– Я хочу услышать, как именно умер господин Махласуфийс, это все. И покороче, пожалуйста.
Изамонцы попытались было надменно засверкать глазами, но уже секунду спустя сникли. А что им еще оставалось? Лично я не знаком ни с одним живым существом, способным не сникнуть под ледяным взглядом сэра Джуффина Халли. По счастию, у шефа не так уж часто возникает желание увидеть перед собой нечто сникшее.
– Мы как раз проходили мимо “Герба Ирраши”. Махласуфийс шел рядом со мной, все было в норме… – продолжил господин Михусирис. – Вдруг он застонал, схватился за грудь и упал. Я сам пощупал его пульс и понял, что все – караван уже ушел… Да, господа, это был конец! Наверное, этот урод, с которым мы встречались, его отравил. Он мне с самого начала не понравился… Мы перенесли Махласуфийса в “Герб Ирраши”, но в этом грязном, вонючем трактире не нашлось ни одного знахаря.
– Разумеется, это же трактир, а не больница! – буркнул я.
Смешно сказать, но я здорово обиделся: “Герб Ирраши” всегда казался мне очень даже милым местечком. И нечего всяким сомнительным господам, у которых хватает ума выходить из дома в облегающих розовых лосинах и огромных меховых шапках, поливать грязью это очаровательное заведение, где подают совершенно изумительные десерты!
Джуффин прекрасно понял причину моего сурового тона. Укоризненно покачал головой, с трудом спрятал предназначенную мне ехидную улыбку и повернулся к изамонцам.
– И это все?
– Да, – подтвердил Михусирис.
Его земляк и работодатель задумчиво щурился, уставившись куда-то в угол.
– А Кофе вы говорили про какую-то тень… Или нет? Господин Цицеринек, я к вам обращаюсь.
– Михусирис считает, что мне показалось… Да я и сам теперь так думаю, – вздохнул изамонец. – У кого угодно мозги потекут, когда такое творится!
– Вы давайте, рассказывайте. А я уж сам разберусь, что там у вас “потекло”, и “потекло” ли оно вообще… – предложил Джуффин.
– Перед тем, как мой Мудрый Наставник упал, я как раз разглядывал наши тени, – неохотно сказал Цицеринек. – На этой улице фонари расставлены таким образом, что каждая тень раздваивается… Нас было трое, а теней – целых шесть: три плотных и три прозрачных. Я как раз собирался обратить внимание Наставника Махласуфийса на этот любопытный феномен и тут заметил, что кроме наших теней есть еще одна. Но она не раздваивалась и не была такой вытянутой, как наши. Я заинтересовался этим оптическим эффектом… Видите ли, по роду своих занятий я не какой-нибудь простой торговец, а скорее художник и посему должен разбираться в таких вещах…
Последнюю фразу Цицеринек вымолвил так гордо, словно бы по секрету сообщил нам, что создание Вселенной – в некотором роде его рук дело.
– Ну и?.. – поторопил его Джуффин.
– Я обернулся, чтобы определить, на каком расстоянии от нас находится человек, отбросивший тень. Но позади нас вовсе не было никаких прохожих: совершенно пустая улица…
– Ясно, – нахмурился Джуффин. – Но почему вы обратили внимание на эту тень? Я имею в виду: почему вам не пришло в голову, что ее отбрасывает кто-то из вас?
– Ага, я тебе то же самое говорил! Пора уже прийти в себя! – злорадно прошептал Михусирис.
Он выглядел таким счастливым, словно всю жизнь ждал, когда же господин Цицеринек прилюдно опозорится, и вот этот чудесный момент наконец-то настал.
– Эта тень была без шапки! – торжествующе выпалил меховщик. – И без тюрбана. И вообще без головного убора. Потому я и обернулся, чтобы посмотреть на урода, у которого хватило мозгов выйти из дома с непокрытой головой!
– Очень хорошо, – кивнул Джуффин. – Вот теперь действительно достаточно. Ступайте домой, господа.
Изамонцы охотно покинули Кресло Безутешных и торопливо направились к выходу.
– Я надеюсь, мы можем сказать нашим старейшинам, что вы сделаете все, чтобы отомстить за Махласуфийса? – сурово спросил Цицеринек. Оказавшись на пороге, он сразу же почувствовал себя куда более уверенно. – Иначе они спустятся с гор, и тогда будет беда! Просто беда!
– Да нет, пусть себе сидят в своих горах, – Джуффин даже рассмеялся от неожиданности. – Мы уж как-нибудь сами разберемся…
После этого неофициального заявления изамонцы наконец ушли.
