Но у меня есть две девушки только что из Парижа, которые будут последним криком моды на следующей неделе. Вам и вашему другу я могу организовать частный показ, если вам интересно.
— Конечно, интересно! — воскликнул капитан. — Но я хотел бы поговорить с вами сейчас с глазу на глаз, Кейт. Это очень срочно.
Кейт Гамильтон пристально взглянула на него. Казалось, она откажет ему, но она отставила свой бокал с шампанским и повернулась к одной из своих молодых компаньонок, стоявших рядом и готовых явиться по первому ее зову.
— Эй, Рози, присмотри-ка здесь, пока я не вернусь, — проговорила она— Не позволяй никаких глупостей, если будут неприятности, пошли за мной.
— Все будет хорошо, мэм, — пообещала Рози, с довольным видом усаживаясь на бархатный трон, который Кейт только что освободила.
Чтобы добраться до двери ее личных покоев по натертому паркетному полу, пришлось идти довольно долго. Всем не терпелось перекинуться с Кейт словом, начиная от лорда Могуна, всем известного задиры и дуэлиста, до сдержанного, но невероятно глупого мистера Бобби Шафто, чья слава держалась единственно на том, что однажды он помог маркизу Гастингсу выпустить две сотни крыс в танцевальном зале Мотта.
Наконец Кейт дошла до двери, отделявшей салон от коридора, ведущего в частные кабинеты для ужинов и в ее личную гостиную. Только самых привилегированных из своих знакомых, видных заморских гостей или некоторых молодых людей, к которым она питала личную слабость, Кейт приглашала в этот роскошный будуар, украшенный бархатными портьерами и меблированный тремя огромными атласными диванами: небесно-голубым, угольно-черным и красным.
— Садитесь, капитан, — пригласила Кейт. — Чувствуйте себя как дома. Что будете пить?
— Я выпью позже, спасибо, — ответил капитан Вестей. — Мне нужна ваша помощь, Кейт, но боюсь, что кто-нибудь ворвется сюда и помешает нам поговорить.
— Ну об этом-то не беспокойтесь! — успокоила она его. — В моем салоне я принимаю только людей из высшего света. Салон — не чета тем грязным местечкам, которые расплодились повсюду и стараются подражать мне. Как я говорю всем, кто упоминает о них при мне, они скоро разорятся.
— Не стоит беспокоиться, они конечно же не будут иметь такого успеха, — сказал капитан Вестей. — Есть только одна Кейт и только один дом, который мы с удовольствием посещаем, а в другие можно ходить только посмеяться или поскандалить.
— Верно, — сказала Кейт почти с облегчением. — Я никогда не позволяю никаких скандалов в моем доме, вы же знаете.
Она села на черный диван, который застонал под ее весом.
— Ну, так что же вас беспокоит? — спросила она.
— Не меня, — пояснил капитан Вестей. — Это у Чарда неприятности, но я точно знаю, что единственный человек, который может ему помочь, — это вы.
— Деньги или женщина? — отрывисто спросила Кейт.
— Ни то ни другое, — ответил Вестей. — Его мачеха.
— Вдова? — спросила Кейт, удивленно подняв брови. — Я слышала, что она больна.
— Вы в курсе всего, не так ли, Кейт? — сказал капитан Вестей. — Да, она больна, более того, она умирает.
— Бедная леди, — произнесла Кейт почти с симпатией. — Но между ней и пасынком никогда не было большой любви, насколько я слышала.
— Вы и тут правы, — согласился капитан. — И на то есть причины. Видите ли, старик маркиз оставил все деньги жене в пожизненное пользование. Он не очень любил сына, так как, по правде говоря, ему ненавистна была сама мысль, что кто-то переживет его. Во всяком случае, когда он умер, мой друг Дрого унаследовал один титул и больше ничего.
— Ну а теперь деньги ее светлости должны перейти к нему, — сказала Кейт. — У нее ведь нет детей?
— Нет, но суть в том, что она может оставить деньги кому захочет, — сообщил капитан Вестей.
— Понятно, и старую вражду нельзя уладить?
— Не совсем так, — сказал капитан Вестей. — И вот сейчас, Кейт, нам и нужна ваша помощь. Вдовствующая маркиза сказала, что она оставит пасынку все до пенни из наследства отца при условии, если тот женится.
Кейт хихикнула:
— Она хочет его женить? Ну, он из тех, кто будет кусаться в упряжке. Но вряд ли что-то, кроме женитьбы, сможет его обуздать.
— В том-то все и дело, — сказал капитан Вестей. — Маркиз сказал, что пошлет все к чертям, если его заставят жениться.
