Желудок недовольно урчал, а во рту было гадко, как в нечищенной птичьей клетке.
- Кто нашел его? - устало спросил он.
- Молочник, - ответил Норман Виллис. - Сказал, что тело лежало на дороге. Никакой попытки спрятать. - Сержант изучал озабоченное лицо начальника. - От него трудно было добиться чего-то путного, он все еще в шоке.
Рэндол хмыкнул.
- Я не удивлен. Найти обезглавленное тело в полшестого утра посреди улицы... Это кого угодно приведет в шок. - Он вновь посмотрел в отчет: - То же орудие убийства! - Фраза прозвучала на этот раз скорее как утверждение, нежели как вопрос.
Виллис кивнул.
- Все выглядит, как при убийстве Яна Логана. Ржавчина в ранах, одностороннее лезвие, отсутствие головы...
Рэндол порылся в карманах в поисках сигарет и не без труда нашел их. В пачке оставалась последняя сигарета, и он смял пустую коробку, швырнув ее наугад, нимало не заботясь о том, долетит она до мусорной корзинки или нет. Закурив, сделал глубокую затяжку.
- А что там со вторым случаем? - поинтересовался инспектор, взяв заявление Джека Мэйнарда о вторжении в жилище и нападении на его жену.
Пока начальник просматривал заявление, Виллис рассказывал.
- Вторжение произошло в половине второго, - констатировал Рэндол, открыв лежавшую перед ним папку. - А в рапорте патологоанатома сказано, что смерть наступила около двух часов ночи. - Он постукивал указательным пальцем по столу, мучительно надеясь на какой-нибудь намек, внезапное озарение, которое подскажет, что же делать дальше. - Он ведь никого не убил, когда вломился в магазин. Может, слегка поизносился и решил одолжить что-либо из одежды?.. И этот несчастный придурок первым попался ему по дороге, когда он выбрался из дома Мэйнардов. - Инспектор снова затянулся сигаретой. - Где нашли тело? В какой части города?
- Рядом с главной дорогой на Мэйфорд. Там сплошные поля, - пояснил Виллис.
- Окрестности обыскали? - спросил Рэндол.
- Нет еще. Наши люди ищут его в разных местах. Как только я их соберу, сразу пошлю в том направлении. Инспектор кивнул.
- Не могу взять в толк, как это Харви удается так долго скрываться у нас под носом? - устало проговорил Рэндол. - Наверняка он бродит где-то в окрестностях Игзэма, а ведь мы все тщательно проверили. - Губы инспектора тронула сардоническая усмешка: - Видимо, он не настолько уж сумасшедший, как многие думают.
- Недаром говорят, что те, у кого есть мозги, сидят в дурдоме, а психи гуляют на свободе, - глубокомысленно заметил Виллис, пожав плечами.
- Начинаю в это верить. - Рэндол погасил сигарету, задумчиво поглядев на струйку дыма.
- Мы возьмем его, шеф, - заверил Виллис.
Рэндол приподнял бровь.
- Могу я получить письменное подтверждение? - обронил он без какого бы то ни было намека на юмор. Позвонил телефон. Инспектор поднял трубку. Виллис повернулся к выходу. Рэндол, прикрыв рукой микрофон, крикнул: - Эй, Норман, чашка чая может заставить меня забыть ваше обещание.
Виллис, улыбаясь, вышел.
Рэндол приложил трубку к уху:
- Говорит инспектор Рэндол.
- Я не буду ходить вокруг да около, Рэндол, - зазвучал в трубке голос главного инспектора Фрэнка Аллена. Рэндол сразу узнал этот жесткий ледяной тон и застыл в напряжении.
- Да, сэр, - отозвался он, гадая, чего хочет начальник. Посмотрев на настенные часы, отметил время: девять ноль пять. В любом случае, раз старый гнусный педик звонит сам, значит дело важное.
- Как я понимаю, у вас там проблемы, - начал Аллен. - С этим сбежавшим маньяком Харви. Правильно? И как долго он уже в бегах?
Рэндол с усилием сглотнул.
- Уже более девяти недель, сэр. Предпринято все возможное для его поимки. Мои люди...
- И скольких он уже убил? Одного или двоих?
- Двоих, сэр, - обреченно признался Рэндол.
Трубка ответила глубоким вздохом. Голос Аллена зазвучал еще жестче:
- Понятно. Слушайте, Рэндол, вам не нужно напоминать, насколько все серьезно. Тот факт, что до сих пор вы его не поймали, плох уже сам по себе. Но теперь еще и эти убийства... Ради Христа, найдите Харви и покончите с этим как можно скорее. - Повисла долгая пауза. Тон главного инспектора показался менее суровым, когда он спросил: - Вам нужна помощь?
