— спросил он.— Шесть знаков, господин, шесть царапин означают шесть когтей.Сварт швырнул ракушку в море:— Обычный мусор! Бросай ты эту чепуховину и пошли. Сварт Шестикогть сам хозяин своей судьбы, только дураки верят в гадания на ракушках.На правом фланге бок о бок со своим приближенным, горностаем Вислоносом, шел капитан Зигу. Им обоим был виден возглавлявший колонну Сварт.Горностай недолюбливал Сварта и не скрывал этого:— Ха, предводитель! Жаба лысая он, а не предводитель! Справиться с ним тебе, капитан, все равно что раз плюнуть.Зигу производил впечатление благородного зверя. Кроме того, он был умным и беспощадным, не зря все пираты до смерти боялись его длинной рапиры. Его позабавила неожиданная вспышка гнева Вислоноса.— Скажи на милость, зачем мне свергать нашего любимого командира, к чему ты меня подстрекаешь?— Чтобы во главе армии стоял такой разудалый зверь, как ты, капитан.Зигу многообещающе улыбнулся:— Возможно, мое командование пошло бы всем на пользу. Но это позже, друг мой, позже.— Ха-ха-ха! — Вислонос разразился хриплым смехом. — Ну ты, капитан, не промах! Надеешься, что Сварта в бою за Саламандастрон пришьют и тогда путь тебе будет расчищен.— Грубо сказано, но верно, мой длинноносый сообщник.— Ну ты и впрямь благородный зверь! — восхищенно усмехнулся Вислонос. — Красивые речи и грязные делишки, — видать, это признак истинной породы.Тем временем Сварт с Темнухой замышляли против своего союзника очередной план.— Господин, — начала Темнуха, — этот Зигу, коль ты его не уберешь, однажды ночью проткнет тебя своим тонким мечом.— Зигу нужен только до тех пор, пока мы не доберемся до горы. Он знает, где она находится и как лучше подступиться к ней. Если его убьют, то мир праху его, а если выживет и вернется к нам с победой, то ты сама знаешь, что делать, не так ли?— Господин, мы встретим его как героя и преподнесем прекрасное вино из серебряной чаши, как Криволапу.Скарлет парил слишком высоко и потому не слышал, что происходило внизу. Завидев движущееся вдоль моря войско Сварта, он тотчас развернулся и полетел к Саламандастрону. ГЛАВА 26 Блик и зайцы сидели на выступе высокой скалы. После трудового дня они решили подкрепиться и устроили обед на воздухе.Булава Блика теперь обычно висела в кузнице. Он больше не брал ее всякий раз с собой: она ему только мешала возделывать поля и ухаживать за деревьями.Из соседнего туннеля показались Росянка с зайчихой по имени Быстролапка, они несли покрытый салфеткой поднос.Барсук затрепетал от удовольствия, когда Быстролапка сняла салфетку с подноса.— Это сливово-миндальный кекс, — сообщила она, разрезая его на аппетитные кусочки. — Блогвуд замешивает его на старом сидре, поэтому кекс пропекается медленно и не теряет влаги.— Крии! Отличная еда для проголодавшихся птиц!На широкое плечо Блика сел Скарлет и принялся клевать кусок кекса, который ему протянул друг.— О мой верный друг! — воскликнул барсук. — С самой осени не видал я тебя. Ешь кекс и выкладывай новости.— Хороший кекс, — заключил Скарлет, проглотив последний кусок. — Пожалуй, прихвачу пару кусочков с собой. Плохие новости, друг. Шестикогть через три дня будет здесь. У него большое войско, в котором самое неистовое зверье.Позабыв о кексе, Блик встал и повел сокола с собой.— Жду тебя в кузнице, Росянка, — сказал он, — и распорядись, чтобы срочно явились ко мне офицеры Дозорного Отряда. Будет военный совет.Дюжина долговязых зайцев и зайчих собралась в кузнице на военный совет. Это были сильные, знающие свое дело воины. Блик сел у окна, а Скарлет устроился на подоконнике. Барсук предоставил слово соколу.— Войско хорька вчетверо больше, чем ваше. Поэтому сражаться на открытом месте просто безнадежно. Я подыскал вам кое-какое подкрепление.— Подкрепление? — перебил его заяц с длинным мечом. — Что за подкрепление?— Например, шесть лодок с воинами-землеройками. Они зайдут с моря и нанесут удар по врагу с тыла.— Это хорошее решение. — Блик закивал в знак согласия. — Если войско Сварта так велико, как ты говоришь, любая помощь будет нам кстати. Есть еще какие-нибудь соображения, Скарлет?Сокол стряхнул крошки с перьев.— Дай мне свой талисман, который ты носишь на шее, Блик, — попросил он. — Я попробую поискать помощи у выдр и белок.