В одном отношении весть о прибытии одержимых оказалась для Рубры полезна. От потрясения жители Валиска утеряли боевой задор, и Рубра решил, что самое время обратиться к ним за помощью. Все сетевые процессоры, голоэкраны и проекторы в обиталище разом показали одну и ту же картинку — Рубра в образе мужчины средних лет, мудреца и красавца. Голос его был спокойным и властным. Учитывая, что со своим населением Рубра не общался уже около столетия, этот жест привлек всеобщее внимание.— На данный момент в обиталище всего лишь трое одержимых, — сообщил он слушателям. — Хотя это само по себе повод для тревоги, угрозы для нас они покуда не представляют. Я уже выдал полиции тяжелое вооружение, способное противостоять энергистическим силам одержимых. К тому же многие наши граждане имеют опыт, который в этой борьбе может оказаться полезным. — Губ его коснулась ироническая многозначительная усмешка, вызвавшая у многих слушателей понимающие смешки. — Однако способность одержимых менять внешность мешает мне выслеживать их. А потому я прошу всех вас выслеживать их и немедля сообщать мне. Не доверяйте никому лишь из-за того, что его лицо знакомо вам; эти ублюдки, скорей всего, прячутся в обличье ваших друзей. Еще один характерный для одержимых эффект — подавление любой электроники. Если ваши процессоры начинают глючить, немедля сообщайте мне. За информацию, приведшую к уничтожению одержимых, будет выдана награда — полмиллиона фьюзеодолларов. Доброй охоты.— Спасибо, Большой Брат, — Росс Нэш чокнулся кружкой пива с голоэкраном в таверне Такуля. Отвернувшись от размазанного лица Рубры, он ухмыльнулся Кире. Та сидела в одном из кабинетов, негромко и серьезно обсуждая что-то со своими ближайшими приспешниками — ее генштабом, как шутили люди. Росса давила жаба, что его к разговору не приглашали уже довольно давно. Ну хорошо, пусть с техникой он не слишком ладил, а это обиталище было слишком уж навороченным для парня, родившегося в 1940-м (умер в 1989-м от рака толстой кишки), так и ждешь Юла Бриннера в черном прикиде стрелка. Но, черт, неужто его мнение вовсе ничего не значит? И Кира с ним уже несколько дней не трахалась.Росс оглядел черно-серебряную таверну, подавляя смешок. Народу в ней было больше, чем собиралось уже многие годы, но, к несчастью владельца, никто не думал платить за выпивку и закуску. Такие уж клиенты подобрались — татары и киберпанки смешивались с римскими легионерами и байкерами в заклепках, а среди них бродили несколько беглецов из лаборатории незабвенного доктора Франкенштейна. Отпадный «вюрлицер» девятьсот пятидесятых годов выпуска гремел динамиками, и стая серафимов отплясывала на неоново сияющей танцплощадке. После сенсорной глухоты бездны это был настоящий пир духа. Росс чарующе улыбнулся своим новым друзьям, подпиравшим барную стойку. Вот старина Дариат, тоже оставшийся за бортом Кириного генштаба и здорово обиженный. И Абрахам Канаан в полном пасторском облачении, неодобрительно взирающий на всеобщий дебош. «Одно в одержимых хорошо, — подумал Росс благодушно, — веселиться мы умеем». И таверна Такуля давала для этого идеальное укрытие. Те, кому позволяло сродство, превратили забегаловку в безопасный анклав, полностью переформатировав подпрограммы окружающих нейронных слоев.Он опрокинул кружку, в очередной раз поднес к носу и пожелал, чтобы она наполнилась. На этот раз заполнившая ее жидкость окончательно напоминала комариную мочу. Росс нахмурился — очень сложный процесс, слишком много лицевых мышц в нем участвует. Последние пять часов Росс радовался, что и в одержанном теле можно ужраться в дым, но оказалось, что и тут есть подвох. Одержимый швырнул кружку через плечо. Он был уверен, что в вестибюле видел пару лавочек. Не может быть, чтобы там обошлось без пары бутылок приличной выпивки.
