Это все, что я хотел вам сказать, а теперь — ваши вопросы.
* * *
То, что выступление Стэна произведет эффект, сомнений не вызывало. Но такого эффекта никто не ожидал. Планета загудела как потревоженный улей. Огромное количество людей вышло на импровизированный митинг, длившийся около шести часов. Митинг принял резолюцию об изменении вопроса референдума. Правительство Сабы откровенно испугалось. Легионеры как могли успокаивали бюрократов, но ввели патрулирование крупнейших городов. Беспорядки не заставили себя долго ждать: на площади перед космопортом свернули с постамента памятник, олицетворяющий целостность Конфедерации. Пришлось Стэну выступить по местному информационному каналу и призвать к порядку. Это помогло, но больше уважения внушили патрули легионеров, которые с помощью спецсредств успокоили особо ретивых. Брожение в умах жителей тихой курортной Сабы уверенно приближалось к апогею, а легионеры вынуждены были тянуть время, дожидаясь возвращения «Лиса» с профессором Шмулерсоном на борту.
Стэн искренне надеялся, что если Сержу удалось уговорить профа лететь сразу, то уважаемый историк будет проедать полковнику плешь не более двух дней, а потом примется за поиски обоснования. Джейк, перед тем как Серж отправился на Нес, загрузил компьютер его звездолета под завязку всем, что можно было найти по истории Первой Галактической Династии, включая детские сказки и комиксы. Стэн похвалил друга, но в душе его скреблись кошки: ведь проф мог легко отказаться, сославшись на то, что это не его профиль. Хотя, принимая во внимание отношение Шмулерсона к любой власти, можно было надеяться на его помощь.
* * *
В четыре утра Стэн предпочитал спать. Спать сладко, и чтобы никто не мешал. Но какой же может быть сон, когда весь дом оглашает настойчивый сигнал вызова? Генерал поежился в постели, пытаясь во сне избавиться от навязчивого звука. Когда это не получилось, он открыл глаза и некоторое время мучительно пытался сообразить, что происходит. Сигнал вызова никуда не исчез. Стэн недобрым словом помянул современную технику и, накинув халат, побрел в кабинет. Динамик компьютера буквально разрывался от желания разбудить своего хозяина. Генерал зевнул, погрузился в кресло и нажал на клавишу ответа. Экран тут же осветился, картинка стабилизировалась очень быстро, это означало, что вызов местный. На экране была радостная физиономия Сержа Ижи.
— Доброе утро, мой генерал!
— Ты издеваешься? — вместо приветствия буркнул Стэн. — С каких пор утро может быть добрым? У тебя что там по корабельному времени?
— Как и у тебя — четыре утра.
— Так какого ты сам не спишь и другим не даешь? — То, что Серж должен был вот-вот прибыть, Стэн знал, но для того, чтобы воскресить это знание в голове, необходимо было полностью проснуться, чего генералу делать положительно не хотелось.
— Я на орбите. Начинаю посадочный маневр. И через два с половиной стандартных часа буду у тебя. Так что неплохо бы тебе к этому моменту проснуться.
До Стэна начало медленно доходить. Он еще раз зевнул и недобро посмотрел на Ижи-внука.
— Ты профа привез? — осторожно спросил генерал.
На борту «Лиса» что-то произошло. Лицо Сержа исчезло с экрана, и тут же послышался его протестующий голос. Протестовал полковник вяло, и вскоре его место занял невыспавшийся Шмулерсон.
— Алле! Стэн? Привет! Ты что там надумал? Мне Серж…
— Профессор! — взревел окончательно проснувшийся генерал. — Не в эфире и не на открытом канале связи! Пусти Сержа к пульту и дай ему приземлиться. Поговорим у меня.
Шмулерсон изобразил на лице явное неудовольствие, но позволил полковнику вернуться на свое место.
— Приземляетесь — и пулей ко мне. Треп в эфире закончили! — рявкнул Стэн и отключил связь. Слушать возражения Сержа ему в этот момент не хотелось.
Молодой генерал встал из кресла, потянулся и понял, что нужно приводить себя в порядок. Если проф был разбужен в такую рань, то он, естественно, сразу же приступит к делу. А слушать его надлежало внимательно, во избежание нравоучения.
