клянусь!
Старик повернулся к подручному.
— Найди два "Е", — холодно приказал полковник Макару. Он посмотрел на часы. — Все! Время вышло!
— Понял, — коротко ответил здоровяк.
— Не оставляй хвостов.
Макар криво усмехнулся.
— Не сцы, командир!
Бугай сунул руку в карман и решительно вышел из кабинета. Решимость и недосказанность гостей, а возможно, и последняя фраза, брошенная суровым фээсбэшником, повергли в шок интеллигентного редактора.
— Что.., что он сказал? — пробормотал пересохшими губами побледневший хозяин кабинета.
Шлема злорадно оскалился.
— Не сцы в муку, не делай пыли! — философски процитировал старик любимую фразу и нащупал в кармане плаща холодную рукоять пистолета.
Гришин побледнел и постарался всем своим крупным телом вдавиться в спинку кресла.
— Вы-ы-ы что?..
Старик мило улыбнулся.
— А ты что? — вопросом на вопрос ответил бывший советский чекист несостоявшемуся миллионеру…
* * *
Таньга стоял возле молодого охранника и не спускал с него глаз. Правда, он успел скосить и без того косые азиатские глазки в зеленый дворик, куда подъехал «Жигуленок», да прислушаться, что творится в соседних помещениях редакции.
— А что, собственно, случилось? — попытался разговорить сурового ордынца Юрий Байдаков.
— Меньше знаешь — лучше спишь! — обрубил здоровяк парня, давая тому понять, что вопросы лучше держать при себе.
Байдакову не понравился ответ, а если говорить откровенно, то ему вообще не нравилась вся ситуация.
На душе было как-то тревожно.
Молодому человеку не приходилось сталкиваться с чекистами лоб в лоб, но все же он имел кое-какой жизненный опыт и почувствовал, что в этой истории что-то не так.
Однако что мог сделать горе-охранник, у которого не было при себе даже газового пистолета!
Неожиданно для Юрия азиат сам обратился к нему.
— Это кто? — спросил фээсбэшник и указал узкими глазками в сторону девушки, которая, сделав пару снимков во дворе, оставила черный кофр в салоне автомобиля и решительной походкой направилась в редакцию.
— Не знаю, — солгал Юрий, хотя прекрасно знал миловидную женщину-фотографа в лицо: она работала в газете внештатным фотокорреспондентом и частенько забегала к главному редактору, — может, очередная шалашовка нашего шефа…
Мужчина с подозрением взглянул на своего подопечного и недоверчиво хмыкнул.
— Шалашовки с профессиональными фотоаппаратами по Москве не носятся, — заметил опытный службист.
Байдаков оказался в затруднительном положении: он прекрасно понимал, что Ершовой лучше всего в эту минуту находиться за сто верст от редакции газеты «Новый век».
— Так что мне делать? — спросил он у своего «надзирателя».
Таньга своим профессиональным нюхом почувствовал, что эта миловидная стройная молодая женщина имеет непосредственное отношение ко всей заварившейся каше, и решил пропустить жертву в мышеловку.
— Пропусти!
Байдаков пытался возразить: «Может, и пол-Москвы сюда пригласить?»
Вместо ответа азиат только грозно зыркнул, отчего у Юрия побежали мурашки по спине и весь воинственный пыл молодого человека сразу же остыл.
— Ладно.
Когда решение было принято и найдено обоюдное согласие, а врата мышеловки любезно открылись для новой «случайной» жертвы и женщине осталось сделать несколько метров, ее неожиданно окликнул мужской голос:
— Катя!
Байдаков и узкоглазый фээсбэшник, услышав окрик, выглянули из приоткрытой двери на улицу. Из салона «Жигуленка» в открытое окошко дверей высунулся мужчина с фотоаппаратом. Женщина обернулась, и среди тишины раздался щелчок затвора аппарата.
— Быстрей возвращайся, — крикнул спутник Екатерины, — мы уже опаздываем!
— Положи фотоаппарат! — негодующе крикнула женщина.
Мужчина виновато улыбнулся и ответил:
— На счастье!
Екатерина покачала аккуратной головкой и, махнув рукой в ответ на шалость своего спутника, стала спускаться по крутым цементным ступенькам.
