Отработка документации иногда приносила решение самых
сложных вопросов. Но не на этот раз.
- Довольно, - Шаров закрыл последний годовой отчет. Вер-
нее, первый - он читал их в обратном порядке. - Пора погово-
рить с нашим санитарным ответственным.
- Уж он теперь ответит, - недобро скаламбурил Лукин.
Они распрощались с Саловым. Ориентироваться в переходах
становилось все легче.
Отделение Департамента, ставший привычным кабинет, - все
это располагало к хорошему, до мозга костей, допросу. Часа на
четыре. Или больше, до утра.
- Доставьте нам Зарядина, - распорядился Шаров. Может,
удасться управиться быстро? Раз-два и чистосердечное призна-
ние? В знак уважения санитарного ответственного к его, Шаро-
ва, заслугам перед Отечеством?
- Добрый вечер, Иван Иванович! - вместо Зарядина явился
Спицин, марсианский вожак номер три. Давно не виделись, кол-
лега.
- Добрый... да, действительно, вечер. Хотите поприсутс-
твовать на допросе?
- Хотел бы. Искренне хотел бы.
- Почему "бы"?
- Мне очень неловко сообщать, но подозреваемый Зарядин
скончался полчаса назад.
- От каких же причин, позвольте полюбопытствовать, - Ша-
ров понял, что не удивился. Ждал, значит. Сидел и ждал, лежал
и ждал, ходил и ждал.
- Отек легких, - Спицин не выглядел смущенным, напротив,
казалось, он доволен. - Дыхательная недостаточность.
- Вот так, вдруг, ни с того ни с сего - дыхательная не-
достаточность?
- И с того и с сего. Мы проверили. В его кислородной ба-
тарее оказался фосген. Газ, вызывающий смерть из-за отека
легких. Следовательно, это он, Зарядин, - причина взрыва эки-
пажа.
- Разве?
- Иначе зачем кому-то потребовалось его устранять? Заря-
дин сделал свое дело, потому и был обречен - чтобы не выдать
сообщников. Типичный прием, шаблон. Осталось проверить кон-
такты Зарядина - как следует, с пристрастием, - и мы все рав-
но выйдем на его сообщников.
- Вы говорите, газ был в батарее Зарядина? В какой?
- Что значит - в какой? В той, что была при нем, - Спи-
цин удивился непонятливости капитана. Не знают они там, на
матушке, специфики Марса.
- Любопытно, действительно любопытно.
- Вас что-то смущает, капитан?
- Так, одна малость. Дело в том, что эта воздушная бата-
рея - моя.


ГЛАВА 7
- Ваша?
- Я сам отдал ее санитарному ответственному.
- Выходит...
- Выходит, это у меня должен был случится отек легких.
Вот так.
Спицин вздохнул.
- Жаль, очень жаль. То есть, я рад, что вам повезло.
Жаль, что вы распорядились не трогать Зарядина без вас. Доп-
росить бы его своевременно, и многое бы прояснилось. Выходит,
у нас опять нет подозреваемых?
- Чего-чего, а подозреваемых хватает. Мой соратник даже
списочек подготовил. Без Зарядина там трое остались. Вполне
достаточно.
- Попробую угадать. Я, Ушаков и, наверное, Салов. Верно?
- А вы у него спросите. Подпоручик, отвечайте.
- Это всего лишь рабочая гипотеза, - Лукин ожег взглядом
капитана.
- Я не в претензии, - развел руками Спицин.
- Списочек подготовил он, - кивнул на подпоручика Шаров,
- а батарея отравленная досталась мне.
- Зарядину она досталась, - утешил его начальник марси-
анского отделения департамента.
- То - случайность. Мое везение, - надолго его не хва-
тит. Раз везение - с батареей, два - охотнички подоспели. По-
милуйте, надобно же и умение показать. Умение капитана Шаро-
ва. Выставлено для всеобщего обозрения в павильоне народных
ремесел, детям и нижним чинам вход возбранен.
- Получается, дело у вас затягивается, - теперь дело
опять "у вас". Дистанцируется третий вожак.
- Отнюдь, камрад Спицин, отнюдь. Думаю, мы стали гораздо
ближе к истине, нежели вчера.
- Рад это слышать, - но видно было, что Спицин сомнева-
ется.
Блеф - штука тонкая. Так иногда заврешься, что и сам на-
чинаешь верить в сказанное собой. Противник-то поверил, раз и
взрыв, и фосген.
- Завтра, самое позднее, послезавтра, я надеюсь, мы
окончательно расставим точки над i.
- Превосходно, просто превосходно. Я могу передать это
Ушакову?
- Я уже говорил с ним на эту тему. Вчера, - говорил-го-
ворил. После чего и открылась охота. Типичная ошибка службис-
тов: "после того - значит, вследствие того".
