Будем надеяться, что в Лондоне не проявят интереса к этому незначительному событию.
Холодность Шелдона ошеломила Кериссу. Но при ее сообразительности Кериссе не стоило большого труда догадаться, что Шелдон не желает, чтобы стало известно о его появлении в Англии.
Легко было понять, что она ничего не добьется, задавая вопросы. Поэтому девушка сменила тему разговора.
– Мне столько вам надо рассказать. Франсина запрещала мне вас беспокоить вчера, а я провела время не без пользы.
Она присела на краешек кровати и произнесла с улыбкой:
– Если честно, я проспала весь день напролет.
– Мне об этом доложили, когда я поинтересовался, чем ты занята. Ему стоило немалых усилий скрыть восхищение, которое вызывал в нем сегодняшний вид его подопечной.
Продолжительный отдых вернул нежный румянец на ее щеки, исчезли тени из-под ее глаз. Личико Кериссы, обрамленное черными локонами, как бы притягивало к себе солнечный свет, льющийся из окна.
Снаружи был прохладный, но ясный день. Легкий морозец, словно шаловливый волшебник, заставил всю природу сиять, осыпав белым снежком землю, деревья и крыши домов. Сам прозрачный воздух, казалось, тоже светился…
Искорки вспыхнули в глазах Кериссы, когда она вновь заговорила:
– Но какое количество визитеров пожаловало к нам! Я собрала все визитные карточки, чтобы показать вам, а гостиная полна цветов.
Шелдон понимающе кивнул.
– Более драматично обставить наше первое появление в Бате не додумался бы никто. Сама жизнь подарила нам шанс.
– Это правда, – согласилась Керисса. – Кстати, один посетитель, оставивший свою карточку, сказал Франсине, что он главный церемониймейстер. Что это такое?
– Это означает, что ты получишь доступ в Зал ассамблей, где встретишь всех важных персон из тех, что сейчас находятся в Бате.
Губы Шелдона тронула циничная усмешка, когда он объяснил Кериссе:
– Рядовой курортник должен сам первым нанести формальный визит распорядителю церемоний, представиться и тогда только будет допущен в общество. А вполне возможно, ему и откажут.
– Но распорядитель церемоний пришел к нам сам!
– Значит, нас принимают за важных особ. Разве ты не этого хотела? – спросил Шелдон, явно подсмеиваясь над Кериссой. – Когда он в следующий раз явится и ты примешь его, тебе придется, разумеется, заплатить за наш абонемент.
– Мы должны что-то платить? – забеспокоилась Керисса.
– Могу заверить тебя, что в Бате, как и всюду, ничего не дается даром. Ничего не отдав, ничего и не приобретешь, – философски заметил Шелдон Харкорт.
Заметив тревожное выражение в глазах Кериссы, он поспешил успокоить ее:
– Впрочем, это пустяки! Ты уже твердо стоишь на первой ступеньке социальной лесенки, так что смело взбирайся выше!
– По-моему, вы этим не очень-то довольны…
– Я доволен за тебя.
– Но как было бы прекрасно… если б мы радовались вместе!
– Я буду радоваться не меньше, чем ты, но… издали, – улыбнулся Шелдон и продолжал деловым тоном: – Теперь выслушай меня. Первым делом ты должна поменять свое неглиже на пристойный наряд. Второе – ты отправляешься с Франсиной в курзал. Там, как я предполагаю, все уже с нетерпением ждут твоего появления.
– В курзал?.. – переспросила Керисса, не веря своим ушам.
– Ты будешь пить целебные воды. А их качают из-под земли насосами. Они на вкус отвратительны и пахнут не лучше, но запомни – ты приехала в Бат поправить свое здоровье. Так уж, пожалуйста, заставь себя проглотить пару стаканов водички.
– А потом?..
– Потом, если останешься жива… будешь действовать, смотря по обстоятельствам. Я тебя отпускаю в свободное плавание. Мне доктор не разрешил вставать с постели до завтра.
– О нет! Это ужасно! – запротестовала Керисса. – Я надеялась, что мы все будем делать вместе…
– Вряд ли это разумно. По-моему, постельный режим, прописанный мне доктором, для нас очень выгоден. Ты так трогательна в своем черном облачении, что, я уверен, найдется немало джентльменов, готовых утешать тебя в отсутствие опекуна.
Он был настолько саркастичен, что Керисса глянула на него в растерянности – не дразнит ли ее Шелдон, как обычно?
