- Ты должен благодарить меня, священник! Ведь вы спаслись - и ты, и твой чернокожий приятель-хайлендер, и этот боров по имени Гимп…"
"Где мои спутники? - резко спросил Иеро. - Что с ними?"
"Ты слишком тороплив, священник, и забываешь, кто задает здесь вопросы. Слишком тороплив и прыток… - Рот Локи издевательски кривился, цепочка мелькала и посверкивала в длинных беспокойных пальцах. - Прошлой ночью я собирался дать тебе кое-какие инструкции через борова Гимпа, но ты решил, что можешь ими пренебречь… Что подтолкнуло тебя к этому? Страх или глупая поспешность? - Впившись взглядом в лицо Иеро, он выдержал паузу. - Пришлось послать за вами мирмидов, и ты, надышавшись их ядовитых выделений, валялся без чувств до вечера. И кто в том виноват? Твоя торопливость, друг мой, только твоя торопливость!"
"Он расправился с пятью мирмидами и залил Моск ядовитым газом, прикончив наших слуг, - прошелестел ментальный голос. - Он убил нашего эмиссара на северном острове. Он находился среди тех, кто вырезал Круги и все их войско. Этот дикарь опасен!"
Голос, невыразительный, как шипенье змеи, принадлежал желтокожему. Злобен и осторожен, решил священник, соприкоснувшись на мгновенье с его разумом.
"Мы все опасны, Ариман, - откликнулся Локи. - В Теоне слизнякам не место. Этот дикарь убивает с легкостью… Так что же тут плохого?"
"Ничего, - подумал Иеро, - если смерть настигнет злобных тварей вроде вас." Он не дал этой мысли вырваться наружу. Тревога за Альдо и Гимпа терзала его сердце, лицо умирающего Сигурда маячило перед ним, взывая к мщению, и пальцы сами собой легли на рукоять меча. Он не сомневался, что в рукопашной схватке убьет всех четверых; карлик и женщина - не в счет, а Локи и желтокожий Ариман не выглядели могучими воинами.
Пальцы его разжались. Здесь властвовал не меч, а сила мысли.
"Ри Ма прав, он слишком дикий, - торопливой глуховатой дробью раскатились слова карлика. - Я бы скормил его муравьям, но не сразу, не сразу… Почему бы нам не развлечься? Пусть берет свою отточенную железку и бьется с ними один на один. Думаю, шестой или седьмой его прикончит."
"Это глупо, Нерг, - возразил желтокожий. - Лучше отправить его в лаборатории и вырастить клон бойцов, умелых и послушных воинов. А прототип хранить в гибернаторе. Конечно, расчлененным."
"Не раньше, чем я наиграюсь с ним, - прозвенела мысль Кали, смуглой красавицы. - Как-никак, пять убитых мирмидонов, не считая всего остального… Сильный мужчина! Такие мне еще не попадались!"
"Возможно, я учту ваши мнения. - Откинувшись в кресле, Локи оглядел священника с головы до ног, будто прикидывая, на что тот годен. - Возможно… Но лишь в том случае, если мы снова вытянули пустышку."
"В четвертый раз за последние двести лет", - невозмутимо констатировал узкоглазый Ариман.
Слушая их речи и размышляя над своей судьбой, Иеро с осторожностью охотника, что скрадывает редкостную дичь, касался их ментальных аур. Исследование было, разумеется, поверхностным, неполным, но кое о чем он догадался: эти люди не питали симпатий друг к другу. Ненависти, впрочем, тоже; видимо, главным в их отношениях были скрытая неприязнь и чувство усталости, копившейся много лет - или, быть может, столетий. Однако - что казалось поразительным - усталость и неприязнь не исключали доверия. Несокрушимого и полного, какое существует лишь между людьми, объединенными общей целью.
Странный союз!
Но думать об этом не время, решил священник, исподволь готовясь к схватке. Мечом ли, мыслью, но он попробует одолеть Нечистого! Это намерение зрело и крепло в нем с каждой минутой.
Он впился взглядом в бездонные глаза Локи.
"Ты не ответил на мой вопрос. Где два человека, что были со мной? Куда вы их дели? Я хочу их видеть!"
"Снова торопишься, священник… Ну, что ж, отвечу: оба в Питомнике, так что не стоит о них беспокоиться. - Сидевший на троне повел рукой, будто отметая все заботы и тревоги. - Может быть, я верну их тебе на какое-то время, чтоб ты проделал с ними пару опытов. Только будь поаккуратнее со стариком, он - хайлендер, как мы с Ри Ма, слишком редкостный мутант, чтоб уничтожить его без досконального изучения. Ну, а другой твой приятель, Гимп, нам тоже пригодится в качестве шута. Он так уродлив и уморителен! Пусть развлекает нас."
