Лоринда не получала никаких личных посланий от своего будущего мужа, но всякий раз, когда она думала о нем, ее неприязнь к нему все возрастала, пока наконец сама она не стала испытывать страх перед силой собственных чувств.
«Я ненавижу его! Ненавижу!» — повторяла она про себя, сознавая в то же время, что ловушка, которой она так опасалась, захлопнулась и отныне отрезаны все пути к бегству.
Она уже надела платье, в котором должна было идти к алтарю.
Рано утром, как только девушка проснулась, почтенная миссис Доджман с трудом поднялась вверх по лестнице с огромной коробкой, только что доставленной в экипаже из замка.
Лоринда догадалась, что было в коробке, еще до того, как открыла ее, и когда она подняла крышку и заглянула внутрь, то обнаружила, что не ошиблась. Дурстан Хейл прислал ей свадебное платье!
В жизни ей не доводилось видеть более прекрасного платья, и к тому же оно изумительно шло ей.
Блоснежный атлас, покрытый тончайшим газом того же цвета, своей чистотой подчеркнет прозрачность ее кожи, и ее рыжие волосы будут особенно ярко выделяться под изящной кружевной фатой, присланной вместе с платьем.
Однако она вовсе не собиралась позволять Дурстану Хейлу выбирать для нее свадебное платье или приобретать его за собственный счет. Она выберет себе наряд по собственному желанию, у него не может быть никакой власти над ней до тех пор, пока обручальное кольцо не окажется на ее пальце.
Из-за отсутствия денег она не могла обновить свой гардероб, как бы ей этого ни хотелось, однако в ее шкафу было достаточно элегантных платьев, которые она носила в Лондоне. Они неизменно вызывали всеобщее восхищение, стоило ей появиться в любом из них.
Она подвергла их придирчивому осмотру, отвергая то одно, то другое, пока наконец не выбрала, лукаво улыбнувшись про себя, не белое платье, хотя белых у нее хватало, а зеленое. Если прежние знакомые, размышляла Лоринда, вправе были ожидать от нее какой-нибудь эксцентричной выходки, то приверженных условностям жителей графства и особенно Дурстана Хейла ее появление на свадьбе в зеленом платье удивит, а возможно, даже возмутит. К платью, которое, в сущности, больше подходило для вечера, она надела широкополую шляпу, заранее отделанную зелеными перьями страуса.
В этом наряде она выглядела необыкновенно привлекательной и в то же время чувственной. Дурстан Хейл сразу же поймет, что она умышленно бросает ему вызов, подумала Лоринда, глядя в зеркало.
«Я не намерена подчиняться его прихотям! — решила она. — Уж если он задумал купить меня, я постараюсь сделать его существование настолько унылым и невыносимым, насколько это будет в моих силах».
Лоринда вздернула подбородок, глаза ее заблестели, как всегда в предчувствии схватки. Она отошла от зеркала, чтобы закончить укладывать свои вещи, и неожиданно услышала голос отца: он звал ее.
Отправляться в церковь было слишком рано, и Лоринда недоумевала, что могло ему понадобиться. Наверное, ему попались на глаза еще какие-нибудь предметы, которые он пожелал взять с собой в Ирландию.
За все десять дней, предшествовавших свадьбе, у Лоринды не выдалось ни одной свободной минуты для себя. Отец был так взволнован предстоящей поездкой в другую страну, что напоминал школьника, собиравшегося домой на каникулы. Он пил намного меньше обычного и твердо решил забрать с собой из замка все, что, как он считал, могло понадобиться ему в будущем или украсить собой новый дом, который он надеялся обрести в Ирландии.
— А если мистер Хейл станет возражать, узнав, что ты взял все эти вещи с собой? — засомневалась Лоринда. — В конце концов, раз уж он купил нас без остатка вместе со всем имуществом, они по праву принадлежат ему.
— Едва ли ему так необходимы все наши фамильные портреты, да и тебе тоже! — ответил отец. — И я настаиваю на том, чтобы хоть некоторые из моих предков оставались рядом со мной.
По-видимому, отцу это понадобилось, чтобы произвести должное впечатление. Лоринде нетрудно было об этом догадаться, так как граф уже восстановил в памяти имена многих влиятельных людей в Ирландии, с которыми успел познакомиться за долгие годы. Он же заставил Лоринду отправить некоторым из его прежних друзей письма, извещавшие о его скором прибытии.
