Что ж, прекрасно! В этом тыквенном мире Загремел вполне мог пользоваться таким световым кулаком. Но он не очень хорошо прицелился, а потому не попал в те звездочки и точки, которые были видны на экране. Заряд устремился вперед, отщепив от луны кусочек сыра. Сырные крошки расплылись в пространстве облаком, и несколько звездочек устремились туда; вероятно, они тоже проголодались.Загремел снова нажал на кнопку, выбросив вперед световой кулак. На этот раз он промахнулся и по звездочкам, и по луне. Но начал понимать, в чем тут дело, — цель должна находиться точно посередине экрана, где пересекались еле заметные линии, как в центре паучьей паутины. Занятное место для паука! Интересно, что он здесь ловит, заблудившиеся звездочки или кусочки сыра?Чтобы навести световой кулак на цель, требовалось согласованно двигать двумя рычагами сразу. Так он и сделал, немного нервно оглядевшись по сторонам, не видит ли кто его слишком «хорошую» координацию? Конечно, для того чтобы балансировать всем телом на одном пальце или разбить скалу с одного удара в щебень строго определенных размеров, требуется еще кое-что помимо силы, но это огрский секрет. В моде было, напротив, выглядеть неуклюжим.Когда скопление звездочек оказалось в центре экрана, Загремел нажал кнопку большим пальцем левой ноги, чтобы не прекращать маневрирование. На сей раз прицел был точен — луч рванулся вперед и ударил в звездочку; раздался сильный и красочный взрыв.Вот здорово! Конечно, не так, как в настоящей драке, но все равно прекрасно! Огры тоже умеют ценить красоту, в частности, великолепие разрываемых на куски тел или звездочек, разлетающихся на осколки и образующих причудливые узоры в небе. Загремел нацелился на следующую звездочку, но она быстро скрылась из виду.В то же время все прочие звездочки приблизились, и ответные удары их световых кулаков били теперь совсем рядом. Приходилось уворачиваться, что мешало собственной стрельбе.Но не зря же Загремел звался огром! Он облизнулся, заработал рычагами, развернулся, прицелился, ударил, увернулся и снова прицелился. Еще две звездочки превратились в красивые вспышки.Бой набирал темп. Загремел любил драки в любой их разновидности и знал в них толк; необязательно пользоваться собственными кулаками. Огру, пожалуй, даже больше нравилась такая форма, поскольку она была ему менее знакома, а следовательно, являлась большим испытанием для его способностей. Он сшибал звезду за звездой, и через некоторое время оставшиеся поджали хвосты и улетели за луну. Он выиграл битву со звездной завесой!Его охватило искушение преследовать звездочки, чтобы еще немного продлить наслаждение, но он осознал, что, если уничтожит сейчас их все, у них не будет возможности восстановиться и возродиться для следующих боев. Лучше позволить им уйти — во имя грядущих развлечений! Кроме того, у него есть и другие дела.Он развернул корабль и направил его к Ксанфу, который с этого расстояния напоминал маленький диск, похожий на зеленоватый пирог. Это снова заставило Загремела почувствовать голод. Что ж, он будет осторожен и постарается не промахнуться. Он увеличил скорость, и корабль с радостным гудением рванулся вперед. Глава 8Ухо дракона Он снова был в Ксанфе.— Загремел, снова что-то приближается! — крикнула Танди.— Все в порядке, — отозвался он. — Я выиграл еще одно сражение! Я чувствую себя сильнее.И это было правдой. Он знал, что побеждает в тыквенной кампании, приближаясь к коню тьмы и одновременно восстанавливая физическую силу. Он уже было поверил, что его душа обречена, пока не узнал, что может бороться за нее в другой тыкве.Медная бесстыдница Бантик по-прежнему находилась здесь. Теперь Загремел задумался, как он мог вытащить ее с собой, если физически не был в тыкве?