Рубра понимал, что его мыслительные процессы протекают неоптимально и виноват в этом он сам. Ему следовало бы изучать результаты поисков, снова и снова переформатировать подпрограммы поиска. Именно теперь, когда истинная природа затруднительного положения была совершенно ясна, и следовало приложить наибольшие усилия к его исправлению. А положение было затруднительным. Одержимые захватили Перник, и биотехнология не спасла его. Полагалось бы все мыслительные резервы бросить на решение проблемы — в конце концов, одержимые присутствовали в обиталище физически, их можно было засечь. Но вместо этого Рубра погрузился в мрачные раздумья, к чему не была приспособлена — да и не стремилась — ни одна личность эденистских обиталищ.Дариат. Из мыслей Рубры не шел этот мелкий засранчик. Дариат мертв. Но смерть перестала быть концом всему. И умер он счастливым. Эта вялая полуулыбка держалась в памяти нейронных слоев, точно мстительный дух — по нынешним временам не столь уж фантастическая метафора.Но убить себя, только чтобы вернуться… Нет. Он не посмел бы. Но ведь кто-то научил одержимых подавлять его мыслительные подпрограммы. Кто-то очень умелый.И эта улыбка. Предположим — только предположим, — что месть помрачила его рассудок…И тут Рубра осознал — нечто странное творится в звездоскребе «Диокка», семнадцатый этаж, магазин деликатесов. Кажется, ограбление. Подпрограмма уже пыталась вызвать наемную полицию, но канал связи все время срывался. Новые, только что внедренные протоколы безопасности пытались компенсировать сбой и не справлялись. Обратившись к инструкциям третьего уровня, они вызвали основную личность обиталища, но даже это едва удалось им. В нейронных слоях звездоскреба орудовали десятки исключительно мощных троянцев, практически отрезавших здание от сознания Рубры.Разрываясь между тревогой и возбуждением, Рубра обратил на инцидент свое полное внимание…
Росс Нэш опирался на прилавок, одной рукой тыча в лицо оцепеневшему продавцу огромным дробовиком. Пальцами второй он прищелкнул, и из его рукава выползла тысячедолларовая купюра — такой фокус он один раз видел в Вегасе. Хрустящая бумажка присоединилась к горке ей подобных на прилавке.— Ну что, кореш, хватит? — поинтересовался Росс.— Ага, — прошептал продавец. — Нормально.— Еще бы, блин! Американский доллар, самая крепкая, блин, валюта на всем, ядри его, свете! Все знают. — Он ухватил бутылку Норфолкских слез.Рубра сосредоточился на дробовике, не вполне уверенный, что подпрограммы-интерпретаторы на семнадцатом этаже не глючат вместе с остальными. Оружие было деревянным.Росс ухмыльнулся трясущемуся продавцу.— Я… в-вернусь, — пробормотал он со страшным акцентом, сделал поворот «кру-гом» и двинулся прочь. Дробовик замерцал, борясь с отломанной ножкой стула за место в реальности.Продавец выхватил из-под прилавка шоковую дубинку и размахнулся. Электроды ударили Росса Нэша в темя. Результат поразил не только продавца, но и Рубру.Когда искра коснулась кожи Росса, тело одержимого вспыхнуло ослепительным блеском карманной сверхновой. В бешеном сиянии поблекли все цвета, оставив только бело-серебряные тени.Разом заработали сбоившие процессоры и сенсоры. В сеть Валиска ушли сигналы пожарной и полицейской тревоги. Из развернувшихся к месту возгорания потолочных форсунок хлестнула гасящая пена.Но ее потоки уже ничего не могли изменить. Занятое Россом тело и так погасло, падая на колени и рассыпая вокруг крошки обугленной плоти.— Вон! — приказал Рубра, подключившись к динамикам сетевого процессора в лавочке. Продавец испуганно съежился.