Помните слова: «Чтобы Море не стало Сушей, чтобы Суша не стала Морем…»
– А кальмары размножаются… – вставил вдруг Бледный, – Ладно. Забудем пока. Я же поплыву сейчас к Северному Разрезу. Чую сладкий запах беды…
«Кто еще из живых существ может услышать запах чужой беды на расстоянии двухсот миль и порадоваться этому?» – с неприязнью подумала Нита.
– Остерегайся, Килька, – сказал Эд'рум. – Только мертвая акула не может услышать ЭТОЙ твоей мысли! Если ты хочешь сблизиться со мной без опаски, опасайся показывать мне свои недружественные чувства. Думай лучше о том, что соединит нас. Не то узнаешь меня настолько близко и так скоро, как и не ожидаешь…
Челюсти акулы работали ровно и грозно. Бледный вдруг снова холодно усмехнулся.
– …Не пугайся. Все течет пока как надо. Увидимся позже… Становится темно и…
– Темно! – Нита и Кит одновременно огляделись вокруг. Вода, поначалу мутно-зеленая, разбеленная облаком света, теперь была почти черной.
– Солнце заходит, – с тоской проговорил Кит. – Вот-вот сядет.
Нита согласно присвистнула.
– Властелин акул, – сказала она, пытаясь скрыть волнение, – нам надо возвращаться, э-эээ, в наши дома, туда, где мы питаемся. И как можно скорее. Наши родители ждут нас до наступления темноты.
Эд'рум равнодушно посмотрел на Ниту своим тусклым черным глазом.
– Как знаете, – откликнулся он и ускорил свой и без того стремительный ход. – Но мы сможем оказаться под Голубым Сводом лишь после того, как выплывет множество звезд и появится Луна.
– Я знаю, – прошептала Нита. Внутри ее все трепетало, и трудно было сохранять беззаботный тон. – Может быть, ты поплывешь вперед и успокоишь их? – обратилась она к Киту. – Скажешь, что я уже иду…
– Нет, – прогудел Кит, тоже стараясь не выдать своего беспокойства. – Я тебя не оставлю. Или вместе, или…
– Эй, Килька, – пренебрежительно фыркнул Эд'рум, – очень странно, что ваши родители в чем-то ограничивают вас, когда вы творите волшебство такого уровня.
– Они не знают, что мы Волшебники, – тихо пояснил Кит.
Ш'риии была так удивлена этому, что тут же заработала плавниками, отгребла назад, словно отшатнулась, и застыла на одном месте. Эд'рум, которого, казалось, ничто не могло поразить, продолжал описывать вокруг плывущих рядышком Ниты и Кита большие ровные круги.
– Они! Не! Знают! – отрывисто присвистывала Ш'риии. – Но как же тогда вы готовитесь к превращению и творите заклинания? Я уж не говорю, что пение Песни без поддержки людей, которые вас окружают, почти невозможно. К тому же ты собираешься заменить Молчаливую! Это самое трудное…
Что-то о поддержке действительно было в Учебнике. Но Ните довольно было поддержки Кита. Теперь она стала сомневаться. Том! Надо звонить Тому!..
– Я все поняла, – сказала она вслух. – Ш'риии, поплывем быстрее. Мы уже и так слишком опаздываем. И они все четверо снова устремились на запад.
– Тот, наш мир не похож на этот, где Волшебников уважают и все понимают важность их высокого дела, – проговорил Кит. – Там, наверху, на Суше за это людей сжигали. За колдовство. Теперь… ну, теперь не так, но лучше скрывать то, чем занимаешься. Попробуй только скажи, что ты Волшебник, и люди посчитают тебя сумасшедшим. Большинство людей не верит в волшебство.
– Во ЧТО же они верят? – забеспокоилась Ш'риии.
– В разное, – растерянно ответила Нита. – Ох, Ш'риии, это все слишком сложно. Во всяком случае, вершить волшебство в тайне ото всех очень трудно.
– Я не волшебник, – откликнулся Эд'рум, – но и я утверждаю, что только глупец будет пытаться отрицать важность и полезность волшебства. Какой, должно быть, кривой и искалеченной жизнью живете вы, люди, там наверху без волшебства. Без того, что понять нельзя, а нужно только принимать. То есть без веры!
Нита, забыв о том, что она опаздывает домой, приостановилась и с иронией глянула на Эд'рума.
– Вера? И это говоришь ты, не желающий верить, что Сердцевина Времени существует?
– Килька, – просипел Эд'рум, – если Сердцевина существует на самом деле, разве она исчезнет от моего неверия? А понимать, что это такое… Нет, мне это не нужно! Зачем мне, скажем, выяснять, почему вода мокрая? Я по-другому стану дышать или плавать?.. Эй, осторожно!
