- Где расписаться-то?
- Вот здесь, пожалуйста, - сунул ему папку с держателем для бумаги нотариус.
- Где?
- Вот здесь, пожалуйста, и вот здесь...
Сашка размашисто расписался, принял из рук нотариуса два больших запечатанных пакета и вдруг буквально физически почувствовал, как прямо сейчас поворачивается там, на небесах, его судьба. Вскрыл первый пакет, достал несколько заверенных на обороте квадратными нотариальными штампами листков и вчитался. В животе тревожно екнуло.
- Не понял...
- Это дарственные, - пояснил нотариус. - Все налоги уже уплачены, можете не беспокоиться.
- Так... я ничего не понимаю! - собрал всё свое внимание в кучку Сашка и стремительно перетасовал красочно оформленные листы.
Это действительно были дарственные на его имя: на четырехкомнатную квартиру общей площадью 120 кв. метров, на микроавтобус марки «Форд», на автомашину «Жигули» девяносто третьей модели и на гараж металлический в кооперативе «Горняк». Похоже, дядька отдавал ему всё.
- Когда он это оформил? - прикусил он губу.
- В понедельник, - с готовностью ответил нотариус. - Там написано.
Сашка попытался вспомнить, что дядька делал в понедельник. Вроде бы его в тот день выпустили из ментовки... Точно! Это был день обыска, смерти Крапленого и дядькиных стигматов на спине...
«И когда он успел? И зачем? Какой смысл? А может быть, и это подстава?»
Он уже не знал, чему верить.
- Поздравляю с приобретением, - вежливо произнес нотариус. - И позвольте мне откланяться.
- Да-да, конечно, спасибо, - кивнул Сашка и осел на пуфик. Прямо в прихожей.
- Вы письмо-то прочитайте, Александр Иванович, - осторожно порекомендовал ему Лешка.
Сашка подрагивающими руками вскрыл второй конверт.
Он впервые видел дядькин почерк: крупный, размашистый, почти как у отца. Но сосредоточиться было сложно. Хлопнула входная дверь, и он попытался взять себя в руки.
"Сашок!
Извини за то, что всё так выходит, но выбора у меня нет, да и времени в обрез".
- Нет, Неля, мы не так договаривались! - послышался из зала раздраженный баритон Лося.
- Лучше на кухне, - тронул его за плечо Лешка. Сашка кивнул, подхватил бумаги и переместился на кухню.
"Сашок!
Извини за то, что всё так выходит, но выбора у меня нет, да и времени в обрез. Мне пора переходить к следующей кармической задаче, а сделать это можно только так..."
Сашка тяжело вздохнул.
"...Конечно, мне бы очень хотелось, чтобы ты последовал путем Силы и принял общину под свою руку. От этого слишком многое зависит, гораздо больше, чем ты можешь себе представить. И даже намного больше, чем думают общинники. Включая самых продвинутых.
Но я подтверждаю всё, что обещал тебе. Только ты сам вправе определять свою судьбу. Только ты решаешь, встанешь ты во главе общины или нет. И только ты решаешь, использовать ли Силу (и как именно) или не использовать ее совсем.
Квартира, обе машины и гараж теперь твои. Пользуйся, распоряжайся - в общем, делай, что хочешь.
Прощай.
Да, чуть не забыл. Если придет Мишка Лосев (а он придет), что делать, решай сам. Я данное при тебе слово, как видишь, сдержал, а что будет дальше, уже не мое дело. Главное, помни: ты никому ничего не должен. Никому и ничего. И даже если найдутся умники, которые попытаются шантажировать тебя твоим положением и говорить, что ты обязан использовать Силу во благо всего человечества, смело посылай их всех на три советские буквы. И помни, что я тебе как-то сказал: Сила только массами управляет беспощадно, а у каждого отдельного человека всегда есть выбор. Потому что Сила любит, когда у человека ЕСТЬ выбор. Потому что выбор и есть Ее главная цель.
Ну, вот и всё.
Прости за то, что не помог с работой, и за этот экспромт с исчезновением: если бы у меня было время, я бы себе такого не позволил. Но времени уже нет.
Прощай. Любящий тебя дядя Женя.
Раков-то помнишь? Тогда, ночью, пятнадцать лет назад. Хороши были, черти!"
Сашка растерянно просмотрел дарственные еще раз, опять перечитал письмо, задумчиво разложил бумаги по пакетам и тупо уставился в окно. Он и понятия не имел, что ему теперь делать. Нахально вступать в наследство и гнать всех этих доведших дядю Женю до ручки апостолов, а заодно и Мишку Лося поганой метлой? Или всё-таки подождать, когда дядьке надоест изображать из себя мессию в изгнании и он объявится дома - голодный, промерзший и несчастный от житейской неустроенности? Совершенно ясно было только одно: теперь ему придется официально заявлять в ментовку об исчезновении человека. Сашка поежился: думать об этом было неприятно.
