Что ж, начало было положено! Не могу передать, какое я получил наслаждение, когда нанес на карту кружочек и написал под ним: "Гринвич". Теперь я мог отправляться в путь с некоторой гарантией того, что смогу вернуться к своему "разведчику".
Я решил, что буду двигаться на юг до тех пор, пока не достигну знакомых мне мест или не упрусь в стену.
Помимо всего прочего, я захватил из внешнего мира несколько педометров. Я взял три штуки и рассовал их по карманам. С их помощью я буду наносить на свою карту столько-то шагов на юг, столько-то на север и так далее. Когда я решу вернуться к своему "кроту", то смогу сделать это без особых затруднений.
Я навьючил на себя различную амуницию, прицепил к поясу котелок и небольшой чайник и вскоре был полностью готов к дальнему походу.
Полный решимости обшарить 124110000 квадратных миль, чтобы найти свою возлюбленную, старину Перри и своих друзей, я запер люк "разведчика" и отправился в дорогу.
Путь мой пролегал через долины, заросшие сочной травой, и густые чащи тропического леса. Приходилось мне карабкаться и на скалы. Мало-помалу я продвигался на юг.
Проблем с едой у меня не было - мне удалось подстрелить горного козла и мускусную овцу. В лесах было много дичи, я не знал недостатка и в ягодах.
Иногда мне приходилось прибегать к винтовке, но, как правило, удавалось обходиться револьвером.
Судьба хранила меня, и мне удалось выйти невредимым из встреч с пещерными медведями и саблезубыми тиграми.
Не знаю, как долго я шел на юг, - мои часы сломались, и я оказался вновь во власти безвременья, в котором застыл весь этот мир. Правда, я много раз ел и спал, и по всей видимости, я шел много дней, а может быть, и месяцев, так и не встретив знакомого глазу пейзажа.
Мне не попадались люди, не встречал я и следов их деятельности. Это, впрочем, меня не удивляло, ибо человечество Пеллюсидара было еще молодо и малочисленно.
Наверное, я был первым человеком, нога которого ступила на эту девственную землю. Эта мысль развлекала меня безмерно, и я часто к ней возвращался.
Ничто не указывало на присутствие человека, но в один прекрасный день мое одиночество было нарушено. Я не спеша шел по ущелью и остановился в его конце, чтобы получше рассмотреть прекрасную долину, представшую перед моими глазами. С одной стороны ее окаймлял густой лес, а прямо передо мной была небольшая речушка. Я стоял, наслаждаясь этой картиной, в который раз изумляясь чудесам Природы. Внезапно из леса послышались крики и треск ломаемых сучьев. В том, что эти звуки издают человеческие существа, у меня не было сомнений.
Я осмотрелся и, увидев огромный валун, спрятался за ним. Треск раздавался все сильнее и ближе, и вскоре преследуемый и преследователи - а я в этом не сомневался - вылетели из чащи.
Я замер в ожидании. Через несколько секунд затравленное животное окажется в поле моего зрения, а мгновениями позже я увижу полуголых дикарей, размахивающих дубинами, копьями и каменными ножами.
Я много раз наблюдал подобную сцену за время моей жизни в Пеллюсидаре и сейчас с нетерпением ожидал ее повторения. Я надеялся, что охотники будут дружественно настроены и покажут мне дорогу в Сари.
Пока я думал об этом, "добыча" появилась в пределах видимости. Я замер от изумления. Это было не загнанное животное, а испуганный старый человек, бегущий от страшной опасности.
Убегая от настигающих его охотников, он устремился в моем направлении. Человек успел преодолеть лишь несколько метров, когда из леса появились его преследователи, - это были саготы - гориллоподобные воины махар, охотники за рабами, каратели, послушные воле своих хозяев.
Дюжина огромных саготов преследовала охваченного ужасом человека! Один из них был уже совсем близко от своей жертвы. Он что-то торжествующе закричал. И тут меня как громом ударило - я начал узнавать бегущего человека - это был Перри! Перри, мой лучший друг, должен был погибнуть у меня на глазах, а я не мог ничего сделать.
В отчаянии я совершенно забыл об оружии, которым был увешан. Но, согласитесь, трудно одновременно мыслить категориями XX века и палеолита. Я мыслил категориями каменного века, а в нем не было огнестрельного оружия.