- Что ж, подождем до завтра, - Спицин не стал обижаться
на скрытность капитана. Земля, она и есть Земля. Марку дер-
жит. К тому же - правила Департамента. Чего не знаешь - за то
не в ответе.
- Или до послезавтра. Но сейчас я бы хотел осмотреть те-
ло Зарядина.
- Извольте. Я проведу вас в медчасть.
- Умер, да... - в медчасти их встретили почтительно, но
с чисто совестью. - Делали, что могли, но слишком велика ока-
залась доза. Триста литров чистого кислорода затратили, и -
впустую. Отек протекал злокачественно. Вы хотите пройти в
секционную? Только возьмите воздушную батарею. Все-таки -
фосген.
Зарядин действительно был очень мертвый. Случалось - ук-
рывали подобным образом людей, выводили из-под следствия.
Случалось, но не случилось.
- Тело срочно отправьте на Землю.
- Раньше утра не получится, - Спицин не поморщился. Зна-
ет порядок.
- Вот с утренним сеансом перемещения пусть и отправится.
- Да, повезло, - непонятно чему порадовался врач.
- Доктор, - отвел его в сторонку Шаров, - вы мне дайте
чего нибудь от сна, посильнее... Мне сегодня спать нельзя...
Первитина, что ли...
- Могу предложить кое-что получше. Вот, по капсуле каж-
дые шесть часов. Не более четырех кряду. Максимум - шесть. А
потом - сутки отсыпаться.
- Отосплюсь. Непременно отосплюсь. Спасибо.
Капсулы в прозрачном пузырьке лежали смирно, придавлен-
ные пружинкой пробки. Точно патроны в обойме. Лежат-лежат, а
потом - бабах! Собирай мозги по стенке. Какие мозги, там ведь
кость, капитан. Юморист. Душа компании. Тосты, анекдоты, шут-
ки. Рекомендуется для гг. офицеров. Цена с пересылкой - цел-
ковый, участникам босфорской войны - скидка.
- Пожалуй... Пожалуй, на сегодня довольно. Пойду состав-
лять рапорт, к утреннему сеансу поспеть надо. Во сколько ут-
ренний сеанс-то?
- В восемь пятнадцать, - подсказал Лукин.
- Девять часов. Три - на рапорт, что останется - на сон.
Третий вожак сочувственно кивнул:
- Писанины хватает. И никаких писарей не позовешь - сек-
ретно. Сколько я в свое время бумаги перевел. А гусей!
- Вечные ручки спасли Рим, - продолжил вечер шуток Ша-
ров. Демонстрация уверенности в завтрашнем дне.
- Мой шеф был записным патриотом и всякие западные штуч-
ки отрицал. Гусиное перо - и точка, - начал делиться воспоми-
наниями Спицин. - Аспирина не признавал. Рюмка водки, щепоть
пороха, и баня, парная. Там и умер от удара. Не успели кровь
пустить. Любимое его средство.
- Средство знатное, - подтвердил Шаров. Так и до крамолы
договориться можно. Нет, откровенность - дурная болезнь. Со-
бачья, как говаривал тот самый шеф. Выходит, Спицин - из ста-
рой гвардии. Хоть на Марсе, но живой. Реликт. После заговора
генералов кровопускание устроили изрядное. Очистка от вреди-
телей, пособников и шлаков.
- Я все говорю, говорю, а вам время дорого. Позвольте
проводить вас, - Спицин поражал своей любезностью. Издевает-
ся, что ли? Или просто - профилактика? Личный надзор? Ничего,
нам, людям честным, скрывать нечего. Голы, аки соколы. Неиму-
щие.
- Не стоит затрудняться, - отклонил любезность Шаров, -
нам еще придется обсудить кое-какие мелочи. Рутина, знаете
ли. Повседневность.
- Самое главное в нашей работе. Тогда - до завтра, ка-
питан.
Озадачив Лукина - проверить документацию транспортного
отдела - не выезжали ли экипажи из поселений более, чем на
день и подготовить поименный список лиц, отбывших на Землю за
два последних года к завтрашнему утру и спи, отдыхай,- Шаров
в одиночестве брел переходами Алозорьевска. Теперь неплохо бы
и подумать. Никто не мешает, не отвлекает. Шум в голове раз-
ве. Чего, мол, думать, работать нужно. Действительно, что ли,
рапорт написать, пока живой? Образцовый такой рапорт, с пол-
ным разоблачением на последней странице. Знать бы, что там,
на той странице.
Никто в переходах за ним не следил, никто не нападал.
Алозорьевск - город образцовый. Город будущего. Нет празднос-
ти, нет и преступности. Люди гордятся плодами своего труда.
Энтузиазм размеров неслыханных. Даже под ноги не плюют. Все,
как один.