Его интеллект косящих глаз предоставил ему ответ на вопрос, над которым даже не задумался бы ни один нормальный огр. Бантик была здесь только духом, а не телом, так же как он был в тыкве только духом. Посторонним очень трудно отличить такой дух от существа, действительно живущего вне тыквы. Но каждый знал, какова его реальность, так что обмануться было нельзя. Нет сомнения, что настоящее тело Бантик оставалось в тыкве в состоянии транса; поскольку медяки большую часть времени стоят статуями в ожидании кого-нибудь, кто нажмет кнопку, никто ничего не заметил. Или заметили и встревожились, поскольку она оставалась неподвижной статуей, в то время как все прочие ожили. Потому они и узнали, что ее жизненно важный элемент, душа, пребывает где-то в другом месте. Да, в этом был смысл. Все в Ксанфе имело смысл, если хватало ума сорвать маску видимой бессмыслицы. И различные вещи по-разному осмысливались разными людьми.Надо отправить медную девицу назад. Проклятие не только навлекло на Загремела интеллект, в придачу оно одарило его и моральными принципами, несвойственными ограм. В данный момент он даже не считал, что подобная моральная одаренность является чем-то скверным, как бы она ни была неудобна, когда требовалось разрушать и наносить увечья.Но атакующая компания дровосеков приближалась вновь. Загремел разглядывал еле заметную вдалеке группу. Должно быть, деревня вызвала конное подкрепление. Эти существа были крупнее василисков — надо думать, Бантик нашла для жуткого цыпленочка подходящее безопасное место, — но меньше сфинксов. Они были копытными. Фактически...— Это мой брат! — воскликнула Чем. — Я узнаю стук его копыт. Но с ним еще кто-то, и это не кентавр.Загремел задумался над ситуацией, которая могла оказаться сложной. Если какое-то чудовище скачет вместе с его другом Четом...Кентавр и его спутники приблизились настолько, что их уже можно было разглядеть.— Дырявая корова! — выдохнула сирена.Именно она и была перед ними — корова, в которой столько же дыр, сколько в обычном сыре. Сквозные дыры в ее теле располагались во всевозможных направлениях, и через них светило солнце. Она была еще хуже луны! Большая дыра зияла у нее в голове, примерно там, где должны находиться мозги, но ее это, очевидно, не тревожило. Малюсенькие дырочки виднелись даже в ее рогах и хвосте. Ее ноги были настолько дырявыми, что казалось, в любой момент подломятся, однако, судя по всему, корова верила, что они не подведут.На ее спине сидели два всадника, просунув руки и ноги в дыры так, чтобы можно было держаться. Аллюр у коровы был тряский, так что дыры для рук и ног пришлись весьма кстати.Теперь Загремел узнал и всадников.— Дор! Айрин! — радостно крикнул он.— Принц Дор? — недоверчиво спросила сирена. — И его нареченная?— Да, они постоянно пытаются довести дело до свадебной развязки, — пробормотала Чем со своеобразным лошадиным ехидством. — Уже пятый год пошел...— И голем Гранда! — добавил Загремел, углядев маленькую фигурку, пристроившуюся на спине у кентавра. — Все мои друзья!— Мы тоже твои друзья, — сказала несколько задетая Танди.Компания приблизилась к огнедубу.— А это еще что? — воскликнул голем. — Белоснежка и семь гномов?Загремел стоял среди девиц, возвышаясь над ними и абсолютно не улавливая аналогии. Но интеллект косящих глаз вскоре прояснил ситуацию. У обыкновенских поселенцев в Ксанфе была такая сказка, а по сравнению с огром семь девиц выглядели маленькими, как гномики, даже Чем.— Похоже, ты знаешь подход к женщинам, Загремел, — сказал принц Дор, слезая с дырявой коровы и подходя, чтобы поздороваться. — В чем твой секрет?— Я только согласился не есть их, — ответил Загремел.— Подумать только, насколько проще была бы моя жизнь, знай я это раньше, — вздохнул Дор. — Я-то думал, за девушками надо ухаживать.— Никогда ты за мной не ухаживал! — воскликнула Айрин. По людским стандартам она была поразительной красавицей девятнадцати лет. Прочие девицы завистливо вздохнули, разглядывая ее. — Это я за тобой ухаживала! Но ты так и не женился на мне!— Ты никак не можешь назначить день свадьбы! — возразил Дор.Ротик принцессы сложился в хорошенькое возмущенное "О".— Это ты никогда не мог назначить день! Я пыталась...— Они бранились по поводу этого дня еще тогда, когда нечего было назначать, — заметил Гранди. — Он даже не знает, какого цвета ее панталоны.— Думаю, она и сама этого не знает, — засмеялся Дор.— А вот и знаю! — вспыхнула Айрин. — Они... — Она замолчала, потом приподняла юбку и посмотрела. — Зеленые.— Это только предлог, чтобы показать свои ножки, — объяснил остальным Загремел.— Вижу, — с завистью отозвалась Танди.