* * *
— Это чистой воды хулиганство! — Шмулерсон, которому аудитория в виде Сержа Ижи уже стала неинтересна, обрушился на Стэна прямо с порога. — Вы надумали черт знает что! Это же надо было такое ляпнуть газетчикам!
— Проф, я…
— Ты безответственно себя ведешь! Эти грязные мужеложцы, которые готовы на все для жалко-вонючей статейки, теперь треплют твое имя по поводу и без. Мало того, что вы пиратствуете, так теперь еще и переворот…
— Хватит, Эндрю! — Стэн тоже повысил голос. — Не моя вина в том, что эти кретины журналисты переиначили мои слова. Мы сразу же собрали совещание, на котором было принято решение об объявлении меня наследником Первой Галактической Династии. Ты наивно полагаешь, что мне это нравится?
— Видишь ли, Стэн… Звучит глупо.
— Сам знаю, — обиженно буркнул генерал. — Может, тогда подскажешь выход из этой кретинской ситуации? Чтобы и треплом не выглядеть, и дураком. Идеи есть?
— Идей нет, — отрезал профессор. — Но кое-какие соображения, пока к тебе летел, появились.
Стэн навострил уши. Профессор поразительно быстро спустил пар. Значит, несмотря на то что само объявление Стэна наследником престола ему не по душе, идею в целом он одобряет. Кроме того, молодой генерал вдруг вспомнил, что сам проф происходит из древнего баронского рода. Так что…
Тем временем Шмулерсон принял от робота-прислуги чашку кофе, посетовал на его качество (профессор всегда оставался недоволен, если кофе варил не человек) и приступил к изложению своих умозаключений. Стэн слушал завороженно. Оказалось, что сама мысль об абсолютной монархии не раз приходила почтенному профессору на ум. Но не было никакой возможности найти малейшую зацепку для ее претворения в жизнь. В Галактике на звание наследника Первой Галактической Династии претендовало по меньшей мере сотни четыре человек. Никто из них скорее всего отношения к этому древнему роду не имел, но глотки они рвали преизрядно. При этом надо было понимать ряд вещей, которые теперь были известны только специалистам и на которые никто не обращал внимания. Во-первых — название «Первая Галактическая Династия» было абсолютно условным, и приняли его для обозначения данной императорской семьи абсолютно недавно. Во-вторых — то, что таковая династия в природе существовала, сомнению не подвергалось, но вот точные сроки правления хоть кого-нибудь из «Первых» известны не были. В-третьих — существовало еще четыре династии, которые были после. Но если Первая, исходя из легенд, дошедших до нас, правила всей Галактикой, то остальные в периоды своего расцвета едва подчиняли себе треть. Получалась очень интересная ситуация: все знали о пяти династиях, правивших в свое время Галактикой, все знали, что Первая была самой могущественной, но никто ничего вразумительного об этом правлении сказать не мог. А ведь оно было довольно длительным, раз успела образоваться именно династия. Как Первая Галактическая закончила свое существование — тоже было не совсем понятно. В научных кругах рассматривались две гипотезы, диаметрально противоположные. Первая гласила, что последние императоры пали от какой-то неизвестной болезни и трон опустел. Регенты не смогли долго удерживать порядок и, при отсутствии прямых наследников, вспыхнул мятеж, который завершился развалом империи. Вторая была на первый взгляд больше похожа на сказку. Там речь шла о том, что последний император сел в свой звездолет и просто исчез в пространстве, но при этом он оставил послание. В нем было сказано, что если в Галактике наступят трудные времена, то он вернется, чтобы спасти своих подданных. Несмотря на полную сказочность, недавно эта гипотеза странным образом получила подтверждение: на Несе был найден обелиск, отлитый из вольфрама, на котором присутствовал текст императорского послания и дата отлета императора. К великому сожалению археологов, возраст находки удалось определить очень приблизительно. Дата же, имевшаяся на обелиске, была в каком-то непонятном летосчислении. На Несе оно никогда не применялось, да и где-нибудь в других местах — тоже. Несмотря на определение возраста находки, не было никакой гарантии, что обелиск отлили сразу же после отлета последнего императора. Таким образом, вся находка могла оказаться данью легенде. Но если с годами правления монархов Первой Галактической не все было понятно, то с некоторыми артефактами, напротив, археологи дело имели. В частности, были найдены изображения людей того времени. И даже, как полагал сам Шмулерсон, портрет одного из императоров в окружении свиты. Благодаря тому что картина была выполнена в виде голограммы, она с успехом пережила многовековое пребывание в земле Неса. Когда кристалл был извлечен, его попробовали причислить к украшениям. Но тут кто-то ради шутки пропустил через него луч лазера. С данной голограммы имелось некоторое количество копий. Одну из них Шмулерсон прихватил с собой и тут же продемонстрировал. Мужчина средних лет, одетый в роскошный камзол и высокие ботфорты, почти закрывавшие шитые золотом бриджи, рассеянно улыбался, глядя перед собой. В правой руке у него была шляпа с плюмажем, левая охватывала рукоять меча. Свита была как бы на заднем плане. Стэн полюбовался предполагаемым предшественником и хотел уже выключить подачу энергии на голограмму, когда…
— Эндрю! Это же мой мечемет!