Огромный сагот уже настиг Перри, когда я случайно положил руку на револьвер. Прикосновение холодного металла вывело меня из оцепенения, и, сорвав с плеча тяжелую винтовку, из которой можно убить пещерного медведя или даже мамонта, я тщательно прицелился в грудь звероподобному человеку и спустил курок.
Выстрел отбросил сагота назад, он выронил копье и медленно стал оседать на землю. Однако смерть предводителя не остановила преследователей. Они были просто не в состоянии связать раздавшийся гром выстрела и падение одного из них. Только Перри мог понять смысл этих событий. Саготы лишь на мгновение задержались у трупа своего товарища, а затем с удвоенной яростью припустили за жертвой.
В этот момент я выскочил из-за валуна, служившего мне укрытием, и выстрелил еще раз, но уже из револьвера, чтобы сберечь более ценные винтовочные патроны.
Еще один сагот упал на землю. Теперь все внимание оставшихся было приковано к моей персоне. В ту же минуту они бросились ко мне, горя мщением. Я, впрочем, тоже не терял времени и, устремившись на выручку к Перри, четырьмя выстрелами свалил еще трех противников, что заставило оставшихся задуматься. Это было уже слишком - грохочущая, невидимая смерть, поражающая с огромного расстояния.
Пока они пребывали в недоумении, я успел добежать до Перри. Никогда в жизни я не видел такого выражения лица, какое было у Перри в момент, когда он узнал меня. Это невозможно описать. Я сунул ему в руку заряженный револьвер и выпустил последний заряд из своего оружия. Теперь нас было двое против шестерых.
Посовещавшись, саготы снова бросились к нам, хотя видно было, что они сильно напуганы. Им так и не удалось достичь цели - спустя мгновение трое из них, что остались в живых, бежали со всех ног по направлению к лесу.
Когда последний сагот скрылся в лесной чаще, Перри повернулся ко мне, крепко обнял меня за шею и, уткнувшись своим старым лицом в мою рубашку, заплакал, как малое дитя.
Глава II
Кошмарное путешествие
Мы разбили лагерь там же, на берегу тихой реки. Здесь Перри и рассказал мне обо всем случившемся с ним со дня моего отъезда.
Выяснилось, что Худжа-Проныра распространил слухи о том, что я намеренно не взял Диан с собой и, более того, не собираюсь вернуться в Пеллюсидар. Он рассказывал всем, будто я устал от этого чуждого мне мира и от его обитателей.
Диан он объяснил, что во внешнем мире у меня осталась жена и что я, мол, никогда не помышлял взять Диан Прекрасную с собой.
Вскоре после этого Диан исчезла из лагеря, и Перри ничего не знал о ее судьбе.
Он не имел ни малейшего представления о времени, прошедшем со дня моего отъезда, но предполагал, что с тех пор минуло уже несколько лет.
Худжа исчез вскоре после Диан. Жители Сари под предводительством Гака Волосатого и амозиты, чьим вождем был Дакор Сильный, брат Диан, затеяли гражданскую войну, поводом к которой послужило мое предполагаемое дезертирство, - Гак не желал верить в мое предательство.
В результате два самых сильных племени находились сейчас в состоянии войны, с успехом применяя то оружие, которым мы с Перри научили их пользоваться. Более малочисленные племена не смогли остаться в стороне и тоже разделились на два враждебных лагеря. Итак, все, что мы с таким трудом создавали, было разрушено.
Махары, воспользовавшись этой междоусобицей, собрали саготов и, следуя принципу "разделяй и властвуй", довели разрозненные племена до надлежащего (с их точки зрения) уровня.
Только племена Сари и Амоза сохраняли относительную независимость от властителей этого мира, но они были разъединены, и, как заметил Перри, вряд ли ими будут сделаны попытки к воссоединению.
- Итак, Ваше императорское величество, - закончил Перри, - ушла в небытие наша прекрасная мечта, а с ней и первая Империя Пеллюсидара.
Мы оба рассмеялись при упоминании моего императорского титула, но ведь я действительно был Императором Пеллюсидара и верил, что когда-нибудь мне удастся восстановить то, что было разрушено из-за коварства Проныры.
Но прежде всего я собирался найти свою Императрицу. Для меня она была дороже сорока империй, вместе взятых.
- Слушай, старина, как ты думаешь, где сейчас находится Диан? - спросил я.
