Немного утешило её соображение, что в крайнем случае всегда можно закрыть глаза. Несчастная трусиха тут же крепко зажмурилась, решив, по всей видимости, что случай этот уже наступил, сразу споткнулась и с оглушительным треском полетела в кусты.— Тихо ты, корова! — зашипела Тереска ей на ухо. — Стой, уже вижу…Шпулька, по-прежнему с закрытыми глазами, замерла на месте. Вокруг стояла абсолютная тишина.— Никого нет, — прошептала Тереска минуту спустя, явно разочарованная. — Сковорода стоит. Внизу перекопано. Наверное, удрал.Шпулька решилась приоткрыть глаза. В темноте на фоне озера видна была куча камней, чётко вырисовывалась ручка сковороды, а под ней — какое-то серое месиво. Никаких живых существ поблизости не было. Тереска вылезла из кустов.— Так… Начал работу, а потом испугался и смылся, — констатировала она, приближаясь к камням. — Нижние только сдвинул, да и то немного. И пусть не думает, что я отступлюсь. Фигушки! Спички есть?Говорить Шпулька уже могла, но голос ещё предательски хрипел.— Ты что! Откуда у меня спички? Я же сюда воду несла. Снова хочешь зажечь?— Спрашиваешь! Рыба только с одного боку разогрелась. И вода нужна тёплая для твоих зубов. Опять же посмотрим, что он сделает. Разведу огонь и спрячемся. Подожди здесь, я схожу за спичками.— Нет!!! — пискнула Шпулька и бросилась за подругой. — Я одна ни за что не останусь! И ты — тоже. Только вместе! Топор захватим и фонарь. Два фонаря!Когда обе вернулись со спичками, фонариками и топором, камни выглядели почти так же. Разве что земли немного прибавилось. Упрямая Тереска снова развела огонь, с трудом сдерживаясь, чтобы костёр не полыхал до небес, перевернула рыбу палочкой (вилка куда-то подевалась). Тут Шпулька вспомнила про свою кастрюлю.— Сейчас ты её искать не пойдёшь! — запретила Тереска. — Никакого света. Прячемся и ждём!Девчонки забрались в кусты и притаились, сидя на корточках и уставившись на огонёк под сковородкой. Шпулька напряжённо ожидала момента, когда ей снова придётся зажмуриваться.Конец засаде положила рыба, явно давая своим запахом понять, что дальнейшее пребывание на огне ей только повредит. Ещё немного, и ужин превратился бы в угольки. Аристократ так и не появился, хуже того — исчезла кастрюля.— Сплошные убытки из-за этого гробокопателя, — сердилась Шпулька после безуспешных поисков. — Кастрюля с вилкой накрылись. Рыба чуть не сгорела. Я уже не говорю о моральном ущербе. А ещё — синяк и две царапины. Где я её оставила? Темень кругом, ничего не видно!— Завтра найдём. А воду нагреем в другой. Пошли, а то эта рыба теперь остынет. И костёр у палатки погаснет.Костёр действительно уже едва теплился. Тереска поспешила подбросить сухих палочек, а затем подложила и ветки потолще. Пламя разгорелось и осветило все вокруг.— Ой, что это? — изумилась Шпулька. Тереска оглянулась и увидела потерянную кастрюлю с водой, преспокойно стоявшую рядом с палаткой.— Сама вернулась? — неуверенно спросила она.Потрясённая Шпулька недоверчиво разглядывала посудину, стараясь к ней на всякий случай не прикасаться.— Ничего не понимаю. Я её оставила где-то там, в лесу. Это не ты принесла?— Да я шагу без тебя не сделала! Мы же все время были вместе.— Тогда я ничего не понимаю! Стояла в лесу, теперь здесь. Сама прийти не могла… Тереска быстро нашла объяснение.— Похоже, наш аристократ хоть и с приветом, но человек вежливый и хорошо воспитанный. Хочет таким образом дать понять, что весьма к нам расположен. Нашёл кастрюлю, принёс и поставил на место, неплохо бы и вилку принести.Шпульке это проявление симпатии со стороны сумасшедшего совсем не понравилось.На следующий день нашлась и вилка. Лежала преспокойно на камнях, которые больше никто не трогал. Но ситуацию это нисколько не прояснило.К обеду ветер немного усилился. Не то чтобы какой-то вихрь или ураган, а просто свежий восточный ветер, приятно остужающий и наполняющий паруса многочисленных лодок. Яхты выделывали элегантные пируэты, эффектно наклонялись, и наши путешественницы заинтересовались, каков может быть максимальный крен лодки, чтобы она не перевернулась. Девчонки возвращались на своей байдарке из очередной экспедиции за питьевой водой в отдалённую деревню. Они как раз отошли от берега, держа курс на палатку, как вдруг, оказались в опасности.