Предупреждение прозвучало неожиданно и так вплелось в ровную речь Властелина, что Ните потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что случилось. Море вокруг было черным и почти непроницаемым. Но и в этой черноте угадывались еще более темные, крадущиеся тени. Одна из них, извиваясь, протягивала к ним длинные щупальца. Нита коротко вскрикнула. Эхо прилетело почти мгновенно и обожгло кожу. Нита почувствовала то, что не могла увидеть глазами. Длинное тело в форме торпеды. Извивающиеся, как змеи, скользкие щупальца. Длинный злобный клык-клюв, спрятанный в мякоти тела. Она отчаянно закрутила плавниками, рванувшись назад. Длинные щупальца с крючковатыми присосками протянулись к ней.
Звук, всколыхнувший воду вокруг, застал кальмаров, да и ее тоже врасплох. Нита никогда не слышала боевого клича разъяренного кашалота, этого начинающегося на самой высокой ноте, почти неразличимого для человеческого уха пронзительного, режущего скрипа, очень быстро переходящего в грубый рев, от которого, казалось, всколыхнулось все море. Он прекратился так же неожиданно, как и возник. Нита не могла видеть, что происходит, и продолжала тонко и протяжно петь и ловить эхо, превращающее все ее тело в один большой глаз. Она теперь ясно ощущала, нет, видела Кита в Сети Жизни кашалота, устремившегося к гигантскому кальмару. Пасть кашалота была распахнута, обнажая страшные зубы. И весь он, всей своей непомерно громадной тушей был настоящим воплощением гнева и устрашающей, неудержимой силы. Навстречу ему протянулись толстые, как канаты, щупальца, в кожу впились с противным чмоканьем острые и кривые, как абордажные крюки, присоски. Кальмар-гигант издал особый звук, напомнивший Ните отвратительный скрежет железа по стеклу.
Не успев даже осознать, что делает, Нита отплыла назад, чтобы набрать скорости, и ринулась прямо на кальмара-гиганта. Она пела на одной протяжной ноте, чтобы поймать эхо и прицелиться точно в то место, где страшные жилистые щупальца соединяются с хищным костяным клювом. Она оборвала пение в тот момент, когда врезалась в кальмара. Длинный пористый хребет чудовища затрещал и сломался. Перекатываясь, помогая себе ударами хвоста, она отплыла назад. Длинные и толстые, как корабельные канаты, щупальца в последней судороге сжали Кита и отвалились, повиснув в воде безжизненно, словно перерубленные стволы гигантских водорослей. Кит разинул свою кашалотскую пасть и сомкнул челюсти на голове поверженного кальмара. Он мял, грыз, с хрустом ломал свою добычу. Потом мощным рывком устремился вверх и дугой прорезал воду. Он торжественно гудел, победно пел, мешая Ните слышать другие звуки.
– Кит! – позвала она, но единственным ответом был боевой клич кашалота.
Ночная вода сгустилась чернильной чернотой, в которую добавлялись и клубы защитных завес, выбрасываемые кальмарами. Взболтанный придонный песок царапал кожу, отдаваясь во всем теле скрежещущим болезненным звуком. И в этой кромешной тьме мелькало с бешеной скоростью мертвенно-бледное неуловимо-стремительное тело. Светлая эта тень делала суживающиеся круги около темной массы с извивающимися щупальцами и вдруг кидалась бледной молнией в самую гущу. Скрежет, визг, кровавые обрубки щупалец, рев бурлящей воды окутывали место побоища. Эд'рум вертелся среди этого месива, челюсти его беспрерывно, словно на пружинах, смыкались и размыкались. Искромсанные тела кальмаров, медленно кружась, опускались на дно. И вдруг все стихло. Эд'рум вынырнул из облака крови и чернильных полос, и Нита на миг увидела равнодушный холодный глаз Властелина акул, поблескивающий в этой мутной воде. Грациозный и спокойный. Бледный Убийца, словно молчаливый призрак, скользил по кругу в поисках следующей жертвы. Нита замерла, не издала ни звука, пока Эд'рум проплывал мимо.
А Ш'риии таранила точно таким же приемом, как и Нита, другого кальмара. Но еще один, не замеченный, приближался, подкрадывался к ней сзади. Из темноты возник громадной тенью Кит, издающий свой боевой клич. Он сомкнул челюсти на теле кальмара и мотал его в воде, как .бульдог, из стороны в сторону. А над ними Эд'рум обходил кругами третьего кальмара. Тот панически молотил воду гибкими щупальцами, стараясь обнять и задушить его. Клюв кальмара готов был впиться в тело акулы.