— Нет, Стэн, это ты носишь его меч, — ответил профессор. — Я сразу же после твоего отъезда начал искать аналоги этого оружия. И кусал себя за локти, что отдал его тебе. Ведь прежде никто ничего подобного не находил. Я сверился с громадным количеством литературы, запросил музей вооружений при правительстве Конфедерации, узнал о лучевом оружии больше, чем знает большая часть твоих подчиненных. И — ничего. А тут мне наконец-то прислали в подарок копию портрета императора. Я долго ее рассматривал, и мне все время что-то казалось знакомым. Я детально проанализировал одежду и обувь — ничего экстраординарного. На Талии такой костюм до сих пор считается парадно-выходным. Я загнал изображение императора в компьютер и провел сравнение со всеми имеющимися у меня портретами. Кстати, тебе будет интересно узнать, что анализ показал ваше сходство. И судя по портрету, император тоже был левшой.
Стэн непроизвольно улыбнулся. Почему-то вспомнилось, что самое неправдоподобное предположение оказывается обычно и самым верным. Если же генерал действительно являлся наследником Первой Галактической…
— Но больше всего меня потрясло то, что идентификация оружия произошла за считанные доли секунды. В моем компьютере твой клинок зарегистрирован так же, как ты его обозвал — мечемет. И вот вообрази себе — я включаю программу идентификации и готовлюсь идти любоваться закатом. Но вместо этого тут же получаю на экране ответ. Я не поверил, полез проверять еще раз — но все сходится! И если предположить, что это оружие индивидуальной сборки, то у тебя именно тот самый клинок!
— Сомневаюсь я, что мечемет уникален, — буркнул Стэн. — Очень смахивает на конвейерное производство. Если бы еще удалось вскрыть основной узел — можно было бы наштамповать огромное количество…
— Но вскрыть ты не смог. — Профессор воинственно задрал бороду.
— Не захотел, — парировал Стэн, — жалко портить хорошую вещь.
— А если он выйдет из строя? — не сдавался профессор.
— Вот тогда и распилю!
— Ладно, дальше слушай…
Оказалось, что если сам мечемет исследователям известен не был, то вот упоминания о нем встречались во множестве легенд. У императоров Первой Галактической («Какое несуразное название, Стэн! Они называли себя Цветущими».) было заговоренное оружие, которым они могли поразить врага в ближнем бою и на расстоянии. В одной из легенд как раз и описан бой императора с полчищами врагов. Он разил их мечом, а когда враги обратились в бегство, предал огню. Сначала Шмулерсон полагал, что это метафора, но, познакомившись лично с работой мечемета, понял, что легенда имела все шансы оказаться правдой.