Не желая светиться перед лишним свидетелем, азиат вдруг резко отпрянул в сторону и энергично замахал огромными руками Юрию.
— Не пускай! — мгновенно изменил он решение. — Отошли ее отсюда под любым предлогом!
Байдаков кивнул.
— Ладно!
Опытный службист вовремя сориентировался: присутствие женщины могло все испортить, а точнее, главной помехой стал ее спутник. Времени было в обрез, его напарники должны были выйти с минуты на минуту, и непредвиденная парочка могла поднять шум, привлечь внимание и отнять драгоценные секунды, которых и так уже не осталось.
— Привет! — непринужденно поздоровалась молодая женщина и толкнула решетку на входе, однако та тоскливо скрипнула, не пропуская гостью внутрь.
— Привет, — сухо поздоровался Байдаков.
— Открывай, — недовольно сказала Екатерина, — я и так уже опаздываю на поезд.
Юрий развел руками.
— Не могу.
Женщина удивленно вскинула брови вразлет.
— То есть как «не могу»?
Охранник виновато пожал плечами.
— Очень просто… Неприемный день сегодня.
Гостья нервно надула розовые полные губки и с силой толкнула решетку.
— Не дури! — чуть ли не выкрикнула она. — У меня встреча с Гришиным в половине двенадцатого!
— Ничего не знаю, — вяло отнекивался молодой парень, — Петр Миронович только что уехал.
Женщина широко раскрыла светло-карие большие глаза и часто захлопала длинными ресницами.
— Куда?
— То ли в налоговую, то ли в ФСБ…
Азиат, следивший за разговором молодых людей, недовольно покачал головой, делая знаки рукой, чтобы Юрий Байдаков заканчивал ненужный базар с девушкой.
— А что случилось?
— Ничего, — ответил Юрий.
Катя угрюмо склонила темно-русую голову, но тут же вскинула ее вверх и с надеждой спросила:
— А он ничего не просил передать?
Охранник отрицательно мотнул головой.
— Нет!
— Вот жлоб! — не выдержала посетительница и от досады хлопнула изящной красивой ручкой по решетке. — Сам же, гад, позвонил мне, назначил встречу и слинял!
Байдаков понимающе вздохнул.
— Видно, серьезные дела, — предположил парень.
Неизвестно, сколько бы продолжался этот бесполезный разговор, но вдруг раздался сигнал «Жигуленка». Из автомобиля вышел спутник женщины и махнул рукой.
— Катя, опаздываем!
Спутница повернулась на голос и также нетерпеливо махнула мужчине рукой.
— Да, бегу, бегу, Илья!
Екатерина повернулась к охраннику.
— А когда он будет?
— Не сказал.
Расстроенная женщина надменно щелкнула пальчиками и выпалила:
— Передай своему шефу, что он мудак!
Молодой человек не ожидал от такой интеллигентной и обаятельной женщины подобного выражения и, выпучив глаза, на секунду растерялся.
— Кто-о?..
— Да он сам знает! — бросила на ходу Екатерина, поднимаясь по ступенькам.
Байдаков только сокрушенно покивал головой вслед удалявшейся посетительнице, а сам про себя подумал, что, может, Петр Миронович и мудак, но такие откровения пусть передает сама!
Екатерина добралась до машины и быстренько забралась в салон.
— Ну, сколько можно…
Женщина разочарованно махнула рукой.
— Ай!
— Надул?
Катя недовольно зыркнула на молодого симпатичного мужчину, словно во всем был виноват он.
— Не твое дело! — огрызнулась она. — Ты лучше, Илья, дави на педаль. Не то я точно опоздаю.
Илья Мещерский ничего не ответил, а только сильно нажал на газ, и машина резко рванула с места.
Таньга бросил проницательный взгляд вслед уходящей машине.
— Во бабенка! — то ли с восторгом, то ли с негодованием процедил сквозь зубы азиат, но тут же повернулся на звук тяжелых шагов своих «коллег»…
* * *
…Дело было сделано: материал и фотографии «конфискованы». Старик и Макар быстро возвращались по сумрачному длинному коридору. Однако думали они о разном: старик прикидывал, сколько потянет их работа, а Макар думал о молоденьком компьютерщике в наушниках, который был так увлечен работой и музыкой, что ничего не слышал. Профессиональный киллер стоял несколько минут с взведенным курком пистолета за спиной мальчишки, ожидая, когда тот повернется и тем самым подпишет себе смертный приговор.