Кейт замолчала на мгновение, но потом у нее на лице появилось хитрое выражение, и она сказала:
— Все еще сохнет по леди Элис Сент-Хилиер, да?
Капитан Вестей секунду молчал, пораженный, затем расхохотался:
— Черт вас побери, Кейт! Нет такой тайны по всей Англии, которую бы вы не разнюхали рано или поздно.
— Мой дорогой мальчик, — ответила Кейт, — подвыпившие мужчины становятся болтливыми. А мужчины, которые приходят в мой салон, пьют, если не сидят дома. Вот так!
— Понятно! — не скрывая улыбки, произнес капитан Вестей. — Ну а раз вы уже так много знаете, то можете узнать все. Маркиз поклялся, что раз он не может жениться на леди Элис Сент-Хилиер, то не женится больше ни на ком. Но с другой стороны, есть маркиза, которая лежит на смертном одре и отказывается подписать завещание, пока пасынок не представит ей свою жену. Не невесту, нет, заметьте!
Помолвку было бы легко расторгнуть после похорон.
Нет, ей нужна жена! И она настаивает, чтобы венчание состоялось у нее в спальне, как только подходящая девушка будет найдена.
— Не хочет рисковать, да? — заметила Кейт. — Она наверняка знает, что ее пасынок достаточно ловок, чтобы выйти сухим из воды.
— Он не раз доказывал это в прошлом, — согласился капитан Вестей. — Но при всей необузданности мой друг в душе очень порядочный человек. Вы же знаете, что с его внешностью и титулом он мог бы легко уговорить любую молоденькую простушку стать его женой с помощью ее тщеславной маменьки. Но он не опускается до таких вещей. Он даже хотел послать вдову со всеми ее деньгами ко всем чертям.
— И сделал бы глупость, я полагаю, — заметила Кейт. — Деньги есть деньги, откуда бы они ни приходили!
— Примерно то же самое и я ему сказал, — согласился капитан Вестей. — Но я думаю, что он так бы и сделал, если бы не Чард.
— Его дом? — спросила Кейт.
— Дом и огромное поместье в Хертфордшире, — сказал капитан Вестей. — Он любит этот дом. Это единственное, что придает его жизни стабильность. У него было несчастливое детство: мать умерла, отец его бил, мачеха невзлюбила. Чард стал всем для него: его отцом, матерью и семьей. Он не может видеть, как поместье приходит в упадок.
— Но что ему остается делать? — спросила Кейт. — И что могу сделать я, если уж на то пошло?
— Вот об этом я и хотел поговорить, — сказал капитан Вестей, наклонясь вперед. — У нас есть идея, но мы можем осуществить ее только с вашей помощью.
— Что за идея? — поинтересовалась Кейт.
— Маркиз женится в спальне вдовы, как она того требует, — начал капитан Вестей. — Но невеста будет ненастоящей, и ее найдете вы.
На мгновение Кейт открыла свой большой рот, подчеркнув и без того отвисший подбородок, доходивший до огромного вульгарного бриллиантового ожерелья, обхватывавшего ее жирную шею. Затем она откинула голову назад и захохотала.
— Черт меня подери! У него всегда наготове козырной туз в рукаве! — воскликнула она. — Клянусь, вдова сама напросилась! А ну, как она догадается?
— С чего бы это? — не согласился капитан Вестей. — У нас есть на примете подходящий человек на роль священника. Он был с нами в одном полку, и ему всегда удавались штуки с переодеваниями. К тому же его отец служил викарием в одной дыре в Нортумберленде, поэтому он знает все, что касается службы, особенно венчания Так что самое трудное — найти невесту!
— Да уж, она немаловажная часть церемонии, — заметила Кейт.
— Это должна быть девушка подходящей внешности, на этом особенно настаивает маркиз, — сказал капитан Вестей. — Он говорит, что вдова сразу унюхает обман, если девушка будет простоватой или похожей на проститутку. Она должна выглядеть настоящей леди и быть одета подобающим образом.
— Вы слишком многого требуете, знаете ли, — сказала Кейт.
— Если уж и вы нас подведете, то я не знаю, куда еще обратиться, — посетовал капитан Вестей. — Да у вас в салоне, Кейт, самые красивые женщины в Лондоне. Одна из них должна суметь достаточно умно сыграть девушку из общества, чтобы никто ничего не заподозрил.