Но он прикрикнул:
– Быстрей! Быстрей! Не теряй времени! И немедленно скинь это неприличное одеяние, что на тебе сейчас, и никогда не появляйся в нем у меня на глазах. Даже опекуны не заслуживают пытки лицезреть столь юную прелестную особу в дезабилье.
Керисса вскочила.
– Не дезабилье, а неглиже! Разве вам оно не нравится? Это лучшее из моих неглиже, и я считаю, что оно очень миленькое…
– Чертовски миленько рассматривать тебя сквозь него, согласен, – заявил Шелдон. – А теперь прочь из моей комнаты, и дай мне возможность вести себя как инвалиду, каковым меня здесь считают.
– Мужчины всегда капризны, когда болеют, – сказала Керисса, – но так как я хочу, чтобы вы скорее выздоровели, то не буду вам перечить, а поступлю, как вы мне велите. Я знаю, что вам сейчас надо угождать во всем.
– Вот и угождай мне! Проваливай! – приказал Шелдон довольно грубо.
После ее ухода он снова взялся за газету.
По курортному расписанию было уже довольно поздно, когда Керисса, сопровождаемая Франсиной, появилась в курзале.
Греческие колонны украшали это поистине замечательное сооружение. Строили его долго, а последние штрихи наносил прославленный архитектор Томан Болдвин.
Керисса не могла не восторгаться при виде просторного зала с ослепительно белыми колоннадами, подпирающими устремленный ввысь потолок застекленными округлыми светлыми нишами с обоих концов, и галереей для музыкантов.
В нише возвышалась статуя джентльмена плотного сложения. Это был, как потом выяснила Керисса, Бью Нэш – мэр Бата в начале восемнадцатого столетия и фактический основатель самого известного курорта в Англии.
Однако Кериссе некогда было осматривать достопримечательности этого роскошного заведения. Первый визит всегда волнителен, когда чувствуешь себя чужаком и не знаешь, к кому обратиться.
Керисса заметила в дальнем конце зала безукоризненно одетую почтенную даму в широкополой белоснежной шляпке с голубой лентой вокруг тульи. Женщина подавала посетителям высокие стаканы со знаменитой целебной водой. К ней и направила свои стопы Керисса.
Она шла через зал медленно и с достоинством, скромно опустив глаза, и как бы не замечала, что все смотрят на нее.
Публики было уже не так много, как обычно по утрам. В ранние часы курзал бывал заполнен до отказа несчастными страдальцами, надеющимися на чудо. Теперь же те, кто присутствовал здесь, пришли на самом деле скорее не для лечения, а для того, чтобы пообщаться со знакомыми, как говорится – других повидать и себя показать.
Это был обязательный курортный ритуал. После приема порции отвратительно пахнущей жидкости леди и джентльмены расходились – кто в библиотеку и читальню за газетами, кто в уютные кафе.
Керисса была только на половине пути к цели, как уже ощутила, что кто-то идет рядом с ней, подлаживаясь под ее шаг.
Она подняла взгляд и обнаружила, что это сэр Ральф Тревеллин. Он выглядел еще привлекательнее и импозантнее, чем в знаменательный вечер ее появления в «Белом олене».
С поклоном сэр Тревеллин произнес:
– Какое счастье, графиня, что вы немного оправились! Я был у вас с визитом вчера, но мне сказали, что вы никого не принимаете. Я боялся, что ужасное событие, случившееся на дороге, нанесло вред вашему здоровью.
– Bonjour, сэр Ральф! – откликнулась Керисса и сделала изящный реверанс. – Как мне было приятно узнать, что вы навестили меня, и еще приятнее получить от вас прекрасный букет! Я благодарю вас! Благодарю!
– Это лишь ничтожная дань, плата за великое благодеяние, оказанное нашему городу вами и вашим мужественным опекуном. Мы у вас в вечном долгу.
– Вы необыкновенно любезны, – сказала Керисса. – Но мне бы не хотелось пережить подобное вторично.
– О, я вас понимаю!
– Нам просто повезло! Все могло кончиться гораздо хуже, – храбро заявила Керисса.
– Доктор Прайс сообщил, что рана мистера Харкорта не слишком опасна.
– Доктор Прайс очень строгий доктор, – улыбнулась Керисса. – Он не разрешает монсеньору вставать.
– Доктор Прайс знает свое дело, ему надо доверять. Хоть это и прискорбно, но из всякого положения есть выход. В отсутствие мистера Харкорта не окажете ли вы мне честь, графиня, позволив сопровождать вас и… – тут сэр Ральф сделал попытку пошутить, – и охранять!