— Шевелись! — прикрикнул Рубра. — Это одержимые. Пошел!Он открыл все сетевые процессоры на этаже, сбросив на них тот же приказ. Аналитические программы принялись соотносить всю информацию, поступающую с чувствительных клеток в звездоскребе. Но даже подключив к работе свою основную личность, Рубра не мог разобрать, что происходит в таверне Такуля.А потом из дверей таверны в вестибюль хлынули нелепые фигуры.Он нашел их. Все их проклятое гнездо!В воздух взметнулись белопламенные шары, устремившись вслед бегущему к лифтам продавцу. Один настиг свою цель, впившись в плечо, и продавец взвыл. Рана его дымилась.Рубра немедленно отключил вегетатику этажа, шунтировав себя в управленческую структуру. По его приказу фосфоресцентные клетки потолка померкли, погрузив зал во тьму, нарушаемую лишь вспышками белого пламени. Распахнулся сфинктер двери, ведущей к лестничной шахте, пропуская внутрь одинокий световой луч. Продавец ринулся к нему и, пригнувшись, нырнул в отверстие.На полу забарабанили ошметки коралла. По всему потолку раскрывались воздуховодные трубки: по команде Рубры мышцы-регуляторы воздушного потока сжимались и гнулись в направлениях, не предусмотренных проектом. Из рваных отверстий потек густой белесый туман, теплый и маслянисто-тягучий. Тысячи легких обиталища выдували в вестибюль сгущенные водяные пары, которые им полагалось извлекать из воздуха и закачивать в специальные органы-очистители.Одержимые пожелали, чтобы туман пропал, — и тот сгинул, расступаясь на пути у бегущих. Но огненные шары завязли в нем, превратившись в бессильные комки неяркого клубящегося свечения.Продавец выбежал на лестницу, и Рубра захлопнул мембрану за его спиной, наглухо сомкнув сфинктер. В дверь ударили комья белого пламени, буравя мышцы, точно огненные черви.Кира Салтер выбежала в вестибюль, когда проклятый туман уже почти рассеялся. Вспыхнул багровый аварийный свет, заливая просторный вестибюль тускловатым сиянием, — как раз вовремя, чтобы Кира могла увидать, как захлопывается мембрана двери перед разъяренной толпой.— Стоять! — рявкнула она.Кто-то остановился. Иные швырнули в дверь белым пламенем.— Прекратить немедля! — приказала она со злостью.— Кира, иди на фиг!— Он кончил Росса, черт!— Я из него жилы повытяну!— Может быть, — Кира вышла на середину зала и остановилась, подбоченившись и оглядывая своих непокорных соратников. — Но не так. — Она махнула в сторону дымящейся, но все еще закрытой двери. Серая мембрана ощутимо подрагивала. — Он знает. — Кира запрокинула голову и произнесла в потолок: — Так, Рубра?Медленно-медленно разгорелись фосфоресцентные клетки, озаряя ее лицо. По светящейся поверхности побежали черные линии, складываясь в буквы:«ДА».— Да. Видели? — Она подождала, не соберется ли кто-то из новоодержанных бросить ей вызов. Двое ее самых сильных помощников, Бонни Левин и Станьон, вышли вперед и встали у нее за спиной. — Сейчас пошла другая игра, и прятаться мы не будем. Мы захватим обиталище!«НЕТ», — отпечаталось на потолке.— Это тебе не сделка, Рубра! — крикнула она в потолок. — Я тебе не договор предлагаю, ты понял? Если тебе очень-очень повезет, ты останешься в живых. Все. Это если ты меня не достанешь. И не будешь путаться под ногами. Тогда мы, может быть, решим, что от твоего драгоценного Валиска есть польза. Но только если ты будешь себя хорошо вести. Потому что когда мы одержим все население, будет очень просто улететь отсюда. А перед этим — разрезать тебя со звездолетов на мелкие кусочки. Я вспорю твою оболочку, выпущу атмосферу, заморожу твои реки, вышибу пищеварительные органы из оконечности… Но на то, чтобы умереть окончательно, у тебя уйдет немало времени. Может быть, десятки лет, кто знает. Хочешь рискнуть?