— А теперь послушайте, капитан, — сказала Кейт. — Вы и ваш друг всегда были со мной откровенны, и я отплачу вам тем же. Все это не так-то просто. Начать с того, что Рози, Герти, Гвен и многие другие, да вы их всех знаете, выглядят привлекательно и соблазнительно при свете газовых ламп, но при дневном свете они вряд ли будут походить на чистых девственниц, да и зачем им? Конечно, после нескольких бокалов шампанского их голоса могут показаться мелодичными, но слышали бы вы их за завтраком, когда вы трезвы, — они скрипят, как несмазанные телеги.
— Но, Кейт, одна из них должна суметь сыграть эту роль, — почти в отчаянии проговорил капитан Вестей. — Вы можете одеть ее, придать ей нужный лоск, и она будет держать язык за зубами, не так ли?
Ей вовсе не обязательно вступать в беседы с умирающей женщиной.
— Но что будет потом? — спросила Кейт. — Я подбираю своих девочек по внешности и по мозгам, но ни одна из них не настолько глупа, чтобы не понимать своей выгоды. А разговоры об этом, которые непременно начнутся в городе, навредят маркизу, ему придется сильно потратиться, чтобы заставить молчать свою поддельную невесту.
— Вы имеете в виду шантаж? — спросил капитан Вестей.
— Неприличное слово, — сказала Кейт. — Его никогда не произносят в моем салоне. Но я знаю, что такие вещи случаются в других местах.
— Тогда что же нам делать? — спросил капитан Вестей. — Это была такая хорошая идея, и маркиз верил, что вы именно тот человек, который сможет успешно осуществить ее. Он предложил, хотя, конечно, вы можете и не согласиться, что невесте и вам будет выплачено по пятьсот гиней. И конечно, он заплатит за всю одежду и оплатит все остальные расходы.
Кейт ничего не сказала, но ее глаза слегка заблестели.
— Подумайте и попытайтесь предположить, кто бы мог это сделать, — умолял капитан Вестей.
— Я подумаю, — сказала Кейт.
Она прошла через комнату и потянула за висевший над камином вышитый шнур звонка с медной ручкой.
Почти сразу появился официант.
— Пришлите мне миссис Харкорт, — приказала Кейт, — и принесите бутылку шампанского. Мне нужно выпить.
— Вы думаете, что миссис Харкорт сможет нам помочь? — спросил капитан Вестей.
Все, кто бывал у Кейт, знали Эллу Харкорт. Она отвечала за вторую половину заведения, которым управляла Кейт, причем делала это с большим успехом на тихой улице позади салона, которая сообщалась с Принц-стрит с помощью длинного подземного тоннеля. Только самые влиятельные и важные из клиентов Кейт допускались из салона в «Дом», как они его называли. Для всех случайных посетителей салона и для полиции эти два дома были совершенно не связанными между собой.
Пока Кейт и капитан ждали миссис Харкорт, они почти не разговаривали друг с другом. Капитан Вестей знал, что Кейт обдумывает дело, и было бы глупо мешать потоку ее мыслей. И капитан стал осознавать, что, возможно, их схема, казавшаяся им с Дрого такой простой, вовсе не является таковой. Они обсуждали на Гросвенор-сквер свои планы вполголоса, больше из уважения к умирающей вдове, чем из опасения, что кто-то может их услышать, и тогда им казалось, что это самый удобный выход из того затруднительного положения, в которое попал маркиз. Теперь же на пути осуществления плана, который заставил бы вдову подписать наиважнейший для него документ, стали появляться всевозможные препятствия.
Но постепенно молчание Кейт стало действовать капитану Вестею на нервы.
— Вы должны что-то делать, Кейт, — сказал он почти грубо. — Иначе вдова угрожает оставить все деньги кошачьему приюту, которому она покровительствует.
— И о какой сумме идет речь? — спросила Кейт.
— Что-то вроде пары миллионов, — ответил капитан Вестей.
— Кошкам! — воскликнула Кейт. — Почему же не детям? Их достаточно бродит полуголодными по улицам.
— Почему же тогда не законному наследнику? — спросил капитан Вестей. — Мне кажется, что если бы маркиз переехал в Чард, то он совершенно изменился бы.
— Какая была бы жалость, если бы он устроился там и стал вести порядочный образ жизни, — с улыбкой сказала Кейт. — Лондон стал бы куда более скучным.
Ведь лорд Чард — одна из достопримечательностей Вест-Энда. Половина приезжих из деревни, которые приходят сюда, первым делом спрашивают: «Нет ли здесь лорда Чарда? Мне бы хотелось увидеть, какой он»
— Мы здорово веселились вместе, — сказал капитан Вестей. — Но в будущем это будет затруднительно, если маркиз останется без гроша.