- Пара ищеек не помешала бы, сэр, - пошутил Рэндол.
- Не слишком ли вы игривы, Рэндол? - неодобрительно бросил Аллен. - Последние события, похоже, не украсят ваш послужной, список. Я еще раз спрашиваю, нужна ли вам помощь?
Инспектор сжал кулаки с такой силой, что побелели костяшки пальцев. Он с трудом сдерживал гнев.
- Несколько людей не будут лишними, сэр, - резко бросил он.
- Очень хорошо. Но чтобы поймали этого ублюдка. И быстро.
- Да, сэр.
Аллен отключился.
Рэндол какое-то время подержал трубку в руке, слушая гудки, потом зло швырнул ее на рычаг. У него возникло неприятное ощущение, что его держат под контролем. Господи, как хотелось курить, но сигареты кончились. Он раздраженно пробормотал себе под нос: «Поймать Харви!» - и затряс головой. «Эй, башка, когда в тебе родятся идеи?..» Он по-прежнему смотрел на телефон, но гнев не утихал. Рэндол встал из-за стола и подошел к карте города, которая висела напротив. На ней алели два красных креста, обозначавших места убийств. Оба в разных концах Игзэма. По крайней мере в двух милях друг от друга.
- Выходи, появись на свет, чертов ублюдок, - бормотал инспектор.
Глава 29
«Дворники» «ауди» методично двигались вправо-влево, вправо-влево, борясь с дождем, который лил вот уже три часа подряд.
- Мне нужны новые щетки, - забубнил Мик Калвин, тыча пальцем в грязное лобовое стекло.
- Тебе вечно что-то нужно, Мик, - откликнулась жена Диана, прочно пристегнутая ремнем к месту рядом с водителем. - Ты клонишь к тому, что нам нужно приобрести новую машину?
Калвин фыркнул.
- Конечно, дорогая, - саркастически проговорил он. - Как только мы доберемся до дома, ты выпишешь мне чек на шесть тысяч, а я выскочу на секунду и куплю новую машину.
- Ты знаешь, о чем я говорю, - раздраженно сказала она. - Сам талдычишь об этом месяцами.
- Я просто хотел бы, чтобы твоя чертова мамаша не жила так далеко.
Диана какое-то время изучала его профиль.
- Получается, это она виновата, что машина разваливается по частям? - ядовито заметила она.
- Разве я говорил такое? Просто сказал, что до нее очень долго добираться.
Диана злорадно улыбнулась.
- Она в любой момент готова переехать к нам, тогда мы сможем экономить на поездках.
Увидев выражение его лица, Диана громко рассмеялась.
- Я, кажется, способен полюбить дальние путешествия, - улыбнулся Мик.
- Она не доставит нам никаких хлопот.
- То же самое говорили о Гитлере.
Диана игриво ущипнула его за руку.
- Папочка, мы можем остановиться?
Голос прозвучал с заднего сиденья, на котором расположился их одиннадцатилетний старший сын Ричи, одетый в свежевыстиранные джинсы и свитер-водолазку. Он стоял на коленях и возбужденно дергал подголовник переднего сиденья. Рядом сидел его брат Вэйни, на два года моложе, с круглым и таким красным лицом, будто намеренно долго задерживал дыхание.
- Папа!
- Что?
- Остановись. Мы с Вэйни хочем по-маленькому, - канючил Ричи.
- Что, нельзя потерпеть? Мы уже почти дома. И не «хочем», а хотим, - поправил отец.
Ричи нетерпеливо заерзал.
- Папа! - настаивал сын, зажав обеими руками пах, словно опасаясь, что, как только он их уберет, тотчас же случится конфуз.
- Остановись, Мик, - попросила Диана. - Пусть сбегают в кусты.
- Ты же знаешь, что там мокро после дождя, - заметил Калвин, будто этот факт мог удержать его сыновей от необходимости справить естественную нужду.
Диана посмотрела на Вэйни, который еще больше покраснел в титанической попытке удержать в себе то, что, совершенно очевидно, в любой момент могло прорвать все препоны.
- Если ты не дашь им выйти, потоп будет здесь.
Калвин кивнул и посмотрел вперед в поисках подходящего места. С обеих сторон дороги тянулись поля, чахлый кустарник. Он увидел массивное здание больницы Фэйрвейла, возвышавшееся над деревьями, и вспомнил, что возле него есть съезд на обочину. Окружавшие больницу поля предоставляли массу удобных мест, чтобы укрыть двух ребятишек от посторонних глаз. Над полями возвышались опоры высоковольтных линий с раскачивающимися на ветру проводами. Взглянув в зеркало заднего вида, Калвин развернул машину на встречную полосу и съехал на обочину. Тут же оба парнишки ухватились за дверные ручки, и Калвин не мог сдержать улыбки, наблюдая, как поспешно они выскочили из машины.