«А если дядь Женя и вправду умер?»
Он вспомнил последний приступ и признал, что такое более чем вероятно. И лишь одно вызывало в нем здоровый скепсис: слишком хорошая подготовка «экспромта» с исчезновением. Прямо-таки мастерская... Пожалуй, для полной правды это всё было слишком торжественно и красиво.
- Саша... можно тебя оторвать?
Он поднял голову. На пороге кухни стоял Олег.
- Можно. - Сашка ткнул рукой в стопку бумаг на столе: - Ты из-за этого?
Бородач кивнул. Понятно, что видевший вручение дарственных Лешка им уже всё рассказал. Или - не всё?
Он вышел в зал и сразу понял: рассказано много. Обложенная цветастыми диванными подушками Неля сидела на ковре у стены, а все двенадцать апостолов стояли вокруг, словно на семейной фотографии, и даже Мишка Лось выглядел каким-то замороженным.
- Прочти, - отдал Сашка письмо Олегу и оперся плечом о косяк.
Бородач с поклоном принял бумагу и вслух, медленно и отчетливо начал читать последнюю волю их прежнего Учителя. Вовсе не имевший в виду чтение вслух, Сашка поначалу смутился, подумал, что, наверное, это не дело и так нельзя, но почти сразу же понял, что это лучший способ. И вообще, только так и нужно поступать. Потому что чем меньше останется меж ними недоговоренностей, тем лучше апостолы поймут его собственную позицию.
Когда Олег дочитал письмо до конца, в комнате воцарилась гробовая тишина. Такая, что стало слышно, как гудит за окном улица.
- Я что-то не понял, - первым подал голос Лось. - А что это за данное при тебе слово? Насчет меня...
- Евгений Севастьянович обещал, что лично он с тобой дел иметь больше не будет, - честно пояснил Сашка.
- Кому? - подозрительно сощурился Лось.
- Это не важно, - покачал головой Сашка.
- Но он ведь не написал, что и ты не должен иметь со мной дел, - усмехнулся Лось, - и что долги отдавать не надо, тоже не написал. Так?
- Верно, - кивнул Сашка. - Не написал.
- Так отдавай.
Сашка задумался. Понятно, что Лось потратился: и благовония для секты, и литература, и какие-то там плакаты стоят денег. И с этой точки зрения дядька Лосю остался должен. Но дядькин долг - это не его долг. А с другой стороны, всё дядькино имущество теперь по закону принадлежит ему.
- Сколько?
- Не-е... так дело не пойдет, - криво усмехнулся Лось. - Если б мне деньги были нужны, я бы их сразу взял. Ты мне обещанное отдавай.
- Поддержку на выборах?
- Точно.
Сашка вспомнил, как из его рюкзака достали пакет с анашой, оглядел ожидающих его решения апостолов и решительно замотал головой:
- Извини, но я на это не подписывался. Хочешь, чтобы я вернул бабки, проблем нет: продам и машину, и гараж - и верну всё до копейки. А в политику я не играю - нахлебался.
Лось заиграл желваками и повернулся к Неле:
- Слушай, Нель, это не дело. Я вам всегда помогал. И Севастьяныча из клетки вытаскивал, и деньги давал. Хоть ты ему скажи!
- А что я могу сказать? - откинулась головой на стенку Неля. - Ты сам всё слышал. Это ему решать, а не мне...
- Ну ладно... - процедил сквозь зубы Лось и, задев Сашку плечом, решительно вышел в коридор, но снова обернулся: - Шарик маленький. Сами прибежите.
Сашка усмехнулся: насчет того, что «шарик» маленький, он уже слышал - от капитана Шитова и ничего, пока на свободе. Хлопнула входная дверь, и он оглядел притихших, серьезных апостолов.
- Значит, так, мужики, я иду в ментовку заявлять о пропаже человека. Если кто хочет дать показания, может идти со мной. Есть желающие?
Апостолы молчали.
- Ну что ж, значит, я пойду один.
В горотдел он подошел к двенадцати дня и, с трудом оторвав дежурного офицера от оживленной беседы с двумя сидящими вместе с ним за стеклом сержантами, изложил суть дела. Но тот, узнав, что он хочет подать заявление о пропаже человека, недоверчиво покачал головой:
- Сколько дней прошло?
- Меньше суток, - честно сказал Сашка.
- Тогда ты рано беспокоишься, паря. Знаешь, сколько у нас таких случаев? К бабе твой дядька пошел, это как пить дать. Дня три подожди, и объявится.
- Не тот он человек, чтобы у бабы застрять, - не согласился с ним Сашка. - Да и дарственные он на меня оставил: и на квартиру, и на машины...
