Но
Стайл был начеку и схватил его за уздечку. Ему пришлось встать на цыпочки,
ведь голова лошади находилась выше его собственной. При желании Спук мог,
конечно, ударить Стайла, но в нем не было злобы, и, возможно, ему
нравилась эта игра.
Затем Спук попытался укусить Стайла за руку.
- Нельзя! - сурово сказал Стайл, размахиваясь и делая вид, что
собирается ударить его по морде. Лошадь отказалась от своего намерения. Ни
одна из сторон не использовала насилия. Это был единственный язык, с
помощью которого можно было убедить лошадь.
Они сделали несколько шагов по дорожке, и Спук уперся в землю всеми
четырьмя ногами. Даже физически сильный человек не смог бы сдвинуть его с
места. Но Стайл легонько ударил коня концом веревки, и тот снова зашагал
вперед. Темпераментная лошадь не могла долго стоять на месте.
Спук предпринял попытку столкнуть Стайла с дорожки, но тот схватил
коня за голову и запрокинул ее назад. Кто контролирует голову,
контролирует все тело. Стайл хорошо знал основное правило боевых искусств,
не раз одерживая победы над более крепкими и сильными противниками. Ни
одно создание не могло обходиться без головы.
Спук высоко задрал голову, но Стайл просто повис на ней, и его ноги
оторвались от земли. В конце концов Спук не выдержал и опустил голову.
Некоторые конюхи использовали мартингал - дополнительный повод, не
позволяющий лошади поднимать голову во время движения, но это возбуждающе
действовало на животное. Стайл предпочитал более мягкие меры.
Наконец он привел Спука к кордовому шесту.
- Иди! - приказал он, шутливо замахиваясь хлыстом. Лошадь вздохнула,
посмотрела на него и на этот раз решила не сопротивляться. У каждой лошади
свой характер.
- Стук, ты приносишь больше неприятностей, чем целая конюшня крыс, но
я тебя люблю, - спокойным голосом сказал Стайл. - Поработай хорошенько.
Попотей, а затем я вычищу тебя. После этого пойдешь на пастбище. Подходит
тебе такой план?
Спук посмотрел на него и носом указал в сторону пастбища. Нос у
лошади - как и уши - очень выразительный. Его движением лошадь может
выражать просьбу или пренебрежение.
- Сначала корда, - твердо сказал Стайл. Спук пожевал губами и
облизнулся. - Ладно, - рассмеялся Стайл. - Морковка и чистка. Это все, что
я могу тебе предложить. А теперь - рысь. Рысь!
Лошадь побежала первоклассной рысью. Двигаясь в этом аллюре, любая
лошадь выглядела грациозно, но Спук выглядел лучше всех. Его черная шкура
блестела, и он высоко поднимал ноги, что придавало ему особое изящество.
Стайл знал, что теперь тренировка пройдет успешно.
Мысли Стайла потекли в другом направлении. Эта девушка, Тона, - была
ли она права насчет его дальнейшей судьбы? Скачки проводились в
соответствии со строгими правилами. В них не могли участвовать андроиды,
киборги и роботы. Жокеи, как и лошади, должны быть живыми. Чем меньший вес
несла на себе лошадь, тем быстрее она могла бежать. Поэтому масса жокея
имела большое значение. Поэтому человек такого маленького роста, как
Стайл... Да, с точки зрения Гражданина это было вполне оправданно.
Граждане не считались с желаниями или чувствами рабов, они думали только о
себе. Какая разница, что Стайл добился больших успехов в Играх и прекрасно
учился в школе. Он небольшого роста, здоровый, с отличной координацией
движений, значит, он обречен стать жокеем. Будь он трехметровым детиной,
его бы давно забрали в какой-нибудь баскетбольный клуб. Согласия раба
никто не спрашивал: либо он делал то, что ему поручали, либо навсегда
оставлял Протон. Так работала эта система.
Но так ли плохо стать жокеем? Похоже, Тоне это нравилось. Мчаться на
таком коне, как Спук, пересекать финишную ленточку, оставив далеко позади
всех своих соперников, слышать восторженный рев толпы... Бывают профессии
и похуже! Стайлу нравились лошади, очень нравились. Возможно, Гражданин
окажет таким образом ему услугу. Из недостатка малый рост станет теперь
преимуществом Стайла. Такой верзила, как Бурбон, может стать наездником,
но жокеем - никогда. Это привилегия невысоких людей. Многие жокеи были
женщинами. Они отличались малым весом и покладистым характером. Как Тона.