Прямо на них на полной скорости летела парусная лодка. Ветер донёс с неё сначала неразборчивые, а потом все более отчётливые и весьма им не понравившиеся крики.— Эй, уйдите! — орал какой-то тип. — Уйдите, черт вас побери, я не умею поворачивать! Уйдите же ради всего святого!!!— Совсем ненормальный, — удивилась Тереска. — Куда это, интересно, мы должны уйти?— Его несёт прямо на нас, — испугалась Шпулька. — Пошевеливайся, а то врежется в байдарку. Давай к берегу!Обе дружно налегли на весла, байдарка развернулась. Лодка таинственным образом тоже изменила курс и снова мчалась прямо на них. Столкновение казалось неотвратимым. Девчонки прилагали нечеловеческие усилия, чтобы увернуться, тип вопил изо всех сил, умоляя их убраться с дороги, со стороны туристского лагеря долетали какие-то крики, две другие лодки по-спешили к месту неизбежной катастрофы.— В случае чего прыгай, — быстро скомандовала Тереска. — Этот идиот прямо на нас нацелился. Направо!— Протаранит нам байдарку! — в отчаянии стонала Шпулька.Лодка была уже совсем рядом. Смертельно перепуганный парень на корме судорожно держался за руль и парус, боясь пошевелиться. При последней попытке изменить направление яхта накренилась так, что палуба почти полностью оказалась под водой. Девчонки, не дожидаясь столкновения, попрыгали в воду. От резкого толчка байдарка развернулась, и разогнавшаяся яхта пронеслась в миллиметре от её носа. Парень продолжал орать как заведённый.Шпулька вынырнула рядом с байдаркой и, уцепившись за неё, продолжала следить за развитием драматических событий. Тереска выловила весло и подплыла к ней.— Убьётся, кретин, — угрюмо предсказала она, отплёвываясь.Две спешившие на помощь лодки были ещё далеко, потерявший от ужаса голову недотёпа нёсся прямо на берег.— Отпусти парус! — крикнул вдруг кто-то совсем рядом. — Брось верёвку, осел, и руль тоже. Все брось!Парень, похоже, послушался совета, так как парус захлопал, яхта чуть отвернула, резко сбавила скорость и шла уже только по инерции. Она с шумом протаранила узкую полоску прибрежных камышей и легко ткнулась носом в песок.— Давай забираться назад, — облегчённо вздохнув, предложила Тереска. — Надо поймать второе весло. Просто счастье, что канистра на месте.Шпулька, совершая чудеса акробатики, заползла в байдарку на брюхе, ногами вперёд. Тереска последовала её примеру.— Это из того лагеря, — сердито пояснила она, берясь за весло. — Стоило только приблизиться к такой вот тусовке, и пожалуйста — результат налицо. Стадо всегда опасно для окружающих. Неважно, стадо бизонов или людей. Надо от них держаться как можно дальше.Приблизились две лодки, спешившие на помощь. Из одной высунулся симпатичный загорелый блондинчик и радостно воскликнул:— Тереска! И Шпулька! Привет, вот так встреча!Девчонки оглянулись и тут же узнали Збышека, студента-медика, с которым познакомились прошлым летом на каникулах. Обе очень хорошо к нему относились и, вопреки только что высказанной неприязни к людям, искренне обрадовались. Тереска помахала ему веслом.— Привет! Так это ты нас чуть не утопил?— Да отсохнут у меня обе руки! Топить таких девушек! Что вы здесь делаете? Я вроде вас в лагере не видел.— Мы сами по себе! — гордо прокричала Шпулька. — Наша палатка в стороне.— Отдельно, значит. Вдвоём?— Вдвоём!— И не боитесь?— Жутко боимся! Но переламываем себя.— Эй, Збышек! — заорал кто-то из другой лодки. — Пригласи к нам этих переломанных! Чарек им будет ноги целовать за то, что живы остались!— Вот спасибо! — все так же при помощи крика поблагодарила Тереска. — Ради такого случая мы вымоем ноги!Лодки следовали за байдаркой, ведя оживлённые переговоры на все озеро. Збышек голосом иерихонской трубы уговаривал подружек принять приглашение, попутчики поддерживали его диким ором. В конце концов девчонки милостиво согласились.Туристский лагерь оказался прекрасно обустроен и хорошо снабжён самыми необходимыми в походе предметами. Из старых досок было сколочено что-то вроде эстрады, а многочисленные транзисторы и магнитофоны начисто исключали всякую тишину. Збышек продемонстрировал даже переносной телевизор весьма солидных размеров.