– Я надеюсь, что здесь… я в безопасности. – Керисса оглянулась по сторонам с притворным испугом. – К тому же со мной моя служанка,
– Я не имею в виду нападение разбойников, – улыбнулся сэр Ральф. – Здесь вам это не грозит. Но поймите меня правильно, все в Бате горят желанием завести с вами знакомство…
– Со мной? – Изумление Кериссы казалось неподдельным.
– Разумеется, с вами. Вы не только главная героиня драмы, разыгравшейся в окрестностях курорта, но – извините меня за мою прямоту – еще и очень красивая женщина.
Керисса великолепно изобразила смущение и, казалось, потеряла дар речи. Сэр Ральф поспешил представить сконфуженную девушку находящимся поблизости дамам.
Она плохо расслышала их имена, но уловила, что каждая была обладательницей какого-нибудь титула.
Керисса отметила, что все они были не так уж шикарно одеты, как она ожидала, хотя платья их были пошиты из самых дорогих материалов. Шелка и бархат были отменного качества, а немногие драгоценности, которыми леди украсили себя, стоили, вероятно, целое состояние.
Свойственная девушке проницательность подсказала ей, что истинно благородные леди не выставляют себя напоказ и не гонятся бездумно за последней модой.
Ее положение в обществе не нужно утверждать броскими нарядами.
Керисса сделала для себя вывод, что выбранное ею на сегодняшний день скромное одеяние и отсутствие бриллиантов произвели на дам благоприятное впечатление. А то, что она держалась с достоинством, но без излишней самоуверенности, располагало к ней ее новых знакомых.
Керисса не стала ввязываться в светскую беседу. Извинившись и сославшись на предписание доктора Прайса пить целебную воду, она проследовала со своим спутником к стойке, где сэр Ральф галантно подал ей стакан.
Кериссе достаточно было сделать один глоток, чтобы убедиться, насколько прав был Шелдон, предсказывая, что вода придется ей не по вкусу.
Если говорить о вкусе, то он был отвратителен, но она проявила такт и не сказала об этом вслух. Однако пить воду и даже находиться близко от дурно пахнущих кранов она была не в состоянии.
Сэр Ральф выручил ее:
– Позвольте показать вам Королевские купальни?
– Вы хотите сказать, что мы можем увидеть их отсюда?
В Кериссе проснулось любопытство.
– Конечно, Королевские купальни как раз расположены за окнами, – сообщил сэр Ральф.
Он подвел ее к окну, и она увидела множество людей, вероятно, больных и калек, погрузившихся по горло в горячую, окутанную паром воду.
К удивлению Кериссы, женщины и мужчины купались вместе.
– Как необычно! – воскликнула она. Сэр Ральф рассмеялся.
– Действительно, вновь прибывшему в Бат человеку это покажется несколько странным, но люди готовы на все, чтобы избавиться от своих болезней, и, несомненно, здесь, на этом курорте, иногда совершаются чудеса.
– Но я ни за что не стану купаться вместе со всей этой публикой! – решительно заявила Керисса.
– Да, это не очень приятно, – согласился сэр Ральф.
– А как же с одеждой?.. Ведь они голые? – поинтересовалась Керисса.
– Перед купанием их раздевают пожилые женщины… специально нанятые… Они же потом вытирают купальщиков, заворачивают их в теплые одеяла и большинство курортников развозят по квартирам в специальных креслах.
Керисса с интересом посмотрела на него.
– А что это такое?
– Скоро вы их увидите, – пообещал сэр Ральф. – Кажется, это изобретение еще самого Нэша. Для инвалидов это незаменимый вид транспорта. Смотрите! Вот перед вами один экземпляр!
Сэр Ральф показал на кресло с большими колесами, которое толкал вдоль колоннады слуга в ливрее. В кресле восседала очень толстая и очень старая женщина, обвешанная бриллиантами и греющая руки в меховой муфте.
Керисса не могла сдержать смех.
– Вам еще не скоро придется путешествовать в подобном экипаже, – заверил девушку сэр Ральф. – Но здесь, в Бате, такой способ передвижения весьма распространен. Многие приезжают в таких креслах на званые обеды, чтобы лишний раз не запрягать лошадей в целях экономии.
– Я догадываюсь, что в Бате все как-то связано с целебной водой и ваннами.
– Конечно. Даже местные бисквиты названы кондитерами «ванны Оливера». Их пекут по рецепту знаменитого врача сэра Уильяма Оливера.
– Надеюсь, они съедобны и не так пахнут, как целебная вода! – сморщила носик Керисса.