"Урод у вас уже есть", - откликнулся Иеро, шагнул к трону и, призвав на помощь Господа, нанес удар.
Атака его была стремительной и внезапной; только скорость и неожиданность давали шансы на успех. Локи вздрогнул и скорчился в своем кресле, запрокидывая голову, трое остальных оцепенели, будто пораженные молнией. Зрачки крючконосого закатились, губы начали синеть; сжимая его в незримых тисках, Иеро пытался добраться до центров, что регулировали дыхание. То был самый надежный путь к победе - две-три минуты без воздуха, и противник мертв.
Если Нечистому нужен воздух… Если он все-таки был человеком, а не демоном…
Кто-то зашевелился за спиной Иеро, и священник, вспомнив о Девятом и не отвлекаясь от борьбы, нанес короткий резкий мысленный удар. Грохот упавшего тела подтвердил, что цель поражена; одновременно ему показалось, что головы сидевших в креслах окутывает серебристый блеск, словно над ними загорались невесомые, подрагивающие в воздухе нимбы. Не придавая этому значения, он продолжал ломать ментальным тараном защиту Локи; ему казалось, что еще мгновенье, и охранительный барьер падет, стены цитадели рухнут, и безжизненное тело свесится с кресла.
Скорее! Прикончить главаря, потом заняться остальными… Их сила не так велика, как у Локи, им не удастся устоять… Стиснув от напряжения челюсти, Иеро сделал еще один шаг вперед, всматриваясь в тускнеющие глаза крючконосого; тот вытянул руку с растопыренной пятерней, как бы желая оттолкнуть неумолимого врага, и трое сидевших по обе стороны синхронно повторили этот жест.
Алая вспышка! Будто снаряд, начиненный порохом, взорвался под черепом священника, лишая воли и атакующего порыва. Он увидел, как сияющий туман окутывает противников, и как из этой серебристой мглы встает гигантская призрачная тень; ее очертания были смутными, словно размытыми ветром, и веяло от нее леденящим холодом и смрадным дыханием преисподней.
Теряя сознание, он услышал громоподобный рык - не ментальный голос, а пригибавшие к полу звуки, что складывались в слова на его родном языке:
- Неплохо, тварь! Пожалуй, ты тот, кого мы ждали! Иди, учись и докажи, что ты достоин слить свою силу с нашей! И если это произойдет, ты разделишь с нами дар бессмертия и власти. Иди!
Иеро почувствовал, как против собственной воли поворачивается к выходу, как ноги несут его из зала, а ураган, ревущий за спиной, подталкивает и давит, вышвыривая прочь. Он споткнулся, чьи-то руки поддержали его, и в следующий миг вселенная утонула в непроницаемой тьме.
***
Мерно рокотали волны, алый шелк вечерней зари полыхал над морем, и высоко-высоко в темнеющих небесах горела первая звезда - будто рубин в королевской диадеме, сотканной из туч и света заходящего солнца.
Иеро приподнялся на локте и вытер холодный пот со лба. Голова еще кружилась, взгляд туманила полупрозрачная дымка, но все же он разглядел сквозь нее бледную физиономию Девятого. Тот сидел на прибрежном камне и тоже потирал лоб. Губы его страдальчески кривились.
- Ты сильно ударил меня, господин… Зачем? Поверь, я тебе не враг…
- Ты - тот, кто ты есть, - пробормотал священник. - Глаза и уши своего владыки…
- Не так. Не совсем так, - донеслось вместе с дуновением ветра.
Этот порыв освежил Иеро; он попытался разобраться с непослушными руками и ногами и сесть в рыхлом теплом песке. Через минуту-другую зрение восстановилось, под черепом перестало гудеть, но горечь поражения терзала его сердце.
Нерадивый ученик, которого высекли и выбросили за дверь…
- Что это было? Что случилось со мной? - хрипло вымолвил он, адресуя эти вопросы то ли себе самому, то ли ветру, гнавшему тучи и волны. Ветер, пронзительно свистнув, принес ответ Девятого:
- Ты испытал мощь Теона, господин.
- Теон? Что такое этот проклятый Теон?
- Очень древнее слово, немного измененное. На каком-то забытом языке пантеон означал собрание богов… Наши владыки - всего лишь люди, но когда разумы их соединяются в Слиянии и мощь многократно растет, они подобны богам. Никто не в силах бороться с ними!
