Градский деликатно отвернулся от ментов и занялся остывшим чаем.
— Дурацкая ситуация, — пожаловался ББ тихим голосом. — А я уже успел бросить…
На поверхности воды плавала зелёная порошкообразная масса, к которой тянулись широко раскрытыми ртами две полосатые рыбки. Кажется, именно те, которые подплывали к стеклу, когда Катышев стучал по нему, созывая живность на обед.
— Знаешь, Василич… С юридической точки зрения, я бы квалифицировал твои действия, как сбыт в особо крупных размерах. Статья 228, часть первая.
— Пошёл ты! Что теперь делать?
— Вызывать адвоката. С учётом положительных характеристик получишь условно.
— Я тебя спрашиваю на полном серьёзе.
— То ли Наполеон, то ли его начальник полиции говорил, что искусство полицейского заключается в том, чтобы не замечать вещей, которые лучше не замечать. За точность цитаты не поручусь, но смысл, надеюсь, ясен. Какого хрена ты сюда полез?
— Руки чесались! Я что, знал, что ли?
— Зато теперь знаешь. Когда мы с Феликсом закончим, поговори с Марьей Иванной. Вежливо поговори, тактично. Я не думаю, что она дурь своим ученикам продаёт или сама перед родительскими собраниями расслабляется. Наверное, отобрала у кого-нибудь из старшеклассников. Или над ней самой решили подшутить.
— А с этими, — ББ ткнул пальцем в рыб, которые успели сожрать половину отравы, — ничего не будет?
— Считается, что к «травке» нет привыкания. Разве что чисто психологическое. Вот если бы ты героина догадался насыпать, тогда — да! Пришлось бы тебе, Анатолий Василич, каждый день им дозу подтаскивать, чтобы ломки не начались. Представляешь, как бы их колбасило? Они бы били хвостами, выпрыгивали из бассейна и выли белугой.
— Дурак ты, Волгин. Сам, похоже, обкурился, а теперь гонишь. — Катышев закрыл баночку крышкой и поставил её на полку, в ряд к другим посудинам с кормом; потом снова заглянул в аквариум и чертыхнулся: — Прикинь, они все проглотили! О ч-черт!
— Глупо отказываться от халявы. Смотри, засыпают! Какие цветные сны они сейчас будут видеть…
— Ладно, Волгин. Придёт время премии распределять, — я тебе это припомню.
— За что, начальник?
Катышев не удостоил ответом. Собравшись с мыслями, он кивнул на Градского, сидевшего к ним спиной, с чашкой чая и конфетами в руках:
— Сейчас начнётся самое интересное. Послушай, я хочу знать твоё мнение. А пока не буду мешать, пойду с Марьей Иванной перетрещу.
Катышев вышел из кабинета, плотно закрыв за собой дверь. Волгин сел за директорский стол, в кожаное кресло на колёсиках. Хотелось курить, но пепельниц нигде не было видно, да и помещение казалось «некурящим». Бешеный Бык, наверное, не стал бы комплексовать, особенно найдя марихуану, но Волгин по его пути не пошёл. Ограничился тем, что достал сигарету, понюхал ароматный табак и сунул бумажный цилиндрик в рот, не став зажигать.
— Слушаю вас, продолжайте, — сказал он Градскому, как только тот поставил опустевшую чашку на стол.
Феликс не торопился. Обтёр пальцы носовым платком, поправил узел галстука, наклонившись, отряхнул левую брючину, а потом брезгливо осмотрел ладонь и заново протёр её платком, столь же белоснежным и мягким, как шёлковая сорочка.
Когда он, казалось, был готов приступить к третьей части рассказа, за дверью прозвучали быстрые шаги, и в кабинет стремительно вошёл Акулов.
Ограничившись общим кивком, он ничего не стал спрашивать, взял офисный стул на железном каркасе, развернул спинкой вперёд и сел на него верхом, опустив подбородок на сцепленные в «замок» руки.
Градский взглядом спросил у Волгина разрешения. Опер кивнул:
— Продолжайте.
— С преамбулой я покончил. Теперь осталось самое интересное: версии. Ваш начальник долго выпытывал у меня всякие мелочи, я вспомнил даже то, что давно считал утраченным из памяти, но, боюсь, так и не смог оказаться достаточно… э-э-э, полезным.
— Не надо бояться, — посоветовал Акулов, которому свидетель, видимо, не понравился с первого взгляда.