- Да ну?! - изумился дежурный. - А фамилия твоя как?
- Никитин.
- Никитин? - прищурился один из сержантов. - Постой-постой... слышь, Сереж, а это не тот Никитин, которого только что брать поехали?
Офицер задумался.
- Как твой адрес, говоришь?
Сашка назвал, и сержанты переглянулись:
- А ну-ка, пойдем с нами...
Они быстро выскочили из «аквариума», подхватили его под руки и поволокли к лестнице, а затем и на второй этаж. Провели сквозь приемную и втащили в кабинет подполковника Бугрова.
- Вот он, товарищ подполковник. Только что взяли!
Федор Иванович медленно поднялся из-за стола.
- Чего брехать-то?! - попытался вырваться Сашка. - Я сам в горотдел пришел!
- Сам? - недобро улыбнулся Бугров и тяжелой поступью подошел к Сашке. - Это хорошо. Значит, запираться не будем?
Он положил свою тяжелую крепкую руку на Сашкино плечо, подвел его к одному из стульев и повернулся к сержантам:
- Шитова ко мне.
- Есть!
- Садись, - коротко распорядился Бугров, и Сашка присел на указанный стул.
Он уже понимал, что происходит. Скорее всего, запорошенное снегом дядькино тело уже нашли где-нибудь возле трассы, и теперь ментам нужны все, кто видел Евгения Севастьяновича в последние часы его жизни. Просто чтобы понять, что случилось.
В дверь постучались.
- Можно?
Сашка вздохнул. Это был Шитов.
- Заходи, капитан, - кивнул Федор Иванович. - Видишь, кто у нас в гостях?
- Вижу, - расплылся в улыбке Шитов. - И что, колется?
- Сейчас узнаем.
Подполковник взял еще один стул, поставил его напротив Сашки и, расставив ноги, оседлал его сверху, животом к спинке.
- Ну, рассказывай, Санек.
- В деталях? - Милиционеры переглянулись.
- Для начала можно и вкратце.
Сашка начал рассказывать, как дядя Женя уговорил его принять мифическую Силу в обмен на посещение поликлиники, как это уже на следующий день обернулось для него участием в религиозном празднике и как, посидев некоторое время напротив дядьки, он потерял сознание и очнулся уже глубокой ночью, совершенно один.
- Ну-ка, давай еще раз, - остановил его Бугров. - Как это ты потерял сознание?
- Я не знаю, - глотнул Сашка. - Вырубился - и всё.
- Стоп-стоп, - выставил огромную красную ладонь вперед Бугров. - Так не бывает. Тебя что, по голове ударили?
- Вроде нет, - рефлекторно ощупал свою голову Сашка.
- А чего тогда гонишь?
- Я говорю правду. - Милиционеры переглянулись.
- Ты, Никитин, лучше скажи, где тело спрятал, - поинтересовался Шитов.
- Я его не убивал, - похолодел Сашка. - С чего мне его убивать? Он мне всё свое имущество подарил, а я, что же, нелюдь какой?
- Имущество? - снова переглянулись менты. - Какое такое имущество? Ну-ка, ну-ка, рассказывай!
Внутри у Сашки все опустилось.
- Квар-тиру... маши-ны... - чуть не заикаясь, начал перечислять он, - гараж...
Бугров скрипнул зубами и поднялся со стула:
- Значит, так, капитан, бери машину, и поехали. Сейчас он нам всё покажет: и кто как сидел, и чем убивал, и где тело спрятал.
Сашка аж застонал. Так попасть, это надо было уметь.
Его сунули в бугровский уазик, шофер обернулся и разулыбался:
- Привет, Санек! Че, как дела?
- Заткнись, Караоглу! - оборвал его Бугров.
- Ладно, - пожал плечами водитель. - Куда едем?
- Ихтиологическая станция, - глотнул Сашка. - Это за Шаманкой.
- Зна-аю, - завел машину водитель. - Мы туда за икрой для Хомякова ездим.
- Заткнись, я сказал!!! - страшно заорал подполковник.
- Как скажете, - обиженно насупился Караоглу и вдавил педаль газа до упора.
Уазик резко рванул с места, в считанные секунды миновал площадь, затем проскочил центр и спустя каких-нибудь десять минут перемахнул через мост, обогнул Шаманку с тыльной стороны и по еле заметной в снегу грунтовой дороге с натугой пополз вперед.
Уазик выбрасывал из-под колес десятки килограммов мокрого, липкого снега, буксовал, время от времени съезжал по скользкой заснеженной дороге вниз, к обрыву реки. Сашка вцепился в кресло, с ужасом наблюдал за этим высшим пилотажем и каждый раз думал: еще немного - и конец! И лишь когда уазик выскочил к станции, от сердца отлегло.
