– Ремигий быстро оглядел длинный дом, его внимание привлекла широкая отдушина в крыше над открытым очагом. – Гундамир, Алатей и ты… Скильд… Вы моложе и шустрее – отправляйтесь наверх, забраться можно по столбу. Будете присматривать за тем, что происходит вокруг дома. Алатей, возьми лук, анты – хорошие лучники. Хререк, Хенгест, оставайтесь здесь; если чудовище ворвется в дом, вы как самые опытные поможете данам… Где собака? Ага, вот она. Фенрира из дома не выпускать и беречь, пес нам еще очень пригодится!– Ты раньше был воином, годи? – усмехнулся ют. – Приказываешь как настоящий вождь. В юности ты ходил в войске ромейского кесаря или его риксов?– Я видел много сражений, – уклончиво ответил Ремигий. – Выйду подышу, пока совсем не стемнело…Северин выскочил из дома вслед за дядюшкой, где они столкнулись с тремя десятками полностью вооруженных данов. Епископ молча указал Хрокмунду на вход.– Что вы задумали, преподобный? – быстро спросил Северин. – Зачем это все? Что вам сказала Вальхтеов? Вы же не надеетесь убить Гренделя?– Слишком много вопросов и все как один глупые, – сказал Ремигий, глядя на золотую полоску отгорающего над морем заката. – Отвечу на третий, чтобы еще больше тебя заинтриговать: Вальхтеов раскрыла мне тайну появления Гренделя. Тайну, свято оберегаемую и позорную.– П-позорную? – заикнулся Северин.– Да. Скажу больше – гнусную. Наше счастье, что здесь никто не говорит на латыни, в доме все слышно… Потом, потом! Я тебе что сказал, бестолочь? Марш к Алатею с Гундамиром, на крышу! Сидите там и смотрите в шесть глаз, от вас многое зависит! Где твой кинжал? Не выпускай его из рук! Алатею скажи, что если придется совсем плохо, пусть бьет стрелами Гренделю в глаза! Только в глаза! Что застыл, будто статуя Меркурия? Бегом!Северин ворвался в мужской дом, на пороге споткнулся и не упал только благодаря одному из дружинных, успевшему схватить епископского племянника за плечо. Быстро забрался по резному столбу на поперечную балку, ухватился за протянутую руку Гундамира и пролез в круглую отдушину, перемазавшись в саже и копоти.Покатая крыша мужского дома, как это заведено на севере, была покрыта слоем почвы и травой для пущего тепла. Сидишь, будто на высоком холме. Едва Северин утвердился на седалище рядом с вандалом, как Гундамир непринужденно дернул ученого картулярия реймсской диоцезии за перепачканный рукав рубахи и вытянул руку в сторону востока.– Ух ты, как красиво… И опасно. Это горячит кровь, Скильд!– Скорее замораживает, – процедил ант и быстро перебрал пальцами стрелы в туле. Мимолетно погладил ладонью роговые пластины составного гуннского лука, незнамо как оказавшегося в оружейне Хеорота. – Скоро ничего рассмотреть не сможем…Возвышенность, на которой стоял Хеорот, теперь казалась островом, который захлестывался неудержимой волной бело-голубого туманного прибоя. Потоки подсвеченной лучами восходящей луны плотной мглы обтекали сопки и гигантские валуны, затопили подножие холма, укрыв общинные дома, пальцы тумана касались конюшен и хозяйственных пристроек, моментально укрывая их от человеческого взгляда.Северин всего лишь однажды в жизни видел, как туман с невероятной быстротой – пожалуй, ничуть не медленнее всадника, пустившего лошадь размашистой рысью! – замещает чистый и прозрачный ночной воздух. Это было совсем недавно, на побережье, когда ладья Нибелунгов пристала к берегам Даннмёрка – но тогда марево пришло со стороны океана. В этом зрелище, особенно наблюдаемом с высоты почти полного десятка локтей, было нечто магическое – в природе ничего подобного не бывает! Далеко-далеко чернеют верхушки скал и курганов, кое-где видны кроны вековых сосен, слева искрится в лунных лучах Германское море…Настоящая сказка, страшноватая, но завораживающая.Одномоментно, будто по неслышному сигналу, вершины отдаленных сопок полыхнули зеленоватым пламенем. Над бескрайней равниной, затянутой туманом, загорелись призрачные огни.Алатей охнул и шепотом выругался на своем наречии. Вандал замер в восхищении – племя Гундамира спокон веку ценило все красивое и необычное, а опасно оно или нет, дело десятое.