- Идите вон в те кусты, - крикнул отец им вслед, махнув на заросли утесника в широкой ложбине, начинавшейся у одной из опор.
Они с Дианой наблюдали, как дети перелезли через низкую ограду, отделявшую съезд от поля, и помчались наперегонки к кустам, пока не исчезли в их зарослях. Калвин широко улыбнулся.
- Может, ты тоже хочешь? - поинтересовался он. - На поле еще масса кустов. - Он рассмеялся.
- Нет, - наклонившись к нему, прошептала она. - Но я скажу тебе, чего хочу. - Диана притянула мужа к себе, и их губы слились в поцелуе. Потом она что-то зашептала ему на ухо, покусывая мочку и поглаживая бедро.
- Ну, уж это может подождать до дома, - сказал он.
Оба рассмеялись.
Крики, которые они услышали, заставили обоих замереть, но Калвину потребовались считанные секунды, чтобы, освободившись от ремня безопасности, выскочить из машины. Он поскользнулся на мокром асфальте, но все же сохранил равновесие и поспешил к ограде. Диана неслась за ним по пятам, хотя ее высокие каблуки то и дело проваливались в мягкую почву. Пока она перелезала через ограду, муж уже подбегал к кустам, из которых неслись крики.
Он задыхался, вопли сыновей звенели в ушах, мокрые волосы лезли в глаза, но он не обращал на это внимания: главное - поскорее добраться до детей. И вдруг он увидел Ричи, который нетвердой походкой выбрался из кустов. Лицо его было белым, как полотно, рот открыт. Позади плелся Вэйни. Идти ему мешали спущенные и мокрые штаны. Теперь и Диана увидела обоих детей. Она открыла рот, чтобы позвать их, но слова застряли в горле.
Калвин схватил старшего сына за плечи и заглянул ему в лицо. Глаза мальчика были широко открыты, он показывал на что-то у себя за спиной и судорожно всхлипывал. Вэйни просто замер в прострации, не обращая внимания на дождь. Калвин шагнул к нему и поднял сына на руки. Ребенок обмяк, как марионетка с обрезанными веревочками, и только широко открытые и часто мигающие глаза говорили о том, что он жив.
- Что случилось? - В голосе Дианы звучал ужас. - Вэйни, Ричи, в чем дело? - повторила она.
Калвин прижал к груди старшего сына, а Диана обняла Вэйни.
- Там!.. - только выдохнул Ричи, махнув рукой за спину.
- Отведи их в машину, - приказал Калвин, но Диана осталась стоять на месте, наблюдая, как муж двинулся к кустам, прошел вдоль ложбины и вдруг остановился. Он обернулся к жене, на лицо которой мокрыми прядями свисали волосы.
- Идите к машине. - Он махнул рукой.
- Что там, Мик? - требовательно спросила Диана, не двигаясь с места.
- Отведи их в машину, - закричал на нее Калвин, и, уловив в его тоне нешуточную злость, Диана развернулась и молча пошла с детьми к «ауди».
Калвин подождал, пока его семья добралась до машины, и только потом повернулся к тому, что обнаружил. Он присел на корточки и уставился в размытую дождем землю. Трава была срезана примерно на участке шесть на двенадцать футов. Густая и липкая грязь напоминала вонючий соус, в котором просматривались очертания человеческого лица. С большой натяжкой его можно было принять за младенческое. На круглой голове в двух черных провалах на месте глазниц кишели черви. Один из них высунулся из открытого рта и исчез в недрах разложившегося тела. Калвин отчаянно боролся с подступавшей тошнотой. Рядом из земли торчала полуразложившаяся, в трупных пятнах ручка с тремя оставшимися пальцами. Тут же вымытый из почвы дождем лежал крошечный трупик, обглоданный крысами или барсуком. В разодранном его животе виднелись размякшие внутренности. Невыносимое зловоние, исходившее от этой жуткой могилы, заставило Калвина достать носовой платок и прикрыть им лицо. Голова шла кругом. Он насчитал с полдюжины разных частей младенческих тел и один целый трупик. О том, что лежало глубже, можно было только догадываться. Калвина покачивало. Одно сознание того, что он стоит на краю своеобразной могилы, подействовало на него столь сильно, как и удушающее зловоние. Он долго не отрывал взгляда от изъеденного червями тела одного из эмбрионов, а когда из живота того вылез длинный извивающийся скользкий червяк, похожий на ожившую пуповину, Калвин не выдержал - его вырвало.