Но все его усилия были тщетны. Когда Нита обернулась к четвертому, заплывавшему сбоку кальмару, она видела, как Эд'рум перестал проделывать свои смертельные круги, замер на долю секунды, метнулся, впился в тело кальмара, рванул его плоть и тут же стремительно ушел в сторону. Вновь и вновь повторял он свой жуткий маневр, вновь и вновь зубы его терзали обезумевшего от боли кальмара, пока тот не превратился в разодранный в лохмотья кричащий ком крови, чернильных облаков и подрагивающих, бессильно извивающихся щупалец. По-прежнему как бы безучастный и спокойный, с пустыми глазами, Эд'рум парил над телом обреченной жертвы. Когда его челюсти захлопнулись с лязгом, как ножницы, растерзанное тело или, вернее, то, что от него осталось, тяжело погрузилось в глубину. Нита успела подумать, что этот кальмар был не меньше, чем железнодорожный вагон.
Последний уцелевший кальмар, судорожно сжимаясь, заглатывая воду и выпуская ее сквозь свое реактивное отверстие, позорно улепетывал, оставляя за собой спасительную чернильную завесу. Нита даже и не пыталась его преследовать. Она облегченно вздохнула и стала подниматься к поверхности, чувствуя, как ее ласкает согретая за день вода в верхних слоях Моря. Но бледная тень спиралью вонзилась в глубину, промелькнула под Нитой и пропала в чернильной тьме. Через мгновение до Ниты эхом долетели хриплые вскрики кальмара. Они волнами набегали на нее, наполняли все ее существо дрожью, становились все протяжнее и вдруг стихли.
Нита устало поднималась вверх. Горб ее прорвал пленку воды, и она почувствовала блаженное прикосновение свежего ветерка. Непроизвольно из отверстия над глазами вырвался высокий фонтан воды. Она благодарно распласталась на волнах и некоторое время покачивалась, отдаваясь влекущему ее течению.
Невдалеке вынырнула Ш'риии и медленно поплыла к Ните. Они молча сблизились и, словно бы поддерживая друг друга, соприкоснулись боками, которые, каждая это чувствовала, тяжело поднимаются в затрудненном дыхании. В нескольких метрах от них поверхность воды словно бы взорвалась, и показалась спина кашалота. Нита с удивлением и опаской глядела на него. Она прекрасно понимала, что это ее друг, лишь на время принявший облик громадного кашалота, и все же с содроганием вспоминала его острые зубы, ужасающие челюсти, обагренные кровью жертвы.
– Как ты? – спросила она.
– Так, ничего, – В его голосе послышались знакомые небрежные нотки старающегося скрыть волнение и испуг мальчишки.
Нита вздохнула с облегчением: голос принадлежал кашалоту, а тон его, интонация выдавали прежнего, доброго и приветливого ее друга.
– Немножко… чуть-чуть я там, кажется, увлекся. – Он и сам чувствовал неловкость. – А как ты, Нита?
– Порядок, – бодро откликнулась она.
Из глубины показался бледный, серебристый на фоне темнеющей воды Эд'рум и взмахом хвоста поманил их за собой. Они отдышались и нырнули все трое одновременно. Вода уже поглотила следы ужасной битвы, и лишь стаи тунцов и сардин кружились в бестолковом хороводе, жадно хватая обрывки щупалец и клочки тел. Эд'рум величаво двигался в этом мельтешении, не обращая внимания даже на тех осмелевших рыбок, что отщипывали кровавые кусочки, прилипшие к его телу.
– Последнему из напавших на нас я оказал большую услугу, – хмыкнул Бледный. – Он не мог возвратиться живым, не выполнив задания. Я помог ему исчезнуть.
– Задание?
– Надеюсь, ты не считаешь это нападение случайностью, юная Килька? – надменно спросил Эд'рум. – Это такая же случайность, как начавшееся дрожание Дна, как несчастье, случившееся со Ш'риии.
Нита в смятении смотрела на Бледного Убийцу.
– Но Ш'риии терзали акулы!.. Я думала, что вы на нашей стороне!
Эд'рум уже привычно стал описывать опасные круги вокруг Ниты.
– Успокойся, юная Килька, – говорил он, – я не обязан платить преданностью никому ни в Море, ни вне его. Ты знаешь это. Или должна знать. Я – Неуправляемый. Я сам по себе. – Он подплыл ближе, – Стычка Ш'риии и Аэ'мхнууу с кораблями-убийцами-китов была, без сомнения, деянием Одинокой Силы. У нее много способов коварно запутать в своих сетях всех живых. Люди не исключение. Что же касается акул… – Голос его наполнился холодной яростью и словно бы заморозил Ниту. – Акулы подчиняются своей природе. Как и ты, и любой из вас. Не обвиняй их в том, что они рождены такими. Но у моих сородичей только один хозяин – я, Властелин акул. Если Одинокая Сила посмеет тронуть существ, находящихся под моей властью, ей придется иметь дело со МНОЙ!
