Сотни, а может, и тысячи маленьких жемчужинок украшали пояс и манжеты. А фата была из кружев ручной работы, каких Блейр никогда не видела.
Взглянув на себя в зеркало, она подумала, что хотела бы видеть себя в этом наряде при более счастливых обстоятельствах, но тем не менее ей придется идти к алтарю с улыбкой на лице.
Нет, это невозможно из-за того, что она уже совершила. Как только Блейр увидела Таггерта — целующим другую женщину, она, вернувшись в дом, послала ему записку. Блейр писала, что в волосах у нее будет красная роза и стоять он должен слева, а не справа, как планировалось вначале.
Блейр не была уверена в законности предпринимаемых ею шагов, поскольку брачный контракт ясно оговаривал, кто из мужчин на какой из сестер женится. Но, возможно, она поможет Хьюстон, если священник объявит ее мужем Лиандера, а не отвратительного Таггерта. Она не хотела думать о последствиях, если брак признают действительным и она окажется женой Таггерта.
Она послала Хьюстон розовую розу и попросила прикрепить ее к одежде.
На верхней площадке лестницы Блейр прижала сестру к себе.
— Я люблю тебя больше, чем ты думаешь, — прошептала она, прежде чем они начали спускаться, и добавила со вздохом:
— Давай покончим с этим представлением.
«С каждым шагом, — думала Блейр, — приближается наказание. Что, если брак будет законным, и я стану женой этого ужасного человека и вынуждена буду жить в похожем на мавзолей доме?»
В огромной комнате, которая, как предполагалось, служила библиотекой, но с таким же успехом могла быть и бейсбольной площадкой, она увидела Таггерта и Лиандера, стоящих рядом на задрапированном возвышении, украшенном розами и зеленью.
Блейр высоко подняла голову и смотрела прямо перед собой. В эту минуту она поняла, что сестра знает, что происходит, и наконец выйдет замуж за человека, которого любит.
Блейр посмотрела на Кейна Таггерта и, направляясь к нему, увидела, что он нахмурился. «Он знает! — подумала она. — Он знает, что я — не Хьюстон».
Блейр удивилась этому. Даже сейчас она не была уверена, что их собственная мать различает их, а этот человек каким-то образом знал. Она перевела взгляд на Лиандера и увидела, что он нежно улыбается Хьюстон. «Естественно, — подумала Блейр, — Лиандер не ожидает подвоха, он ни от кого не ждет ничего плохого, потому что сам не способен на низкий поступок. А за Таггертом закрепилась слава человека, готового на все ради денег, поэтому он всегда настороже и способен отличить близнецов друг от друга», — объяснила себе Блейр.
Пока они занимали свои места на возвышении, Блейр не смела поднять на сестру глаз. Лиандер взял руку Хьюстон в свою, а Таггерт отвернулся от девушек и от священника.
— Возлюбленные чада, мы… — начал священник, но Хьюстон прервала его:
— Извините, но Хьюстон — это я. Блейр в изумлении смотрела на сестру. Почему она рушит тщательно подготовленный план? — Лиандер пристально посмотрел на Блейр.
— Не поменяться ли нам местами? — обратился он к Таггерту.
Тот пожал плечами:
— Для меня не имеет значения.
— А для меня имеет, — ответил Лиандер и поменялся с Таггертом местами.
Ли взял Блейр за руку, сильно сдавил ее, но Блейр почти не почувствовала боли. Таггерт прилюдно признал, что Хьюстон ничего для него не значит, что — ему все равно, на ком жениться. Блейр никогда не задавалась вопросом, почему Таггерт хочет жениться на Хьюстон. «Не потому ли, — подумала она сейчас, — что она была единственной, принявшей его предложение?"
Лиандер ткнул ее в бок, и она успела вовремя произнести «да».
Она не успела осознать, что произошло, как церемония закончилась. Лиандер обнял ее и приготовился поцеловать. Со стороны это должно быть выглядело, как весьма пылкий поцелуй, но на самом деле все было не так.
— Мне нужно поговорить с тобой. Сейчас же! — возбужденно прошептал он ей на ухо.
Волоча за собой тяжелый атласный шлейф двенадцати футов длиной, Блейр пыталась поспеть за Ли, почти тащившем ее по проходу. Как только они вышли в холл, к ним бросились гости, но Лиандер не выпустил руки Блейр и втянул ее в обитую деревянными панелями комнату в конце коридора.
— Что все это значит? — обрушился он на нее, не давая ответить. — Тебе настолько невыносима мысль о жизни со мной, что ты зашла так далеко, чтобы избавиться от меня? Ты даже готова, скорее, жить с человеком, которого совсем не знаешь, чем со мной? Кто угодно, только не я, так?
