А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


Фиона кивнула. Она была так растрогана, что не решалась разговаривать, боясь расплакаться.
— Тогда все остальное не важно, — ответил он с вздохом. — Кстати, вы не ответили на мой вопрос: что нам теперь с вами делать?
Фиона растерянно развела руками.
— Не знаю…
Герцог опять вздохнул, глубоко и порывисто, словно собираясь с силами.
— Я предложил бы вам выйти за меня замуж, если бы это было возможно…
Фиона почувствовала, что величественная старинная библиотека наполнилась вдруг волшебным, прозрачным сиянием.
Не найдя для ответа подходящих слов, она просто продолжала смотреть ему в глаза. Они излучали теперь отчаяние и нежность.
В ней возникло вдруг то же ощущение, которое вызвал его вчерашний поцелуй: по телу разлилась обжигающая, пьянящая волна.
Они были очарованы друг другом, между ними неожиданно возникла та восхитительная связующая нить, которая заставляет позабыть обо всем на свете. Внезапно рассеялись сомнения, страхи и предубеждения, отошла на задний план существовавшая на протяжении стольких лет вражда и ненависть.
Были лишь мужчина и женщина, таким странным образом попавшиеся в столь примитивную ловушку. Ловушку, прекраснее которой не знавало человечество.
— Я понял это в тот момент, когда впервые увидел вас, — с чувством прошептал герцог.
— Поняли… Поняли что?
— Что люблю вас!
— Разве… такое… возможно? Я ведь… ужасно… вас ненавидела…
— Я прекрасно знал, чем порождена ваша ненависть. Я ненавидел себя сильнее, когда узнал о гибели Иана. Вы даже представить себе не можете, что я пережил, — воскликнул герцог.
Фиона удивленно захлопала ресницами.
— Я хотел поговорить с вами об этом, хотел все объяснить, но… — Он замолчал, подбирая нужные слова. — Наверное, гордыня помешала мне открыться вам сразу, как только вы приехали в замок. И потом… Какая-то часть моей души желала, чтобы вы продолжали меня ненавидеть.
Она ошарашенно пожала плечами. Он улыбнулся. Его лицо смягчилось и просияло. Цинизм и жесткость, которые так старили его, на мгновение бесследно исчезли.
— Вы презирали меня еще до того, как мы познакомились, — продолжил говорить герцог. — Я относился бы к вам не лучше, если бы знал о вашем существовании.
— Я… догадываюсь… — пробормотала Фиона.
— Когда вы вошли в гостиную, я сразу подумал, что вы такая, какой будет Мэри-Роуз, когда вырастет. Вы ворвались в мою жизнь как упрямый луч солнца, озарили тьму, в которой я мучительно тону в течение долгих лет. Мне показалось, мой мир перевернулся.
— Неужели… это правда?
— Давайте присядем, и я расскажу вам все, что со мной произошло, — предложил герцог.
С того самого момента, как Фиона остановилась перед ним, придя сюда, она так и не двигалась с места. А теперь почувствовала, что у нее уже кружится голова, а ноги едва не подкашиваются от усталости.
Она осмотрелась вокруг, ища глазами кресло или скамейку, как вдруг почувствовала прикосновение его руки к своему локтю. Герцог бережно проводил ее к дивану.
Усевшись с ней рядом, он пристально посмотрел ей в глаза.
— Перво-наперво мне хотелось бы объяснить вам свое поведение по отношению к Иану. Думать о том, что когда-нибудь я вновь увижу в ваших глазах ту же ненависть, какая горела в них в самом начале нашего знакомства, просто невыносимо, — воскликнул он.
— Я всегда полагала, что вы… жестокий и несправедливый, — призналась Фиона.
— Я сразу понял это и, к сожалению, ничего не мог изменить.
— Расскажите мне обо всем… с самого начала… пожалуйста, — взмолилась Фиона.
— Когда Иан написал нам, что собирается жениться на женщине, которая выступает на публике да еще и берет за это деньги, скажу вам честно, я был поражен ничуть не меньше, чем отец.
— Она была… вынуждена этим заниматься. Мы крайне нуждались в деньгах… чтобы платить за лечение папы.
— Убеждение, что актерское дело — ремесло грязное, низкое и недостойное так глубоко сидело в сознании отца, что он даже не желал разбираться в том, что избранница Иана не актриса, а музыкант. Хотя… то же самое можно сказать и обо мне.
Он помолчал, потом продолжил:
— После того как первая волна потрясения по поводу женитьбы брата неизвестно на ком схлынула, я должен был написать ему или — если бы смог — сам поехать в Англию и посмотреть, как он живет.