Начальник горотдела выбрался из машины, Сашка последовал за ним. А вскоре подъехали и остальные, и Сашка повел ментов на еле угадывающуюся под глубоким снежным покровом поляну. Быстро нашел приметную корявую лиственницу, тронул снег ногой и вытащил наружу алую шелковую подушечку.
- Это здесь, - глотнул он. - На этой сидел я, а дядька... - Сашка наклонился и разгреб рукой снег, - а дядька вот здесь.
Бугров подошел и с задумчивым видом вытащил из разрытого Сашкой сугроба дяди Женину подушку.
- И что потом?
- Я не знаю, - пожал плечами Сашка.
- А кто знает? - холодно поинтересовался под. полковник.
- Боюсь, что никто. - Бугров недобро хмыкнул:
- Ты хочешь сказать, что из полутора сотен человек ни одна бл... не знает, куда дели труп? А свита где была?
- Какая свита?
- Ты мне лапшу не вешай! - грозно рыкнул подполковник. - Ты что же думаешь, я про вас ничего не знаю? У вас тут человек десять особо приближенных! Где они были?!
- Двенадцать, - поправил его Сашка, - но они ушли раньше.
- И что потом? - Сашка вздохнул:
- Я и сам спрашивал. Но никто этого не знает.
- Значит, никто его больше не видел?
- Почему не видел? Видели.
- Кто и где?
Сашка на секунду замялся.
- Ну... в общем, все видели. Но только в астрале...
- Где-где?!
- Ну, это как во сне, - морщась от невозможности это объяснить, сказал Сашка. - В глубокой медитации.
Менты переглянулись, но ничего не сказали.
- И что было дальше?
- Ну... я точно не знаю... но ваша супруга сказала, что за ним приходили Огненные Учителя...
- Кто-кто?!
- Огненные Учителя... - уже менее уверенно повторил Сашка. - Ну... это вроде как полубоги, что ли...
Федор Иванович зарычал и схватился за голову.
- Так! Этого, - ткнул он в Сашку, - в «обезьянник»! А всех, кто в наряде, сюда! Живо! И чтоб каждый квадратный сантиметр мне обыскали!
Сашку подхватили, сунули в железную клетку позади уазика, и он остро пожалел, что не свалил из этого города сразу же после снятия подписки.
Часа через четыре его вывели из клетки, провели по коридору и толкнули в уже знакомый кабинет с мрачным, насквозь промерзшим Шитовым за столом.
- Ну что, Никитин, будем правду говорить или как?
- Правду, - кивнул Сашка.
- Что с родственничком не поделили?
Сашка посмотрел Шитову в глаза и увидел в них всё: и острое недовольство тем, что пришлось лазить вместе с рядовыми и сержантами по сугробам, и тем, что приходится заниматься не своим делом, и неутоленную жажду карьерного роста, и пока малопонятный, но определенно имеющий место расчет.
- Бросьте, капитан, - серьезно сказал Сашка. - Не надо этих ваших игр. Перебор.
- Да? - иронично изогнул бровь капитан. - А с какой такой радости Евгений Севастьянович на тебя всё свое имущество переписал?
- Я не знаю, - честно признал Сашка.
- И я не знаю, - прикурил капитан. - Пока... - Он затянулся дымом и откинулся на спинку стула:
- У тебя вообще ничего не срастается, Никитин. По твоим расчетам, ты часа на три сознание потерял, в самый буран, а ни обморожений нет, ни фига.
- Я не знаю, как это объяснить, - вздохнул Сашка. - Честное слово, не знаю.
- Говоришь, на работу приехал, а рыбстанцию уже полгода как закрыли...
- Как - закрыли? - оторопел Сашка.
- А вот так, - пожал плечами Шитов. - За недостатком средств. Так что легенда у тебя, прямо скажем, слабенькая, валится всё... И получается так, что не за работой ты сюда приехал, совсем не за работой, а чтобы у дядьки своего бабки да квартиру с машинами отжать. И статья тебе корячится посерьезней, чем за полкило анаши.
- А вы не слишком торопитесь, товарищ капитан? - превозмогая мгновенно навалившееся помутнение восприятия, поинтересовался Сашка.
- Это тебе торопиться некуда - всё одно сидеть, - усмехнулся Шитов, - а у меня работа такая. Знаешь, сколько таких козлов, как ты? И всех сажать надо!
- Ну вы и сволочь... - Сашке больше нечего было сказать.
- Полегче на поворотах, сопляк. Не знаю, как там у вас на материке, а у нас за базар отвечать приходится.
Шитов с усилием потушил окурок о пепельницу.
- Это дядьке твоему кое-что прощалось... за былые заслуги, так сказать, а с тебя шкурку по полной программе снимут. Это я тебе твердо обещаю.
Его допрашивали без перерывов часа четыре подряд. Шитов наступал последовательно и целенаправленно, час за часом и вопрос за вопросом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
- Вот здесь, пожалуйста, - сунул ему папку с держателем для бумаги нотариус.