Нита почувствовала внутреннюю дрожь. И не только от мысли, что Эд'рум попытается справиться с Одинокой Силой сам, но и, как ни странно, от жалости или, вернее, сочувствия к Одинокой, которая, несмотря на всю свою мощь, может столкнуться с этим холодным беспощадным глазом.
– Извини, – осторожно сказала Нита, – я думала, что это ты приказал акулам напасть на беззащитных раненых китов.
И она, чтобы выказать доверие к нему, повторила движение Ш'риии, перекатившись в воде и доверчиво открыв незащищенный бок и живот Бледному Убийце.
На какую-то долю секунды она почувствовала то, о чем не многие из живущих в Море могут поведать, – шершавое прикосновение жесткой кожи акулы. Эд'рум слегка толкнул Ниту под ребра и проскользнул мимо. Это был почти дружественный жест, но Нита успела заметить в неприятной близости работающие челюсти и неподвижные черные глаза, холодно скользнувшие по ней. Белая тень медленно проплыла над Нитой, отбрасывая воду сильными плавниками.
– В другое время и в другом месте я, может, и отдам такой приказ, – проскрипел Эд'рум – В другое время. Как ты на это смотришь, юная Килька? Мое это право?
– Я не знаю, – еле пропела Нита.
– Что ж, отлично сказано. – Эд'рум кружил вокруг, внимательно глядя на них и в то же время как бы не замечая никого. – Давайте расплываться. Мы очень близко от Тайана Бич. У тебя, Ш'риии, да и у меня осталось немало дел, которые надо завершить без свидетелей.
Ш'риии подплыла к Бледному Убийце. Однако Нита заметила, что приблизилась она все же не настолько, как, например, к ним с Китом, к Ар'ооону или к дельфинам.
– Эд'Ахррумрашш, Старейшина и Властелин акул, хозяин Глади Вод и Шельфа и того, что лежит между ними, обращаемся к тебе. Те, кто собираются петь Песню, которая есть и позор Моря, и слава Моря, призывают тебя. Скажи, чтобы я услышала, согласен ли ты с этой Песней?
– Я согласен и буду сплетать мой голос и волю и мою кровь с теми, кто поет, если это потребуется.
– Я спрашиваю второй раз…
– Успокойся, Ш'риии, я знаю эту Клятву. Кто помнит ее слова лучше, чем я? Второй раз я говорю, чтобы все, кто находится в моей Власти, и те, кто непокорен мне, услышали. Дважды я согласен с Песней, клянусь своей властью Властелина акул. И в третий раз повторяю, чтобы Море и Сердце Моря услышали… – Нита удивилась тому, что произнесены были все же слова «Сердце Моря». А Эд'рум уже спокойно промолвил: – Плывите. А вы двое отправляйтесь туда, где вам необходимо быть. Это совсем рядом.
Кит смущенно огляделся:
– Откуда ты знаешь? Здесь много мест с названием Тайана Бич, а ты к тому же никогда не видел нашего дома…
– Я ощущал в воде запах ваших человеческих тел сегодня утром, – спокойно ответил Эд'рум. – Кроме того, я всегда чую запах беды… Поторопитесь.
– О-оох, – выдохнул Кит.
– Ш'риии, – спросила Нита, – когда мы потребуемся тебе снова?
– На рассвете, – ответила китиха, слегка подталкивая с дружеской симпатией сначала Ниту, а потом Кита. – Извините, но у нас нет времени, нельзя позволить себе и дня отдыха.
– Мы должны быть именно в этом месте? – спросил Кит.
– Во всяком случае, Молчаливая быть должна, – подчеркнула Ш'риии, поглядывая на Ниту. – Обычно Клятвой руководит Молчаливая, поскольку она рискует больше других.
Нита обреченно вздохнула.
– Кит, – сказала она, – может быть, тебе лучше остаться дома завтра? В конце концов, надо же как-то успокоить домашних.
Кит сердито толкнул ее в бок, и от этого легкого толчка многопудового тела кашалота Ниту кинуло в сторону.
– Э, нет, – возразил Кит. – Так нечестно. Выходит, ты будешь управляться со всем одна? Кроме того, если эти штучки с нападениями повторятся, а Бледного рядом не окажется…
– Ты прав, – согласилась Нита.