— Возьми, и счастливого тебе полета, мой милый сокол! — произнес Блик, надевая талисман на шею друга.Слегка поклонившись на прощание, Скарлет взмыл через окно в небо.— Основной удар, — обратился Блик к зайцам, — мы нанесем с горы. Провизии и воды нам хватит на долгое время. В этом наше преимущество. Итак, что еще мы можем предпринять, когда Сварт начнет осаду крепости?У Саблезуба (так величали зайца с длинным мечом) была идея еще со времен нападения на них крыс-пиратов.— Господин, можно выкопать длинные траншеи, натыкать в них острые колья, прикрыть сверху камышом и для маскировки присыпать песком.— Неплохо придумано, но враг наверняка их заметит.Зайчиха по имени Ловколапка подняла вверх легкое копье:— Нет, не заметит, если этим делом займемся мы со старыми сонями.— Сонями? — изумился Блик.В разговор вступил самый старший из зайцев по возрасту и чину, статный полковник Сандгал.— Ах, сони, — подмигнул он Блику со знанием дела. — Ужасно долго объяснять, что они делают, но будь уверен, этим грызунам, которые ласково себя называют офицерами, найдется работенка. Господин, позволь мне дать тебе один совет: займись укреплением входов и выходов в основании горы, а остальное мы возьмем на себя.Барсук знал, что зайцы опытные воины, но все равно был поражен их самоуверенностью и изобретательностью.— Что ж, хорошо, на этом и порешим. Только прошу об одном: предводителя не трогать. Сварт Шестикогть — мой, — закрыл совет Блик.За одну ночь Саламандастрон превратился в военный гарнизон. Зайцы опустошили склад оружия и кузницу. У всех щелей и окон были составлены в козлы луки, стрелы и пращи с камнями. Малышей перевели в центральные пещеры. Старики трудились в кузнице: чинили, точили и ковали оружие. На полпути между горой и морем рыли траншеи и вставляли в них заостренные колья. Высоко на горе вырастали кучи камней, чтобы в случае надобности можно было сбросить их сверху.Блик работал во главе отряда, который блокировал все входы и выходы булыжниками, скрепленными смесью разведенного водой известняка и песка. Главный вход закрывали огромные, из неотесанного дерева ворота.Только однажды Блик на минуту остановился и с грустью окинул взглядом раскинувшиеся внизу возделанные поля. Скоро все, что он с такой любовью творил, неминуемо разрушит война.Война, которой суждено начаться через два дня. ГЛАВА 27 Куда подевался мой синий горшок с медом? Бриони, ты не убирала моего горшка?Монах Банфолд метался как очумелый по кухне взад-вперед и что было сил наяривал ложкой в миске с тестом.— Он стоял в кухне. Это не простой горшок. Он принадлежал моей маме, и она подарила его мне. Ааа! Покров, поди сюда, куда девался горшок, а?Банфолд отставил миску с тестом и, схватив хорька за ухо, встряхнул так, что тот завизжал:— Еааа! Пусти меня! Ухх! Знать не знаю и знать не желаю, где твой несчастный горшок! Бриони!В мгновение ока мышка оказалась между ними и вызволила Покрова из лап Монаха.— Сейчас же отпусти его, Банфолд! Вечно ты его обвиняешь, когда что-то пропадает.— Это, верно, оттого, что Покров, как правило, и оказывается виноват, — предположила сестра Орис, оторвавшись от пирогов.— Это несправедливо, — продолжала Бриони. — Покров проделывал эти штучки, только пока был малышом.— Верно, он уже не малыш, — неодобрительно покачала лапой ежиха Мирта, — но пока что почти не изменился.Покров, спрятавшись за Бриони, высунул голову и показал Мирте язык:— Вот тебе, старая толстуха, твоя морда давно кирпича просит!— Что, скажите ради всего святого, здесь происходит? — откуда ни возьмись на кухне появилась аббатиса Мериам.В воздухе повисла тишина, затем все наперебой стали объяснять, в чем дело.Чтобы утихомирить разбушевавшиеся страсти, Мериам подняла вверх лапу:— Кто-нибудь видел, как Покров брал горшок? Нет? — Мериам обернулась к хорьку и слегка вздернула ему подбородок. — Скажи мне правду, Покров, ты брал горшок?Покров заморгал от слез, не выдержав пронзительного взгляда аббатисы.— Не брал! — уверенно заявил он.Мериам тотчас его отпустила и скрестила лапы в рукавах сутаны.