Стайл был исключением. Теперь он почти радовался своему росту.
А сама Тона - какая она замечательная женщина! Ему тоже следует
заняться музыкой. Ему раньше и в голову не приходило, что простой раб
может создавать такую красоту. Как она назвала свой музыкальный
инструмент? Клавишная гармоника. Фантастическая музыка, возникавшая как бы
ниоткуда, приводила Стайла в восторг. Да, ему надо попробовать себя в
музыке. Это может доставить удовольствие Тоне, а ему так этого хотелось.
Она, конечно, могла выбирать себе мужчин. Тона обладала красотой,
остроумием и достаточной самоуверенностью. При желании она могла
встречаться с гигантом. У Стайла не было права выбора, ему приходилось
довольствоваться лишь теми, кто ниже его ростом. Не потому, что он сам
этого хотел, этого требовало общество. Покажись он на людях с девушкой,
которая выше его, и другие рабы засмеют его, что отрицательно повлияет на
любовные взаимоотношения. Итак, с точки зрения Тоны, он занимал последнее
место в ряду возможных избранников, а она была единственной, кого он мог
выбрать себе в подруги.
Сгорая от желания, он тем не менее не мог открыто признаться ей в
своих чувствах. Застенчивость мешала Стайлу. Как бы...
- В сторону, коротышка! - Это был Бурбон, конюх, который больше всего
досаждал Стайлу. Похоже, Бурбон недолюбливал Стайла из-за его невысокого
роста и использовал любую возможность, чтобы поиздеваться над ним. Раньше
Стайл не понимал, в чем кроется причина, но теперь осознал, что Бурбон
знал о шансах Стайла стать жокеем и просто завидовал. Бурбон любил
задираться и выяснять отношения на кулаках, но его огромный рост служил
препятствием для перевода в жокеи. Бурбон вел за собой Пеппера, серого в
яблоках жеребца. - Пропусти мужчину и коня!
Спук испугался громкого голоса. Он прыгнул в сторону. Но так как
корда все еще удерживала его, Спук не удержался на ногах и упал. Веревка
лопнула, как это и было предусмотрено. Иначе, запутавшись в ней, лошадь
могла серьезно пораниться.
Увидев, что произошло с другой лошадью, Пеппер тоже испугался. Он
дернулся к стене и, ударившись о нее, заржал от внезапной боли.
Импортированные доски из настоящего дерева треснули, и на землю брызнула
кровь.
Стайл подбежал к Спуку.
- Успокойся, Спук! Все хорошо! Успокойся! - Он обнял лошадь за шею,
когда та стала подниматься на ноги.
Бурбон грубо дернул Пеппера за уздечку.
- Видишь, что ты наделал, недомерок! - закричал он на Стайла. -
Пигмей с куриными мозгами...
И тут же замолчал. Шумная ссора могла привлечь любопытных, и тогда им
обоим не избежать наказания. Бурбон повел свою лошадь, вполголоса
проклиная тупоголовых карликов. Стайлу удалось успокоить Спука.
В душе Стайла кипел гнев. Он знал, что во всем виноват Бурбон. На
черной шее животного виднелась царапина, к тому же Спук припадал на одну
ногу. Стайл мог обработать царапину и зачесать гриву так, чтобы рану никто
не заметил, но ушибленная нога - это совсем другое дело. Нет ног, нет
лошади - гласит пословица. Возможно, это всего лишь легкий ушиб, а может,
и более серьезное повреждение.
Тут рисковать нельзя. Эту ногу надо показать ветеринару. Это означало
неминуемое наказание для Стайла, ведь он отвечал за любое увечье вверенной
ему лошади. В качестве взыскания его могли оставить в прежней должности
еще на год. И это тогда, когда у него появился шанс стать жокеем.
Проклятый Бурбон! Он специально повысил голос в присутствии нервной
лошади, зная, что Спук испугается. Проработав уже три года конюхом, он
считал, что ему незаслуженно отказывают в повышении. Он срывал свою злость
и на остальных работниках и, конечно же, завидовал, что Стайл так ловко
управляется с лошадьми.
Стайл знал, почему Бурбона не повышают в должности. Дело не в его
росте, ведь обычные наездники и тренеры могут быть и высокими. Просто
Бурбон плохо обращался с лошадьми, полагая, что этого никто не замечает.