- У меня нет ни одной подходящей мысли, с сожалением ответил Перри. Собственно говоря, я последнее время и занимался тем, что искал ее, и влип в историю, из которой ты, слава Богу, меня вытащил. Понимаешь, я был абсолютно уверен, что ты не мог бросить Диан и совсем покинуть Пеллюсидар. Ну и поскольку других вариантов не было, я догадался, что за всем этим, скорее всего, стоит Худжа. Тогда, не долго думая, я отправился в Амоз, где по моим предположениям должна была находиться Диан. Я думал убедить ее, а с ее помощью и Дакора, в том, что все мы стали жертвами заговора.
Я добрался до Амоза после длительного и очень тяжелого путешествия, но выяснилось, что Диан там даже не появлялась.
Я повидался с Дакором. Он пытался рассуждать здраво, но его печаль по поводу исчезновения сестры и прочих несчастий была так велика, что он готов был поверить в твою честность, если только ты вернешься в Пеллюсидар. Я, может, и остался бы там ненадолго, но в Амозе объявился какой-то человек - я думаю, что его подослал Худжа, - он так восстановил против меня местных жителей, что мне пришлось бежать оттуда, спасая свою жизнь.
По дороге в Сари я заблудился. Тут-то саготы и напали на мой след. Довольно долго мне удавалось водить их за нос. Я блуждал по совершенно незнакомым местам, питался ягодами и корешками, но надежды на спасение у меня не было -это не могло продолжаться вечно. В конце концов, как я и предвидел, они настигли меня, и если бы не ты, то сам знаешь, чем бы все это закончилось.
Мы не трогались с места до тех пор, пока Перри не восстановил силы. Все это время мы много разговаривали, строили различные планы, но больше всего обсуждали планы поисков Диан.
Я не мог поверить в то, что она мертва, но где искать ее в этом диком мире и какие испытания выпали на ее Долю, я не мог себе представить.
Когда Перри отдохнул и пришел в себя, мы вернулись к нашему "разведчику". Я выдал ему все, что полагается иметь нормальному белому человеку: белье, носки, ботинки, хаки и крепкие обмотки. Когда я встретил Перри, он был одет в шкуру тага, а на ногах у него были грубые сандалии. Теперь он был одет, как подобает цивилизованному человеку.
Перепоясанный лентой, набитой патронами, с двумя револьверами на поясе и винтовкой в руках передо мной стоял вполне обновленный и посвежевший Перри.
Он разительно отличался от того немощного старика, который десять или одиннадцать лет тому назад залезал в чрево "железного крота". Приключения, пережитые им в этом диковинном мире, пошли ему на пользу. Он распрямился, его мышцы, почти атрофированные от бездействия во внешнем мире, налились силой. В глазах появился задорный огонек.
За эти десять лет он не постарел, а помолодел на этот срок. Дикая, полная опасностей жизнь сотворила из него нового человека. Впрочем, так и должно было быть. У него было только два пути: выжить или умереть. Он выжил.
Перри сильно заинтересовали моя карта и Королевская Обсерватория в "Гринвиче", а также педометры, с помощью которых мы с такой легкостью нашли дорогу к "разведчику".
Теперь, когда мы были вместе, мы отправились в новый путь в надежде найти знакомые места.
Я не буду утомлять вас рассказом о наших приключениях. Встречи с дикими зверями происходили ежедневно, но, благодаря нашим винтовкам, это было скорее забавно, чем опасно.
Мы ели и спали много раз - так много, что сбились со счета, - поэтому я не знаю, сколько времени мы блуждали по неизведанным местам, хотя наша карта довольно точно показывает все расстояния. Видимо, мы обошли несколько тысяч квадратных миль, так и не найдя ни одного знакомого ориентира.
Но вот однажды, вскарабкавшись на очередную скалу, я вскричал от радости: вдалеке клубились массивы облаков. Мне было прекрасно известно, что в Пеллюсидаре есть только одно место, где можно найти облака. Я схватил Перри за руку и прокричал:
- Облачные Горы!
- Ну да, а там, неподалеку, если мне помнится, находится Футра, где живут эти милейшие махары, - без особого энтузиазма отозвался Перри.
- Да знаю я, но пойми же, это ведь ориентир, и мы можем, наконец, прекратить бессмысленные блуждания и заняться разумным поиском, - ответил я, более того, неподалеку от Облачных Гор живет мой друг Джамезоп. Ты с ним не знаком, но прекрасно знаешь, что он уже сделал для меня и что еще сделает. И уж по меньшей мере он сможет нам помочь добраться до Сари.