Сэр Ральф сжалился и забрал у девушки стакан, который она по-прежнему сжимала в руке.
– Не пытайтесь влить в себя этой гадости больше, чем можете. Доктору Прайсу я вас не выдам.
– Спасибо, – улыбнулась Керисса. ~ Но сейчас, я думаю, мне следует возвратиться под крылышко своего опекуна. Вероятно, он уже интересуется, почему я так долго отсутствую.
– Мне хотелось бы еще многое вам показать и со многими людьми познакомить.
– Может быть… в другой раз, – неопределенно произнесла Керисса.
– Могу ли я предложить вам прогулку в моем экипаже во второй половине дня? Погода стоит чудесная, и я показал бы вам местные достопримечательности.
Керисса улыбалась. Тогда он произнес с мягкой настойчивостью:
– Пожалуйста, дайте согласие. Вы доставите мне удовольствие, которое я даже не в силах выразить словами.
– Мне надо посоветоваться с опекуном. Я впервые в Англии и боюсь совершить поступок, который сочтут неправильным. А в таком случае, я уверена, он очень рассердится на меня.
– Он строг с вами?
– Очень… – ответила Керисса с грустью. – Он старается… заменить мне моего отца.
Она тихо вздохнула, и Ральф сказал поспешно:
– Я догадываюсь, как вам грустно и одиноко, но мы в Англии сделаем все возможное, чтобы вы забыли пережитые вами беды.
– Забыть это невозможно… – тихо произнесла Керисса, – но, вероятно, со временем воспоминания перестанут быть такими… мучительными…
– Вы мужественная молодая леди!
– Я стараюсь… быть такой, но иногда… безуспешно.
– Если вам нужен верный друг, то вот он – перед вами. – Сэр Ральф понизил голос. – Всей душой готов служить вам.
Она бросила на него мимолетный взгляд, затем отвернулась, словно бы сконфуженная.
– Все же мне следует поскорее вернуться в отель.
– Я провожу вас, – сказал сэр Ральф.
Они отправились в обратный путь, а Франсина неотступно следовала за ними по пятам.
Так как «Белый олень» был совсем близко от курзала, прогулка закончилась через пару минут.
– Я уже поняла, что Бат действительно прекрасен, – произнесла Керисса, оглядываясь.
– Я покажу вам новые улицы, а полукруглую площадь и бульвары, которыми горожане весьма гордятся, мы сможем осмотреть, проехав в моем фаэтоне, – сказал сэр Ральф, предвкушая удовольствие от предстоящей совместной экскурсии.
– Я не имею права что-либо обещать вам, пока не поговорю с монсеньером.
– А нельзя это сделать сейчас? – настаивал сэр Ральф. – Ваша служанка могла бы выйти и сообщить мне ваш ответ.
– Пожалуй, я так и поступлю, – согласилась Керисса. – Если, конечно, монсеньор не спит.
– Я буду ждать! – сказал сэр Ральф и остался стоять в холле гостиницы.
– Благодарю вас за то, что вы были так добры ко мне! – произнесла Керисса детским голоском и стала медленно поднимать ся по широкой лестнице, догадываясь, что он смотрит ей вслед.
Она для приличия стукнула разок в дверь Шелдона и тут же ворвалась в спальню.
– Я имела ошеломляющий успех! – воскликнула она на ходу и, усевшись без приглашения на край постели, продолжила: – Сэр Ральф Тревеллин – тот человек, что прислал нам доктора Прайса, – у моих ног! Он пригласил меня на прогулку в своем фаэтоне. Сегодня после полудня… Я сказала, что ничего не делаю без вашего разрешения и что вы… очень строгий.
Шелдон воззрился на нее с неопределенным выражением на лице.
– Я выяснил у доктора, – сказал Шелдон после короткого молчания, – что сэр Ральф Тревеллин очень богатый человек, невероятно богатый. Но он впервые посетил Бат, и доктор о нем больше ничего не знает.
– А что еще требуется знать, если он очень богат? – беспечно заявила Керисса. – Решайте, монсеньор. Или мне ехать кататься с ним, или продержать его в состоянии неизвестности до завтрашнего дня.
– У него могут быть… иные цели, – задумчиво сказал Шелдон.
– Мне он таким не показался, – сказала Керисса. – Все леди, с которыми он меня познакомил в курзале, средних лет или старше, и у каждой, я уверена, имеется супруг и с полдюжины детишек, ожидающих мамочку дома.