Само собой разумеется, все вещи, которые он пожелал увезти с собой, пришлось упаковать Лоринде при помощи грумов.
Сборы оказались непомерно сложной задачей, поскольку небольшая кучка личных вещей в холле превратилась в целую груду багажа, все возраставшую с каждым днем.
— Почему бы тебе не забрать с собой весь дом и скрыться? — как-то раз съязвила Лоринда.
— Я бы так и сделал, если бы мог, — серьезно сказал граф. — Если бы мы располагали деньгами Хейла, чтобы потратить их на Прайори, как это было бы чудесно!
— Но тебе так или иначе пришлось бы жить в Корнуолле, папа, а ты сам говорил, что одна мысль об этом наводит на тебя скуку.
— Это правда, — вынужден был согласиться он. — Мне всегда говорили, что Дублин — очень веселый город, а игорные залы там почти не уступают лондонским.
Лоринда вздохнула.
Было совершенно бесполезно предостерегать отца от дальнейшего участия в азартных играх. Она понимала, что это было бы лишь пустой тратой времени, однако сердце ей подсказывало, что, хотя в данном случае ему удалось вернуть свой долг, в следующий раз он может оказаться далеко не таким удачливым.
«Какой смысл сейчас спорить об этом? — убеждала она себя. — Папа все равно будет играть независимо от последствий, что бы я там ему ни говорила».
— Лоринда! — донесся до нее громовой голос графа со стороны лестницы, и тогда она открыла дверь спальни.
— Лоринда! — крикнул он снова.
— В чем дело, папа?
— Я хочу, чтобы ты спустилась вниз.
Она повиновалась, медленно спускаясь по ступенькам и поглядывая краешком глаза на целую гору сундуков, баулов и чемоданов, загромоздивших весь холл.
Граф находился в гостиной, и не один. Рядом с ним стоял Дурстан Хейл. Он выглядел, как вынуждена была признать Лоринда, в высшей степени импозантно.
Его элегантный костюм привлек бы к себе внимание в любом обществе, но когда их глаза встретились, его проницательный взгляд показался Лоринде еще более отталкивающим и смутил ее гораздо сильнее, чем в ту памятную встречу.
— Ты должна подписать брачный контракт, — сказал ей граф. — Твой будущий муж любезно привез сюда все необходимые документы, чтобы нам не пришлось задерживаться в ризнице после завершения свадебного обряда.
Чувствуя на себе взгляд Дурстана Хейла, Лоринда подошла к письменному столу, на котором лежала целая кипа юридических документов, и будущий муж спросил у нее:
— Вы получили свадебное платье, которое я отправил вам сегодня утром?
— Да, его доставили, — кивнула Лоринда.
— Тогда почему же вы его не надели?
— Потому, что я предпочитаю венчаться в своем собственном платье.
— Уж не в том ли, что теперь на вас?
— Надеюсь, вам оно понравилось, — ответила Лоринда, заранее уверенная в обратном.
— Я человек суеверный.
— Неужели вы и впрямь можете верить, будто зеленый цвет приносит несчастье?
— На свадьбе — да! Пожалуйста, переоденьтесь.
— Я не собираюсь этого делать. Вы должны принимать меня такой, какая я есть.
— Я не считаю зеленое платье подходящим для невесты, и, конечно, ваше появление в таком виде потрясло бы всех друзей и знакомых, которые будут ждать нас в церкви.
— Зато это даст им тему для пересудов!
— Я считаю это нежелательным, когда дело касается моей жены.
Лоринда бросила на него взгляд, полный нескрываемого лукавства:
— А вы все еще хотите жениться на мне! Мое поведение постоянно вызывало в обществе пересуды.
— Я так и понял и намерен отныне раз и навсегда положить этому конец.
— Что ж, посмотрим, — загадочно промолвила Лоринда и, взяв белое гусиное перо, опустила его в чернильницу.
— Где я должна поставить свою подпись? — спросила она.
Дурстан Хейл протянул руку и положил ее на документы.
— Сначала вы переоденетесь.
Подняв на него глаза, она поняла по его резко очерченному подбородку и плотно сжатым губам, что он говорит совершенно серьезно.
— Я уже сказала вам, что намерена венчаться в зеленом.
— Женщина, с которой я вступаю в брак, должна быть одета в белое!
Они стояли лицом к лицу по разные стороны письменного стола. Резким движением Дурстан Хейл убрал документы.
