Гриффин пообещал Айви, что полиция не станет хватать ее мать сразу же, едва та сойдет с трапа. Предполагалось, что Айви с Гриффином побеседуют с Даной у нее дома. И это будет именно разговор, сказал Гриффин, а не допрос.
Гриффин постучал в дверь ванной.
– У тебя все в порядке?
– Да. Просто я стараюсь оттянуть свое возвращение в мир рационально мыслящих индивидуумов, – отозвалась она.
Он засмеялся:
– Хорошо. Только помни, что твой хлеб уже остыл.
Айви улыбнулась, глядя на себя в зеркало. Затем надела мягкий махровый халат небесно-голубого цвета, подаренный ей Аланной, и вышла из ванной. В коридоре ее ждал мужчина, которого она любила.
За завтраком Гриффин рассказал Айви о том, как они с Джоуи провели день. Потом он сообщил ей, что полицейское управление решило наградить мальчишек на велосипедах специальными жетонами за помощь в розыске пропавшего офицера полиции. Этим паренькам теперь разрешалось находиться во дворе авторемонтной мастерской и любоваться машинами. Теперь им ничего не угрожало, никто бы не стал их хватать и тащить в полицию. Они были героями, и эта новость быстро распространилась по Эпплвуду.
После завтрака Айви проверила свою голосовую почту. И нашла семнадцать новых сообщений. Когда Гриффин снова расположился за столом и стал делать записи в блокноте, Айви вернулась в спальню и позвонила кое-кому из своих знакомых.
Дана Седжуик жила в Верхнем Ист-Сайде в квартире с двумя спальнями. Она снимала ее с рождения Айви, и желания переехать куда-нибудь еще у нее никогда не возникало. Дану устраивало здесь абсолютно все, включая и фиксированную квартирную плату.
– Значит, вот здесь ты и выросла? – спросил Гриффин у Айви, когда такси подъехало к дому Даны. – Что ж, милое местечко.
– Да, только оно очень далеко от школы, в которой я училась. Ты же знаешь, я училась в Эпплвуде.
– Значит, ты ездила из Нью-Йорка в крохотный городок? – удивился Гриффин, когда они вошли в подъезд дома. – Обычно бывает наоборот.
– Когда человек живет в большом городе, – проговорила Айви, – то маленькие тихие и спокойные городишки кажутся ему особенно привлекательными. Впрочем, окраины Нью-Йорка – это тоже отдельные маленькие городишки. Там люди годами ходят в одни и те же супермаркеты, покупают одни и те же газеты, пользуются услугами одних и тех же прачечных и химчисток, посещают одни и те же аптеки и кафе.
– Да, на окраинах живут восемь миллионов человек, привычных к такому вот ритму, – сказал Гриффин. – И знаешь, я готов поклясться, что среди этих восьми миллионов можно отыскать не одну пожилую женщину, которая носит белый плащ.
Айви оценила попытку Гриффина подбодрить ее. Разумеется, не одна ее мать носит белый плащ. Но ведь Гретхен Блэк видела ту женщину накануне Дня поминовения, а это очень и очень странно. Экстравагантно и непрактично надевать белый плащ во всеобщий день траура. А мать Айви и была именно такой – экстравагантной и непрактичной.
Когда они поднимались на лифте, Гриффин сжал руку Айви.
Дана ждала их. Правда, она и не догадывалась, что ей придется отвечать на вопросы, касающиеся не только ее поездки на Багамы. Гриффин сказал Айви, что лучше всего задавать Дане прямые вопросы, избегать всяких двусмысленностей и намеков. Он собирался сразу же поставить ее в известность о том, что Гретхен Блэк рассказала на допросе.
Айви подумала, что если ее мать не имеет отношения к убийству, то она даже получит удовольствие от разворачивающейся на ее глазах драмы. Дана тут же сообщит всем своим знакомым, друзьям и соседям, что она входит в «круг подозреваемых в убийстве», и еще долгое время будет обсуждать с ними эту тему. Айви так и видела свою мать, с расширившимися от восторга глазами шепчущую доверительным голосом соседу по площадке: «Кто бы мог подумать, что из-за своего модного белого плаща я попаду в такую историю!»
На мгновение остановившись перед квартирой, Айви глубоко вздохнула. Потом нажала пальцем на звонок.
– Ах, моя деточка! – хорошо поставленным голосом воскликнула ее мать и театрально раскинула руки. Затем Дана Седжуик, загоревшая и посвежевшая, одетая в брюки цвета морской волны и кремовый пиджак, обняла Айви, прижала ее к своей груди, подняла голову и только тут вдруг заметила на щеке у дочери черный синяк. От неожиданности она замерла на месте, ее глаза расширились.
