Капитан 2 ранга Лооф был эльзасцем по происхождению. Он родился всего через три года после того, как эта провинция отошла к Германии в результате франко-прусской войны. Эльзасцев не считали французами, но не очень считали и немцами. И хотя их права были клятвенно подтверждены различными указами императоров и королей, простора для комплекса неполноценности им было оставлено более чем достаточно.
I
28 апреля 1914 года «Кенигсберг» вышел из Вильгельмсгафена, взяв курс в Средиземное море. В это время в Средиземном море находилась дивизия немецких крейсеров под командованием контр-адмирала Сушона, державшего свой флаг на линейном крейсере «Гебен». В распоряжении Сушона находился еще и легкий крейсер «Бреслау», но командир дивизии считал, что ему необходимы минимум три легких крейсера. Поэтому, когда Лооф прибыл на борт «Гебена» для представления адмиралу, Сушон приказал ему считать себя прикомандированным к его дивизии вплоть до особого распоряжения. Мудрая международная военная пословица рекомендует никогда не спешить с выполнением полученных приказов, ибо их могут отменить.
Капитан 2 ранга Лооф совсем не спешил в Восточную Африку, Блеск средиземноморской службы, где на одних и тех же рейдах встречались немецкие, британские, французские, итальянские и даже американские боевые корабли, казался ему более привлекательным. Пока Лооф и экипаж «Кенигсберга» наслаждались прелестями Средиземного моря, адмирал Сушон вел невидимое сражение с Главным Морским штабом в Берлине.
Командование рассматривало аппетиты адмирала Сушона как чрезмерные, считая, что ему вполне достаточно одного «Бреслау». В итоге Берлин победил, и «Кенигсберг» получил приказ следовать в восточно-африканские воды. 5 июня 1914 года крейсер прошел Суэцким каналом и после однодневной стоянки в Адене 7 июня прибыл в столицу Германской Восточной Африки город Дар-эс-Салам, являвшийся, вместе с тем, и общей столицей многочисленных занзибарских королей.
Территория Германской Восточной Африки была огромной, превышающей миллион квадратных километров. Освоение этой части экваториальной Африки немцы начали еще в 1884 году, но германская экспансия в этом регионе немедленно вызвала недовольство Англии, с которой пришлось начать длительные и нудные переговоры о разделе сфер влияния в Восточной Африке.
Переговоры шли с 1886 по 1890 год, когда, наконец, сторонам удалось договориться; это дало немцам возможность официально назвать эти африканские территории Германской Восточной Африкой. На севере германская колония граничила с британской Угандой, на юге — с португальским Мозамбиком и британской Центральной Африкой, на востоке — с Конго.
Чтобы охранять свой анклав, окруженный со всех сторон англичанами, нужно было иметь в Германской Восточной Африке сильное соединение боевых кораблей; однако, выделить в этот район удалось, да и то после двухмесячного препирательства с адмиралом Сушоном, только легкий крейсер «Кенигсберг», который, скорее, демонстрировал здесь флаг, чем что-либо реально охранял.
Дар-эс-Салам — «Дом мира», служивший некогда главной стоянкой флота занзибарских королей, имел одну из лучших в Африке бухт, длина которой достигала трех миль, а ширина — мили. Бухту связывал с океаном канал длиной 300 метров, идущий между коралловыми рифами. На берегу, поднявшемся над морем метров на 15 и полукругом окружившем бухту, под зелеными кронами кокосовых пальм белели дома немецких колонистов, которых было не более трехсот человек.
Небольшим немецким гарнизоном командовал полковник фон Леттов-Форбек. В городе имелась пристань и склады германской Восточно-африканской пароходной компании, небольшой, но хорошо оснащенный судоремонтный завод, а также терминал железной дороги, ведущей в глубь территории — к слюдовым карьерам в горах Уругулу.
Когда «Кенигсберг» вошел в гавань, отсалютовав флагу на сигнальной мачте местной военно-морской базы, в базе находились старая канонерская лодка «Гайер», на смену которой и прибыл «Кенигсберг», и гидрографическое судно ВМС «Меве», уже в течение нескольких лет занимавшееся здесь описью берегов и рукавов волшебной реки Руфиджи. По прибытии капитан 2 ранга Лооф становился старшим морским начальником на рейде, и на мачте «Кенигсберга» был поднят по этому случаю специальный вымпел.