– Тогда нам пора, – увлек ее за собой Кит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
– А кальмары размножаются… – вставил вдруг Бледный, – Ладно. Забудем пока. Я же поплыву сейчас к Северному Разрезу. Чую сладкий запах беды…
«Кто еще из живых существ может услышать запах чужой беды на расстоянии двухсот миль и порадоваться этому?» – с неприязнью подумала Нита.
– Остерегайся, Килька, – сказал Эд'рум. – Только мертвая акула не может услышать ЭТОЙ твоей мысли! Если ты хочешь сблизиться со мной без опаски, опасайся показывать мне свои недружественные чувства. Думай лучше о том, что соединит нас. Не то узнаешь меня настолько близко и так скоро, как и не ожидаешь…
Челюсти акулы работали ровно и грозно. Бледный вдруг снова холодно усмехнулся.
– …Не пугайся. Все течет пока как надо. Увидимся позже… Становится темно и…
– Темно! – Нита и Кит одновременно огляделись вокруг. Вода, поначалу мутно-зеленая, разбеленная облаком света, теперь была почти черной.
– Солнце заходит, – с тоской проговорил Кит. – Вот-вот сядет.
Нита согласно присвистнула.
– Властелин акул, – сказала она, пытаясь скрыть волнение, – нам надо возвращаться, э-эээ, в наши дома, туда, где мы питаемся. И как можно скорее. Наши родители ждут нас до наступления темноты.
Эд'рум равнодушно посмотрел на Ниту своим тусклым черным глазом.
– Как знаете, – откликнулся он и ускорил свой и без того стремительный ход. – Но мы сможем оказаться под Голубым Сводом лишь после того, как выплывет множество звезд и появится Луна.
– Я знаю, – прошептала Нита. Внутри ее все трепетало, и трудно было сохранять беззаботный тон. – Может быть, ты поплывешь вперед и успокоишь их? – обратилась она к Киту. – Скажешь, что я уже иду…
– Нет, – прогудел Кит, тоже стараясь не выдать своего беспокойства. – Я тебя не оставлю. Или вместе, или…
– Эй, Килька, – пренебрежительно фыркнул Эд'рум, – очень странно, что ваши родители в чем-то ограничивают вас, когда вы творите волшебство такого уровня.
– Они не знают, что мы Волшебники, – тихо пояснил Кит.
Ш'риии была так удивлена этому, что тут же заработала плавниками, отгребла назад, словно отшатнулась, и застыла на одном месте. Эд'рум, которого, казалось, ничто не могло поразить, продолжал описывать вокруг плывущих рядышком Ниты и Кита большие ровные круги.
– Они! Не! Знают! – отрывисто присвистывала Ш'риии. – Но как же тогда вы готовитесь к превращению и творите заклинания? Я уж не говорю, что пение Песни без поддержки людей, которые вас окружают, почти невозможно. К тому же ты собираешься заменить Молчаливую! Это самое трудное…
Что-то о поддержке действительно было в Учебнике. Но Ните довольно было поддержки Кита. Теперь она стала сомневаться. Том! Надо звонить Тому!..
– Я все поняла, – сказала она вслух. – Ш'риии, поплывем быстрее. Мы уже и так слишком опаздываем. И они все четверо снова устремились на запад.
– Тот, наш мир не похож на этот, где Волшебников уважают и все понимают важность их высокого дела, – проговорил Кит. – Там, наверху, на Суше за это людей сжигали. За колдовство. Теперь… ну, теперь не так, но лучше скрывать то, чем занимаешься. Попробуй только скажи, что ты Волшебник, и люди посчитают тебя сумасшедшим. Большинство людей не верит в волшебство.
– Во ЧТО же они верят? – забеспокоилась Ш'риии.
– В разное, – растерянно ответила Нита. – Ох, Ш'риии, это все слишком сложно. Во всяком случае, вершить волшебство в тайне ото всех очень трудно.
– Я не волшебник, – откликнулся Эд'рум, – но и я утверждаю, что только глупец будет пытаться отрицать важность и полезность волшебства. Какой, должно быть, кривой и искалеченной жизнью живете вы, люди, там наверху без волшебства. Без того, что понять нельзя, а нужно только принимать. То есть без веры!
Нита, забыв о том, что она опаздывает домой, приостановилась и с иронией глянула на Эд'рума.
– Вера? И это говоришь ты, не желающий верить, что Сердцевина Времени существует?
– Килька, – просипел Эд'рум, – если Сердцевина существует на самом деле, разве она исчезнет от моего неверия? А понимать, что это такое… Нет, мне это не нужно! Зачем мне, скажем, выяснять, почему вода мокрая? Я по-другому стану дышать или плавать?.. Эй, осторожно!