Диана сделала все возможное, чтобы успокоить детей, и с заднего сиденья машины наблюдала за тем, как ее муж неровной походкой бредет по полю. Дойдя до деревянной ограды, он перебрался через нее и был вынужден опереться на машину, прежде чем смог открыть дверцу. Потом тяжело опустился на сиденье и неподвижно застыл, глядя прямо перед собой. До Дианы доносилось тяжелое дыхание мужа.
- Нам следует сообщить об этом, - заикаясь, проговорил он наконец, потянувшись к ключу зажигания.
- Что ты нашел там. Мяк? - потребовала ответа жена. - Ради Бога, говори же!
Калвин опустил голову.
- Там... захоронение... - Он прокашлялся и подумал, что его снова вот-вот вырвет. Он с силой сжал зубы. Тошнота отступила.
- Там... эмбрионы... В том месте могила... - Он с шумом втянул в себя воздух. - Мы должны сообщить об этом. Немедленно.
Калвин завел машину, развернул ее и направил к главному входу больницы Фэйрвейл.
Через час Мик Калвин подробно отчитался перед главврачом и повел его в сопровождении трех санитаров, включая Гарольда Пирса, к тому месту, где обнаружил могилу. Оттуда извлекли останки пяти зародышей, сложили в мешок и доставили в больницу, где их уничтожили обычным путем - бросили в печь и сожгли, что должно было произойти несколько недель назад.
Гарольд наблюдал за тем, как пламя пожирает крошечные тела. Его била дрожь.
Голоса в голове снова набирали силу.
Глава 30
Пирс сидел в приемной главврача, нервно сжимая руки. В просторной комнате с белыми стенами стояло три кожаных кресла, в углу секретарша стучала на старой машинке «Империал». Неприятный треск машинки напоминал серию микровзрывов. Лицо секретарши, пухлой женщины лет сорока, с седеющими, гладко зачесанными волосами, покрывал толстый слой косметики, и оно блестело при ярком свете флюоресцентных ламп. На ее столе стояла кружка с надписью, выполненной большими красными буквами. Гарольду было интересно, означает ли то, что там написано, имя секретарши: «Джун». Она то и дело поглядывала на Гарольда, и он, машинально прикрывая рукой изувеченную щеку, пытался избежать ее взгляда. Она тепло улыбнулась ему, и Гарольд робко ответил ей тем же. Он ерзал на своем сиденье, производя не слишком мелодичные звуки, стараясь сидеть спокойно, но ему это плохо удавалось. Он взглянул на настенные часы за спиной секретарши: четыре двадцать шесть. Под ними висела картина, смысл которой Гарольд не мог понять. Разрозненные квадраты, разбросанные как попало. Совсем не похоже на те картины, которые сам Гарольд писал в отделении трудотерапии.
Какими далекими казались теперь те дни. Тогда он чувствовал себя частью лечебницы. У него были приятели, и, что еще важнее, его не обременяли обязанности, как сейчас. С тех пор, казалось, прошли миллионы лет. Теперь он в ожидании сидел перед кабинетом главврача, мысленно возвращаясь к недавним событиям, когда помогал выкапывать из могилы зародышей, которых с такой заботой пытался уберечь от злой участи. Он хотел спасти их, а теперь боялся, что его за это накажут. Гарольд прикрыл глаза и прислонился затылком к стене. В голове опять шумели знакомые голоса.
Он выпрямился, открыл глаза. Оглянулся, словно ожидая увидеть собеседников, но тут же вспомнил, что голоса звучат в его собственной голове.
Он с трудом проглотил слюну.
Громко зажужжал зуммер, и на приборной панели на столе секретарши загорелся зеленый свет. Она щелкнула выключателем, и Гарольд услышал ее голос по селектору. Потом она подняла глаза на Гарольда, опять улыбнулась ему и попросила пройти в кабинет. Он кивнул, встал и двинулся к двери, покрытой лаком, расположенной справа от него. На ней висела табличка:
ДОКТОР КЕННЕТ МАКМАНУС
Гарольд постучал и услышал приглашение войти. Шагнув в кабинет, он увидел Брайана Кэйтона, а также Макмануса, сидевшего за огромным столом из красного дерева. После обмена приветствиями Гарольду предложили сесть. Макманус был крупным мужчиной, высоким и сильным, с запавшими щеками и блестящими зачесанными назад черными волосами, росшими на лбу вдовьим треугольником. Его близко посаженные глаза тут же пригвоздили Пирса к стулу и напомнили ему почему-то противотуманные фары, в отличие от которых, источали бледно-серый свет.
- Пирс, правильно? - осведомился Макманус со слабой улыбкой.