- Разумы их соединяются и мощь растет… - повторил Иеро, отряхивая песок с одежды. Давняя картина предстала перед ним: мрачные своды огромной, полной неведомых механизмов пещеры, зыбкий силуэт Дома, застывшие воины Нечистого и группа фигур в черных плащах, сблизивших покрытые капюшонами головы. Объединившись, темные мастера сражались с Домом, и монстр не мог их победить! Значит, они владели техникой слияния разумов… пусть делали это не с таким искусством и необоримой силой, как Теон, но все же, все же…
Видение пещеры померкло перед мысленным взором священника, и он, перекрестившись, прошептал:
- Господи, Твоя воля и власть!.. Но почему Ты дал такую силу людям? Почему Ты сделал так, что нет страшнее чудищ?
Это было правдой, горькой, как сок молочая, и пьяняще-сладкой, как перебродивший мед. Многие юные расы и многие странные существа, возникшие после Смерти, обрели самосознание, могучий телепатический дар или хотя бы способность к ментальной речи, но человек оставался сильнее всех. Иеро вдруг понял это с пугающей ясностью и остротой, будто сам Господь послал ему откровение. Люди, опытные, искусные, объединенные общей целью, могли одолеть и Дом, и Солайтера, и Ветер Смерти иир'ова, и лишь от них зависело, чем обратится эта сокрушительная мощь, Добром или Злом. Одни могли бы сотворить рай на Земле, другие уже сотворили Нечистого…
Он вспомнил призрачную тень, что встала из тумана, и содрогнулся.
- Идем, господин, - Девятый, покачиваясь, встал. - Тебе не помешает отдохнуть. И ты, наверное, хочешь пить и есть.
- Почему меня не убили? - спросил священник, не трогаясь с места.
- Потому, что ты должен войти в Теон и увеличить его власть. Сила Теона с каждым новым членом возрастает, но лишь одаренный необычайной мощью способен соединиться с ним и овладеть искусством переселения разума в других существ, а также иными дивными уменьями. Редко, очень редко рождается такой человек… всего лишь четверо за тысячу лет… Быть может, ты станешь пятым.
- И что я должен для этого сделать? - Иеро поднялся на ноги, осматривая небеса с мерцающими звездами.
- Владыки сказали тебе: иди, учись и докажи, что ты достоин слить свою силу с нашей! Сделай это, и ты удостоишься бессмертия и власти.
- Кто же будет меня учить?
При мысли о предполагаемом учителе холодная дрожь пронизала священника, но Девятый ответил:
- Никто. Теперь ты знаешь, что возможны кое-какие вещи, и этого знания достаточно для человека с твоим даром. Или ты научишься сам, или…
Он сделал паузу, и Иеро закончил:
- Или стану пищей для мирмидов. Я это знаю, мой провожатый в преисподнюю!
Человек и копия человека пересекли песчаный пляж, направляясь к аллее с огромными липами, чья листва в сгущавшемся сумраке еще отсвечивала изумрудом. Ветер гнал по небу темные облака, шелестел в траве и листьях, завывал и свистел, то мрачно, то насмешливо. Круглое здание Теона опустело, и над его высоким куполом кружились летучие мыши, родичи нетопыря, сидевшего на плече синекожего. Их перепончатые крылья и жуткие морды наводили на мысль о стае мелких дьяволов, слетевшихся по зову Сатаны.
Минут через десять, когда они подходили к широкой дворцовой лестнице, Иеро промолвил:
- Твой повелитель что-то толковал о хайлендерах… о моем друге-эливенере, о себе самом и узкоглазом… как его?.. Ри Ма?.. Кто они, эти хайлендеры?
- Такая же редкая мутация, как человек с могучим ментальным даром. Бывает, то и другое соединяется в одной личности, как у владык Аримана и Локи… - Девятый усмехнулся и добавил: - Может быть, ты тоже хайлендер, мой господин. Ты узнаешь об этом лет через сто.
Брови священника изумленно приподнялись:
- Хайлендер - долгожитель?
- Да. Я помню, что на древнеанглийском "хайлендер" означает "горец", но не могу сказать, отчего людей, подобных властителю Локи, называли в старину хайлендерами. Может быть, среди обитателей гор долгоживущие встречались чаще, чем на равнинах, или есть какое-то другое объяснение… Не знаю!
Взойдя по ступеням меж каменных фигур лемутов, они шагнули в холл.
- Где пожелаешь отужинать, господин? - спросил Девятый. - В дубовом, мраморном или звездном зале? Или, может быть, у пруда, во внутреннем дворике?
- У пруда. Пусть принесут мясо, хлеб и кувшин с водой.
- Ты не хочешь вина?