— И свои панталоны, — добавила Джон. Она, так же как и Огняна, сирена и Чем, панталон не носила, а потому не могла ими похвастаться. У Бантик были медные трусики.— Вы все стали слишком уж умными, — пожаловалась Айрин и повернулась к Загремелу: — А что стряслось с твоими рифмами?— Меня постигло проклятие виноградных лоз, — объяснил огр. — Оно одним ударом лишило меня и моих рифм, и моей глупости.— Одним ударом? Ах, бедняжка, — сочувственно произнесла Айрин.— Вот! Теперь варварское очарование огра заметит и Айрин, — пробормотал Дор.— Разумеется, идиот, — парировала она. — У всех женщин тайное влечение к ограм. — Она повернулась к Загремелу: — А теперь, будь добр, представь нас друг другу.Загремел с успехом выполнил это: — Танди, сирена, Джон, Огняна, Чем, Голди и Бантик, а это Дор, Айрин, Гранди и Чет.— Мо-о-о! — вмешалась дырявая корова; в каждом ее "О" явственно чувствовалась большая круглая дыра.— И дырявая корова, — поправился Загремел. Удовлетворенная животинка взмахнула дырчатым хвостом и принялась пастись. Съеденная трава высыпалась из дыр в шее с той же скоростью, с какой корова ее проглатывала, но она, похоже, этого не замечала.— Я доставил твое послание, — сказал Чет. — Король Трент объявил, что это дерево охраняется государством, как представитель редкого вида, так же как и все прочие деревья в окрестностях, и послал принца Дора, чтобы поставить в известность об этом жителей деревни. Больше проблем с этим не возникнет.— О, великолепно! — воскликнула гамадриада. — Я так рада! — Она сплясала в воздухе джигу, держась одной рукой за ветку. Листья дерева, казалось, загорелись — без всякого вреда для себя. И нимфа, и дерево полностью оправились от последствий своей недавней разлуки. — Я готова просто расцеловать короля!— Поцелуй меня вместо него, — предложил Дор. — Я все-таки его посланник.— О нет, не смей! — вспыхнула Айрин, крепко ухватив его за ухо.— Поцелуй меня вместо Дора, — предложил Чет. — Меня-то не охраняет никакая сварливая баба!Гамадриада слетела со своей ветки, обняла кентавра и поцеловала его.— Может, я и упустила что-то, — прокомментировала она, — но мужчин моего вида не существует.— Ты могла бы подцепить какого-нибудь лесного фавна, — предложила принцесса Айрин. — У тебя красивые волосы.Отсвечивающая алым шевелюра гамадриады была такой же зеленой, как и волосы Айрин.— Я подумаю об этом, — согласилась Огняна.— Как же ты собрал такое дамское общество? — поинтересовался принц Дор у Загремела. — Они выглядят очень мило, в отличие от некоторых известных мне особ. — Он легко увернулся от стремительного пинка Айрин.— Я просто подобрал их по дороге, — ответил огр. — У каждой из них своя миссия. Джон нужно ее настоящее имя, сирене — озеро получше...— Всем им нужно мужское общество, — вставил голем.— Мне нужно вернуться домой, — сказала Бантик.— О, сейчас я тебя туда отправлю. — Загремел потянулся за тыквой.— Она что, из гипнотыквы? — спросила принцесса Айрин. — Должно быть, это интересно. Мне всегда было любопытно, что там внутри у этих штук.Загремел продел палец под бюстгальтер Бантик и поднял ее высоко в воздух.— Вот неплохой способ подцепить девицу, — заметил Дор. — Надо бы как-нибудь попробовать.— Не сработает, — ответила Айрин. — Я не ношу...— Даже зеленого? — просияла Танди.Загремел посмотрел в глазок тыквы. Они с Бантик оказались в медном корабле, быстро спускающемся на Ксанф.— Ох! — в ужасе вскрикнула Бантик, обвив Загремела медными руками. — Я упаду! Я упаду! Спаси меня, огр!— Но мне нужно посадить корабль, чтобы доставить тебя домой, — сказал Загремел.Ему приходилось трудно — здесь явно маловато места для двоих. Он ухватился за рычаг управления, дернул его — и медная девица подпрыгнула.— Что ты делаешь с моим коленом? — заорала она.Ой! Теперь Загремел понял, что ухватился не за то, за что следовало. Но почти невозможно управлять кораблем, пока ему мешают ее ноги. Корабль вертелся как ненормальный, что заставило девицу снова заорать. Нервы у нее уж точно не стальные! Чем больше она визжала и брыкалась, тем труднее было управлять кораблем и тем страшнее ей становилось. Теперь они угрожающе приблизились к земле.И снова оказались под огнедубом.— Мы решили, что у тебя было достаточно времени, чтобы отправить ее обратно, — сказала Танди. И, порозовев, умолкла.