– Доктор сказал, что Тревеллин здесь один и занял апартаменты в «Йорк-хаузе», а этот отель еще дороже, чем наш.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16
Холодность Шелдона ошеломила Кериссу. Но при ее сообразительности Кериссе не стоило большого труда догадаться, что Шелдон не желает, чтобы стало известно о его появлении в Англии.
Легко было понять, что она ничего не добьется, задавая вопросы. Поэтому девушка сменила тему разговора.
– Мне столько вам надо рассказать. Франсина запрещала мне вас беспокоить вчера, а я провела время не без пользы.
Она присела на краешек кровати и произнесла с улыбкой:
– Если честно, я проспала весь день напролет.
– Мне об этом доложили, когда я поинтересовался, чем ты занята. Ему стоило немалых усилий скрыть восхищение, которое вызывал в нем сегодняшний вид его подопечной.
Продолжительный отдых вернул нежный румянец на ее щеки, исчезли тени из-под ее глаз. Личико Кериссы, обрамленное черными локонами, как бы притягивало к себе солнечный свет, льющийся из окна.
Снаружи был прохладный, но ясный день. Легкий морозец, словно шаловливый волшебник, заставил всю природу сиять, осыпав белым снежком землю, деревья и крыши домов. Сам прозрачный воздух, казалось, тоже светился…
Искорки вспыхнули в глазах Кериссы, когда она вновь заговорила:
– Но какое количество визитеров пожаловало к нам! Я собрала все визитные карточки, чтобы показать вам, а гостиная полна цветов.
Шелдон понимающе кивнул.
– Более драматично обставить наше первое появление в Бате не додумался бы никто. Сама жизнь подарила нам шанс.
– Это правда, – согласилась Керисса. – Кстати, один посетитель, оставивший свою карточку, сказал Франсине, что он главный церемониймейстер. Что это такое?
– Это означает, что ты получишь доступ в Зал ассамблей, где встретишь всех важных персон из тех, что сейчас находятся в Бате.
Губы Шелдона тронула циничная усмешка, когда он объяснил Кериссе:
– Рядовой курортник должен сам первым нанести формальный визит распорядителю церемоний, представиться и тогда только будет допущен в общество. А вполне возможно, ему и откажут.
– Но распорядитель церемоний пришел к нам сам!
– Значит, нас принимают за важных особ. Разве ты не этого хотела? – спросил Шелдон, явно подсмеиваясь над Кериссой. – Когда он в следующий раз явится и ты примешь его, тебе придется, разумеется, заплатить за наш абонемент.
– Мы должны что-то платить? – забеспокоилась Керисса.
– Могу заверить тебя, что в Бате, как и всюду, ничего не дается даром. Ничего не отдав, ничего и не приобретешь, – философски заметил Шелдон Харкорт.
Заметив тревожное выражение в глазах Кериссы, он поспешил успокоить ее:
– Впрочем, это пустяки! Ты уже твердо стоишь на первой ступеньке социальной лесенки, так что смело взбирайся выше!
– По-моему, вы этим не очень-то довольны…
– Я доволен за тебя.
– Но как было бы прекрасно… если б мы радовались вместе!
– Я буду радоваться не меньше, чем ты, но… издали, – улыбнулся Шелдон и продолжал деловым тоном: – Теперь выслушай меня. Первым делом ты должна поменять свое неглиже на пристойный наряд. Второе – ты отправляешься с Франсиной в курзал. Там, как я предполагаю, все уже с нетерпением ждут твоего появления.
– В курзал?.. – переспросила Керисса, не веря своим ушам.
– Ты будешь пить целебные воды. А их качают из-под земли насосами. Они на вкус отвратительны и пахнут не лучше, но запомни – ты приехала в Бат поправить свое здоровье. Так уж, пожалуйста, заставь себя проглотить пару стаканов водички.
– А потом?..
– Потом, если останешься жива… будешь действовать, смотря по обстоятельствам. Я тебя отпускаю в свободное плавание. Мне доктор не разрешил вставать с постели до завтра.
– О нет! Это ужасно! – запротестовала Керисса. – Я надеялась, что мы все будем делать вместе…
– Вряд ли это разумно. По-моему, постельный режим, прописанный мне доктором, для нас очень выгоден. Ты так трогательна в своем черном облачении, что, я уверен, найдется немало джентльменов, готовых утешать тебя в отсутствие опекуна.
Он был настолько саркастичен, что Керисса глянула на него в растерянности – не дразнит ли ее Шелдон, как обычно?