— Тогда и говорить не о чем. Никто не видел, что Покров брал горшок, а без доказательств обвинять его нельзя. Я верю ему, раз он сказал мне, что не брал его. Раз тебе, Монах, так дорог этот горшок, мы немедленно приступим к его поискам.Бриони кипела от злости на обвинителей Покрова. Чтобы успокоиться, она вышла со своим воспитанником в сад. Бриони села на зеленой полянке под сенью покосившейся яблони.— Иди сядь со мной рядом, Покров. — Она лапой похлопала по траве.Молодой хорек как будто ее не слышал, продолжал срывать с куста красной смородины один лист за другим.— Мы пропустили завтрак, — фыркнул он.— Неужели ты можешь думать сейчас о еде?! — Бриони от возмущения схватилась за голову. — Меня тошнит при одном упоминании о пище. Возьми яблоко, раз ты так голоден.С нижней ветки Покров сорвал налитое розовое яблоко. Откусил его, но тут же выплюнул и разъяренно отшвырнул остаток.— Не хочу ничего. Все вы ополчились против меня!И он бросился бежать из сада прочь. Бриони, приподнявшись, крикнула ему вслед:— Покров, постой, вернись, ты же знаешь, я с тобой!Но он уже исчез в кустах, что росли рядом с лестницей у южной стены аббатства. В подобных случаях Бриони частенько находила его там.В голове у Бриони путались все мысли. Когда Покров был малышом, в аббатстве то и дело что-то пропадало, и всякий раз она не могла поверить, что он воришка. А если его застигали на месте преступления, он сквозь слезы давал торжественные обещания, что больше этого не повторится. Однако Покров так и не изменился, но мышка все равно его любила как родная мать. Бриони решительно встала, утерла глаза и стиснула лапы. С сегодняшнего дня она будет доказывать ему, что быть хорошим — значит быть счастливым. Они вместе постараются развеять облака недоверия, постараются добиться, чтобы все рэдволльцы его начали уважать.Юный хорек вырос высоким и стройным, гибким и мускулистым — весь в отца, которого никогда не знал. Сидя под кустами у южной стены аббатства, Покров ловко жонглировал синим медовым горшком, подбрасывая в воздух и ловя его шестипалой лапой. С хитрой ухмылкой он вылизывал остатки меда. Теперь, когда горшок пуст, можно будет подкинуть его на кухню. Ну уж нет! Монах Банфолд чуть было не вывернул ему ухо, не видать ему за это любимого горшка!Бриони знала, где искать Покрова, и не спеша направилась к его укрытию. Вдруг кусты, где она ожидала увидеть Покрова, зашевелились. В листве скакал, как мячик, синий горшок. Бриони спрятала голову, затаив дыхание и до боли закусив губу, чтобы не расплакаться.Прижав горшок к себе, Покров поспешил к пруду. Сейчас во время завтрака там его никто не встретит. Бриони следила за ним со своего наблюдательного пункта. Согнувшись в три погибели, чтобы ее не было видно, Бриони помчалась на противоположный берег пруда и залегла в кустах, не сводя глаз с Покрова.— Спасибо за медок! — произнес Покров, набрав в горшок воды. — Краденое куда вкусней и слаще. Больше тебя уж никто не увидит. Я последний, кто держит тебя в лапах. Прощай, синий горшочек!Изо всех сил Покров швырнул горшок далеко в пруд, но в последний момент с замиранием сердца вдруг понял, что слегка переусердствовал. Горшок блеснул в лучах слепящего солнца и плюхнулся в кусты на другой стороне пруда.Покров поднялся на цыпочки, стараясь разглядеть, куда упал горшок, но безуспешно. Тогда юный хорек расхохотался, пожал плечами и помчался обратно в аббатство: вдруг после завтрака еще что-нибудь осталось поесть.Дело шло уже к вечеру, когда Тогет обнаружил медовый горшок в мешке с орехами. Банфолд был вне себя от радости, а вот аббатису этот факт заставил призадуматься. С чего бы это вдруг горшок Монаха лежал там пустой и чисто вымытый?Бриони не могла решиться поговорить с Покровом начистоту. Да и какой смысл? Наверняка он начнет лить слезы и от всего отказываться, и в итоге все, кроме него самого, окажутся виноваты. Зная, как дорог этот горшок Банфолду, она решила тайно вернуть его владельцу.Белла увидела, как повернулась дверная ручка и в комнату вошла Бриони. Закусив язык в уголке рта, мышь осторожно несла поднос. При ее появлении Белла просияла от удовольствия:— Моя маленькая умница принесла полуденный чай беспомощной старушке, у которой свои причуды!