– Не верю, – тихонько пробормотал Северин. Зажмурился, снова открыл глаза, встряхнул головой, будто желая отогнать наваждение. – Просто не верю, и все тут. Это какой-то другой мир, иной Универсум, ничего похожего на сотворенной Тверди нет и быть не может…– Может, – прошептал Алатей. – Помни, что ночью открываются прорехи, ведущие… Ведущие туда, где нет места людям.Северину остро захотелось спрятаться – куда угодно, в любую норку, в любой темный и теплый закуток. Ему было страшно как никогда в жизни – даже приключение с ubilsaiwalas в Стэнэ не шло ни в какое сравнение с этой жуткой ночью!Мглистый прилив поднялся по склонам холма, осторожно лизнул стены мужского дома, белые ручейки потекли дальше, к Оленьему залу. Внизу, сколько хватало глаз, расстилался океан тумана с пылающими блеклым изумрудным огнем островками.В небе сверкал Звездный мост и плыл невозмутимый лик луны, в отдалении рокотал морской прибой. Странный ночной мир уже не принадлежал человеку.– Тс-с… – Гундамир прижал палец к губам. – Слышите?Северин замер.Точно, слышен звук осыпающихся камешков. Размеренная, тяжкая поступь, где-то ниже, на откосе. Хриплое прерывистое дыхание.Грендель! Он снова пришел в Хеорот.Вокруг был лишь густой туман и серебристо-синее, не согревающее зарево ночных светил… Глава восьмаяВ которой Грендель нападает на Хеорот, Беовульф становится обладателем клинка Фрейра и вступает в битву с чудовищем Весна 496 года по Р. X.Даннмёрк, Хеорот
Грендель словно дразнил засевших в мужском доме людей – было слышно, как он бродит снаружи, то приближаясь, то отходя подальше. Раздался треск ломаемого дерева – Хродульф шепнул епископу, что чудовище наверняка решило заглянуть в Олений зал и снесло притвор за большим крыльцом.– …Хродгара тролль не убьет, он никогда не покушался на жизнь конунга. Тварь убивает только его ближних, словно желая, чтобы Хродгар видел, как погибает род Скёльдунгов…– Тихо! – поднял руку Ремигий. Шагнул к очагу, взглянул наверх, окликнул Гундамира: – Где он? Вы его видите?– Нет, – донеслось из отдушины. – Туман, будь он проклят!У Северина, оседлавшего гребень крыши, зуб на зуб не попадал. В ясные ночи всегда холодно, обе рубахи стали влажными, ледяные капли стекают по волосам за ворот, а где-то совсем рядом…Разглядеть Гренделя никак не удавалось, хотя он несколько раз прошел совсем рядом с домом. Во мгле различались очертания темной человекоподобной фигуры, огромная неясная тень с длиннющими, почти до земли, руками и округлой головой, выраставшей из бугристых плеч. Дважды в тумане взблеснули неприятные синие огоньки – наверное, глаза.Стало ясно, что Грендель превосходил обычного человека ростом в полтора или два раза и был гораздо шире – гигантский тролль вполне смог бы без лишних усилий убить крупное животное наподобие вола или взрослого заматерелого медведя. Двигался он медленно, но с необычной для существа такого размера плавностью, а как рассказывал Унферт, во время предыдущих нападений на Хеорот Грендель проявлял неслыханную прыть, действуя с быстротой молнии. Опасный противник, очень опасный!Алатей был внешне спокоен и сосредоточен, лишний раз за лук не хватался – лишь однажды выхватил стрелу и натянул тетиву: чудище прошагало вдоль стены мужского дома и коснулось лапищей конька крыши со стороны оружейни. Северин зажал рот ладонью – его коснулось дыхание Гренделя, зловонное и горячее. Картулярия немедленно затошнило, но больше от ужаса, чем от невыносимого смрада. Несколько мгновений спустя тварь исчезла в мареве и тотчас послышался глухой удар: Грендель ломился в Олений зал.– Эй, а ну посмелее! – одними губами сказал Гундамир, пихнув Северина локтем. – Поверь, конунгу Хродгару сейчас ничуть не слаще. Он там один, а нас много.– Хродгар безумен, – ответил Северин. – Думаю, ему все равно…– Меньше думай, это для сбережения здоровья полезнее, – огрызнулся вандал. – Слышишь?Со стороны хоромины донеслось тихое рычание и нечто похожее на низкое бессвязное бормотание, почти неразличимое и непонятное. Вновь хрустнуло, что-то громыхнуло.