Коломбо перевел Бонду:— Они говорят, что наша драка оказалась гораздо интереснее, чем та, что они недавно видели в кино, в Анконе, и просят приезжать почаще.Неожиданно Бонд почувствовал навалившуюся усталость. Напряжение спало, и он ощутил себя грязным и небритым, пропахшим опиумом и потом. Он спустился вниз, одолжил у одного из матросов бритву и чистую рубашку, пошел к себе в каюту и постарался, насколько это было возможно, привести себя в порядок. Когда он вытащил из-за пояса пистолет и бросил его на кушетку, из дула пахнуло кордитом. Запах напомнил о только что пережитом страхе, лихорадке боя, смерти. Бонд открыл иллюминатор. Снаружи весело плясали волны, а удаляющийся берег, казавшийся еще так недавно черным и таинственным, теперь выглядел зеленым и очень красивым. В каюту из камбуза проник изумительный запах жарящегося бекона и свежего хлеба. Бонд захлопнул иллюминатор, оделся и отправился в салон.Там, за завтраком, состоявшим из яичницы и кофе с ромом, Коломбо, похрустывая поджаренным хлебом, расставил все точки над “i”.— Итак, друг мой, мы уничтожили годовой запас опиума-сырца, который должен был отправиться отсюда в химические лаборатории Кристатоса в Неаполе. Это правда, что у меня у самого есть подобные цеха в Милане. Но они используются для производства простых лекарств. Аспирина, например. Что же касается всей остальной рассказанной вам Кристатосом истории, то замените в ней Коломбо именем Кристатоса, к все встанет на свои места. Именно он занимался превращением опиума в героин и нанимал курьеров, переправлявших его в Лондон. Кристатосу и его людям, наверное, пришлось бы выложить за эти рулоны этак миллион фунтов стерлингов. Но знаете что, мои дорогой Джеймс? Они не потратили на это ни единого цента. Почему? Да потому, что это был подарок от русских! Подарок в виде бомбы, которая должна была взорваться в центре Англии. Они могут поставлять практически неограниченное количество этого сырца со своих плантаций на Кавказе, а Албания — очень подходящий перевалочный пункт. Но сами сбросить эту бомбу русские не могут. Вот Кристатос и создал для этого свою организацию. Именно он, по указке своих хозяев из Москвы, бросал бомбы. Между нами, сегодня за полчаса мы уничтожили всю их организацию. Теперь вы можете вернуться домой и с чистой совестью доложить своему начальству в Англии, что поставки наркотиков прекратятся. Вы можете также сказать им чистую правду, а именно, что не Италия изготовляла это страшное оружие, а наши давние друзья — русские. Не сомневаюсь, что разработкой всего плана занимался какой-нибудь отдел психологической войны в их развед-органах. Точно, конечно, я вам назвать его не могу. Но, может быть, они, мой дорогой Джеймс, пошлют вас в Москву разузнать все получше? Если это будет так, то я надеюсь, что и там вы встретите какую-нибудь очаровательную девушку, подобную вашей подруге фрейлейн Лизль Баум, которая выведет вас на дорогу, ведущую к истине.— Что вы имеете в виду — “вашей подруги”? Ведь она ваша подруга.Коломбо покачал головой.— Мой дорогой Джеймс. У меня много подруг. Вам предстоит провести в Италии еще несколько дней: надо написать отчет и, может быть, проверить кое-что из того, о чем я вам поведал. Да и с американскими коллегами вам надо будет побеседовать о реальностях жизни. Но в промежутках между этими ответственными делами вам понадобится сопровождающий, который сможет показать вам все красоты моей любимой родины. В нецивилизованных странах существует обычай предлагать в таких случаях услуги одной из своих жен человеку, которого ты любишь и которому хочешь оказать любезность. Я тоже не шибко цивилизован. У меня нет нескольких жен, но есть много таких подруг, как Лизль Баум. Ей в этом отношении не надо давать никаких инструкций. И у меня есть все основания полагать, что она с нетерпением ожидает вашего возвращения сегодня вечером.Коломбо полез в карман брюк, достал оттуда что-то и со звоном положил на стол, накрыв рукой.— Вот доказательство.Коломбо положил руку к сердцу и со всей серьезностью посмотрел Бонду в глаза.— Я даю вам это от всего моего сердца. И от ее сердца тоже.