Гарольд кивнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
- Кто нашел его? - устало спросил он.
- Молочник, - ответил Норман Виллис. - Сказал, что тело лежало на дороге. Никакой попытки спрятать. - Сержант изучал озабоченное лицо начальника. - От него трудно было добиться чего-то путного, он все еще в шоке.
Рэндол хмыкнул.
- Я не удивлен. Найти обезглавленное тело в полшестого утра посреди улицы... Это кого угодно приведет в шок. - Он вновь посмотрел в отчет: - То же орудие убийства! - Фраза прозвучала на этот раз скорее как утверждение, нежели как вопрос.
Виллис кивнул.
- Все выглядит, как при убийстве Яна Логана. Ржавчина в ранах, одностороннее лезвие, отсутствие головы...
Рэндол порылся в карманах в поисках сигарет и не без труда нашел их. В пачке оставалась последняя сигарета, и он смял пустую коробку, швырнув ее наугад, нимало не заботясь о том, долетит она до мусорной корзинки или нет. Закурив, сделал глубокую затяжку.
- А что там со вторым случаем? - поинтересовался инспектор, взяв заявление Джека Мэйнарда о вторжении в жилище и нападении на его жену.
Пока начальник просматривал заявление, Виллис рассказывал.
- Вторжение произошло в половине второго, - констатировал Рэндол, открыв лежавшую перед ним папку. - А в рапорте патологоанатома сказано, что смерть наступила около двух часов ночи. - Он постукивал указательным пальцем по столу, мучительно надеясь на какой-нибудь намек, внезапное озарение, которое подскажет, что же делать дальше. - Он ведь никого не убил, когда вломился в магазин. Может, слегка поизносился и решил одолжить что-либо из одежды?.. И этот несчастный придурок первым попался ему по дороге, когда он выбрался из дома Мэйнардов. - Инспектор снова затянулся сигаретой. - Где нашли тело? В какой части города?
- Рядом с главной дорогой на Мэйфорд. Там сплошные поля, - пояснил Виллис.
- Окрестности обыскали? - спросил Рэндол.
- Нет еще. Наши люди ищут его в разных местах. Как только я их соберу, сразу пошлю в том направлении. Инспектор кивнул.
- Не могу взять в толк, как это Харви удается так долго скрываться у нас под носом? - устало проговорил Рэндол. - Наверняка он бродит где-то в окрестностях Игзэма, а ведь мы все тщательно проверили. - Губы инспектора тронула сардоническая усмешка: - Видимо, он не настолько уж сумасшедший, как многие думают.
- Недаром говорят, что те, у кого есть мозги, сидят в дурдоме, а психи гуляют на свободе, - глубокомысленно заметил Виллис, пожав плечами.
- Начинаю в это верить. - Рэндол погасил сигарету, задумчиво поглядев на струйку дыма.
- Мы возьмем его, шеф, - заверил Виллис.
Рэндол приподнял бровь.
- Могу я получить письменное подтверждение? - обронил он без какого бы то ни было намека на юмор. Позвонил телефон. Инспектор поднял трубку. Виллис повернулся к выходу. Рэндол, прикрыв рукой микрофон, крикнул: - Эй, Норман, чашка чая может заставить меня забыть ваше обещание.
Виллис, улыбаясь, вышел.
Рэндол приложил трубку к уху:
- Говорит инспектор Рэндол.
- Я не буду ходить вокруг да около, Рэндол, - зазвучал в трубке голос главного инспектора Фрэнка Аллена. Рэндол сразу узнал этот жесткий ледяной тон и застыл в напряжении.
- Да, сэр, - отозвался он, гадая, чего хочет начальник. Посмотрев на настенные часы, отметил время: девять ноль пять. В любом случае, раз старый гнусный педик звонит сам, значит дело важное.
- Как я понимаю, у вас там проблемы, - начал Аллен. - С этим сбежавшим маньяком Харви. Правильно? И как долго он уже в бегах?
Рэндол с усилием сглотнул.
- Уже более девяти недель, сэр. Предпринято все возможное для его поимки. Мои люди...
- И скольких он уже убил? Одного или двоих?
- Двоих, сэр, - обреченно признался Рэндол.
Трубка ответила глубоким вздохом. Голос Аллена зазвучал еще жестче:
- Понятно. Слушайте, Рэндол, вам не нужно напоминать, насколько все серьезно. Тот факт, что до сих пор вы его не поймали, плох уже сам по себе. Но теперь еще и эти убийства... Ради Христа, найдите Харви и покончите с этим как можно скорее. - Повисла долгая пауза. Тон главного инспектора показался менее суровым, когда он спросил: - Вам нужна помощь?