– Скамью перевернул. Или разбил, – со знанием дела буркнул Гундамир. – Уж больно здоров, Гренделю Олений зал – как нора…Некоторое время стояла абсолютная тишина, оставалось только догадываться, что делал тролль. Алатей вдруг поднял руку, призывая прислушаться. В отдалении кто-то плакал. Человек. Мужчина – Северин сразу понял, что это был немощный конунг, оставшийся в Хеороте.Очень скоро всхлипы затихли, что было к лучшему – эти звуки только добавляли лишний оттенок обреченности к и без того слишком нехорошей ночи.– Ничего не понимаю, – шипел вандал. – Куда он подевался? Решил прилечь отдохнуть в покоях Хродгара?.. Ах ты скотина!!Дружинный дом содрогнулся. Северин едва не покатился по скату и не упал на землю с высоты нескольких локтей: расшибиться проще простого, и это если не считать поджидавшего внизу незваного гостя, промышляющего людоедством! Картулярий едва успел вцепиться в проросший кустик можжевельника – да здравствуют обычаи данов, не зря крыша выстлана толстым слоем почвы!Как Грендель сумел незаметно подобраться к дому, никто не понял, да и не было времени размышлять. Епископ Ремигий уцелел чудом – четыре огромных черных когтя, длиной превосходивших человеческую руку, будто ножи прошли сквозь сосновые бревна сруба справа от «высокого места», одновременно проткнув одного из дружинных и зацепив короткий плащ преподобного. Так не бывает, сосновое бревно и лучший клинок работы мастеров Багдада или Дамаска не пробьет, но…Хенгест-ют попытался нанести удар мечом по когтю, металл отскочил от гладкой роговой поверхности, не причинив Гренделю никакого вреда. Тролль аккуратно убрал лапу, захлебывающийся кровью дан медленно сполз по стене на устланный соломой пол. Помочь ему было нельзя – когти-пики насквозь пронзили человека. Кольчуга не спасла.– Подальше от стен! – рявкнул Хререк. – Хродульф! Скёльдборг перед входом! Полтора десятка! Остальные сзади с пиками!Скёльдборг, «стену щитов» – похожее на римскую «черепаху» боевое построение германцев, возвели мгновенно. Но чем она поможет? Если Грендель ворвется сюда, никто не устоит!Однако тролль предпочел вести собственную игру – впереди полная ночь, можно не торопиться. Чудовище снова отошло, начав кружить по склонам. На сей раз он словно нарочно громко топал и пинал попадавшие под ноги камни, со стуком катившиеся под откос холма.– …Пускай я провалюсь в Хель, но вот там – второй, – ошалело прохрипел Гундамир. – Второй, клянусь вепрями Скандзы! Доннар могучий, их что, двое?Алатей выпрямился во весь рост и положил стрелу на тетиву.Верно, немногим левее от черного короба Оленьего зала, со стороны берега моря, в лунном свете явственно вырисовывался еще один мутный силуэт великана или иного подобного существа. Расстояние – шагов сто или чуть побольше. Сам Грендель, ворча, постанывая и шлепая ступнями по камням, разгуливал гораздо дальше, рядом с конюшнями.Второе чудовище было едва видно, бесформенный сгусток абсолютного, непроницаемого мрака, никаких привычных очертаний. Однако оно шевелилось, двигалось и тихонько отползало все дальше, исчезая в тумане.Северин почувствовал жжение у пояса справа – ощущения знакомые, нечто похожее уже было в Стэнэ. Выхватил кинжал, глянул. По лезвию вновь гулял золотистый лучик, вспыхнет-погаснет, вспыхнет-погаснет. Руна «тюр» светится особенно ярко. Гренделя кинжал игнорировал, а вот второго монстра приметил, дал знать, что это недобрая сила!– Алатей!– Знаю, – коротко сказал ант. Мгновенным движением поднял лук, отправил стрелу в полет, за ней другую, третью, четвертую. Бил прицельно, с такого расстояния тяжелый зазубренный «гуннский» наконечник лишит жизни и человека, и крупного зверя.Тонкий вскрик, будто бы женский. Тень с неожиданной резвостью метнулась прочь, растворилась в туманном море. И снова тишина – даже Грендель замолчал. Руны на кинжале Северина начали угасать.– Ничего не… – начал было Гундамир, но осекся, больно прикусив язык. Тряхануло так, будто началось землетрясение, и сей же момент людей оглушил взбешенный рев. – Держитесь!