Однако Сергей Слесаренко так и остался неподвижным…
Макар решал, подарить сопляку жизнь или оборвать ее одним слабым движением указательного пальца — «перста божьего». Почему-то его забавляла отрешенность паренька от всего мира.
— Да, — удивленно произнес вслух умудренный жизненным опытом бывший кэгэбист, — другая пошла молодежь! У них другой мир, другие идеалы… Может, и мой пацан где-то вот так сидит в «виртуальном мире»!
Макар глубоко вздохнул и окинул комнату пронзительным взглядом, словно хотел найти ангела-хранителя этого зеленого мальчишки — невольного свидетеля. Однако мужчина никого не обнаружил.
И вдруг ему показалось, что ангел-хранитель — это он сам!
— Хер с ним, — прошептал Макар и, пятясь назад, не опуская пистолета с глушителем, медленно и тихо вышел из комнаты…
Таньга встретил сообщников коротким вопросом:
— Как?
Старик утвердительно кивнул головой.
— Порядок, — усталым голосом произнес он и кивнул головой на притихшего охранника. — Как у тебя?
— Тихо.
— Рассчитайся с товарищем!
Азиат вытянулся.
— Слушаюсь!
Старик и Макар молча вышли, а Таньга подошел вплотную к Байдакову.
— Как тебя зовут?
— Ю-рий… — не понимая, куда клонит странный фээсбэшник, тихо и робко произнес молодой паренек.
— Так вот, Юрий, — весело произнес мужчина, — молчание — золото! Понял?
Байдаков утвердительно закивал головой. У него сразу же отлегло от сердца, словно оттуда свалился тяжелый камень, нещадно давивший его последние десять минут.
— Да.
— Молодец, сынок, — усмехнулся азиат и дружески похлопал парня по плечу, — усвой это навсегда!
— Постараюсь.
— Надеюсь… — одновременно с негромким хлопком процедил безжалостный киллер. , Молодой человек не успел и вздохнуть, как новая, доселе неизвестная волна боли захлестнула его и кольнула в самое сердце. Юрий вздрогнул и медленно осел. Из левого уголка рта потекла тонкая алая струйка…
Глава 4
Екатерина Ершова, красивая, с прекрасной фигурой, женщина лет тридцати решительно и ловко разрезала на перроне Белорусского вокзала нахлынувшую на нее разношерстную толпу пассажиров, спешивших в первопрестольную. Она опаздывала на брестский поезд, который должен был отправиться с третьего пути.
Вслед за женщиной спешил Илья Мещерский с кофром и дорожной сумкой в руках и подбадривал подругу:
— Не спеши, Катя, успеем!
— Какое «успеем», — не оборачиваясь к Илье, бросила на ходу фотокорреспондент, — мой вагон находится в «голове» состава, а туда пилить минут пять!
— Ничего, — парировал мужчина, — в крайнем случае запрыгнешь в ближайший вагон.
Ершова бросила взгляд в начало поезда и тяжело вздохнула: пройти оставалось еще метров пятьдесят, а кое-кто из проводников уже поднимал ступеньки и закрывал двери тамбура.
— Быстрей, Илюша! — подгоняла женщина своего спутника и ускоряла шаг.
— Да куда уж быстрее? — ворчал Мещерский, но ускорял темп и петлял следом за отъезжающей.
Когда прозвучали два гудка к отправлению поезда, молодая парочка наконец-то добралась до вагона'.
В тамбуре в панике метался визажист Славик Распопин, внешне чем-то напоминавший Борю Моисеева, только намного моложе. Он нелепо пританцовывал И постоянно высовывался из вагона, высматривая опаздывающую Ершову, а симпатичная молоденькая проводница что было сил пыталась затащить его обратно в тамбур.
Не зная сексуальной ориентации Славика, она обиженно бросала на него непонимающие взгляды. При каждом прикосновении девушки Славик недовольно и чопорно отшатывался от нее как от прокаженной.