«ВЫ ОДНИ. ПОЛИЦИЯ И НАЕМНИКИ С ТЯЖЕЛЫМ ВООРУЖЕНИЕМ УЖЕ ВЫЗВАНЫ. СДАВАЙТЕСЬ НЕМЕДЛЯ».Кира злобно расхохоталась.— Нет, Рубра, мы не одни. Нас миллиарды. — Она оглядела собравшихся в вестибюле одержимых в поисках несогласных и не нашла (если не считать типов вроде Дариата и Канаана, от которых и так нет проку). — Ладно, ребята, выходим из подполья. Начинаем процедуру пять. — Она легкомысленно прищелкнула пальцами. — Вы трое — подавить процессоры управления лифтом, приготовиться к поездке в парк. Бонни, выследи засранчика, который убрал Росса, я хочу, чтобы он страдал долго. Командный центр устроим в конференц-зале «Магелланик ИТГ».Первый лифт прибыл на семнадцатый этаж. Пятеро одержимых ринулись внутрь, демонстрируя Кире свой энтузиазм и готовясь получить награду. Двери сомкнулись. Рубра подавил предохранители электросети звездоскреба и направил восемьдесят тысяч вольт в идущие вдоль лифтовой шахты металлические направляющие.Кира слышала доносящиеся из лифта вопли и ощущала ужас насильственного изгнания. Силиконовые уплотнители между дверями сплавились и вспыхнули. В щель пробился на миг ослепительный свет внутреннего огня, пожиравшего тела.«НЕ ТАК ВСЕ ПРОСТО, ДА?»Секунд двадцать Кира стояла совершенно недвижно, лицо ее превратилось в маску, скрывавшую бурю чувств.— Ты! — Она ткнула пальцем в тощего юнца в мешковатом белом костюме. — Отвори мембрану. Пойдем по лестнице.— Я же говорил! — заметил юнец. — Надо было с этого начинать.— Работай! — рявкнула Кира. — А вам, остальным, Рубра показал, на что способен. По сравнению с нами это немного, но раздражает. Рано или поздно мы отсечем звездоскребы от нейронной сети, а до тех пор будьте осторожны.Мускульная мембрана послушно раздвинулась, и слегка подавленные одержимые двинулись одолевать пешком семнадцать лестничных пролетов вверх до парка.— Это была не совсем сродственная команда, - объяснял Рубра когистанскому Согласию. — Я ощутил нечто близкое к электрическому разряду в нейронах вокруг сфинктера. Похоже на сродство, но разряд просто стер все мои программы в ограниченной зоне — около пяти метров в поперечнике. До главных нейронных слоев дойти он не может. — Латон утверждал, что Льюис Синклер, захватывая остров Перник, проявлял схожие способности, — подтвердило Согласие. — Они действуют грубой силой, а ее всегда можно обернуть во вред противнику. Но стоит одному из них перенести свою личность в тебя, и их энергистическая способность увеличится пропорционально числу затронутых нейронов. Ты не должен допустить этого. — Пусть пробуют. Вы знаете, что нейроны Валиска построены на моей ДНК и пропускать будут только мои мыслительные цепочки. Полагаю, Латон на Пернике сделал нечто подобное, когда изменил нейронные слои острова своим протеевым вирусом. Способные к сродственной связи смогут разрушать мелкие подпрограммы, вроде управления дверями. Но в нейронных слоях их личности не будут функционировать как независимые единицы, если только не станут частью моей собственной личности. Тогда мне придется их впустить. — Превосходная новость. Но сможешь ли ты уберечь свое население от одержания? — Это будет непросто, — признался Рубра неохотно. — И всех я спасти не сумею — разве что меньшинство. И внутренний ущерб потерплю при этом огромный. — Сочувствуем. Мы поможем тебе отстроиться заново, когда все кончится. — Если кончится… 8 Андре Дюшамп выбрал астероид Кули своей целью почти инстинктивно. Расположенный в системе Дзамин-Удэ, в добрых шестидесяти световых годах от Лалонда, в определенных обстоятельствах и для определенных судов он служил безопасной