— Ее светлость делает ошибку, говорю я вам, проговорила Кейт. — Ну вот и Элла. Посмотрим, чти она нам предложит.
Она улыбнулась миссис Харкорт, вошедшей в комнату с невероятно спокойным видом истинной леди.
Кейт уже открыла рот, чтобы заговорить с ней, но потом передумала.
— Эй, молодой человек, — сказала она капитану Вестею, — я хочу поговорить с Эллой наедине. Подождите нас в комнате напротив. Там никого нет.
— Очень хорошо, — сказал капитан, вставая. — Добрый вечер, миссис Харкорт! В «Доме» все идет хорошо?
— Одна из девушек только сегодня утром спрашивала о вас, — ответила миссис Харкорт. — Кто же это могла быть? Ах да, Лили! Та девушка с темными волосами, по которой вы сходили с ума всего месяц или около того назад.
— Передайте ей мой горячий привет, — сказал капитан Вестей, — и скажите, что я загляну к ней, как только улажу одно небольшое, но неотложное дельце.
Кейт расскажет вам о нем. — Он улыбнулся обеим женщинам и вышел в соседнюю комнату.
— Какой милый молодой человек, — заметила миссис Харкорт. — Неужели у него неприятности? Или в беду попал его друг-шалун, маркиз? Должна заметить, что оба так хороши собой, что заставляют сердце биться чаще даже в моем возрасте.
— Как жаль, что вы не можете сбросить лет этак двадцать, — сказала Кейт почти грубо, — а то вы бы отлично сыграли эту роль.
— Какую роль? — спросила миссис Харкорт.
Кейт быстро и кратко пересказала ей всю историю, которую капитан Вестей поведал ей.
— Ну, и кто у вас есть? — спросила она в конце. — Поначалу я подумала о Лили, но я никогда не доверяла этой девице. Она будет болтать, а нам этого не нужно.
— Есть еще Грейс, — с сомнением проговорила миссис Харкорт.
— Не поставлю хороших денег и на эту женщину, — с уверенностью отвергла ее Кейт. — Она не раз меня обманывала, и у меня есть доказательства. Если такое повторится хоть раз, она вылетит отсюда. Она не подходит для дела, связанного с молодым Чардом и его другом.
— Тогда я уж и не знаю, — сказала миссис Харкорт.
Она замолчала. — Погодите! У меня появилась идея!
Пойдемте со мной. Я хочу, чтобы вы взглянули кое на кого, я привезла ее вчера вечером.
— Я не хочу никуда идти, — запротестовала Кейт.
— Знаю, что это затруднительно для вас, но вы должны пойти, — настаивала миссис Харкорт.
Ворча, Кейт подчинилась и пошла по узкому коридору, мимо нескольких закрытых дверей и, наконец, очутилась в небольшом холле дома, куда несколькими часами ранее вошла Мелинда.
— Она не проснется? — шепотом спросила Кейт.
Миссис Харкорт покачала головой.
— Мы дали ей обычную дозу в молоко, — сказала она. — Она проспит до самого утра. Кроме того, она смертельно устала после поездки.
Обе женщины встали по бокам кровати. Волосы Мелинды рассыпались по белой подушке. Она выглядела маленькой, хрупкой и очень милой. Ее темные ресницы касались щек, а руки, лежавшие поверх одеяла, были белыми с голубыми прожилками вен. В спящей девушке было что-то прекрасное и в то же время очень возвышенное.
На мгновение в грубом, наглом взгляде Кейт проскользнула зависть.
«Когда-то, — подумала она, — и я выглядела молодой и невинной. Как давно это было!»
И она, словно застеснявшись своих сентиментальных мыслей, хрипло спросила:
— Кто она такая?
— Ее зовут Стэнион, — ответила миссис Харкорт. — Мелинда Стэнион. Она с севера Англии. Родители умерли. Приехала в Лондон в поисках работы. Она спрашивала у меня, не смогу ли я завтра дать ей адрес «Бюро миссис Брюер». Она хочет найти место гувернантки.
— А как она говорит? — спросила Кейт.
— Как леди, — ответила миссис Харкорт. — Должно быть, хорошего происхождения, хотя одета она очень бедно. Думаю, она незаконнорожденная дочь какого-нибудь дворянина.
— Вероятно, — согласилась Кейт. — Она сможет сыграть эту роль?
— Насколько могу судить, ей нужны деньги, — сказала миссис Харкорт. — Пятьсот гиней для такой девушки могут означать свободу от всех бед в течение нескольких лет.