Грендель налетел на дружинный дом, будто штормовой шквал. Что вызвало столь неистовую ярость тролля, осталось неизвестно, но последствия явили себя незамедлительно: могучая лапища, промелькнувшая подобно черной молнии, смахнула Алатея с крыши, будто пушинку. Ант с воплем улетел куда-то в темноту, но Грендель не стал охотиться за столь незначительной добычей.Когти вонзились в дерн у самых ног Северина, он успел рассмотреть покрытую серовато-синей шкурой костистую длань, рванувшую за перекрытия и балки.Часть сруба со стороны оружейни обрушилась, Северину в который уже раз помог Гундамир – ловкий вандал успел за ворот оттащить приятеля в сторону. На четвереньках они перебрались на другую сторону ската и вновь едва удержались: Грендель с одного удара вышиб дверь, оберегаемую двумя готами, рассек остриями когтей Витимера надвое, Ариариха же схватил левой «рукой», поднес ко рту и откусил ему голову – в последний миг Ариарих успел всадить меч под глаз чудовища, но это не причинило Гренделю никакого вреда.Весь этот кошмар происходил в полудюжине локтей от Северина и Гундамира, они отчетливо видели голову и плечи тролля, его крошечные глаза со льдисто-синим отсветом, болезненно-бледную кожу на морде…Широченная пасть, усеянная квадратными зубами, некоторые из них сточены и обломаны. Плоский нос, будто у африканской обезьяны, светлая свалявшаяся шерсть на голове начинает расти прямиком от бровей, лоб в морщинах, щеки обвислые и покрытые бородавками, нижняя челюсть непропорционально огромная.Страшилище, каких поискать, но в то же время в Гренделе замечаются исконно человеческие черты, которые непременно отметит любой образованный римлянин: simmetria лица, на подбородке и над верхней губой жесткая ость, вроде усов и бороды. Розовый, а теперь еще окровавленный широкий язык… Почти человек, только огромный и безобразный!– За мной ползи! – хрипел вандал, тычками кулака подгоняя Северина. – Быстрее, олух! Еще быстрее! Спрыгнем с той стороны, попробуем прорваться внутрь через пролом!Грендель, заметив движение, взрычал и подпрыгнул, пытаясь достать людей.Удалось.Северин не успел произнести и первых слов «Отче наш» – понимание того, что настал безоговорочный конец пришло мгновенно. Грудь сдавили огромные пальцы, мелькнули черные зрачки тролля и разъятая бездонная глотка. Однако племянник его преподобия Ремигия Ланского не был пожран чудовищем – вовсе наоборот. Северин воспарил подобно птице: Грендель попросту отбросил неинтересного ему человечка с замаха. Должно быть, побрезговал вкушать ромея, предпочитая такому данов.Говорят, будто одна удача дважды не приходит, и утверждение это неверно. Картулярий взвыл, будто терзуемый адскими бесами грешник, описал в ледяном воздухе изящнейший пируэт и рухнул в огромную скирду прошлогоднего влажного сена, находившуюся возле овчарни, пристроенной к мужскому дому.Сильно стукнулся головой о нечто твердое, но чувств не потерял. Осознал, что жив.– Я тебя сейчас прирежу, – простонали в темноте. – Скильд, ты, что ли?– Ага, – выдохнул Северин. – Алатей? Иисусе Пресветлый, ты уцелел?– Ребра, кажется, сломаны. Ничего, это и раньше случалось. А колено ты мне отшиб, ромей…– Откуда ты знаешь, что это я? Тут темно!– Запах, ромей. Скильд, уж поверь, твой запах ни с одним другим не перепутаешь – каждый человек пахнет иначе. Да и дышишь ты особенно. Я и прежде говорил: не полагайся на зрение, верь чутью и слуху…– Надо выбираться отсюда, Алатей.– Надо. Только в груди больно. Потерплю. Руку дай!Северин нашарил в кромешной тьме ладонь анта. Перепрелое сено было тяжелым, хотя даны защищали его от влаги, укрывая полосами плетёных из соломы широких циновок.Вылезли из скирды с трудом, но довольно быстро. Северин немедленно отметил, что туман начал редеть, подул ветер с моря.– Лук потерял, – сокрушался Алатей. – Ничего, поутру найдем. Смотри, смотри! И не шевелись, заметит! Судьба подарков дважды не дарит!В пятидесяти шагах от овчарен бесновался Грендель, круша и ломая дружинный дом.
