Одна из стен переходила в пристройку, где был грузовой люк в космос. Нераспакованные ящики, коробки, корзины, узлы — материал, которому предстояло еще заполнить эрловский бедлам, — громоздились у входа в комнату. В углу стояло еще одно гротесковое монументальное существо, стояло вертикально, словно готовое схватить Джин, и девушка почувствовала странное, нерешительное побуждение подойти поближе к его рукам. Существо достигало высоты восемь футов. Шкура его была косматая, похожая на медвежью, и оно смутно напоминало гориллу, хотя лицо было длинным и остроконечным и выглядывало из-под шерсти словно морда французского пуделя.
Джин вспомнила, что Фосерингей называл Эрла «выдающимся зоологом». Она оглядела комнату. Чучела животных, баки с угрями, земные тропические рыбы и многоползы с Маньяка — маловато, чтобы называть Эрла зоологом. Конечно, существовала еще пристройка…
Девушка услышала звук. Щелкнула входная дверь. Джин нырнула за чучело. Сердце бешено колотилось где-то у горла. С раздражением она сказала себе: «Мальчик восемнадцати лет… Если я не смогу осадить его, переговорить, перехитрить, перебороть и оказаться на высоте положения, — тогда самое время для меня начать вышивать скатерти, чтобы заработать на жизнь». Тем не менее, она не покинула своего укрытия.
Эрл спокойно стоял в дверях. Затем шагнул вперед, и дверь за ним захлопнулась. Лицо его было красным и унылым, словно он только что оправился от ярости или крайнего смущения. Фаянсово-синие глаза глядели невидяще на потолок. Он нахмурился, посмотрел подозрительно направо и налево, принюхался. Джин сжалась в комочек. Может ли он унюхать ее?
Эрл согнул ногу, пнул ею в стену и полетел прямо к ней. Из-под руки твари она увидела, как он приближается, становится больше, больше, больше, руки в боки, голова склонена как у ныряльщика. Он ударился в волосатую грудь и отлетел к полу, включил магниты и встал в шести футах от Джин. Он тяжело дышал и что-то бормотал. Джин хорошо слышала слова: «Ужасное оскорбление… Если бы она только знала! Ха!» Эрл громко рассмеялся, словно презрительно лаял: «Ха! Ха! Ха!»
Джин расслабилась и непроизвольно громко вздохнула. Эрл не подозревал об ее присутствии. Он стоял нерешительно, насвистывая что-то сквозь зубы, затем подошел к стене и сунул руку за резную деревянную панель. Часть стены отошла в сторону и сквозь отверстие в кабинет хлынул поток яркого солнечного света. Эрл продолжал насвистывать какой-то музыкальный ритм безо всякой мелодии. Он вошел в помещение, но не закрыл за собой дверь. Джин высунулась из своего укрытия и заглянула в комнату. Возможно, она непроизвольно вздохнула снова.
Эрл стоял в шести футах от нее и читал какой-то список. Вдруг он посмотрел вверх, и Джин почувствовала его жест-кий взгляд.
Он не двигался… Заметил ли он ее?
Несколько мгновений он молчал, не двигался, затем по-дошел к двери и встал там, оглядывая кабинет. Он не двигался в течение десяти — пятнадцати секунд. Джин заметила, что губы его шевелятся, словно он что-то вычислял про себя.
Она облизнула губы, думая, как попасть ближе к выходу. Эрл вышел в альков, к нераспакованным ящикам и узлам, поднял несколько и запустил в сторону открытой двери. Они дрейфовали в воздухе, купаясь в потоке солнечного света. Он растолкал другие тюки, нашел то, что искал и послал еще один тюк вдогонку. Затем толкнул себя обратно к двери и там вдруг задержался настороженно, ноздри его расширились, глаза бросали острые взгляды. Он вдохнул. Голова его повернулась к чучелу монстра. Эрл не спеша стал приближаться, руки его безвольно болтались. Оглянулся, вытолкнул из легких с длинным шипящим звуком воздух и хмыкнул. Джин, сидя за чучелом в пристройке, думала: «Или он вынюхал меня, или это телепатия!». Пока Эрл возился среди корзин, она молнией бросилась в комнату и нырнула под широкий диван. Распластавшись на животе, она наблюдала, как Эрл осматривает чучело, и по коже ее бегали мурашки. «Он чувствует мой запах, он чувствует меня, он ощущает меня».
Эрл еще раз осмотрел кабинет. Затем осторожно закрыл дверь, звякнул засовом и повернулся лицом к внутренней комнате. Пять минут он возился с упаковками, развязывал их, пристраивал на полки содержимое, которое оказалось бутылями с белым порошком.