— С таким личиком, — сказала Кейт, — у нее будет море бед. Ну, она — это лучшее, что у нас есть. Расскажи ей обо всем утром и держи ее подальше от всех.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
— Конечно, интересно! — воскликнул капитан. — Но я хотел бы поговорить с вами сейчас с глазу на глаз, Кейт. Это очень срочно.
Кейт Гамильтон пристально взглянула на него. Казалось, она откажет ему, но она отставила свой бокал с шампанским и повернулась к одной из своих молодых компаньонок, стоявших рядом и готовых явиться по первому ее зову.
— Эй, Рози, присмотри-ка здесь, пока я не вернусь, — проговорила она— Не позволяй никаких глупостей, если будут неприятности, пошли за мной.
— Все будет хорошо, мэм, — пообещала Рози, с довольным видом усаживаясь на бархатный трон, который Кейт только что освободила.
Чтобы добраться до двери ее личных покоев по натертому паркетному полу, пришлось идти довольно долго. Всем не терпелось перекинуться с Кейт словом, начиная от лорда Могуна, всем известного задиры и дуэлиста, до сдержанного, но невероятно глупого мистера Бобби Шафто, чья слава держалась единственно на том, что однажды он помог маркизу Гастингсу выпустить две сотни крыс в танцевальном зале Мотта.
Наконец Кейт дошла до двери, отделявшей салон от коридора, ведущего в частные кабинеты для ужинов и в ее личную гостиную. Только самых привилегированных из своих знакомых, видных заморских гостей или некоторых молодых людей, к которым она питала личную слабость, Кейт приглашала в этот роскошный будуар, украшенный бархатными портьерами и меблированный тремя огромными атласными диванами: небесно-голубым, угольно-черным и красным.
— Садитесь, капитан, — пригласила Кейт. — Чувствуйте себя как дома. Что будете пить?
— Я выпью позже, спасибо, — ответил капитан Вестей. — Мне нужна ваша помощь, Кейт, но боюсь, что кто-нибудь ворвется сюда и помешает нам поговорить.
— Ну об этом-то не беспокойтесь! — успокоила она его. — В моем салоне я принимаю только людей из высшего света. Салон — не чета тем грязным местечкам, которые расплодились повсюду и стараются подражать мне. Как я говорю всем, кто упоминает о них при мне, они скоро разорятся.
— Не стоит беспокоиться, они конечно же не будут иметь такого успеха, — сказал капитан Вестей. — Есть только одна Кейт и только один дом, который мы с удовольствием посещаем, а в другие можно ходить только посмеяться или поскандалить.
— Верно, — сказала Кейт почти с облегчением. — Я никогда не позволяю никаких скандалов в моем доме, вы же знаете.
Она села на черный диван, который застонал под ее весом.
— Ну, так что же вас беспокоит? — спросила она.
— Не меня, — пояснил капитан Вестей. — Это у Чарда неприятности, но я точно знаю, что единственный человек, который может ему помочь, — это вы.
— Деньги или женщина? — отрывисто спросила Кейт.
— Ни то ни другое, — ответил Вестей. — Его мачеха.
— Вдова? — спросила Кейт, удивленно подняв брови. — Я слышала, что она больна.
— Вы в курсе всего, не так ли, Кейт? — сказал капитан Вестей. — Да, она больна, более того, она умирает.
— Бедная леди, — произнесла Кейт почти с симпатией. — Но между ней и пасынком никогда не было большой любви, насколько я слышала.
— Вы и тут правы, — согласился капитан. — И на то есть причины. Видите ли, старик маркиз оставил все деньги жене в пожизненное пользование. Он не очень любил сына, так как, по правде говоря, ему ненавистна была сама мысль, что кто-то переживет его. Во всяком случае, когда он умер, мой друг Дрого унаследовал один титул и больше ничего.
— Ну а теперь деньги ее светлости должны перейти к нему, — сказала Кейт. — У нее ведь нет детей?
— Нет, но суть в том, что она может оставить деньги кому захочет, — сообщил капитан Вестей.
— Понятно, и старую вражду нельзя уладить?
— Не совсем так, — сказал капитан Вестей. — И вот сейчас, Кейт, нам и нужна ваша помощь. Вдовствующая маркиза сказала, что она оставит пасынку все до пенни из наследства отца при условии, если тот женится.
Кейт хихикнула:
— Она хочет его женить? Ну, он из тех, кто будет кусаться в упряжке. Но вряд ли что-то, кроме женитьбы, сможет его обуздать.
— В том-то все и дело, — сказал капитан Вестей. — Маркиз сказал, что пошлет все к чертям, если его заставят жениться.