гаванью. Словно в противовес китайскому происхождению своих обитателей и их давним традициям тирании, астероид славился своим либеральным подходом к законодательству Конфедерации и проверке грузовых манифестов. Экономика его от такого подхода только выигрывала. Прилетали звездолеты, соблазнившись легкостью сбыта любых товаров, а за ними явились астроинженерные конгломераты, чтобы ремонтировать и снабжать корабли, а вслед за мажорами слетелись мелкие обслуживающие и финансовые компании. Подкомиссия Ассамблеи по контрабанде и пиратству регулярно корила правительство Кули и его политику, но на астероиде ничего не менялось. Во всяком случае, за пятнадцать лет Андре ни разу не испытывал трудностей, сбывая груз или подряжаясь на самые сомнительные чартеры. Астероид стал ему почти вторым домом.Однако в этот раз, когда «Крестьянская месть» вышла из прыжка на установленном расстоянии от Кули, диспетчерская космопорта выдала разрешение на посадку с превеликой неохотой. За последние три дня система получила вначале весть о появлении Латона, а за ней — предупреждение с Трафальгара о возможном заражении энергетическим вирусом. В обоих сообщениях источником угрозы назывался Лалонд.— Но у меня на борту несколько раненых, — запротестовал Андре, когда ему в третий раз не выделили причала.— Извините, Дюшамп, — ответил диспетчер порта, — свободных причалов нет.— Движения вокруг порта практически не наблюдается, — заметила Мадлен Коллум, наблюдавшая за астероидом через сенсоры звездолета. — Только челноки персонала и ремонтные боты, звездолетов нет.— Объявляю тревогу первой степени, — датавизировал диспетчеру Андре. — Теперь им придется нас принять, — пробормотал он Мадлен. Та буркнула что-то в ответ.— Тревога принята, «Крестьянская месть», — датавизировал диспетчер. — Предлагаем выделить вам вектор к астероиду Якси.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
Рубра понимал, что его мыслительные процессы протекают неоптимально и виноват в этом он сам. Ему следовало бы изучать результаты поисков, снова и снова переформатировать подпрограммы поиска. Именно теперь, когда истинная природа затруднительного положения была совершенно ясна, и следовало приложить наибольшие усилия к его исправлению. А положение было затруднительным. Одержимые захватили Перник, и биотехнология не спасла его. Полагалось бы все мыслительные резервы бросить на решение проблемы — в конце концов, одержимые присутствовали в обиталище физически, их можно было засечь. Но вместо этого Рубра погрузился в мрачные раздумья, к чему не была приспособлена — да и не стремилась — ни одна личность эденистских обиталищ.Дариат. Из мыслей Рубры не шел этот мелкий засранчик. Дариат мертв. Но смерть перестала быть концом всему. И умер он счастливым. Эта вялая полуулыбка держалась в памяти нейронных слоев, точно мстительный дух — по нынешним временам не столь уж фантастическая метафора.Но убить себя, только чтобы вернуться… Нет. Он не посмел бы. Но ведь кто-то научил одержимых подавлять его мыслительные подпрограммы. Кто-то очень умелый.И эта улыбка. Предположим — только предположим, — что месть помрачила его рассудок…И тут Рубра осознал — нечто странное творится в звездоскребе «Диокка», семнадцатый этаж, магазин деликатесов. Кажется, ограбление. Подпрограмма уже пыталась вызвать наемную полицию, но канал связи все время срывался. Новые, только что внедренные протоколы безопасности пытались компенсировать сбой и не справлялись. Обратившись к инструкциям третьего уровня, они вызвали основную личность обиталища, но даже это едва удалось им. В нейронных слоях звездоскреба орудовали десятки исключительно мощных троянцев, практически отрезавших здание от сознания Рубры.Разрываясь между тревогой и возбуждением, Рубра обратил на инцидент свое полное внимание…