Но он прикрикнул:
– Быстрей! Быстрей! Не теряй времени! И немедленно скинь это неприличное одеяние, что на тебе сейчас, и никогда не появляйся в нем у меня на глазах. Даже опекуны не заслуживают пытки лицезреть столь юную прелестную особу в дезабилье.
Керисса вскочила.
– Не дезабилье, а неглиже! Разве вам оно не нравится? Это лучшее из моих неглиже, и я считаю, что оно очень миленькое…
– Чертовски миленько рассматривать тебя сквозь него, согласен, – заявил Шелдон. – А теперь прочь из моей комнаты, и дай мне возможность вести себя как инвалиду, каковым меня здесь считают.
– Мужчины всегда капризны, когда болеют, – сказала Керисса, – но так как я хочу, чтобы вы скорее выздоровели, то не буду вам перечить, а поступлю, как вы мне велите. Я знаю, что вам сейчас надо угождать во всем.
– Вот и угождай мне! Проваливай! – приказал Шелдон довольно грубо.
После ее ухода он снова взялся за газету.
По курортному расписанию было уже довольно поздно, когда Керисса, сопровождаемая Франсиной, появилась в курзале.
Греческие колонны украшали это поистине замечательное сооружение. Строили его долго, а последние штрихи наносил прославленный архитектор Томан Болдвин.
Керисса не могла не восторгаться при виде просторного зала с ослепительно белыми колоннадами, подпирающими устремленный ввысь потолок застекленными округлыми светлыми нишами с обоих концов, и галереей для музыкантов.
В нише возвышалась статуя джентльмена плотного сложения. Это был, как потом выяснила Керисса, Бью Нэш – мэр Бата в начале восемнадцатого столетия и фактический основатель самого известного курорта в Англии.
Однако Кериссе некогда было осматривать достопримечательности этого роскошного заведения. Первый визит всегда волнителен, когда чувствуешь себя чужаком и не знаешь, к кому обратиться.
Керисса заметила в дальнем конце зала безукоризненно одетую почтенную даму в широкополой белоснежной шляпке с голубой лентой вокруг тульи. Женщина подавала посетителям высокие стаканы со знаменитой целебной водой. К ней и направила свои стопы Керисса.
Она шла через зал медленно и с достоинством, скромно опустив глаза, и как бы не замечала, что все смотрят на нее.
Публики было уже не так много, как обычно по утрам. В ранние часы курзал бывал заполнен до отказа несчастными страдальцами, надеющимися на чудо. Теперь же те, кто присутствовал здесь, пришли на самом деле скорее не для лечения, а для того, чтобы пообщаться со знакомыми, как говорится – других повидать и себя показать.
Это был обязательный курортный ритуал. После приема порции отвратительно пахнущей жидкости леди и джентльмены расходились – кто в библиотеку и читальню за газетами, кто в уютные кафе.
Керисса была только на половине пути к цели, как уже ощутила, что кто-то идет рядом с ней, подлаживаясь под ее шаг.
Она подняла взгляд и обнаружила, что это сэр Ральф Тревеллин. Он выглядел еще привлекательнее и импозантнее, чем в знаменательный вечер ее появления в «Белом олене».
С поклоном сэр Тревеллин произнес:
– Какое счастье, графиня, что вы немного оправились! Я был у вас с визитом вчера, но мне сказали, что вы никого не принимаете. Я боялся, что ужасное событие, случившееся на дороге, нанесло вред вашему здоровью.
– Bonjour, сэр Ральф! – откликнулась Керисса и сделала изящный реверанс. – Как мне было приятно узнать, что вы навестили меня, и еще приятнее получить от вас прекрасный букет! Я благодарю вас! Благодарю!
– Это лишь ничтожная дань, плата за великое благодеяние, оказанное нашему городу вами и вашим мужественным опекуном. Мы у вас в вечном долгу.
– Вы необыкновенно любезны, – сказала Керисса. – Но мне бы не хотелось пережить подобное вторично.
– О, я вас понимаю!
– Нам просто повезло! Все могло кончиться гораздо хуже, – храбро заявила Керисса.
– Доктор Прайс сообщил, что рана мистера Харкорта не слишком опасна.
– Доктор Прайс очень строгий доктор, – улыбнулась Керисса. – Он не разрешает монсеньору вставать.
– Доктор Прайс знает свое дело, ему надо доверять. Хоть это и прискорбно, но из всякого положения есть выход. В отсутствие мистера Харкорта не окажете ли вы мне честь, графиня, позволив сопровождать вас и… – тут сэр Ральф сделал попытку пошутить, – и охранять!