Он дразнил их, был чрезмерно жесток. Когда он водил на корде Спука, то
всегда использовал маргинал и хлыст. Даже не глядя в график, другие конюхи
могли безошибочно определить, с какими лошадьми работал Бурбон, потому что
после него животные в течение нескольких дней были нервными и шарахались
от людей.
Разумеется, Стайл не мог пожаловаться на Бурбона. У него не было
никаких доказательств, и это шло бы вразрез с кодексом чести раба.
Теоретически Бурбон был не виноват: лошадь Стайла испугалась первой.
Стайлу нужно было предвидеть реакцию Спука и отвернуть лошадь в другую
сторону. Стайл чувствовал свою вину и знал, что наказание неизбежно.
Придется ему проглотить горькую пилюлю. Стайл повел Спука к
ветеринару.
- Я водил его на корде. Он испугался и упал, - с несчастным видом
объяснил Стайл.
Ветеринар внимательно осмотрел все травмы лошади.
- Ты ведь знаешь, что мне необходимо доложить об этом.
- Знаю, - едва слышно ответил Стайл. Ветеринар хорошо относился к
нему, но у него были свои обязанности.
- Лошади не пугаются без причины. Даже такие нервные, как Спук. Что
его испугало?
- Наверное, я был невнимательным, - сказал Стайл. Он ненавидел
полуправду, но другого выхода у него не оставалось. Накажут только его.
Прищурившись, ветеринар посмотрел на него.
- Это на тебя не похоже, Стайл.
- Я думал о девушке, - признался Стайл.
- Ого! Могу догадаться, о ком! Но это тебе дорого обойдется. Извини.
- Стайл знал, что ветеринар мог всегда оказать ему услугу, но только не в
ущерб интересам хозяина.
Появился надзиратель. От него ничего не могло ускользнуть. Стайл
всегда поражался, как ему всегда удавалось быть в курсе всех событий. Ведь
о происшествии ему еще никто не докладывал.
- Сильная травма?
- Легкое растяжение, - сообщил ветеринар. - Лучше подержать Спука
несколько дней в конюшне. На шее пустяковая царапина.
Надзиратель бросил взгляд на Стайла.
- Тебе повезло. Строгий выговор и на один день отстранение от работы.
В следующий раз будь внимательней!
Стайл облегченно кивнул. Он ожидал более строгого наказания. Если бы
рана на ноге оказалась более серьезной...
- Может, есть какие-нибудь смягчающие обстоятельства? - задал вопрос
надзиратель.
- Нет, - чувствуя в душе обиду, сказал Стайл.
- Тогда уходи. У тебя один свободный день.
Стайл ушел. Он был свободен, но выходным этот день считать нельзя.
Наказание в виде отлучения от работы занесут в его послужной список, и это
отрицательно скажется на перспективе получить повышение. При одинаковой
квалификации преимущество получит тот, у кого "чище" список.
Стайл решил воспользоваться свободным днем, чтобы записаться на курсы
музыки. Хотя ему там понравилось, чувство подавленности не проходило. Со
временем он забудет о наказании. Лучше подумать, какой инструмент выбрать.
Может, клавишную гармонику?
Вечером его разыскала Тона.
- Все только о тебе и говорят в нашем куполе, - весело сказала она. -
Я считаю, что ты поступил правильно, Стайл.
- Ты лгунья, - сказал он, обрадовавшись ее словам.
- Да. Ты мог все скрыть и избежать наказания, как это сделал Бурбон.
Но ты показал, что тебя больше беспокоит здоровье лошади, чем собственный
послужной список. - Она положила ему руки на плечи и заглянула в глаза.
Какая она красивая! Тона поцеловала его, и плохое настроение сразу же
улетучилось. - Ты настоящий мужчина, - добавила она.
Эти слова наполнили его сердце гордостью. Она отвела его в свою
квартиру - привилегия, которой пользовались лишь избранные рабы. К утру
она показала ему, что обладает выдающимися способностями не только в
музыке или конном спорте, и Стайл безнадежно влюбился в нее. О наказании
он уже и не вспоминал.

Когда на следующий день Стайл явился на работу, он обнаружил, что его
вещи убрали из домика. Он растерянно смотрел на то место, где раньше
стояла его кровать.
- Я, конечно, допустил оплошность, но...
- Ты еще ничего не знаешь? - недоверчиво спросил сосед. - Где ты был
всю ночь?
Стайл решил промолчать, чтобы не давать повода для сальных шуток.