— Почему вы этого не сделали? — спросила Фиона.
— Отец убил бы меня, если бы прознал о моих намерениях. Получив известие, что Иан все-таки женился, он пришел в такое бешенство, что был готов воспользоваться старинным правом старейшины о жизни и смерти. Его применяли когда-то в отношении родственников и последователей. Оно разрешало казнить бунтарей и нарушителей.
— Звучит… ужасно! — пробормотала Фиона. — Хотя в чем-то… в самой малости… я могу понять вашего отца… когда ставлю себя на его место.
— Вы не в состоянии его понять, — ответил герцог, печально улыбаясь. — Для этого нужно пожить в шотландском клане, подобном нашему, где родственники тесно связаны друг с другом. Мы на протяжении веков держались в стороне даже от других кланов.
— А после смерти вашего отца? — спросила Фиона. — Разве тогда… вы не могли возобновить отношения с Ианом?
— Я намеревался это сделать, — ответил герцог. — Мы с Ианом всегда были очень дружны и многое значили друг для друга. Я очень надеялся, что Иан поймет и простит меня.
— И… что же? — Фиона непонимающе пожала плечами.
— Наверное, люди, живущие на протяжении многих лет бок о бок, способны читать мысли своих близких, — с грустной усмешкой сказал герцог. — Отец каким-то образом разузнал о моих планах.
Последовала напряженная пауза, и, не выдержав, Фиона просила:
— Что… произошло?
— Находясь на смертном одре, он заставил меня поклясться на дирке — длинном шотландском ноже, что я никогда не буду искать контакта с Ианом. Это самая священная и торжественная клятва, которую только может дать шотландец.
— О нет! — вскрикнула Фиона.
— Я колебался, но был вынужден исполнить его волю. Отчасти потому что он умирал, отчасти потому что, несмотря на все его ошибки и недостатки, я всегда почитал его и восхищался им. Сыграла роль и привычка безоговорочно подчиняться ему во всем.
— Представляю, как вам было трудно, — задумчиво произнесла Фиона.
— Для себя я сделал небольшую оговорку: если Иан сам захочет связаться со мной, то я отвечу на его порыв, ведь в таком случае инициатива будет исходить не от меня.
Фиона сцепила пальцы в замок.
— Если бы только Иан мог знать об этом! Он с такой надеждой ждал вестей от вас, когда ваш отец скончался, и долго отказывался верить, что вы тоже… отреклись от него.
— Может, мне следовало нарушить эту чертову клятву? — спросил герцог.
Вопрос показался ей настолько неожиданным, что она резко повернула голову и в изумлении расширила глаза. По тону, каким он его задал, было понятно, что для него очень важно получить ответ.
Некоторое время Фиона молчала. Герцог ждал, напряженно гладя на нее, ловя каждый ее вздох, прислушиваясь к каждому движению. По-видимому, он настраивался услышать нечто осуждающее, она ведь уже не раз в резкой форме высказывала о нем свое — как выяснилось, ошибочное — мнение.
— Принимая во внимание то, как много значат для такого человека, как вы, существующие в клане традиции и правила, — спокойно заговорила наконец Фиона, — думаю, нарушить клятву такого рода… данную при подобных обстоятельствах, было просто невозможно.
Она видела, как герцог с облегчением вздохнул, как смягчилось его лицо.
— Мне так хотелось, чтобы вы ответили именно так! — почти прокричал он. — Дорогая моя, вы — олицетворение всего того, что я мечтаю иметь и боготворить в жизни. Вы прекрасны не только внешне, но и внутренне.
Фиона покачала головой и махнула рукой, пытаясь остановить его.
— Вы не должны… говорить мне… подобные вещи… — Она смущенно кашлянула и отвела взгляд в сторону. — Мы разговаривали об Иане. Господи! Остается только сожалеть, что он сам обо всем не догадался. Ведь все могло сложиться по-другому, и его жизнь прошла бы более… счастливо.
— Если бы Иан узнал о том, что меня останавливало, он бы все понял, — продолжил герцог. — Понимаете, отец для нас обоих являлся не только родителем, но и старейшиной. Мы были обязаны выполнять все его указания и четко знали, что неповиновение воспримется им как измена.
Фиона грустно улыбнулась.
— Тем не менее Иан женился на моей сестре. Потому что любил ее.
— Представляете, до настоящего момента я не мог понять своего брата. А вы доказали мне, что любовь бывает сильнее преданности роду, сильнее устоявшихся веками традиций и обычаев.