— Нет, — начала она. — О тебе я даже и не думала. Я думала только о Хьюстон. Я не хотела, чтобы она жила с чувством, что вышла замуж по необходимости.
Лиандер долго смотрел на нее, а когда заговорил, голос его был спокоен:
— Ты хочешь сказать, что предпочла бы жить с человеком, который тебе неприятен, лишь бы сестра вышла замуж за того, кого, как ты считаешь, она любит?
— Конечно, — ответила Блейр, слегка озадаченная его вопросом. — А какая же у меня могла быть причина устроить подмену?
— Только та, что ты готова выйти за кого угодно, только не за меня, — он схватил ее за руку. — Блейр, прямо сейчас ты должна решить все окончательно. Вам с Хьюстон надо поговорить, и я хочу, чтобы ты спросила ее, почему она захотела стать женой Таггерта. И я хочу, чтобы ты выслушала ее ответ. Ты поняла меня? Я хочу, чтобы ты внимательно выслушала ее ответ.
Не обращая внимания на гостей, которые посмеивались над путаницей у алтаря, Лиандер узнал, где находится Хьюстон, и протащил сквозь толпу Блейр. Хьюстон сидела одна в маленькой комнате, заваленной бумагой.
— Полагаю, вам обеим есть что сказать друг другу, — процедил он сквозь зубы в сторону Блейр, почти втолкнул ее в комнату и закрыл за ней дверь.
— Мы, кажется, должны пойти разрезать торт, — натянуто произнесла Блейр. — Ты и Таггерт…
Хьюстон поднялась со стула, в эту минуту она была похожа на гарпию.
— Ты даже не можешь назвать его по имени, — каждое слово отдавало злобой. — Ты считаешь, что у него нет никаких чувств; тебе он не понравился, следовательно, ты можешь обращаться с ним, как тебе вздумается.
Блейр отступила под натиском ярости сестры.
— Хьюстон, то, что я сделала, я сделала для тебя. Я хотела, чтобы ты была счастлива.
Сжав кулаки, Хьюстон надвигалась на Блейр, словно вызывала ее на бой.
— Счастлива? Как я могу быть счастлива, если даже не знаю, кто мой муж? Благодаря тебе я могла никогда не узнать, что такое счастье.
— Из-за меня? Что я такого сделала? Я всего лишь, как могла, попыталась помочь тебе. Я хотела, чтобы ты поняла, что тебе совсем не обязательно выходить за этого человека из-за его денег. Кейн Таггерт…
— Ты действительно не понимаешь? — перебила ее Хьюстон. — Ты унизила гордого человека на глазах у сотен людей и даже не поняла, что сделала.
— Ты имеешь в виду происшествие у алтаря? Я сделала это для тебя, Хьюстон. Зная, что ты любишь Лиандера, я была готова соединиться с Таггертом, лишь бы ты была счастлива. Я очень сожалею обо всех нанесенных тебе мною обидах. Я никогда не хотела сделать тебя такой несчастной. Я знаю, что разрушила твою жизнь, но попыталась исправить причиненный вред.
— Я, я, я. Все, что ты можешь сказать. Ты разрушила мою жизнь, а говоришь только о себе. Ты знаешь, что я люблю Лиандера. Ты знаешь, что за ужасный человек Кейн. Последнюю неделю ты каждое мгновение проводила в обществе Лиандера и говорила о нем, как о Боге. Каждое второе твое слово было «Лиандер». Пожалуй, сегодня утром у тебя действительно были хорошие намерения: ты собиралась отдать мне лучшего мужчину.
Хьюстон наклонилась к сестре:
— Лиандер, может, и взойдет на костер, но только не ради меня. Если бы ты не была так занята собой последнее время и была способна заметить, что и у меня есть мозги, ты бы увидела, что я полюбила хорошего, доброго, чуткого человека, конечно, у него есть острые углы, но не ты ли всегда говорила, что я слишком уж совершенна?
Блейр села.
— Ты его любишь? Таггерта? Ты любишь Кейна Таггерта? Но я не понимаю. Ты всегда любила Лиандера. Сколько я помню, ты любила его.
Злость как будто покинула Хьюстон, она отвернулась и посмотрела в окно.
— Да, правда, я решила, что люблю его, когда мне было шесть лет. Думаю, это стало для меня целью, ну знаешь, как покорить горную вершину. Мне следовало обратить свой взор на вулкан Рейнир. По крайней мере, я бы туда взобралась и успокоилась. Я никогда не знала, что буду делать с Лиандером, став его женой.