- Мне нечего праздновать, - ответил Иеро и повернул к своей опочивальне.
Там, устроившись на краешке мягкой постели, ждала девушка. Смуглая кожа, черные волосы и черные огромные глаза, пухлый алый рот, узкое лицо с изящным маленьким носом, тонкие брови и ресницы, подобные темным веерам… Еще три часа назад он принял бы ее за Кали, но с тех пор случилось многое; теперь он знал, что здесь не стоит доверять глазам. Ни глазам, ни слуху, ни обонянию…
Подойдя к ложу, он стиснул плечи незваной гостьи. Рот девушки приоткрылись в нерешительной улыбке; от нее пахло цветущим жасмином и медоносными травами.
- Твой номер?
- Я - Сто Двадцать Третья, господин. - Откинув темный локон, она показала выжженные за ухом цифры.
- Зачем ты здесь?
Она снова улыбнулась, на этот раз уверенней.
- Меня прислала повелительница Кали, чтобы служить тебе… служить так, как ты пожелаешь.
Разум ее не отличался глубиной как у Девятого, и правили им не здравый смысл, а примитивные чувства: страх перед болью, потребность в еде и сне, инстинкт абсолютного послушания. Кукла с прекрасным женским телом… Правда, она умела запоминать и говорить о всем увиденном и услышанном, и в том, вероятно, была ее главная ценность - по крайней мере, для ее госпожи.
- Сейчас ты уснешь, - велел Иеро, - а утром отправишься к повелительнице и перескажешь ей свой сон. Сон, который будешь считать реальностью… Ты скажешь ей, что я был холоден, неловок, груб и не доставил тебе удовольствия ни на минуту… да и минут было не очень много - так, одна-другая… Еще добавишь, что мой ужасный храп не позволял заснуть до рассвета, и что я имею привычку лягаться во сне.
Девушка вскрикнула, когда он сдавил ее плечи, оставив на нежной коже десяток темных пятен.
- Спи! - Она покорно закрыла глаза. - И пусть Господь простит мне грех насилия над беззащитным существом! Но Он все видит и поймет, что я не могу делить постель ни с ней, ни с ее хозяйкой-дьяволицей!
Взяв плащ из мешка с одеждой, Иеро вышел во дворик, где уже суетились трое крючконосых слуг, сел на скамью и приступил к трапезе. Потом он бросил плащ на землю, лег и постарался уснуть. Сны в ту ночь снились ему плохие: будто Гимп в шутовском колпаке жжет каленым железом брата Альдо, выпытывая тайну долголетия.
ГЛАВА 10. БЕССМЕРТИЕ И ВЛАСТЬ
В сумерках над деревьями и крышами зданий носились нетопыри. С первыми звездами они покидали пещеру или расселину, темневшую в нагромождении скал в южной части парка и, покружив над ним, темной тучей устремлялись в горы - кормиться. Там, в поросших соснами утесах и ущельях, водилась кое-какая живность с теплой кровью, источник пропитания для маленьких летающих вампиров.
- Стая владыки Нергала, - сказал Девятый, запрокинув голову и глядя на небо. - Минуло триста лет, как он явился на зов повелителя Локи, а затем призвал своих любимцев. Он мутант, из племени карликов, что обитало в Европе в пустынях Смерти. Точнее, на их рубежах, хотя и там радиация была немалой. До сих пор в пустынях сияют голубые огни, и наверно поэтому кожа у карликов поголубела.
- Такой народ есть и на Западном материке, - отозвался Иеро. - Мы называем их синюками.
Они стояли у заросшего кувшинками озерца, неподалеку от пещеры. Ее овальный зев еще курился дымом - последние нетопыри взмывали в воздух.
Девятый покачал головой.
- В Европе этого племени уже нет. Видишь ли, господин, у них был наследственный недуг, болезнь крови, и жили они в симбиозе с нетопырями. Те отсасывали кровь, и какие-то вещества в их слюнных железах стимулировали кроветворную функцию, так что без вампиров синекожие существовать не могли. Когда владыка Нергал появился в Кентау, его клонировали, и в новом теле болезнь его покинула - в лабораториях умеют исправлять генетические дефекты. Став членом Теона, владыка отправил мысленный приказ нетопырям, они покинули его народ и переселились сюда, на полуостров. А синекожие вымерли.
Иеро перекрестился, наблюдая, как темное облачко потянулось в горы. Кувшинки, застывшие на поверхности озера, уже закрывали бутоны, готовясь к ночи.
- Уничтожить собственный народ… Зачем? Зачем он это сделал?