– Что это? Что с тобой случилось? – Дрожащими пальцами она дотронулась до лица Айви.
Айви глубоко вздохнула.
– Это подружка Деклана постаралась.
Лицо Даны Седжуик неожиданно сморщилось, из ее глаз брызнули слезы. Она быстро вбежала в гостиную, села на диван и прижала руки к щекам.
Айви и Гриффин переглянулись. Они не ожидали подобной реакции.
– Мама, – сказала Айви, – со мной все в порядке. Это всего лишь синяк. Он скоро поблекнет и исчезнет. – Она решила не говорить матери о двух других синяках на своем теле, которые были гораздо больших размеров.
– Это я во всем виновата. Я во всем виновата! – бормотала мать между всхлипами. Она жестом показала на пачку бумажных носовых платков, и Гриффин передал их Дане. – Благодарю вас, детектив Фарго, – проговорила она, высморкавшись в носовой платок. – Несмотря ни на что, я рада вас видеть.
Гриффин и Айви снова переглянулись. Были ли у Даны какие-то особенные причины для такого беспокойства? Может быть, она действительно была в чем-то виновата?
«Я подозреваю вас в совершении преступления и в то же время сплю с вашей дочерью», – сказал про себя Гриффин. Он нахмурился и переступил с ноги на ногу. Да, он и в самом деле чувствовал себя очень неловко.
– Мам, в чем ты виновата? О чем ты говоришь? – Айви села рядом с матерью и погладила ее ладонью по плечу.
– Как о чем… Ведь это я познакомила тебя с Декланом. Я специально организовала вечеринку для того, чтобы вы встретились. И теперь получается, что это я разрушила всю твою жизнь! – Она снова зарыдала и закрыла лицо руками.
– Послушай, мама, моя жизнь вовсе не разрушена.
– Вот именно разрушена. Ты была унижена перед сотней людей. И теперь всем им известно, что ты собиралась выйти замуж за преступника. Боюсь, твой босс может даже уволить тебя. А если и не уволит, то все время будет в тебе сомневаться.
Слова матери ничуть не удивили Айви. За те двадцать семь лет, что ее знала, Айви успела привыкнуть ко всему тому, что говорила или делала Дана.
– Мама, никто не станет из-за этой истории думать обо мне плохо. Все знают, что с Декланом меня познакомила ты. Но ведь ты была убеждена в том, что он прекрасный человек. К тому же богатый.
Гриффин бросил на Айви сердитый взгляд, который красноречиво говорил: «Не зли подозреваемую в убийстве. Получила пинок – отойди в сторону, не напрашивайся еще на один».
Но Айви уже трудно было остановиться.
Уголки губ Даны уныло опустились.
– Но ведь никому не интересно, кто кого и с кем познакомил. Да и разве можно обвинить мать в том, что она хотела выдать дочь замуж за хорошего молодого человека с деньгами? Кто же знал, что он окажется мошенником?
– Конечно, конечно, о чем тут говорить. Мы все попались на его удочку.
Дана удовлетворенно кивнула:
– Так, значит, у него была подружка? Сообщница? И что это значит?
– А значит это то, что она нападала на женщин, с которыми Деклан имел дело, – вмешался в разговор Гриффин. – И во всем помогала Деклану. Иногда она устраивалась на работу туда, где могла добыть для него полезную информацию. Например, телефоны, адреса нужных ему людей. Она создавала Деклану, так сказать, условия для комфортного существования.
Дана покачала головой.
– Вот так так… Кто бы мог подумать, – проговорила она задумчиво, повернулась к Айви и взяла ее за руку. – Айви, детка, ты же знаешь, как я тебя люблю. Я хотела только одного – видеть тебя счастливой, хотела, чтобы тебя любил мужчина. Чтобы у тебя был любящий муж, сильный, способный обеспечить тебя и твоих детей всем необходимым. Знаешь, как я была счастлива, выйдя замуж за столь преуспевающего мужчину! Мое замужество перевернуло всю мою жизнь. Уильям Седжуик открыл мне совершенно иной мир.
«Ты была замужем за ним всего неделю! – горько усмехнулась про себя Айви. – А через неделю он просто выбросил тебя на улицу».
– Мам, я все это знаю. Но я хотела выйти замуж за Деклана вовсе не потому, что он был «столь преуспевающим мужчиной». Я просто любила его и поэтому хотела быть с ним вместе. Мне кажется, это единственная причина, по которой люди должны соединять свои судьбы.