– Забавные ребята! – устало улыбнулся шеф. – Уж эти их шапки… И история забавная. На мой вкус, даже слишком. Не совсем то, что требуется человеку, твердо решившему проспать до полудня… А что ты-то обо всем этом думаешь, Макс?
– Немножко странно, – я смущенно пожал плечами. – Как раз сегодня вечером я разглядывал тени прохожих, пока шел домой… Не вчера, не дюжину дней назад, а именно сегодня! Более того, мне пришло в голову, что надо бы спросить вас, не имеют ли местные тени обыкновения иногда выходить из дома без своих хозяев… Считайте, что уже спросил.
– Насколько мне известно, это нигде не принято, – усмехнулся Джуффин. – Считай, я тебе уже ответил… А с какой стати ты вдруг заинтересовался тенями?
– Да так, ни с какой… Мне тоже что-то померещилось, совсем как этому Цицеринеку. Правда, на моих глазах так никто и не умер, хвала магистрам! Наверное, что-то вроде предчувствия. Вы же знаете, со мной бывает…
– Да уж, с тобой только такое и бывает! – кивнул Джуффин. – Ладно, на мой вкус, эта ночь хороша для того, чтобы спать. Думать будем завтра. Утром не спеши домой, дождись меня, ладно?
– Вы – начальник, как скажете, так и будет, – обреченно согласился я. – А вы по-прежнему намерены спать до полудня?
– Я действительно люблю издеваться над людьми, но это не тот случай, – успокоил меня шеф. – Не переживай, я не собираюсь разлеживаться под одеялом. Кажется, теперь нам всем будет не до того!
– Неужели все настолько серьезно? – удивился я.
– Боюсь, что да… Впрочем, поживем – увидим! Хорошей ночи, Макс… И если получится, попробуй подремать. Чего я тебе сейчас не могу обещать, так это спокойной жизни и нескольких Дней Свободы от Забот кряду.
Надо сказать, сэр Джуффин Халли худо-бедно, но приучил меня к служебной дисциплине. Поэтому я всю ночь послушно дрых, кое-как устроившись на шатком сооружении из двух кресел и одного стула.
– Наконец-то ты усовершенствовал свою прежнюю конструкцию! – одобрительный возглас Кофы разбудил меня на рассвете.
– А разве я ее усовершенствовал? – сонно удивился я.
– Конечно. Раньше ты всегда обходился одним креслом и двумя стульями. Так что если кому-то было необходимо пройти к окну, бедняга непременно натыкался на твои угрожающие сапожищи.
– А… Ну значит, раньше я был молодой и глупый, а теперь я уже старый и мудрый, наверное…
Я отчаянно зевнул и понял, что без глотка бальзама Кахара моя жизнь не станет легкой и приятной. Сэр Кофа с отеческой снисходительностью наблюдал за процессом превращения меня сонного и несчастного в меня же, но бодрого и довольного жизнью.
– Что нового в столице? – спросил я, наслаждаясь энергичными модуляциями собственного голоса.
– Ничего особенного. Если не считать пяти свежих трупов в морге на половине Городской полиции. Ничем не объяснимые внезапные смерти, в точности то же самое, что случилось с этим несчастным изамонцем.
– Ничего себе!
– Не бери в голову, мальчик. Все равно без Джуффина мы тут не разберемся, а его пока нет… Ты мне лучше расскажи, чем закончилась твоя вчерашняя охота за любовными сценами?
– Да так, тоже ничего особенного, – улыбнулся я. – Даже растрогался, если честно… Единственное, что радует, они решили провести вечер в “Меде Кумона”. В отличие от дам своего большого и нежного сердца, бедняга Мелифаро искренне ненавидит куманскую кухню! Могу его понять: там подают какие-то ужасные медовые супы… Бр-р-р-р!
– Да ну, не говори ерунду! – возмутился сэр Кофа. – Яхорошо знаю куманскую кухню. Отличная штука!
– Да? – недоверчиво переспросил я. – Ну, вам виднее… Впрочем, девочки полностью разделяют ваше мнение. Бедный, бедный Мелифаро!
– Парень действительно влип, – подтвердил Кофа. – Ухаживать за женщиной, чьи гастрономические предпочтения не совпадают с твоими собственными… Ужас! Я бы не выдержал.
За завтраком я развлекал сэра Кофу описанием эксцентричных выходок куманских поварих и их грозного повелителя, немного отредактированным мною лично, не без того, конечно, – чего не сделаешь ради красного словца!
– Я одного не могу понять, сэр Макс: почему у себя на родине ты не снимался в этом самом кино? – ворчливо спросил Джуффин, переступая порог кабинета. – Я и то подумываю, что тебя уже пора показывать за деньги. Хотя бы в замочную скважину, для начала.