- Не знаю, господин. Среди копий деуса Аримана - а им, специалистам, ведомо многое - идет слух, что повелитель Нергал недолюбливал соплеменников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
"Где мои спутники? - резко спросил Иеро. - Что с ними?"
"Ты слишком тороплив, священник, и забываешь, кто задает здесь вопросы. Слишком тороплив и прыток… - Рот Локи издевательски кривился, цепочка мелькала и посверкивала в длинных беспокойных пальцах. - Прошлой ночью я собирался дать тебе кое-какие инструкции через борова Гимпа, но ты решил, что можешь ими пренебречь… Что подтолкнуло тебя к этому? Страх или глупая поспешность? - Впившись взглядом в лицо Иеро, он выдержал паузу. - Пришлось послать за вами мирмидов, и ты, надышавшись их ядовитых выделений, валялся без чувств до вечера. И кто в том виноват? Твоя торопливость, друг мой, только твоя торопливость!"
"Он расправился с пятью мирмидами и залил Моск ядовитым газом, прикончив наших слуг, - прошелестел ментальный голос. - Он убил нашего эмиссара на северном острове. Он находился среди тех, кто вырезал Круги и все их войско. Этот дикарь опасен!"
Голос, невыразительный, как шипенье змеи, принадлежал желтокожему. Злобен и осторожен, решил священник, соприкоснувшись на мгновенье с его разумом.
"Мы все опасны, Ариман, - откликнулся Локи. - В Теоне слизнякам не место. Этот дикарь убивает с легкостью… Так что же тут плохого?"
"Ничего, - подумал Иеро, - если смерть настигнет злобных тварей вроде вас." Он не дал этой мысли вырваться наружу. Тревога за Альдо и Гимпа терзала его сердце, лицо умирающего Сигурда маячило перед ним, взывая к мщению, и пальцы сами собой легли на рукоять меча. Он не сомневался, что в рукопашной схватке убьет всех четверых; карлик и женщина - не в счет, а Локи и желтокожий Ариман не выглядели могучими воинами.
Пальцы его разжались. Здесь властвовал не меч, а сила мысли.
"Ри Ма прав, он слишком дикий, - торопливой глуховатой дробью раскатились слова карлика. - Я бы скормил его муравьям, но не сразу, не сразу… Почему бы нам не развлечься? Пусть берет свою отточенную железку и бьется с ними один на один. Думаю, шестой или седьмой его прикончит."
"Это глупо, Нерг, - возразил желтокожий. - Лучше отправить его в лаборатории и вырастить клон бойцов, умелых и послушных воинов. А прототип хранить в гибернаторе. Конечно, расчлененным."
"Не раньше, чем я наиграюсь с ним, - прозвенела мысль Кали, смуглой красавицы. - Как-никак, пять убитых мирмидонов, не считая всего остального… Сильный мужчина! Такие мне еще не попадались!"
"Возможно, я учту ваши мнения. - Откинувшись в кресле, Локи оглядел священника с головы до ног, будто прикидывая, на что тот годен. - Возможно… Но лишь в том случае, если мы снова вытянули пустышку."
"В четвертый раз за последние двести лет", - невозмутимо констатировал узкоглазый Ариман.
Слушая их речи и размышляя над своей судьбой, Иеро с осторожностью охотника, что скрадывает редкостную дичь, касался их ментальных аур. Исследование было, разумеется, поверхностным, неполным, но кое о чем он догадался: эти люди не питали симпатий друг к другу. Ненависти, впрочем, тоже; видимо, главным в их отношениях были скрытая неприязнь и чувство усталости, копившейся много лет - или, быть может, столетий. Однако - что казалось поразительным - усталость и неприязнь не исключали доверия. Несокрушимого и полного, какое существует лишь между людьми, объединенными общей целью.
Странный союз!
Но думать об этом не время, решил священник, исподволь готовясь к схватке. Мечом ли, мыслью, но он попробует одолеть Нечистого! Это намерение зрело и крепло в нем с каждой минутой.
Он впился взглядом в бездонные глаза Локи.
"Ты не ответил на мой вопрос. Где два человека, что были со мной? Куда вы их дели? Я хочу их видеть!"
"Снова торопишься, священник… Ну, что ж, отвечу: оба в Питомнике, так что не стоит о них беспокоиться. - Сидевший на троне повел рукой, будто отметая все заботы и тревоги. - Может быть, я верну их тебе на какое-то время, чтоб ты проделал с ними пару опытов. Только будь поаккуратнее со стариком, он - хайлендер, как мы с Ри Ма, слишком редкостный мутант, чтоб уничтожить его без досконального изучения. Ну, а другой твой приятель, Гимп, нам тоже пригодится в качестве шута. Он так уродлив и уморителен! Пусть развлекает нас."