— Таким образом, Стэн, если твое сходство с портретом императора можно считать случайностью — существует не так много типов лиц, — то наличие у тебя легендарного императорского меча можно считать делом доказанным. А такие вещи, дорогой генерал, просто так в руки кому ни попадя не приходят…
* * *
Беседа с профом оказалась весьма полезной. Стэн понимал, что в таком виде скармливать информацию народу нельзя, но вот переиначить ее так, чтобы всем сразу стало понятно, кто является законным наследником престола Цветущих, — для этого существовали аналитики и специалисты по связям с общественностью. Сразу же после того как закончился рассказ археолога, Стэн передал его запись ожидающим специалистам, а сам пригласил Шмулерсона на морскую прогулку. Проф согласился, и не прошло и получаса, как яхта генерала вышла в море.
Прохладный ветерок навевал лирическое настроение и профессор, устроившийся в шезлонге на корме, вдруг начал читать свои стихи про Нес. Они были очень разные. В одних описывались будни археологов, в других — веселые застолья, вместе с профессором Стэн переживал весть о потере близкого друга и знакомился с самой прекрасной девушкой на свете. Это были чудесные стихи. Стэн впервые понял, что Эндрю законченный романтик. И ничем это из почтенного профессора выбить уже нельзя. Но так ли уж плохо быть романтиком? Неужели лучше быть законченным прагматиком?
* * *
По возвращении с морской прогулки Стэна ждал целый ряд новостей. Аналитики уже начали атаку на умы жителей Сабы: первое короткое сообщение, туманно намекающее на происхождение генерала, уже проскочило по средствам массовой информации. И первые наиболее прыткие журналисты уже попытались прорваться к дому легионера, чтобы получить подтверждение. Но не тут-то было! Боб, которому поручили охрану монаршей персоны генерала Рутера, никаких новых распоряжений относительно репортеров не получал, а старые гласили, чтобы и духу пишущей братии рядом с домом не было. Приказы Боб выполнять умел. Это, наверное, был его главный талант. Так что не было ничего удивительного в том, что журналистов погнали. И пообещали в следующий раз угостить из лучемета. Проявился генерал Ижи. Он действительно охотился. И охотился успешно. На планете оказался довольно известный мерзавец по имени Джордж Уринсон. Мерзавец промышлял обычно мелким мошенничеством, но тут он решил, что не грех будет и прославиться. Прославиться он решил за чужой счет, а попросту — использовать одного из своих знакомых, чтобы под шумок пробраться в правительство планеты. Ничего страшного в этом не было: в каждом правительстве имеется некоторое количество подобной швали, но Джордж был в свое время замечен в очень уж тесном сотрудничестве со сциллийцами. С точки зрения генерала Ижи, такое сотрудничество и пребывание в правительстве любой планеты были вещами несовместимыми. Так что на Уринсона была объявлена охота, которая несколько часов назад завершилась вполне удачно. Ижи-дед не стал утруждать Стэна подробностями, но молодой генерал не очень рвался их знать: методы старшего Ижи были слишком хорошо ему известны.
Стэн еще успел поваляться на пляже в компании профессора и Джейка, выбравшегося специально, чтобы увидеться с Эндрю, когда события понеслись вскачь. Аналитики закончили обрабатывать информацию, полученную от профессора, и приступили к оболваниванию населения планеты со всей серьезностью. Была выпущена в эфир передача, рассказывающая о Первой Галактической Династии. Изображение императора, сжимающего рукоять меча, постоянно чередовалось с изображением Стэна, у которого на боку висел тот же клинок. То, что это был монтаж, Стэн прекрасно понимал, но люди знать не могли. Потом пресс-атташе генерала выступил перед журналистами. Он рассказывал много и охотно, но ничего толком не сказал. Слухи даже не поползли, а понеслись по планете. Выждав еще несколько часов, тот же пресс-атташе очень осторожно предложил сменить вопрос референдума. Вместо выхода планеты из Конфедерации жителям Сабы предложили проголосовать за изменение существующего строя. Судя по реакции населения — изменение пришлось по душе. Некоторым особо крикливым сторонникам автономии очень грубо заткнули рты. Стэн понимал, что не обошлось без генерала Ижи, но внешне все выглядело пристойно. Начинала претворяться в жизнь идея пожилого генерала.