— Очень жаль, милорд, — обратился он к графу, — но мне все же кажется, что нам лучше подписать документы в ризнице, после окончания брачного обряда.
Он направился к двери.
— Я буду венчаться только с женщиной, которая одета как подобает невесте, и не стану ждать в церкви больше трех минут после назначенного часа!
Он оставил Лоринду и графа в ужасной растерянности и, прежде чем кто-то из них успел что-либо сказать, удалился.
— Ради всего святого, Лоринда! — воскликнул отец. — Что ты еще затеяла? Разве у тебя не хватает ума понять, что он не тот человек, которым ты можешь вертеть, как тебе угодно?
Лоринда ничего не ответила, и он закричал:
— Сейчас же иди наверх и переоденься! Можешь не сомневаться, если мы опоздаем, он ждать не станет. Господи, Боже мой, и почему Ты только дал мне такое безмозглое создание?
В его голосе слышалась ярость — он опасался, что в конце концов ему так и не удастся уехать в Ирландию.
Она не смела лишать его этого удовольствия, не говоря уже о том, что для них совершенно немыслимо оставаться в Прайори без пенни в кармане, и покорно поднялась наверх. Ей казалось, будто каждый шаг неотвратимо приближает ее к эшафоту.
Как она могла попасть в такую незавидную историю? И почему только она не вышла замуж раньше за кого-нибудь из своих лондонских поклонников? Даже участь любовницы Ульрика казалась ей более привлекательной, чем та мучительная процедура, через которую ей предстояло пройти.
Но время шло, она стянула зеленое платье, и старая миссис Доджман, еле передвигая ноги, поднялась наверх, чтобы застегнуть на ней белый свадебный наряд и помочь закрепить на голове кружевную фату традиционным венком из флердоранжа.
Когда все было готово, Лоринда убедилась, что сейчас она более прелестна, чем когда бы то ни было. Тонкая фата, прикрывавшая лицо, придавала ей почти неземную красоту, словно она была одной из нимф, обитавших, как гласили корнуоллские предания, в реках и озерах.
Но, едва спустившись вниз и обнаружив там отца, нервно расхаживавшего из стороны в сторону с часами в руке, Лоринда почувствовала, что ее ненависть к Дурстану Хейлу вспыхнула с новой силой.
Девушка молила Бога, чтобы рано или поздно ей удалось заставить его горько пожалеть о том, что он силой принудил ее стать его женой.
«Я нужна ему лишь потому, что принадлежу к роду Камборнов, только и всего, — негодовала она. — Аристократическое имя, чтобы украсить его стол и придать ему значительность в глазах людей, на которую он не может притязать по факту рождения».
Пока они ехали в церковь в закрытом экипаже, присланном Дурстаном Хейлом из замка, ей пришло
в голову, что она, по сути, ничего не знает о своем будущем муже, кроме того, что он богат.
«Наверняка он не лишен ума, если сумел нажить состояние», — подумала Лоринда.
Но вместе с тем она представляла его столь же безжалостным и малоприятным в общении, каким он показался, когда походя купил Прайори вместе с нею самой.
«Пожалуй, он к тому же еще и не отличается честностью! — презрительно усмехнулась про себя Лоринда. — Выскочка, плебей, он понятия не имеет, что хорошо, а что дурно!»
И все-таки ей было трудно убедить себя в том, что Дурстан Хейл действительно выходец из низов. Во всем его облике чувствовалась властность, которая в ее глазах всегда была признаком знатного происхождения. По крайней мере он знал толк в этикете, вплоть до мелочей: у портала церкви ее ожидал свадебный букет под пару платью, искусно составленный из лилий и гардений. Чудесный аромат и прелесть цветов на какой-то миг успокоили бурю, неистово бушевавшую в ее груди.
Но когда она проследовала по проходу между рядами сидений под руку с отцом и увидела поджидавшего ее Дурстана Хейла, его вид не мог вызвать у нее никаких иных чувств, кроме ненависти.
Церковь была пышно украшена множеством белых цветов, и все места заняты, но лишь до тех пор, пока они не покинули ризницу. Поэтому Лоринде так и не представилась возможность взглянуть на собравшихся в надежде увидеть среди них знакомые лица.
Само собой разумеется, им пришлось задержаться в церкви дольше, чем они предполагали с самого начала, потому что брачный контракт и документы на продажу Прайори в конце концов пришлось подписать прямо в ризнице.