— А что будешь делать с Таггертом, ты знаешь? Хьюстон повернулась к сестре и улыбнулась:
— О да. Я очень даже знаю, что собираюсь с ним делать. Я собираюсь обустроить его жизнь, хочу, чтобы у него был дом, где он чувствовал бы себя покойно, где и я нашла бы покой и могла делать все, что захочу.
Теперь наступил черед Блейр сжать кулаки.
— Полагаю, ты могла бы найти две минуты и рассказать мне обо всем этом, как ты думаешь? Последние недели я жила, как в аду. Я волновалась за тебя, целыми днями плакала из-за причиненного своей сестре вреда, а теперь ты говоришь, что любишь этого царя Мидаса.
— Не смей его так называть! — закричала Хьюстон. — Он самый добрый, самый нежный и очень щедрый. И я очень люблю его.
— И я жила в этом кошмаре, потому что переживала за тебя. Ты должна была рассказать мне!
Хьюстон лениво провела рукой по краю стоявшего в центре комнаты стола.
— Думаю, я так завидовала твоей любви, что даже не хотела и думать о тебе.
— Моей любви?! — взорвалась Блейр. — Думаю, я для Лиандера — тот самый вулкан Рейнир. Я не отрицаю, что между нами были физическая близость, но это и все, что он хочет от меня. Целые дни мы проводили вместе с операционной, но все равно какая-то часть Лиандера осталась скрытой от меня. Он не подпустил меня близко к себе. Я очень мало о нем знаю. Он решил, что я ему нужна, и бросился в бой, используя все средства, чтобы заполучить меня.
— Но я же вижу, как ты на него смотришь. У меня никогда даже желания не возникало так посмотреть на него.
— Это потому, что ты никогда не видела его в операционной. Если бы ты увидела его там, ты бы…
— Скорее всего, упала бы в обморок, — сказала Хьюстон. — Блейр, извини, что я не поговорила с тобой. Возможно, я понимала, что ты переживаешь, но то, что случилось, причинило мне такую боль. Я была помолвлена с Лиандером, кажется, всю жизнь, и вот появляешься ты и, проведя с ним одну ночь, уводишь его от меня. И вдобавок. Ли всегда называл меня своей ледяной принцессой, и я всерьез решила, что я холодная женщина.
— Больше ты так не думаешь? — спросила Блейр. Щеки Хьюстон порозовели.
— Только не с Кейном, — прошептала она.
— Ты действительно его любишь? — спросила Блейр, все еще до конца не веря. — И тебя не волнует его громогласность и другие женщины?
Блейр готова была откусить себе язык.
— Какие другие женщины? — спросила Хьюстон, сузив глаза. — Блейр, тебе лучше сказать мне.
Блейр глубоко вздохнула. Если бы она сказала Хьюстон об этом до свадьбы, это было бы нормально, но сейчас уже слишком поздно.
Хьюстон наседала:
— Если ты опять начнешь устраивать мою жизнь, как сегодня утром, между нами все будет кончено. Я уже взрослая, ты что-то знаешь о моем муже, и я хочу знать, что это.
— Я видела, как он целовал в саду Памелу Фентон прямо перед свадьбой, — на одном дыхании выпалила Блейр.
Хьюстон слегка побледнела, но не потеряла над собой контроль.
— Но он все равно вернулся ко мне, — прошептала она. — Он видел ее, целовал ее, но женился на мне — ослепительная улыбка осветила ее лицо. — Блейр, ты сделала меня счастливейшей из женщин. Я сейчас же должна найти своего мужа и сказать ему, что я его люблю и надеюсь, что он простит меня.
Она внезапно замолчала.
— О Блейр, ты совсем его не знаешь. Он такой хороший человек, щедрость его — естественна, он сильный, поэтому люди тянутся к нему, но он… — она закрыла лицо руками, — он не переносит, когда его ставят в неловкое положение, а мы унизили его перед лицом всего города. Он никогда не простит меня. Никогда!
Блейр направилась к двери.
— Я найду его и объясню, что это целиком моя вина, что ты не имеешь к этому никакого отношения. Хьюстон, я не имела ни малейшего представления, что ты хочешь стать его женой. Я просто не могла вообразить, что кто-то согласится жить с подобным человеком.
— Думаю, что тебе больше не о чем беспокоиться, потому что он меня просто-напросто бросил.
— А как же гости? Он не мог уйти вот так.
— По-твоему, он мог остаться и слушать, как люди смеются над тем, что Лиандер не мог решить, кого из близнецов выбрать? Никому и в голову не пришло, что Кейн тоже имел право выбора. Кейн думает, что я все еще люблю Ли, ты думаешь, что я люблю Ли, и мистер Гейтс считает, что я выхожу за Кейна из-за его денег. Мама — единственный человек, который понимает, что я полюбила… первый раз в жизни.