- Где?
- Вот здесь, пожалуйста, и вот здесь...
Сашка размашисто расписался, принял из рук нотариуса два больших запечатанных пакета и вдруг буквально физически почувствовал, как прямо сейчас поворачивается там, на небесах, его судьба. Вскрыл первый пакет, достал несколько заверенных на обороте квадратными нотариальными штампами листков и вчитался. В животе тревожно екнуло.
- Не понял...
- Это дарственные, - пояснил нотариус. - Все налоги уже уплачены, можете не беспокоиться.
- Так... я ничего не понимаю! - собрал всё свое внимание в кучку Сашка и стремительно перетасовал красочно оформленные листы.
Это действительно были дарственные на его имя: на четырехкомнатную квартиру общей площадью 120 кв. метров, на микроавтобус марки «Форд», на автомашину «Жигули» девяносто третьей модели и на гараж металлический в кооперативе «Горняк». Похоже, дядька отдавал ему всё.
- Когда он это оформил? - прикусил он губу.
- В понедельник, - с готовностью ответил нотариус. - Там написано.
Сашка попытался вспомнить, что дядька делал в понедельник. Вроде бы его в тот день выпустили из ментовки... Точно! Это был день обыска, смерти Крапленого и дядькиных стигматов на спине...
«И когда он успел? И зачем? Какой смысл? А может быть, и это подстава?»
Он уже не знал, чему верить.
- Поздравляю с приобретением, - вежливо произнес нотариус. - И позвольте мне откланяться.
- Да-да, конечно, спасибо, - кивнул Сашка и осел на пуфик. Прямо в прихожей.
- Вы письмо-то прочитайте, Александр Иванович, - осторожно порекомендовал ему Лешка.
Сашка подрагивающими руками вскрыл второй конверт.
Он впервые видел дядькин почерк: крупный, размашистый, почти как у отца. Но сосредоточиться было сложно. Хлопнула входная дверь, и он попытался взять себя в руки.
"Сашок!
Извини за то, что всё так выходит, но выбора у меня нет, да и времени в обрез".
- Нет, Неля, мы не так договаривались! - послышался из зала раздраженный баритон Лося.
- Лучше на кухне, - тронул его за плечо Лешка. Сашка кивнул, подхватил бумаги и переместился на кухню.
"Сашок!
Извини за то, что всё так выходит, но выбора у меня нет, да и времени в обрез. Мне пора переходить к следующей кармической задаче, а сделать это можно только так..."
Сашка тяжело вздохнул.
"...Конечно, мне бы очень хотелось, чтобы ты последовал путем Силы и принял общину под свою руку. От этого слишком многое зависит, гораздо больше, чем ты можешь себе представить. И даже намного больше, чем думают общинники. Включая самых продвинутых.
Но я подтверждаю всё, что обещал тебе. Только ты сам вправе определять свою судьбу. Только ты решаешь, встанешь ты во главе общины или нет. И только ты решаешь, использовать ли Силу (и как именно) или не использовать ее совсем.
Квартира, обе машины и гараж теперь твои. Пользуйся, распоряжайся - в общем, делай, что хочешь.
Прощай.
Да, чуть не забыл. Если придет Мишка Лосев (а он придет), что делать, решай сам. Я данное при тебе слово, как видишь, сдержал, а что будет дальше, уже не мое дело. Главное, помни: ты никому ничего не должен. Никому и ничего. И даже если найдутся умники, которые попытаются шантажировать тебя твоим положением и говорить, что ты обязан использовать Силу во благо всего человечества, смело посылай их всех на три советские буквы. И помни, что я тебе как-то сказал: Сила только массами управляет беспощадно, а у каждого отдельного человека всегда есть выбор. Потому что Сила любит, когда у человека ЕСТЬ выбор. Потому что выбор и есть Ее главная цель.
Ну, вот и всё.
Прости за то, что не помог с работой, и за этот экспромт с исчезновением: если бы у меня было время, я бы себе такого не позволил. Но времени уже нет.
Прощай. Любящий тебя дядя Женя.
Раков-то помнишь? Тогда, ночью, пятнадцать лет назад. Хороши были, черти!"
Сашка растерянно просмотрел дарственные еще раз, опять перечитал письмо, задумчиво разложил бумаги по пакетам и тупо уставился в окно. Он и понятия не имел, что ему теперь делать. Нахально вступать в наследство и гнать всех этих доведших дядю Женю до ручки апостолов, а заодно и Мишку Лося поганой метлой? Или всё-таки подождать, когда дядьке надоест изображать из себя мессию в изгнании и он объявится дома - голодный, промерзший и несчастный от житейской неустроенности? Совершенно ясно было только одно: теперь ему придется официально заявлять в ментовку об исчезновении человека. Сашка поежился: думать об этом было неприятно.