Предупреждение прозвучало неожиданно и так вплелось в ровную речь Властелина, что Ните потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что случилось. Море вокруг было черным и почти непроницаемым. Но и в этой черноте угадывались еще более темные, крадущиеся тени. Одна из них, извиваясь, протягивала к ним длинные щупальца. Нита коротко вскрикнула. Эхо прилетело почти мгновенно и обожгло кожу. Нита почувствовала то, что не могла увидеть глазами. Длинное тело в форме торпеды. Извивающиеся, как змеи, скользкие щупальца. Длинный злобный клык-клюв, спрятанный в мякоти тела. Она отчаянно закрутила плавниками, рванувшись назад. Длинные щупальца с крючковатыми присосками протянулись к ней.
Звук, всколыхнувший воду вокруг, застал кальмаров, да и ее тоже врасплох. Нита никогда не слышала боевого клича разъяренного кашалота, этого начинающегося на самой высокой ноте, почти неразличимого для человеческого уха пронзительного, режущего скрипа, очень быстро переходящего в грубый рев, от которого, казалось, всколыхнулось все море. Он прекратился так же неожиданно, как и возник. Нита не могла видеть, что происходит, и продолжала тонко и протяжно петь и ловить эхо, превращающее все ее тело в один большой глаз. Она теперь ясно ощущала, нет, видела Кита в Сети Жизни кашалота, устремившегося к гигантскому кальмару. Пасть кашалота была распахнута, обнажая страшные зубы. И весь он, всей своей непомерно громадной тушей был настоящим воплощением гнева и устрашающей, неудержимой силы. Навстречу ему протянулись толстые, как канаты, щупальца, в кожу впились с противным чмоканьем острые и кривые, как абордажные крюки, присоски. Кальмар-гигант издал особый звук, напомнивший Ните отвратительный скрежет железа по стеклу.
Не успев даже осознать, что делает, Нита отплыла назад, чтобы набрать скорости, и ринулась прямо на кальмара-гиганта. Она пела на одной протяжной ноте, чтобы поймать эхо и прицелиться точно в то место, где страшные жилистые щупальца соединяются с хищным костяным клювом. Она оборвала пение в тот момент, когда врезалась в кальмара. Длинный пористый хребет чудовища затрещал и сломался. Перекатываясь, помогая себе ударами хвоста, она отплыла назад. Длинные и толстые, как корабельные канаты, щупальца в последней судороге сжали Кита и отвалились, повиснув в воде безжизненно, словно перерубленные стволы гигантских водорослей. Кит разинул свою кашалотскую пасть и сомкнул челюсти на голове поверженного кальмара. Он мял, грыз, с хрустом ломал свою добычу. Потом мощным рывком устремился вверх и дугой прорезал воду. Он торжественно гудел, победно пел, мешая Ните слышать другие звуки.
– Кит! – позвала она, но единственным ответом был боевой клич кашалота.
Ночная вода сгустилась чернильной чернотой, в которую добавлялись и клубы защитных завес, выбрасываемые кальмарами. Взболтанный придонный песок царапал кожу, отдаваясь во всем теле скрежещущим болезненным звуком. И в этой кромешной тьме мелькало с бешеной скоростью мертвенно-бледное неуловимо-стремительное тело. Светлая эта тень делала суживающиеся круги около темной массы с извивающимися щупальцами и вдруг кидалась бледной молнией в самую гущу. Скрежет, визг, кровавые обрубки щупалец, рев бурлящей воды окутывали место побоища. Эд'рум вертелся среди этого месива, челюсти его беспрерывно, словно на пружинах, смыкались и размыкались. Искромсанные тела кальмаров, медленно кружась, опускались на дно. И вдруг все стихло. Эд'рум вынырнул из облака крови и чернильных полос, и Нита на миг увидела равнодушный холодный глаз Властелина акул, поблескивающий в этой мутной воде. Грациозный и спокойный. Бледный Убийца, словно молчаливый призрак, скользил по кругу в поисках следующей жертвы. Нита замерла, не издала ни звука, пока Эд'рум проплывал мимо.
А Ш'риии таранила точно таким же приемом, как и Нита, другого кальмара. Но еще один, не замеченный, приближался, подкрадывался к ней сзади. Из темноты возник громадной тенью Кит, издающий свой боевой клич. Он сомкнул челюсти на теле кальмара и мотал его в воде, как .бульдог, из стороны в сторону. А над ними Эд'рум обходил кругами третьего кальмара. Тот панически молотил воду гибкими щупальцами, стараясь обнять и задушить его. Клюв кальмара готов был впиться в тело акулы.