– Я тоже никогда не мог понять: и почему это меня никто не приглашает сниматься в кино, и никто не дарит мне белый восьмидверный лимузин за мои прекрасные глаза?! – подхватил я. – Глупые они, эти киношники, вот что я вам скажу!.. А вы не выспались, как я погляжу.
– Какая проницательность! – усмехнулся Джуффин. – Ты еще не весь мой бальзам высосал?
– Куда уж мне…
– Хвала магистрам! Давай его сюда… Кофа, не уходите никуда, ладно? Есть разговор, специально для ваших ушей.
– Догадываюсь, – кивнул сэр Кофа.
– Выметайся из моего кресла, парень!
После глотка бальзама Кахара сэр Джуффин внезапно развеселился. На мой вкус, даже слишком. Поднял кресло вместе со мной на воздух – между прочим, не такое уж я хрупкое и невесомое существо! – и вытряхнул меня на пол, как яблоко из корзинки. Сэр Кофа получил море удовольствия, о самом Джуффине я уже не говорю, мне же пришлось довольствоваться доставшимся на мою долю легким испугом.
– Между прочим, я ушибся! – возмущенно объявил я, демонстративно потирая копчик. – Теперь я инвалид, так что улаживайте свои проблемы самостоятельно. А мне срочно нужен хороший знахарь.
Шеф удивленно нахмурился и на всякий случай провел рукой вдоль моей спины.
– Ну да, заливай больше! Ушибся он, видите ли… Здоров ты врать по утрам, сэр Макс!
– А ведь мог бы и ушибиться! – злорадно сказал я. – Кто бы мог подумать, вы же самый обыкновенный хулиган, сэр!
– Есть такое дело, – с достоинством подтвердил Джуффин. – После ночи, полной тяжких раздумий, просто необходимо совершить пару-тройку глупостей. Хотя бы для того, чтобы не возомнить себя великим мыслителем – омерзительное ощущение!
– А, ну тогда ладно, – согласился я. – Святое дело, не возражаю… Кстати, как вы вообще умудрились поднять такую тяжесть? По мне, одно только кресло чего стоит! Плюс мои какие-никакие, а килограммы…
– Ох, мальчик, ты себе представить не можешь, на что иногда бывает способен этот тощий кеттариец! – рассмеялся сэр Кофа. – Однажды он на моих глазах вырвал из земли фонарный столб – просто чтобы хорошенько врезать им по голове одного невезучего парня! Между прочим, магией в этот момент и не пахло – никакой!
– Верю, – вздохнул я. – Что-то вы меня совсем запугали, господа волшебники. Я хочу домой, к маме.
Эти пожилые злодеи восхищенно заржали. Джуффин между делом как-то ухитрился очистить наш многострадальный стол от гастрономических излишеств, послать зов в “Обжору Бунбу” и потребовать добавки.
– Смех смехом, но мы, кажется, серьезно влипли, ребята, – вдруг сказал он. – Хлопот теперь не оберешься… Хотелось бы, конечно, сказать себе, что этому изамонцу все просто померещилось! Но, к моему величайшему сожалению, у меня есть доказательства его правоты, до отвращения убедительные.
– Ну и ну! – Кофа удивленно покачал головой. – Как это расценивать, Джуффин? Как ваше дурное утреннее настроение, или?..
– “Или”! – сурово отрезал Джуффин. – При чем тут мое грешное настроение?.. Между прочим, сегодня ночью я не просто дрых без задних ног, а послал свою многострадальную Тень прогуляться по городу. Она обиделась и теперь делает вид, что простудилась на весеннем ветру…
– То-то у вас был такой усталый вид, – сочувственно кивнул Кофа. – Ну и как прогулка?
– Омерзительно.
Джуффин с удовольствием потянулся, потом скрестил руки на груди и задумчиво уставился в одну точку. Я с замирающим сердцем ждал продолжения. Давненько мне не доводилось видеть шефа в таком странном настроении!
– По Ехо действительно бродят Одинокие Тени. Не меньше дюжины, а может, и больше… Я так и не смог с ними повстречаться, но я их почуял. Такое ни с чем не спутаешь! – наконец заявил Джуффин. И снова замолчал.
– Может быть, вы все-таки продолжите? – нерешительно попросил я.
– Могу и продолжить. Ну да, тебе же небось требуются разъяснения, как всегда… Одинокая Тень – это тень, которую никто не отбрасывает. Тем не менее она существует. До сих пормне приходилось встречаться с Одинокой Тенью всего один раз, давным-давно, еще в мою бытность помощником кеттарийского шерифа… Только тогда Тень гонялась за мной, а не я за ней. Правда, мне удалось смыться. А потом шериф Махи прикончил сию шуструю пакость, при моем активном участии, так что можно считать, я этому тоже научился. Вообще-то они практически неистребимы, эти твари, но с тех пор у меня в запасе есть один хороший фокус, спасибо старику Махи!