Бантик обвилась вокруг Загремела — металлические руки отчаянно обхватили его шею, ноги оплели его тело. Он сжимал ее колено.— Кажется, мы что-то прервали, — сардонически заметила принцесса Айрин.Лицо Бантик еще сильнее помеднело. Загремел подозревал, что с его лицом происходит то же самое: косящие глаза делали его теперь обладателем совершенно неогрских эмоций и чувств. Бантик отстранилась, ее руки и ноги расплелись, и Загремел посадил медную девицу на землю, где она и осталась сидеть, всхлипывая и роняя медные слезы.— Мы чуть не долбанулись, — робко объяснил Загремел.— О, обыкновенский сленг, — заметил Чет. — Но она, кажется, не была к этому готова.— Не наше дело, как ты там это называешь, — ухмыльнулся Гранда.— О, не будьте жестокими! — сказала сирена. — Бедная девочка перепугана, и потом, ведь мы же знаем, что Загремел не причинил бы ей вреда. Что-то случилось там, в тыкве.Талантом принцессы Айрин было выращивание растений. Она вырастила прекрасный большой фруктовый куст-ассорти, и они перекусили красными, зелеными и желтыми плодами, синей голубикой и черной черникой — все свеженькое и сочное. Загремелу всегда нравилась Айрин, поскольку в ее присутствии никто не оставался голодным и у нее были великолепные ноги. Не то что огры должны это замечать' но чрезвычайно трудно удержаться и не представить, как они вкусны...— Э-э, могу ли я выяснить кое-что у вас, прежде чем вы отправитесь в путь? — начала сирена. — Я так поняла, что ты умеешь общаться с неодушевленными, принц Дор?— Что навело тебя на эту идиотскую мысль, рыбий хвост? — поинтересовалась скала за спиной принца.Сирена сидела рядом с наполненным водой сосудом, полоща свой хвост; она испытывала неудобство, когда проводила слишком много времени на суше.— Я кое-что подобрала и думаю, эта вещь может оказаться волшебной, — продолжила сирена. — Но я не знаю, как она действует, и не хотела бы проводить глупые эксперименты. — Она вытащила потрепанный предмет с характерным для чешуи драконов металлическим блеском.— Что ты такое? — спросил у предмета Дор.— Я — ухо провального дракона, — ответил предмет. — Окаянный огр сбил меня с драконьей головы. Загремел удивился: — Где ты его взяла?— Подняла во время боя, а потом забыла о нем с этой хвойной мерехлюндией и всем прочим, — объяснила сирена.— Провал вызывает провалы в памяти, — сказала Айрин. — Я так думаю, что это вина Дора.— Но Провал несет забудочные чары, разве не так? — спросила сирена. — Мы помним о нем только потому, что до сих пор находимся недалеко от него. Как же Дор может быть в ответе за это?— О, от него можно ожидать чего угодно. — Айрин мрачно посмотрела на Дора. — Он бывал в таких местах, о которых мы и слыхом не слыхивали. Он даже жил с Милли, сексапильной девицей!— Она была моей нянькой, когда я был еще ребенком! — возразил Дор. — Кроме того, ей восемьсот лет!— А выглядела она на семнадцать, — парировала Айрин. — Или ты этого не понимал? Дор сосредоточился на ухе.— Каковы твои свойства? — спросил он.— Я слышу все важное, — ответило оно. — Я подергиваюсь, когда мой обладатель должен прислушаться. Так провальный дракон узнавал, когда в Провале появлялась добыча. Я прислушивалось для него.— Что ж, у провального дракона остается еще одно ухо, — заметил Дор. — Как мы можем услышать то, что слышишь ты?— Да ты просто послушай меня, дурень! — ответило ухо. — Как ты думаешь, что еще можно делать с ушами?— Чрезвычайно невежливый предмет, — недовольно заметила Танди.— Можем ли мы это проверить? — спросила сирена. — Прежде чем ты уедешь, принц Дор.— Ой, дайте мне попробовать, — сказала Джон. Она начала поправляться, хотя ее крылышки по-прежнему висели тряпочками. Если ей суждено летать, то это случится очень не скоро.Сирена протянула ей ухо, и Джон поднесла его к своему маленькому ушку. Она внимательно прислушалась, лицо ее обрело растерянное выражение.— Я слышу звук, похожий на шум бегущей воды, — доложила она. — Это важно?— Ну, если я не подергиваюсь, — проворчало ухо, — значит, ничего особенного не происходит, но я даю возможность хозяину услышать важные для него звуки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39