Джин оттолкнулась от пола, прижалась к нижней поверхности дивана и переместилась туда, где могла наблюдать за происходящим, сама оставаясь невидимой. Теперь она поняла, почему Фосерингей говорил об Эрле как о «выдающемся зоологе».
Существовало другое слово, которое подошло бы ему лучше, незнакомое слово, которое Джин не могла немедленно извлечь из памяти. Словарь ее был не богаче, чем у любой девушки ее возраста, но слово, которое она, наконец, вспомнила, произвело на нее впечатление. Слово это было «тератология». Наука об уродах. Эрл был тератологом.
Монстры, как исключения из правил жизни, вполне соответствовали беспорядочному способу комплектования коллекций Эрла. Они были выставлены в стеклянных шкафах. Задние панели защищали их от прямого солнечного света, и при абсолютном нуле экспонаты могли сохраняться бесконечно долго безо всякой таксидермии или бальзамирования.
Экспозиция была разнородной, но тем не менее чудовищной. В ней были настоящие люди-монстры: макро— и микроцефалы, гермафродиты, существа с лишними конечностями и без конечностей, уроды со щупальцами, словно вытянутое дрожжевое тесто, уроды, скрюченные в кольцо, существа без лица, зеленые, серые, синие твари.
Были и другие экспонаты, в равной степени отвратительные, но, возможно, нормальные в своем собственном окружении: мешанина с сотен планет, породивших органическую жизнь.
Толстый человек, занимавший главное место в экспозиции, показался Джин самой страшной пародией на мужчину. Возможно, исключительное положение он занимал по праву. Он был жирным до такой степени, что ранее Джин сочла бы это невозможным. Рядом с ним Веббард мог бы показаться энергичным атлетом. Взять это существо на Землю — он там расплылся бы как медуза. Но здесь, на Эберкромби, он свободно плавал в воздухе, надутый как глотка квакающей лягушки! Джин взглянула на него: густые белокурые локоны…
Эрл зевнул, потянулся, начал снимать одежду. Совершенно голый, он стоял посередине комнаты и лениво оглядывал ряды своей коллекции.
Наконец он принял решение и апатично направился к одному из кубов. Нажал выключатель.
Джин услышала тихое мелодичное жужжание. Одуряюще запахло озоном. Панель куба откинулась. Существо, бывшее в кубе, слегка пошевелилось и задрейфовало в комнату…
Джин стиснула губы. Через мгновение отвернулась.
Выйти замуж за Эрла? Она содрогнулась. Нет, мистер Фосерингей. Выходите замуж за него сами, если имеете такие же способности, как я… Два миллиона долларов? Она вздрогнула. Пять миллионов звучит лучше. За пять миллионов она выйдет за него замуж. Но деньги вперед. Она наденет свое собственное кольцо, и никаких поцелуев… Она Джин Парле, а не гипсовый святой. Того, что происходит, более, чем достаточно. Слишком уж!
Вскоре Эрл вышел из комнаты. Джин, лежа, прислушивалась. Снаружи не доносилось ни звука. Она должна быть осторожной. Если Эрл застанет ее здесь, он ее несомненно убьет. Она выждала пять минут. Ни звука не доносилось до нее, ни признака какого-либо движения. Она осторожно подтянулась к краю дивана.
Солнечный свет лег ей на кожу приятным теплом, но она едва ли ощутила это. Кожа, казалось, покрылась пятнами, воздух был полон заразы, осквернял ее горло, легкие. Джин хотелось принять ванну… За пять миллионов долларов она купит множество ванн. Где здесь каталог? Где-то должен быть каталог со ссылками. Должна быть ссылка… Да, она нашла его и быстро выискала необходимую запись, которая дала ей много пищи для размышлений.
Здесь также была запись, говорящая о том, как пользоваться оживляющим механизмом. Она пробежала ее торопливо, мало что понимая. Такие вещи существовали, она знала. Сильнейшие магнитные поля пронзали протоплазму, захватывая и связывая накрепко каждый отдельный атом. Когда объект хранился при абсолютном нуле, расход энергии был ничтожным. Выключить скрепляющее поле, заставить при помощи проникающей вибрации частицы двигаться — и существо вернется к жизни.
Джин поставила каталог на место и толкнулась к двери.
Снаружи не доносилось ни звука. Эрл мог писать что-нибудь, кодировать события дня на своей очередной фотографии… Ну что тогда? Она не была беспомощной. Она открыла дверь и смело промаршировала внутрь.
Кабинет был пуст!
Джин нырнула в сторону внешней двери, прислушалась. Тихий звук бегущей воды достиг ее ушей. Эрл принимал душ. Самое время удрать.
Девушка толкнула дверь, вступила в спальню Эрла и запустила себя к внешней двери.