"Урод у вас уже есть", - откликнулся Иеро, шагнул к трону и, призвав на помощь Господа, нанес удар.
Атака его была стремительной и внезапной; только скорость и неожиданность давали шансы на успех. Локи вздрогнул и скорчился в своем кресле, запрокидывая голову, трое остальных оцепенели, будто пораженные молнией. Зрачки крючконосого закатились, губы начали синеть; сжимая его в незримых тисках, Иеро пытался добраться до центров, что регулировали дыхание. То был самый надежный путь к победе - две-три минуты без воздуха, и противник мертв.
Если Нечистому нужен воздух… Если он все-таки был человеком, а не демоном…
Кто-то зашевелился за спиной Иеро, и священник, вспомнив о Девятом и не отвлекаясь от борьбы, нанес короткий резкий мысленный удар. Грохот упавшего тела подтвердил, что цель поражена; одновременно ему показалось, что головы сидевших в креслах окутывает серебристый блеск, словно над ними загорались невесомые, подрагивающие в воздухе нимбы. Не придавая этому значения, он продолжал ломать ментальным тараном защиту Локи; ему казалось, что еще мгновенье, и охранительный барьер падет, стены цитадели рухнут, и безжизненное тело свесится с кресла.
Скорее! Прикончить главаря, потом заняться остальными… Их сила не так велика, как у Локи, им не удастся устоять… Стиснув от напряжения челюсти, Иеро сделал еще один шаг вперед, всматриваясь в тускнеющие глаза крючконосого; тот вытянул руку с растопыренной пятерней, как бы желая оттолкнуть неумолимого врага, и трое сидевших по обе стороны синхронно повторили этот жест.
Алая вспышка! Будто снаряд, начиненный порохом, взорвался под черепом священника, лишая воли и атакующего порыва. Он увидел, как сияющий туман окутывает противников, и как из этой серебристой мглы встает гигантская призрачная тень; ее очертания были смутными, словно размытыми ветром, и веяло от нее леденящим холодом и смрадным дыханием преисподней.
Теряя сознание, он услышал громоподобный рык - не ментальный голос, а пригибавшие к полу звуки, что складывались в слова на его родном языке:
- Неплохо, тварь! Пожалуй, ты тот, кого мы ждали! Иди, учись и докажи, что ты достоин слить свою силу с нашей! И если это произойдет, ты разделишь с нами дар бессмертия и власти. Иди!
Иеро почувствовал, как против собственной воли поворачивается к выходу, как ноги несут его из зала, а ураган, ревущий за спиной, подталкивает и давит, вышвыривая прочь. Он споткнулся, чьи-то руки поддержали его, и в следующий миг вселенная утонула в непроницаемой тьме.
***
Мерно рокотали волны, алый шелк вечерней зари полыхал над морем, и высоко-высоко в темнеющих небесах горела первая звезда - будто рубин в королевской диадеме, сотканной из туч и света заходящего солнца.
Иеро приподнялся на локте и вытер холодный пот со лба. Голова еще кружилась, взгляд туманила полупрозрачная дымка, но все же он разглядел сквозь нее бледную физиономию Девятого. Тот сидел на прибрежном камне и тоже потирал лоб. Губы его страдальчески кривились.
- Ты сильно ударил меня, господин… Зачем? Поверь, я тебе не враг…
- Ты - тот, кто ты есть, - пробормотал священник. - Глаза и уши своего владыки…
- Не так. Не совсем так, - донеслось вместе с дуновением ветра.
Этот порыв освежил Иеро; он попытался разобраться с непослушными руками и ногами и сесть в рыхлом теплом песке. Через минуту-другую зрение восстановилось, под черепом перестало гудеть, но горечь поражения терзала его сердце.
Нерадивый ученик, которого высекли и выбросили за дверь…
- Что это было? Что случилось со мной? - хрипло вымолвил он, адресуя эти вопросы то ли себе самому, то ли ветру, гнавшему тучи и волны. Ветер, пронзительно свистнув, принес ответ Девятого:
- Ты испытал мощь Теона, господин.
- Теон? Что такое этот проклятый Теон?
- Очень древнее слово, немного измененное. На каком-то забытом языке пантеон означал собрание богов… Наши владыки - всего лишь люди, но когда разумы их соединяются в Слиянии и мощь многократно растет, они подобны богам. Никто не в силах бороться с ними!