* * *
По прошествии недели стало понятно, что референдум на Сабе вызывает беспокойство у правительства Конфедерации. Осторожный запрос, адресованный планетарному правительству, предлагал доложить в метрополию о состоянии дел на вверенных территориях. Запрос перехватил Стэн и ответил на него весьма нелестно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
* * *
То, что выступление Стэна произведет эффект, сомнений не вызывало. Но такого эффекта никто не ожидал. Планета загудела как потревоженный улей. Огромное количество людей вышло на импровизированный митинг, длившийся около шести часов. Митинг принял резолюцию об изменении вопроса референдума. Правительство Сабы откровенно испугалось. Легионеры как могли успокаивали бюрократов, но ввели патрулирование крупнейших городов. Беспорядки не заставили себя долго ждать: на площади перед космопортом свернули с постамента памятник, олицетворяющий целостность Конфедерации. Пришлось Стэну выступить по местному информационному каналу и призвать к порядку. Это помогло, но больше уважения внушили патрули легионеров, которые с помощью спецсредств успокоили особо ретивых. Брожение в умах жителей тихой курортной Сабы уверенно приближалось к апогею, а легионеры вынуждены были тянуть время, дожидаясь возвращения «Лиса» с профессором Шмулерсоном на борту.
Стэн искренне надеялся, что если Сержу удалось уговорить профа лететь сразу, то уважаемый историк будет проедать полковнику плешь не более двух дней, а потом примется за поиски обоснования. Джейк, перед тем как Серж отправился на Нес, загрузил компьютер его звездолета под завязку всем, что можно было найти по истории Первой Галактической Династии, включая детские сказки и комиксы. Стэн похвалил друга, но в душе его скреблись кошки: ведь проф мог легко отказаться, сославшись на то, что это не его профиль. Хотя, принимая во внимание отношение Шмулерсона к любой власти, можно было надеяться на его помощь.
* * *
В четыре утра Стэн предпочитал спать. Спать сладко, и чтобы никто не мешал. Но какой же может быть сон, когда весь дом оглашает настойчивый сигнал вызова? Генерал поежился в постели, пытаясь во сне избавиться от навязчивого звука. Когда это не получилось, он открыл глаза и некоторое время мучительно пытался сообразить, что происходит. Сигнал вызова никуда не исчез. Стэн недобрым словом помянул современную технику и, накинув халат, побрел в кабинет. Динамик компьютера буквально разрывался от желания разбудить своего хозяина. Генерал зевнул, погрузился в кресло и нажал на клавишу ответа. Экран тут же осветился, картинка стабилизировалась очень быстро, это означало, что вызов местный. На экране была радостная физиономия Сержа Ижи.
— Доброе утро, мой генерал!
— Ты издеваешься? — вместо приветствия буркнул Стэн. — С каких пор утро может быть добрым? У тебя что там по корабельному времени?
— Как и у тебя — четыре утра.
— Так какого ты сам не спишь и другим не даешь? — То, что Серж должен был вот-вот прибыть, Стэн знал, но для того, чтобы воскресить это знание в голове, необходимо было полностью проснуться, чего генералу делать положительно не хотелось.
— Я на орбите. Начинаю посадочный маневр. И через два с половиной стандартных часа буду у тебя. Так что неплохо бы тебе к этому моменту проснуться.
До Стэна начало медленно доходить. Он еще раз зевнул и недобро посмотрел на Ижи-внука.
— Ты профа привез? — осторожно спросил генерал.
На борту «Лиса» что-то произошло. Лицо Сержа исчезло с экрана, и тут же послышался его протестующий голос. Протестовал полковник вяло, и вскоре его место занял невыспавшийся Шмулерсон.
— Алле! Стэн? Привет! Ты что там надумал? Мне Серж…
— Профессор! — взревел окончательно проснувшийся генерал. — Не в эфире и не на открытом канале связи! Пусти Сержа к пульту и дай ему приземлиться. Поговорим у меня.
Шмулерсон изобразил на лице явное неудовольствие, но позволил полковнику вернуться на свое место.
— Приземляетесь — и пулей ко мне. Треп в эфире закончили! — рявкнул Стэн и отключил связь. Слушать возражения Сержа ему в этот момент не хотелось.
Молодой генерал встал из кресла, потянулся и понял, что нужно приводить себя в порядок. Если проф был разбужен в такую рань, то он, естественно, сразу же приступит к делу. А слушать его надлежало внимательно, во избежание нравоучения.