В этот миг Эрл вышел из ванной. Его коренастый, отмытый торс был влажным от воды. Он замер как столб, затем поспешно обернул полотенце вокруг талии. Лицо его пошло вдруг красными и розовыми пятнами.
— Что вы здесь делаете?
Джин сказала тихо:
— Я пришла проверить ваше белье, посмотреть, не нужно ли вам полотенце.
Он не ответил, лишь стоял и смотрел на нее, затем хрипло сказал:
— Где вы были в последний час?
Джин сделала дерзкий жест:
— Здесь, здесь. Где вы меня искали?
Он сделал осторожный шаг вперед:
— У меня есть хороший повод…
— Для чего? — она нащупывала за спиной дверь.
— Для…
Дверь открылась.
— Подождите, — сказал Эрл. Он толкнулся вперед, к ней.
Джин выскользнула в коридор в футе от рук Эрла.
— Вернитесь, — сказал Эрл, пытаясь ее схватить.
Миссис Блейскелл, появившись за их спиной, сказала дрожащим голосом:
— Это… я никогда!… Мистер Эрл!…
Эрл, ругаясь и злобно шипя, отступил обратно к себе. Джин заглянула в комнату:
— В следующий раз вы увидите меня, когда пожелаете сыграть со мной в шахматы.
— Джин! — рявкнула миссис Блейскелл.
Эрл сурово спросил:
— Что вы имеете ввиду?
Джин сама не знала, что хотела сказать. Ее ум блуждал. Лучше держать свои мысли при себе.
— Я скажу вам завтра утром, — она шаловливо рассмеялась, — около шести или половины седьмого.
— Мисс Джин! — закричала сердито миссис Блейскелл. — Немедленно уйдите прочь от этой двери!
Джин успокаивала себя чашечкой чая в столовой для прислуги, когда вошел Веббард, толстый, помпезный и нервный как дикобраз. Он высмотрел Джин и голос его стал громким, пронзительным как гобой.
— Мисс! Мисс!
Джин сделала трюк, который, она знала, в данной обстановке произведет эффект. Она вытянула свой юный упрямый подбородок, скосила глаза и, зарядив голос металлом, гаркнула:
— Вы ищете меня?
— Да, несомненно вас. Где вы…
— Ну, а я искала вас. Вы хотите выслушать то, что я собираюсь вам сказать, наедине или здесь?
Веббард заморгал:
— Ваш тон дерзок. Если вам угодно…
— О'кей, — сказала Джин. — Тогда прямо здесь. Во-первых, я увольняюсь. Я собираюсь на Землю. Я собираюсь увидеть…
Веббард тревожно вскинул руку, заозирался. Разговоры за столом смолкли. На них мигом уставилась дюжина любопытствующих взглядов.
— Я побеседую с вами в своем офисе, — сказал Веббард.
Дверь за ней захлопнулась. Веббард вжал свои окружности в кресло. Магнитные нити в брюках удерживали его на месте.
— Ну, что все это значит? Вы знаете, у меня на вас серьезные жалобы.
Джин сказала с отвращением:
— Бросьте их в урну. Говорите здраво.
Веббарда словно громом стукнуло.
— Вы дерзкая распутница!
— Слушайте, хотите я расскажу Эрлу, как я влипла в эту историю?
Лицо Веббарда вытянулось, рот открылся. Он заморгал в четыре-пять раз быстрее.
— Вы не смеете…
Джин спокойно сказала:
— На пять минут забудьте об отношениях «хозяин — раб». Это серьезный разговор мужчины с мужчиной.
— Что вы хотите?
— Чтобы вы ответили мне на несколько вопросов.
— Ну?
— Расскажите мне о старом мистере Эберкромби, муже миссис Клары.
— Нечего рассказывать. Мистер Юстус был безупречным джентльменом.
— Сколько детей было у него с Кларой?
— Семь.
— И старший наследует станцию?
— Старший, всегда старший. Мистер Юстус верил в твердый порядок. Конечно, другим детям было гарантировано место на Станции. Тем, кто пожелал остаться.
— Старшим был Хьюго. Через сколько времени после Юстуса он умер?
Веббард счел беседу в высшей степени неприятной.
— Это все глупая болтовня, — прорычал он.
— Через сколько?
— Через два года.
— Что с ним случилось?
Веббард поспешно произнес:
— С ним случился удар. Сердечная недостаточность. Теперь, что это за разговоры о вашем уходе?
— Когда умер?
— Два года назад.
— И затем в наследство вступил Эрл?
Веббард поджал губы:
— Мистер Лайонелл к несчастью оказался вне Станции, и законным хозяином стал Эрл.
— Скорее, Эрл хорошо рассчитал время.