Бонд посмотрел на стол. “Что-то” оказалось ключом, прикрепленным к тяжелому металлическому брелоку с надписью: “Отель “Альберго Даниели”. Комната 68”. Раритет Гильдебранда(The Hildebrand rarity) В поперечнике скат-хвостокол достигал шести футов, а от тупого клина его рыла до конца смертоносного хвоста было футов десять. Темно-серый цвет чудовища имел тот лиловатый оттенок, который в подводном мире предостерегает об опасности. Время от времени скат снимался со дна и переплывал на небольшое расстояние, напоминая огромное темное полотенце, колышущееся над бледно-золотистым песком.Прижав руки к бедрам и неспешно перебирая ластами, Джеймс Бонд следовал за черной тенью через широкую окаймленную пальмами лагуну, выбирая удобный момент для выстрела. За исключением крупных мурен и всех скарпеновых, Бонд редко убивал рыб, разве что себе на обед. Но сейчас он решил застрелить ската, ибо тот выглядел омерзительным воплощением зла.Было десять часов утра. Белл-Анс — гладкая, как зеркало, лагуна на южной оконечности Маэ, самого большого из Сейшельских островов — блестела под апрельским солнцем. Северо-западный пассат исчерпал свою силу месяцем раньше, и только в конце мая юго-восточный муссон принесет сюда прохладу. А теперь воздух сочился влагой, термометр показывал в тени восемьдесят (1). Вода в закрытой лагуне была еще теплее, в ней даже рыбы казались вялыми. Зеленая рыба-попугай фунтов на десять, обгрызавшая водоросли с коралловой глыбы, прервала свое занятие лишь затем, чтобы лениво перекатить глаза на проплывшего сверху Бонда, и вернулась к трапезе. Выводок толстеньких серых бычков, озабоченно куда-то спешащих, учтиво распался надвое, пропуская тень человека, а затем вновь сомкнулся, продолжая свой путь. Секстет маленьких кальмаров, обычно пугливых как птицы, даже не озаботился поменять цвет при его появлении.Бонд вяло шевелил ластами, держась от ската на расстоянии видимости. Скоро хвостокол устанет и, убедившись, что большая рыба, преследующая его поверху, не собирается атаковать, ляжет на плоский участок дна, изменит окраску на маскировочную, бледно-серую, почти прозрачную, и мягкими волнообразными движениями каймы своих крыльев зароется в песок.Приближался риф. Теперь на дне стали чаще встречаться торчащие из песка обнажения кораллов и лужайки морской травы. Впечатление было такое, будто по равнине подъезжаешь к большому городу. Всеми цветами радуги поблескивали снующие кругом коралловые рыбы. В тени расщелин пламенели гигантские асцидии — анемоны Индийского океана. Колония колючих морских ежей выпустила в воду облако сепий, словно кто-то разбил о скалу чернильницу. Похожие на маленьких дракончиков, из щелей тянулись и рыскали брилиантово-голубые и ярко желтые усы лангустов. То тут, то там на фоне изумрудного ковра водорослей проглядывали крапчато-пестрые раковины леопардовых каури, величиной с теннисный мяч, а один раз Бонд заметил великолепный веер арфы Венеры. Впрочем, все эти чудеса уже порядком надоели ему, а риф интересовал лишь как прикрытие, позволявшее незаметно определить ската и, отрезав его от моря, гнать к берегу. Маневр удался, и вскоре загорелая живая торпеда следом за черной тенью пересекала голубое зеркало лагуны в обратном направлении. Недалеко от берега на глубине футов двенадцати скат лег на дно, наверное, в сотый раз. Бонд тоже остановился, едва двигая ластами. Он осторожно поднял голову и вылил воду из маски. Когда он опять посмотрел вниз, скат пропал.У Бонда было подводное ружье «чемпион» с двойными резиновыми тяжами и хорошо заточенным трезубцем на конце гарпуна — оружие ближнего боя, но самое надежное для охоты в коралловых рифах. Бонд снял предохранитель и медленно двинулся вперед, плавно перебирая ластами. Он внимательно осмотрелся вокруг, стараясь как можно дальше заглянуть в туманный голубой сумрак огромного подводного холла лагуны. Джеймс Бонд пристально вглядывался в каждую подозрительную тень: ему вовсе не хотелось иметь свидетелем убийства акулу или крупную барракуду. Иногда раненые рыбы кричат, но даже если они умирают молча, бьющаяся в конвульсиях жертва и запах ее крови привлекает морских гиен. Однако в поле зрения не было ни одного живого существа, песчаный горизонт таял в дымке серо— голубых кулис, напоминая пустые подмостки перед началом действия. Теперь Бонд увидел расплывчатый контур на дне. Он подплыл и завис над ним, наблюдая едва заметное движение: два крохотных фонтанчика песка танцевали над похожими на ноздри брызгальцами ската. Позади фонтанчиков виднелась небольшая припухлость — тело твари. Вот она мишень на дюйм позади дышащих песчаных воронок. Бонд прикинул, достанет ли его хвост ската, плавно опустил ружье вертикально вниз и нажал курок.