– Миссис Седжуик, – сказал Гриффин, усаживаясь в кресло напротив Даны и Айви. – Как вы уже знаете, утром того дня, когда должна была состояться свадьба Айви, кто-то убил Дженнифер Лексингтон, женщину, с которой жил Деклан и на которой он собирался жениться через две недели после свадьбы с Айви.
Дана всплеснула руками.
– Да, да, я все знаю. Это ужасно. Просто кошмар какой-то. И как только Деклан увидел вас, детектив, он сразу же дал деру. Деклан Маклейн убийца! Кто бы только мог подумать! Я знаю его чуть ли не с пеленок. Он всегда был таким милым мальчиком. А его мать была моей лучшей подругой. Она часто приезжала с Декланом ко мне в гости, а я, бывало, навещала ее в этом маленьком городке, где сейчас живет Айви. В юности Деклан производил на меня самое хорошее впечатление. Кто бы мог такое предположить!
Мать нервничала, очень нервничала, отметила про себя Айви.
– Мам, ты должна честно ответить нам на один вопрос. Ты, случайно, не видела Деклана вместе с Дженнифер незадолго до моей свадьбы? Может быть, ты встретила их где-нибудь на улице?
Дана сплела перед собой руки в замок, встала и подошла к окну. Ее лицо было напряженным и сердитым. Потом она вдруг резко повернулась к Айви и Гриффину, в ее глазах вспыхнули злые огоньки.
– Да, я видела этот кусок дерьма! Он целовался с молодой женщиной, у которой были длинные каштановые волосы. Он лапал ее и целовал прямо перед «Золотым оленем»! Вот это нервы. Можете представить себе?
У Айви свело желудок и перехватило дыхание. Она откинулась на спинку дивана. О, она знала, что последует дальше, и у нее не было сил принять это. Сейчас Гриффин задаст Дане вопрос, и она ответит на него…
– Миссис Седжуик, заходили ли вы в дом Дженнифер Лексингтон двадцать первого марта?
Дана поджала губы. Посмотрела на Айви, потом на Гриффина.
– Думаю вы знаете, что я заходила туда.
Глава 18
Айви закрыла глаза, стараясь справиться с подступающей тошнотой. Потом она посмотрела на Гриффина и встретила его взгляд. Он очень хорошо понимал, что сейчас с ней происходило, и сочувствовал ей. Айви, казалось, даже уже слышала это «прости, мне очень жаль», готовое сорваться с его губ.
– Прошу вас, расскажите нам, что же все-таки произошло, – сказал Гриффин.
– Собственно говоря, я даже не собиралась туда идти, – проговорила Дана и снова вернулась на свое место на диване. – Я решила, что Деклан просто захотел немного пофлиртовать. С каким мужчиной не случается такого? Кто из мужчин откажется поразвлечься, если появляется такая возможность? Мужчины не созданы для моногамии. Поверьте мне, я знаю, о чем говорю.
Айви снова посмотрела на Гриффина. Он, сама сосредоточенность и внимание, ловил каждое слово подозреваемой. «Разумеется, другого мнения на этот счет и быть не может, – говорил его сочувствующий, доброжелательный взгляд. – Неужели кто-то думает иначе?» И этот самый взгляд должен был вскоре подвести подозреваемую к признанию. Комментарии со стороны Гриффина, конечно же, не допускались. Они могли увести разговор в сторону. И вот теперь детектив Фарго позволил Дане Седжуик изложить эту историю так, как она ее видела.
– Оказалось, что квартира Дженнифер Лексингтон находилась всего в двух кварталах от того косметического салона, где я делала маникюр, педикюр и прическу. И тогда я решила зайти туда…
– Но как ты узнала, где она живет? – спросила Айви.
Дана повернулась к Айви, в ее глазах мелькнуло удивление, потом она облегченно вздохнула – как бы то ни было, но дочь хотя бы с ней разговаривала.
– Как я узнала? Что ж… Все очень просто. Я пошла за ней. Когда они расстались около «Золотого оленя», Дженнифер пошла в одну сторону, а Деклан в другую. Идти за Декланом смысла не было. Что бы я ему сказала? Мужчины всегда остаются мужчинами. Но я могла объяснить этой девушке, что у Деклана уже есть невеста и что он собирается на ней жениться в самое ближайшее время. Вполне возможно, после этого Дженнифер дала бы отставку Деклану. И их связь бы прекратилась. Женщины намного лучше мужчин и обычно все понимают правильно.