- Пара ищеек не помешала бы, сэр, - пошутил Рэндол.
- Не слишком ли вы игривы, Рэндол? - неодобрительно бросил Аллен. - Последние события, похоже, не украсят ваш послужной, список. Я еще раз спрашиваю, нужна ли вам помощь?
Инспектор сжал кулаки с такой силой, что побелели костяшки пальцев. Он с трудом сдерживал гнев.
- Несколько людей не будут лишними, сэр, - резко бросил он.
- Очень хорошо. Но чтобы поймали этого ублюдка. И быстро.
- Да, сэр.
Аллен отключился.
Рэндол какое-то время подержал трубку в руке, слушая гудки, потом зло швырнул ее на рычаг. У него возникло неприятное ощущение, что его держат под контролем. Господи, как хотелось курить, но сигареты кончились. Он раздраженно пробормотал себе под нос: «Поймать Харви!» - и затряс головой. «Эй, башка, когда в тебе родятся идеи?..» Он по-прежнему смотрел на телефон, но гнев не утихал. Рэндол встал из-за стола и подошел к карте города, которая висела напротив. На ней алели два красных креста, обозначавших места убийств. Оба в разных концах Игзэма. По крайней мере в двух милях друг от друга.
- Выходи, появись на свет, чертов ублюдок, - бормотал инспектор.
Глава 29
«Дворники» «ауди» методично двигались вправо-влево, вправо-влево, борясь с дождем, который лил вот уже три часа подряд.
- Мне нужны новые щетки, - забубнил Мик Калвин, тыча пальцем в грязное лобовое стекло.
- Тебе вечно что-то нужно, Мик, - откликнулась жена Диана, прочно пристегнутая ремнем к месту рядом с водителем. - Ты клонишь к тому, что нам нужно приобрести новую машину?
Калвин фыркнул.
- Конечно, дорогая, - саркастически проговорил он. - Как только мы доберемся до дома, ты выпишешь мне чек на шесть тысяч, а я выскочу на секунду и куплю новую машину.
- Ты знаешь, о чем я говорю, - раздраженно сказала она. - Сам талдычишь об этом месяцами.
- Я просто хотел бы, чтобы твоя чертова мамаша не жила так далеко.
Диана какое-то время изучала его профиль.
- Получается, это она виновата, что машина разваливается по частям? - ядовито заметила она.
- Разве я говорил такое? Просто сказал, что до нее очень долго добираться.
Диана злорадно улыбнулась.
- Она в любой момент готова переехать к нам, тогда мы сможем экономить на поездках.
Увидев выражение его лица, Диана громко рассмеялась.
- Я, кажется, способен полюбить дальние путешествия, - улыбнулся Мик.
- Она не доставит нам никаких хлопот.
- То же самое говорили о Гитлере.
Диана игриво ущипнула его за руку.
- Папочка, мы можем остановиться?
Голос прозвучал с заднего сиденья, на котором расположился их одиннадцатилетний старший сын Ричи, одетый в свежевыстиранные джинсы и свитер-водолазку. Он стоял на коленях и возбужденно дергал подголовник переднего сиденья. Рядом сидел его брат Вэйни, на два года моложе, с круглым и таким красным лицом, будто намеренно долго задерживал дыхание.
- Папа!
- Что?
- Остановись. Мы с Вэйни хочем по-маленькому, - канючил Ричи.
- Что, нельзя потерпеть? Мы уже почти дома. И не «хочем», а хотим, - поправил отец.
Ричи нетерпеливо заерзал.
- Папа! - настаивал сын, зажав обеими руками пах, словно опасаясь, что, как только он их уберет, тотчас же случится конфуз.
- Остановись, Мик, - попросила Диана. - Пусть сбегают в кусты.
- Ты же знаешь, что там мокро после дождя, - заметил Калвин, будто этот факт мог удержать его сыновей от необходимости справить естественную нужду.
Диана посмотрела на Вэйни, который еще больше покраснел в титанической попытке удержать в себе то, что, совершенно очевидно, в любой момент могло прорвать все препоны.
- Если ты не дашь им выйти, потоп будет здесь.
Калвин кивнул и посмотрел вперед в поисках подходящего места. С обеих сторон дороги тянулись поля, чахлый кустарник. Он увидел массивное здание больницы Фэйрвейла, возвышавшееся над деревьями, и вспомнил, что возле него есть съезд на обочину. Окружавшие больницу поля предоставляли массу удобных мест, чтобы укрыть двух ребятишек от посторонних глаз. Над полями возвышались опоры высоковольтных линий с раскачивающимися на ветру проводами. Взглянув в зеркало заднего вида, Калвин развернул машину на встречную полосу и съехал на обочину. Тут же оба парнишки ухватились за дверные ручки, и Калвин не мог сдержать улыбки, наблюдая, как поспешно они выскочили из машины.