— Что я могу сделать, чтобы исправить положение? — прошептала Блейр.
— Ты ничего не можешь поделать. Он ушел. Оставил мне дом и деньги и ушел. Но на что мне этот большой, пустой дом, если его в нем не будет? — она села. — Блейр, я даже не знаю, где он. Может быть, он уже на пути в Нью-Йорк.
— Скорее всего, он в своей хижине. Женщины повернулись и увидели в дверях друга Кейна, Эдена.
— Я не подслушивал. Когда я увидел, что произошло во время брачной церемонии, я понял, что он придет в ярость.
Хьюстон перекинула шлейф своего свадебного платья через руку.
— Я иду к нему, чтобы объяснить, что произошло. Я скажу, что моя сестра настолько влюблена в Лиандера, что думает, что и я тоже» — она оглянулась на Блейр и улыбнулась. — Меня очень обидело, что ты подумала, что я выхожу замуж из-за денег, настолько низко я якобы пала. Но я благодарна за твою любовь ко мне, которая могла заставить тебя пожертвовать самым для тебя дорогим.
Она быстро поцеловала сестру в щеку. Блейр на мгновение прильнула к Хьюстон.
— Хьюстон, я ничего не знала о твоих чувствах. Как только прием закончится, я помогу тебе собраться и… Со смехом Хьюстон отодвинулась от нее:
— Нет, моя дорогая, деловая сестричка, я уезжаю прямо сейчас. Мой муж для меня важнее нескольких сотен гостей. Тебе придется остаться и ответить на все вопросы относительно того, куда мы с Кейном делись.
— Но, Хьюстон, я ничего не знаю о таких внушительных приемах.
Хьюстон остановилась на пороге рядом с Эденом.
— А я знаю. Мне помогло мое «бесполезное» образование, — проговорила она, потом рассмеялась. — Блейр, все не так трагично. Приободрись, возможно, случится массовое пищевое отравление, а как справиться с этим, ты знаешь. Удачи, — пожелала она и исчезла.
А Блейр осталась одна, полная ужаса при мысли о грандиозном, изысканном приеме.
— Какой же я была дурой, что обругала школу Хьюстон, — пробормотала она, поправляя платье и пытаясь поглубже вздохнуть, стянутая тугим корсетом, и вышла из комнаты.
Глава 18
Прием оказался хуже, чем Блейр могла себе представить. Все время подбегали какие-то люди, которые с исчезновением Хьюстон, казалось, не знали, что им теперь делать. А еще нужно было познакомиться с сотней родственников Ли, только и говоривших о необычайном событии — подмене близнецов. Опал начала распространять слух, что муж Хьюстон увез ее на белом коне и все молодые леди зашептались, что Кейн самый романтичный мужчина. А Блейр все время думала только о том, что рада неудавшейся замене, потому что ей не придется проводить брачную ночь с Таггертом.
Какой-то человек стал спрашивать ее, как сервировать огромную голову сыра — размером с колесо и фунтов сто весом. В этот момент среди гостей она заметила наблюдавшего за ней Ли, и по всему ее телу разлилось тепло. Что бы она ни говорила, но ночь с Ли — против этого она ничего не имеет.
Он пробрался к ней через толпу гостей, дал несколько кратких указаний насчет сыра и потянул Блейр за собой в сад, подальше от людей.
— Слава Богу, через все это нужно проходить только один раз в жизни. Ты видела, что мистер Гейтс прослезился?
Она почувствовала себя так хорошо рядом с ним, вдали от шума толпы, и захотела, чтобы он поцеловал ее.
— Возможно, он счастлив, что я в конце концов покидаю его дом.
— Он сказал мне, что теперь может спокойно вздохнуть, потому что уверен, что ты будешь счастлива. Теперь ты выполнишь обязанности женщины, данные от Бога. У тебя хороший муж — это я, который будет о тебе заботиться, и наконец-то ты будешь удовлетворена.
От его взгляда ей стало совсем хорошо.
— А как ты думаешь, ты будешь удовлетворена со мной? — спросил он хриплым шепотом и придвинулся к ней.
— Доктор Вестфилд! Телеграмма! — раздался мальчишеский голос, и через секунду посыльный стоял перед ними, нарушив их уединение.
Лиандер дал мальчику монетку и предложил, не стесняясь, угоститься всем, чем захочет, затем распечатал телеграмму, не отводя глаз от Блейр. Но в следующее мгновение листок бумаги полностью поглотил его внимание.