Лоринда также заметила, как отец сунул в карман конверт, без сомнения, содержавший в себе чек на сорок тысяч фунтов.
«Дурстан Хейл сделал все, чтобы мы его не провели». Она дала себе слово, что непременно найдет какой-нибудь способ насолить ему, хотя он уже считал, что взял над ней верх. Затем они направились в замок в открытой карете, украшенной цветами и запряженной четверкой белых лошадей.
«Все ради того, чтобы пустить пыль в глаза! — подумала Лоринда с презрением. — Вот зачем ему понадобилось устраивать это представление!»
Она старалась не смотреть на человека, сидевшего рядом с ней, и вместо этого махала рукой детям, приветствовавшим их, когда они миновали деревню, и пожилому привратнику с семьей, встретившим их поклонами и реверансами при въезде в главную аллею перед домом. Сам замок, с окнами, блестевшими в лучах солнца, производил неизгладимое впечатление.
Новобрачные вышли из экипажа, и дворецкий обратился к ним с короткой приветственной речью. Лоринда увидела, что и все остальные слуги в доме выстроились в ряд, чтобы поздороваться, прежде чем они направились в парадную столовую.
К ее удивлению, за свадебным столом собралось не менее пятидесяти человек, причем здесь присутствовали главы почти всех древних аристократических родов графства. Немало гостей были рады встрече с отцом, и ей пришло на ум, что с его стороны было глупо не обратиться к старым друзьям, когда он вернулся домой после проигрыша.
Теперь было уже слишком поздно об этом думать, однако ей казалось, что если бы отцу снова представилась возможность выбирать, он бы предпочел остаться в своем родном графстве, вместо того чтобы начинать новую жизнь в стране, о которой почти ничего не знал.
А некоторые дамы говорили ей, что хорошо знали и помнили ее покойную мать, но у Лоринды возникло ощущение, что они также слышали и о ее собственных выходках в Лондоне, и потому в их отношении к ней присутствовала легкая сдержанность.
Еда оказалась превосходной, так же как и вина, и, похоже, свадебный пир доставил всем удовольствие, однако Лоринда была не в состоянии проглотить ни кусочка.
Она все время чувствовала обручальное кольцо на среднем пальце левой руки. Дурстан Хейл надел его с такой властностью, что это само по себе могло вызвать смятение в ее душе. А не допускающий возражений тон, с каким он произнес слова брачного обета, наводил на мысль, что он бросает ей вызов, даже стоя рядом с ней перед алтарем.
Сама Лоринда твердо решила ни в коем случае не выказывать робость и не позволять своему голосу дрогнуть в решающий момент, и теперь, оказавшись в парадной столовой, она столь же твердо вознамерилась держать себя как можно непринужденнее. Никто, и прежде всего ее жених, не должен подумать, будто она встревожена или как-то подавлена обрушившимся на нее событием.
Так как у нее не было никакого желания говорить с мужем, она решила перенести свое внимание на лорда-лейтенанта графства, сидевшего по другую руку от нее.
Уже немолодой, почтенный джентльмен охотно готов был обсуждать с ней трудности рыболовства, дороговизну доставки производимых фермерами товаров на городские рынки и другие местные проблемы. Большинство из них служили предметов разговоров, которые ей доводилось слышать еще десять лет назад, когда она в последний раз жила в Корнуолле.
Казалось, трапеза тянулась бесконечно, но вот лорд-лейтенант графства предложил тост за здоровье жениха и невесты, и Дурстан Хейл встал и произнес ответное слово.
Он был краток, сдержан, остроумен и, к удивлению Лоринды, выглядел вполне уверенным в себе.
«Он так самонадеян, — ухмыльнулась она про себя, — что просто удивительно, зачем ему вообще понадобился мой титул, у него и так достаточный вес в обществе».
Наконец гости стали прощаться, и Лоринда решила, что самое время вернуться к себе в спальню.
— Пожалуйста, не переодевайтесь, — сказал Дурстан Хейл, когда она уже стояла одной ногой на нижней ступеньке лестницы, положив руку на перила.
Она взглянула на него, изумленно приподняв брови.
— Арендаторы, к которым мы вскоре присоединимся, непременно пожелают увидеть вас в наряде невесты, и мне не хотелось бы, чтобы вы их разочаровали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16