- Идите вон в те кусты, - крикнул отец им вслед, махнув на заросли утесника в широкой ложбине, начинавшейся у одной из опор.
Они с Дианой наблюдали, как дети перелезли через низкую ограду, отделявшую съезд от поля, и помчались наперегонки к кустам, пока не исчезли в их зарослях. Калвин широко улыбнулся.
- Может, ты тоже хочешь? - поинтересовался он. - На поле еще масса кустов. - Он рассмеялся.
- Нет, - наклонившись к нему, прошептала она. - Но я скажу тебе, чего хочу. - Диана притянула мужа к себе, и их губы слились в поцелуе. Потом она что-то зашептала ему на ухо, покусывая мочку и поглаживая бедро.
- Ну, уж это может подождать до дома, - сказал он.
Оба рассмеялись.
Крики, которые они услышали, заставили обоих замереть, но Калвину потребовались считанные секунды, чтобы, освободившись от ремня безопасности, выскочить из машины. Он поскользнулся на мокром асфальте, но все же сохранил равновесие и поспешил к ограде. Диана неслась за ним по пятам, хотя ее высокие каблуки то и дело проваливались в мягкую почву. Пока она перелезала через ограду, муж уже подбегал к кустам, из которых неслись крики.
Он задыхался, вопли сыновей звенели в ушах, мокрые волосы лезли в глаза, но он не обращал на это внимания: главное - поскорее добраться до детей. И вдруг он увидел Ричи, который нетвердой походкой выбрался из кустов. Лицо его было белым, как полотно, рот открыт. Позади плелся Вэйни. Идти ему мешали спущенные и мокрые штаны. Теперь и Диана увидела обоих детей. Она открыла рот, чтобы позвать их, но слова застряли в горле.
Калвин схватил старшего сына за плечи и заглянул ему в лицо. Глаза мальчика были широко открыты, он показывал на что-то у себя за спиной и судорожно всхлипывал. Вэйни просто замер в прострации, не обращая внимания на дождь. Калвин шагнул к нему и поднял сына на руки. Ребенок обмяк, как марионетка с обрезанными веревочками, и только широко открытые и часто мигающие глаза говорили о том, что он жив.
- Что случилось? - В голосе Дианы звучал ужас. - Вэйни, Ричи, в чем дело? - повторила она.
Калвин прижал к груди старшего сына, а Диана обняла Вэйни.
- Там!.. - только выдохнул Ричи, махнув рукой за спину.
- Отведи их в машину, - приказал Калвин, но Диана осталась стоять на месте, наблюдая, как муж двинулся к кустам, прошел вдоль ложбины и вдруг остановился. Он обернулся к жене, на лицо которой мокрыми прядями свисали волосы.
- Идите к машине. - Он махнул рукой.
- Что там, Мик? - требовательно спросила Диана, не двигаясь с места.
- Отведи их в машину, - закричал на нее Калвин, и, уловив в его тоне нешуточную злость, Диана развернулась и молча пошла с детьми к «ауди».
Калвин подождал, пока его семья добралась до машины, и только потом повернулся к тому, что обнаружил. Он присел на корточки и уставился в размытую дождем землю. Трава была срезана примерно на участке шесть на двенадцать футов. Густая и липкая грязь напоминала вонючий соус, в котором просматривались очертания человеческого лица. С большой натяжкой его можно было принять за младенческое. На круглой голове в двух черных провалах на месте глазниц кишели черви. Один из них высунулся из открытого рта и исчез в недрах разложившегося тела. Калвин отчаянно боролся с подступавшей тошнотой. Рядом из земли торчала полуразложившаяся, в трупных пятнах ручка с тремя оставшимися пальцами. Тут же вымытый из почвы дождем лежал крошечный трупик, обглоданный крысами или барсуком. В разодранном его животе виднелись размякшие внутренности. Невыносимое зловоние, исходившее от этой жуткой могилы, заставило Калвина достать носовой платок и прикрыть им лицо. Голова шла кругом. Он насчитал с полдюжины разных частей младенческих тел и один целый трупик. О том, что лежало глубже, можно было только догадываться. Калвина покачивало. Одно сознание того, что он стоит на краю своеобразной могилы, подействовало на него столь сильно, как и удушающее зловоние. Он долго не отрывал взгляда от изъеденного червями тела одного из эмбрионов, а когда из живота того вылез длинный извивающийся скользкий червяк, похожий на ожившую пуповину, Калвин не выдержал - его вырвало.