— Я сверну ей шею, — тихо сказал он, лицо его начало покрываться краской ярости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
Взглянув на себя в зеркало, она подумала, что хотела бы видеть себя в этом наряде при более счастливых обстоятельствах, но тем не менее ей придется идти к алтарю с улыбкой на лице.
Нет, это невозможно из-за того, что она уже совершила. Как только Блейр увидела Таггерта — целующим другую женщину, она, вернувшись в дом, послала ему записку. Блейр писала, что в волосах у нее будет красная роза и стоять он должен слева, а не справа, как планировалось вначале.
Блейр не была уверена в законности предпринимаемых ею шагов, поскольку брачный контракт ясно оговаривал, кто из мужчин на какой из сестер женится. Но, возможно, она поможет Хьюстон, если священник объявит ее мужем Лиандера, а не отвратительного Таггерта. Она не хотела думать о последствиях, если брак признают действительным и она окажется женой Таггерта.
Она послала Хьюстон розовую розу и попросила прикрепить ее к одежде.
На верхней площадке лестницы Блейр прижала сестру к себе.
— Я люблю тебя больше, чем ты думаешь, — прошептала она, прежде чем они начали спускаться, и добавила со вздохом:
— Давай покончим с этим представлением.
«С каждым шагом, — думала Блейр, — приближается наказание. Что, если брак будет законным, и я стану женой этого ужасного человека и вынуждена буду жить в похожем на мавзолей доме?»
В огромной комнате, которая, как предполагалось, служила библиотекой, но с таким же успехом могла быть и бейсбольной площадкой, она увидела Таггерта и Лиандера, стоящих рядом на задрапированном возвышении, украшенном розами и зеленью.
Блейр высоко подняла голову и смотрела прямо перед собой. В эту минуту она поняла, что сестра знает, что происходит, и наконец выйдет замуж за человека, которого любит.
Блейр посмотрела на Кейна Таггерта и, направляясь к нему, увидела, что он нахмурился. «Он знает! — подумала она. — Он знает, что я — не Хьюстон».
Блейр удивилась этому. Даже сейчас она не была уверена, что их собственная мать различает их, а этот человек каким-то образом знал. Она перевела взгляд на Лиандера и увидела, что он нежно улыбается Хьюстон. «Естественно, — подумала Блейр, — Лиандер не ожидает подвоха, он ни от кого не ждет ничего плохого, потому что сам не способен на низкий поступок. А за Таггертом закрепилась слава человека, готового на все ради денег, поэтому он всегда настороже и способен отличить близнецов друг от друга», — объяснила себе Блейр.
Пока они занимали свои места на возвышении, Блейр не смела поднять на сестру глаз. Лиандер взял руку Хьюстон в свою, а Таггерт отвернулся от девушек и от священника.
— Возлюбленные чада, мы… — начал священник, но Хьюстон прервала его:
— Извините, но Хьюстон — это я. Блейр в изумлении смотрела на сестру. Почему она рушит тщательно подготовленный план? — Лиандер пристально посмотрел на Блейр.
— Не поменяться ли нам местами? — обратился он к Таггерту.
Тот пожал плечами:
— Для меня не имеет значения.
— А для меня имеет, — ответил Лиандер и поменялся с Таггертом местами.
Ли взял Блейр за руку, сильно сдавил ее, но Блейр почти не почувствовала боли. Таггерт прилюдно признал, что Хьюстон ничего для него не значит, что — ему все равно, на ком жениться. Блейр никогда не задавалась вопросом, почему Таггерт хочет жениться на Хьюстон. «Не потому ли, — подумала она сейчас, — что она была единственной, принявшей его предложение?"
Лиандер ткнул ее в бок, и она успела вовремя произнести «да».
Она не успела осознать, что произошло, как церемония закончилась. Лиандер обнял ее и приготовился поцеловать. Со стороны это должно быть выглядело, как весьма пылкий поцелуй, но на самом деле все было не так.
— Мне нужно поговорить с тобой. Сейчас же! — возбужденно прошептал он ей на ухо.
Волоча за собой тяжелый атласный шлейф двенадцати футов длиной, Блейр пыталась поспеть за Ли, почти тащившем ее по проходу. Как только они вышли в холл, к ним бросились гости, но Лиандер не выпустил руки Блейр и втянул ее в обитую деревянными панелями комнату в конце коридора.
— Что все это значит? — обрушился он на нее, не давая ответить. — Тебе настолько невыносима мысль о жизни со мной, что ты зашла так далеко, чтобы избавиться от меня? Ты даже готова, скорее, жить с человеком, которого совсем не знаешь, чем со мной? Кто угодно, только не я, так?