Песок взорвался под ним, и на короткое страшное мгновенье Джеймс Бонд ослеп. Но тут же линь гарпуна натянулся, и он увидел под собой всплывающего ската, конвульсивно хлещущего вокруг себя хвостом. В основании хвоста ощетинились зазубренные ядовитые шипы. Считается, что от такого шипа погиб Улисс, но по свидетельству Плиния скат мог расщепить им ствол дерева. В индийском океане, где морские твари особенно ядовиты, единственная царапина шипом означала бы неминуемую смерть. Внимательно следя за тем, чтобы линь был постоянно натянут, Бонд с трудом справлялся с бешено сопротивляющейся рыбиной. Он старался держаться сбоку от ската, чтобы тог не обрубил капроновый шнур взмахом хвоста. Раньше на Индийском океане из таких хвостов делали бичи для надсмотрщиков рабов. Теперь их запретили, но во многих семьях на Сейшельских островах хвост ската передавали из поколения в поколение и по старинке наказывали им неверных жен. Если шел слух, что кто-то из женщин познакомился с la crapule (2) (местное название хвостокола), это означало, что распутница по меньшей мере неделю не встанет из постели.Сопротивление раненого ската ослабло, и Бонд, заплыв спереди, потащил его за собой к берегу. На мелководье рыба совсем прекратила биться. Бонд выволок ее на пляж, по-прежнему стараясь держаться на расстояние. Его опасения вскоре подтвердились: внезапно, при каком-то движении Бонда, а может просто надеясь застигнуть врага врасплох, скат резко дернулся и легко взметнулся в воздух. Бонд отпрыгнул в сторону. Рыбина тяжело шлепнулась на песок, подставив солнцу белое брюхо и судорожно зевая огромным серпом своей пасти.Бонд стоял и смотрел на ската, не зная, что делать дальше. Коротенький толстый человек в рубашке и брюках хаки вышел из-под пальм и направился к Бонду по пляжу, усеянному прибойным мусором и морским виноградом — высохшими под солнцем гроздями яиц каракатиц. Еще издали он закричал звонким голосом:— "Старик и море"! Кто кого поймал? Бонд обернулся.— Вы, наверное, единственный человек на острове, кто не носит мачете. Фидель, будьте славным парнем и позовите кого-нибудь из ваших людей. Эта тварь никак не подохнет и, кажется, не собирается отдавать мой гарпун.Фидель Барбе, младшим из многочисленных Барбе, владевших на Сейшельских островах почти всем, подошел и стал рядом, рассматривая ската.— Неплохой экземпляр. Вам повезло, что попали как раз туда, куда следует, иначе он бы отбуксировал вас за риф, и в конце концов вам бы пришлось бросить ружье. Они дьявольски живучи. Но хватит об этом. Я приехал за вами. В порте Виктории появилась одна любопытная штука. За вашим ружьем я пришлю кого-нибудь из моих людей. Возьмете хвост?Бонд улыбнулся.— Я не женат. Как насчет raie au beurre noir (3) вечером?— Не сегодня, мой друг. Пойдем, где вы разделись?Когда они выехали на прибрежное шоссе, Фидель поинтересовался:— Когда-нибудь слышали об американце по имени Милтон Крест? Кажется, он владеет сетью отелей и еще основал некий Фонд Креста, точно не знаю. Но одно я вам скажу наверняка. У него самая лучшая яхта на Индийском океане. Встала на рейд вчера. Называется «Уэйв-крест». Около двухсот тонн. Сто футов длиной. Словом, все при ней, начиная от красотки-жены и кончая большим транзисторным проигрывателем на гидроподвесе, чтобы игла не ерзала при волнении. Вся от борта до борта выстелена коврами в дюйм толщиной. Кругом кондиционеры. С этой стороны от Африки только на ней можно найти сухие сигареты. А такого шампанского, как мы распивали после завтрака, я не пробовал с тех пор, когда последний раз был в Париже.Фидель Барбе залился довольным смехом.— Мой друг, заверяю вас, это просто обалденная посудина, и хотя сам мистер Крест, похоже, везунчик из породы хамов, нам-то, черт побери, что за дело?