— Я постараюсь, — ответил Градский с тем же достоинством, с которым говорил о песнях на анальные темы, ещё раз поправил яркий галстук, откашлялся и заговорил: — Ровно неделю назад, в прошлое воскресенье, Анжелика ехала на репетицию и попала в дорожно-транспортное происшествие. Она ехала по главной дороге, на нерегулируемом перекрёстке с правой стороны выскочила иномарка с «чёрными» и впилилась ей в бок. Как она мне говорила, там были чеченцы, трое или четверо. Начали на неё «наезжать», угрожали по-всякому, требовали денег, даже хотели затолкать в свою машину и увезти. Обещали посадить в подвале на цепь и заставить… сами знаете, каким местом, долг отрабатывать. Квартиру обещали отобрать, «десятку». В общем, полный джентльменский набор, как будто на дворе не третье тысячелетие, а закат перестройки. Или они не в нашем городе, а у себя в кишлаке. Стукнули её раза два, сотовый телефон отобрали, когда она хотела в милицию позвонить. Неизвестно, чем бы кончилось дело, но мимо проезжала машина ГАИ. Увидев её, «чёрные» прыгнули в свою тачку и скрылись. Гаишники догнать её не пытались, но ДТП оформили, как положено. Репетиция, конечно, была сорвана, да и потом Анжелику два дня трясло, пришлось даже отменить выступление в КВД, которое было запланировано на понедельник.
— Где? — Как и Волгин, Андрей не относился к числу знатоков клубной стороны жизни города. — Там что, перед сифилитиками пляски устраивают?
Вторичная подначка на старую тему заставила Градского на секунду потерять хладнокровие. Проявилось это в том, что он дёрнул правой коленкой и потянул за пуговицу на своей дублёнке, при этом, видимо, мысленно считая до десяти.
Когда счёт был окончен, Феликс Платонович пояснил:
— Это развлекательное заведение, открыто в девяносто шестом году, зал вмещает до трёхсот человек. Полное название звучит следующим образом: «Кабачок вонючих декадентов». Нетрадиционные виды застолья, скандальные шоу-программы, конкурсы любительского стриптиза, постоянно действующая экспозиция фаллических символов и другие эксклюзивные фишки. Многим нравится, хотя встречаются и яростные противники такого вида досуга. Совершенно случайно у меня есть с собой пара пригласительных билетов, я оставлю их вам, чтобы вы могли прийти в удобное время, посмотреть нашу программу и составить собственное мнение.
Градский потянулся к карману дублёнки, выудил две продолговатые картонки, розового и голубого цветов, с ярким золотым текстом, разогнул смятые уголки и положил билеты на стол.
— Буду рад видеть вас в нашем клубе.
Благодарности он не дождался, тихо вздохнул и продолжил:
— Всю неделю Анжелику провожали домой ребята из «Кентавров». «Чёрные» никак себя не проявляли, и мы решили, что продолжения не последует. Я позвонил знакомым в ГАИ, поинтересовался, как идёт розыск машины. Мне ответили, что водитель в городе вообще не прописан, и где его искать, они не знают. Если попадётся — будут с ним разбираться, а больше ничего и не сделать. Примерно такого ответа я ждал и потому не очень расстроился. Порекомендовал Анжелике хороший автосервис, договорился там с мастером. Она должна была поставить машину в ремонт сегодня вечером… — Понурив голову, Градский некоторое время молчал, потом встрепенулся и заговорил чуть быстрее, как будто старался отвлечься, отогнать вставший перед глазами образ убитой: — Так вот! Всё было нормально, сегодня ночью девчонки отработали полную программу в «Позолоченном ливне», примерно в пять утра разъехались по домам, а без четверти шесть мне позвонила Анжелика. Она была просто в истерике, я не сразу понял, что же случилось. Оказалось, что, едва она зашла в квартиру, раздался телефонный звонок. Голос с кавказским акцентом пообещал с ней расправиться за то, что она обратилась в милицию. Прямо так и сказал: убьём. Я предложил ей позвонить в отделение или прислать пару «кентавров», но она ото всего отказалась. Сказала, что немедленно уедет в какое-то надёжное место, где её никто не сможет найти. Я поинтересовался, что это за место, но она не захотела говорить, только пообещала позвонить, когда туда доберётся. Мне показалось, что она заподозрила меня или кого-то из наших, из тех, кто знал про аварию, в дурацком розыгрыше.
— А что, могли быть основания?
— Да кто бы стал так шутить?! Особенно в шесть утра?
— Вам не пришло в голову, что за Мартыновой могли следить, если позвонили сразу, как она вошла в квартиру?