«А если дядь Женя и вправду умер?»
Он вспомнил последний приступ и признал, что такое более чем вероятно. И лишь одно вызывало в нем здоровый скепсис: слишком хорошая подготовка «экспромта» с исчезновением. Прямо-таки мастерская... Пожалуй, для полной правды это всё было слишком торжественно и красиво.
- Саша... можно тебя оторвать?
Он поднял голову. На пороге кухни стоял Олег.
- Можно. - Сашка ткнул рукой в стопку бумаг на столе: - Ты из-за этого?
Бородач кивнул. Понятно, что видевший вручение дарственных Лешка им уже всё рассказал. Или - не всё?
Он вышел в зал и сразу понял: рассказано много. Обложенная цветастыми диванными подушками Неля сидела на ковре у стены, а все двенадцать апостолов стояли вокруг, словно на семейной фотографии, и даже Мишка Лось выглядел каким-то замороженным.
- Прочти, - отдал Сашка письмо Олегу и оперся плечом о косяк.
Бородач с поклоном принял бумагу и вслух, медленно и отчетливо начал читать последнюю волю их прежнего Учителя. Вовсе не имевший в виду чтение вслух, Сашка поначалу смутился, подумал, что, наверное, это не дело и так нельзя, но почти сразу же понял, что это лучший способ. И вообще, только так и нужно поступать. Потому что чем меньше останется меж ними недоговоренностей, тем лучше апостолы поймут его собственную позицию.
Когда Олег дочитал письмо до конца, в комнате воцарилась гробовая тишина. Такая, что стало слышно, как гудит за окном улица.
- Я что-то не понял, - первым подал голос Лось. - А что это за данное при тебе слово? Насчет меня...
- Евгений Севастьянович обещал, что лично он с тобой дел иметь больше не будет, - честно пояснил Сашка.
- Кому? - подозрительно сощурился Лось.
- Это не важно, - покачал головой Сашка.
- Но он ведь не написал, что и ты не должен иметь со мной дел, - усмехнулся Лось, - и что долги отдавать не надо, тоже не написал. Так?
- Верно, - кивнул Сашка. - Не написал.
- Так отдавай.
Сашка задумался. Понятно, что Лось потратился: и благовония для секты, и литература, и какие-то там плакаты стоят денег. И с этой точки зрения дядька Лосю остался должен. Но дядькин долг - это не его долг. А с другой стороны, всё дядькино имущество теперь по закону принадлежит ему.
- Сколько?
- Не-е... так дело не пойдет, - криво усмехнулся Лось. - Если б мне деньги были нужны, я бы их сразу взял. Ты мне обещанное отдавай.
- Поддержку на выборах?
- Точно.
Сашка вспомнил, как из его рюкзака достали пакет с анашой, оглядел ожидающих его решения апостолов и решительно замотал головой:
- Извини, но я на это не подписывался. Хочешь, чтобы я вернул бабки, проблем нет: продам и машину, и гараж - и верну всё до копейки. А в политику я не играю - нахлебался.
Лось заиграл желваками и повернулся к Неле:
- Слушай, Нель, это не дело. Я вам всегда помогал. И Севастьяныча из клетки вытаскивал, и деньги давал. Хоть ты ему скажи!
- А что я могу сказать? - откинулась головой на стенку Неля. - Ты сам всё слышал. Это ему решать, а не мне...
- Ну ладно... - процедил сквозь зубы Лось и, задев Сашку плечом, решительно вышел в коридор, но снова обернулся: - Шарик маленький. Сами прибежите.
Сашка усмехнулся: насчет того, что «шарик» маленький, он уже слышал - от капитана Шитова и ничего, пока на свободе. Хлопнула входная дверь, и он оглядел притихших, серьезных апостолов.
- Значит, так, мужики, я иду в ментовку заявлять о пропаже человека. Если кто хочет дать показания, может идти со мной. Есть желающие?
Апостолы молчали.
- Ну что ж, значит, я пойду один.
В горотдел он подошел к двенадцати дня и, с трудом оторвав дежурного офицера от оживленной беседы с двумя сидящими вместе с ним за стеклом сержантами, изложил суть дела. Но тот, узнав, что он хочет подать заявление о пропаже человека, недоверчиво покачал головой:
- Сколько дней прошло?
- Меньше суток, - честно сказал Сашка.
- Тогда ты рано беспокоишься, паря. Знаешь, сколько у нас таких случаев? К бабе твой дядька пошел, это как пить дать. Дня три подожди, и объявится.
- Не тот он человек, чтобы у бабы застрять, - не согласился с ним Сашка. - Да и дарственные он на меня оставил: и на квартиру, и на машины...
- Да ну?! - изумился дежурный. - А фамилия твоя как?