Увидев бегущую Ершову, визажист облегченно вздохнул и энергично замахал руками.
— Катя, бесстыжая! — беззлобно закричал он. — Быстрее! Поезд уже отправляется!
Проводница быстренько подняла металлический люк, а Распопин протянул руку Кате.
— Осторожнее! — обеспокоенно крикнула молоденькая проводница пассажирам.
Фотокорреспондент на ходу запрыгнула в тамбур, а Мещерский семенил рядом с отходящим поездом и подавал вещи Распопину.
— Привет, Илюша! — как можно чувственнее поздоровался с Мещерским визажист.
— Привет, привет, Слава! — ответил на ходу мужчина. — Принимай вещички!
Когда кофр и дорожная сумка оказались рядом с хозяйкой, Ершова выглянула из тамбура и с благодарностью помахала рукой Мещерскому.
— Спасибо, Илюша!
Мужчина по инерции шел следом за набирающим ход поездом и, кивнув головой, медленно поднял руку.
— Решай, Катя! — бросил в ответ Илья и, остановившись у конца перрона, долго и внимательно смотрел на любимую женщину, словно видел ее в последний раз.
На брошенную Мещерским фразу Катя никак не отреагировала, а только послала воздушный поцелуй и крикнула:
— До свидания, Илья! Я позвоню!
Произнесенные слова потонули в грохоте колес и резком августовском ветре. Ершова еще раз махнула рукой и отошла от открытых дверей в глубь тамбура…
* * *
В купе, кроме Распопина и Ершовой, никого из пассажиров не было. Поезд хоть и был скорым, но не очень-то удобным по времени прибытия в Минск. Однако фотокора и визажиста он устраивал как нельзя лучше, Ребятам нужно было попасть в Минск в казино «Адмирал» на ночное шоу, в котором выступала молоденькая восходящая секс-звезда Клавдия Засулич.
С новым «проектом» и увлечением Варлама Кириллова, руководителя агентства мод, ни Славик, ни Катерина не были знакомы и даже не видели девушку на фотографии. Ребята исключительно полагались на опыт и вкус Кириллова, который пророчил Клавдии большое будущее не только как топ-модели в шоу-бизнесе, но и как одаренной драматической актрисе.
У Ершовой относительно артистического таланта новой протеже были большие сомнения, но, что касаемо «ног от ушей», бедер и грудей, у Клавдии Засулич все было в порядке. В этих познаниях Кириллову не было равных, в этом Варлам знал толк!
Впрочем, Екатерине давно уже было все равно, что творит ее бывший любовник. Единственное, что ее волновало в этой истории, так это сжатые сроки заказа и профессионализм клиентки: качественно отснять девчонку-симпапушку и вернуться домой в Москву…
Думая о своем, Ершова смотрела в окно, совершенно не слушая Славика, а тот вовсю срамил ее за опоздание, за безалаберное отношение к жизни и к своему таланту. Он все еще никак не мог отойти от своих переживаний…
— Разве так можно? — допытывался Распопин. — Нет, вот ты мне ответь по совести!
Чтобы отцепиться от взбесившегося Славика, Катя, не поворачивая головы, задумчиво ляпнула:
— Нет!
— Что нет?
Ершова удивленно повернулась к собеседнику.
— Нет совести, — настаивал гей, — или так нельзя поступать?
Женщина кивнула головой.
— Без совести нельзя, — тихо произнесла она и слегка причмокнула пухлыми губками.
Славик брезгливо отодвинулся в угол.
— Фи! О чем ты думаешь, мадам Ершова? — вздохнул визажист. — Представляешь, если бы ты опоздала на поезд, то сорвала бы съемку, а с ней загубила бы и свою, и мою светлую душу! А главное, мы подвели бы Кириллова!
Неожиданно молодая женщина очнулась и строго посмотрела на своего приятеля.
— Распопин, — отчетливо сказала она, — ты меня заколебал! Вместе со съемкой и со своим Кирилловым!
С Ершовой Распопин дружил давно и прекрасно знал, чего от нее можно ожидать, но никогда не мог привыкнуть к ее выходкам и оскорбительным выражениям.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Умереть — непозволительная роскошь'


1 2 3 4