У входа в свой # 2-а он еще раз оглянулся. Для публики.
Пусть их, заслужили.
Сюрприз ждал в самом номере.
- Надя? Что-то случилось? - ничего более на ум не приш-
ло. Ах, некстати, как некстати. Будь это на отдыхе, на Зем-
ле... Полно, капитан, кому ты нужен на отдыхе, вне власти.
- Возьмите... Возьмите меня на Землю, - принцесса Марса
курила редкие американские сигареты. Умело курила, по-настоя-
щему.
- Я не вполне вас понимаю...
- На Землю. Я... я очень прошу вас и готова... - она
покраснела. От решимости, стыда, гнева, все вместе?
- Готовы?... - доброжелательно подсказал он.
- Я понимаю, глупо... Вам, наверное, часто предлагают
себя... Но у меня просто ничего нет больше.
Вот вам и ножечек в спину. Надежда Ушакова. Остается вы-
яснить, она - отвлекающий момент, или сам инструмент? Скорее,
второе. Классика Департамента.
- Если я не попаду на Землю сейчас, то не попаду никог-
да. Отец трижды просил, чтобы мне разрешили. И сегодня полу-
чил третий отказ.
Шаров сел в другое креслице, рядом, отмахнулся от дыма.
Вот возьмет, и удивит. Впадет в откровенность и расскажет
свои секреты не после, как они рассчитывают, а до. Или, того
горше, вместо. О чем рассказывать только? О подозрениях? О
раскрытых тайнах? Нет у него раскрытых тайн. Или они неинте-
ресны. Например, тайна номер семь... или восемь? За пять лет
освоения Марса перемещено было сюда шестьдесят семь тысяч че-
ловек. Обратно - четыреста тридцать три человека. Судя по
объемам поставок воздуха и продуктов, сейчас во всех поселе-
ниях находилось не более шести, максимум, семи тысяч человек.
Сложите и вычтите. Такая вот арифметика. Кого это волнует?
- Надя, я бы и рад помочь вам, но не так это просто. Сю-
да, на Марс, мне что человека отправить, что сто - пустяк. А
вот обратно... Обратно - куда сложней.
- Вы можете, я знаю, - кого она пыталась убедить - себя
или его?
- Может быть, я подчеркиваю- может быть, мне и удасться
что-нибудь для вас сделать, но только в случае успешного за-
вершения э... моей миссии.
- Но ведь вы сказали, что завтра...
- Ну так то завтра. А вы пришли сегодня.
- Я слышала, мой 1 рара 0 в вашем списке. Если нужно, я бы
могла...
Вот и дождались. Дочь дает показания, уличая отца в дея-
тельности, направленной на подрыв империи. Который раз одно и
то же. Противно.
- Нет у меня никакого списка, Надя. Но если вы хотите
мне помочь...
- Конечно, хочу.
- Тогда... Вы здорово управляетесь с парокатом. А экипаж
сможете вести?
- Смогу, разумеется.
- Тогда покатайте меня.
- Сейчас?
- Именно сейчас. Дело того требует.
Она удержалась от вопросов - куда, зачем, почему. Ум-
ненькая девочка.
Обслуга парка вопросов не задавала. Наружные костюмы
принесла сама Надежда, экипаж подогнала она же.
- Отцовский. Он всегда заправлен, наготове.
Коробочка на поясе дразнила - любит, не любит, фосген,
не фосген. Для некоторых снаряды в порядке исключения попада-
ют в одно место и дважды, и трижды. Для хорошего человека.
Он устроился внутри, Надя заняла место вожатого.
Ворота шлюза раскрылись.
- Мы сможем двигаться в такой темноте?
- Не быстро. Я сейчас зажгу фонари.
Зашипел газ, и ацетиленовый свет отвоевал у тьмы малень-
кий кусочек Марса. Сейчас мошка налетит.
- Поехали в сторону Свотры, - заказал он единственным
маршрут, который знал.
Ехать было приятно. Кресло удобное, просторное и мягкое.
И обзор прекрасный. Он читал, что у Марса две луны, но не на-
шел ни одной. Ладно, не в лунах счастье.
- Версту мы проехали?
- Полторы, - сейчас Надя чувствовала себя поувереннее.
Дело делала.
- Тогда хватит. Развернитесь назад, к городу, и погасите
фонарь.
Она опять выдержала характер, не спросила - зачем. Шаров
не стал ее томить.
- Знаете, Надя, я буду спать. Устал что-то.
- Вы боитесь оставаться в городе?
- Боюсь немножко. Даже больше, чем немножко.
- Здесь вам бояться нечего. У меня винтовка. Я в шакала
за версту попадаю.
- Они что, могут напасть?
- Шакалы? Нет, что вы. Я и не в шакала могу попасть то-
же.