– И ты устроила ей скандал? – озадаченно спросила Айви. Когда она выбирала губную помаду к свадьбе и думала, что это самая большая ее проблема на данный момент, оказывается, за ее спиной разворачивалась целая детективная история. Ее жених встречался с еще одной своей невестой в «Золотом олене», а потом ее мать преследовала эту самую «другую невесту». Просто невероятно.
– Я шла за ней и обдумывала, что я ей сейчас скажу. Мы прошли пару кварталов, но я так и не решилась ее окликнуть. А потом она неожиданно зашла в дом. Так что я упустила шанс с ней поговорить. Я стояла перед дверью подъезда и не знала, что делать. И вдруг из дома вышел мужчина, которого я тут же и спросила, не знает ли он, в какой квартире живет только что встретившаяся ему в вестибюле молодая женщина. Я объяснила ему, что мне показалось, будто это моя знакомая, но полной уверенности в этом у меня нет. Он ответил мне, что женщину зовут Дженнифер Лексингтон. Тогда я сказала ему, что ошиблась, и быстро ушла оттуда.
– Но вы вернулись к дому Дженнифер утром того дня, когда Айви должна была выйти замуж, – сказал Гриффин.
Дана кивнула:
– Сначала я не планировала никаких встреч и разговоров с Дженнифер Лексингтон. Я вообще собиралась умыть руки. Я должна была только проследить за тем, чтобы свадьба моей дочери прошла без сучка и задоринки, чтобы Айви все-таки вышла замуж за Деклана. Но в то же время закрыть глаза на то обстоятельство, что мой будущий зять заводит шашни с этой девушкой прямо перед свадьбой с моей дочерью, я никак не могла. Я должна была поговорить с этой Дженнифер Лексингтон и рассказать ей обо всем. Думаю, это было и в ее интересах.
– Мам, – остановила мать Айви. Она уже догадывалась о том, что сейчас могла сказать Дана, и это приводило ее в ужас. – Ты можешь сказать, что на тебе было надето в то утро?
– Что на мне было надето? – удивленным эхом повторила Дана, и ее брови вспорхнули вверх. – Сейчас… Сейчас попробую вспомнить… Так, в то утро было очень тепло, градусов двенадцать. Да, я надела свой роскошный белый плащ от Донны Каран. Я очень люблю его и даже брала с собой на Багамы. Однажды, когда там шел дождь, я его надела. Вы бы слышали, сколько комплиментов мне наговорили. Ничего не скажешь, вещь просто сногсшибательная.
Айви глубоко вздохнула и посмотрела на Гриффина. Его взгляд говорил ей, что она должна набраться мужества и, не перебивая, до конца выслушать свою мать. Айви знала, что Гриффин поддержит ее, что бы там Дана ни сказала, но от этого ей было ненамного легче.
– И что случилось потом? – спросил Гриффин.
– Я вошла в дом и стала подниматься по лестнице. Я была в ярости, просто кипела. Я знала, что сейчас проучу как следует эту шлюху, чтобы в следующий раз ей было неповадно красть чужих женихов. И представляете, в эту самую минуту мне позвонил Донован, мой стилист. Сказал, что только что приехал на такси… – Дана бросила критический взгляд на волосы Айви: – Знаешь, Айви, тебе тоже не мешало бы посетить Донни. Он бы сделал из тебя настоящую блондинку. И подстриг бы как следует. Твоя прическа просто никуда не годится, я всегда тебе это говорила.
– Значит, тебе позвонил Донован, мама. И что было дальше? – осторожно проговорила Айви.
– Да, он позвонил, и я от души выругалась. Послала эту шлюху куда подальше. Мне нужно было мчаться к нему. Моя малышка выходила замуж за Деклана. Только это имело значение. Судьба сама расставит все точки над i. Я всегда и во всем полагаюсь на ее железную руку. Так вот, я выбежала из дома и помчалась обратно к салону Донни. Можете себе представить – ради меня он пришел на полчаса раньше! В семь тридцать он уже был на месте. Это так мило с его стороны. Донни покрасил мне волосы и немного подправил линию стрижки. Ах, Донни просто чудо, я выглядела потрясающе. В самый раз, чтобы появиться на свадьбе моей малышки. Он высветлил мне спереди несколько прядей, они оказались светлее, чем обычно, но я вижу, что мне это идет. Надеюсь, мои волосы не приобрели еще того неприятного рыжеватого оттенка, который появляется от солнца? Я на Багамах слишком много времени проводила на солнце. Как ты считаешь, солнышко?
Айви смотрела на мать, в ее груди поднималась волна радости.
– Мам, это значит, что ты так и не дошла до квартиры Дженнифер Лексингтон?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30