— Нет, — начала она. — О тебе я даже и не думала. Я думала только о Хьюстон. Я не хотела, чтобы она жила с чувством, что вышла замуж по необходимости.
Лиандер долго смотрел на нее, а когда заговорил, голос его был спокоен:
— Ты хочешь сказать, что предпочла бы жить с человеком, который тебе неприятен, лишь бы сестра вышла замуж за того, кого, как ты считаешь, она любит?
— Конечно, — ответила Блейр, слегка озадаченная его вопросом. — А какая же у меня могла быть причина устроить подмену?
— Только та, что ты готова выйти за кого угодно, только не за меня, — он схватил ее за руку. — Блейр, прямо сейчас ты должна решить все окончательно. Вам с Хьюстон надо поговорить, и я хочу, чтобы ты спросила ее, почему она захотела стать женой Таггерта. И я хочу, чтобы ты выслушала ее ответ. Ты поняла меня? Я хочу, чтобы ты внимательно выслушала ее ответ.
Не обращая внимания на гостей, которые посмеивались над путаницей у алтаря, Лиандер узнал, где находится Хьюстон, и протащил сквозь толпу Блейр. Хьюстон сидела одна в маленькой комнате, заваленной бумагой.
— Полагаю, вам обеим есть что сказать друг другу, — процедил он сквозь зубы в сторону Блейр, почти втолкнул ее в комнату и закрыл за ней дверь.
— Мы, кажется, должны пойти разрезать торт, — натянуто произнесла Блейр. — Ты и Таггерт…
Хьюстон поднялась со стула, в эту минуту она была похожа на гарпию.
— Ты даже не можешь назвать его по имени, — каждое слово отдавало злобой. — Ты считаешь, что у него нет никаких чувств; тебе он не понравился, следовательно, ты можешь обращаться с ним, как тебе вздумается.
Блейр отступила под натиском ярости сестры.
— Хьюстон, то, что я сделала, я сделала для тебя. Я хотела, чтобы ты была счастлива.
Сжав кулаки, Хьюстон надвигалась на Блейр, словно вызывала ее на бой.
— Счастлива? Как я могу быть счастлива, если даже не знаю, кто мой муж? Благодаря тебе я могла никогда не узнать, что такое счастье.
— Из-за меня? Что я такого сделала? Я всего лишь, как могла, попыталась помочь тебе. Я хотела, чтобы ты поняла, что тебе совсем не обязательно выходить за этого человека из-за его денег. Кейн Таггерт…
— Ты действительно не понимаешь? — перебила ее Хьюстон. — Ты унизила гордого человека на глазах у сотен людей и даже не поняла, что сделала.
— Ты имеешь в виду происшествие у алтаря? Я сделала это для тебя, Хьюстон. Зная, что ты любишь Лиандера, я была готова соединиться с Таггертом, лишь бы ты была счастлива. Я очень сожалею обо всех нанесенных тебе мною обидах. Я никогда не хотела сделать тебя такой несчастной. Я знаю, что разрушила твою жизнь, но попыталась исправить причиненный вред.
— Я, я, я. Все, что ты можешь сказать. Ты разрушила мою жизнь, а говоришь только о себе. Ты знаешь, что я люблю Лиандера. Ты знаешь, что за ужасный человек Кейн. Последнюю неделю ты каждое мгновение проводила в обществе Лиандера и говорила о нем, как о Боге. Каждое второе твое слово было «Лиандер». Пожалуй, сегодня утром у тебя действительно были хорошие намерения: ты собиралась отдать мне лучшего мужчину.
Хьюстон наклонилась к сестре:
— Лиандер, может, и взойдет на костер, но только не ради меня. Если бы ты не была так занята собой последнее время и была способна заметить, что и у меня есть мозги, ты бы увидела, что я полюбила хорошего, доброго, чуткого человека, конечно, у него есть острые углы, но не ты ли всегда говорила, что я слишком уж совершенна?
Блейр села.
— Ты его любишь? Таггерта? Ты любишь Кейна Таггерта? Но я не понимаю. Ты всегда любила Лиандера. Сколько я помню, ты любила его.
Злость как будто покинула Хьюстон, она отвернулась и посмотрела в окно.
— Да, правда, я решила, что люблю его, когда мне было шесть лет. Думаю, это стало для меня целью, ну знаешь, как покорить горную вершину. Мне следовало обратить свой взор на вулкан Рейнир. По крайней мере, я бы туда взобралась и успокоилась. Я никогда не знала, что буду делать с Лиандером, став его женой.