Фиона отвернулась, покраснев.
— Мне кажется, вам не следует говорить мне подобных слов, — пробормотала она. — Я все больше и больше понимаю, сколь высокий пост вы занимаете. Для меня это другой мир, а вы чувствуете себя в нем превосходно.
— Не превосходно, — возразил он. — Сомневаюсь, что клан доверяет мне так же, как доверял моему отцу.
— Да как… можно… подозревать вас… в совершении настолько тяжкого… преступления? — Фиона возмущенно покачала головой.
— Рэнноки не задумываясь бросятся в бой и умрут за меня, — спокойно сказал герцог. — Они последуют за мной, куда бы я ни повел их. Но в вопросе об исчезновении моей жены… Все сомневаются, что это происшествие — не моих рук дело.
— Это ваше личное мнение.
— Естественно, ведь я не могу разговаривать об этом с кем бы то ни было. — Герцог с горечью усмехнулся.
— Я видела выражения лиц многих слуг, проживающих на территории замка, — воскликнула Фиона. — И убеждена: все они, подобно графу, не верят, что вы способны совершить что-то низкое и страшное.
Словно не в силах противостоять эмоциям, герцог порывисто взял руку Фионы и поднес ее к губам.
— Спасибо вам. Я уже сказал, что вы — луч солнца в моем темном мире. Только что ваш свет проник мне в самое сердце и отогрел его. На протяжении долгих лет его сковывал колючий лед.
Фиона вздрогнула. Не только потому, что слова герцога до сих пор казались ей невероятными, — в это мгновение она почувствовала прикосновение его теплых губ к своей руке.
Внезапно охватившее ее желание слиться с ним в поцелуе, таком же горячем и страстном, как вчера, пугало и настораживало.
Герцог поднял голову и, как будто прочитав ее мысли, прошептал:
— Я тоже хочу этого, хочу так сильно, дорогая моя, что вынужден попросить вас уйти.
От неожиданности и отчаяния Фиона ахнула.
— Нет! Как вы можете…
— Вы полагаете, я в состоянии позволить вам остаться? — спросил он. — Вы ведь уже поняли, каким безудержным я бываю…
— По крайней мере можно просто быть… рядом, — прошептала Фиона.
— И этого нам достаточно? Я желаю вас, хочу, чтобы вы стали моей женой, мечтаю обнимать вас, ласкать, сейчас и каждую ночь до конца своих дней! Неужели вы думаете, что я смогу, любя вас, находиться от вас на допустимом приличиями расстоянии?
Он отпустил ее руку, поднялся с дивана и принялся нервно расхаживать взад-вперед.
Потом, повернувшись к ней спиной, рассеянно уставился в окно, словно смотреть на нее доставляло ему сильную боль и страдание.
Фиона не двигалась с места, лишь крепко сцепила пальцы в замок. Рука, которую он держал, которую прижимал к своим губам, все еще сохраняла его тепло.
— Я не могу… уйти! — прошептала она. — Я не хочу… оставлять вас одного!
— Вы должны, милая моя, — не поворачиваясь, ответил герцог. — Дайте мне два дня. Потом я заявлю, что Мэри-Роуз требуется более серьезное образование, и вы уедете в Эдинбург. Там у меня есть дом. Его двери всегда открыты для вас. Увидите, там найдется множество людей, готовых развлечь вас.
Герцог старался говорить спокойно, но от ее внимания не ускользнуло то, как, сжав кулак, он вдавил его в подоконник.
— Там вы встретите мужчин. Мужчин, которые, как я, будут ослеплены вашей красотой. О Боже! Как я могу рассуждать об этом?
В его словах звучало столько отчаяния и боли, что Фиона, не выдержав, поднялась с дивана, тихо приблизилась к нему и остановилась за его спиной.
— События развиваются так быстро, — спокойно сказала она. — Пожалуйста… не стройте пока никаких планов. Давайте все хорошо обдумаем.
— Что тут обдумывать? — резко спросил он.
— То, что мы влюбились друг в друга.
— Об этом я предпочитаю не думать, просто не имею права. Я ведь женат. Или вы до сих пор считаете, что я — дикий, необузданный варвар?
— Так я никогда не считала, — спокойно ответила она. — А теперь вообще совершенно другого мнения о вас.
Ее голос звучал мягко и ласково, и он повернулся к ней. Залитое светом солнца, лицо ее выглядело еще более нежным, а приоткрытый рот — еще более волнующим. Голубые глаза излучали волшебное сияние.