Росс Нэш опирался на прилавок, одной рукой тыча в лицо оцепеневшему продавцу огромным дробовиком. Пальцами второй он прищелкнул, и из его рукава выползла тысячедолларовая купюра — такой фокус он один раз видел в Вегасе. Хрустящая бумажка присоединилась к горке ей подобных на прилавке.— Ну что, кореш, хватит? — поинтересовался Росс.— Ага, — прошептал продавец. — Нормально.— Еще бы, блин! Американский доллар, самая крепкая, блин, валюта на всем, ядри его, свете! Все знают. — Он ухватил бутылку Норфолкских слез.Рубра сосредоточился на дробовике, не вполне уверенный, что подпрограммы-интерпретаторы на семнадцатом этаже не глючат вместе с остальными. Оружие было деревянным.Росс ухмыльнулся трясущемуся продавцу.— Я… в-вернусь, — пробормотал он со страшным акцентом, сделал поворот «кру-гом» и двинулся прочь. Дробовик замерцал, борясь с отломанной ножкой стула за место в реальности.Продавец выхватил из-под прилавка шоковую дубинку и размахнулся. Электроды ударили Росса Нэша в темя. Результат поразил не только продавца, но и Рубру.Когда искра коснулась кожи Росса, тело одержимого вспыхнуло ослепительным блеском карманной сверхновой. В бешеном сиянии поблекли все цвета, оставив только бело-серебряные тени.Разом заработали сбоившие процессоры и сенсоры. В сеть Валиска ушли сигналы пожарной и полицейской тревоги. Из развернувшихся к месту возгорания потолочных форсунок хлестнула гасящая пена.Но ее потоки уже ничего не могли изменить. Занятое Россом тело и так погасло, падая на колени и рассыпая вокруг крошки обугленной плоти.— Вон! — приказал Рубра, подключившись к динамикам сетевого процессора в лавочке. Продавец испуганно съежился.— Шевелись! — прикрикнул Рубра. — Это одержимые. Пошел!Он открыл все сетевые процессоры на этаже, сбросив на них тот же приказ. Аналитические программы принялись соотносить всю информацию, поступающую с чувствительных клеток в звездоскребе. Но даже подключив к работе свою основную личность, Рубра не мог разобрать, что происходит в таверне Такуля.А потом из дверей таверны в вестибюль хлынули нелепые фигуры.Он нашел их. Все их проклятое гнездо!В воздух взметнулись белопламенные шары, устремившись вслед бегущему к лифтам продавцу. Один настиг свою цель, впившись в плечо, и продавец взвыл. Рана его дымилась.Рубра немедленно отключил вегетатику этажа, шунтировав себя в управленческую структуру. По его приказу фосфоресцентные клетки потолка померкли, погрузив зал во тьму, нарушаемую лишь вспышками белого пламени. Распахнулся сфинктер двери, ведущей к лестничной шахте, пропуская внутрь одинокий световой луч. Продавец ринулся к нему и, пригнувшись, нырнул в отверстие.На полу забарабанили ошметки коралла. По всему потолку раскрывались воздуховодные трубки: по команде Рубры мышцы-регуляторы воздушного потока сжимались и гнулись в направлениях, не предусмотренных проектом. Из рваных отверстий потек густой белесый туман, теплый и маслянисто-тягучий. Тысячи легких обиталища выдували в вестибюль сгущенные водяные пары, которые им полагалось извлекать из воздуха и закачивать в специальные органы-очистители.Одержимые пожелали, чтобы туман пропал, — и тот сгинул, расступаясь на пути у бегущих. Но огненные шары завязли в нем, превратившись в бессильные комки неяркого клубящегося свечения.Продавец выбежал на лестницу, и Рубра захлопнул мембрану за его спиной, наглухо сомкнув сфинктер. В дверь ударили комья белого пламени, буравя мышцы, точно огненные черви.