— А что будешь делать с Таггертом, ты знаешь? Хьюстон повернулась к сестре и улыбнулась:
— О да. Я очень даже знаю, что собираюсь с ним делать. Я собираюсь обустроить его жизнь, хочу, чтобы у него был дом, где он чувствовал бы себя покойно, где и я нашла бы покой и могла делать все, что захочу.
Теперь наступил черед Блейр сжать кулаки.
— Полагаю, ты могла бы найти две минуты и рассказать мне обо всем этом, как ты думаешь? Последние недели я жила, как в аду. Я волновалась за тебя, целыми днями плакала из-за причиненного своей сестре вреда, а теперь ты говоришь, что любишь этого царя Мидаса.
— Не смей его так называть! — закричала Хьюстон. — Он самый добрый, самый нежный и очень щедрый. И я очень люблю его.
— И я жила в этом кошмаре, потому что переживала за тебя. Ты должна была рассказать мне!
Хьюстон лениво провела рукой по краю стоявшего в центре комнаты стола.
— Думаю, я так завидовала твоей любви, что даже не хотела и думать о тебе.
— Моей любви?! — взорвалась Блейр. — Думаю, я для Лиандера — тот самый вулкан Рейнир. Я не отрицаю, что между нами были физическая близость, но это и все, что он хочет от меня. Целые дни мы проводили вместе с операционной, но все равно какая-то часть Лиандера осталась скрытой от меня. Он не подпустил меня близко к себе. Я очень мало о нем знаю. Он решил, что я ему нужна, и бросился в бой, используя все средства, чтобы заполучить меня.
— Но я же вижу, как ты на него смотришь. У меня никогда даже желания не возникало так посмотреть на него.
— Это потому, что ты никогда не видела его в операционной. Если бы ты увидела его там, ты бы…
— Скорее всего, упала бы в обморок, — сказала Хьюстон. — Блейр, извини, что я не поговорила с тобой. Возможно, я понимала, что ты переживаешь, но то, что случилось, причинило мне такую боль. Я была помолвлена с Лиандером, кажется, всю жизнь, и вот появляешься ты и, проведя с ним одну ночь, уводишь его от меня. И вдобавок. Ли всегда называл меня своей ледяной принцессой, и я всерьез решила, что я холодная женщина.
— Больше ты так не думаешь? — спросила Блейр. Щеки Хьюстон порозовели.
— Только не с Кейном, — прошептала она.
— Ты действительно его любишь? — спросила Блейр, все еще до конца не веря. — И тебя не волнует его громогласность и другие женщины?
Блейр готова была откусить себе язык.
— Какие другие женщины? — спросила Хьюстон, сузив глаза. — Блейр, тебе лучше сказать мне.
Блейр глубоко вздохнула. Если бы она сказала Хьюстон об этом до свадьбы, это было бы нормально, но сейчас уже слишком поздно.
Хьюстон наседала:
— Если ты опять начнешь устраивать мою жизнь, как сегодня утром, между нами все будет кончено. Я уже взрослая, ты что-то знаешь о моем муже, и я хочу знать, что это.
— Я видела, как он целовал в саду Памелу Фентон прямо перед свадьбой, — на одном дыхании выпалила Блейр.
Хьюстон слегка побледнела, но не потеряла над собой контроль.
— Но он все равно вернулся ко мне, — прошептала она. — Он видел ее, целовал ее, но женился на мне — ослепительная улыбка осветила ее лицо. — Блейр, ты сделала меня счастливейшей из женщин. Я сейчас же должна найти своего мужа и сказать ему, что я его люблю и надеюсь, что он простит меня.
Она внезапно замолчала.
— О Блейр, ты совсем его не знаешь. Он такой хороший человек, щедрость его — естественна, он сильный, поэтому люди тянутся к нему, но он… — она закрыла лицо руками, — он не переносит, когда его ставят в неловкое положение, а мы унизили его перед лицом всего города. Он никогда не простит меня. Никогда!
Блейр направилась к двери.
— Я найду его и объясню, что это целиком моя вина, что ты не имеешь к этому никакого отношения. Хьюстон, я не имела ни малейшего представления, что ты хочешь стать его женой. Я просто не могла вообразить, что кто-то согласится жить с подобным человеком.
— Думаю, что тебе больше не о чем беспокоиться, потому что он меня просто-напросто бросил.
— А как же гости? Он не мог уйти вот так.
— По-твоему, он мог остаться и слушать, как люди смеются над тем, что Лиандер не мог решить, кого из близнецов выбрать? Никому и в голову не пришло, что Кейн тоже имел право выбора. Кейн думает, что я все еще люблю Ли, ты думаешь, что я люблю Ли, и мистер Гейтс считает, что я выхожу за Кейна из-за его денег. Мама — единственный человек, который понимает, что я полюбила… первый раз в жизни.