Но все его усилия были тщетны. Когда Нита обернулась к четвертому, заплывавшему сбоку кальмару, она видела, как Эд'рум перестал проделывать свои смертельные круги, замер на долю секунды, метнулся, впился в тело кальмара, рванул его плоть и тут же стремительно ушел в сторону. Вновь и вновь повторял он свой жуткий маневр, вновь и вновь зубы его терзали обезумевшего от боли кальмара, пока тот не превратился в разодранный в лохмотья кричащий ком крови, чернильных облаков и подрагивающих, бессильно извивающихся щупалец. По-прежнему как бы безучастный и спокойный, с пустыми глазами, Эд'рум парил над телом обреченной жертвы. Когда его челюсти захлопнулись с лязгом, как ножницы, растерзанное тело или, вернее, то, что от него осталось, тяжело погрузилось в глубину. Нита успела подумать, что этот кальмар был не меньше, чем железнодорожный вагон.
Последний уцелевший кальмар, судорожно сжимаясь, заглатывая воду и выпуская ее сквозь свое реактивное отверстие, позорно улепетывал, оставляя за собой спасительную чернильную завесу. Нита даже и не пыталась его преследовать. Она облегченно вздохнула и стала подниматься к поверхности, чувствуя, как ее ласкает согретая за день вода в верхних слоях Моря. Но бледная тень спиралью вонзилась в глубину, промелькнула под Нитой и пропала в чернильной тьме. Через мгновение до Ниты эхом долетели хриплые вскрики кальмара. Они волнами набегали на нее, наполняли все ее существо дрожью, становились все протяжнее и вдруг стихли.
Нита устало поднималась вверх. Горб ее прорвал пленку воды, и она почувствовала блаженное прикосновение свежего ветерка. Непроизвольно из отверстия над глазами вырвался высокий фонтан воды. Она благодарно распласталась на волнах и некоторое время покачивалась, отдаваясь влекущему ее течению.
Невдалеке вынырнула Ш'риии и медленно поплыла к Ните. Они молча сблизились и, словно бы поддерживая друг друга, соприкоснулись боками, которые, каждая это чувствовала, тяжело поднимаются в затрудненном дыхании. В нескольких метрах от них поверхность воды словно бы взорвалась, и показалась спина кашалота. Нита с удивлением и опаской глядела на него. Она прекрасно понимала, что это ее друг, лишь на время принявший облик громадного кашалота, и все же с содроганием вспоминала его острые зубы, ужасающие челюсти, обагренные кровью жертвы.
– Как ты? – спросила она.
– Так, ничего, – В его голосе послышались знакомые небрежные нотки старающегося скрыть волнение и испуг мальчишки.
Нита вздохнула с облегчением: голос принадлежал кашалоту, а тон его, интонация выдавали прежнего, доброго и приветливого ее друга.
– Немножко… чуть-чуть я там, кажется, увлекся. – Он и сам чувствовал неловкость. – А как ты, Нита?
– Порядок, – бодро откликнулась она.
Из глубины показался бледный, серебристый на фоне темнеющей воды Эд'рум и взмахом хвоста поманил их за собой. Они отдышались и нырнули все трое одновременно. Вода уже поглотила следы ужасной битвы, и лишь стаи тунцов и сардин кружились в бестолковом хороводе, жадно хватая обрывки щупалец и клочки тел. Эд'рум величаво двигался в этом мельтешении, не обращая внимания даже на тех осмелевших рыбок, что отщипывали кровавые кусочки, прилипшие к его телу.
– Последнему из напавших на нас я оказал большую услугу, – хмыкнул Бледный. – Он не мог возвратиться живым, не выполнив задания. Я помог ему исчезнуть.
– Задание?
– Надеюсь, ты не считаешь это нападение случайностью, юная Килька? – надменно спросил Эд'рум. – Это такая же случайность, как начавшееся дрожание Дна, как несчастье, случившееся со Ш'риии.
Нита в смятении смотрела на Бледного Убийцу.
– Но Ш'риии терзали акулы!.. Я думала, что вы на нашей стороне!
Эд'рум уже привычно стал описывать опасные круги вокруг Ниты.
– Успокойся, юная Килька, – говорил он, – я не обязан платить преданностью никому ни в Море, ни вне его. Ты знаешь это. Или должна знать. Я – Неуправляемый. Я сам по себе. – Он подплыл ближе, – Стычка Ш'риии и Аэ'мхнууу с кораблями-убийцами-китов была, без сомнения, деянием Одинокой Силы. У нее много способов коварно запутать в своих сетях всех живых. Люди не исключение. Что же касается акул… – Голос его наполнился холодной яростью и словно бы заморозил Ниту. – Акулы подчиняются своей природе. Как и ты, и любой из вас. Не обвиняй их в том, что они рождены такими. Но у моих сородичей только один хозяин – я, Властелин акул. Если Одинокая Сила посмеет тронуть существ, находящихся под моей властью, ей придется иметь дело со МНОЙ!