Кира Салтер выбежала в вестибюль, когда проклятый туман уже почти рассеялся. Вспыхнул багровый аварийный свет, заливая просторный вестибюль тускловатым сиянием, — как раз вовремя, чтобы Кира могла увидать, как захлопывается мембрана двери перед разъяренной толпой.— Стоять! — рявкнула она.Кто-то остановился. Иные швырнули в дверь белым пламенем.— Прекратить немедля! — приказала она со злостью.— Кира, иди на фиг!— Он кончил Росса, черт!— Я из него жилы повытяну!— Может быть, — Кира вышла на середину зала и остановилась, подбоченившись и оглядывая своих непокорных соратников. — Но не так. — Она махнула в сторону дымящейся, но все еще закрытой двери. Серая мембрана ощутимо подрагивала. — Он знает. — Кира запрокинула голову и произнесла в потолок: — Так, Рубра?Медленно-медленно разгорелись фосфоресцентные клетки, озаряя ее лицо. По светящейся поверхности побежали черные линии, складываясь в буквы:«ДА».— Да. Видели? — Она подождала, не соберется ли кто-то из новоодержанных бросить ей вызов. Двое ее самых сильных помощников, Бонни Левин и Станьон, вышли вперед и встали у нее за спиной. — Сейчас пошла другая игра, и прятаться мы не будем. Мы захватим обиталище!«НЕТ», — отпечаталось на потолке.— Это тебе не сделка, Рубра! — крикнула она в потолок. — Я тебе не договор предлагаю, ты понял? Если тебе очень-очень повезет, ты останешься в живых. Все. Это если ты меня не достанешь. И не будешь путаться под ногами. Тогда мы, может быть, решим, что от твоего драгоценного Валиска есть польза. Но только если ты будешь себя хорошо вести. Потому что когда мы одержим все население, будет очень просто улететь отсюда. А перед этим — разрезать тебя со звездолетов на мелкие кусочки. Я вспорю твою оболочку, выпущу атмосферу, заморожу твои реки, вышибу пищеварительные органы из оконечности… Но на то, чтобы умереть окончательно, у тебя уйдет немало времени. Может быть, десятки лет, кто знает. Хочешь рискнуть?«ВЫ ОДНИ. ПОЛИЦИЯ И НАЕМНИКИ С ТЯЖЕЛЫМ ВООРУЖЕНИЕМ УЖЕ ВЫЗВАНЫ. СДАВАЙТЕСЬ НЕМЕДЛЯ».Кира злобно расхохоталась.— Нет, Рубра, мы не одни. Нас миллиарды. — Она оглядела собравшихся в вестибюле одержимых в поисках несогласных и не нашла (если не считать типов вроде Дариата и Канаана, от которых и так нет проку). — Ладно, ребята, выходим из подполья. Начинаем процедуру пять. — Она легкомысленно прищелкнула пальцами. — Вы трое — подавить процессоры управления лифтом, приготовиться к поездке в парк. Бонни, выследи засранчика, который убрал Росса, я хочу, чтобы он страдал долго. Командный центр устроим в конференц-зале «Магелланик ИТГ».Первый лифт прибыл на семнадцатый этаж. Пятеро одержимых ринулись внутрь, демонстрируя Кире свой энтузиазм и готовясь получить награду. Двери сомкнулись. Рубра подавил предохранители электросети звездоскреба и направил восемьдесят тысяч вольт в идущие вдоль лифтовой шахты металлические направляющие.Кира слышала доносящиеся из лифта вопли и ощущала ужас насильственного изгнания. Силиконовые уплотнители между дверями сплавились и вспыхнули. В щель пробился на миг ослепительный свет внутреннего огня, пожиравшего тела.«НЕ ТАК ВСЕ ПРОСТО, ДА?»Секунд двадцать Кира стояла совершенно недвижно, лицо ее превратилось в маску, скрывавшую бурю чувств.— Ты! — Она ткнула пальцем в тощего юнца в мешковатом белом костюме. — Отвори мембрану. Пойдем по лестнице.— Я же говорил! — заметил юнец. — Надо было с этого начинать.— Работай! — рявкнула Кира. — А вам, остальным, Рубра показал, на что способен. По сравнению с нами это немного, но раздражает. Рано или поздно мы отсечем звездоскребы от нейронной сети, а до тех пор будьте осторожны.Мускульная мембрана послушно раздвинулась, и слегка подавленные одержимые двинулись одолевать пешком семнадцать лестничных пролетов вверх до парка.