— Что я могу сделать, чтобы исправить положение? — прошептала Блейр.
— Ты ничего не можешь поделать. Он ушел. Оставил мне дом и деньги и ушел. Но на что мне этот большой, пустой дом, если его в нем не будет? — она села. — Блейр, я даже не знаю, где он. Может быть, он уже на пути в Нью-Йорк.
— Скорее всего, он в своей хижине. Женщины повернулись и увидели в дверях друга Кейна, Эдена.
— Я не подслушивал. Когда я увидел, что произошло во время брачной церемонии, я понял, что он придет в ярость.
Хьюстон перекинула шлейф своего свадебного платья через руку.
— Я иду к нему, чтобы объяснить, что произошло. Я скажу, что моя сестра настолько влюблена в Лиандера, что думает, что и я тоже» — она оглянулась на Блейр и улыбнулась. — Меня очень обидело, что ты подумала, что я выхожу замуж из-за денег, настолько низко я якобы пала. Но я благодарна за твою любовь ко мне, которая могла заставить тебя пожертвовать самым для тебя дорогим.
Она быстро поцеловала сестру в щеку. Блейр на мгновение прильнула к Хьюстон.
— Хьюстон, я ничего не знала о твоих чувствах. Как только прием закончится, я помогу тебе собраться и… Со смехом Хьюстон отодвинулась от нее:
— Нет, моя дорогая, деловая сестричка, я уезжаю прямо сейчас. Мой муж для меня важнее нескольких сотен гостей. Тебе придется остаться и ответить на все вопросы относительно того, куда мы с Кейном делись.
— Но, Хьюстон, я ничего не знаю о таких внушительных приемах.
Хьюстон остановилась на пороге рядом с Эденом.
— А я знаю. Мне помогло мое «бесполезное» образование, — проговорила она, потом рассмеялась. — Блейр, все не так трагично. Приободрись, возможно, случится массовое пищевое отравление, а как справиться с этим, ты знаешь. Удачи, — пожелала она и исчезла.
А Блейр осталась одна, полная ужаса при мысли о грандиозном, изысканном приеме.
— Какой же я была дурой, что обругала школу Хьюстон, — пробормотала она, поправляя платье и пытаясь поглубже вздохнуть, стянутая тугим корсетом, и вышла из комнаты.
Глава 18
Прием оказался хуже, чем Блейр могла себе представить. Все время подбегали какие-то люди, которые с исчезновением Хьюстон, казалось, не знали, что им теперь делать. А еще нужно было познакомиться с сотней родственников Ли, только и говоривших о необычайном событии — подмене близнецов. Опал начала распространять слух, что муж Хьюстон увез ее на белом коне и все молодые леди зашептались, что Кейн самый романтичный мужчина. А Блейр все время думала только о том, что рада неудавшейся замене, потому что ей не придется проводить брачную ночь с Таггертом.
Какой-то человек стал спрашивать ее, как сервировать огромную голову сыра — размером с колесо и фунтов сто весом. В этот момент среди гостей она заметила наблюдавшего за ней Ли, и по всему ее телу разлилось тепло. Что бы она ни говорила, но ночь с Ли — против этого она ничего не имеет.
Он пробрался к ней через толпу гостей, дал несколько кратких указаний насчет сыра и потянул Блейр за собой в сад, подальше от людей.
— Слава Богу, через все это нужно проходить только один раз в жизни. Ты видела, что мистер Гейтс прослезился?
Она почувствовала себя так хорошо рядом с ним, вдали от шума толпы, и захотела, чтобы он поцеловал ее.
— Возможно, он счастлив, что я в конце концов покидаю его дом.
— Он сказал мне, что теперь может спокойно вздохнуть, потому что уверен, что ты будешь счастлива. Теперь ты выполнишь обязанности женщины, данные от Бога. У тебя хороший муж — это я, который будет о тебе заботиться, и наконец-то ты будешь удовлетворена.
От его взгляда ей стало совсем хорошо.
— А как ты думаешь, ты будешь удовлетворена со мной? — спросил он хриплым шепотом и придвинулся к ней.
— Доктор Вестфилд! Телеграмма! — раздался мальчишеский голос, и через секунду посыльный стоял перед ними, нарушив их уединение.
Лиандер дал мальчику монетку и предложил, не стесняясь, угоститься всем, чем захочет, затем распечатал телеграмму, не отводя глаз от Блейр. Но в следующее мгновение листок бумаги полностью поглотил его внимание.
— Я сверну ей шею, — тихо сказал он, лицо его начало покрываться краской ярости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32