Командиры «Гайера» и «Меве» капитаны 2 ранга Грассгоф и Циммер прибыли на борт «Кенигсберга» с представлениями своему новому командиру. Грассгофу предстоял поход в южную часть Тихого океана, а Циммер должен был продолжать начатые гидрографические работы.
Прибытие «Кенигсберга» в Дар-эс-Салам совпало с юбилеем. Гарнизон праздновал 25-летие создания кайзеровских колониальных войск. От лица флота Лооф преподнес гарнизону модель парусно-нарового фрегата «Швальбе», который первым из немецких кораблей вошел в июне 1889 года в бухту Дар-эс-Салама, подняв над городом германский флаг.
12 июня «Гайер» ушел по назначению, а «Кенигсберг» начал знакомиться с новым театром своей деятельности, замеряя, главным образом, глубины у бесчисленных коралловых островков и рифов. «Меве» вел гидрографические работы в канале у острова Мафия.
Известие об убийстве наследника австрийского престола эрцгерцога Фердинанда в Сараево сербскими националистами, вызвавшее резкое обострение напряженности между основными европейскими государствами, вынудило капитана 2 ранга Лоофа вернуться в Дар-эс-Салам. «Кенигсберг» пополнил свои трюмы, а затем вышел на внешний рейд и стал крейсировать вдоль побережья, оповещая германские каботажные суда о необходимости следовать в Дар-эс-Салам. 27 июля в Дар-эс-Салам, прервав гидрографические работы, пришел «Меве». Слухи о неизбежной войне уже захлестывали небольшой колониальный городок. Губернатор пытался опровергнуть эти слухи, показывая телеграмму, полученную из имперского Управления колониями в Берлине, где говорилось: «Колония вне военной опасности, успокойте поселенцев».
Однако, по линии военного и военно-морского ведомств приходили другие сообщения. Адмиралтейство уведомило капитана 2 ранга Лоофа о нарастании политической напряженности в Европе, призывая командира «Кенигсберга» быть готовым к любому развитию событий.
31 июля в Дар-эс-Салам пришел пароход Восточно-африканской линии «Табора», сообщивший, что завтра, 1 августа, в ближайший британский порт Занзибар ожидается приход отрада английских крейсеров контрадмирала Кинга Холла.
Отрад состоял из крейсеров: «Гиацинт», «Эстрея» и «Пегасус», все вооруженные 152-мм орудиями, в то время, как на «Кенигсберге» стояли всего лишь 105-миллиметровки. Этот английский отрад, входивший в состав морских сил мыса Доброй Надежды, вышел из Кейптауна, еще 27 июля получив приказ обнаружить «Кенигсберг», осуществлять за ним слежение, а, по получении приказа о начале войны, — уничтожить его.
Опасаясь быть заблокированным в Дар-эс-Саламе и памятуя о своей главной задаче — вести крейсерскую войну, Лооф решил в этот же день покинуть столицу Германской Восточной Африки, оставив старшим на рейде командира «Меве» капитана 2 ранга Циммера, который должен был организовать все работы, связанные с мобилизацией торговых судов, находившихся в гавани.
31 июля в 16:30 «Кенигсберг» покинул Дар-эс-Салам, взяв курс на север к Аденскому заливу, где сходились все британские судоходные пути, ведущие из Индийского океана в Средиземное море.
С наступлением темноты, когда «Кенигсберг» находился еще южнее Занзибара, сигнальщики заметили силуэты трех кораблей. Два из них шли по левому борту немецкого крейсера, один — по правому. В последнем был опознан английский крейсер «Пегасус». «Кенигсберг» следовал экономичным ходом 12 узлов. Хотя никаких официальных заявлений о начале войны еще не было, Лоофу меньше всего сейчас хотелось встречаться с англичанами. Командир приказал поднять пары во всех котлах, чтобы обеспечить максимальную скорость хода. Вскоре старший инженер-механик «Кенигсберга» капитан 3 ранга Шиллинг доложил Лоофу, что крейсер готов дать скорость 22 узла.
Тут, к счастью, налетел ливневой шквал. Развернув корабль на юг, Лооф оторвался от англичан, направив крейсер к северной оконечности острова Мафия. Там корабль снова повернул на север, взяв курс к Аденскому заливу.
С английских крейсеров «Пегасус» и «Гиацинт» видели «Кенигсберг», но угнаться за ним не смогли, доложив только о том, что немецкий крейсер исчез в дождевом шквале на южном курсе. Следовать к восточному побережью Африки получил приказ еще один английский крейсер — «Дармут», который стоял в бомбейском доке. Английское командование очень беспокоилось о безопасности транспортов, перевозящих контингенты индийских войск через Аденский залив на европейский театр военных действий, и исчезновение «Кенигсберга» добавило ему много головной боли.