Диана сделала все возможное, чтобы успокоить детей, и с заднего сиденья машины наблюдала за тем, как ее муж неровной походкой бредет по полю. Дойдя до деревянной ограды, он перебрался через нее и был вынужден опереться на машину, прежде чем смог открыть дверцу. Потом тяжело опустился на сиденье и неподвижно застыл, глядя прямо перед собой. До Дианы доносилось тяжелое дыхание мужа.
- Нам следует сообщить об этом, - заикаясь, проговорил он наконец, потянувшись к ключу зажигания.
- Что ты нашел там. Мяк? - потребовала ответа жена. - Ради Бога, говори же!
Калвин опустил голову.
- Там... захоронение... - Он прокашлялся и подумал, что его снова вот-вот вырвет. Он с силой сжал зубы. Тошнота отступила.
- Там... эмбрионы... В том месте могила... - Он с шумом втянул в себя воздух. - Мы должны сообщить об этом. Немедленно.
Калвин завел машину, развернул ее и направил к главному входу больницы Фэйрвейл.
Через час Мик Калвин подробно отчитался перед главврачом и повел его в сопровождении трех санитаров, включая Гарольда Пирса, к тому месту, где обнаружил могилу. Оттуда извлекли останки пяти зародышей, сложили в мешок и доставили в больницу, где их уничтожили обычным путем - бросили в печь и сожгли, что должно было произойти несколько недель назад.
Гарольд наблюдал за тем, как пламя пожирает крошечные тела. Его била дрожь.
Голоса в голове снова набирали силу.
Глава 30
Пирс сидел в приемной главврача, нервно сжимая руки. В просторной комнате с белыми стенами стояло три кожаных кресла, в углу секретарша стучала на старой машинке «Империал». Неприятный треск машинки напоминал серию микровзрывов. Лицо секретарши, пухлой женщины лет сорока, с седеющими, гладко зачесанными волосами, покрывал толстый слой косметики, и оно блестело при ярком свете флюоресцентных ламп. На ее столе стояла кружка с надписью, выполненной большими красными буквами. Гарольду было интересно, означает ли то, что там написано, имя секретарши: «Джун». Она то и дело поглядывала на Гарольда, и он, машинально прикрывая рукой изувеченную щеку, пытался избежать ее взгляда. Она тепло улыбнулась ему, и Гарольд робко ответил ей тем же. Он ерзал на своем сиденье, производя не слишком мелодичные звуки, стараясь сидеть спокойно, но ему это плохо удавалось. Он взглянул на настенные часы за спиной секретарши: четыре двадцать шесть. Под ними висела картина, смысл которой Гарольд не мог понять. Разрозненные квадраты, разбросанные как попало. Совсем не похоже на те картины, которые сам Гарольд писал в отделении трудотерапии.
Какими далекими казались теперь те дни. Тогда он чувствовал себя частью лечебницы. У него были приятели, и, что еще важнее, его не обременяли обязанности, как сейчас. С тех пор, казалось, прошли миллионы лет. Теперь он в ожидании сидел перед кабинетом главврача, мысленно возвращаясь к недавним событиям, когда помогал выкапывать из могилы зародышей, которых с такой заботой пытался уберечь от злой участи. Он хотел спасти их, а теперь боялся, что его за это накажут. Гарольд прикрыл глаза и прислонился затылком к стене. В голове опять шумели знакомые голоса.
Он выпрямился, открыл глаза. Оглянулся, словно ожидая увидеть собеседников, но тут же вспомнил, что голоса звучат в его собственной голове.
Он с трудом проглотил слюну.
Громко зажужжал зуммер, и на приборной панели на столе секретарши загорелся зеленый свет. Она щелкнула выключателем, и Гарольд услышал ее голос по селектору. Потом она подняла глаза на Гарольда, опять улыбнулась ему и попросила пройти в кабинет. Он кивнул, встал и двинулся к двери, покрытой лаком, расположенной справа от него. На ней висела табличка:
ДОКТОР КЕННЕТ МАКМАНУС
Гарольд постучал и услышал приглашение войти. Шагнув в кабинет, он увидел Брайана Кэйтона, а также Макмануса, сидевшего за огромным столом из красного дерева. После обмена приветствиями Гарольду предложили сесть. Макманус был крупным мужчиной, высоким и сильным, с запавшими щеками и блестящими зачесанными назад черными волосами, росшими на лбу вдовьим треугольником. Его близко посаженные глаза тут же пригвоздили Пирса к стулу и напомнили ему почему-то противотуманные фары, в отличие от которых, источали бледно-серый свет.
- Пирс, правильно? - осведомился Макманус со слабой улыбкой.
Гарольд кивнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27