Веббард надул щеки:
— Хватит, юная леди. Мы уже достаточно вас наслушались! Если…
— Мистер Веббард, давайте раз и навсегда придем к взаимопониманию. Или вы ответите на мои вопросы и прекратите пустые угрозы, или я спрошу кого-нибудь еще. И когда я это сделаю, этот кое-кто будет задавать вам вопросы тоже.
— Вы маленькая наглая дрянь, — зарычал Веббард.
Джин повернулась к двери. Веббард хрюкнул и метнулся вперед. Джин встряхнула рукой: в ней, казалось, из ниоткуда, появилась пластинка дрожащего острого пластика.
Веббард в панике забарахтался, пытаясь остановиться в воздухе. Джин подняла ногу и пихнула его обратно в кресло.
Она сказала:
— Я хочу видеть фотографию вашей семьи.
— У меня нет таких фотографий.
Джин пожала плечами:
— Я могу пойти в любую библиотеку и заказать «Кто есть кто», — она холодно его оглядела, свертывая в колечко нож.
Веббард съежился в кресле. Возможно, он принимал ее за маньяка-убийцу. Ни маньяком, ни убийцей она не была, разве что ее к этому вынудят. Она спокойно спросила:
— То, что Эрл стоит миллиард долларов, это факт?
Веббард фыркнул:
— Миллиард долларов? Смехотворно. Семья не владеет ничем, кроме Станции, и живет на доходы с нее. На сотню миллионов долларов можно построить другую, в два раза больше и роскошнее.
— Откуда Фосерингей взял эту цифру? — спросила удивленно Джин.
— Я не знаю, — ответил резко Веббард.
— Где сейчас Лайонелл?
Веббард от безнадежности происходящего втянул глубоко губы.
— Он отдыхает где-то на Ривьере.
— Гм… Вы говорите, у вас нет никаких фотографий?
Веббард почесал подбородок:
— Ну, кажется где-то есть снимок Хьюго… погодите… минутку, — он зашарил у себя в столе, принялся что-то там перебирать, вглядываться в кучу бумаг и, наконец, извлек снимок.
— Мистер Хьюго.
Джин с интересом вгляделась в фотографию:
— Ну-ну!
Лицо на фотографии и лицо толстого человека в зоологической коллекции Эрла были очень похожи. «Ну-ну». Она резко взглянула на Веббарда.
— И каков адрес Лайонелла?
— Я уверен, что не знаю его, — ответил Веббард с некоторой долей былого величия.
— Не тяните резину, Веббард.
— О, ладно. Вилла Пассе-темпс, Джуан Лес Пинс.
— Я поверю в это, когда посмотрю вашу адресную картотеку. Где она?
Веббард тяжело засопел:
— Юная леди, слушайте, здесь ставка очень высока!
— Почему?
— Ну… — Веббард понизил голос и боязливо посмотрел на стены комнаты. — На станции все знают, что мистер Эрл и мистер Лайонелл были… ну, скажем, не лучшими друзьями. Был слух — слух, имейте ввиду, что мистер Эрл нанял хорошо известного преступника, чтобы убить мистера Лайонелла.
«Наверное, это Фосерингей», — подумала Джин.
Веббард продолжал:
— Так что необходимо, вы сами видите, соблюдать крайнюю осторожность…
Джин рассмеялась:
— Давайте посмотрим эту картотеку.
Веббард в конце концов указал на картотеку. Джин сказала:
— Вы знаете, где что. Вытащите сами.
Веббард принялся угрюмо сортировать карточки.
— Вот, — сказал он.
Адрес был такой: отель Атлантида, помещение 3001. Французская Колония. Столица. Земля.
Джин запомнила адрес, затем нерешительно встала, стараясь сообразить, какие еще задать вопросы. Веббард натянуто улыбнулся. Джин, игнорируя его, рассматривала свои ногти. В такие моменты, как этот, она ощущала в себе несоответствие возрасту. Когда доходило до действия — борьбы, выставления на посмешище, подглядывания, разыгрывания какой-нибудь затеи, занятий любовью, — она чувствовала полную уверенность в себе. Но сортировка вариантов, решение вопроса, определение того, какой из них имеет шансы на успех, какой лучше отбросить, — все это лишало ее уверенности. Как сейчас… Старый Веббард, жирный пузырь, сумел себя успокоить и теперь злорадствовал. Ну пусть наслаждается собой… Она должна вернуться на Землю. Она должна увидеть Лайонелла. Возможно, Фосерингея наняли убить его, а может быть, и нет. Возможно Фосерингей знал, где его найти, а может быть и нет. Веббард знал Фосерингея. Вероятно, он служил Эрлу посредником.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14