Поставив поднос, Бриони поправила на плечах барсучихи старый платок и приоткрыла окно, чтобы вдохнуть глоток свежего летнего воздуха. Налила им обеим чаю и поставила на стол еду. После чего уселась на подлокотнике кресла рядом с Беллой.Барсучиха отхлебнула чаю, наблюдая поверх маленьких очков за мышкой.— Итак, моя подруженька, — начала Белла, — что тревожит твое сердечко?— О, всякая всячина. Белла, а ты всю жизнь была хорошей?В ответ раздался низкий гортанный смех барсучихи:— О святые небеса, конечно нет. Порой, как сейчас, я бываю просто несносна. Это ж надо навалить столько повидла и крема на одну лепешку! Стыд, да и только!Когда же она уничтожила лепешку в два приема, Бриони тоже не удержалась и рассмеялась.— Я вот что хочу узнать, — продолжала мышь вытирая крем и повидло с губ Беллы, — как ты думаешь, если кто-нибудь постоянно ведет себя несносно и вообще никогда не бывает хорошим, это уже неисправимо?— Это совсем другое дело, детка. — Белла отхлебнула глоток чаю. — Большинство зверей обычно бывают хорошими и лишь иногда несносны. Другие же, как аббатиса Мериам, всегда хорошие и никогда не бывают плохими. Но есть и такие, которые никогда не бывают хорошими, потому что они не знают, как ими стать, и не желают слушать никаких советов от хороших зверей. Со временем они из несносных превращаются в плохих, и непременно наступает день, когда их поступкам остается одно название — зло.Бриони отложила в сторону лепешку.— Я не знаю никого, кто был бы настолько злой, разве что немного несносный. Я думаю, что если бы другие его то и дело не обвиняли во всех смертных грехах, то, может, он бы и исправился. Когда никто в него… эээ… или в нее не верит, то такое существо чувствует себя несчастным и потому становится несносным, вот что я хочу сказать.Бриони почувствовала на своем плече ласковую барсучью лапу.— Я думаю, мы обе знаем, о ком ты говоришь, детка. Боюсь, это наша с Мериам вина в том, что мы приютили его в аббатстве.Мышка разволновалась и принялась поправлять барсучихе платок и взбивать подушки.— Что ты, Белла, я представления не имею, о ком ты говоришь. А теперь тебе пора немного вздремнуть.Мышь тихо вышла из комнаты и осторожно закрыла за собой дверь. Заметив, что дверь в лазарет приоткрыта, она заглянула туда, ожидая встретить сестру Иву, заведующую лазаретом и целительницу травами.В лазарете спиной к Бриони стоял Покров.— Покров! Что ты тут делаешь? — удивилась она.Хорек вздрогнул: его застали врасплох. Стаканы и кувшины зашатались и повалились.— Я… э… ничего, — промямлил он, заикаясь. — Я просто смотрел.— Сию минуту марш отсюда! — вскипела Бриони, указывая ему на дверь. — Не то мне придется пожаловаться на тебя аббатисе.— Я ничего здесь не взял, честно! — оправдывался хорек, проходя мимо Бриони.На какое-то время материнскую любовь Бриони затмила ненависть.— Ха! Так же как не брал синего горшка, да? Представляю, какие у тебя были глаза, когда его нашли. Будь на то твоя воля, валялся бы он сейчас на дне пруда.Хорек буравил Бриони огненным взглядом:— Ну давай! Давай вали на меня все подряд, как все остальные. Я нашел горшок у южной стены, но спросишь, почему я не вернул его, да? Так бы мне кто и поверил! Лишний раз ты услышала бы: «Что тебе говорили, это был Покров!» Вернуть я его боялся, вот и закинул в пруд.Слегка оттаяв, Бриони взяла хорька за шестипалую лапу.— Я принесла горшок обратно, — примиренчески стала рассуждать мышь, — но это следовало бы сделать тебе, тогда бы ты доказал всем остальным, что ты не вор. Понимаешь, я хотела сделать как лучше.— Ты шпионила за мной! — Покров силой вырвал лапу. — И сейчас опять шпионишь. Ненавижу тебя!Он ринулся по лестнице вниз, а Бриони оторопело уставилась ему вслед, глаза ее наполнились горькими слезами. ГЛАВА 28 Вечером того же дня по приглашению аббатисы Шкипер и Рыжуха привели свой боевой отряд на званый ужин, который, как всегда, удался на славу. Одуванчиковое вино было нарасхват, особенно среди малышей, которых приводили в восторг шипящие во рту пузырьки.Белкозаяц Джод уничтожал здоровенный многослойный пирог под восхищенными взглядами кротов. Смахнув крошки со рта, Джод стал выделывать кренделя вокруг столов, бренча в такт тетивой лука.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21