* * *
— Это чистой воды хулиганство! — Шмулерсон, которому аудитория в виде Сержа Ижи уже стала неинтересна, обрушился на Стэна прямо с порога. — Вы надумали черт знает что! Это же надо было такое ляпнуть газетчикам!
— Проф, я…
— Ты безответственно себя ведешь! Эти грязные мужеложцы, которые готовы на все для жалко-вонючей статейки, теперь треплют твое имя по поводу и без. Мало того, что вы пиратствуете, так теперь еще и переворот…
— Хватит, Эндрю! — Стэн тоже повысил голос. — Не моя вина в том, что эти кретины журналисты переиначили мои слова. Мы сразу же собрали совещание, на котором было принято решение об объявлении меня наследником Первой Галактической Династии. Ты наивно полагаешь, что мне это нравится?
— Видишь ли, Стэн… Звучит глупо.
— Сам знаю, — обиженно буркнул генерал. — Может, тогда подскажешь выход из этой кретинской ситуации? Чтобы и треплом не выглядеть, и дураком. Идеи есть?
— Идей нет, — отрезал профессор. — Но кое-какие соображения, пока к тебе летел, появились.
Стэн навострил уши. Профессор поразительно быстро спустил пар. Значит, несмотря на то что само объявление Стэна наследником престола ему не по душе, идею в целом он одобряет. Кроме того, молодой генерал вдруг вспомнил, что сам проф происходит из древнего баронского рода. Так что…
Тем временем Шмулерсон принял от робота-прислуги чашку кофе, посетовал на его качество (профессор всегда оставался недоволен, если кофе варил не человек) и приступил к изложению своих умозаключений. Стэн слушал завороженно. Оказалось, что сама мысль об абсолютной монархии не раз приходила почтенному профессору на ум. Но не было никакой возможности найти малейшую зацепку для ее претворения в жизнь. В Галактике на звание наследника Первой Галактической Династии претендовало по меньшей мере сотни четыре человек. Никто из них скорее всего отношения к этому древнему роду не имел, но глотки они рвали преизрядно. При этом надо было понимать ряд вещей, которые теперь были известны только специалистам и на которые никто не обращал внимания. Во-первых — название «Первая Галактическая Династия» было абсолютно условным, и приняли его для обозначения данной императорской семьи абсолютно недавно. Во-вторых — то, что таковая династия в природе существовала, сомнению не подвергалось, но вот точные сроки правления хоть кого-нибудь из «Первых» известны не были. В-третьих — существовало еще четыре династии, которые были после. Но если Первая, исходя из легенд, дошедших до нас, правила всей Галактикой, то остальные в периоды своего расцвета едва подчиняли себе треть. Получалась очень интересная ситуация: все знали о пяти династиях, правивших в свое время Галактикой, все знали, что Первая была самой могущественной, но никто ничего вразумительного об этом правлении сказать не мог. А ведь оно было довольно длительным, раз успела образоваться именно династия. Как Первая Галактическая закончила свое существование — тоже было не совсем понятно. В научных кругах рассматривались две гипотезы, диаметрально противоположные. Первая гласила, что последние императоры пали от какой-то неизвестной болезни и трон опустел. Регенты не смогли долго удерживать порядок и, при отсутствии прямых наследников, вспыхнул мятеж, который завершился развалом империи. Вторая была на первый взгляд больше похожа на сказку. Там речь шла о том, что последний император сел в свой звездолет и просто исчез в пространстве, но при этом он оставил послание. В нем было сказано, что если в Галактике наступят трудные времена, то он вернется, чтобы спасти своих подданных. Несмотря на полную сказочность, недавно эта гипотеза странным образом получила подтверждение: на Несе был найден обелиск, отлитый из вольфрама, на котором присутствовал текст императорского послания и дата отлета императора. К великому сожалению археологов, возраст находки удалось определить очень приблизительно. Дата же, имевшаяся на обелиске, была в каком-то непонятном летосчислении. На Несе оно никогда не применялось, да и где-нибудь в других местах — тоже. Несмотря на определение возраста находки, не было никакой гарантии, что обелиск отлили сразу же после отлета последнего императора. Таким образом, вся находка могла оказаться данью легенде. Но если с годами правления монархов Первой Галактической не все было понятно, то с некоторыми артефактами, напротив, археологи дело имели. В частности, были найдены изображения людей того времени. И даже, как полагал сам Шмулерсон, портрет одного из императоров в окружении свиты. Благодаря тому что картина была выполнена в виде голограммы, она с успехом пережила многовековое пребывание в земле Неса. Когда кристалл был извлечен, его попробовали причислить к украшениям. Но тут кто-то ради шутки пропустил через него луч лазера. С данной голограммы имелось некоторое количество копий. Одну из них Шмулерсон прихватил с собой и тут же продемонстрировал. Мужчина средних лет, одетый в роскошный камзол и высокие ботфорты, почти закрывавшие шитые золотом бриджи, рассеянно улыбался, глядя перед собой. В правой руке у него была шляпа с плюмажем, левая охватывала рукоять меча. Свита была как бы на заднем плане. Стэн полюбовался предполагаемым предшественником и хотел уже выключить подачу энергии на голограмму, когда…
— Эндрю! Это же мой мечемет!