— Как сказать. Но по правде говоря, я не пойму, какое отношение все это имеет к вам или ко мне.— Самое непосредственное, мой друг. Мы с вами отправляемся в круиз вместе с мистером Крестом... и миссис Крест, прекрасной миссис Крест. Я согласился провести яхту к острову Шагрен, помните, я вам о нем рассказывал? Это чертовски далеко отсюда, еж за Африканскими островами. Нашей семье от Шагрена нет никакого проку, разве что птичьи яйца там собирать. Остров лишь на три фута выше уровня моря. Уже лет пять, как я не заглядывал в это богом забытое место. Но мистер Крест желает попасть на Шагрен. Он собирает образцы морской фауны, якобы для своего Фонда. А там оказывается есть какая-то паскудная рыбешка, которая, как полагают, больше нигде не водится. По крайней мере, как сказал мистер Крест, единственный в мире экземпляр этой рыбы пойман именно на этом острове.— Звучит довольно забавно. Но при чем здесь я?— Вы ведь скучаете и у вас в запасе еще целая неделя до отплытия? Так вот, я сказал, что вы — здешний подводный ас и сразу же отловите ему рыбу, если она вообще там есть, и, что в любом случае я не тронусь с места без вас. Мистер Крест согласился. Вот такие дела. Я знал, что вы убиваете время где-то на пляже, поэтому сел в машину и ехал вдоль берега до тех пор, пока один из рыбаков не сказал мне, что какой-то сумасшедший белый человек пытается закончить жизнь самоубийством в Белл-Анс. Я сразу понял, что это вы.Бонд расхохотался.— Просто поразительно, как здешний народ боится моря. Казалось бы, уже должны привыкнуть к нему, и тем не менее, сейшельцев, умеющих плавать, кот наплакал.— Что вы хотите? Римская католическая церковь. У нас не принято раздеваться на людях. Идиотизм, конечно, но, увы, такова реальность. А что касается страха перед морем, то не забывайте, что вы здесь всего лишь месяц. Акулы, барракуды — вы просто еще не повстречались с проголодавшейся. А камень-рыба? Когда-нибудь видели человека, наступившего на нее? Боль такая, что несчастный достает затылком свои пятки, а иногда просто страшно смотреть, как его глаза на самом деле вылезают из орбит. Редко кто выживает.Бонд равнодушно заметил:— Нужно обуваться или на худой конец бинтовать ступни, когда идешь на риф. В Тихом океане рыбы те же, но там их ловят, а крупными раковинами торгуют. Все это чертовски глупо. Все тут ноют, какие они бедные, тогда как здешнее море прямо кишит рыбой. А на дне сидит до полусотни разновидностей каури. Торгуя ими по всему миру, можно запросто нажить неплохие деньги.Фидель Барбе покатился от смеха.— Бонда — в губернаторы! Именно этого нам не хватало. На ближайшем заседании законодательного собрания, я выдвину вашу кандидатуру. Вы как раз тот человек, что нам нужен — дальновидный, изобретательный, энергичный. Каури! Это просто восхитительно. Мы бы выправили наш бюджет впервые после бума с пачули сразу после войны. «Кому сейшельские ракушки, налетай!» таким будет наш девиз. Я верю, что вы победите и в два счета станете сэром Джеймсом.Что выгоднее: делать деньги экспортируя каури, либо продолжать разоряться на ванили? С дружескими подначками они оживленно продолжали спорить об этом до тех пор, пока пальмы вдоль дороги не уступили место гигантским драконовым деревьям на въезде в запущенную столицу острова Маэ.Примерно за месяц до этого М (4) сообщил Бонду, что посылает его на Сейшельские острова.— Новая база флота на Мальдивах не дает покоя Адмиралтейству. Туда проникают коммунисты с Цейлона. Забастовки, диверсии, словом, обычная картина. Дело их, разумеется, безнадежное, но они не могут вовремя одуматься и попытать счастья на Сейшелах. Это на тысячу миль южнее, и по крайней мере пока там спокойно. Но ведь и коммунисты не захотят засыпаться еще раз. Министр колоний утверждает, что на Сейшельских островах, как за каменной стеной, и тем не менее я решил послать человека, чтобы получить независимое мнение. С тех пор, как пару лет назад они избавились от Макариоса (5), у тамошней секретной службы почти не было хлопот. Парочка беглых проходимцев из Англии, японские траулеры, околачивающиеся вокруг, сильные профранцузские настроения — вот, пожалуй, и все.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21