– Я надеюсь, что здесь… я в безопасности. – Керисса оглянулась по сторонам с притворным испугом. – К тому же со мной моя служанка,
– Я не имею в виду нападение разбойников, – улыбнулся сэр Ральф. – Здесь вам это не грозит. Но поймите меня правильно, все в Бате горят желанием завести с вами знакомство…
– Со мной? – Изумление Кериссы казалось неподдельным.
– Разумеется, с вами. Вы не только главная героиня драмы, разыгравшейся в окрестностях курорта, но – извините меня за мою прямоту – еще и очень красивая женщина.
Керисса великолепно изобразила смущение и, казалось, потеряла дар речи. Сэр Ральф поспешил представить сконфуженную девушку находящимся поблизости дамам.
Она плохо расслышала их имена, но уловила, что каждая была обладательницей какого-нибудь титула.
Керисса отметила, что все они были не так уж шикарно одеты, как она ожидала, хотя платья их были пошиты из самых дорогих материалов. Шелка и бархат были отменного качества, а немногие драгоценности, которыми леди украсили себя, стоили, вероятно, целое состояние.
Свойственная девушке проницательность подсказала ей, что истинно благородные леди не выставляют себя напоказ и не гонятся бездумно за последней модой.
Ее положение в обществе не нужно утверждать броскими нарядами.
Керисса сделала для себя вывод, что выбранное ею на сегодняшний день скромное одеяние и отсутствие бриллиантов произвели на дам благоприятное впечатление. А то, что она держалась с достоинством, но без излишней самоуверенности, располагало к ней ее новых знакомых.
Керисса не стала ввязываться в светскую беседу. Извинившись и сославшись на предписание доктора Прайса пить целебную воду, она проследовала со своим спутником к стойке, где сэр Ральф галантно подал ей стакан.
Кериссе достаточно было сделать один глоток, чтобы убедиться, насколько прав был Шелдон, предсказывая, что вода придется ей не по вкусу.
Если говорить о вкусе, то он был отвратителен, но она проявила такт и не сказала об этом вслух. Однако пить воду и даже находиться близко от дурно пахнущих кранов она была не в состоянии.
Сэр Ральф выручил ее:
– Позвольте показать вам Королевские купальни?
– Вы хотите сказать, что мы можем увидеть их отсюда?
В Кериссе проснулось любопытство.
– Конечно, Королевские купальни как раз расположены за окнами, – сообщил сэр Ральф.
Он подвел ее к окну, и она увидела множество людей, вероятно, больных и калек, погрузившихся по горло в горячую, окутанную паром воду.
К удивлению Кериссы, женщины и мужчины купались вместе.
– Как необычно! – воскликнула она. Сэр Ральф рассмеялся.
– Действительно, вновь прибывшему в Бат человеку это покажется несколько странным, но люди готовы на все, чтобы избавиться от своих болезней, и, несомненно, здесь, на этом курорте, иногда совершаются чудеса.
– Но я ни за что не стану купаться вместе со всей этой публикой! – решительно заявила Керисса.
– Да, это не очень приятно, – согласился сэр Ральф.
– А как же с одеждой?.. Ведь они голые? – поинтересовалась Керисса.
– Перед купанием их раздевают пожилые женщины… специально нанятые… Они же потом вытирают купальщиков, заворачивают их в теплые одеяла и большинство курортников развозят по квартирам в специальных креслах.
Керисса с интересом посмотрела на него.
– А что это такое?
– Скоро вы их увидите, – пообещал сэр Ральф. – Кажется, это изобретение еще самого Нэша. Для инвалидов это незаменимый вид транспорта. Смотрите! Вот перед вами один экземпляр!
Сэр Ральф показал на кресло с большими колесами, которое толкал вдоль колоннады слуга в ливрее. В кресле восседала очень толстая и очень старая женщина, обвешанная бриллиантами и греющая руки в меховой муфте.
Керисса не могла сдержать смех.
– Вам еще не скоро придется путешествовать в подобном экипаже, – заверил девушку сэр Ральф. – Но здесь, в Бате, такой способ передвижения весьма распространен. Многие приезжают в таких креслах на званые обеды, чтобы лишний раз не запрягать лошадей в целях экономии.
– Я догадываюсь, что в Бате все как-то связано с целебной водой и ваннами.
– Конечно. Даже местные бисквиты названы кондитерами «ванны Оливера». Их пекут по рецепту знаменитого врача сэра Уильяма Оливера.
– Надеюсь, они съедобны и не так пахнут, как целебная вода! – сморщила носик Керисса.