– И что, эти Одинокие Тени – они действительно опасные существа? – спросил я.
– Жуткая дрянь, – вздохнул шеф. – Стоит Одинокой Тени соприкоснуться с тенью живого человека, и он тут же умирает. А его тень становится одной из Одиноких. Эта зараза может распространиться быстро, как чума, – вот что плохо! Я уже отдал распоряжение городским властям не зажигать вечером фонари. Нет фонаря – нет тени, так что горожанам не будет угрожать опасность, по крайней мере, на улице. Если у них еще хватит ума послушаться доброго совета, запереться дома и не зажигать свет…
– А как насчет солнца и луны? – осведомился Кофа.
– Да, с погодой предстоит немало хлопот. Этим нужно будет заняться сразу же после завтрака. Тут я здорово рассчитываю на сэра Шурфа: он у нас – крупный специалист по плохой погоде… Утро, к счастью, и так выдалось пасмурное, так что можно не слишком торопиться.
– Совсем плохо дело, да? – спросил я. – И как мы будем выкручиваться?
– Как-нибудь будем, – Джуффин с аппетитом захрустел поджаристой булочкой. – Да ты жуй, Макс. И не делай вид, что у тебя пропал аппетит, все равно не поверю!
– Между прочим, он действительно пропал, – буркнул я, машинально отправляя в рот очередное изделие благословенной мадам Жижинды.
– Вижу! – ехидно согласился Джуффин. – Выше нос, сэр Макс! Сегодня мы отправляемся на самую настоящую охоту. Такого приключения у тебя еще не было… И у меня тоже, наверное!
– Чего я до сих пор не понимаю, так это почему вы решили, что этот разговор “специально для моих ушей”? – вдруг спросил Кофа. – Насколько я могу судить, это как раз одно из тех дел, в которых я вам не помощник.
– И поэтому именно вам предстоит расхлебывать возможные последствия этого безобразия, – жизнерадостно сообщил Джуффин. – С вами останется Меламори… и это, пожалуй, все. Ну, еще имеется сэр Луукфи, но я не очень-то верю, что парень бросит своих буривухов и ринется вам помогать, даже если Мир начнет рушиться и вам придется поддерживать небесный свод. Кстати, считайте, что именно что-то в таком роде и произошло!
– Я уже понял, – кивнул Кофа. – Джуффин, а вы часом не преувеличиваете?
– Надеюсь, что преувеличиваю… Хотя какое там!
– Ясно.
Шурф Лонли-Локли остановился на пороге и внимательно обвел нас глазами. В кабинете сразу стало светлее от его белоснежных одежд.
– Хорошего утра, господа.
– Молодец, что так быстро приехал, сэр Шурф! – обрадовался Джуффин. – Есть одно срочное дельце, специально для тебя. Если я ничего не путаю, как-то раз Безумному Рыбнику удалось хорошо подшутить над горожанами… Я имею в виду ночь, которая продолжалась три дня кряду. Эти абсолютно черные тучи, не пропускавшие солнечный свет, помнишь?
– Разумеется, – невозмутимо кивнул Лонли-Локли.
– Сможешь устроить это еще раз? Проблема в том, что это нужно сделать быстро…
– Это как раз не проблема. Такие вещи делаются очень быстро… или не делаются вовсе. Если нужно, я могу это устроить хоть сейчас. Но мне придется нарушить Кодекс Хрембера: я буду вынужден работать на улице, а не в одном из ваших подвалов.
– Догадываюсь… Ничего, ввиду чрезвычайных обстоятельств мы можем позволить себе еще и не такую роскошь!
– Если так, все в порядке… Только будьте любезны, пошлите зов в Иафах. Мне понадобится бутылка “Древней тьмы”. Уверен, что в их подвалах до сих пор есть это вино. В прошлый раз перед тем, как созвать тучи, я пил именно “Древнюю тьму”, тогда ее еще можно было купить в любой лавке… Мне будет гораздо легче, если я повторю свой прежний путь, не пренебрегая даже малейшими деталями.
– Какой хитрый! – рассмеялся Джуффин. – Да за бутылку “Древней тьмы” я и сам могу устроить непроглядную ночь нашим многострадальным обывателям на вечные времена! Ладно уж, пользуйся случаем, сэр Шурф, святое дело…
Джуффин умолк и сосредоточился, потом поднял на меня смеющиеся глаза.
1 2 3 4 5 6 7