- Разумы их соединяются и мощь растет… - повторил Иеро, отряхивая песок с одежды. Давняя картина предстала перед ним: мрачные своды огромной, полной неведомых механизмов пещеры, зыбкий силуэт Дома, застывшие воины Нечистого и группа фигур в черных плащах, сблизивших покрытые капюшонами головы. Объединившись, темные мастера сражались с Домом, и монстр не мог их победить! Значит, они владели техникой слияния разумов… пусть делали это не с таким искусством и необоримой силой, как Теон, но все же, все же…
Видение пещеры померкло перед мысленным взором священника, и он, перекрестившись, прошептал:
- Господи, Твоя воля и власть!.. Но почему Ты дал такую силу людям? Почему Ты сделал так, что нет страшнее чудищ?
Это было правдой, горькой, как сок молочая, и пьяняще-сладкой, как перебродивший мед. Многие юные расы и многие странные существа, возникшие после Смерти, обрели самосознание, могучий телепатический дар или хотя бы способность к ментальной речи, но человек оставался сильнее всех. Иеро вдруг понял это с пугающей ясностью и остротой, будто сам Господь послал ему откровение. Люди, опытные, искусные, объединенные общей целью, могли одолеть и Дом, и Солайтера, и Ветер Смерти иир'ова, и лишь от них зависело, чем обратится эта сокрушительная мощь, Добром или Злом. Одни могли бы сотворить рай на Земле, другие уже сотворили Нечистого…
Он вспомнил призрачную тень, что встала из тумана, и содрогнулся.
- Идем, господин, - Девятый, покачиваясь, встал. - Тебе не помешает отдохнуть. И ты, наверное, хочешь пить и есть.
- Почему меня не убили? - спросил священник, не трогаясь с места.
- Потому, что ты должен войти в Теон и увеличить его власть. Сила Теона с каждым новым членом возрастает, но лишь одаренный необычайной мощью способен соединиться с ним и овладеть искусством переселения разума в других существ, а также иными дивными уменьями. Редко, очень редко рождается такой человек… всего лишь четверо за тысячу лет… Быть может, ты станешь пятым.
- И что я должен для этого сделать? - Иеро поднялся на ноги, осматривая небеса с мерцающими звездами.
- Владыки сказали тебе: иди, учись и докажи, что ты достоин слить свою силу с нашей! Сделай это, и ты удостоишься бессмертия и власти.
- Кто же будет меня учить?
При мысли о предполагаемом учителе холодная дрожь пронизала священника, но Девятый ответил:
- Никто. Теперь ты знаешь, что возможны кое-какие вещи, и этого знания достаточно для человека с твоим даром. Или ты научишься сам, или…
Он сделал паузу, и Иеро закончил:
- Или стану пищей для мирмидов. Я это знаю, мой провожатый в преисподнюю!
Человек и копия человека пересекли песчаный пляж, направляясь к аллее с огромными липами, чья листва в сгущавшемся сумраке еще отсвечивала изумрудом. Ветер гнал по небу темные облака, шелестел в траве и листьях, завывал и свистел, то мрачно, то насмешливо. Круглое здание Теона опустело, и над его высоким куполом кружились летучие мыши, родичи нетопыря, сидевшего на плече синекожего. Их перепончатые крылья и жуткие морды наводили на мысль о стае мелких дьяволов, слетевшихся по зову Сатаны.
Минут через десять, когда они подходили к широкой дворцовой лестнице, Иеро промолвил:
- Твой повелитель что-то толковал о хайлендерах… о моем друге-эливенере, о себе самом и узкоглазом… как его?.. Ри Ма?.. Кто они, эти хайлендеры?
- Такая же редкая мутация, как человек с могучим ментальным даром. Бывает, то и другое соединяется в одной личности, как у владык Аримана и Локи… - Девятый усмехнулся и добавил: - Может быть, ты тоже хайлендер, мой господин. Ты узнаешь об этом лет через сто.
Брови священника изумленно приподнялись:
- Хайлендер - долгожитель?
- Да. Я помню, что на древнеанглийском "хайлендер" означает "горец", но не могу сказать, отчего людей, подобных властителю Локи, называли в старину хайлендерами. Может быть, среди обитателей гор долгоживущие встречались чаще, чем на равнинах, или есть какое-то другое объяснение… Не знаю!
Взойдя по ступеням меж каменных фигур лемутов, они шагнули в холл.
- Где пожелаешь отужинать, господин? - спросил Девятый. - В дубовом, мраморном или звездном зале? Или, может быть, у пруда, во внутреннем дворике?
- У пруда. Пусть принесут мясо, хлеб и кувшин с водой.
- Ты не хочешь вина?
- Мне нечего праздновать, - ответил Иеро и повернул к своей опочивальне.