- Никитин.
- Никитин? - прищурился один из сержантов. - Постой-постой... слышь, Сереж, а это не тот Никитин, которого только что брать поехали?
Офицер задумался.
- Как твой адрес, говоришь?
Сашка назвал, и сержанты переглянулись:
- А ну-ка, пойдем с нами...
Они быстро выскочили из «аквариума», подхватили его под руки и поволокли к лестнице, а затем и на второй этаж. Провели сквозь приемную и втащили в кабинет подполковника Бугрова.
- Вот он, товарищ подполковник. Только что взяли!
Федор Иванович медленно поднялся из-за стола.
- Чего брехать-то?! - попытался вырваться Сашка. - Я сам в горотдел пришел!
- Сам? - недобро улыбнулся Бугров и тяжелой поступью подошел к Сашке. - Это хорошо. Значит, запираться не будем?
Он положил свою тяжелую крепкую руку на Сашкино плечо, подвел его к одному из стульев и повернулся к сержантам:
- Шитова ко мне.
- Есть!
- Садись, - коротко распорядился Бугров, и Сашка присел на указанный стул.
Он уже понимал, что происходит. Скорее всего, запорошенное снегом дядькино тело уже нашли где-нибудь возле трассы, и теперь ментам нужны все, кто видел Евгения Севастьяновича в последние часы его жизни. Просто чтобы понять, что случилось.
В дверь постучались.
- Можно?
Сашка вздохнул. Это был Шитов.
- Заходи, капитан, - кивнул Федор Иванович. - Видишь, кто у нас в гостях?
- Вижу, - расплылся в улыбке Шитов. - И что, колется?
- Сейчас узнаем.
Подполковник взял еще один стул, поставил его напротив Сашки и, расставив ноги, оседлал его сверху, животом к спинке.
- Ну, рассказывай, Санек.
- В деталях? - Милиционеры переглянулись.
- Для начала можно и вкратце.
Сашка начал рассказывать, как дядя Женя уговорил его принять мифическую Силу в обмен на посещение поликлиники, как это уже на следующий день обернулось для него участием в религиозном празднике и как, посидев некоторое время напротив дядьки, он потерял сознание и очнулся уже глубокой ночью, совершенно один.
- Ну-ка, давай еще раз, - остановил его Бугров. - Как это ты потерял сознание?
- Я не знаю, - глотнул Сашка. - Вырубился - и всё.
- Стоп-стоп, - выставил огромную красную ладонь вперед Бугров. - Так не бывает. Тебя что, по голове ударили?
- Вроде нет, - рефлекторно ощупал свою голову Сашка.
- А чего тогда гонишь?
- Я говорю правду. - Милиционеры переглянулись.
- Ты, Никитин, лучше скажи, где тело спрятал, - поинтересовался Шитов.
- Я его не убивал, - похолодел Сашка. - С чего мне его убивать? Он мне всё свое имущество подарил, а я, что же, нелюдь какой?
- Имущество? - снова переглянулись менты. - Какое такое имущество? Ну-ка, ну-ка, рассказывай!
Внутри у Сашки все опустилось.
- Квар-тиру... маши-ны... - чуть не заикаясь, начал перечислять он, - гараж...
Бугров скрипнул зубами и поднялся со стула:
- Значит, так, капитан, бери машину, и поехали. Сейчас он нам всё покажет: и кто как сидел, и чем убивал, и где тело спрятал.
Сашка аж застонал. Так попасть, это надо было уметь.
Его сунули в бугровский уазик, шофер обернулся и разулыбался:
- Привет, Санек! Че, как дела?
- Заткнись, Караоглу! - оборвал его Бугров.
- Ладно, - пожал плечами водитель. - Куда едем?
- Ихтиологическая станция, - глотнул Сашка. - Это за Шаманкой.
- Зна-аю, - завел машину водитель. - Мы туда за икрой для Хомякова ездим.
- Заткнись, я сказал!!! - страшно заорал подполковник.
- Как скажете, - обиженно насупился Караоглу и вдавил педаль газа до упора.
Уазик резко рванул с места, в считанные секунды миновал площадь, затем проскочил центр и спустя каких-нибудь десять минут перемахнул через мост, обогнул Шаманку с тыльной стороны и по еле заметной в снегу грунтовой дороге с натугой пополз вперед.
Уазик выбрасывал из-под колес десятки килограммов мокрого, липкого снега, буксовал, время от времени съезжал по скользкой заснеженной дороге вниз, к обрыву реки. Сашка вцепился в кресло, с ужасом наблюдал за этим высшим пилотажем и каждый раз думал: еще немного - и конец! И лишь когда уазик выскочил к станции, от сердца отлегло.