Сэр Ральф сжалился и забрал у девушки стакан, который она по-прежнему сжимала в руке.
– Не пытайтесь влить в себя этой гадости больше, чем можете. Доктору Прайсу я вас не выдам.
– Спасибо, – улыбнулась Керисса. ~ Но сейчас, я думаю, мне следует возвратиться под крылышко своего опекуна. Вероятно, он уже интересуется, почему я так долго отсутствую.
– Мне хотелось бы еще многое вам показать и со многими людьми познакомить.
– Может быть… в другой раз, – неопределенно произнесла Керисса.
– Могу ли я предложить вам прогулку в моем экипаже во второй половине дня? Погода стоит чудесная, и я показал бы вам местные достопримечательности.
Керисса улыбалась. Тогда он произнес с мягкой настойчивостью:
– Пожалуйста, дайте согласие. Вы доставите мне удовольствие, которое я даже не в силах выразить словами.
– Мне надо посоветоваться с опекуном. Я впервые в Англии и боюсь совершить поступок, который сочтут неправильным. А в таком случае, я уверена, он очень рассердится на меня.
– Он строг с вами?
– Очень… – ответила Керисса с грустью. – Он старается… заменить мне моего отца.
Она тихо вздохнула, и Ральф сказал поспешно:
– Я догадываюсь, как вам грустно и одиноко, но мы в Англии сделаем все возможное, чтобы вы забыли пережитые вами беды.
– Забыть это невозможно… – тихо произнесла Керисса, – но, вероятно, со временем воспоминания перестанут быть такими… мучительными…
– Вы мужественная молодая леди!
– Я стараюсь… быть такой, но иногда… безуспешно.
– Если вам нужен верный друг, то вот он – перед вами. – Сэр Ральф понизил голос. – Всей душой готов служить вам.
Она бросила на него мимолетный взгляд, затем отвернулась, словно бы сконфуженная.
– Все же мне следует поскорее вернуться в отель.
– Я провожу вас, – сказал сэр Ральф.
Они отправились в обратный путь, а Франсина неотступно следовала за ними по пятам.
Так как «Белый олень» был совсем близко от курзала, прогулка закончилась через пару минут.
– Я уже поняла, что Бат действительно прекрасен, – произнесла Керисса, оглядываясь.
– Я покажу вам новые улицы, а полукруглую площадь и бульвары, которыми горожане весьма гордятся, мы сможем осмотреть, проехав в моем фаэтоне, – сказал сэр Ральф, предвкушая удовольствие от предстоящей совместной экскурсии.
– Я не имею права что-либо обещать вам, пока не поговорю с монсеньером.
– А нельзя это сделать сейчас? – настаивал сэр Ральф. – Ваша служанка могла бы выйти и сообщить мне ваш ответ.
– Пожалуй, я так и поступлю, – согласилась Керисса. – Если, конечно, монсеньор не спит.
– Я буду ждать! – сказал сэр Ральф и остался стоять в холле гостиницы.
– Благодарю вас за то, что вы были так добры ко мне! – произнесла Керисса детским голоском и стала медленно поднимать ся по широкой лестнице, догадываясь, что он смотрит ей вслед.
Она для приличия стукнула разок в дверь Шелдона и тут же ворвалась в спальню.
– Я имела ошеломляющий успех! – воскликнула она на ходу и, усевшись без приглашения на край постели, продолжила: – Сэр Ральф Тревеллин – тот человек, что прислал нам доктора Прайса, – у моих ног! Он пригласил меня на прогулку в своем фаэтоне. Сегодня после полудня… Я сказала, что ничего не делаю без вашего разрешения и что вы… очень строгий.
Шелдон воззрился на нее с неопределенным выражением на лице.
– Я выяснил у доктора, – сказал Шелдон после короткого молчания, – что сэр Ральф Тревеллин очень богатый человек, невероятно богатый. Но он впервые посетил Бат, и доктор о нем больше ничего не знает.
– А что еще требуется знать, если он очень богат? – беспечно заявила Керисса. – Решайте, монсеньор. Или мне ехать кататься с ним, или продержать его в состоянии неизвестности до завтрашнего дня.
– У него могут быть… иные цели, – задумчиво сказал Шелдон.
– Мне он таким не показался, – сказала Керисса. – Все леди, с которыми он меня познакомил в курзале, средних лет или старше, и у каждой, я уверена, имеется супруг и с полдюжины детишек, ожидающих мамочку дома.
– Доктор сказал, что Тревеллин здесь один и занял апартаменты в «Йорк-хаузе», а этот отель еще дороже, чем наш.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16