— Это была не совсем сродственная команда, - объяснял Рубра когистанскому Согласию. — Я ощутил нечто близкое к электрическому разряду в нейронах вокруг сфинктера. Похоже на сродство, но разряд просто стер все мои программы в ограниченной зоне — около пяти метров в поперечнике. До главных нейронных слоев дойти он не может. — Латон утверждал, что Льюис Синклер, захватывая остров Перник, проявлял схожие способности, — подтвердило Согласие. — Они действуют грубой силой, а ее всегда можно обернуть во вред противнику. Но стоит одному из них перенести свою личность в тебя, и их энергистическая способность увеличится пропорционально числу затронутых нейронов. Ты не должен допустить этого. — Пусть пробуют. Вы знаете, что нейроны Валиска построены на моей ДНК и пропускать будут только мои мыслительные цепочки. Полагаю, Латон на Пернике сделал нечто подобное, когда изменил нейронные слои острова своим протеевым вирусом. Способные к сродственной связи смогут разрушать мелкие подпрограммы, вроде управления дверями. Но в нейронных слоях их личности не будут функционировать как независимые единицы, если только не станут частью моей собственной личности. Тогда мне придется их впустить. — Превосходная новость. Но сможешь ли ты уберечь свое население от одержания? — Это будет непросто, — признался Рубра неохотно. — И всех я спасти не сумею — разве что меньшинство. И внутренний ущерб потерплю при этом огромный. — Сочувствуем. Мы поможем тебе отстроиться заново, когда все кончится. — Если кончится… 8 Андре Дюшамп выбрал астероид Кули своей целью почти инстинктивно. Расположенный в системе Дзамин-Удэ, в добрых шестидесяти световых годах от Лалонда, в определенных обстоятельствах и для определенных судов он служил безопасной гаванью. Словно в противовес китайскому происхождению своих обитателей и их давним традициям тирании, астероид славился своим либеральным подходом к законодательству Конфедерации и проверке грузовых манифестов. Экономика его от такого подхода только выигрывала. Прилетали звездолеты, соблазнившись легкостью сбыта любых товаров, а за ними явились астроинженерные конгломераты, чтобы ремонтировать и снабжать корабли, а вслед за мажорами слетелись мелкие обслуживающие и финансовые компании. Подкомиссия Ассамблеи по контрабанде и пиратству регулярно корила правительство Кули и его политику, но на астероиде ничего не менялось. Во всяком случае, за пятнадцать лет Андре ни разу не испытывал трудностей, сбывая груз или подряжаясь на самые сомнительные чартеры. Астероид стал ему почти вторым домом.Однако в этот раз, когда «Крестьянская месть» вышла из прыжка на установленном расстоянии от Кули, диспетчерская космопорта выдала разрешение на посадку с превеликой неохотой. За последние три дня система получила вначале весть о появлении Латона, а за ней — предупреждение с Трафальгара о возможном заражении энергетическим вирусом. В обоих сообщениях источником угрозы назывался Лалонд.— Но у меня на борту несколько раненых, — запротестовал Андре, когда ему в третий раз не выделили причала.— Извините, Дюшамп, — ответил диспетчер порта, — свободных причалов нет.— Движения вокруг порта практически не наблюдается, — заметила Мадлен Коллум, наблюдавшая за астероидом через сенсоры звездолета. — Только челноки персонала и ремонтные боты, звездолетов нет.— Объявляю тревогу первой степени, — датавизировал диспетчеру Андре. — Теперь им придется нас принять, — пробормотал он Мадлен. Та буркнула что-то в ответ.— Тревога принята, «Крестьянская месть», — датавизировал диспетчер. — Предлагаем выделить вам вектор к астероиду Якси.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60