— В точности то же самое я сам ей сказал, но она меня уверила, что никакой слежки не было. Дескать, ехала домой по совершенно пустым улицам и не могла прозевать «хвост».
Акулов пренебрежительно нахмурился, но потом согласно кивнул. Подозревать в кавказских отморозках мастеров скрытого наблюдения было бы легкомысленно. Действительно, если б и стали следить, то без особых ухищрений. Да и к чему заморачиваться? Если хотели убить или похитить, то воспользовались бы первым подвернувшимся случаем, каковых ранним воскресным ноябрьским утром наверняка было предостаточно по всему пути следования Анжелики от клуба до дома.
— Скорее всего, ей названивали всю ночь, — предположил Волгин. — Сидели где-нибудь в кабаке, бухали, бухали, набухались и придумали развлечение.
— Я тоже так думал. До тех пор, пока не случилось вот это… — Градский потупил глаза, а потом кивнул головой вправо и вниз, в том направлении, где располагался спортзал. — Что теперь думать — не знаю. Может быть, они не пьянствовали, а в карты играли, и проигравшего заставили выполнить обещание. Не знаю! Всякое ведь может быть…
— Она позвонила из своего «безопасного места»?
— Да, позвонила. Примерно через сорок минут, я даже заснуть не успел. Я спросил, где она, но она опять не ответила, только сказала, чтобы я не переживал, что она будет на репетиции, а после мы поговорим.
— Вы договорились о встрече?
— Не совсем. Я должен был проводить в аэропорт свою невесту. Она улетала в Афины, рейс 2917 в 14.35, но я опасался, что самолёт задержат из-за погоды, и не мог чётко спланировать распорядок. Сошлись на том, что я сам позвоню Вике на трубку, если освобожусь во время их репетиции, а если не успею, то Анжелика, добравшись до своего надёжного места, будет периодически звонить мне. Я предупредил её, что собираюсь отключить телефон до тех пор, пока Нина не улетит.
— Зачем?
— Видите ли, с тех пор, как она оставила сцену, моя работа её раздражает. Она считает, что я уделяю слишком много времени работе и слишком мало — ей. Плюс ревность… Одним словом, она сильно раздражается, когда мне в выходные дни звонят по всяким дурацким вопросам. Постороннему человеку, наверное, это сложно понять.
— Может быть, ты выключил трубку из-за того, что поверил угрозам? Поверил настолько, что боялся вмешаться, если тебе позвонят и попросят о помощи? — спросил Акулов.
— Нет.
Ответ был настолько поспешен и твёрд, что возникали сомнения в его искренности, Акулов недобро прищурился:
— Тогда объясни мне, пожалуйста, почему ты, зная, что Мартынову обещали убить, не обеспечил охрану зала, никому ничего не сказал и поехал в аэропорт, сделав все, чтобы тебя никто не мог найти?
Вопрос прозвучав как обвинение. Градского это ничуть не смутило.
— Я не поверил в реальность угрозы. Кто станет убивать из-за дурацкого ДТП? Стоимость трубки, которой пользовалась Анжелика, с избытком компенсировала стоимость ремонта иномарки чеченцев.
— А ты видел их машину?
— Анжелика описала их повреждения. А её телефон я сам покупал за четыреста баксов, новая модель со всеми мыслимыми наворотами. Лучше, чем у меня.
— Зачем ей была нужна такая дорогая штуковина? И почему её покупал ты?
— Это был подарок ко дню рождения. У нас в коллективе так принято.
Андрей подумал о своей машине. Феликс Платонович продолжал:
— Никто не знал адрес этого зала. Мы специально держали его в секрете.
— Что, одолевали поклонники?
— Могли возникнуть проблемы. Знаете, на выступления разные люди приходят. Некоторые, например, считают, что за деньги можно купить все, и пристают с дурацкими предложениями. Потанцевать на частной вечеринке, например. А то и вовсе — в какой-нибудь сауне.
— Такие предложения вы отклоняли?
— Конечно! Хотя… — Градский замялся, — Хотя мне приходилось слышать, что Мартынова несколько раз соглашалась.
— От кого?
— Что — от кого?
— Кто говорил об этом?
— Администраторы в «Ливне». В точности никто сказать не мог, но слухи ходили. Как и про то, что я с Мартыновой сплю. Я пытался её расспросить, намекал, что у меня есть точная информация и ей будет лучше признаться, но Анжелика только рассмеялась. Мне показалось, что она врёт, что подобные выступления имели место в действительности, но доказать этого я не мог.