— Если вы будете продолжать так смотреть на меня, то, будь я женат на тысяче женщин, я махну рукой на все на свете и сделаю вас моей, слышите?
Его голос, исполненный отчаянной, надрывной страсти не напугал Фиону. Она спокойно положила мягкую ладонь на его руку.
— Я люблю вас… вместе мы попытаемся… что-нибудь предпринять… вместе мы все преодолеем. С божьей помощью мы… найдем доказательство того, что ваша жена… мертва…
— Доказательство? — Герцог мрачно усмехнулся. — Вы, дорогая моя, полагаете, что я не пытался это сделать? Я предпринял все возможное: опросил всех жильцов окрестных мест, прочесал с командой специалистов всю округу в поисках хотя бы малейшей зацепки! Мы не нашли ровным счетом ничего, что могло бы направить нас на нужный след.
— Но что-то должно свидетельствовать о произошедшем, — задумчиво произнесла Фиона. — Даже умереть человек не может бесследно — остается тело.
— Вы считаете, я об этом не думал? — спросил герцог, качая головой. — Мы обследовали реку — берега, дно, я осмотрел лес, не пропустил ни единого дюйма на расстоянии мили от замка в каждом направлении.
— А сам замок?
— Мы проверили темницы, башни, изучили почти каждый камень, но не обнаружили ничего, ни малейшей подсказки, ни намека на разгадку.
— Тем не менее, если она еще жива, то где-то находится, — спокойно и рассудительно сказала Фиона. — А если мертва, то где-нибудь должны быть по крайней мере кости.
— Тогда давайте разыщем ее!
— Я и намереваюсь оказать вам в этом любую посильную помощь! — искренне воскликнула Фиона. — Если бы я даже не была лично в этом заинтересована, я нахожу крайне незавидным ваше нынешнее положение. Где это видано? Молодой, здоровый мужчина связан брачными узами с женщиной, которой, по всей вероятности, давно уже нет в живых!
— Вы сказали, что лично заинтересованы? — спросил герцог проникновенным голосом.
— Вам хочется… услышать, как сильно… я в этом заинтересована?
— Вы меня абсолютно правильно поняли. Конечно, я сам догадываюсь, каким будет ответ — он в выражении ваших глаз, в нежности вашего голоса, — но услышать, как вы это скажете, доставит мне огромное удовольствие.
Он замолчал в ожидании. Щеки Фионы запылали стыдливым румянцем, но, поборов нахлынувшее смущение, она заговорила:
— Мне неловко беседовать о подобных вещах…
— Когда вы стесняетесь, становитесь еще более красивой, — с улыбкой заметил герцог.
Он взял ее руку, медленно поднес к своим губам, перевернул ладошкой вверх и нежно поцеловал. Фиона почувствовала волнительную дрожь.
— Ну же, ответьте мне, — прошептал герцог.
— Я… люблю вас, — еле слышно пробормотала Фиона, и обхватила пальцами его руку.
— Именно это я хотел от вас услышать, милая моя, — радостно ответил он. — Теперь я готов с новыми силами начать борьбу против этой страшной тайны. Я должен раскрыть ее, обязан стать свободным человеком, чтобы иметь право сделать вас своей.
Он наклонил голову, ласково разжал пальцы Фионы и снова поцеловал ее ладонь.
Его губы двинулись дальше, и, почувствовав их горячее прикосновение на своем запястье, Фиона вздрогнула: по ее телу мощным потоком пронеслось нечто необыкновенное, то была полуболь, полунега.
— О моя дорогая, моя сладкая, моя ненаглядная! — шептал герцог. — Это лишь мизерная часть того, что я могу подарить вам, но ведь существует столько другого, более прекрасного, чему я хотел бы научить вас…
Фиона нехотя убрала руку из его руки.
— Нам не следует забывать о… здравом смысле, — пробормотала она, переводя дыхание. — Мы собрались… начать борьбу… Нам потребуется много сообразительности и расчетливости…
Он обхватил ее за талию и приблизил к себе. Теперь их губы почти соприкасались.
— Я сгораю от желания поцеловать вас, — сказал он. — Боже мой! Никогда в жизни мне ничего не хотелось так страстно. Вчерашний поцелуй, хоть и действовал я в порыве ярости, не идет у меня из головы…
— Мне… тоже ужасно… понравилось… — прошептала Фиона. — Но мы должны… заслужить это счастье… И лишь потом наслаждаться им…
— А что если мы проиграем? Если не найдем никаких доказательств?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18