Нита почувствовала внутреннюю дрожь. И не только от мысли, что Эд'рум попытается справиться с Одинокой Силой сам, но и, как ни странно, от жалости или, вернее, сочувствия к Одинокой, которая, несмотря на всю свою мощь, может столкнуться с этим холодным беспощадным глазом.
– Извини, – осторожно сказала Нита, – я думала, что это ты приказал акулам напасть на беззащитных раненых китов.
И она, чтобы выказать доверие к нему, повторила движение Ш'риии, перекатившись в воде и доверчиво открыв незащищенный бок и живот Бледному Убийце.
На какую-то долю секунды она почувствовала то, о чем не многие из живущих в Море могут поведать, – шершавое прикосновение жесткой кожи акулы. Эд'рум слегка толкнул Ниту под ребра и проскользнул мимо. Это был почти дружественный жест, но Нита успела заметить в неприятной близости работающие челюсти и неподвижные черные глаза, холодно скользнувшие по ней. Белая тень медленно проплыла над Нитой, отбрасывая воду сильными плавниками.
– В другое время и в другом месте я, может, и отдам такой приказ, – проскрипел Эд'рум – В другое время. Как ты на это смотришь, юная Килька? Мое это право?
– Я не знаю, – еле пропела Нита.
– Что ж, отлично сказано. – Эд'рум кружил вокруг, внимательно глядя на них и в то же время как бы не замечая никого. – Давайте расплываться. Мы очень близко от Тайана Бич. У тебя, Ш'риии, да и у меня осталось немало дел, которые надо завершить без свидетелей.
Ш'риии подплыла к Бледному Убийце. Однако Нита заметила, что приблизилась она все же не настолько, как, например, к ним с Китом, к Ар'ооону или к дельфинам.
– Эд'Ахррумрашш, Старейшина и Властелин акул, хозяин Глади Вод и Шельфа и того, что лежит между ними, обращаемся к тебе. Те, кто собираются петь Песню, которая есть и позор Моря, и слава Моря, призывают тебя. Скажи, чтобы я услышала, согласен ли ты с этой Песней?
– Я согласен и буду сплетать мой голос и волю и мою кровь с теми, кто поет, если это потребуется.
– Я спрашиваю второй раз…
– Успокойся, Ш'риии, я знаю эту Клятву. Кто помнит ее слова лучше, чем я? Второй раз я говорю, чтобы все, кто находится в моей Власти, и те, кто непокорен мне, услышали. Дважды я согласен с Песней, клянусь своей властью Властелина акул. И в третий раз повторяю, чтобы Море и Сердце Моря услышали… – Нита удивилась тому, что произнесены были все же слова «Сердце Моря». А Эд'рум уже спокойно промолвил: – Плывите. А вы двое отправляйтесь туда, где вам необходимо быть. Это совсем рядом.
Кит смущенно огляделся:
– Откуда ты знаешь? Здесь много мест с названием Тайана Бич, а ты к тому же никогда не видел нашего дома…
– Я ощущал в воде запах ваших человеческих тел сегодня утром, – спокойно ответил Эд'рум. – Кроме того, я всегда чую запах беды… Поторопитесь.
– О-оох, – выдохнул Кит.
– Ш'риии, – спросила Нита, – когда мы потребуемся тебе снова?
– На рассвете, – ответила китиха, слегка подталкивая с дружеской симпатией сначала Ниту, а потом Кита. – Извините, но у нас нет времени, нельзя позволить себе и дня отдыха.
– Мы должны быть именно в этом месте? – спросил Кит.
– Во всяком случае, Молчаливая быть должна, – подчеркнула Ш'риии, поглядывая на Ниту. – Обычно Клятвой руководит Молчаливая, поскольку она рискует больше других.
Нита обреченно вздохнула.
– Кит, – сказала она, – может быть, тебе лучше остаться дома завтра? В конце концов, надо же как-то успокоить домашних.
Кит сердито толкнул ее в бок, и от этого легкого толчка многопудового тела кашалота Ниту кинуло в сторону.
– Э, нет, – возразил Кит. – Так нечестно. Выходит, ты будешь управляться со всем одна? Кроме того, если эти штучки с нападениями повторятся, а Бледного рядом не окажется…
– Ты прав, – согласилась Нита.
– Тогда нам пора, – увлек ее за собой Кит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27