— Нет, Стэн, это ты носишь его меч, — ответил профессор. — Я сразу же после твоего отъезда начал искать аналоги этого оружия. И кусал себя за локти, что отдал его тебе. Ведь прежде никто ничего подобного не находил. Я сверился с громадным количеством литературы, запросил музей вооружений при правительстве Конфедерации, узнал о лучевом оружии больше, чем знает большая часть твоих подчиненных. И — ничего. А тут мне наконец-то прислали в подарок копию портрета императора. Я долго ее рассматривал, и мне все время что-то казалось знакомым. Я детально проанализировал одежду и обувь — ничего экстраординарного. На Талии такой костюм до сих пор считается парадно-выходным. Я загнал изображение императора в компьютер и провел сравнение со всеми имеющимися у меня портретами. Кстати, тебе будет интересно узнать, что анализ показал ваше сходство. И судя по портрету, император тоже был левшой.
Стэн непроизвольно улыбнулся. Почему-то вспомнилось, что самое неправдоподобное предположение оказывается обычно и самым верным. Если же генерал действительно являлся наследником Первой Галактической…
— Но больше всего меня потрясло то, что идентификация оружия произошла за считанные доли секунды. В моем компьютере твой клинок зарегистрирован так же, как ты его обозвал — мечемет. И вот вообрази себе — я включаю программу идентификации и готовлюсь идти любоваться закатом. Но вместо этого тут же получаю на экране ответ. Я не поверил, полез проверять еще раз — но все сходится! И если предположить, что это оружие индивидуальной сборки, то у тебя именно тот самый клинок!
— Сомневаюсь я, что мечемет уникален, — буркнул Стэн. — Очень смахивает на конвейерное производство. Если бы еще удалось вскрыть основной узел — можно было бы наштамповать огромное количество…
— Но вскрыть ты не смог. — Профессор воинственно задрал бороду.
— Не захотел, — парировал Стэн, — жалко портить хорошую вещь.
— А если он выйдет из строя? — не сдавался профессор.
— Вот тогда и распилю!
— Ладно, дальше слушай…
Оказалось, что если сам мечемет исследователям известен не был, то вот упоминания о нем встречались во множестве легенд. У императоров Первой Галактической («Какое несуразное название, Стэн! Они называли себя Цветущими».) было заговоренное оружие, которым они могли поразить врага в ближнем бою и на расстоянии. В одной из легенд как раз и описан бой императора с полчищами врагов. Он разил их мечом, а когда враги обратились в бегство, предал огню. Сначала Шмулерсон полагал, что это метафора, но, познакомившись лично с работой мечемета, понял, что легенда имела все шансы оказаться правдой.
— Таким образом, Стэн, если твое сходство с портретом императора можно считать случайностью — существует не так много типов лиц, — то наличие у тебя легендарного императорского меча можно считать делом доказанным. А такие вещи, дорогой генерал, просто так в руки кому ни попадя не приходят…
* * *
Беседа с профом оказалась весьма полезной. Стэн понимал, что в таком виде скармливать информацию народу нельзя, но вот переиначить ее так, чтобы всем сразу стало понятно, кто является законным наследником престола Цветущих, — для этого существовали аналитики и специалисты по связям с общественностью. Сразу же после того как закончился рассказ археолога, Стэн передал его запись ожидающим специалистам, а сам пригласил Шмулерсона на морскую прогулку. Проф согласился, и не прошло и получаса, как яхта генерала вышла в море.