Начальник горотдела выбрался из машины, Сашка последовал за ним. А вскоре подъехали и остальные, и Сашка повел ментов на еле угадывающуюся под глубоким снежным покровом поляну. Быстро нашел приметную корявую лиственницу, тронул снег ногой и вытащил наружу алую шелковую подушечку.
- Это здесь, - глотнул он. - На этой сидел я, а дядька... - Сашка наклонился и разгреб рукой снег, - а дядька вот здесь.
Бугров подошел и с задумчивым видом вытащил из разрытого Сашкой сугроба дяди Женину подушку.
- И что потом?
- Я не знаю, - пожал плечами Сашка.
- А кто знает? - холодно поинтересовался под. полковник.
- Боюсь, что никто. - Бугров недобро хмыкнул:
- Ты хочешь сказать, что из полутора сотен человек ни одна бл... не знает, куда дели труп? А свита где была?
- Какая свита?
- Ты мне лапшу не вешай! - грозно рыкнул подполковник. - Ты что же думаешь, я про вас ничего не знаю? У вас тут человек десять особо приближенных! Где они были?!
- Двенадцать, - поправил его Сашка, - но они ушли раньше.
- И что потом? - Сашка вздохнул:
- Я и сам спрашивал. Но никто этого не знает.
- Значит, никто его больше не видел?
- Почему не видел? Видели.
- Кто и где?
Сашка на секунду замялся.
- Ну... в общем, все видели. Но только в астрале...
- Где-где?!
- Ну, это как во сне, - морщась от невозможности это объяснить, сказал Сашка. - В глубокой медитации.
Менты переглянулись, но ничего не сказали.
- И что было дальше?
- Ну... я точно не знаю... но ваша супруга сказала, что за ним приходили Огненные Учителя...
- Кто-кто?!
- Огненные Учителя... - уже менее уверенно повторил Сашка. - Ну... это вроде как полубоги, что ли...
Федор Иванович зарычал и схватился за голову.
- Так! Этого, - ткнул он в Сашку, - в «обезьянник»! А всех, кто в наряде, сюда! Живо! И чтоб каждый квадратный сантиметр мне обыскали!
Сашку подхватили, сунули в железную клетку позади уазика, и он остро пожалел, что не свалил из этого города сразу же после снятия подписки.
Часа через четыре его вывели из клетки, провели по коридору и толкнули в уже знакомый кабинет с мрачным, насквозь промерзшим Шитовым за столом.
- Ну что, Никитин, будем правду говорить или как?
- Правду, - кивнул Сашка.
- Что с родственничком не поделили?
Сашка посмотрел Шитову в глаза и увидел в них всё: и острое недовольство тем, что пришлось лазить вместе с рядовыми и сержантами по сугробам, и тем, что приходится заниматься не своим делом, и неутоленную жажду карьерного роста, и пока малопонятный, но определенно имеющий место расчет.
- Бросьте, капитан, - серьезно сказал Сашка. - Не надо этих ваших игр. Перебор.
- Да? - иронично изогнул бровь капитан. - А с какой такой радости Евгений Севастьянович на тебя всё свое имущество переписал?
- Я не знаю, - честно признал Сашка.
- И я не знаю, - прикурил капитан. - Пока... - Он затянулся дымом и откинулся на спинку стула:
- У тебя вообще ничего не срастается, Никитин. По твоим расчетам, ты часа на три сознание потерял, в самый буран, а ни обморожений нет, ни фига.
- Я не знаю, как это объяснить, - вздохнул Сашка. - Честное слово, не знаю.
- Говоришь, на работу приехал, а рыбстанцию уже полгода как закрыли...
- Как - закрыли? - оторопел Сашка.
- А вот так, - пожал плечами Шитов. - За недостатком средств. Так что легенда у тебя, прямо скажем, слабенькая, валится всё... И получается так, что не за работой ты сюда приехал, совсем не за работой, а чтобы у дядьки своего бабки да квартиру с машинами отжать. И статья тебе корячится посерьезней, чем за полкило анаши.
- А вы не слишком торопитесь, товарищ капитан? - превозмогая мгновенно навалившееся помутнение восприятия, поинтересовался Сашка.
- Это тебе торопиться некуда - всё одно сидеть, - усмехнулся Шитов, - а у меня работа такая. Знаешь, сколько таких козлов, как ты? И всех сажать надо!
- Ну вы и сволочь... - Сашке больше нечего было сказать.
- Полегче на поворотах, сопляк. Не знаю, как там у вас на материке, а у нас за базар отвечать приходится.
Шитов с усилием потушил окурок о пепельницу.
- Это дядьке твоему кое-что прощалось... за былые заслуги, так сказать, а с тебя шкурку по полной программе снимут. Это я тебе твердо обещаю.
Его допрашивали без перерывов часа четыре подряд. Шитов наступал последовательно и целенаправленно, час за часом и вопрос за вопросом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34