— Это Чарека, — объяснил он. — Того, что пытался на вас наехать. О парусах понятия не имеет, лопух, вчера только прибыл, а сегодня сразу дорвался до яхты, думал, что это плёвое дело. Ну и наломал дров, кретин. Никто не успел его остановить.— Он тоже с медицинского? — спросила Тереска.— Где ему, с трудом школу кончил. В этом году. Здесь его бывшие одноклассники. Он на второй год в выпускном остался. Тот ещё мажор.Тереска со Шпулькой посмотрели на Чарека, который с сокрушённым видом выслушивал, что он сделал не так и почему. Парень был очень красив. Тёмные волнистые волосы падали на плечи, правильные черты лица, большие чёрные глаза и маленькие лихие усики над пурпурным ртом. Общее впечатление — победитель, перед которым склоняется весь мир.— Усики и коготки ловят рыбку на крючки,шёпотом продекламировала Шпулька, и Тереска со Збышеком захихикали.— Угадала,подтвердил Збышек.Есть в нем что-то кошачье. Такой мягкий, пушистый, а чуть что не по нем, сразу когти показывает. Даже теперь пытался права качать, да его в два счета обломали. Дебил недоделанный, угробил бы и яхту и себя. А ему все шуточки. Слава Богу, в последний момент отказался-таки от борьбы со стихиями.— Кто-то крикнул ему с берега,сообщила Шпулька.Велел все бросить. Кто это был?— Без понятия. Таинственный спаситель. Когда мы добрались, там ни души не было. Этот морской волк тоже говорил, что кто-то кричал, да я думал, ему почудилось. Вы никого на суше не видели?— Никого,подтвердила Тереска.И правда, таинственный спаситель. Если бы он ещё и «р» не выговаривал, я бы решила, что это наш аристократ занялся благотворительностью.Збышека очень заинтересовал имевшийся в распоряжении подруг собственный аристократ. Тереска не видела причин что бы то ни было от него скрывать. Рассказывала она о разгроме костров и очагов и прочих визитах сумасшедшего со смехом, как бы не придавая всему этому особого значения, а то ещё заподозрит их в каких-то детских страхах.Студент выслушал её с большим вниманием.— Дело здесь нечисто, — сообщил он конфиденциально. — Я в этих краях уже две недели ошиваюсь, кое-что слышал. Похоже, реставраторы здесь что-то ищут или археологи, точно не скажу, но так мне глянется, кто-то что-то нашёл и украл или спрятал, вроде того. Какие-то древности, а может, скелет мамонта. Дело это тёмное, и, возможно, вместе с мамонтом ищут вора. Во всяком случае, пыли много, это точно. Я бы на вашем месте не влезал.— Вот видишь, — с упрёком сказала Шпулька подруге. — И тот человек то же самое говорил!— А что? — подхватил Збышек. — Она влезает? Тереска обиделась.— Никуда я не влезаю! Просто развожу огонь, где мне удобно, только и всего! Что я должна использовать для очага, как не камни?Шпулька хотела было заметить, что носиться со сковородой через лес не так уж удобно, но, взглянув на взъерошенную подругу, предпочла промолчать.Вечером молодые туристы, а с ними и обе девушки развлекались на полную катушку. Устав от танцев и немного ошалев от гремящей со всех сторон магнитофонной музыки, бормотания телевизоров и хохота, девчонки присели неподалёку от бренчавшего на гитаре бородатого студента, время от времени испускающего хриплые рыдающие звуки. В перерывах он к тому же пытался разговаривать стихами, изобретая вое новые экспромты.— Это он на всякий случай тренируется, — объяснил Чарек, клеившийся к Тереске с самого начала вечера. — Если вылетит из института, будет сочинять тексты к песням — вполне приличные бабки.— А за что он может вылететь?— Да разве вылетают за что-то? Только ни в чем не повинные и страдают.— Вот ты и стараешься как можешь, — вмешался в разговор высокий блондин, которого больше всех возмутила выходка Чарека с яхтой. — Думаешь, любой прикол — на пользу?— А скажешь нет?— Хорош бы ты был после сегодняшнего, обернись все по-другому!— А ничего бы не было. Старый отстегнул бы на новую яхту, а драгоценная маман прискакала бы из Италии лечить пострадавшего ребёнка. И весь разговор.— Наверно, они бы немного понервничали? — заметила Шпулька.— Велика важность! Понервничают и перестанут. Меня это не колышет.