Кейт замолчала на мгновение, но потом у нее на лице появилось хитрое выражение, и она сказала:
— Все еще сохнет по леди Элис Сент-Хилиер, да?
Капитан Вестей секунду молчал, пораженный, затем расхохотался:
— Черт вас побери, Кейт! Нет такой тайны по всей Англии, которую бы вы не разнюхали рано или поздно.
— Мой дорогой мальчик, — ответила Кейт, — подвыпившие мужчины становятся болтливыми. А мужчины, которые приходят в мой салон, пьют, если не сидят дома. Вот так!
— Понятно! — не скрывая улыбки, произнес капитан Вестей. — Ну а раз вы уже так много знаете, то можете узнать все. Маркиз поклялся, что раз он не может жениться на леди Элис Сент-Хилиер, то не женится больше ни на ком. Но с другой стороны, есть маркиза, которая лежит на смертном одре и отказывается подписать завещание, пока пасынок не представит ей свою жену. Не невесту, нет, заметьте!
Помолвку было бы легко расторгнуть после похорон.
Нет, ей нужна жена! И она настаивает, чтобы венчание состоялось у нее в спальне, как только подходящая девушка будет найдена.
— Не хочет рисковать, да? — заметила Кейт. — Она наверняка знает, что ее пасынок достаточно ловок, чтобы выйти сухим из воды.
— Он не раз доказывал это в прошлом, — согласился капитан Вестей. — Но при всей необузданности мой друг в душе очень порядочный человек. Вы же знаете, что с его внешностью и титулом он мог бы легко уговорить любую молоденькую простушку стать его женой с помощью ее тщеславной маменьки. Но он не опускается до таких вещей. Он даже хотел послать вдову со всеми ее деньгами ко всем чертям.
— И сделал бы глупость, я полагаю, — заметила Кейт. — Деньги есть деньги, откуда бы они ни приходили!
— Примерно то же самое и я ему сказал, — согласился капитан Вестей. — Но я думаю, что он так бы и сделал, если бы не Чард.
— Его дом? — спросила Кейт.
— Дом и огромное поместье в Хертфордшире, — сказал капитан Вестей. — Он любит этот дом. Это единственное, что придает его жизни стабильность. У него было несчастливое детство: мать умерла, отец его бил, мачеха невзлюбила. Чард стал всем для него: его отцом, матерью и семьей. Он не может видеть, как поместье приходит в упадок.
— Но что ему остается делать? — спросила Кейт. — И что могу сделать я, если уж на то пошло?
— Вот об этом я и хотел поговорить, — сказал капитан Вестей, наклонясь вперед. — У нас есть идея, но мы можем осуществить ее только с вашей помощью.
— Что за идея? — поинтересовалась Кейт.
— Маркиз женится в спальне вдовы, как она того требует, — начал капитан Вестей. — Но невеста будет ненастоящей, и ее найдете вы.
На мгновение Кейт открыла свой большой рот, подчеркнув и без того отвисший подбородок, доходивший до огромного вульгарного бриллиантового ожерелья, обхватывавшего ее жирную шею. Затем она откинула голову назад и захохотала.
— Черт меня подери! У него всегда наготове козырной туз в рукаве! — воскликнула она. — Клянусь, вдова сама напросилась! А ну, как она догадается?
— С чего бы это? — не согласился капитан Вестей. — У нас есть на примете подходящий человек на роль священника. Он был с нами в одном полку, и ему всегда удавались штуки с переодеваниями. К тому же его отец служил викарием в одной дыре в Нортумберленде, поэтому он знает все, что касается службы, особенно венчания Так что самое трудное — найти невесту!
— Да уж, она немаловажная часть церемонии, — заметила Кейт.
— Это должна быть девушка подходящей внешности, на этом особенно настаивает маркиз, — сказал капитан Вестей. — Он говорит, что вдова сразу унюхает обман, если девушка будет простоватой или похожей на проститутку. Она должна выглядеть настоящей леди и быть одета подобающим образом.
— Вы слишком многого требуете, знаете ли, — сказала Кейт.
— Если уж и вы нас подведете, то я не знаю, куда еще обратиться, — посетовал капитан Вестей. — Да у вас в салоне, Кейт, самые красивые женщины в Лондоне. Одна из них должна суметь достаточно умно сыграть девушку из общества, чтобы никто ничего не заподозрил.