Там, устроившись на краешке мягкой постели, ждала девушка. Смуглая кожа, черные волосы и черные огромные глаза, пухлый алый рот, узкое лицо с изящным маленьким носом, тонкие брови и ресницы, подобные темным веерам… Еще три часа назад он принял бы ее за Кали, но с тех пор случилось многое; теперь он знал, что здесь не стоит доверять глазам. Ни глазам, ни слуху, ни обонянию…
Подойдя к ложу, он стиснул плечи незваной гостьи. Рот девушки приоткрылись в нерешительной улыбке; от нее пахло цветущим жасмином и медоносными травами.
- Твой номер?
- Я - Сто Двадцать Третья, господин. - Откинув темный локон, она показала выжженные за ухом цифры.
- Зачем ты здесь?
Она снова улыбнулась, на этот раз уверенней.
- Меня прислала повелительница Кали, чтобы служить тебе… служить так, как ты пожелаешь.
Разум ее не отличался глубиной как у Девятого, и правили им не здравый смысл, а примитивные чувства: страх перед болью, потребность в еде и сне, инстинкт абсолютного послушания. Кукла с прекрасным женским телом… Правда, она умела запоминать и говорить о всем увиденном и услышанном, и в том, вероятно, была ее главная ценность - по крайней мере, для ее госпожи.
- Сейчас ты уснешь, - велел Иеро, - а утром отправишься к повелительнице и перескажешь ей свой сон. Сон, который будешь считать реальностью… Ты скажешь ей, что я был холоден, неловок, груб и не доставил тебе удовольствия ни на минуту… да и минут было не очень много - так, одна-другая… Еще добавишь, что мой ужасный храп не позволял заснуть до рассвета, и что я имею привычку лягаться во сне.
Девушка вскрикнула, когда он сдавил ее плечи, оставив на нежной коже десяток темных пятен.
- Спи! - Она покорно закрыла глаза. - И пусть Господь простит мне грех насилия над беззащитным существом! Но Он все видит и поймет, что я не могу делить постель ни с ней, ни с ее хозяйкой-дьяволицей!
Взяв плащ из мешка с одеждой, Иеро вышел во дворик, где уже суетились трое крючконосых слуг, сел на скамью и приступил к трапезе. Потом он бросил плащ на землю, лег и постарался уснуть. Сны в ту ночь снились ему плохие: будто Гимп в шутовском колпаке жжет каленым железом брата Альдо, выпытывая тайну долголетия.
ГЛАВА 10. БЕССМЕРТИЕ И ВЛАСТЬ
В сумерках над деревьями и крышами зданий носились нетопыри. С первыми звездами они покидали пещеру или расселину, темневшую в нагромождении скал в южной части парка и, покружив над ним, темной тучей устремлялись в горы - кормиться. Там, в поросших соснами утесах и ущельях, водилась кое-какая живность с теплой кровью, источник пропитания для маленьких летающих вампиров.
- Стая владыки Нергала, - сказал Девятый, запрокинув голову и глядя на небо. - Минуло триста лет, как он явился на зов повелителя Локи, а затем призвал своих любимцев. Он мутант, из племени карликов, что обитало в Европе в пустынях Смерти. Точнее, на их рубежах, хотя и там радиация была немалой. До сих пор в пустынях сияют голубые огни, и наверно поэтому кожа у карликов поголубела.
- Такой народ есть и на Западном материке, - отозвался Иеро. - Мы называем их синюками.
Они стояли у заросшего кувшинками озерца, неподалеку от пещеры. Ее овальный зев еще курился дымом - последние нетопыри взмывали в воздух.
Девятый покачал головой.
- В Европе этого племени уже нет. Видишь ли, господин, у них был наследственный недуг, болезнь крови, и жили они в симбиозе с нетопырями. Те отсасывали кровь, и какие-то вещества в их слюнных железах стимулировали кроветворную функцию, так что без вампиров синекожие существовать не могли. Когда владыка Нергал появился в Кентау, его клонировали, и в новом теле болезнь его покинула - в лабораториях умеют исправлять генетические дефекты. Став членом Теона, владыка отправил мысленный приказ нетопырям, они покинули его народ и переселились сюда, на полуостров. А синекожие вымерли.
Иеро перекрестился, наблюдая, как темное облачко потянулось в горы. Кувшинки, застывшие на поверхности озера, уже закрывали бутоны, готовясь к ночи.
- Уничтожить собственный народ… Зачем? Зачем он это сделал?
- Не знаю, господин. Среди копий деуса Аримана - а им, специалистам, ведомо многое - идет слух, что повелитель Нергал недолюбливал соплеменников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30