Тереску удивил презрительно-равнодушный тон Чарека, которым тот говорил о родителях. В конце концов, предки есть предки. Достают иногда, не без этого, но все-таки заслуживают гуманного к себе отношения. Чарек же, похоже, не испытывал к родителям никаких чувств, кроме глубокого презрения, что Тереске показалось уже чрезмерным. Своих стариков она, пожалуй, любила.Шпульку же слова Чарека покоробили ещё больше, чем подругу. Для неё родители были людьми близкими, и их судьба никак не могла быть ей безразлична. Она считала, что теоретически родных можно даже ненавидеть, если они этого заслуживают. Мало ли какие монстры бывают на свете! Но судя по тому, что она слышала, родители Чарека любили его без памяти и все, что имели, заталкивали в ненасытный клюв своего чада. Шпулька чувствовала, что есть нечто противное в том, когда ты абсолютно все принимаешь из рук людей, которых в то же время презираешь.— Не нравится мне этот тип, — шепнула она Збышеку. — Похоже, его никто не волнует, кроме собственной особы.— В данный момент ещё и Терески, — тоже шёпотом ответил тот. — Он явно на неё глаз положил.— Разбежался! Насколько я знаю, ей он приглянулся так же, как и мне. Чем его отец занимается, что такой упакованный?— В Швеции сидит. А мать — нейрохирург. Света белого за обожаемым сыночком не видит Девчонки тоже. А что, твоя Тереска — такая особенная?— Особенная. И кажется, нашла себе тоже одного особенного, только она в этом не признается. А Чарек твой — набитый дурак.Поздним вечером девчонки вернулись к своей палатке, провожаемые доброй половиной лагеря. От прогулки при луне с Чареком, как Шпулька и предполагала, Тереска отказалась столь холодно и презрительно, что вызвала этим всеобщее изумление. Наблюдавший эту сценку Збышек веселился от души, тем более что Шпулька не упустила случая прокомментировать ситуацию ядовитым шёпотом.Девчонки вряд ли зашли бы на почту в Миколайках, если бы не пресловутый Чарек. Обе вдруг почувствовали настоятельную необходимость сделать что-то ему наперекор и дружно решили отправить родителям открытки, хотя раньше ничего подобного не планировали. Собирались просто купить продукты и плыть дальше.До городка они добрались только к четырём часам дня, так как Тереска настойчиво исследовала все камни, попадавшиеся на пути. Шпулька прекратила сопротивление и старалась только не смотреть на три развороченные пирамидки и глубокие ямы, над которыми так сосредоточенно торчала её упрямая подруга. Только в Миколайках она смогла наконец расслабиться Оставив байдарку под присмотром сторожа на пристани, девчонки прямиком отправились на почту.— Из-за какой-то марки стоять такую очередь? — с ужасом спросила Шпулька, увидев толпу, клубившуюся у окошечек. — Лучше в киоске купить!— Ясное дело. Но сюда все равно вернёмся, чтобы бросить в ящик. К другим ящикам у меня никакого доверия нет. Оттуда прямиком в воду выбрасывают.— Откуда ты знаешь?— Я не знаю, я так думаю. А иначе почему письма не доходят? Ну давай вылезай из этой толкучки!У самых дверей их вдруг остановил долетевший из общего гвалта знакомый голос.— Пгостите, — говорил кто-то вежливо, но энергично. — Газгешите, пожалуйста…Обе подружки на мгновение застыли, потом, как по команде, двинулись, но в разные стороны. Шпулька бросилась к двери, Тереска — в противоположном направлении. Шпулька оглянулась, слабо вскрикнула, минуту поколебалась и с отчаянием смертника начала протискиваться внутрь за подругой, которая как раз остановилась у переговорной кабины.— Ты что, совсем спятила? — лихорадочно зашеп-тала она, стуча зубами. — Бежим отсюда, он же нас знает, видел!..— И я хочу увидеть этого героя труда, — упрямо ответила Тереска, тоже шёпотом. — Где он? Вроде сюда пропихивался.— Не знаю. Здесь все толкутся. Не связывайся с сумасшедшим. Ну пожалуйста, пойдём отсюда!— Подожди. Может, снова что скажет. Мы его ви-числим по голосу.Как Шпулька ни трусила, бросить друга в опасности и убежать она не могла. Хотя и не видела никакого смысла в том, чтобы распознавать их умалишённого. Вспотев больше от эмоций, чем от почтовой духоты, она пыталась убедить Тереску, что все это без толку, что они сейчас тут задохнутся и что, на худой конец, можно подождать и на улице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22