— А теперь послушайте, капитан, — сказала Кейт. — Вы и ваш друг всегда были со мной откровенны, и я отплачу вам тем же. Все это не так-то просто. Начать с того, что Рози, Герти, Гвен и многие другие, да вы их всех знаете, выглядят привлекательно и соблазнительно при свете газовых ламп, но при дневном свете они вряд ли будут походить на чистых девственниц, да и зачем им? Конечно, после нескольких бокалов шампанского их голоса могут показаться мелодичными, но слышали бы вы их за завтраком, когда вы трезвы, — они скрипят, как несмазанные телеги.
— Но, Кейт, одна из них должна суметь сыграть эту роль, — почти в отчаянии проговорил капитан Вестей. — Вы можете одеть ее, придать ей нужный лоск, и она будет держать язык за зубами, не так ли?
Ей вовсе не обязательно вступать в беседы с умирающей женщиной.
— Но что будет потом? — спросила Кейт. — Я подбираю своих девочек по внешности и по мозгам, но ни одна из них не настолько глупа, чтобы не понимать своей выгоды. А разговоры об этом, которые непременно начнутся в городе, навредят маркизу, ему придется сильно потратиться, чтобы заставить молчать свою поддельную невесту.
— Вы имеете в виду шантаж? — спросил капитан Вестей.
— Неприличное слово, — сказала Кейт. — Его никогда не произносят в моем салоне. Но я знаю, что такие вещи случаются в других местах.
— Тогда что же нам делать? — спросил капитан Вестей. — Это была такая хорошая идея, и маркиз верил, что вы именно тот человек, который сможет успешно осуществить ее. Он предложил, хотя, конечно, вы можете и не согласиться, что невесте и вам будет выплачено по пятьсот гиней. И конечно, он заплатит за всю одежду и оплатит все остальные расходы.
Кейт ничего не сказала, но ее глаза слегка заблестели.
— Подумайте и попытайтесь предположить, кто бы мог это сделать, — умолял капитан Вестей.
— Я подумаю, — сказала Кейт.
Она прошла через комнату и потянула за висевший над камином вышитый шнур звонка с медной ручкой.
Почти сразу появился официант.
— Пришлите мне миссис Харкорт, — приказала Кейт, — и принесите бутылку шампанского. Мне нужно выпить.
— Вы думаете, что миссис Харкорт сможет нам помочь? — спросил капитан Вестей.
Все, кто бывал у Кейт, знали Эллу Харкорт. Она отвечала за вторую половину заведения, которым управляла Кейт, причем делала это с большим успехом на тихой улице позади салона, которая сообщалась с Принц-стрит с помощью длинного подземного тоннеля. Только самые влиятельные и важные из клиентов Кейт допускались из салона в «Дом», как они его называли. Для всех случайных посетителей салона и для полиции эти два дома были совершенно не связанными между собой.
Пока Кейт и капитан ждали миссис Харкорт, они почти не разговаривали друг с другом. Капитан Вестей знал, что Кейт обдумывает дело, и было бы глупо мешать потоку ее мыслей. И капитан стал осознавать, что, возможно, их схема, казавшаяся им с Дрого такой простой, вовсе не является таковой. Они обсуждали на Гросвенор-сквер свои планы вполголоса, больше из уважения к умирающей вдове, чем из опасения, что кто-то может их услышать, и тогда им казалось, что это самый удобный выход из того затруднительного положения, в которое попал маркиз. Теперь же на пути осуществления плана, который заставил бы вдову подписать наиважнейший для него документ, стали появляться всевозможные препятствия.
Но постепенно молчание Кейт стало действовать капитану Вестею на нервы.
— Вы должны что-то делать, Кейт, — сказал он почти грубо. — Иначе вдова угрожает оставить все деньги кошачьему приюту, которому она покровительствует.
— И о какой сумме идет речь? — спросила Кейт.
— Что-то вроде пары миллионов, — ответил капитан Вестей.
— Кошкам! — воскликнула Кейт. — Почему же не детям? Их достаточно бродит полуголодными по улицам.
— Почему же тогда не законному наследнику? — спросил капитан Вестей. — Мне кажется, что если бы маркиз переехал в Чард, то он совершенно изменился бы.
— Какая была бы жалость, если бы он устроился там и стал вести порядочный образ жизни, — с улыбкой сказала Кейт. — Лондон стал бы куда более скучным.
Ведь лорд Чард — одна из достопримечательностей Вест-Энда. Половина приезжих из деревни, которые приходят сюда, первым делом спрашивают: «Нет ли здесь лорда Чарда? Мне бы хотелось увидеть, какой он»
— Мы здорово веселились вместе, — сказал капитан Вестей. — Но в будущем это будет затруднительно, если маркиз останется без гроша.
— Ее светлость делает ошибку, говорю я вам, проговорила Кейт. — Ну вот и Элла. Посмотрим, чти она нам предложит.