- Но Облачные Горы занимают колоссальную территорию, - с сомнением ответил Перри, - как ты собираешься там отыскать своего друга?
- Ну это-то просто, - отозвался я. - Джа подробно все объяснил. Я помню его указания почти дословно: "Дойдешь до подножия высочайшей вершины Облачных Гор. Там увидишь реку, текущую в Люрель-Аз. Напротив места впадения реки увидишь три острова, крайний слева Анорок. Он-то тебе и нужен".
Передохнув немного, мы отправились в путь и через несколько дней достигли отрогов Облачных Гор. Один из пиков был значительно выше, чем все остальные, но у его подножия не было никакой реки.
- По всей видимости, река находится с другой стороны, - сказал Перри, с содроганием глядя на неприступные вершины, - а мы не можем перебраться туда. Это займет много времени, и мы просто замерзнем. А чтобы обойти горы кругом, потребуется не меньше года.
- Что ж, - настаивал я, - значит, мы должны перелезть через них.
Перри даже передернуло.
- Послушай, Дэвид, - повторил он, - мы не сможем этого сделать. Наша одежда подходит лишь для тропиков. Мы просто замерзнем прежде, чем найдем дорогу, ведущую на ту сторону.
- Нет, Перри, - снова повторил я, - мы должны их пересечь и мы их пересечем.
У меня родился план, я поделился им с Перри, и мы принялись за его осуществление. Это заняло немного времени. В первую очередь мы разбили лагерь на одном из склонов гор, где был источник с хорошей водой. После этого мы пустились на поиски огромного пещерного медведя, обитающего на большей высоте. Это могучее животное лишь немногим превосходит по величине своего младшего брата - медведя холмов, но он значительно яростней и опасней последнего. Нас, впрочем, это не могло остановить, так как нам была необходима его шкура.
Мы встретились с ним совершенно неожиданно. Я карабкался по горной тропе, вытоптанной поколениями диких зверей, когда вдруг он появился из-за поворота. Я шел на поиски его шкуры, а он искал, чем бы закусить, - мы нашли друг друга.
С устрашающим ревом медведь бросился ко мне. Справа от меня была неприступная скала, слева - каньон. Спереди меня атаковал разъяренный зверь, а сзади был Перри. Я успел предупредить его, после чего вскинул винтовку и, почти не целясь (благо медведь был совсем близко), всадил пулю в мохнатую грудь Титана.
Я попал в него. Это было понятно по тому реву, полному боли, который сотряс стены ущелья. Это, впрочем, его не остановило. Я выстрелил еще раз, но тут раненый медведь навалился на меня всей своей тушей. Я решил уже, что мне пришел конец. Помню только, что меня охватило совершенно неуместное в этот момент чувство жалости к Перри, остающемуся в одиночестве в этом диком, негостеприимном мире.
Придя в себя, я вдруг понял, что медведя больше нет, а я жив и невредим. Вскочив на ноги, я осмотрелся в поисках Титана.
Думая, что увижу его приканчивающим Перри, я устремился к нему со всех ног. Но, к своему удивлению, я обнаружил совершенно невредимого Перри, укрывшегося за обломком скалы, и не заметил никаких следов медведя.
Завидев меня, Перри выскочил из своего укрытия и спросил:
- Где он, куда он делся?
- Он разве не здесь прошел? - осведомился я.
- Да нет же, - ответил Перри, - я только слышал, как он ревел. Он, должно быть, большой, как слон.
- Ну да, - подтвердил я, - но только я хотел бы знать, куда он запропастился.
Тут мне в голову пришло возможное объяснение. Я подошел к месту нашей схватки и склонился над пропастью.
Там, в самом низу, виднелось небольшое коричневое пятно. Это был медведь. Мой второй выстрел, по всей видимости, убил его, и мертвый зверь, опрокинув меня на тропу, сорвался в пропасть. Я содрогнулся при одной мысли о том, насколько близко я был от того, чтобы разделить участь своего противника.
Мы потратили много времени, чтобы спуститься на дно каньона, и еще больше, чтобы освежевать эту огромную тушу и поднять шкуру наверх.
В конце концов, дело было сделано, и мы отправились к нашему лагерю, волоча за собой тяжелый трофей.
В лагере мы отскребли и вычистили добытую шкуру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15