Слухи ходили самые разные. Говорили, что «Кенигсберг» направляется в Коломбо, а ему навстречу следует вся эскадра адмирала Шлее с тем, чтобы учинить настоящую бойню всему британскому судоходству в Индийском океане. Ничего конкретного о местонахождении германских кораблей англичане не знали фактически на всем просторе мирового океана и со страхом ждали начала войны, которая еще не была объявлена.
II
5 августа 1914 года в 22:00 радиостанция в Дар-эс-Саламе передала на «Кенигсберг» сообщение об объявлении Великобританией войны Германской Империи. Продолжая продвигаться к Аденскому заливу, «Кенигсберг» по радио пытался предупредить немецкие торговые суда о военной опасности. На рассвете 6 августа с мостика крейсера заметили силуэты двух судов.
«Запросите прожектором их опознавательный!» — приказал Лооф.
«Один из них пассажир», — доложил вахтенный офицер лейтенант Нимайер.
Старший офицер «Кенигсберга» капитан-лейтенант Кох, между тем, внимательно рассматривал в бинокль второе судно. По сигналу с «Кенигсберга» судно сейчас же замедлило ход, а на требование опознать себя ответило совершенно непонятными очередями знаков Морзе. Затем последовала читаемая информация, говорящая о том, что судно японское, принадлежащее компании «Ниппон Юсен Кайша».
Капитан 2-го ранга Лооф приказал подойти поближе, осветить марку на трубе и название на корме, чтобы убедиться в том, что с судна передали правдивую информацию. Убедившись в этом и полюбовавшись на затейливую россыпь иероглифов на корме парохода, Лооф приказал отпустить японца как представителя нейтрального государства и приказал догнать второе судно, уходящее в сторону Адена.
За кормой «Кенигсберга» держались два немецких парохода, которых Лооф вызвал к себе предупредительной радиограммой о начале военных действий. Одним из них был покетбот «Цитен» Северо-германского Ллойда, а вторым — пароход компании «Ганза» «Гольденфельс». По последнему пришлось даже сделать предупредительный выстрел, поскольку, приняв «Кенигсберг» за англичанина, он пытался унести ноги. Назначив пароходам рандеву сигналом, «Кенигсберг» погнался за вторым судном, уходящим в сторону Адена. Этим судном оказался британский пароход «Сити оф Винчестер» грузоподъемностью в 6600 брт сценным грузом чая из Калькутты. Убедившись в отличном техническом состоянии захваченного парохода, капитан 2 ранга Лооф решил превратить «Сити оф Винчестер» во вспомогательный крейсер. На пароход была послана призовая команда, и «Кенигсберг» повел свой трофей в бухточку у маленького порта Бендер Бурум на южной оконечности Аравийского полуострова. Туда же пришел и «Цитен» (8021 брт, 14,5 узлов), а чуть позже еще один германский пароход — «Остмарк» (4400 брт), ранее направлявшийся в Массаву. На борту «Цитена» находился возвращавшийся домой сменный экипаж германского гидрографического судна «Планет» — 92 человека во главе со своим командиром старшим лейтенантом Броксом. Все они были пересажены на «Кенигсберг» вместе с большей частью команды «Цитена», на котором оставили только 28 человек команды, поскольку на судне было много британских и австралийских пассажиров, которых нужно было куда-нибудь доставить.
Вскоре «Остмарк» ушел в Эритрею. «Цитен» с «Сити оф Винчестер» зашли в бухту Курия-Мурия у мыса Халлания, где немецкий пароход перегрузил с англичанина 400 т угля, что в итоге позволило ему добраться до нейтрального Мозамбика. У самого «Кенигсберга» также уже были проблемы с углем, и Лооф ожидал подхода каботажного парохода «Сомали» с 1200 тоннами угля, который должен бы быть высланным из Дар-эс-Салама оставшимся там за старшего капитаном 3 ранга Циммером, командиром гидрографа «Меве».
Пока Лооф наслаждался плодами своей охоты, англичане также не сидели без дела. Адмирал Кинг Холл, так и не найдя «Кенигсберг», повернул со своим отрядом обратно к мысу Доброй Надежды, но, получив «предупредительную» телеграмму о возможности начала войны в ближайшие 24 часа, отправил крейсера «Пегасус» и «Эстрея» ко входу в Дар-эс-Салам. Адмирал знал, что «Кенигсберга» в Дар-эс-Саламе нет, но его беспокоили находящиеся там гидрограф «Меве» и большой почтово-пассажирский пароход «Табора», водоизмещением 8000 тонн.