Прохладный ветерок навевал лирическое настроение и профессор, устроившийся в шезлонге на корме, вдруг начал читать свои стихи про Нес. Они были очень разные. В одних описывались будни археологов, в других — веселые застолья, вместе с профессором Стэн переживал весть о потере близкого друга и знакомился с самой прекрасной девушкой на свете. Это были чудесные стихи. Стэн впервые понял, что Эндрю законченный романтик. И ничем это из почтенного профессора выбить уже нельзя. Но так ли уж плохо быть романтиком? Неужели лучше быть законченным прагматиком?
* * *
По возвращении с морской прогулки Стэна ждал целый ряд новостей. Аналитики уже начали атаку на умы жителей Сабы: первое короткое сообщение, туманно намекающее на происхождение генерала, уже проскочило по средствам массовой информации. И первые наиболее прыткие журналисты уже попытались прорваться к дому легионера, чтобы получить подтверждение. Но не тут-то было! Боб, которому поручили охрану монаршей персоны генерала Рутера, никаких новых распоряжений относительно репортеров не получал, а старые гласили, чтобы и духу пишущей братии рядом с домом не было. Приказы Боб выполнять умел. Это, наверное, был его главный талант. Так что не было ничего удивительного в том, что журналистов погнали. И пообещали в следующий раз угостить из лучемета. Проявился генерал Ижи. Он действительно охотился. И охотился успешно. На планете оказался довольно известный мерзавец по имени Джордж Уринсон. Мерзавец промышлял обычно мелким мошенничеством, но тут он решил, что не грех будет и прославиться. Прославиться он решил за чужой счет, а попросту — использовать одного из своих знакомых, чтобы под шумок пробраться в правительство планеты. Ничего страшного в этом не было: в каждом правительстве имеется некоторое количество подобной швали, но Джордж был в свое время замечен в очень уж тесном сотрудничестве со сциллийцами. С точки зрения генерала Ижи, такое сотрудничество и пребывание в правительстве любой планеты были вещами несовместимыми. Так что на Уринсона была объявлена охота, которая несколько часов назад завершилась вполне удачно. Ижи-дед не стал утруждать Стэна подробностями, но молодой генерал не очень рвался их знать: методы старшего Ижи были слишком хорошо ему известны.
Стэн еще успел поваляться на пляже в компании профессора и Джейка, выбравшегося специально, чтобы увидеться с Эндрю, когда события понеслись вскачь. Аналитики закончили обрабатывать информацию, полученную от профессора, и приступили к оболваниванию населения планеты со всей серьезностью. Была выпущена в эфир передача, рассказывающая о Первой Галактической Династии. Изображение императора, сжимающего рукоять меча, постоянно чередовалось с изображением Стэна, у которого на боку висел тот же клинок. То, что это был монтаж, Стэн прекрасно понимал, но люди знать не могли. Потом пресс-атташе генерала выступил перед журналистами. Он рассказывал много и охотно, но ничего толком не сказал. Слухи даже не поползли, а понеслись по планете. Выждав еще несколько часов, тот же пресс-атташе очень осторожно предложил сменить вопрос референдума. Вместо выхода планеты из Конфедерации жителям Сабы предложили проголосовать за изменение существующего строя. Судя по реакции населения — изменение пришлось по душе. Некоторым особо крикливым сторонникам автономии очень грубо заткнули рты. Стэн понимал, что не обошлось без генерала Ижи, но внешне все выглядело пристойно. Начинала претворяться в жизнь идея пожилого генерала.
* * *
По прошествии недели стало понятно, что референдум на Сабе вызывает беспокойство у правительства Конфедерации. Осторожный запрос, адресованный планетарному правительству, предлагал доложить в метрополию о состоянии дел на вверенных территориях. Запрос перехватил Стэн и ответил на него весьма нелестно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31