— А что бы было, если бы удалось доказать?
— Сложный вопрос. С одной стороны, такие «халтуры» подрывают нашу репутацию. С другой — не выгонять же её! Попытался бы ещё раз поговорить, пристыдить, что ли, как-то… Не знаю! Иногда мне казалось, что лучше ничего не знать по этому поводу.
Волгину было заметно, что Андрею хочется спросить про сестру, про её отношение к приработкам на стороне, но по какой-то причине он сдерживается.
— Я не воспринял угрозу реально и не принял мер безопасности. Признаю свою вину. — Градский помолчал, склонив голову с чётким белым пробором.
— Когда возвращается Нина?
Феликс Платонович посмотрел на Акулова, задавшего этот вопрос, и усмехнулся:
— Будете проверять моё алиби?
— В первую очередь.
— Боюсь, что для этого вам придётся поехать в Грецию. Пятнадцатого декабря я лечу к Нине, перед Новым годом мы регистрируем брак. Я вернусь в феврале, она — не раньше будущего лета. В аэропорту мы были вдвоём, свою машину я ставил на обычную, неохраняемую стоянку. Документы у меня никто не проверял, я не ссорился с кассиршами и не падал в обморок, так что вряд ли кто-нибудь меня вспомнит. Но в связи с этим хочу сказать, что от смерти девушек мне никакой выгоды нет. Кажется, для раскрытия преступления надо понять мотив, которым руководствовался преступник? У меня не было никакой корысти их убивать. Сплошные убытки. В том числе похороны, которые, видимо, придётся оплачивать мне.
— Конкуренты? Кто-то ведь должен выиграть от того, что «Сюрприз» прекратил существование.
— Я думал об этом. Конечно, есть люди, которые желали нам зла, но до подобных методов никогда не доходило. Здесь не такие доходы, чтобы стоило нанимать киллера… Тем более, нет никаких гарантий, что я, например, стану приглашать на выступления в КВД или «Ливень» коллективы со стороны. Мне кажется, прежде чем стрелять в девчонок, должны были приехать ко мне, попытаться договориться. Но никто ко мне не приезжал, последнее время всё шло, как обычно.
— Проблемы с «крышей»?
Градский отрицательно покачал головой:
— Как таковой, её у нас просто нет. Безопасность клубов обеспечивает охранное предприятие «Шельф». Насколько мне известно, эта фирма существует давно и считается очень приличной. Все вопросы с бандитскими наездами разруливают они, но я даже не помню, когда в последний раз им приходилось этим заниматься. Кажется, года четыре назад было что-то такое, но проблему удалось решить мирно и быстро.
— Чего ж тогда Мартынову охраняли какие-то «Кентавры», а не профессионалы?
— Я же говорю, что мы восприняли ситуацию несколько легкомысленно.
— Феликс Платонович просто зажался, не захотел лишний раз тратиться, — пояснил Акулов напарнику так, словно Градский в кабинете отсутствовал. — Круглосуточный телохранитель для Анжелики встал бы ему в копеечку.
— Думаете, похороны обойдутся дешевле? — Фраза не содержала издёвки. Градский просто отмечал факт, возможно, ускользнувший от чужого внимания, и было видно, что мысль о предстоящих затратах пришла ему в голову не сейчас, что он давно всё обдумал и подсчитал. Может быть, в тот момент, когда ему сообщали о расстреле «Сюрприза».
Волгин подумал, что Акулов может не сдержаться, и поспешил изменить направление разговора:
— С конкурентами и «крышей» всё понятно. Потом, наверное, у нас возникнут новые вопросы, но для начала достаточно. Что вы можете сказать про Каролину?
Феликс Платонович кивнул, будто хотел дать понять: наконец-то занялись делом и бросили дурацкие вопросы.
— Мы обсуждали эту версию с вашим начальником.
— Какую версию?
— Сейчас объясню. Считаю, правда, своим долгом отметить, что лично мне она представляется довольно сомнительной, однако вам, конечно, виднее. Суть такова: немного закрепившись в нашем городе, Каролина «выписала» из родного посёлка своего парня. Некий Миша, фамилия мне неизвестна, её ровесник. Кажется, они учились в одном классе. Абсолютно пустой молодой человек! Приехал сюда и живёт за её счёт, как будто так и положено. Мало того, что Каролина оплачивала квартиру, которую они снимали, и покупала продукты, так он ещё заставлял одевать его и давать какие-то деньги на развлечения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42