* * *
Ремигий начал понимать: его затея, рассчитанная на то, чтобы приманить тролля и постараться выяснить его истинную сущность, неосуществима.В прежние времена чудовище убивало холодно и расчетливо, будто издеваясь над Хродгаром и родичами конунга: монстр не впадал в ярость, использовал волшебство, чтобы проникнуть в Хеорот, и редко вступал в сражение с воинами конунга – обычно он незаметно похищал людей или наводил на них чары беспробудного сна, чтобы беспрепятственно разбойничать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
Грендель словно дразнил засевших в мужском доме людей – было слышно, как он бродит снаружи, то приближаясь, то отходя подальше. Раздался треск ломаемого дерева – Хродульф шепнул епископу, что чудовище наверняка решило заглянуть в Олений зал и снесло притвор за большим крыльцом.– …Хродгара тролль не убьет, он никогда не покушался на жизнь конунга. Тварь убивает только его ближних, словно желая, чтобы Хродгар видел, как погибает род Скёльдунгов…– Тихо! – поднял руку Ремигий. Шагнул к очагу, взглянул наверх, окликнул Гундамира: – Где он? Вы его видите?– Нет, – донеслось из отдушины. – Туман, будь он проклят!У Северина, оседлавшего гребень крыши, зуб на зуб не попадал. В ясные ночи всегда холодно, обе рубахи стали влажными, ледяные капли стекают по волосам за ворот, а где-то совсем рядом…Разглядеть Гренделя никак не удавалось, хотя он несколько раз прошел совсем рядом с домом. Во мгле различались очертания темной человекоподобной фигуры, огромная неясная тень с длиннющими, почти до земли, руками и округлой головой, выраставшей из бугристых плеч. Дважды в тумане взблеснули неприятные синие огоньки – наверное, глаза.Стало ясно, что Грендель превосходил обычного человека ростом в полтора или два раза и был гораздо шире – гигантский тролль вполне смог бы без лишних усилий убить крупное животное наподобие вола или взрослого заматерелого медведя. Двигался он медленно, но с необычной для существа такого размера плавностью, а как рассказывал Унферт, во время предыдущих нападений на Хеорот Грендель проявлял неслыханную прыть, действуя с быстротой молнии. Опасный противник, очень опасный!Алатей был внешне спокоен и сосредоточен, лишний раз за лук не хватался – лишь однажды выхватил стрелу и натянул тетиву: чудище прошагало вдоль стены мужского дома и коснулось лапищей конька крыши со стороны оружейни. Северин зажал рот ладонью – его коснулось дыхание Гренделя, зловонное и горячее. Картулярия немедленно затошнило, но больше от ужаса, чем от невыносимого смрада. Несколько мгновений спустя тварь исчезла в мареве и тотчас послышался глухой удар: Грендель ломился в Олений зал.– Эй, а ну посмелее! – одними губами сказал Гундамир, пихнув Северина локтем. – Поверь, конунгу Хродгару сейчас ничуть не слаще. Он там один, а нас много.– Хродгар безумен, – ответил Северин. – Думаю, ему все равно…– Меньше думай, это для сбережения здоровья полезнее, – огрызнулся вандал. – Слышишь?Со стороны хоромины донеслось тихое рычание и нечто похожее на низкое бессвязное бормотание, почти неразличимое и непонятное. Вновь хрустнуло, что-то громыхнуло.– Скамью перевернул. Или разбил, – со знанием дела буркнул Гундамир. – Уж больно здоров, Гренделю Олений зал – как нора…Некоторое время стояла абсолютная тишина, оставалось только догадываться, что делал тролль. Алатей вдруг поднял руку, призывая прислушаться. В отдалении кто-то плакал. Человек. Мужчина – Северин сразу понял, что это был немощный конунг, оставшийся в Хеороте.Очень скоро всхлипы затихли, что было к лучшему – эти звуки только добавляли лишний оттенок обреченности к и без того слишком нехорошей ночи.– Ничего не понимаю, – шипел вандал. – Куда он подевался? Решил прилечь отдохнуть в покоях Хродгара?.. Ах ты скотина!!