Шаров не стал уточнять характер мишеней Нади. Меткая, и
довольно.
Город был темен. Скудный свет луны (показалась все-таки
какая-то крошка-торопыга) едва обозначал громаду у горизонта.
Без окон. И дверей мало.
Блестела игла грозоуловителя - загадочно, призрачно, се-
ребряный кол на могиле вурдалака. Надежнее осинового, хоть и
дороже. Одна беда - украсть могут. Что могут - украдут непре-
менно. Всенепременнейше. Пережитки тлетворного влияния упад-
нических наций. Маргиналов. Ничего, очистимся, и тогда - про-
щайте, замки и запоры. Нравственность, черта исконно славянс-
кая, воссядет у каждого очага, и народ, взлелеянный вожаками,
радостно и доверчиво пойдет навстречу великому жребию. Уже
идет. Прямо-таки вприпрыжку, штаны некогда поддернуть.
Гоп-гоп, братки, веселей!
Ничего не видно. Не срываются с иглы искры, не разбега-
ются лучи. Теориям, не подкрепленным практическими результа-
тами, не место в нашей науке. Всякие там открытия на острие
пера - вредная выдумка. Открытия должны давать плоды народу.
Не дают - удобрить маленько, пусть быстрее зреют. Полить.
Потрясти, наконец. На это мы мастера. Я - мастер.
Он смотрел на мрак города, надеясь вопреки своим же вык-
ладкам увидеть сигналы. Ерунда, конечно. Существуй такие -
давно бы увидели другие. Сигнал на триста верст - это вам не
флажками семафорить.
Или у него зрение притупилось, или нюх врет. А почему,
собственно, зрение? Уши есть. Ладно, отметем, хотя если в
ультразвуке... Нет, триста миль... Осязание? Почву простуки-
вать. Три точки, тире, точка. Тоже незаметно не сделаешь.
Письмо послать, имперской почтой. Голубиной тоже неплохо. Во-
обще, ерунда лезет в голову. Неуверенность в собственных мыс-
лях.
- Это что, Надя? Шакалы?
Вокруг мигали красные огоньки. Парные, они придвигались
ближе и ближе.
- Зайцы, - сразу ответила Надежда. Не спит. Пусть и
вправду постережет. Мало ли...
- Чего это они?
- Зайцы всегда к экипажам жмутся. Наверное, принимают за
Больших Зайцев, защищающих от шакалов. Или просто тепло ма-
нит. Они любят тепло.
- На них, наверное, просто охотиться? Сиди да пострели-
вай себе.
- Мы на них не охотимся. Я не охочусь, - поправилась
она. Существенная поправка. Значит, другие охотятся. Да что
далеко ходить, других искать, он, капитан Шаров охотится пре-
имущественно на зайцев. Во-первых. это просто, во-вторых, бе-
зопасно, а в-третьих - служба такая. Да-с.
Было действительно тепло, неудивительно, что зверькам
манило погреться. Там, снаружи, мороз градусов за тридцать,
не до гуляний. Опять же темнота. Спи, капитан, отдыхай. Копи
силы на день завтрашний. Уже сегодняшний? Тем более копи.
- Надя, только не стреляйте, если кого-нибудь заметите.
Меня разбудите прежде.
- Хорошо.
- Я ведь тоже - стрелок отменный. Когда вижу цель.
Так можно всю ночь впустую проболтать. Тары-бары на Мар-
се.
Он закрыл глаза, удобнее устроился в кресле. Будем счи-
тать слонов. Марсианских. Мохнатых-мохнатых, неслышно трубя-
щих за триста верст своим собратьям по хоботу. Такая у них
особенность - у слонов, трубить. Даже во вред себе. Не могут
они иначе. А приметить слона довольно просто. Нужно только
немножко отступить назад и поднять голову.

ГЛАВА 8
Уют кресла оказался обманчив. Тело страдало и плакалось.
Совсем не хочет долг исполнять. Не хочет - заставим.
Марсианский рассвет не бодрил, не вдохновлял. Причем тут
рассвет? Честно надо признаться - годы. На диванчике надо ле-
жать, или на печи, а не шастать в поисках шпионов. Ничего,
лет через двадцать уйдет в отставку с полным пенсионом и ме-
далью за выслугу лет.
Шаров посмотрел на часы. Пять часов сна, однако. Ровно
на пять больше, чем он заслужил. И еще жалуетесь, капитан?
Стыдно, стыдно, батенька.
- Проснулись?
А Надежда вот не поспала. Охраняла сон мужественного ка-
питана Департамента.
- Проснулся. Давайте, Надя, назад двигать. В город. Ве-
ликие дела ждут.
Она ни о чем больше не просила, не напоминала. Интерес-
но, что думалось ей ночью?
1 2 3 4 5 6 7 8