У британского командования были сведения, что «Табора» с началом войны будет переоборудована во вспомогательный крейсер. Совсем недавно. 30 июля, пароход заходил в Занзибар. На его палубе был замечен аэроплан. Из Занзибара «Табора» ушла в Дар-эс-Салам, где сейчас и находилась. Утром 8 августа жители Дар-эс-Салама были разбужены громом артиллерийской стрельбы. Подошедший ко входу в гавань английский крейсер «Эстрея» открыл огонь по радиостанции и судам в гавани. Накануне, получив сообщение о начале войны с Германией, адмирал Кинг Холл приказал «Эстрее» «закрыть в Дар-эс-Саламе порт и разрушить радиостанцию». В Дар-эс-Саламе полковник Леттов-Форбек и капитан 3 ранга Циммер ожидали прорыва английских крейсеров во внутреннюю гавань и высадки десанта. Чтобы предотвратить это, во входном канале был затоплен плавучий док, а капитан 3 ранга Циммер от греха подальше приказал взорвать «Меве». Снарядами «Эстреи» были потоплены два находившиеся в порту каботажных пароходика и повреждена «Табора».
Впрочем, это уже не имело особого значения, поскольку гавань Дар-эс-Салама оказалась заблокированной затопленным в канале доком, и, по крайней мере, на ближайшее время не могла уже служить базой «Кенигсбергу».
База — это было главное, в чем нуждался «Кенигсберг», вынужденный с первых дней войны скитаться по пустынным бухтам подобно пиратам старых времен, которым было гораздо легче, поскольку они не нуждались ни в угле, ни в машинном масле. Угля на крейсере оставалось уже, примерно, 80 тонн — менее чем на двое суток. Последние 400 тонн, снятые с парохода «Сити оф Винчестер», были отданы немецкому пароходу «Гольденфельс», уходящему на Суматру.
Пришлось расстаться с мечтой превратить «Сити оф Винчестер» во вспомогательный крейсер, и 12 августа Лооф приказал потопить захваченное судно.
К счастью, 14 августа «Сомали» с грузом угля добрался до бухты Курия-Мурия, но погрузку пришлось срочно прервать, поскольку радисты услышали где-то рядом переговоры двух английских боевых кораблей. «Кенигсберг» добрался до порта Рас-Хафун на побережье итальянского Сомали, имея в бункерах всего 70 тонн угля, чего едва хватило для двухнедельного ожидания прихода «Сомали». Из-за сильного встречного муссона пароход мог идти со скоростью не более 2-3 узлов и добрался до Рас-Хафуна 21 августа.
«Кенигсберг» принял 850 тонн угля и 23 августа вышел в море, взяв курс на юг в сторону Мадагаскара.
На рассвете 30 августа немецкий крейсер появился у Маджунго на северо-западном побережье Мадагаскара, обстрелял тамошнюю радиостанцию и снова ушел в море.
В течение нескольких дней безрезультатного кружения у северного побережья Мадагаскара капитан 2 ранга Лооф пришел к выводу, что полученное им задание вести крейсерскую войну против судоходства противника невыполнимо, главным образом, из-за трудностей с обеспечением корабля углем. По пути на Мадагаскар было израсходовано 60% угля, принятого накануне, а на «Сомали» оставалось всего 230 тонн. Нуждались в ремонте котлы и машины крейсера, а где этот ремонт можно произвести, было совершенно неясно, особенно, учитывая тот факт, что вокруг шныряли крейсера противника.
1 сентября 1914 года, после почти месячного и не очень результативного рейда, «Кенигсберг» вошел в лагуну крошечного атолла Альдабре (вблизи Мадагаскара), чтобы там без помех принять остатки топлива с «Сомали». Закончив погрузку угля, на «Кенигсберге» стали думать, что делать дальше?
Оценив результаты месячной деятельности своего корабля, капитан 2 ранга Лооф был вынужден признать их весьма неудачными. Была израсходована масса угля, растревожены, как осы, корабли британских сил Индийского океана и охраны мыса Доброй Надежды, изношены собственные котлы и машины, а результатом всего этого явился захват одного британского парохода, который в итоге пришлось уничтожить вместе с грузом чая стоимостью 5 миллионов марок!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52