Дружинный дом содрогнулся. Северин едва не покатился по скату и не упал на землю с высоты нескольких локтей: расшибиться проще простого, и это если не считать поджидавшего внизу незваного гостя, промышляющего людоедством! Картулярий едва успел вцепиться в проросший кустик можжевельника – да здравствуют обычаи данов, не зря крыша выстлана толстым слоем почвы!Как Грендель сумел незаметно подобраться к дому, никто не понял, да и не было времени размышлять. Епископ Ремигий уцелел чудом – четыре огромных черных когтя, длиной превосходивших человеческую руку, будто ножи прошли сквозь сосновые бревна сруба справа от «высокого места», одновременно проткнув одного из дружинных и зацепив короткий плащ преподобного. Так не бывает, сосновое бревно и лучший клинок работы мастеров Багдада или Дамаска не пробьет, но…Хенгест-ют попытался нанести удар мечом по когтю, металл отскочил от гладкой роговой поверхности, не причинив Гренделю никакого вреда. Тролль аккуратно убрал лапу, захлебывающийся кровью дан медленно сполз по стене на устланный соломой пол. Помочь ему было нельзя – когти-пики насквозь пронзили человека. Кольчуга не спасла.– Подальше от стен! – рявкнул Хререк. – Хродульф! Скёльдборг перед входом! Полтора десятка! Остальные сзади с пиками!Скёльдборг, «стену щитов» – похожее на римскую «черепаху» боевое построение германцев, возвели мгновенно. Но чем она поможет? Если Грендель ворвется сюда, никто не устоит!Однако тролль предпочел вести собственную игру – впереди полная ночь, можно не торопиться. Чудовище снова отошло, начав кружить по склонам. На сей раз он словно нарочно громко топал и пинал попадавшие под ноги камни, со стуком катившиеся под откос холма.– …Пускай я провалюсь в Хель, но вот там – второй, – ошалело прохрипел Гундамир. – Второй, клянусь вепрями Скандзы! Доннар могучий, их что, двое?Алатей выпрямился во весь рост и положил стрелу на тетиву.Верно, немногим левее от черного короба Оленьего зала, со стороны берега моря, в лунном свете явственно вырисовывался еще один мутный силуэт великана или иного подобного существа. Расстояние – шагов сто или чуть побольше. Сам Грендель, ворча, постанывая и шлепая ступнями по камням, разгуливал гораздо дальше, рядом с конюшнями.Второе чудовище было едва видно, бесформенный сгусток абсолютного, непроницаемого мрака, никаких привычных очертаний. Однако оно шевелилось, двигалось и тихонько отползало все дальше, исчезая в тумане.Северин почувствовал жжение у пояса справа – ощущения знакомые, нечто похожее уже было в Стэнэ. Выхватил кинжал, глянул. По лезвию вновь гулял золотистый лучик, вспыхнет-погаснет, вспыхнет-погаснет. Руна «тюр» светится особенно ярко. Гренделя кинжал игнорировал, а вот второго монстра приметил, дал знать, что это недобрая сила!– Алатей!– Знаю, – коротко сказал ант. Мгновенным движением поднял лук, отправил стрелу в полет, за ней другую, третью, четвертую. Бил прицельно, с такого расстояния тяжелый зазубренный «гуннский» наконечник лишит жизни и человека, и крупного зверя.Тонкий вскрик, будто бы женский. Тень с неожиданной резвостью метнулась прочь, растворилась в туманном море. И снова тишина – даже Грендель замолчал. Руны на кинжале Северина начали угасать.– Ничего не… – начал было Гундамир, но осекся, больно прикусив язык. Тряхануло так, будто началось землетрясение, и сей же момент людей оглушил взбешенный рев. – Держитесь!Грендель налетел на дружинный дом, будто штормовой шквал. Что вызвало столь неистовую ярость тролля, осталось неизвестно, но последствия явили себя незамедлительно: могучая лапища, промелькнувшая подобно черной молнии, смахнула Алатея с крыши, будто пушинку. Ант с воплем улетел куда-то в темноту, но Грендель не стал охотиться за столь незначительной добычей.Когти вонзились в дерн у самых ног Северина, он успел рассмотреть покрытую серовато-синей шкурой костистую длань, рванувшую за перекрытия и балки.