Скоро его товарищи и так все узнают. На Тону многие заглядывались.
- Меня отстранили от работы, - спокойным голосом произнес он. -
Неужели травма у Спука оказалась гораздо серьезнее, чем я предполагал?
- Со Спуком все в порядке. - Сосед взял его за руку. - Пойдем к табло
объявлений.
Не зная, как себя вести дальше, Стайл последовал за ним. На
электронном табло, где сообщалось о поощрениях, наказаниях и заданиях на
день, появилась новая надпись: "Стайл переведен в наездники".
Стайл резко повернулся к своему товарищу.
- Что это за шутка!
Откуда-то появился надзиратель.
- Эго не шутка, Стайл. Теперь ты станешь жить в одной квартире с
Терфом. Когда освоишься, пойдешь в конюшню с механическими лошадьми. Там
тебе скажут, чем ты будешь заниматься.
Стайл непонимающе посмотрел на него.
- Но ведь я совершил проступок!
Не удостоив Стайла ответом, надзиратель развернулся и пошел прочь. Он
никогда не обсуждал с рабами такие вопросы, как наказания и поощрения.
Терф уже ждал его. Это была прекрасная двухкомнатная квартира,
расположенная рядом с ипподромом, с горячей водой и отдельным выходом в
купол. Больше места, больше самостоятельности - все это повышало статус
Стайла. Это был гораздо более важный шаг, нежели от сборщика навоза к
конюху. Но на этот раз он не находил червяка. Должно быть, это какая-то
ошибка, хотя Стайл никогда не слышал, чтобы надзиратель ошибался.
- Тебя так внезапно повысили, Стайл! - сказал Терф. Это был хороший
парень, и Стайл не раз остужал коней после того, как на них ездил Терф. -
Как это получилось?
- Понятия не имею. Вчера меня отлучили от работы, потому что по моей
вине пострадал Спук. Может, наш хозяин перепутал списки уволенных и
поощренных.
Терф рассмеялся.
- Может быть. Ты знаешь, кто твой тренер?
- Тона! - воскликнул Стайл. - Так это ее рук дело!
- О, да ты уже с ней знаком? Тебе повезло вдвойне!
Стайл обеспокоенно направился в стойло Роберты. Тона чистила щеткой
гнедую кобылу. Увидев Стайла, она улыбнулась.
- Давно не виделись, - весело сказала Тона.
О, как она красива. Он мог провести с ней тысячу ночей и желать еще
больше. Сейчас он все испортит своей неблагодарностью.
- Это ты ходатайствовала за меня? - требовательно спросил он.
- Ну не может ведь девушка-жокей встречаться с простым конюхом.
- Но я был наказан. Меня отстранили от работы. К тому же в списке
очередности впереди меня стоят несколько конюхов... Нельзя...
Она остановила его жестом руки.
- Я тут не при чем. Просто мне захотелось тебя подразнить. Это просто
совпадение. Я не знала, что тебя назначат наездником именно сейчас. Я
сейчас тренирую других, и, наверное, они решили, что нет смысла ждать,
когда тренировки закончатся. Поэтому назначение ускорили. Никто даже не
знает, что мы с тобой встречаемся.
Но ведь она сама призналась, что иногда говорит неправду. Наверняка
надзиратель знал, где Стайл провел прошлую ночь. Насколько ей можно
верить?
- Спросишь об этом у меня сегодня ночью. Я никогда не лгу мужчине,
которого люблю.
- Что? Никогда?
- Почти никогда.
Стайл непонимающе смотрел на нее.
- Не беспокойся, - сказала она. - Сейчас я говорю правду.
Как ему хотелось ей поверить!
- Ну что, попробуешь сам? - спросила она, указывая на Роберту. - Или
хочешь снова удариться мне головой в грудь?
- И то, и другое, - сказал он, и Тона рассмеялась.
Она помогла ему сесть на лошадь. На этот раз это ему удалось гораздо
лучше, и она показала ему, как управлять роботом. Затем Тона вывела его на
беговую дорожку.
- Не беспокойся, глупенький, - предупредила она. - Роберта не
способна на сюрпризы. Живая лошадь - это другое дело. Подожди, вот посадят
тебя на Спука...
- На Спука? - встревоженно воскликнул он. Хотя Стайл и мечтал об
этом, такая перспектива напугала его.
Она снова рассмеялась. Тона любила повеселиться, и те, кто с ней
работал, сразу проникались к Тоне симпатией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40