Она улыбнулась миссис Харкорт, вошедшей в комнату с невероятно спокойным видом истинной леди.
Кейт уже открыла рот, чтобы заговорить с ней, но потом передумала.
— Эй, молодой человек, — сказала она капитану Вестею, — я хочу поговорить с Эллой наедине. Подождите нас в комнате напротив. Там никого нет.
— Очень хорошо, — сказал капитан, вставая. — Добрый вечер, миссис Харкорт! В «Доме» все идет хорошо?
— Одна из девушек только сегодня утром спрашивала о вас, — ответила миссис Харкорт. — Кто же это могла быть? Ах да, Лили! Та девушка с темными волосами, по которой вы сходили с ума всего месяц или около того назад.
— Передайте ей мой горячий привет, — сказал капитан Вестей, — и скажите, что я загляну к ней, как только улажу одно небольшое, но неотложное дельце.
Кейт расскажет вам о нем. — Он улыбнулся обеим женщинам и вышел в соседнюю комнату.
— Какой милый молодой человек, — заметила миссис Харкорт. — Неужели у него неприятности? Или в беду попал его друг-шалун, маркиз? Должна заметить, что оба так хороши собой, что заставляют сердце биться чаще даже в моем возрасте.
— Как жаль, что вы не можете сбросить лет этак двадцать, — сказала Кейт почти грубо, — а то вы бы отлично сыграли эту роль.
— Какую роль? — спросила миссис Харкорт.
Кейт быстро и кратко пересказала ей всю историю, которую капитан Вестей поведал ей.
— Ну, и кто у вас есть? — спросила она в конце. — Поначалу я подумала о Лили, но я никогда не доверяла этой девице. Она будет болтать, а нам этого не нужно.
— Есть еще Грейс, — с сомнением проговорила миссис Харкорт.
— Не поставлю хороших денег и на эту женщину, — с уверенностью отвергла ее Кейт. — Она не раз меня обманывала, и у меня есть доказательства. Если такое повторится хоть раз, она вылетит отсюда. Она не подходит для дела, связанного с молодым Чардом и его другом.
— Тогда я уж и не знаю, — сказала миссис Харкорт.
Она замолчала. — Погодите! У меня появилась идея!
Пойдемте со мной. Я хочу, чтобы вы взглянули кое на кого, я привезла ее вчера вечером.
— Я не хочу никуда идти, — запротестовала Кейт.
— Знаю, что это затруднительно для вас, но вы должны пойти, — настаивала миссис Харкорт.
Ворча, Кейт подчинилась и пошла по узкому коридору, мимо нескольких закрытых дверей и, наконец, очутилась в небольшом холле дома, куда несколькими часами ранее вошла Мелинда.
— Она не проснется? — шепотом спросила Кейт.
Миссис Харкорт покачала головой.
— Мы дали ей обычную дозу в молоко, — сказала она. — Она проспит до самого утра. Кроме того, она смертельно устала после поездки.
Обе женщины встали по бокам кровати. Волосы Мелинды рассыпались по белой подушке. Она выглядела маленькой, хрупкой и очень милой. Ее темные ресницы касались щек, а руки, лежавшие поверх одеяла, были белыми с голубыми прожилками вен. В спящей девушке было что-то прекрасное и в то же время очень возвышенное.
На мгновение в грубом, наглом взгляде Кейт проскользнула зависть.
«Когда-то, — подумала она, — и я выглядела молодой и невинной. Как давно это было!»
И она, словно застеснявшись своих сентиментальных мыслей, хрипло спросила:
— Кто она такая?
— Ее зовут Стэнион, — ответила миссис Харкорт. — Мелинда Стэнион. Она с севера Англии. Родители умерли. Приехала в Лондон в поисках работы. Она спрашивала у меня, не смогу ли я завтра дать ей адрес «Бюро миссис Брюер». Она хочет найти место гувернантки.
— А как она говорит? — спросила Кейт.
— Как леди, — ответила миссис Харкорт. — Должно быть, хорошего происхождения, хотя одета она очень бедно. Думаю, она незаконнорожденная дочь какого-нибудь дворянина.
— Вероятно, — согласилась Кейт. — Она сможет сыграть эту роль?
— Насколько могу судить, ей нужны деньги, — сказала миссис Харкорт. — Пятьсот гиней для такой девушки могут означать свободу от всех бед в течение нескольких лет.
— С таким личиком, — сказала Кейт, — у нее будет море бед. Ну, она — это лучшее, что у нас есть. Расскажи ей обо всем утром и держи ее подальше от всех.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22