Часть сруба со стороны оружейни обрушилась, Северину в который уже раз помог Гундамир – ловкий вандал успел за ворот оттащить приятеля в сторону. На четвереньках они перебрались на другую сторону ската и вновь едва удержались: Грендель с одного удара вышиб дверь, оберегаемую двумя готами, рассек остриями когтей Витимера надвое, Ариариха же схватил левой «рукой», поднес ко рту и откусил ему голову – в последний миг Ариарих успел всадить меч под глаз чудовища, но это не причинило Гренделю никакого вреда.Весь этот кошмар происходил в полудюжине локтей от Северина и Гундамира, они отчетливо видели голову и плечи тролля, его крошечные глаза со льдисто-синим отсветом, болезненно-бледную кожу на морде…Широченная пасть, усеянная квадратными зубами, некоторые из них сточены и обломаны. Плоский нос, будто у африканской обезьяны, светлая свалявшаяся шерсть на голове начинает расти прямиком от бровей, лоб в морщинах, щеки обвислые и покрытые бородавками, нижняя челюсть непропорционально огромная.Страшилище, каких поискать, но в то же время в Гренделе замечаются исконно человеческие черты, которые непременно отметит любой образованный римлянин: simmetria лица, на подбородке и над верхней губой жесткая ость, вроде усов и бороды. Розовый, а теперь еще окровавленный широкий язык… Почти человек, только огромный и безобразный!– За мной ползи! – хрипел вандал, тычками кулака подгоняя Северина. – Быстрее, олух! Еще быстрее! Спрыгнем с той стороны, попробуем прорваться внутрь через пролом!Грендель, заметив движение, взрычал и подпрыгнул, пытаясь достать людей.Удалось.Северин не успел произнести и первых слов «Отче наш» – понимание того, что настал безоговорочный конец пришло мгновенно. Грудь сдавили огромные пальцы, мелькнули черные зрачки тролля и разъятая бездонная глотка. Однако племянник его преподобия Ремигия Ланского не был пожран чудовищем – вовсе наоборот. Северин воспарил подобно птице: Грендель попросту отбросил неинтересного ему человечка с замаха. Должно быть, побрезговал вкушать ромея, предпочитая такому данов.Говорят, будто одна удача дважды не приходит, и утверждение это неверно. Картулярий взвыл, будто терзуемый адскими бесами грешник, описал в ледяном воздухе изящнейший пируэт и рухнул в огромную скирду прошлогоднего влажного сена, находившуюся возле овчарни, пристроенной к мужскому дому.Сильно стукнулся головой о нечто твердое, но чувств не потерял. Осознал, что жив.– Я тебя сейчас прирежу, – простонали в темноте. – Скильд, ты, что ли?– Ага, – выдохнул Северин. – Алатей? Иисусе Пресветлый, ты уцелел?– Ребра, кажется, сломаны. Ничего, это и раньше случалось. А колено ты мне отшиб, ромей…– Откуда ты знаешь, что это я? Тут темно!– Запах, ромей. Скильд, уж поверь, твой запах ни с одним другим не перепутаешь – каждый человек пахнет иначе. Да и дышишь ты особенно. Я и прежде говорил: не полагайся на зрение, верь чутью и слуху…– Надо выбираться отсюда, Алатей.– Надо. Только в груди больно. Потерплю. Руку дай!Северин нашарил в кромешной тьме ладонь анта. Перепрелое сено было тяжелым, хотя даны защищали его от влаги, укрывая полосами плетёных из соломы широких циновок.Вылезли из скирды с трудом, но довольно быстро. Северин немедленно отметил, что туман начал редеть, подул ветер с моря.– Лук потерял, – сокрушался Алатей. – Ничего, поутру найдем. Смотри, смотри! И не шевелись, заметит! Судьба подарков дважды не дарит!В пятидесяти шагах от овчарен бесновался Грендель, круша и ломая дружинный дом.
* * *
Ремигий начал понимать: его затея, рассчитанная на то, чтобы приманить тролля и постараться выяснить его истинную сущность, неосуществима.В прежние времена чудовище убивало холодно и расчетливо, будто издеваясь над Хродгаром и родичами конунга: монстр не впадал в ярость, использовал волшебство, чтобы проникнуть в Хеорот, и редко вступал в сражение с воинами конунга – обычно он незаметно похищал людей или наводил на них чары беспробудного сна, чтобы беспрепятственно разбойничать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34